Связанные Равой

      «Маотара, » — проклёвывается всё более отчётливым зовом неземной, отражающийся эхом со всех сторон сумеречного леса, голос. Длинные ресницы нехотя открыли для глаз обзор на небольшую полянку, щедро облитую ярким светом пологого, ясного полумесяца.       Окружающая действительность сейчас казалась двойственной: с одной стороны, искусственной, чужой, что вовсе не внушает доверия. С другой же, тело стало настолько невесомым, полностью оправдывая всё природой сна. Кто-то инородный звал девочку, заманивая в глубины чащи, да так настойчиво давая клеймо другого имени, что невольно хотелось последовать за неизвестностью, ни на что не обращая внимание.       Светлячки, что сопровождали Ру и рассекали туман, теперь указывают дорогу вперёд, превращаясь в настоящие, многочисленные «фонари». Поверхность под ногами зеркально отражает каждый шаг, и девочка рефлекторно опускает взгляд на своё отражение: всё такая же тусклая, измотанная, словно тростинка, которую легко согнуть, а затем сломать пополам. Всё такая же маленькая… Лишь мудрый блеск в невозмутимом взгляде говорит о слишком раннем познании горечи этого мира. — Ох, Маотара! Какое счастье встретиться лично с тобой! — водянисто-тихий, с мужскими нотками голос звучит над головой, от него мгновенно замирает сердце, уходя вниз в смятении по самые рёбра. Но незнакомец даже не показался толком. Лишь извечный теперь, густой туман, застлал пространство вокруг, предотвращая попытку девочки сориентироваться: понять, где она находится: — Ох, милая моя Мао, я вовсе не враг тебе… Я друг. И, думаю, мы вполне сможем понять друг друга. — Кто вы? — неудивительно услышать во сне ровный, без изъянов голос. Сейчас, к большому сожалению, покрытый мелкой дрожью от страха перед отчаянным желанием убежать отсюда куда-нибудь подальше. А всё из-за сквозящей теперь со всех сторон тёмной, зловонной энергетики. Та буквально стремилась съесть светлую ауру, исходящую от Ру, стремилась погасить единственный здесь источник света: — И что более важно… Зачем я здесь? — Всё весьма просто, дорогуша! — продолжает, судя по всему, тёмный дух, обманом поймавший девочку в свои сети: — Кто я — сейчас не имеет никакого значения, а вот что я хочу от тебя получить… Уже интересный момент. Тебе ведь известно то, что скоро мир падёт под лучами испепеляющей кометы? Рава наверняка что-то имела ввиду подобное. И тебе, как Спутнице Аватара, придётся принести свою жизнь в жертву во имя победы и наступления гармонии во всём мире… Ответь же, Маотара: желаешь ли ты сама подобной участи? Без права прожить долгую и счастливую судьбу? Без права оставить на земле свой след? Без права обрести своё собственное счастье?       Да он словно читает душу насквозь! Девочка присела на корточки, обняв колени ладонями. Прослушивалась к словам духа. — Разве заслуживаешь ты после стольких перенесённых страданий подобное кощунство?       Губы слегка прикусаны в нерешительном замешательстве. — Аанг… Тоже жертвует собой во благо мира, так что моя судьба отнюдь не так важна, как его. Я лишь опора, помощник, его друг. Часть его семьи. А он часть моей семьи… И поэтому я отбросила помыслы о том, как бы я жила, не будь помеченной.       Слова даются с особой тяжестью. Окутывая себя цепями уже вошедших в привычку обязанностей, девочка стремительно пытается запечатать, рвущееся наружу через потоки отчаяния, желание нарушить навязанные Гармонией принципы. — Но в действительности ли ты сама хочешь этого, Маотара? — скользит гадкой змеёй изворотливый тёмный, выворачивает самые сокровенные мысли из разума на волю. — Не хочу. Однако у меня нет права выбора. Как ты и сказал уже ранее, — шелестит уже Руф, пряча лицо в руках, не в силах более сопротивляться ничему: — Не могу я пойти против воли Равы… Таково моё предназначение! — Выход есть всегда, милая моя, — лезет уже в основание уха увещивающим шёпотом дух. На коже едва чувствуются прикосновения кольчатых конечностей-булавок. — Кое-кто очень сильно беспокоится за твою жизнь. Гораздо больше, чем Светлый Аватар.       «Светлый Аватар? Что он имеет ввиду?» — воздух высасывают из груди, а душу сжимают так, словно намеренно стремятся выудить из тела. — Если ты согласишься отречься от своего пути, то мой Хозяин гарантирует тебе долгую жизнь без забот о каком-то жалком воплощении Равы. Мой Хозяин гораздо сильнее. Ему подвластно завершить исход событий войны в лучшую сторону. В будущее технологий и процветания всех народов. Он приведет народы к согласию меж собой, и ты неоднократно сможешь помочь ему в этом, если покинешь Аанга.       Слишком заманчивое предложение. Слишком простой отказ от ответственности. Слишком пугающее последствиями решение для одной маленькой, двенадцатилетней девочки. Однако, на подсознательном уровне ощущая теперь, насколько она может сыграть важное звено между борьбой двух противоположных сторон, в разуме по наитию тоже началась новая волна противоречий, хотя, казалось бы, Руфиина приняла окончательное решение в пользу Равы ещё тогда, после разговора с Аангом в Омашу. — Ты пытаешься соблазном сломить меня, чтобы я своим поступком загубила своих друзей?! — метается искромётный взгляд двух негодующих, болотистых глаз. Она находит в себе силы встать на ноги, дабы посмотреть в упор на врага. Сжимаются ладони, из ноздрей наверняка бы пошёл дым, жаль, что она не владеет огненной стихией! — Пойми одну важную истину, глупышка Маотара, — смеётся голос, распространяясь эхом по пространству: — Один твой неверный шаг или промах на пути нашей «добрейшей Гармонии» может оказаться летальным для тебя. И даже если тебе удастся выжить, путь Жертвы всё равно настигнет тебя. Но, как я уже говорил, путь Отречения даст намного больше шансов найти своё истинное счастье. Выбирай с умом, драгоценная, пока ещё есть время. Рава лишь использует тебя. Но мой Хозяин… Он ценит тебя. Подумай об этом, Маотара. А я ещё вернусь…       Воздух окончательно вырывают из лёгких, а затем с громким хлопком возвращают на место. Собственный воскрик разрезает глотку, на несколько секунд оглушая уши. Руф резко вскакивает на ноги, смотря вытаращенными глазами на то, как какой-то лесной зверёк пугается, а затем в быстром темпе прячется в ближайшем кустарнике. Что это было только сейчас?!       По овалу лица скатываются несколько горячих капель пота, и она, в лёгком бреду двигаясь дальше, находит тотем Хей Бая.       Утренние лучи солнечного света пробиваются сквозь густую листву, создавая причудливые по форме тени. Потирая синяки под глазами, девочка замечает восседающего в позе лотоса Аанга с закрытыми глазами. Он медитирует? Но зачем? — А-анг! Хэээй! Вставай, у-утро уже! — зовёт стоящая снизу друга Ру, но тот словно не слышит голоса, пребывая в глубоком, духовном стазисе.       Приходится брать всю сноровку, забираться по тотему, чтобы сбить с верхушки несносного мальчугана. Не помогло. Кочевник лишь безвольно падает на землю, продолжая лежать с плотно сжатыми веками. — В-вот же… К-кочервжка капустная!       «Да что же это такое? Неужто… Аанг находится в мире Духов?» — закрадывается сомнение в мысли, и эта идея кажется не самой плохой, даже, надо отметить, вполне логичной, учитывая её недавнее «путешествие».       Затащив на спину чуть более увесистое, чем сама Руфиина, тело лучшего друга, девочка попутно берёт планер-глайдер. Безопаснее уж пока находиться в поселении рядом с Катарой, чем скитаться по лесным лабиринтам, теряя всякую надежду на возвращение к друзьям.       Сознание всецело затмевают воспоминания о недавнем разговоре с темным духом. Оказывается, ей на самом деле так мало известно о мире духов! Аанг — Светлый Аватар? Ну, вполне предсказуемо, учитывая то, что он является воплощением Равы. Но ведь в мире два духа изначальных… Помимо Гармонии, существует Хаос. Тьма. Вату.       «Есть ли воплощения у Вату? Носитель тёмной энергии, которому предначертано повергнуть этот мир в ужас? Если так, значит, есть Тёмный… Аватар? Нет, бред какой-то! Я никогда не видела в книгах упоминаний подобных фактов! Однако… Про какого такого «Хозяина» говорил тот дух?»       