***
-Ну хорошо...хорошо...- Уже гораздо тише отвечал моряк, сложив руки. - я виноват перед тобой. Лишил тебя ног, обозвал монстром, за что извиняюсь, но и ты меня пойми! Как мне относится к тебе, если мой создатель погиб от твоих рук? -А как мне относится к твоему отцу, а? Приветствовать его домогательства? - Также спокойно отвечала Одри.- Думаешь, мне приятно, когда ко мне прикасаются подозрительные люди, гораздо старше меня? Ты одно пойми, я не хотела его смерти, я лишь себя защищала. Он это...считай, сам умер. Блондин долго ничего не отвечал, почёсывал руки, видимо хорошенько обдумывая свои слова. Он чувствовал себя виноватым и в то же время обиженным. Он всё ещё недолюбливал дьявольскую родственницу и в то же время не желает дальше спорить, не видя в том смысла. -В этом конфликте виноваты оба. Давай так, - Заявил Дадли, отводя в сторону взгляд и протягивая руку, дабы заключить перемирие. - Мы с тобой лишь попусту тратим время и силы. Что было, то прошло. Пора бы прекратить мусолить эту тему, хорошо? ....Ответа долго дожидаться не пришлось. Девушка кивает и протягивает руку в ответ, согласная с тем, что весь этот балаган не имел никакой морали. Впоследствии уходя прочь, более не проронив ни слова. И Шипахой вновь остался совсем один....С грустью посмотрел он на изувеченный труп своей маленькой чернильной подруги, борясь с сильным желанием упасть пред ней на колени и взвыть. Но глубоко в душе засела надежда на то, что потерянная всё-таки восстанет вновь...Погибшая женщина ранее рассказывала о том, что перерождение - почти обычное дело для большинства обитателей цикла, и зачастую это самый лучший исход из всех возможных...Вместе с тем, каждое существо боится смерти, все ж таки далеко не всегда тебе улыбается удача...Сглотнув поступивший к горлу ком и тяжело вздохнув, 'юноша' уходит прочь, повторяя: "Надежда умирает последней...Надежда умирает последней..." Справится с эмоциями, понятное дело, тоже было очень трудно: чтобы попросту не разреветься, подобно оскорбленной женщине, приходилось кусать губы и постоянно сглатывать. С одной стороны, казалось бы, вокруг никого не было. Какой смысл держать в себе все переживания? ...Да не тут-то было...Никогда не знаешь, кто может скрываться за углом, кто может прятаться где-нибудь в трухлявых досках, а то и вовсе наблюдать с потолка. Показать слёзы - показать слабость, что может повлечь за собой ужасающие последствия. Шипахой опустил голову так, что волосы закрыли его лицо, сгорбился и сложил руки на груди, обнимая самого себя, будто бы пытаясь согреться. Мысли все перемешались вновь, и почему-то именно в этот момент Дадли почувствовал себя выброшенным на мокрую и холодную улицу котенком, который за всю свою короткую жизнь ни разу не получил материнской ласки и так таковой отцовской любви...А ведь на самом то деле так оно и было: Уилсон просто не успел, слишком рано умерев, (а может, и не сумел бы, оставшись в живых). Матери и вовсе никогда не было. Да что уж там... загадкой остаётся очень многое. Например, каков был смысл его появления на этот проклятый свет? Теперь получается, что его нет, ведь дьявол до сих пор жив и остаётся сильнейшим, величайшим существом и уже вряд ли что поменяется. Вспомнив о Чернильном Демоне, блондин по какой-то причине почувствовал лёгкое смятение, после чего по телу пробежала дрожь, а лицо вспыхнуло жаром. По привычке схватившись за шею, которая так и не зажила до конца, он задумался на минуту: всё меньше и меньше враг казался противным...