Как долго длится вечность?

— Ровно через шесть месяцев после катастрофы, большая часть Японии, и особенно Токио, все еще борются за восстановление как города, так и экономики. Уровень самоубийств не только заметно увеличился, но и большинство населения Токио по-прежнему чувствует себя беспомощным и бесцельным по отношению к своему будущему. Поскольку более 2000 подтвержденных жертв и сотни все еще пропали без вести, надежда все еще немногочисленна и далека друг от друга. Сколько времени это займет... Голос читателя новостей исчезает в других звуках вокруг меня. Это одно и то же сообщение изо дня в день. С каждым восходящим солнцем, все больше трупов появляются под большинством зданий Токио, все еще находящихся в руинах. Уже прошло полгода, и кажется, что репарации вообще не достигли никакого прогресса. Полгода с тех пор, как мое сердце, как и сотни других, перестало биться на целую минуту, в последствии от огромного метеорита, который рухнул на Токио. Я смотрю на свои руки, держа кружку кофе. Шрамы вокруг моих запястьев полностью заживают и будут исчезать с каждым последующим годом, и то же самое касается других душевных шрамов, которые я ношу. Хотя ни один врач не смог объяснить, откуда именно взялись эти раны. Большинство из них предположили, что я носила металлические браслеты во время катастрофы, и жара заставила материал сгореть... Хотя я ничего не помню об инциденте, я точно знаю, что никогда не владела такими браслетами. Но какой смысл спорить, когда шрамы, тем не менее, остаются? — О чем думаешь? Я смотрю вверх и моргаю несколько раз, пока не смогу сосредоточиться на человеке, сидящем напротив меня. Куина одета в красочную рубашку с напечатанным супергероем, и ее дреды свободно падают на ее спину. Она улыбается мне и засовывает в рот еще один кусочек шоколадного торта. В течение нескольких месяцев она стала моей лучшей подругой, с тех пор как я впервые встретила ее в группе поддержки выживших. И около четырех или пяти недель назад мы обе решили покинуть эту группу и встречаться в своем любимом кафе раз в неделю. — Я... Мне просто интересно, что именно произошло в тот день... — Ох да ладно, дорогая, — с полусердечно раздраженным ворчанием она тянется к одной из моих рук и прижимает ее к столу, — Сколько раз мы говорили об этом? Что это - вина выжившего? Постапокалиптическая депрессия? Менопауза? Другой рукой я тянусь в карман и достаю крошечную записку. Медсестра дала ее мне после того, как я проснулась в больнице, сказав, что она была найдена в моем кармане. Я понятия не имею, почему на ней написано название университета, и я бы выбросила его давно, если бы это не был мой собственный почерк. Надпись была обведена на листке уже несколько раз, и почему-то она кажется слишком важной, чтобы ее выкинуть. — И ты оопяять ушла. Куина вырывает записку из моей руки и рассматривает ее с небольшим интересом. — Ты все еще держишь это у себя! Тьфу. Сколько раз ты там уже была? — ...Два. Я была удивлена, узнав, что это медицинский университет, и через несколько недель я отправилась туда, чтобы посмотреть, приведет ли это меня к чему-нибудь. Оба раза я провела там почти час, прогуливаясь по коридорам университета, сидя на газоне и наблюдая за студентами вокруг меня, но ничего необычного не было. — Почему ты все еще ее не выбросила? — Потому что... Я пытаюсь вернуть записку, но Куина держит ее так высоко, что я не доберусь до нее, и это заставляет меня закатить глаза. — Чувствуется, что чего-то не хватает. Я знаю, что это важно, и я должна помнить, но... это всегда выскальзывает из моей досягаемости! — Забудь об этой ерунде. Куина скомкивает записку между пальцами и бросает ее в допитый латте, наблюдая за мной с улыбкой, когда