Как долго длится вечность?

Дождь ощущается ледяными иглами, которые пронзают мою кожу с каждой каплей, падающей с толстых облаков. Но есть еще одна боль, возникающая глубоко внутри меня, и она на вкус как страх. Это конец? Я хотела быть сильной, хотела хоть раз противостоять его апатичным манерам, потому что я была зла - и до сих пор злюсь, и было правильным показать ему это. Возможно, он не самый опытный, когда дело доходит до отношений, но даже для кого-то вроде Чишии это означает не только брать, но и давать. Конечно, в последнее время он дал мне много вещей. И это нормально, если он пока не хочет говорить о своем прошлом. Тем не менее, ему не нужно было вести себя так глупо! Я взъерошиваю промокшие волосы и сердито кричу. Почему любить Чишию иногда должно быть так трудно? Неважно куда я иду, потому что я все равно не могу четко видеть. Даже если бы слезы не текли беспрерывно по моим щекам, дождь сделал бы невозможным увидеть что-либо дальше на расстоянии вытянутой руки. Не то чтобы я знала, куда идти. Ожидание Чишии на месте игры - это не вариант, потому что я не могу столкнуться с этим человеком прямо сейчас, без возможности ударить его по лицу. И возвращаться в автодом тоже нехорошо... Он вернется, как только закончит проходить свою глупую игру? Согласится ли он поговорить о том, что произошло, и снова все исправить? В конце концов, это Чишия. Он не такой человек, который следует за кем либо рядом. Что, если гордость помешает ему вернуться... Что, если он уже оставил меня позади? Встреча с ним сейчас, в любом случае, не является очень хорошим вариантом. Сначала мне нужно успокоиться, чтобы я не говорила и не делала то, о чем могла бы пожалеть позже. Прямо сейчас, ржавые машины, покрывающие улицу, забирают на себя удары, и мне все равно, что мои костяшки становятся ярко красными и что моя нога начинает болеть от пульсирующей боли. Боль - это топливо, которое мне нужно прямо сейчас, физическая боль, а также непостижимые толчки в груди. Я едва понимаю, как рынки и магазины уступают место парку, как аккуратный мост ведет меня через небольшую реку и как сломанные куски дирижабля привели к обрушенной школе, а части флага Трефов все еще цепляются за качели рядом со зданием. Блуждающая собака пересекает мой путь, не беспокоясь о холодном дожде, хотя она кажется такой же разбитой, как и я. Ее шерсть тусклая и натянутая, а ребра хорошо видны под кожей. Она рычит на меня, но это слабый шум, доказывающий, что животное боится меня больше, чем я ее. — Это все, что я могу тебе дать... Извини, если это не то, что ты предпочитаешь есть, — Шепчу я, вытаскивая смесь фруктов и орехов и разрывая пакет, прежде чем положить его на землю перед собой. Я не чувствую голода прямо сейчас, и таким образом, делаю несколько шагов назад, чтобы собака могла подойти к еде на безопасном расстоянии от меня. Она нюхает закуску, которая уже пропиталась дождем, но голод заставляет ее опорожнить всю упаковку всего за несколько секунд. Я не жду, пока она закончит, и вместо этого продолжаю свою бесцельную прогулку в никуда, и я не могу не думать о Чишие. Он уже смог пройти свою игру? Он думает обо мне так же, как и я думаю о нем? Что он скажет мне, когда мы снова встретимся? Даже без дождя, я бы больше не смогла увидеть дирижабль Бубнового Валета. И звук его взрыва тоже не дошел бы до меня, так что пока нет способа узнать об этом. Но мне так холодно, что я едва могу двигаться, и возможно, пришло время искать убежище где-то от дождя. Просто... где? Я уверена, что где-то здесь я найду квартиру, в которую можно легко попасть. Какая-то незапертая дверь, возможно, разрушенное окно... И если мне повезет, там даже будут консервы. Порыв ветра толкает меня вперед, заставляя