Красный Первый Снег

22 глава. Буревестник

- Они считают, что сделали более, чем достаточно для Драко. Учитывая все его преступления. - Гарри? Поттер вбирал слёзы обиды и понимания, что он просто Мальчик-который-выжил-чтобы-опять-быть-всем-должным. Каким идиотом надо было быть, чтобы поверить в своё "долго и счастливо"? "Только в дурацких сказках бывает долго и счастливо" - голосом Вернона вспомнилось в темноте камеры и заточило Героя в угол, больше чем тысяча Сдерживающих чар. "Только у проклятых волшебников с их дрянными сказками всё бывает хорошо..." "Очень легко! Хоть он убил Володая Экспелярмусом - это сраное чудо!". Только Драко читал ему волшебные сказки со страшным концом, со смазанным, плавающим смыслом. О смерти и такой же смертности магов. Гарри не помнит ни одной сказки, в которой волшебники бы оказались счастливы без усилий. Не меньших, чем маглы. Создавалось впечатление, что этот слизеринец был в жизни Героя чёртовым буревестником, что выносил на своих по-птичьи острых ключицах, каждое волнение магического мира. Что ножами проходили сквозь серые глаза, заставляя плакать именно глаза Зелёные. Мальчик с белыми волосами стал настоящей пыткой Доблестного рыцаря. Став оружием, против оружия зла. Он не думал о статусе своего доверия людям, стоящим за решёткой. Гермиона очень правильно подавала складывающуюся картину, наталкивая на согласие и, может, принятие. Принятие того, что с Малфоем им вместе не быть. «Да, после всего что они сделали для мира». Это Гарри втянул Драко. Не оттолкнув белобрысого Хорька в тот день. И Хорёк стал Хорёчком в его руках. Поттер пожал протянутую руку. Придя в Малфой-Мэнор. Обняв впервые - всем этим подписал Драко приговор. А умереть в войне должен был только Избранный. "Ему следовало держаться от меня подальше, Гермиона и Рон были правы". Но. Но? Какие теперь эти "Но"? Возможно, он был виноват и в том... Что понравился Драко. И тот трахался с ним, а не со своей сосватанной с детства невестой. Невестой, которая стала этой самой невестой Малфоя, задолго до появления Гарри в их доме. Теперь их союз мог разрушить привычный мир волшебников. Молодое поколение, глядя на Героя, могло решиться выбрать себе в пару "не того, кого надо для рождения детей". Гарри не знал, правильно ли быть геем, бисексуалом. Гермиона не могла ему помочь фактами, взятыми из природы. От которых кривился чистокровный рыжий друг, втолковывая мягко - "просто это неправильно". А Гермиона понимала обречённость ситуации и осыпала его фактами противоположными. Так она выражала свою поддержку Гарри. - Геи не могут иметь детей, Гарри. ЭКО и суррогатное материнство - неприемлемо у волшебников. Можно удочерить и усыновить, но приёмные родители, какими бы великими магами не были, не смогут дать такому ребёнку "ничего". Любовь, да. Поддержку. Но не кровную магическую защиту. Только родство создаёт самую крепкую магию в семье. - А то я не знаю - хрипнул Поттер, стискивая губами сигаретный фильтр. Из всех привилегий, Гарри предпочёл разрешение "курить в камере", чтобы сплёвывать на пол горький осадок реальности, забиравшей у него Малфоя. - Я не это имела ввиду - запнулась уверенная речь, ища взглядом поддержки у своего жениха - Но с Малфоем, вы просто были напуганы. И опасность, балансирование с ним вместе на грани лезвия.. - Уронило нас на член друг друга - брюнет закончил начавшийся (абсолютно ненужный) психологический сеанс. - Но... - Да не "Но". Хватит. - Гарри. - Но он же от Него как-то залетел?! Значит.. м-можно же? Значит, Ваша Магия, была не против? Рон сглотнул, рассеянно оборачиваясь к Гермионе. Ведьма, немного помявшись, продолжила заранее-подготовленный-сука-ответ. - Там был оборотень - она обхватила ладонью собственный локоть, следя за огоньком в темноте, тлеющем в сигарете друга - Их Магия, их род, они весьма древние создания и природа ... - Да, природа имеет