Причины, по которым вы не захотите оказаться попаданцем

Петр успел задремать, лежа на травке, но потревожил его покой мяч, оказавшийся где-то в области солнечного сплетения. Это было не особо больно, скорее неожиданно, от чего с языка случайно сорвалось не самое лестное слово, благо, вокруг не было никого, кто бы его понял. Мяч, потеряв всю кинетическую энергию, остался лежать рядом. Быстро поднявшись, человек заметил подбегающего к нему тигра (тигрицу?) и следом тигрёнка. Взрослый принялся бегло извиняться. — Ничего, ничего! — Тигр не понял ответа, но сверху горностай ему что-то бросила. Сам Петр тем временем с самым дружелюбным видом отдал мячик не находящему себе место ребенку. Тот тоже извинился и спрятался за взрослого. Койот тоже что-то сказал, и пара кошачьих поспешно удалилась. — Твои свойства? — Хищник теперь знал, как человек воспринимает речь, и старался разделять слова. Петр показал палец вверх — вроде бы этот жест он уже использовал, и его суть собеседник знает. Компания собралась под деревом: койот попросил тетрадь (пока только так они умеют выражать достаточно сложные идеи) и рассказал, что за это время кое-что узнал и связался с первым волком, прося помочь с юридическими аспектами. Ситуация человека, мягко говоря, нестандартная, но деваться некуда. В общем, послезавтра человеку будут делать бессрочную визу, чтобы узаконить его пребывание в стране. Гражданство же никто за просто так не выдаёт — для этого требуется сдать три экзамена и как минимум три года прожить в стране без правонарушений. А пока следовало бы озаботиться новой одеждой: комбинезон скайдайвера и термобельё не то чтобы повседневный городской наряд. Вместе они отправились в ближайший торговый центр, где есть достаточно дешевая небрендовая одежда. Конечно, можно было бы заглянуть на рынок, но не факт, что там будет обновка приемлемого качества и нужного размера. К тому же, пускай они человеку ничем не обязаны, хотелось проявить к нему долю гостеприимства. Проблемы начались с самого начала — с анатомии. Высота туловища к длине ног человека относится примерно как 0.75, в то время как у животных этот показатель в среднем и равен 1.0-1.2. Иначе говоря, их туловище длиннее ног. А руки по длине примерно равны ногам. Это позволяет им ходить на четвереньках (на лапах), но в то же время делает их фигуру чуждой для человека. Крупные животны снизили свой коэффициент и сделали туловище чуть короче, чем у неразумных прототипов, поскольку им труднее качать кровь на большую высоту по туловищу при прямохождении. Поэтому к примеру тигр пускай и выше человека, но не более чем на метр. А вот мелкие животные, как горностаи, сохранили свои естественные пропорции, от чего ноги у знакомой Петра смехотворно короткие. Поэтому же ей и проще передвигаться на четвереньках или вовсе ездить на ком-то. Зато мелкие животные за счёт лучшего питания стали крупнее, и если неразумные горностаи имели бы рост максимум 40 см, то для разумных это средний показатель. Горностай, к слову, весьма лёгкая — грамм эдак 300, на треть тяжелее смартфона Петра. Но вернёмся к одежде. Консультант весьма удивилась странному гостю и его запросам: по массе к человеку ближе всего пума, 60-80 кг, и от того обхват плеч, талии и бедер у них тоже схожи, но анатомически они всё равно сильно отличаются. Так, для Петра нашлись шорты, но никак не полноценные штаны. Остановились на спортивных штанах под льва, которые сели как шаровары. С верхней одеждой проще: куртка пока не нужна, а футболки довольно универсальны тем, что не приталины и не имеют рукавов. В качестве эксперимента, чтобы выглядело гармонично с шароварами, взяли рубаху так же на льва, которую Петр в поясе повязал небольшим ремешком. Вышло в меру глупо, в меру аутентично, но в большом городе, где по улицам свободно гуляют фрики, вышло даже прилично. Поскольку нормальных карманов тут нет, так же взяли поясную сумку, которая спряталась под рубахой. Единственное, с чем остаётся серьёзная проблема — обувь. Звери в большинстве своём обувь не носят, поскольку их нога отлично адаптирована к постоянному истиранию, но даже те, кому не по душе асфальт, носят мягкую обувь по типу прорезиненных носков или сандалий. Обувь — самый точный и технологичный элемент одежды человека, и тут делать на заказ попросту единственный выход. А без обуви человек ходить не может, разве что по мягкой земле или чистому и тёплому полу. Поэтому коричневые трекинговые кроссовки остаются с Петром, замены им нет. И если сами по себе кроссовки качественные и прослужат ещё не один год, то вот носки следовало бы менять каждый день. Благо этот товар достаточно прост и универсален, чтобы найти что-то годное даже в зверином гардеробе. А вот с остальной частью нижнего белья, а именно с трусами, у зверей туго — такого элемента одежды они