Наоборот, всё больше предрасполагал к себе, заставлял восхищаться собой, даже несмотря на свои зверские поступки по отношению к невинным. Этот хриплый, с переменным рычанием, низкий и грубый дьявольский голос будто бы обдавал холодом, ужасал и одновременно с тем вводил чуть ли не в состояние гипноза. Внешний вид сего могущественного существа пугал не меньше, заставляя любого чувствовать себя беспомощной жертвой и в это же время завораживал... Шипахой уже хотел было обругать себя за свои размышления, однако понял, что это бессмысленно, да и тратить нервы попросту не было сил. А не лучше ли как следует разобраться в своих чувствах по отношению к так называемому сопернику? Может быть, ненависть не так уж и велика, как кажется? Но как бы то ни было, даже на несколько минут в мысли погрузится не удается. Где-то в глубине коридора послышались тихие шаги.***
Дадли ни при каких обстоятельствах не желал встречать кого бы то ни было на пути, тем более он был очень слаб. Быстро среагировав, он спрятался где-то среди бедлама, как запуганная кошка прячется под кровать, когда натворила что-то против воли хозяина, и затаился. Мимо проходил один из потерянных....На первый взгляд ничего необычного - такой же худощавый жалкий мертвец, чьё тело поглотили чернила. Однако что-то в нём было такое, что отличало от других подобных существ. Моряк принялся тщательно рассматривать прохожего: длинные, немного спутанные чёрные чернильные волосы, грязные, изношенные, запачканные все той же "чёрной субстанцией" штаны на подтяжках, костлявые руки, тонкие длинные пальцы, позволяющие сделать вывод о том, что этот мужчина был и является музыкантом. И самое главное - маска. Подпорченная, дряхлая, наполовину стертая маска с изображением на ней лица маленького дьяволенка - Бенди, чьих картонных копий чуть ли не миллион по всей студии. Неизвестно, с какой целью нацепил на себя этот хлам потерянный. Может быть, в этом есть какая-то необходимость, а может, он просто прячет своё лицо, что, вероятно, изуродовано чернилами....Но какой вообще смысл вмешиваться в чужие дела? Любая сущность, дорожащая своей шкурой, уже убежала бы прочь.....Что ж, Дадли это не касается. Любопытство берет верх, и он неслышно следует за незнакомцем. Не́кто передвигался медленно, сгорбившись, буквально волоча за собой своё изнурённое и страшно худое тело. Смотреть на него было больно. Возникало ощущение, будто бы этот музыкант потерял абсолютно всё: начиная от семьи и заканчивая самим собой.... Неожиданно мертвец остановился, фыркнул и завернул за угол, теряясь из виду и вынуждая своего преследователя замереть и не издавать ни единого звука. ...Слышатся тихие шаги и скрип открывающейся двери, после чего воцаряется тишина.... Шипахой облегчённо вздыхает, радуясь, что его не заметили. Непонятным, и для самого моряка, в том числе, было только: зачем он осторожничает и старается не попадаться на глаза? Ведь такого хрупкого и хилого потерянного можно было бы одолеть без особых трудностей, но что-то подсказывало, что это далеко не так....С виду жалкий ходячий покойник очень ловок, умён и хитёр, потому способен найти выход из самых трудных и почти безнадёжных ситуаций, о чём Дадли конечно же, не знал, вместе с тем предчувствовал, что стоит быть аккуратнее. Бесшумно аккуратно он подбирается к двери, что закрылась несколько секунд назад, и осматривает её. Первое, что бросается в глаза - это небрежная надпись жирными буквами: "Сэмми Лоуренс", выделяющаяся больше всего на фоне остальных. Чуть ниже можно было разобрать ещё несколько: "Не входить без стука!", "Не беспокоить ни по делу!" Не шуметь!". Были и другие, которые, к сожалению, прочесть уже невозможно оттого, что почерк был корявым, а некоторые буквы и вовсе сливались со всякими каракулями. Казалось, будто бы у автора этих изречений дрожали руки. Поморщившись и тихонько приоткрыв дверь, Шипахой заглянул внутрь... Обстановка в этой полуразрушенной каморке, очевидно, принадлежавшей преследуемому мертвецу, оказалась не лучше....