Нужно немедленно поделиться своими мыслями с остальными, о такого рода ситуациях ни в коем случае нельзя умалчивать! К тому же, если это явление будет прямой угрозой для жизни подопечного Руфиины.       Доверие — это та вещь, которой бы девочка никогда бы не пренебрегла вновь. Особенно, после обещания, данного Аангу в Омашу. Пускай даже такое ничтожное — на мизинцах, пускай такое наивно-детское на первый взгляд. Предавать ради мнимой свободы — высшая степень морального уродства, а его презрение… Ненависть его хуже будет смерти. — Ру-Ру! Ты нашла Аанга, какое счастье!       Судя по внешнему виду, Катаре сегодня так и не довелось уснуть. Девушка с готовностью помогла Руф донести мальчика до циновки, а сама тут же набросилась на подругу с ворохом вполне оправданных упрёков. Всё-таки она вчера сбежала, да ещё и не поела.       Пресная похлёбка из бобовых культур согревает желудок, наполняя тот свежими овощами. — Тебе так и не удалось отыскать Сокку? — П-прости, Катара… Н-но нет. — А почему Аанг ещё спит? — Я-я думаю, что он находится в м-мире Духов, — смотря на солнце, что уже взошло в зенит, рыжеволосая отставляет в сторону пустую тарелку, решаясь посвятить дочь вождя Южного племени Воды в подробности недавних событий и догадок, произошедших с ней: — З-знаешь, мне и самой, кажется у-удалось побывать там. — Серьёзно?! — брови мага воды возносятся в искреннем изумлении вверх: — Ну и что же там?! — Т-там отвратительно. Мрачно… И, кажется, тогда мне не п-посчастливилось встретиться с-с тёмным духом. — Тёмным?! Духом?! — по словам, затаив дыхание, громогласно отчеканила собеседница, на что курчавая тут же заткнула рот ладонью Катаре. — Т-тише. О таких вещах г-говорят тихо. Я т-тебе доверяю, п-поэтому н-не могла бы ты… Молча выслушать, а-а не так реагировать, К-катара?       Кивок. Понимающий, хотя по её лицу складывается впечатление, будто бы болтливость превысит все данные обещания и начнёт вываливать всё наружу. Подвинувшись поближе, Ру рассказывает близкой подруге обо всём, что случилось в, если так можно назвать пребывания Спутницы Аватара, «сне». Поначалу чародейка недоверчиво складывает брови домиком, но вот когда уже очередь дошла до догадок о существовании Тёмного Аватара, мимика лица Катары начала отражать лёгкий испуг. — Противоположность Аанга? Ты действительно в этом уверена? — …Не совсем. Э-это лишь мои догадки. Сама посуди. Есть же в-воплощения у Равы, почему у Вату и-их не может быть? К т-тому же тот темный д-дух явно намекал на какого-то «Х-хозяина». Мне п-предлагали отречься. З-значит, если бы я-я это сделала, то… Миру п-пришёл бы конец? Н-не могу сказать точно. — Ты верно говоришь, — сосредоточенно сложила все пазлы воедино шатенка, теперь серьёзно подходя ко всему сказанному Руфииной: — И… Как он там тебя назвал? Маотара? — Руфиина — м-моё духовное и-имя. Мне его дал Гияцо. А Маотара… Имя, которое дала м-мать, — уточнила девочка, и в этот момент голос её наполнился толикой печали. — «Путеводная з-звезда». З-звучит, будто бы я способна кого-то повести за собой… — Очень созвучно с моим именем! — попытка приободрить девочку вышла удачной: — Ты сама по себе слишком удивительна, Руф! Какой бы путь ты не выбрала, знай. Ты всегда остаёшься моей любимой подругой и младшей сестричкой.       Веснушчатую неловко вовлекли в объятия. Сейчас это буквально требовалось, словно тот воздух, что был спёрт во время пробуждения после трудного сна, с новыми силами вернулся назад. Пальцы провели по позвонкам мага воды, вынуждая девочку ощутить, как тёплая кровь оживляет ранее замедленный ритм сердца. — Мы с Соккой уже слишком полюбили тебя и не сможем отпустить из сердца так просто. Я уверена, Аанг тоже примет любое твоё решение, каким бы то ни оказалось. Через боль, через радость… Он сможет смириться. Всё же ты вольна сама поступать так, как считаешь нужным. Мы все люди и имеем право выбора. Даже, если нити судьбы переплетены с Равой. Поэтому, не заставляй себя идти по какому-то конкретному пути. Всегда есть ответления даже у, казалось бы, нерешаемой задачи! — Я запомню… О-обязательно запомню твои слова, Катара!       