попросту не изобрели. В перспективе, можно заказать одежду в ателье, поскольку в мире огромного разнообразия видов потребность в конкретных размерах возникает чаще, чем можно представить, и, соответственно, цены достаточно низкие. Однако это требует пары дней, и этот вариант откладывается до удобного случая. По возвращению в «офис», горностай и человек продолжили работать над переводом. Койот тем временем съездил до дома, занимаясь привычными делами, а на обратном пути заехал в школу и прихватил «набор юного электротехника»: всё для пайки, пару органайзеров, забитых радиокомпонентами, измерительные инструменты и блок питания. На смартфоне человека были особо мелкие винты, но плюс звериного общества в необычайном количестве различных стандартов, и что-то подходящее быстро нашлось. Запитывать смартфон напрямую никто не решился, и, перепроверив все расчёты и единицы измерений, съёмную батарею подключили к БП, через который следили за процессом зарядки. Сама батарея не имела контроллера и защиты от перезаряда — этим занимался смартфон, поэтому дело это было, что парадоксально, и скучным, и кропотливым. За полчаса батарею аккумулятор зарядили до 75%, и смартфон запустился, после чего его энергопотребление снизили до минимально. Но первым делом Петр скопировал все файлы с карты памяти на телефон, для надёжности, а затем поглядел на всё оставшееся культурное достояние человечества — восемь гигабайт книг на любые темы: от фэнтези до учебников по баллистике и орбитальной механике. Первым делом он открыл учебник физики. Причина в том, что в физике очевидный контекст, который дополняется богатыми иллюстрациями и математическими выражениями, а под рукой есть анималийский физик, который поможет лингвисту разобраться в этом контексте. Горностай попросила сделать шрифт помельче и принялась фотоаппаратом оцифровывать книгу. Это Петру такие методы показались кощунственными, и он пообещал себе из принципа перенести все эти файлы на звериные компьютеры. Петру очень повезло с тем, что он имеет высшее образование в области аэрокосмического приборостроения, которое в том числе включает в себя низкоуровневое программирование (да и программирование как таковое). Петр — инженер, а инженеру его компетенции положено уметь подобное. К этой теме мы вернёмся ещё не раз позже, но уже в следующих частях. Горностай пищала от радости, получив в своё распоряжение целое произведение чужой цивилизации. Она, как и тот лис, чувствовала себя первопроходцем, протаптывающим тропинку в совершенно иной мир. Всего за два дня у неё накопилось больше материала для анализа, чем она могла переварить. И больше работы, чем накапливалось у любого из лингвистов современности. Весь следующий день она только и делала, что делала краткий обзор на русский язык, который разместила в своих кругах, на что тут же откликнулось множество коллег из самых разных частей мира. Многие вопрошали, не конланг ли это, и откуда эти материалы вообще взялись, но горностай не могла рассказать им всей правды. Не потому что скрывала, а потому что не знала, как её правильно сформулировать. Не могла же она сказать, что он появился магическим образом, буквально с небес свалился? И остановилась на более чем исчерпывающей формулировке: «Зверь ранее невиданного биологического вида из неизвестной лингвистической среды, остальное не в моей компетенции». Разумеется, подобное вызывало всплеск вопросов и справедливого скептицизма, но от этого записи чужого голоса и снимки неизвестной письменности не становились менее интересными. Теперь язык людей расшифровывали всем мировым лингвистическим сообществом, на что баран лишь фыркнул. Его работа ещё не началась, да и не начнётся, пока его коллеги не закончат с переводом. На телефоне так же были разные статьи и даташиты на английском (а некоторые частично на китайском). Но всё же они не в приоритете, так что пускай остаются в качестве иллюстраций иных людских языков. Уже ближе под вечер, к восьми, приехал первый волк. Поскольку он был не при исполнении, барану пришлось идти на пункт допуска и писать объяснительную, чтобы его пустили. Хищник был рад видеть обоих друзей, тем более успешно работающих над общей проблемой, но его терзало беспокойство, что оказалось заметно даже человеку с плохим эмоциональным интеллектом в условиях не-человеческой среды. Койот бегло поговорил со своим дальним эволюционным родственником и тоже стал беспокоиться. Из его объяснения стало понятно, что им завтра утром придётся (в контексте «они вынуждены») поехать куда-то «выше полиции». Было очевидно, что речь идёт про спецслужбы. Но этого стоило ожидать. Более того — было бы странно, если бы этого не произошло! Ведь когда волк во всех подробностях доложил своему начальству о произошедшем, оно не могло не поставить в известность руководство