я вытаскиваю ее и пытаюсь очистить. — Что тебе действительно нужно, так это кто-то, с кем можно оторваться! Нам нужно найти для тебя кого-то, с кем ты можешь начать встречаться. Что думаешь? Я продолжаю смотреть на записку. К благу, кофе не испортил ее слишком сильно, хотя я знаю, что на ней написано, без необходимости смотреть. Символы давно засели в моем… Дежавю? Дежавю. Когда мои запястья начинают покалывать, я засовываю записку обратно в карман и царапаю свой шрам. — Все хорошее приходит в третий раз. Я пойду туда еще раз... Куина отрывается от своего кофе, — Хорошо. Но пообещай мне, что потом выбросишь ее и пойдешь со мной на двойное свидание. — Двойное свидание? У тебя уже есть кто-то на уме? — Для меня? Готова поспорить! Для тебя? Пока нет. Ухмылка появляется на ее лице, и я качаю головой от ее радости и от этой непреднамеренной рифмы. — Кто это? Расскажи мне! Куина хмыкает и уделяет немного больше внимания своему торту, прежде чем ответить. — О, знаешь... она работает в криминалистике. Довольно жесткие вещи, трупы и все такое. Жертвы преступлений в основном, если я помню, эй! Ты пытаешься сменить тему? Пообещай мне! — Конечно, конечно. Обещаю, — Я поднимаю руки в поражении и слышу победный смех своей подруги. Может быть, пришло время оставить эту записку и начать жить снова.

***

Нежные белые хлопья покрывают улицу, когда я выхожу из станции метро. Это первый снег в году, и он превращает руины и разрушенные здания в таинственный, снежный пейзаж. Облака формируются перед моим лицом всякий раз, когда я выдыхаю, и я засовываю руки глубоко в карманы своей куртки, чтобы держать их в тепле. Люди уже едва узнают следы, оставленные хаосом, и даже я привыкла к этому. Почти все, включая меня, потеряли хотя бы одного дорогого человека в результате катастрофы, если не больше. И натюрморт как-то продолжается - люди возвращаются на работу, находят новых друзей, новых любовников, новые семьи. Университет находится недалеко от вокзала, хотя газон сейчас в основном пуст. Мои ноги оставляют следы на свежем снегу, и хотя с одной стороны кажется неправильным прерывать безупречную структуру, мне нравится оставлять следы. Следующий человек, выбирающий этот путь, увидит их и узнает, что кто-то был тут. Он никогда не узнает моего имени, никогда не узнает мое лицо, но в некотором роде эти следы все равно оставят влияние. Может быть, это будет только одна мысль, которая продлится не дольше секунды, но, тем не менее, она повлияет на что-то. Внутри здания меня встречает теплый воздух. Придя сюда в первый раз, я думала, что буду выделяться среди всех этих умных студентов-медиков, но оказалось, что большинство из них кажутся нормальными людьми, как и все остальные. Никто из них не смотрит на меня так, как будто мне здесь не место. Большинство из них просто занимаются своими делами. И как и в прошлый раз, я не знаю где искать. Трудно, когда я не знаю, что именно я ищу. Место это, человек или что-то в этом роде. В течение следующего часа я прогуливаюсь по наиболее распространенным местам - исследую книги в библиотеке, восхищаюсь некоторыми довольно хорошими анатомическими рисунками и наблюдаю, как люди входят в кафетерий и выходят из него, но знака нет. Никакого сияющего света или ангельского хора, который говорит мне, что я наконец-то нашла это, и ни один забытый друг не появляется. Но после этого часа я решаю сдаться. Что бы это ни было, этого не было тут последние два раза, и не будет и сегодня. Отказаться - это так неправильно, и это больно, но что я должна сделать? По крайней мере, я могла бы выпить кофе на обратном пути к вокзалу, и вздыхая, я возвращаюсь в вестибюль, где я видела автомат по продаже кофе. Я роюсь в кармане ища