примеры гомосексуализма и существование гермафродитов, в экстремальных, для размножения, условиях. Так мне что? - нервно дрогнул огонёк - Возродить Вовку чтобы быть с Драко? И правда, всем тогда будет срать кто в моей кровати. И мы будем выживать, заделаем волшебничка - голос предательски трещал отчаянием и бредом, по этому случаю. Чай, как отчаяние. Бред - подаётся к первому. Хотите чай? Рон хотел было взорваться гневным матом, но его вовремя обезоружила девушка. - Вы не сможете. Ты не оборотень и мы не знаем почему магия так распорядилась, но плод... Он.. нежизнеспособен и погибает. Тело не предназначено для рождения, а плод не предназначен для тела Драко. И они... Убьют его (их), оставят умирать, если ты не отступишься. - Гермиона внимательно смотрела в темноту, надеясь увидеть подтверждение того, что Гарри понял о чём идёт речь - Послушай.. - Нет, это ты послушай. То есть, оборотень может быть с метаморфом и иметь детей. Анимаг может быть с магом и быть родителем. Кошки, собаки, но не я с Драко. - Да не сравнивай ты жопу с пальцем! - заорал Рон. Ему порядком осточертели эти разговоры. Он, без сомнения, любит Гарри и желает ему счастья, но искренне не понимает как можно зацикливаться на заднице Малфоя. - Рон имел ввиду - вцепилась ногтями в плечо рыжего Гермиона, не объясняя кто из них с Драко жопа, а кто палец - Не мужчина с мужчиной. Гарри, в какой-то мере гордился сдержанностью своей подруги, внемля короткой, примирительной тишине между ними. - Да не нужны мне дети, ясно? Не-нуж-ны. - окурок полетел в стену, роняя брызги огня. - Сейчас и я не хочу - исподлобья упрямилась ведьма, глядя силуэту впереди - но с возрастом... - Мы усыновим. Знаешь, - Гарри печально выдохнул - После войны много сирот. Может даже получится открыть свой приют для детей волшебников. - Классная идея, Гарри! - воскликнул Рон - А то маги, выросшие у маглов какие-то еба... Ай! Гермиона влепила качественный подзатыльник своему жениху. - Идея, действительно, хорошая.. Но не с Малфоем в качестве мужа. - Весь мир и ты сама, хотели чтобы Слизерин и Грифиндор объединились - вяло отпустил Поттер. - Но не сосать же друг другу! - рычал Рон, сбредившим терьером. - А тебе не сосут?! - Гермиона? Конечно, сосё... - Силенцио! - взорвалась ведьма. Благодаря заминку, с достоинством поправляя пышные волосы на плече - с тобой я потом поговорю, Рональд Уизли. А вы... Мистер Поттер... Я была о вас лучшего мнения. Девушка скрипнула подошвой обуви и развернулась в сторону выхода, фурией покинув помещение. Разъяренный Рон отправился следом, так и несмогший выдавить ни слова своему другу. ... Тишина, ещё потрескивала злобными выпадами грифиндорцев и гудела подготовленными фразами, когда дверь в камеру вдруг открылась, явив собой Кингсли. - Ого! - просиял, малолеткой на выгуле, Поттер - Какие лю... - Не поясничай. Пошли. - мужчина не дал герою доязвить, с помощью чар увлекая непослушное тело Гарри за собой. - Да я сам! - рявкнул Поттер, как только в глаза врезался свет коридорных факелов. Кингсли тут же отменил заклинание, свалив героя на пол бесформенным мешком. - Ай, б... - Вставай. - спокойно произнёс министр и чары левитации угрожающе защекотали запястья. - Да встаю я! - брыкнул Гарри, отряхиваясь от заклинания как от пыли. Зашагал за мужчиной дальше по коридору. - Ваш разговор с друзьями прошёл не очень? Гарри закатил глаза. - Ты итак всё слышал, к чему эта недовежливость? Министр остановился у тёмной двери, по всей видимости, излюбленной слизняками. - А к тому, Гарри, что я надеялся что ты повзрослел и поймёшь, что тебе желают... - Добра, да? - опередил Поттер раздражаясь - Как же эти доброжелатели меня зае... - Сначала ты посмотришь - гаркнул Кингсли - Дальше, скажешь, как мы тебе надоели. Смуглая рука толкнула дверь, вторая - впихнула героя под плечо внутрь тёмной комнаты. Посреди помещения, у которой Гарри не