Причины, по которым вы не захотите оказаться попаданцем

Теперь Пётр имел все необходимые документы, чтобы идти в паспортный стол. Не пришлось даже идти в миграционную службу: просто заполнить бумаги в МФЦ и через три дня получить там же заветную пластиковую карточку. Единственно, что пришлось делать самостоятельно, так это идти в тот самый госпиталь и получать расписку от генетика, но, благо, знакомые лица сделали всё быстро и без волокиты. На самом деле даже без фактического генетического анализа, ведь так и так для единственного представителя своего вида пришлось бы выдумывать целое новое семейство. У зверей, в отличии от людей, в паспорте есть не только графа национальной принадлежности, но и графа биологического вида. На практике это чрезвычайно важно, ведь, к примеру заказывая билеты на самолёт по интернету, биологический вид окажется единственным способом оценить габариты и весовую категорию гражданина. А в вопросах медицины, социального обеспечения, вычета налогов весовая категория и некоторые видовые особенности оказываются ключевыми. В биологии есть такое понятие, как К-стратегия и r-стратегия. К-стратегия говорит о том, что важнее качество, и все ресурсы лучше потратить в строго ограниченное количество потомков. Взращение потомства очень сложно и затратно, но гарантированно приведет к успеху. К примеру, слоны, лошади, люди рожают за раз в среднем не больше двух детей, которые взрослеют за десятки лет, но и умирают за десятки. В противоположном конце градиента стоит r-стратегия, которая опирается на репродукцию: пусть потомков будет как можно больше, авось кто-то да и выживет. К примеру, рыбы метают икру: икринок десятки тысяч, из которой выживут сотни. Мелкие грызуны, такие как хомяки, дают 16-20 детей за раз. И пускай современная медицина позволяет вырастить всех их живыми и здоровыми, но средняя продолжительность жизни, как и в дикие времена, ограничена. Хотя уровень жизни и питание всё же внесли свой вклад, для кролика глубокая старость начинается с сорока лет; а для хомяка — шестнадцать-восемнадцать. Вдумайтесь, читатель! Если хомяк и человек родятся вместе, то первый повзрослеет и умрёт раньше, чем второй перестанет считаться ребенком! А сам этот человек к старости застанет пра-пра-пра… внуков своего уже почившего ровесника. Но не стоит думать, что мелкие грызуны обречены. Они живут быстрой, но насыщенной жизнью. Порой даже более счастливой и интересной, чем у их долгоживущих сограждан. Всего за год они успевают вырасти, к третьему году получить образование и устроиться на работу. К четвёртому-пятому завести семью, родить детей, а к восьми-девять за руку проводить их в школу. К тому же у такого размера есть свои плюсы: один мелкий грызун в 500 раз легче человека, а значит ему нужно в 500 раз меньше воды, еды, электроэнергии, топлива для транспорта… В сумме, он окажется в 500 раз богаче человека. За свою короткую жизнь мелкие грызуны не могут получить высокой квалификации, зато непоколебимо занимают экологическую нишу «офисного планктона», где даже самая минимальная зарплата обеспечивает уровень жизни выше среднего. Поскольку размер компенсируется числом, в среднем мелкие грызуны потребляют столько же товаров и услуг, чем все остальные жители мегаполиса. Крупные же животные живут на порядок дольше грызунов, и могут получить достойное образование, а значит и устроиться на достойную должность. Однако по всё тем же причинам они вынуждены тратить на свою жизнь намного больше средств. Мы живём в неидеальном мире, а потому такие социальные средства как перераспределение заработка через налоги работают с периодическим успехом. Больше половины всех крупных животных подходят к нижней границе среднего класса или даже опускаются ниже неё. Межвидовой геронтологический конфликт находит большой отклик в анималийской культуре, начиная с произведений искусства и кинематографа и заканчивая социальными конфликтами прошлого. Но отвлечёмся от социальной темы и вернёмся к главному герою. Полноценного гражданства он не получил, но этого и не стоило ожидать, поскольку сперва ему придётся как минимум пять лет прожить в стране без правонарушений и сдать три экзамена: историю, язык и обществознание. Его документ официально можно назвать бессрочной визой беженца. Откуда именно не обговаривается, но не всё ли равно, если она предоставляет почти полные гражданские права за исключением таких специфических вещей, как избирательное право, право на получение образования в стратегической специальности, работу в госсекторе и тому подобное. Из довольно забавных вещей Петру так же запрещается работать в сфере производства изделий из натуральной шерсти, но почему такой запрет существует, никто объяснить не смог. Да, анималийцы носят натуральную шерсть испокон веков, поскольку