Бардак. Зато догадки о том, что этот мужчина никто иной, как музыкант подтвердились. Кругом валялись всякие бумаги, приглядевшись к которым можно было заметить, что многие из них исписаны нотами; пианино посреди комнаты, банджо в углу и что-то ещё, то было трудно разглядеть сквозь небольшую щель. (Стоит отметить также, что инструменты, несмотря на царящий вокруг хаос, были в отличном состоянии! Не поломанные, вычищенные от пыли, словно кто-то тщательно за ними ухаживал, берёг и, скорее всего, даже играл на них). Юноша вновь обратил внимание на валяющиеся на полу листы, заметив ещё одну деталь. На некоторых из них, помимо нот, были какие-то жуткие каракули, уж очень напоминающие Чернильного Дьявола. Можно было предположить, что мистер Лоуренс как-то с ним связан, либо же находится в подчинении.... Сэмми тем временем расхаживал из угла в угол и что-то неразборчиво бубнил себе под нос, делая вид, что не замечает, как за ним кто-то пристально наблюдает. Ещё с самого начала, по правде говоря, он почувствовал неладное, просто виду не подал и все время находился в боевой готовности. Вместе с тем выяснилось, что в комнате он был не один...Кроме самого композитора там пребывал не менее пугающий тип. И с первого взгляда Шипахой вообще понять не мог, что это такое? Лишь спустя некоторое время удалось разглядеть искаженные черты человеческого лица, скрытые за привычно чёрными вьющимися, волосами свисающими из пол шляпы-котелка. Как бы не было трудно того признавать, от человека в том существе не осталось практически ничего...Жаль его. Не повезло бедняге и с тем, что в новом теле он страшно неуклюж и в случае беды погибнет первым, если не найдется тот, кто защитит такое жалкое создание... Пока наблюдал за этими двумя, моряк чувствовал, как ему становится плохо... Появилась тошнота и слабость, закружилась голова. Не то, чтобы он так сильно переживал за них, скорее было крайне неприятно смотреть. И, не желая более мучить себя, Шипси уходит прочь, уже не слыша, как позади отворяется дверь и в проёме появляется композитор, провожающий названого гостя спокойным и в какой-то степени суровым взглядом. Сэмми прекрасно знает его имя, знает, почему он страдает, и какую неподъёмную ношу возложил на себя, знает, и кем он притворяется и что пытается доказать самому себе без какой-либо на то смысла. Но дьявольский пророк ничего не говорит вслед, не даёт советов, лишь молча наблюдает...***
Весьма миловидная внешность для существа созданного чернильной машиной, так ещё и тоже являющегося неудачным экспериментом.- Дьявол терпеть не мог, когда в голове возникали такие мерзкие мысли. Но он себя за них не ругал, больше принимал как данное, хоть и с недовольством. Чернильный Демон не спорил с правдой, ибо Шипахой Дадли действительно вышел симпатичным, то есть далеко не так, как планировал Арч. Существо, что могло бы уничтожить покорителя цикла, должно было стать ужасающим, а что же вышло по итогу? Порой покажется, что бедолаге не победа в битве нужна, а защита, ласковое обращение и прочие 'сопли'. Возможно, только в сравнении с какими-нибудь жалкими потерянными он силен и очень даже, но вровень с кем-то более сильным, что уж там говорить о демоне, ему никогда не встать. Зато такой настойчивости, такой смелости и уверенности бес не видел ещё ни разу. Он ухмыльнулся и завернул за угол. На этот раз он найдет моряка самостоятельно, раньше чем тот вновь попытается напасть.***