монеты, и уже поднимаю руку, чтобы вставить их, когда вижу огромный желтый знак, утверждающий, что машина "не в порядке". — Так много для кофе. Произнося проклятие под дыханием, я засовываю монеты обратно в карман. Может быть, я смогу взять что-нибудь выпить на вокзале... — О, вы еще не знаете? Незнакомый голос говорит прямо за мной, и я поворачиваюсь лицом к парню в возрасте двадцати лет с грязными волосами, огромными очками и шуткой на его свитере, которую могут понять только студенты-медики. — Эта машина сломана уже более двух недель... Не могу поверить, что им все еще не удалось ее починить! Это определенно не один из "нормально выглядящих" студентов в университете, но он кажется милым. — Вы можете пойти в больницу, если все еще хотите. Даже не нужно выходить из здания - просто вниз по коридору, видите? Через раздвижную дверь, а затем налево, вы ни за что не пропустите автомат. Он указывает мне в правильном направлении, и когда я следую за его пальцем, я также могу увидеть знак, висящий на потолке, который подтверждает его подсказку. Как практично так соединить университет и рабочее место. — Спасибо. Мне удается улыбнуться ему и повернуть к коридору. Больницы, на самом деле, не считаются моим любимым местом, но если это просто выпить кофе, то все нормально. Дверь открывается с шипением, и я прохожу, сразу же ощущая запах дезинфицирующего средства и... ну, врачей. В конце концов, парень был прав, так как я заметила аппарат в форме коробки недалеко от меня по коридору слева. Такой же автомат, что и в университете, но этот, по крайней мере, работает. Я снова достаю монеты, и пока жду, когда кофе будет готов, смотрю на маленький лист бумаги. Трещины и заломы показывают, как долго я ношу его с собой, и теперь он даже окрашен в коричневый цвет от латте. Нет смысла преследовать призраков, и этот не сделает себя видимым для меня. Я бросаю записку в мусорное ведро рядом с машиной и беру горячий пластиковый стаканчик. Одного запаха достаточно, чтобы предположить, что он будет ужасным на вкус, но не то, чтобы я ожидала другого от такого места. Я хочу вернуться на станцию, когда что-то в мусорном баке привлекает мое внимание. Было бы легко пропустить это, если бы я не выбросила записку, но теперь, я не могу просто уйти. Тщательно выловив вещь из мусора, я использую большой палец, чтобы раскрыть ее внутри ладони. Это еще одна заметка, похожая на мою. Только на этой... написано мое имя. Как странно! Это наверняка могло бы быть совпадением, так как я сомневаюсь, что у меня есть уникальное имя среди миллиарда других людей, но последняя строка сворачивается в крошечное сердце. Детский жест, который я любила делать, когда была помладше, и я даже не помню, когда в последний раз говорила об этом кому-то. Как... Я медленно разворачиваюсь, все еще полностью сосредоточиваясь на записке, что заставляет меня сильно столкнуться с другим человеком. Горячий кофе разливается на запястье, и подавляя проклятие, я быстро беру чашку другой рукой и протираю горящую кожу под рукавом. — Горячо, горячо, горячо! Ой! — Могу я вам помочь? Мне не нужно смотреть вверх, чтобы узнать, какое выражение лица я увижу. Это своего рода автоматическое голосовое предложение, которое предлагает помощь, но на самом деле хочет только моего скорейшего ухода. — Нет, спасибо. Я в порядке. Я... Когда я поднимаю глаза и смотрю на лицо человека, стоящего передо мной, я останавливаюсь на середине предложения. Темно-коричневые глаза, кажется, смотрят прямо в мою душу, а его лицо обрамлено светлыми волосами длиной до плеч, скорее всего, осветленными. Он не похож на врача, и я предполагаю, что он один из студентов-медиков, приходящих здесь какую-то практическую работу. Он не