Как долго длится вечность?

— Мы должны были составить список. Я вздыхаю от раздражения, когда еще один порыв ветра бьет меня по лицу, и прежде чем я могу поднять руку, чтобы убрать волосы в сторону, ветер начинает бушевать с новой силой. Дождь прекратился, и погода бы оставалась терпимой, если бы не сильный ветер, который доводит меня до грани отчаяния. Как только я проснулась утром, поняла, что нам определенно нужно снова побродить по магазинам, потому что почти все закончилось. На завтрак не осталось хлопьев, ничего, кроме последнего кусочка сухого риса на обед, и моего растворимого кофе было бы недостаточно более чем на одну или две чашки. С туалетными принадлежностями ситуация не была лучше, поэтому мы решили уйти пораньше, на случай, если погода снова ухудшится. Было бы совсем неплохо, если бы остальная часть утра прошла хорошо. Пока я помогала Чишие заполнять резервуары для воды, слякоть заставила меня поскользнуться, полностью испортив мои любимые джинсы. Кроме того, порез на руке показал первые признаки инфекции, и это совсем не делает ситуацию лучше. Так что, на этот раз, чистка туалета не является моей задачей. Какой прекрасный день. Чишия пережил мое настроение с удивительно небольшим количеством насмешливых комментариев, и он, похоже, совсем не беспокоится о том, что нам придется идти дальше чем планировалось, потому что оказывается - в торговом центре нет ни одной аптеки. Я была настроена оптимистично, что порез скоро снова заживет, но Чишия был непреклонен. Он сказал, что мы обязательно должны найти дезинфицирующее средство и надлежащие бинты. Пока он выступает в роли моего путеводителя, я занята тем, чтобы держать волосы подальше от лица и пытаться вспомнить, что нам нужно взять. — Не волнуйся, я ничего не забуду. Он, без сомнения, говорит правду, но это больше похоже на то, что мне просто нужно меньше ворчать. Я голодная, мои ноги начинают болеть, и я просто хочу спрятаться под теплыми одеялами и не выходить, пока не начнется следующий день. Я смотрю на Чишию, и его капюшон полностью закрывает лицо, поэтому оно остается на безопасном расстоянии от ветра. А я была вынуждена оставить толстовку дома, потому, что она была полностью покрыта грязью. Все, что у меня есть сейчас, это тонкая куртка, у которой даже нет капюшона. — И все же... Мне было бы спокойней со списком. — Почему ты тогда его не составила?, — Чишия ухмыляется мне, и то, как он это делает, заставляет меня надуться. — ... Потому что я забыла. Он гудит с ухмылкой на лице и позволяет мне продолжать жаловаться. О корнях, пробивающих асфальт и затрудняющих ходьбу, о лужах, в которые я вступаю несколько раз, и конечно, о невероятно сильном ветре. Но есть что-то еще. Чем дальше мы уходим от автодома, тем громче ощущается знакомый звук, даже несмотря на шторм. Два дирижабля парят высоко на некотором расстоянии, один слева, а другой справа. Слева - это то, что кажется Королем Червей, а справа - Королем Бубнов. Чишия даже не хочет скрывать интерес, который он ощущает смотря на баннер справа. — Хочешь принять в этом участие?, — Я кричу сквозь штормовую погоду, и Чишия кивает едва заметно. — Я мог бы. Сможешь ли ты найти дорогу обратно самостоятельно? Это не удивительно, но мне все равно это не нравится. Я хочу покачать головой, ведь возможно, он изменит свои планы и отведет меня обратно домой, но он, скорее всего, просто заставит меня подождать перед игровой ареной, пока он не закончит. И я не уверена, предпочитаю ли я ждать в теплом и уютном автодоме или сразу знать, сделал ли он это, стоя прямо перед зданием. Затем, наконец, появляется аптека. Это небольшой магазин внутри огромного многоэтажного здания, и вход уже разрушен, но я не могу сказать, была ли это работа других игроков или матери-природы. Чишия отбрасывает остатки двери и ступает внутрь, а я внимательно слежу за ним. Пока он исчезает в тусклом свете между полками, я не могу сделать ничего другого, кроме как сесть и сделать глубокий вдох. Разглаживание волос, вероятно, не будет таким эффективным, так как я уже выгляжу как полнейший беспорядок, но, по крайней мере, я хотя бы могу посмотреть на себя. Я знаю, что Чишия позаботится о порезе, прежде чем мы отправимся в другие магазины, поэтому я начинаю развязывать повязку вокруг руки. Рана уже заживает, но кожа вокруг нее темно-красная и болит, когда я к ней прикасаюсь. Пока ничего серьезного, но, возможно, Чишия был прав, и ситуация может ухудшиться, если мы ничего не сделаем с этим. Обрезанный звук свиста заставляет меня поднять голову, и я, как раз вовремя, вижу, как Чишия поднимает руку, чтобы что-то бросить