видел и на намёка на стены, светясь и мерцая, ожидал Омут Памяти. Кингсли приблизился к каменной чаше, кивком приглашая Поттера к себе. Он подошёл, понимая, что... точнее, Чьи воспоминания его ждут. - Они смогли восстановить?.. - Не всё, частично - министр взмахнул волшебной палочкой над Омутом, заставляя тот оживать - Но тебе хватит, чтобы понять кто такой Драко Малфой. Брюнет рухнул камнем, на дно неоновых штрихов-обрывков - мыслей Драко. Малфой стоит на коленях, светлая челка дрожит. Плечи неровно вздымаются, изображение рябит и норовит уплыть. Перед ним, на грязный пол, стекает кровь. Непослушным кухонным краном, капает алая вязь, заглушая гул в ушах. Сквозь шум и шорох проступает огромная рука, хватающая Драко за горло. - Смотри... - нечеловечески шепчет фигура перед ним. На стене, подобно магловскому проектору, появляются образы маленького Драко и Гарри. Они лежат в густой траве, обмениваясь неразборчивыми словами и смешками. - Как мило! - гогочет толпа сброда, уставившегося на воспоминания пленника. Удар. - Пока ты и твой отец, вытирали ноги н нам, заставляли оборотней вам служить, ты - сука, грелся на солнышке с этом ублюдком. Удар. Ещё удар, под одобрительные возгласы толпы. - Где теперь, твой Герой? Следующее воспоминание схоже с первым: Драко на коленях, но уже не трясётся, на нём какая-то одежда коричневых оттенков, огромная, не имеющая размера. Бледное, оголённое плечо контрастирует с иссеня-чёрным синяком на ключице, переходящей к шее. Снова просмотр памяти Драко оборотнями и упырями. На этот раз мальчики подросли и борются друг с другом в стенах школы. Смех собрания туманно колышет разум Драко: Потасовка закончилась и Малфой остаётся лежать на полу с разбитой губой, порванной белой рубашкой. Приподнявшись на локтях, странно смотрит вслед Поттеру и Уизли. Не так, как должен смотреть поверженный "враг". Не как "друг". Драко замечает как Гарри касается плеча рыжего и они вместе смеются. Рон показывает средний палец за своей спиной. Малфоя поднимают с пола подоспевшие Нотт и Гойл. Теодор ободряюще несёт что-то про месть, но блондин лишь печально вытирает рукавом кровь с лица. - Он ещё и педик! Ребята! Следующее воспоминание представляет Малфоя, всё так же, на коленях, в другой коричневой одежде с аляпистыми разводами разной насыщенности, вплоть до багрянца скулящих осин. И когда изо рта блондина падает очередная капля крови на его кофту, Гарри вдруг понимает почему все вещи на Драко этих цветов - это всё, запёкшаяся кровь. Гарри приходит в душащий ужас. Сердце сдавливает и вырывается бесконтрольным всхлипом. Он думал что уже всё выревел, но слёзы с неистовой силой текут по лицу героя. Снова на стене воспоминания: Гарри целует Драко пьяным, тусклым утром, а Драко лишь прикрывает глаза и подаётся Поттеру, закинув руки за голову. - У-у-у! - толпа рокочет ненавистью. - Скучаешь по своему ёбарю? - Сивый расстёгивает застёжку на штанах, отбрасывая блондинистую челку с лица Драко - Тогда скучаешь и по члену. Давай, тварь, ты же умеешь. Воспоминания прерываются искусственно. Гарри зажмурив глаза, мысленно благодарит Кингсли, за то что даёт ему время отдышаться. - Тебе надо посмотреть, Гарри - сочувственно просит министр. Брюнет кивает, стирая рукой слёзы с плотно сжатых, в ненависти, губ. Он видит газету. Ежедневный пророк и самого себя на снимке, обнимающего Джинни. Сердце рвётся, на бумагу капают слезы Малфоя. Тонкая рука сжимает текст всё больше, заголовок дразнит писклявым голосом: "Помолвка, которую все ждали!" "Гарри Поттер и Джинни Уизли!" "Как скоро?" И следующие газеты: Джинни Уизли даёт интервью с намёком на подробности их интимной жизни с Героем! Другой номер пышет чередой колдоснимков с единственным вопросом "Виден ли животик?" "Выбор свадебного платья: мама настаивала на своём платье, в котором она вышла замуж за папу, но..." Руки, сжимающие желтоватые