почти наткнуться на землю. Звучит так, как будто ветер зовет меня, и я сухо смеюсь над этой мыслью. Я уже схожу с ума? Но опять же, кто-то зовет меня. Звук звучит далеко, почти полностью погружаясь в звуке дождя, но я могу услышать это и в третий раз. Я поворачиваюсь, какая-то часть меня надеется, что Чишия все-таки сумел найти меня, и теперь мы пойдем домой. Улицы пусты, и я не вижу лица в окне над головой... На этот раз голос звучит громче и решительнее, чтобы я, наконец, могла понять направление, откуда он исходит - кинотеатр "Meguro". " — Знаешь как найти путь к нашему временному убежищу? Просто найди кинотеатр "Meguro", если захочешь повидаться со мной". Куина. Мои ноги начинают бежать задолго до того, как мой разум понимает, кто машет мне у входа в некогда ярко освещенный кинотеатр. Когда я бросаюсь в объятия своей высокой подруги, чувствую, как она хлопает меня по спине, в то время жалуясь на то, что теперь ее одежда полностью мокрая, и из моих глаз снова появляются свежие слезы. То, что начиналось как объятие воссоединения, быстро превращается в жест крайне необходимого утешения, и Куина продолжает похлопывать меня по спине и шептать мне успокаивающие слова еще некоторое время. Как ей удается быть со мной рядом каждый раз, когда между Чишией и мной что-то идет не так? Держа хватку на плечах, она немного отталкивает меня, чтобы посмотреть мне в лицо. — Дорогая. У меня ТАК много вопросов! Но это нехорошо, когда ты умираешь от лихорадки, так что мы сначала возьмем тебе сухую одежду, м? Я киваю и вытираю нос рукавом промокшей рубашки, и Куина ведет меня в вестибюль кинотеатра, который свободно освещен и даже выглядит немного жутким со всеми темными углами и тенями. Я могу увидеть пару шезлонгов, украшенных подушками, одеялами и одеждой здесь и там, и очевидно, что это уголок, который Куина выбрала для себя. Лампы с батарейным питанием являются единственным источником света, но этого достаточно, чтобы увидеть большинство частей угла гостиной. Пустые упаковки от попкорна и пивные бутылки были выброшены достаточно далеко, чтобы избежать световых лучей, но сохраняется приличный запах. На мгновение, дреды Куины исчезают в сумке почти такой же огромной, как и сама девушка, и даже не глядя на меня, она выбрасывает полотенце, свежее нижнее белье и базовую одежду, которая совсем мне не подойдет, но, по крайней мере, она сухая. Выбраться из мокрой одежды является еще той головоломкой, и воздух теперь ощущается еще холоднее на моей коже, но к счастью, у меня есть полотенце, в которое можно завернуться. Если бы только я могла принять горячий душ и бросить полотенце на обогреватель, чтобы оно было теплым и комфортным… — Я видела это лицо достаточно часто, чтобы знать, что эти слезы из-за Чишии. Так что же этот ублюдок сделал?, — Куина поворачивается в конце этого предложения и останавливается при виде свежезавязанных ран и покрасневшей кожи вокруг них. Я следую за ее глазами, чтобы увидеть, что ее так поразило, и пожимаю плечами. — Король Червей. Мы побежали туда, чтобы сбежать от Пикового Короля. Меня били током, и у меня был почти смертельный опыт, но нам удалось очистить игру. Звучит совсем не слишком уверенно, когда мой шаткий голос и рыдания прерывают речь, но мои мысли блуждают в том, что произошло после игры, заставляя мои губы превращаться в горько-сладкую улыбку, пока я натягиваю черный верх. Куина встает на колени рядом со мной и поднимает подбородок руками, а ее карие глаза сияют от любопытства, пока она вытирает мои слезы. — Подожди. За этой улыбкой стоит нечто большее. Ты бы не улыбалась, вспоминая Короля... Она медленно вздыхает и опирается на пятки. — Вы сделали это. Черт возьми, вы это сделали!! Так приятно надеть сухие носки, даже