выше. Наверное, в зверином аналоге ФСБ решили сперва пронаблюдать за пришельцем: он вроде бы не буянит, не представляет угрозы, и хорошо было бы сперва понять, что от него ожидать. Возможно, они и сами понимали, что решается вопрос с переводом, ведь до тех пор пригласить на разъяснительную беседу было бы несподручно. Но когда запрос на получение визы через полицию попал на паспортный стол и был официально зарегистрирован в системе учёта, требовалось предпринять меры. На стол перед Петром легла бумажка, на которой его попросили расписаться. Судя по всему, это была повестка. Сегодня Петр спал с волком: ему не хотелось тратить деньги на гостиницу, а вот койот решил провести ночь дома. В шесть утра они встали, почистили зубы (человеку дали какую-то дешевую щетку ещё в изоляторе) и даже успели позавтракать перловой кашей с курицей, которую волку уложила жена. К семи пришёл койот, и вместе разбудили горностая — эти двое были необходимы, чтобы человек мог хоть как-то коммуницировать. Волк был на своей машине, и уже та была по размерам человеку. Через полчаса подъехали к какому-то старенькому муниципальному зданию с характерной для государственных ведомств табличкой у входа. Петр видел издали первый полицейский участок города — грандиозное и красивое здание, обустроенное по всем социальным стандартам под каждого гражданина. Это же ведомство стояло в ничем не примечательной кирпичной «коробке» далеко от центра, что даже навевало родиной. По единственной стальной дверью под три метра можно было понять, что о разных размерах зверей тут не беспокоились. Дверь открылась легко, почти без скрипа, а внутри стоял «шлюз» — узкий и длинный коридор с диванчиками слева и одним зарешеченным окошком справа, за которым сидел тигр в форме, похожей на полицейскую, но не полицейской, пепельно-серой. Волк показал удостоверение и повестку, но вот двое других сопровождающих пропускать не хотели, и им пришлось пять минут писать объяснительную. Тигр нажал по свою сторону на кнопку и другая, более массивная стальная дверь по другую сторону коридора открылась. Волк сказал, что им нужен кабинет «24-KhoA». «KhoA» — это вторая буква звериного алфавита, похожая на отраженную «У». Кабинет тот был на втором этаже, и оказался захламлен различными бумагами, хотя при более детальном взгляде оказалось, что он не захламлен, а просто набит, при том в меру сил аккуратно. За столом у окна сидел козёл, а в углу — гиена. При том обратил на них внимание именно гиена, приглашая на кресло напротив. Объяснять, кто именно пришёл, было не нужно. Волк сразу, как вошёл, задрал голову и прижал уши, а гиена ими дернул. Судя по всему, тут такие воинские приветствия. Это у людей поднятая голова выражает гордость, в то время как у зверей, при том именно у хищников, этот жест открывает шею — высшая форма покорности. — Доброе утро. — Петр рефлекторно поздоровался: то, что перед ним сидит не человек, уже как-то не замечалось. Гиена, судя по всему, ответил тоже самое, но дальнейший разговор вёл уже с волком, часто что-то спрашивая у койота. Было всего несколько моментов, когда вопрос задавали Петру, и вновь приходилось выражать мысли иллюстрациями и математикой. В общем плане гиену интересовало то, как Петр тут оказался, зачем он вообще прыгал, кем был «там», как относится к зверям и что планирует делать дальше. Словом, он не знал, даже не имел гипотез, кто человек такой, и сейчас выяснял все обстоятельства. Петр в меру сил объяснил, что не знает, как тут оказался, и даже не представляет, как попытаться вернуться. Поэтому не планирует возвращаться, понимая свою дальнейшую перспективу в виде адаптации. Вся беседа заняла часа два, но после гиена попросил гостей посидеть в коридоре, а сам совершил несколько звонков. Спустя ещё примерно полчаса он пригласил их обратно, и объяснил, какие у человека перспективы: ему всё же выдают визу беженца, и он получает право на пособие по безработице, медстраховку и подобные социальные привилегии. Однако за ним в полицейских базах будет числиться испытательный срок — год. Хоть одно правонарушение, и последствия будут весьма неблагоприятные, а потому гиена рекомендовал поскорее ознакомиться с местными порядками и нормами. Сам он не понимает природы произошедшего, но это не мешает ему войти в положение человека. Но взамен он и его просит войти в его положение: никаких тайн держать не надо, но уж точно не надо бежать на телевидение с какими-нибудь откровениями. Затем гиена на пару с козлом заполнил какие-то бумаги и попросил предъявить их на паспортном столе — это были некоторые официально заверенные ведомости и приказы, чтобы лишних вопросов не возникало. — Спасибо! До свидания. — Гиена ответил человеку чем-то по смыслу похожим. Покидал Пётр здание ведомства с лёгкой душой: ему только что выписали билет в новую жизнь.