страницы глупых строк, каждый раз будто были тоньше. В последнем воспоминании, на длинных пальцах была свежая кровь. Гарри на свинцовых ногах падает перед Драко, спугивая очертания упырей, но не задевая черты Малфоя. Берёт его окровавленные руки в свои, незримые руки, с настоящей кровью - Поттер чувствует как она касается его кожи, пачкает тяжестью за все тупые заголовки поганых журналистов. На себя. Эти газеты отобрали последние силы Малфоя и лишили стимула бороться. Гарри сам его этого лишил. Кровь мерцает в пальцах героя и он пытается сцеловать её каждую каплю, каждый красный штрих, освободить любимые руки. Ему плевать, если бы этот порыв увидел Кингсли. Но он и не увидит. Никто не увидит. Драко тоже. Гарри здесь один. - Они пытали его, транслируя воспоминания с тобой, чтобы наказать. Сначала. - министр старался вывести героя к реальности, видя что брюнет схватился за свои руки, сжавшись в районе груди. Не разжимая век, мелко дрожал. - "Сначала?" - Да, Гарри, сначала. - будто читая мысли, ответил мужчина - Потом они превратили это в технику Его пыток, сло́ма: от щитов до последних крупиц разума. Они поняли что ты, для него, надежда. И он держался. Тогда они решили её, надежду, не отбирать, преподнося новости о тебе, пересматривая память. В какой-то момент оборотни изнасиловали его по очереди, под его невинные детские воспоминания с тобой... Там вы.. читали сказки. Так, они сделали тебя в его сознании - главным ужасом. Теперь, для него ты - худший кошмар. Спусковой крючок на безумства, преступления. Понимаешь? Они сломали его. Драко больше нет. ... Гарри сжал лицо в ладонях, нежелая принимать новый мир, явившийся ему миром, в котором Драко нет. Мир, в котором осталась только его оболочка и перемешанные воспоминания, с Гарри, который теперь - личный ад Драко Малфоя. Мир, у которым для Гарри больше нет смысла. Вопросы, о том, зачем он вообще выжил, зачем этот ублюдок сдох, не забрав его с собой - впивались ледяной казнью в шею, спину, вьющей гнёзда гибели. Поттер переставал существовать, прямо сейчас, в неизвестной комнате без стен и окон, даря своей смерти самое родное имя - Драко. Нечеловеческий бой внутри одного человека. Нечто тёмное и страшное проснулось внутри героя. Безвыходность сдирала кожу с лица живьём. Драко, Драко, Драко... Имя, имя запуталось на языке проваливаясь свежестью лезвия внутрь. Драко. - Кингс.. - Гарри ничего не видел перед собой, но нашёл сил попросить - Кингсли, усиль...щиты, сейчас. Срочно. Щиты и меня... Свяжи и... И если что, убей. П-пожалуйста. Я не выдерживаю. - слёзы, стылого ядерного солнца, которое только что погасло в груди Гарри, испарялись с его разгорячённого лица. Министр в ужасе отступал от парня, неверяще сжимая палочку в руке, направленную в спину Гарри. Кожа Поттера будто плавилась, позволяя себе растрескаться и явить испепеляющую бездну своего горя. Кингсли призвал все силовые подразделения в комнату, приказывая сдерживать и не убивать - любой ценой. Мракоборцы неслись со всех сторон, мешая мужчине пробраться к Грейнджер и Уизли, ожидающих его этажом выше. ... - Что вы наделали?! - вскрикнула Гермиона, стряхивая с мантии осыпающуюся штукатурку. - Какого чёрта тут происхо... - недоговорил Рон, как перед ним рухнула каменная глыба с потолка - ЧТО... ТУТ... - Мне пришлось ему показать! Ройс. Ройс! Соедини с Мунго и Авроратом. - Вы показали ему воспоминания Малфоя? - Да - нервно двинулся мимо ведьмы Кингсли, расставляя какие-то магические артефакты по периметру опорных стен - Да, показал. У нас не было выбора. Я не думал что он так... Грохотали стены и лопались окна подсобных помещений, утешало только то, что эти окна не были под особой защитой. Значит, мракоборцы пока ещё справляются. С ним. С Героем. - Помогло, ничего не скажешь - Рон старался прикрыть Гермиону защитными чарами, но та моталась из стороны в сторону причитая, растеряв