потому, что они немного пушистые, и я пытаюсь избежать взгляда своей подруги, когда мое лицо краснеет. Куина насмешливо хихикает и смеется. — Он настолько ужасен в этом, что ты приходишь сюда под проливным дождем, плачешь и рыдаешь, просто чтобы пожаловаться на него? Теперь моя очередь смеяться и бить Куину в плечо, — Конечно, нет! Я... Мы... Трудно обобщить все, что произошло после этого в несколько слов. — Мы говорили о нашем будущем, что мы будем жить вместе. Я начала спрашивать о детях, что, по-видимому, является для него полной запретной темой. Он отказался говорить, я отказалась перестать спрашивать, а потом... Куина передает мне салфетку, и только тогда я понимаю, что слезы снова начали падать. — Он сказал мне остаться, если я смогу признать, что он никогда не будет очаровательным принцем, или уйти, если не смогу. Куина смотрит на меня озадаченными глазами и потряхивает темными дредами, прежде чем хватает мою мокрую одежду и убирает ее, чтобы она могла высохнуть. — И ты ушла? — Очевидно, — я вздыхаю и прячу лицо за руками, — Я была так зла на него! Я не могла так остаться, поэтому мне пришлось уйти! Может быть, я запаниковала? Но это было несправедливо! В последнее время мы так близко друг к другу, и отношения не работают с кем-то, кто просто берет, в то время как другой не перестает давать. Как только Куина заканчивает вешать одежду, она падает на сиденье рядом со мной и обматывает одеяло вокруг нас обеих. Она снова роется в чем-то рядом с ней, достает две бутылки пива и дает одну мне. Я делаю недовольную гримасу, ощущая горький вкус теплой и черствой жидкости, но Куина не дает мне времени пожаловаться. — С каких пор с Чишией было легко общаться? Будь честна с собой, милая! С первого дня ты знала, что он никогда не будет тем парнем, который будет дарить тебе розы и шоколад. И все же ты сделала все, чтобы остаться рядом с ним. Что изменилось в этот раз? В ее словах нет сомнений, и я знаю, что она права. Чишия просто был честен со мной, и он не сказал мне уходить. Он предложил мне остаться, предполагая, что я перестану жаловаться на то, кто он. — И вдобавок ко всему, — продолжает Куина, — Я думаю, что он все таки дал тебе кое-что. Я впервые встретила его на пляже, и тогда он бы никогда не поделился с кем-то автодомом, и никогда бы не позволил кому-то обнимать и целовать его в любое время суток. Но как только ты вошла в его жизнь... он медленно начал меняться. Она делает глоток пива, совсем не обращая внимания на вкус, и обнимает меня за плечо. — Это началось тогда, когда он разбудил меня посреди ночи, чтобы я могла утешить тебя. Помнишь тот день? Я киваю, так как невозможно забыть ту ночь. Хотя я не знала, что он на самом деле послал Куину, но думая об этом сейчас, зачем бы ей нужно было подходить ко мне в это время ночи, сразу после того, как я испытала эмоциональный кризис? — Он заботится о тебе. Да, он мудак и определенно худший человек на земле, когда дело доходит до чувств, но они у него есть. Итак, позволь мне спросить тебя сейчас: ты все еще любишь его? Этот ответ не требует времени для рассмотрения. — Да. Конечно! Конечно я люблю! Из угла моего глаза я могу увидеть удовлетворенную улыбку на лице Куины, — И как ты думаешь, сможешь ли ты справиться с его социопатическими чертами? Я не могу не фыркнуть на это. Он никогда не превратится в совершенно другого человека. Могут быть вещи, которые он никогда мне не скажет, ситуации, которые всегда будут трудными. И все же... — Я хотела бы, — это просто шепот, но кажется правильным это сказать, — Хотя он никогда не будет таким принцем. — Знаешь, дорогая... Есть момент, который вы оба упустили, — Куина убедительно ударяет полуопустошенной пивной бутылкой по своей руке, как будто