в меня. Каким-то образом, мне удается это поймать, и вскоре после этого понять, что это блокнот с прикрепленной к нему ручкой. Чишия снова исчезает в задней части магазина, но, тем не менее, это заставляет меня улыбаться. Даже несмотря на плохой день, который у меня до сих пор, именно этот человек делает его лучше. Пока я слышу отдаленные звуки открывающих полок, я записываю все, что нам нужно. Еда, туалетные принадлежности и свежая одежда, так как дождь затрудняет их стирку. Я почти закончила, когда Чишия возвращается с тканевой сумкой на плече. Я переворачиваю страницу, чтобы он мог прочитать список, садясь рядом со мной и доставая материалы, необходимые для дезинфекции раны. Он быстро просматривает список и снова ухмыляется, — Ты забыла кофе. — Что? Ни за что, я... Чишия берет меня за руку и начинает наливать дезинфицирующее средство на марлевую повязку, пока я осознаю, что растворимый кофе на самом деле все еще отсутствует. — Вот почему мне нужен список, — Шиплю я, когда горящая жидкость касается моей больной кожи. Некоторое количество вещей продолжает добавляться в список, пока Чишия не заканчивает обертывать новую и чистую повязку вокруг раны, и не кладет все еще полезные вещи обратно в сумку. Тогда пришло время снова выйти на ветер, но, к счастью для меня, мы уже можем увидеть несколько магазинов недалеко. Но как только мы выходим и проходим немного дальше, другой звук доходит до моего уха, и согласно поднятым бровям, Чишия тоже это заметил. — Это... пианино? Я задаюсь вопросом, пока наши глаза пытаются выяснить, откуда исходит звук. Я обращаю внимание на открытое окно где-то над головой, и кто-то не только играет на пианино, но я и слышу женский голос, поющий под него. Я задаюсь вопросом, один и тот же это человек или, может быть, два человека создают музыку вместе. Инструмент, кажется, немного поломанным, предположительно из-за времени, которое, прошло в Пограничье, но мелодия все еще прекрасна, хоть и ветер делает невозможным разобрать отдельные слова. Кажется, это счастливая мелодия, и она заставляет меня забыть о ветре и о плохом дне на некоторое время, когда мы добираемся до следующего магазина. Это продуктовый магазин, и музыку, все еще можно услышать внутри, как приглушенный звук, исходящий с радио. Я также беру сумку и начинаю просматривать свой список, с радостью находя растворимый кофе, который на самом деле довольно вкусный. Когда я достигаю отдела с консервами, что-то привлекает мое внимание, и я опускаюсь на колени, чтобы лучше рассмотреть. — Чишия! Приходи и посмотри, что я нашла! Банка в моих руках открывается с шипящим звуком, и на моем лице появляется огромная улыбка, как только я понимаю, что содержимое все еще съедобно. Чишия появляется за углом, с вопросительным взглядом на лице. Я дотягиваюсь до банки и достаю кусок консервированного персика. Это первый раз, когда я вижу его еще не полностью гнилым с тех пор, как покинула пляж, и я быстро кладу сладкие фрукты в рот и открываю банку для Чишии, чтобы он мог сделать то же самое. Сладость во рту прекрасна, и определенно намного лучше сухих зерновых батончиков, которые я привыкла есть. Первая банка быстро опорожняется, и я открываю еще несколько, пока не нахожу ту, которая все еще в съедобном виде. Облизывая сахар с пальцев, я наклоняюсь к полке. — Ох, как сильно я скучала по свежим фруктам. По свежим продуктам в целом, но в основном фруктам. — Клубника. И яблоки. Образ клубничных блинов приходит мне в голову, и я улыбаюсь от мысли о второй услуге, на которую согласился Чишия. Все еще улыбаясь, я оставляю сладкий поцелуй на его губах и протираю руки о джинсы, чтобы продолжить работать по списку. Я хочу забрать с собой несколько банок в автодом, но маловероятно, что из десяти банок одна будет хорошей. Да и вес будет слишком большим, чтобы носить их с собой, ведь есть и другие вещи первостепенной важности. И открытие банок перед тем, как забрать их, также невозможно, ведь все сумки будут липкими от сока. Хотя этим сахарным персикам определенно удалось скрасить мое настроение, и кажется, настроение Чишии тоже, потому, что я могла слышать, как он счастливо бурчал не один раз, пока мы оба собирали все еще недостающие продукты. Это не так много разнообразия по сравнению с тем, что у нас уже было в доме - пакетированный суп, лапша быстрого приготовления и все такое, но этого достаточно, чтобы не умереть от голода. Мне даже удается найти растворимый холодный чай, который все еще хорошо пахнет, и это будет долгожданный отдых от воды и кофе. Ветер больше не ощущается так ужасно, когда мы направляемся в последний магазин