Потрепали за щёку в знак бесконечной любви. Данный жест вошёл в обиход Катары как некая клятва — проявление искренней заботы к двум особенным детям, чьим рукам придётся выложить целый фундамент мирного будущего. Прекрасно осознавая роль своеобразной «подушки безопасности» от нервных срывов, дочь Хакоды с уважительной готовностью была готова выполнить, возложенный на свои плечи, долг. ***       Тихая песня разносится по улочке, покрывая нежными фибрами мелодии встревоженные мысли. Кажется, вот-вот она должна оборваться на полуслове, должна стихнуть под пристальным вниманием детских, маленьких взглядов. Однако песня продолжает развиваться дальше, покоряя сердца своей чарующей тональностью. В ней сплетались подвиги воздушного народа, их высокодуховные обеты, а так же виднелась настоящая признательность за то, что когда-то давно кочевники приютили одну слабую женщину, подарив той искру надежды новой жизни.       Девочка перебирает пряди волос, подравнивая кончики охотничьим ножом. Добрая половина раньше таких мягких, пушистых локонов лежала на земле мёртвым грузом, а Руфиина продолжила менять длину своей шевелюры. Зачем — она и сама толком не понимала, лишь желание поскорее избавиться от «лишнего» после встречи с тёмным духом даёт стимул «очистить» себя от той грязи, что коснулась девочки тогда, в измерении духов.       Рядом с ней садится Катара, с какой-то толикой печали смотрит на действия подруги, ведь для женщин воды это настоящее лишение красоты и очарования, а для девушек из народа Огня так вообще… жизни и чести, что равносильно, а вот для кочевников — это вовсе не проблема. Нечто вроде аскеза. Именно поэтому самой Ру данная потеря кажется не такой уж существенной? — А тебе очень шли длинные волосы, — не смогла сдержаться водница, тяжело вздохнув, — неужели настолько ужасным выдался тот разговор с духом? — М-мне просто надоело ходить с т-такими патлами, вот и вся т-трагедия, — насупившаяся Спутница Аватара с неохотой отложила нож в сторону, — к-к тому же, нечем заняться, пока Аанг дрыхнет. Тем более, что о-они скоро отрастут. Это в-вообще не проблема. Куда сложнее будет п-переубедить Хей Бая в-вернуть здешних жителей. — Само собой, — сконфузилась смуглянка, попытавшись разбавить неловкую тишину, — но давай попробуем не думать об этом? Всё-таки только Аангу под силу разобраться в сложившейся ситуации. Не просто так он так долго не просыпаешься, как считаешь? — Я б-более чем уверена, во в-всем замешан Хей Бай. Никак не м-может простить л-людей за совершенное в лесу. — О чём ты? — Тот сожженный до тла л-лес. Это могли сделать т-только люди Огня!       Кулак в остервенении хлопнул по деревянным ступеням порога, на котором сидели девушки. Бледное личико окрашивает негодующий порыв ярости вперемешку с нотками бессилия. — В-в последнее время я вижу… Слышу слишком много предпосылок к с-своему предназначению, — продолжает выливать сокровенные мысли девочка, с поджимая с досады верхнюю часть губы: — И это п-поо-настоящему пугает! Буквально р-разрывают на мелкие кусочки эти факты! Я дала ясное о-обещание, но тут же в отместку получаю в-весьма опьяняющие а-аргументы, противопоставляющие всему тому, к ч-чему так стремлюсь в последнее время. Какой-то «Хозяин» якобы даст мне «хорошее» будущее, е-если я предам вас, свою с-семью! А ты, Катара, ещё говоришь о том, что любой мой в-выбор примут? Так бывает только в сказках! В моём случае-е либо умираешь во имя победы, л-либо идёшь против Праотцов-духов! Что ты на это можешь теперь сказать? Я так д-долго борюсь с желанием убежать отсюда куда-нибудь подальше… И лишь… Лишь вы трое держите… М-меня…       По голове провели самым отчаянным жестом, будто бы проверяли, способна ли Руфиина на предательство. Затем медленно приняли давно снявшего все маски, травмированного ребёнка в то