это поможет доказать ее точку зрения, — Чишия может быть не очаровательным ни для кого, кроме тебя, но в этом и дело. Он твой очаровательный принц, и ничей другой. И с этим она встает и обматывает оставшееся одеяло вокруг меня. Я не могу понять, что именно она делает, но достаточно скоро чудесный запах достигает моего носа, и пока я все еще размышляю над ее словами, Куина в конце концов подходит ко мне с двумя паровыми тарелками в руке. — Это... мясо!? Я восклицаю при виде пищи, которая в основном представляет из себя какое-то рагу с рисом и мясом, напоминающим курицу. Куина кивает с гордой улыбкой. — Да, это кролик! Удалось выследить его только сегодня утром, так что наслаждайся им, пока еще горячее. Ей не нужно повторять мне дважды, так как прошло больше недели с тех пор, как я в последний раз ела мясо. Ни Чишия, ни я, не пробовали себя в охоте на животных, пока было достаточно лапши быстрого приготовления и пакетов с соусами. Во время нашего ужина, Куина не перестает задавать вопросы о прошлой ночи, и пока я пытаюсь избежать деталей, она не сдается, до тех пор, пока я не даю ей хотя бы несколько ответов. — Так ты не думаешь, что это был его первый раз? Я делаю глоток и смотрю в отверстие пивной бутылки. Оно все еще плохое на вкус, но я медленно привыкаю к этому. — На самом деле... На самом деле я не хочу думать об этом. И мне все равно. Это правда, потому что, хоть я и уверена, что у Чишии не было настоящих отношений до того, как он попал в Пограничье, я все равно не хочу знать о его сексуальных связях в то время. — Но ты собираешься вернуться к нему. — Может быть, он позволит мне. Просто... Я не знаю, где его искать. Уже слишком темно, чтобы возвращаться в автодом, и я не уверена, будет ли он там в конце концов. Куина кладет свою пустую миску и хватает ведро попкорна. — Король Бубнов находится недалеко отсюда, и в прошлый раз, когда я проверяла, его дирижабль все еще был в силе. Может быть, отправиться туда, как только станет достаточно светло? Я киваю, так как это звучит как место, которое Чишия определенно искал бы. Хотя я беспокоюсь о том, что буду делать, если его там не окажется, и Куина уже кладет руку мне на плечо, как будто чувствуя мои заботы. — Используй свое сердце или что-то в этом роде, и ты найдешь его. Каким-то образом, ты всегда это делаешь. Приближается ночь, и с полным желудком, сухой одеждой и моей подругой рядом, я засыпаю в течение нескольких минут. Это ночь без сна, и в тот момент, когда я поднимаюсь, я слишком нервничаю, чтобы оставаться в кинотеатре гораздо дольше. За пределами огромных стеклянных стен встает солнце за дождевыми облаками, и быстрый завтрак - это все, на что Куина может уговорить меня, прежде чем я уйду. Она передает мне мою, теперь высушенную одежду и дождевик, слишком большой для меня, но это лучший вариант, так как у Куины нет зонтов поблизости. Она сопровождает меня на улицу и ведет на другую сторону здания, пока тонкая куртка едва спасает ее от дождя. Ее рука поднимается, чтобы указать в определенном направлении, но она останавливается на полпути. — О. Кажется, Король был побежден. Чувствуя, как мое сердце падает на колени, я выдыхаю шаткое дыханием. Если Чишия уже прошел игру, как я должна узнать, где он? Опять же, это Куина кладет руки на оба моих плеча и крепко сжимает их. — Ты найдешь его. Не спрашивай меня как, я просто знаю, что ты это сделаешь. Я киваю, хотя все еще не полностью убеждена в этом. — А как насчет тебя? Моя подруга широко улыбается и обнимает меня. Теперь, ее одежда полностью промокла, но я едва чувствую это на фоне материала дождевика. — Меня все еще ждет игра Пик! У кого-то еще может быть этот проклятый Король, но Валет мой. — Возвращайся живой, хорошо? — То же