кажется слишком особенным, и все же... В нем есть что-то, что делает невозможным для меня отвести глаза. Что-то знакомое. — Мы... встречались раньше? — Это больница. Я вижу сотни пациентов каждый день. Это сказано со вздохом, и я хочу оторваться от его взгляда, но в то же время, что-то держит меня связанной с ним. Я должна прочистить горло, чтобы быть в состоянии сказать. — Ну, я... Я никогда не была здесь, кроме сегодняшнего дня. Он пожимает плечами, и у меня такое чувство, что этот странный разговор уже почти закончился. — Как угодно. Вам лучше не копаться в отходах, особенно в больнице. Мне не нужно объяснять почему. Требуется всего секунда, чтобы мое лицо стало темно-малиновым, и я делаю глоток кофе, пытаясь подавить смущение, только чтобы скрутить рот от ужасного вкуса. — Конечно, нет. Это просто... Я увидела свое имя, написанное на этой записке. Что, вероятно, звучит еще более глупо, но... ах, неважно. — Ваше имя. Это так... Тон его голоса заставляет меня снова посмотреть вверх, и он внезапно наблюдает за мной с новым интересом. Знает ли он что-нибудь о записке, может быть, кто написал ее? Теперь, когда он так внимательно изучает меня, у меня нет другого выбора, кроме как сделать то же самое. Оказывается, он довольно красивый. С этой своеобразной прической и глазами, которые, кажется, читают самые глубокие части моей души. Его губы свернуты в ухмылку, снисходительность и, возможно, даже высокомерие, но я почему-то не обращаю на это внимание. Может быть, Куина была права, и я действительно могла бы встретиться с новыми людьми, чтобы заполнить пустоту внутри? — Эй, хм... Хотите встретиться за чашечкой кофе, может быть, завтра? Он не отвечает, и вместо этого поднимает лоб, наблюдая за мной. Может быть, в конце концов, он не тот, кто может спросить это у меня. Я дую в черную жидкость, которая не заслуживает того, чтобы называться кофе, и пытаюсь бросить записку обратно в мусорное ведро. — Забудьте об этом. Он быстро достает руку из белого халата и ловит записку в воздухе. — Я не пью кофе. Не делает ситуацию лучше. И все же, он все равно не перестает смотреть на меня. Почему я не могу избавиться от чувства, что видела его раньше? И по какой причине он словил записку, если она была выброшена до того, как я ее нашла? — Но... Когда он говорит, намек на высокомерие исчезает и оставляет ухмылку, которая на самом деле кажется приятной. — Чайная на соседней улице предлагает большой выбор чизкейков. Я моргаю, мгновенно путаясь, "да" это или "нет". — Итак... чайная на соседней улице, завтра в три? — Завтра в три. Он улыбается, записка почти спрятана за большой палец ладони, а затем он поворачивается, и скорее всего, возвращается к работе. Все еще не в состоянии двигаться, я смотрю ему в спину, и мой мозг, похоже, не способен понять, что только что произошло. Я понимаю, что даже не спросила его имени, но я точно смогу сделать это завтра. Что-то говорит мне, что он будет там, и я уже с нетерпением жду этого. Куина будет рада, что я, наконец, оставлю эту записку в покое, и у меня есть ощущение, что она больше не будет важна. Кто он? Почему он кажется мне таким увлекательным? И почему я так тяготею к парню, которого только что встретила? Я бы вспомнила эти глаза, если бы видела их раньше. Тем не менее, что-то внутри, говорит мне, что я действительно видела их - но когда? И где? Прямо перед тем, как отправиться в палату пациента, он останавливается и бросает взгляд через плечо, улыбаясь мне. Этого достаточно, чтобы разбудить целую армию бабочек в моем животе, и я улыбаюсь в ответ. Как будто ждавши, когда я это сделаю, он кивает едва заметно и исчезает в комнате, не переставая ухмыляться. И вдруг кофе уже не такой горький на вкус.