в своем списке - магазин одежды, вход в который был залит дождем из-за разбитых окон, но большая часть одежды все еще цела. Я быстро беру новую толстовку, и хоть она не белая, как та, которую Чишия дал мне прямо перед игрой Десяти Червей - она удобна и имеет капюшон, который немного спасет от ветра. В сумке, брошенной через плечо, все еще достаточно места для нового нижнего белья и новой пары обуви, так как старая уже полностью износилась. Чишия уже ждет рядом со входом, пока я закончу, но что-то не так… Сначала я предполагаю, что он слушает пианино, которое все еще звучит сквозь ветер, но его осанка напряженная. Я замечала это раньше, и мои руки начинают дрожать без контроля. — Чишия...? Я шепчу, когда подхожу к нему, но я уже знаю, что происходит. Я тоже это слышу. "Ты сказал, что это не что иное, как сон! Что это не станет реальностью!" Я хочу кричать на него, хочу назвать его лжецом, но это не поможет нам с дирижаблем, парящим над нашими головами. Дирижабль, которого там не было пару минут назад. Что-то привлекает мое внимание к открытому окну, и я едва слышу выстрел. Но уродливый звук чего-то, разбивающегося о клавиши пианино, слишком громкий даже через ветер. Пение исчезло, оставляя только эхо слишком большого количества клавиш одновременно. Фигура появляется в оконной раме, и я кричу при виде огромного оружия, легко лежащего на его плече. "Нет! Нет, нет, нет, нет, нет..." Мы не ждем, пока снайпер выпрыгнет из окна. Мы оба начинаем бежать, хотя что-то внутри говорит мне, что в этом нет смысла. "Если бы я когда-нибудь подошла достаточно близко, чтобы увидеть его лицо, я бы не смогла больше видеть сны об этом. Потому, что я бы умерла через секунду". Я даже не слышу звук падения наших сумок на землю. Одежда и еда больше не имеют значения, в отличие от тяжелых шагов позади нас. Я не смею развернуться, слишком боясь увидеть, насколько он уже близок ко мне. До сих пор не было второго выстрела, но я понимаю, что снайпер не будет тратить пули впустую. Он будет преследовать нас, пока не подвернется прекрасная возможность убить нас. Действительно делает из этого игру, и слова Куины болезненно перекликаются в моем сознании. " — И он никогда не пропускает цель. Никогда". Я сильно задыхаюсь, и слезы размывают зрение, но я не могу перестать бежать. Боль в ногах и груди трудно игнорировать, но если я буду колебаться хоть секунду - я умру. Чишия хватает меня за запястье и тянет дальше, и я даже не понимаю, куда он меня ведет. Темные коридоры, выбитые двери, влево, затем вправо, затем снова влево. Шаги позади нас не исчезают и не замедляются. Это погоня, а мы добыча, которая не имеет возможности победить или сбежать от охотника. Что-то врезается в металлическую дверь, и мы снова оказываемся за пределами здания, и тогда мои ноги сдаются. Я не могу двигаться дальше, независимо от того, как сильно я бью себя по ногам или кричу на себя, чтобы встать. Слезы смешиваются с дождевой водой на земле, и лицо Чишии оказывается близко к моему. Он смотрит на меня глубоким, хмурым взглядом, и также тяжело дышит. — Ты должна встать. Мы не можем остаться здесь. Я шатко обхватываю его руки, которые он мне протягивает, но нижняя часть моего тела превратилась в желе. Дверь открывается не слишком далеко от нас, и еще один отчаянный крик покидает мой рот. — Я не хочу, чтобы это так закончилось... Я не хочу... Чишия проклинает снайпера под своим дыханием, и когда его глаза снова встречаются с моими, они полны решимости. — Я не позволю этому так закончиться. Но ты должна встать и бежать. Сейчас. Он тянет меня за руки, заставляя меня снова спотыкаться, но я бегу. Я не вижу ничего, кроме слез, не слышу ничего, кроме крови, протекающей через мои вены, не чувствую ничего, кроме боли и страха смерти. Металлическая дверь снова открывается, и тяжелые шаги останавливаются. Мы бежим под открытым небом, без возможности спрятаться, и мне не нужно разворачиваться, чтобы увидеть, как снайпер выравнивает свое оружие, чтобы прицелиться в меня. Я плачу, ожидая прихода боли. Но это не то, что происходит. Дневной свет вокруг меня исчезает, и я чувствую холодный порыв воздуха, когда дверь поспешно захлопывается за спиной. Но двери не могут его остановить! Как это должно нас спасти? Чишия рядом, чтобы поймать меня, когда я падаю на землю, и я также могу почувствовать легкий трепет его рук. По крайней мере, он здесь со мной. Я жду, когда дверь снова откроется, и Пиковый Король появится прямо перед нами. Но дверь остается закрытой. Однако счастливый голос курантов заставляет мои мысли заткнуться.

РЕГИСТРАЦИЯ ЗАКРЫТА! ТЕПЕРЬ ИГРА НАЧНЕТСЯ.