самое касается и тебя, — Бормочет она мне в спину, прежде чем отпускает, и затем толкает меня в направлении, где был Король Бубнов. Каким-то образом, я не беспокоюсь о ней - если кто-то и способен победить Пикового Валета, так это точно Куина. Быстро прогуливаясь по пустым улицам, я время от времени смотрю в стороны, ища любую подсказку о том, где сейчас может быть Чишия. План состоит в том, чтобы отправиться на игру Бубнов, даже если она уже пройдена, и возможно, он все еще там. А если нет, я смогу найти дорогу обратно в торговый центр, а оттуда обратно в автодом. Он должен быть там, где-то. Обугленные части дирижабля ведут меня в Верховный Суд, но они уже холодные и давно покрытые дождем. Кажется, что даже если Чишия и участвовал в победе над Королем, это, вероятно, произошло еще вчера. Что, конечно, ему подходит - отправиться к Королю сразу после того, как он победил Валета. — Надеюсь, ты гордишься собой, Чишия. Очистка всех трех игр Бубнов... Мой шепот тонет под дождем, и я выбираю одну из улиц, не задумываясь об этом слишком много. Его здесь больше нет, так что, может быть, автодом... Выстрел заставляет меня подпрыгнуть, и я сразу же поворачиваюсь в направлении, откуда он взялся. Это было не слишком близко, но это означает, что кто-то должен быть там. И это не звучало как снайпер, тем более, что я не вижу движущегося дирижабля где-то рядом. Внезапно я замерзаю от страха. Не за себя, а за Чишию. Что, если он попал в беду? Что, если он... НЕТ. Я начинаю бежать, все еще пытаясь спрятаться в тени здания, чтобы тот, кто сделал этот выстрел, не попытался причинить мне боль, и одна конкретная мысль повторяется в моем сознании, как мантра. С ним все будет в порядке. Ему не больно. С ним все будет в порядке. Ему не больно. Следующего секундного выстрела нет, но я могу услышать крики, и их голоса мне знакомы. Хоть это и не Чишия, я слышала их раньше, я просто не могу точно сказать, кто это. С тяжелым дыханием я поднимаюсь на холм перед собой, только чтобы замерзнуть от открывающегося вида. Шоссе частично треснуло и заросло травой, и повсюду разбросаны десятки, если не сотни автомобилей. Одна фигура задерживается на одной машине, его верхняя часть тела завернута в тканевые полоски и бинты, а винтовка указывает на кого-то другого. Судя по ужасному смеху и его испорченному облику, это может быть только Нираги. Куина сказала мне, что он все еще жив, хотя я не хотела в это верить. Его пистолет направлен на девушку-альпинистку с пляжа - Усаги? За другой машиной, вооруженный винтовкой, стоит Арису, который кричит, чтобы она ушла. Но я нисколько не забочусь о них, потому что в следующий момент вижу другую фигуру, которая прислонилась к стороне автомобиля. Он выглядит бледным, а его левое плечо покрыто темно-малиновым пятном. — ЧИШИЯ!! Как только я выкрикиваю его имя и снова начинаю бежать, все происходит сразу. Нираги стреляет в Усаги, и Арису, не колеблясь, попадает в него рикошетом. Я едва вижу, как Нираги падает с машины, так как мои глаза полностью приклеены к Чишие. Он сделал шаг от машины в сторону Усаги, и в тот момент, когда я кричу его имя, он переводит свои глаза на меня. Они становятся большими, но я не могу сказать, происходит это из-за моего появления или из-за второй пули которая закапывается в его тело. Я достигаю его в тот момент, когда тело падает на землю, и я тут как раз вовремя, чтобы поддержать его голову, прежде чем она упадет на бетон. Интенсивный звук ускользает с его рта, и я чувствую горячую жидкость, покрывающую мою руку, которая удерживает рану на его боку. Столько крови, и она горит даже жарче, чем слезы на коже. И я ничего не могу сделать, так как отчаяние и страх крепко сжимаются вокруг моего сердца. Слишком поздно.