это качественный и ценный материал, а бараны всё равно должны стричься как минимум в гигиенических целях. Вы удивитесь, но в древности звери в древности использовали и кость, и натуральную кожу, потому что это опять же качественный и ценный материал. В древности многие хищные народы продолжали охотиться на добычу, а добыча охотиться на охотников. Это в людской истории мы считаем убийство других людей отвратительным, ведь все мы являемся представителями одного биологического вида, а внутривидовая конкуренция далеко не всегда выгодна для социальных животных. Но вот условные бараны только выигрывали от убийства условных волков, а потому и эволюционные механизмы, и культурные не просто одобряли, но и поощряли межвидовую борьбу. Разумеется, в истоках истории приоритеты резко сменились в следствие изменения образа жизни, и условные бараны и волки были вынуждены сотрудничать. В современной антропологии есть понятие «Межрасового договора», чья суть в следующем: хищники перестают охотиться на определенную общину добычи, охраняя её от других хищников, а попутно и устраняя добычу-конкурентов, а взамен те получали продукты сельского хозяйства и ремесла. Постепенно хищники либо образовывали дружину, а значит и власть, и становились во главе власти, начиная монархические династии; либо оказывались выброшены в самый низ кастовой системы. Эти тенденции легко прослеживаются в истории и даже на современной геополитической карте. К слову, город, в котором происходит повествование, является городом-государством, полисом, и его мэр приравнивается к президенту (а здесь президентская республика, как в США). Когда-то этот полис был столицей крупной империи, стоявшей на пересечении важнейших морских и сухопутных торговых путей, но примерно двести лет назад распался на независимые (и суверенные) провинции-протектории, которые теперь входят в состав протектората. Полис-Столица является таким же административным субъектом, как и остальные, но именно здесь сосредоточен центр жизни, и дефакто это и есть столица. Карта этого мира похожа на карту мира людей, но в мелочах сильно отличается. К примеру, то, что у людей было западноевропейской равниной, здесь является горной грядой, соединяющей Урал, Альпы и Кавказские горы, а в центре Междугорья расположено крупное море, соединяющее аналог Средиземноморского и Балтийского морей. На севере от города простираются горы, с юга — пролив Межгорного моря, а с запада и востока, а так же за проливом — степи и равнины. Странно видеть такую карту. Подытожим сказанное на тему антропологии. В современной культуре то, что когда-то давно было естественным для всех видов, а именно межвидовое убийство с последующим использованием естественных материалов умершего, ныне считается надругательством над мёртвыми, а межвидовая охота так и вовсе приравнивается к канибализму. И пускай психологи называют этот каннибализм психическим расстройством, а детей с детства учат, что все звери равны, на самом деле это не так. Все звери имеют разную психологию, а в некоторой степени даже разную форму разума, сознания. К примеру гиены совершенно не воспринимают музыку, считая её набором пускай и упорядоченных, но бессмысленных звуков точно так же, как человек бы считал пускай и упорядоченным, но бессмысленным набор переливающихся цветов. У гиен попросту эволюционно не сформировались те нейронные связи, которые отвечают за музыкальное восприятие, поскольку гиенам не нужно было координировать методичную работу множества индивидов. Они охотники, и издавание разных звуков во время охоты пагубно влияло на её исход. Поэтому вместо музыки, гиены разработали очень сложный и продвинутый язык жестов, телесных сигналов, которые отразились в культуре как танцы. Медведи пускай и стали разумными, но так и остались асоциальными существами. Они живут одни, сходясь с другими медведями противоположного пола только ради размножения. В природе медвежат воспитывала одна медведица, и эти звери были бы рады придерживаться биологических предпочтений, если бы жизнь в нуклеарной семье не была бы экономически выгодной для животных их весовой категории. В силу асоциальности, медведи не просто комфортно чувствуют себя в одиночестве, но на их эмоциональное состояние пагубно влияет толпа. И если это толпа иных животных, медведи попросту останутся безразличны, но общество сородичей вызывает у них беспокойство, раздражение и даже агрессию. Медведи могут дружить с собратьями, но такие отношения формируются в раннем детстве и крайне тесны. А в древности медведи так и вовсе социализировались в обществе других видов — это вообще один из самых молодых разумных видов из всех. И такие отличия наблюдаются у всех видов. И если у людей системы ценностей, морали, образов мышления отличаются, нужно отметить