единственное, что заглушало в душе липкий ком противоречий, вгоняя в камень обуглившиеся кусочки сердца вновь. — Мы верим тебе, Руфи! — вытирая капли солёной воды с овала лица младшей, призналась южанка, будучи не в силах заставить себя сомневаться. Слишком много времени они провели вместе: — И всегда будем верить! — Клянёшься? — на выдохе произнесла почти шёпотом в ответ курчавая, протягивая ладонь Катаре. Блеск в зрачках сейчас говорит о многом, но однозначно выражает уважение. — Клянусь Туи и Ла, — улыбка тронула губы магини воды, — пусть меня покарают тысячи проклятий, если я посмею даже подумать о тебе как о враге!       Внезапные шорохи заставили обоих обернуться. В дверях дома, который любезно предоставил старейшина деревни, стоял удивлённый до мурашек кочевник, сжимающий в правой кисти планер. Его глаза, казалось, поменяли оттенок при солнечном свете на цвет нежного, грецкого ореха. Мальчик, вот-вот готовый выдать нечто важное, приостановился, когда услышал разговор друзей. — Ох, Аанг! Ты проснулся… А мы тут… Подстригали Ру? — замявшись, Катара осторожно делает вид, будто бы подравнивает кудри, вот только нож лежит в сторонке, и потому жест выдал девчонок с головой. — Я был в мире духов.       Предположение Руфиины оправдалось на все сто процентов. — Ч-что же тебе поведали духи? — с искренним любопытством поинтересовалась девочка. — Мы должны отправиться в храм Аватара Року — моей прошлой ипостаси до наступления солнцестояния, — мимика лица монаха рефлекторно сменилась на серьёзную. — А Хей Бай… Я поговорил с ним. Тот тотем в выжженном лесу… Действительно принадлежит ему. Извините, что не вышел сразу же. Уловил часть вашего диалога. Руф, расскажешь подробности о встрече с «тёмным духом»? Нужно кое-что сопоставить…       «Сопоставить? То есть он узнал от других духов, кто тогда пытался направить меня на путь Отречения?» — пронеслись мысли с голове Ру-Ру.       Надвигается огромная опасность. Если даже тёмный подтвердил это, то Аангу следует знать обо всех подробностях. В том числе, о подозрениях существования его антипода. И Руфиина действительно сообщила лучшему другу, ничего не утаивая, обо всех аспектах того злосчастного «свидания». Поначалу мальчонку пробрал лёгкий озноб. Затем медленно на коже выявилась испарина вместе с осмыслением во взоре. Нужно незамедлительно принять решение. Не только для себя, но и для его Спутника. Важное решение, от которого будет зависеть целая жизнь одного близкого человека. — А сейчас слушай меня внимательно, Ру, — опустившись рядом с девочкой, кочевник сглатывает неприятный ком в горле: — Ты ни за что не умрёшь! Я не позволю этому случиться. Мы все вместе пройдём этот путь. До самого конца, рука об руку. И какие бы разочарования, опасности и злые люди или духи, не важно… Не вставали бы у нас на дороге, давай их повергнем! Я не брошу ни кого из вас. Ни тебя, ни Катару, ни Сокку. Да будет свидетелем данной клятвы сам Рава!       Позади послышался громкий смех Сокки, слегка неуверенно шагающего из тьмы лесной просеки в деревню вместе с пропавшими деревенскими жителями. Похоже, Хей Бая взаправду убедил Аанг отпустить всех и доказал, что не все люди бывают жестоки. — Конечно, ведь мы же, морской котик меня раздери, семья! Я вернулся. Скучали?       Сестра бумерангового воина сморщилась от фальшивой досады, хотя по её выражению лица видно: она рада видеть братца: — Твою отважную жертву оплакивала целая деревня! — И я безвозмездно рад этому событию! — вторил ей паренёк, с широкой улыбкой до ушей навалившись на Аанга и Руфи: — Мир духов тако-ой скучный! Одно пустое пространство вокруг, ни еды, ни хорошего сна. А мужики ворчали, ворчали и ворчали… Невыносимый ад! Но теперь я снова с вами! Итак… Куда держим путь? — Храм Аватара Року, — без особых сопротивлений отвечает чуть поникший Аанг. — Путь предстоит неблизкий, но мы справимся. Правда, Ру-Ру? — и только после этого мальчик позволил себе улыбнуться. — Т-твоя правда, обезьянка. — Эй, я же просил меня так не называть!