всё своё хладнокровие. - Кингсли, что случилось? Все силы брошены к вам! - Робардс красный, охваченный паникой, разевая рот, смотрел как коридорные стены рушатся в чарах связи. - Поттер. Мы показали ему. - Вы! Вы показали. Держите свою ответственность при себе, сэр - нравоучительно прервала его Гермиона. Министр вскинул взгляд на Рона. - Ваш друг был в курсе. Рон залился краской. - Ты же хотел ему помочь! - обернулась к возлюбленному Гермиона. - Я хотел и хочу. Если Драко, больше не Драко, то надо было это сделать, Гермиона. И, видимо, показать страдающую Джинни... Ему ж надо кого-то спасать. - Точно. Джинни - что-то осенило девушку - Надо показать ему её! Министр, сэр? - Чёрт. Я направил к вам своих лучших офицеров, а вы не можете справиться с кем-то, кто даже школу не закончил? - пытался перекричать грохот здания старший аврор. Кингсли фыркнул на аврора, словно тот, какое-то нелепое пятно на брюках. - Этот, который школу не окончил - убил сильного тёмного мага Экспелярмусом. Вы не хуже меня представляете потенциал Этого-самого-без-диплома. - Не называйте Гарри как кого-то-кого-нельзя-называть! - мужественно пригрозила Гермиона, воюя со срывающимися вниз кусками стен. - У меня идея - Рон ещё не совсем осознавший эту самую идею, петля взглядом от старшего аврора к министру - Его нужно в дом. Дом с ним справится, выдержит. И фамильные домовики... - Рон, у него нет дома. На мгновение жаркие споры стихли и все уставились на отчаявшуюся Гермиону. Даже подверженные стены внимали её словам. - Вы не совсем правы, мисс Грейнджер, - извиняющимся тоном начал Робардс - Сириус Блэк завещал Гарри Поттеру дом 12 на Гримо. Надежда, раненой блохастой псиной замелькала в воздухе. - Точно, это может сработать. Если Дом его принял, а если нет... - Если нет, он просил его убить. Глаза Рона полезли на лоб: - Вы совсем оху... Куски бетона снежной лавиной посыпались с потолка. - У нас нет времени, призовите домовика дома Блэков. Мгновения спустя, перед министром возник Кикимер. Шаркнув сухой ногой, старый домовой эльф поклонился в знак приветствия и уважения. - Сэр, мистер... - Не до этого - мотнул головой министр - Поттер. Вы можете перенести его в дом Блэков под охрану? Кикимер задумался, приложив пальцы-травинки к острому подбородку, проверяя права героя и ресурсы Дома Блэков. Стряхнув с ноги осевшую сель, он прокряхтел всё ещё задумчиво глядя на свою ногу. Дом Уже был домом Гарри Поттера. - Конечно, сэр, мистер... - Кхе-кхе! - громом вступил в разговор старший аврор. - Да, благородный дом Блэков сможет продержаться какое-то время, но без любви.. Гарри Поттер, спаситель Волшебной магической Британии, тоже долго не проживёт. - Что вы хотите сказать? - Джинни! Надо привести туда её - кивнув Рону, резюмировала Гермиона. - Драко. - Что? - не расслышала девушка, спасающая свои волосы от белого осадка. - Драко Малфой. - тихо закончил Уизли - приведите его на Гримо. - Мистер Уизли уже нравится старому Кикимеру - качнул своей большой головой эльф и аппарировал со щелчком, рассеиваясь в дымке. Министр, белый от побелки и стресса, тупо взирал на грифиндорцев, ещё удерживающих обрушение тюремных стен. - Какого Драко Малфоя? Вы не туда воюете, мистер Уизли. - обижено вскинулся Робардс. - Сюда приди, под обрушающийся потолок Азкабана. А прежде, побегай с Гарри по лесам с крестражем на шее, с Пожирателями на хвосте. И я расскажу тебе, какой Драко Малфой. ... Тьма ниспадала внутри, знакомым хвостом, огромного, по ощущению, существа. Размером с излюбленный туристами Лидс. Существа, на каждую долю секунды состоявшего из боли, сочащейся из рваной раны. Нечто, вырвавшееся из героя и завладевшее им, хватало воздух, а выдыхалось огнём, обжигающим собственную кожу. Уродуя лицо. Существо ждало глупцов-самоубийц в свои покои, лишённые какого-либо покоя. Горело пространство внутри Поттера и снаружи, смолило, кровоточило