не особо уж и сильно, только в рамках различных культур и народностей, то у разных зверей резкие и широкие. Пускай современная культура диктует, что всякая жизнь дорога, но в самих основах психологии, барану будет не просто наплевать на смерть волка и его детей; он испытает от этого потаённое удовольствие. Аналогично псовым нравятся писклявые звуки, поскольку они напоминают им звуки пойманных жертв, а так же запах адреналина, учащенного сердцебиения. Все хищники в глубине души имеют склонность к садизму, пускай и не признают этого. У людей, к слову, тоже есть свои психологические особенности, которые выделяют их на фоне других животных, однако анималийским психологам, социологам и историкам только предстоит их обнаружить в принесенных Петром в мир зверей книгам, да и по его собственному поведению. Вновь возвращаясь к теме новых документов человека. Петр теперь может подать заявление на получение статуса безработного: государство выделит ему, в вольном переводе в рубли, порядка 20 тысяч в месяц на протяжении полугода. Плюс университет, базирующийся в госпитале, в котором он лежал, предлагает за обследования примерно столько же. Горностай сейчас с кровью из носа пытается выделить грант на исследование человеческого языка, но он вряд ли будет больше 100-150 тысяч, а это единоразовая выплата. В общем, если экономить, Петр будет финансово обеспечен до тех пор, пока не выучит местный язык и не устроится на какую-нибудь простую работу где-нибудь в общепите. Уж что, а медицинские справки у него будут, а отсутствие шерсти делает из него весьма полезного рабочего. И лишь одно Петра волновало: он на протяжении шести лет получал образование и на протяжении пяти лет становился доктором технических наук, чтобы из-за единственного на всю Вселенную случайного события оказаться в общепите… Это уже не ирония, а издевательство со стороны судьбы! Но, впрочем, не всё так плохо. Знаете ли вы про «Послание Аресибо» 1974 года, «Маяк в Галактике» 2017 года? Это послания для потенциальных внеземных цивилизаций, содержащие информацию о человеке и Солнечной системе. Существует и полноценный язык, основанный на физике и математике — линкос. У Линкоса нет фонетики и письменности, но на нём можно «говорить» через формулы или даже последовательность двоичных сигналов. Этот язык способно понять любое существо, что знает математику и законы физики. И знаете почему? Потому что в любой части Вселенной, в любой временной период математика и законы физики одинаковы. А звериные технологии основаны на точно таких же принципах, что и человеческие. Пётр обладает огромным познанием и опытом, которые даже в другой Вселенной не утратили своей актуальности. Пускай у зверей иная история науки, иные единицы измерений, система счисления и даже иные технологии, все они отличаются лишь формой, конкретной реализацией, и в своей сути Пётр их уже знает. Всё, что ему нужно, так это познакомиться с непривычной и незнакомой формой привычных и знакомых вещей. Он уже общался с койотом на эту тему. Кто как не школьный учитель, который с нуля закладывает фундамент знаний в детские головы, способен научить чему-то того, кто уже всё знает? Разумеется, Петра никто не сажал за парту — койот просто выдал ему школьные учебники и отвечал на возникающие вопросы. Не тянул за собой, как ребенка, а изредка, легкими движениями направлял человека в его пути покорения звериных наук. И если койот занимался с человеком на энтузиазме, после работы, то в общении с Петром и заключалась вся работа горностая. Она не отходила от него ни на шаг, даже переехав к нему в выданную по пособию студию. Благо, потребности маленького зверька были невелики, и обоим такое соседство было достаточно комфортно. Горностай и человек учились друг у друга, и со временем даже могли простецки говорить на языках друг друга. Но всё же Пётр большее внимание уделял изучению звериного языка, поскольку для него это прикладной вопрос. Чтобы стать в чём-то хорошим, нужно это делать долго и регулярно. За два месяца Пётр освоил звериную речь и письменность, приноровился к восьмеричной системе счисления и местным единицам измерений, научился математической нотации. Он был подобен ребенку, который не по годам рос, и если вначале он был способен разве что жестикулировать, то теперь — на отлично сдать школьные экзамены (правда пока что только в области точных наук). Каждый вид обладает собственной фонетикой, а звериный язык адаптирован под каждую из них, чтобы разные виды могли без барьера общаться. Люди, когда в детстве слышал и пародируют речь, выбирают определенный и ограниченный набор фонем, которыми пользуются всю жизнь. Отсюда и исходят все акценты: из несвойственной, чуждой для некоего языка фонетики. Полиглоты при должном усилии могут научиться произносить