Дадли остановился в одной из приоткрытых комнат просто для того, чтобы передохнуть. На этот раз его внимание привлекла мёртвая женщина, лежавшая на полу в окружении свечей, сложив руки. В её груди была страшная рана, ставшая причиной смерти, и моряку не было известно, какая бездушная тварь додумалась до такого. Также можно предположить, что кто-то притащил её сюда и оставил вот так, в темноте, в свете тающих свечей. Кажется, тот слышал о ней толи от отца, толи ещё от кого: Искажённая Алиса - Ангел, то есть бывшая Сьюзи Кемпбелл - актриса, обладающая просто великолепным голосом, но которую всё-таки заменили. Впоследствии дама теряет свою былую красоту по своей же глупости и в конечном итоге сходит с ума. Зря она так мучила себя - размышлял он - Её лицо не столь обезображено, как она себе вообразила. Даже наоборот, она была весьма привлекательной женщиной, с сильным характером, самодостаточная. Но уже очень поздно...Нет смысла утешать уже мёртвого. - Блондин аккуратно коснулся её щеки и отдёрнул руку, зажмурившись. Ни с того ни с сего повеяло холодом, свечи погасли. Резкий, усиливающийся запах чернил говорил только об одном: ОН здесь...ОН идёт сюда. Дадли резко обернулся и вскочил с колен, направившись к выходу: - Я знаю, что это ты....Чёрт проклятый...Покажись! Ну же, покажись! Порву! Какого же было его удивление, когда величественная фигура Чернильного Демона оказалась прямо за его спиной. Он почувствовал это, услышал этот жуткий шепот, от которого накатывает жар, а кожа покрывается мурашками: - Зря ты так храбришься..Я бы тебе посоветовал, не стоять ко мне спиной....Никогда Моряк застыл в ужасе, после чего отскочил в сторону, покраснел, зашипел обиженно и скрестил руки на груди, склонившись в бок. -Нахал! Сам появляется, как из-под земли за моей спиной и предъявляет мне ещё что-то! - ооооо! - Дьявол засмеялся и шагнул ближе. - Ты даже не представляешь какой. - Он с силой ухватил Шипахоя, замахивающегося рукой, за запястье, отчего тот заскулил и оскалился, будучи явно недовольным такими обращением к себе. - Ты вновь хочешь сцепиться со мной, верно? Хотя прекрасно знаешь исход. - Да пошел ты! - Дадли всё ещё пытался вырваться, чувствуя, как его рука практически онемела. - Ты просто не представляешь, как это забавно наблюдать за тобой и твоими жалкими писками! - Демон неожиданно и резко прижимает блондина к себе, имитируя движения танца. На что тот даже среагировать не успел и понять толком, что чувствует в этот момент. Зачем? С какой целью бес это делает? Наверное издевается, а может, просто играет? Понять было сложно. - Послушай меня. - Продолжил чёрт, заставив моряка сделать поворот под рукой, а затем, обхватив его со спины, прохрипел: - Разве тебе выгодно враждовать со мной? Не лучше ли тебе быть в хороших отношениях с сильнейшим существом? - Ну и какая мне в таком случае из этого выгода? - С трудом отвечал и без того до ужаса смущённый Дадли, язык заплетался. - А разве не ясно? - Дьявольский хвост обивается кругом ног так называемого неприятеля, ограничивая движения. - Я сохраню тебе жизнь. - Ну и что дальше? - Пробурчал собеседник, ёрзая на месте и пытаясь заставить дьявола ослабить хватку. - Я думал, мне предложат защиту или взаимное сотрудничество...И вообще, отпусти! Схватил меня, как будто изнасиловать собираешься! - Если продолжишь разбрасываться словами и брыкаться, - Предводитель сделал паузу и скривился, далее ответив абсолютно невозмутимым и спокойным тоном, - Я так и сделаю. - Ой, испугал! Как страшно!..- Договорить Дадли не успел, в шею вонзились острые дьявольские зубы...