ядами разорванное сердце. Воздух вокруг него потрескивал сырыми, ещё живыми поленьями. Море битума оседало на стенах, прикипая к рукам. Как долго боль может выкручивать всё нутро, подавлять, взимать лицом в землю. - Потте... Ветер обманчиво зазывал откуда-то снизу - Потт... - Мпф... - полной грудью вдыхает разряженный воздух чудовище, ожидая утоления голода. Шутка ли - дыра в желудке вмещающую месть Небраски. - Поттер. Гарри наконец ослабляет веки, перестаёт раскачиваться "вперёд-назад" и ловит ощущение прохлады на своей щеке. Неожиданно с этим чувством, перестают сочиться глаза, что не утихали несколько дней, струясь церковным ладаном по скулам. Брюнет чувствует как Тьма перед глазами начинает седеть. Внимает штрихи ветра, на своём лице и Голон. Странный, звонкий, дразнящий. Родной. - Не может быть. - Может - улыбается Драко. Гарри не видит этой улыбки, но он её "знает". Этого больше, чем достаточно, чем нужно, чтобы позволить себе увидеть Его. - Ты очень хотел умереть, правда? - тонкие пальцы едва касались красных век, за которыми скрывалась ясная, летняя зелень. А глаза с призраками слюды впились жаждой в бликующие хвоей перед собой. И были вновь покорены. Одни другими и взаимно обратно. - Драко - шепчет Гарри. Улыбаться больно, разъеденные слезами скулы, протестуют, плавятся. Снова и снова отпуская влажные следы. - Тише, тише. Поттер видит силуэт, чувствует на себе дыхание Драко. Поверхностное, тяжёлое. Бледное лицо закрывает чёрная ткань. - Ты можешь говорить - слабо замечает Поттер, осязая импульс кроткого упоения. Как же он скучал, боже блядь. - Это чары - виновато арестовывает признанием блондин - Маска помогает мне не быть.. - Драко опускает слова "заразность", "опасность", мягко оглаживая лицо героя - Ещё она имеет диагностические свойства, плюс: позволяет быть услышанным. Гарри растрачивает улыбку на сером лице Малфоя, вспоминая. Как он мог забыть что Драко болен. Поттер трезвеет от успокоения, подаренного встречей с его Хорёчком, приобретая воинственно-серьёзный настрой. Собираясь. Очевидно, готовясь надрать задницу Туберкулёзу. - Ты как себя чувствуешь? - Лучше, чем месяц назад - безумные искринки блестят в серых глазах. Они смотрели друг на друга, не позволяя себе поверить. Не разрешая себе принять близость. Малфой молчит, рассматривая Поттера. Касаясь невесомым взглядом. - Я ждал тебя - шёпот критически выдаёт тот массив боли, который Драко пришлось пережить. - Прости меня - притягивая к себе парня, выдыхает Гарри. Герой - не спасший самое ценное, что смог обрести. Готовый теперь исцелять Малфоя днями и ночами, вместо сна и отдыха. Целует, целует тонкие веки, виски. Пальцы. Снова и снова. Прости, что меня снова не было рядом - заходится грудная клетка. И сердце напротив, согласно простить всё. - Однажды, я действительно умру в твоё отсутствие, Поттер, а ты и не заметишь. - зачем-то выдаёт Драко. Сам не зная зачем. Будто это не его мысли, а мысли ещё неосознанной обиды на мир, на героя, так и прорывающиеся наружу. А может, это то, что удалось оборотням и Пожирателями Смерти - воспитать оружие замедленного действия на Победителя Воландеморта? "Тебе нельзя быть с ним, сейчас ты контролируешь себя - через минуту, нет" - голос министра, читается заключением врачей Мунго. "Я знаю". Драко знает, но просит себя не портить последнюю встречу, щедро дарованную министерством. Гарри ещё не знает что последнюю. Гарри ещё не знает, что Малфоя снова используют против него. На этот раз в благих намерениях - успокоить. Предотвратить медленное самоубийство Гарри, сжёгшего свою кожу, неконтролируемым магическим выбросом. Малфой украдкой взглянул на предплечья Поттера: волдыри, даже не следствия огня, больше похожие на результат химического ожога. Мой ядерный реактор. На груди прилипла футболка, к лопнувшими под тканью пузырям. "Неужели, ты не чувствуешь, глупый лев?" - жалость пропитывает блондина. Гарри улавливает это. Только Драко жалко героя, больше никто. Драко поддаётся рукам Гарри, неосознанно прогибаясь в спине. Ища губами губы Поттера. Желанные, горячие, лихорадочно целующие, вынуждая боль уняться. Язык Драко касается нижней губы, настойчиво чертя кривую, воруя пошлый стон. Утопая в звуяащем звуке. Гарри целует переносицу Малфоя, от бровей спускаясь к кончику носа. Драко стягивает с себя маску, невнятно оправдываясь что какое-то время чары сохраняются без неё. Что он бы никогда не подверг риску Гарри. Брюнет затыкает ему рот, целуя, проникая, забирая свои дни без него. Требуя капитуляции, жара, стонов, вздохов. Язык касается языка Драко и безумно его лижет. Малфой резко отталкивает Гарри, боясь поднять глаза. - Драко?.. Что они с тобой сделали - голос рвётся. Блондин чувствует, как сжимаются кулаки брюнета. Он слышит как его ногти впиваются в кожу ладоней. Драко торопится взять его в свои руки, распутать злобные узлы, переплетая пальцы со своими. Безмолвно прося успокоиться, принять то, что уже случилось. Потому что Драко еле удерживается в сознании, давая отпор липкой тревоге и водовороту воспоминаний пыток. Теряет почву. Едет. Плывёт. Взлетает и падает дурной птицей. Гарри замечает как теряет Малфоя. - Нет. Не снова! Пожалуйста. Я на злюсь! Прости! Тише, тише.. я здесь. И ты будь здесь, я никогда больше тебя не отдам! Малфой истерично всхлипыавает, улыбаясь беспросветной, отравленной улыбкой. Объясняя, насколько это невозможно. Гарри бережно прижимает к себе блондина. Они сидят на полу, на коленях друг перед другом, сплетаясь. - Покажешь? Я должен знать. Малфой устало думает, что-то взвешивая. В конце концов у них не должно быть секретов. Больше не нужны они. Не сейчас. Приоткрывает рот, просовывая раздвоенный язык и сразу прячет обратно. - Такая шутка, знаешь, змеиный факультет и всё такое - небрежно бросает он. Будто это не у него чудовищный шрам прямо во рту. Будто у него там какая-то чёртова ерунда. Гарри пытается не взрываться: "змеиный"? Ты хочешь сказать Это сделали с тобой не в плену? После. - ёбаное всё. Малфой не отрицает и не соглашается, понимая безнаказанность обидчиков и отсутствие доказательств. Теперь его память - перистые облака, туманные низины октябрьских месяцев. Он лишь надеется что ещё может сохранять память теперь. Сохранить эту встречу с Гарри. И рад тому что не помнит хотя бы часть времени в плену. Может это и означает что его разум всё ещё заточён в подземелье. Драко боится что окажется там после смерти. Он отклоняет эти мысли. Пожалуйста, не сейчас. - Ты можешь просто сказать "кто" - решительно, но мягко произносит Поттер. Он, блядь, всё равно выяснит Кто и заставит эту тварь сожрать собственные зубы. Он перевернёт все воспоминания тех, кто как-либо контактировал с Малфоем после его освобождение. И порвёт. От горла до мошонки. Но Драко тянется за обещанным поцелуем и Гарри сгорает в нём. Волна жуткой боли и отчаяния спадает вниз. Вьётся, глупая, внизу живота, ударяет в грудь. Если он сейчас не получит Поттера - он умрёт. Руки Драко просяще ложатся на плечи Гарри, переходя к шее. Поттер не понимает, ещё не отходит от картин расправы. От того, что эти люди сделали с Малфоем. Он готов к слезам, но не хочет показывать их Малфою. Который еле сдерживает свое безумие. Но у него получается. Он нежно гладит кожу героя под руками, склоняется, приподнявшись на коленях. Берёт свой поцелуй, прильнув к щеке. Ты так нужен мне. Малфой порывается лизнуть Гарри и делает это, поздно вспомнив о разрезе. Но Поттер уже исступлённо принимает его, давая волю слезам, скатывающимся по щекам. Деля их вкус с блондином. Язык нещадно покалывает, но он только углубляет поцелуй, выказывая стон боли и удовлетворения. - Хорёчек.. не уходи, когда я проснусь. - целует, внемлет Драко - Драко, пожалуйста. Утро. Пожалуйста..