и пользоваться всем диапазоном звуков, который может издавать человек, а таких фонем порядка полутора сотен. Однако звериная фонетика кардинально отличается от человеческой: мы физически не способны произнести таких звуков. Пётр попал не просто в иную лингвистическую среду; его мозгу приходится иметь дело со звуками, которые человек вообще не может издавать, и пародировать их. Горностай отмечала, что Пётр говорит достаточно внятно, чтобы его понять, однако его речь неправильная. Но неправильная в смысле слова несвойственная зверям и вообще всему тому, что они считают нормальным: какие-то звуки человек произносит слишком быстро, какие-то тянет, в каких-то местах срывается или резко меняет громкость. Для любого зверя видно, что человеку чужда звериная речь… Некомфортна… Пускай это не мешает его понимать, но создаёт несколько, как бы так помягче сказать, жуткое впечатление. У людей есть такая вещь, как «эффект зловещей долины». Мозг нейтрально относится к неодушевленным предметам, к примеру промышленным роботам. Точно так же не возникает проблем с абстрактными изображениями, к примеру смайликом. Однако как только нечто приобретает явно человеческие черты лица, но это нечто не является человеком, и наш мозг способен это заметить, он бьёт тревогу: это нечто резко отклоняется от нормы! А значит оно больно, опасно, агрессивно. Поэтому нам не нравятся «жуткие статуи», манекены, восковые фигуры и резиновые лица. А если это лицо ещё начинает шевелиться… И, если выражаться кратко, Горностай испытала нечто подобное эффекту зловещей долины, но из-за человеческой речи на зверином языке. Может быть, если бы Петр родился в анималийском обществе и с рождения учил звериный, с рождения общался со зверьми, этого «человеческого акцента» бы не было, но увы — это взрослый человек, в мозгу которого установлены прочные нейронные связи. Это можно свести к минимуму, но избавится от этого акцента — никогда. Впрочем, человеческая речь на русском и английском языках горностаю нравится: людские языки мелодичные, красивые. Она точно не знает, но, наверное, Петр тоже испытывает смешанные чувства, когда она говорит на его родном языке со своим звериным акцентом… Звери привыкли в разнообразию фонетики, и им будет не так уж и сложно принять Петра, привыкнуть к его голосу. Но вот люди со своими полутора сотнями фонем — нет. И её звериный голос для него, наверное, никогда не станет привычным. Эмоции — единый, универсальный для всех живых существ язык. И пускай их проявление может отличаться, но горностай может, пускай и не во всех подробностях, различить чувства выходца из иного мира. Она уже успела узнать человека поближе, и не будет ничего спрашивать, поскольку и так знает, что он ответит. Просто в какой-то момент, видя что-то в его глазах, с ним она свела к минимуму практику человеческих языков и просто просила почитать ей. У неё тонкий слух, потренируется в произношении потом, наедине, перед зеркалом и с диктофоном… Особой вехой в его жизни стало обретение смартфона. Человеческий телефон был бесполезен, а из-за наличия целой библиотеки и личных файлов оберегался как зеница ока. Раньше Петру и не нужен был смартфон, ведь ни писать, ни говорить на зверином он не мог, но в какой-то момент он осознал, что ситуация изменилась. Было необычно жить без постоянного доступа к интернету и мгновенной связи, исключительно живому общению, но теперь всё стало на круги своя современного человека, не выпускающего «чёрное зеркало» из рук. Появление смартфона так же позволило напрямую управлять своими финансами, начать на бытовом уровне потреблять контент на зверином и держать непрерывную связь с друзьями. К слову, Петру повезло с тем, что он — человек. В смысле, что он такой весовой категории, которая может себе позволить комфортно носить в кармане пластинку в 200-300 грамм, в которую запросто умещаются дисплей высокого разрешения, мощный процессор, большая память, крупная оптика и ёмкая батарея. Но вот мелкие животные требуют устройств под их размер, в который инженерам не удаётся впихнуть стоящую начинку. Условный хомяк имеет в кармане не более чем «бабушкину звонилку», поскольку именно этим физически ограничены доступные ему технологии. Впрочем, относительно недавно на рынке появились достаточно дешевые устройства со сверхплотной матрицей и широкополосным соединением. Это позволяет вынести все вычисления из носимого устройства в облако. Иначе говоря, условный хомяк теперь носит лишь терминал доступа к удаленному рабочему столу, хотя в области персональных компьютеров их размеров удалённый рабочий стол применяется повсеместно и довольно давно. Впрочем, вынужденная миниатюризация толкнула звериную микроэлектронику вперед человеческой — они уже десятилетие как оставили закон Мура позади, а их компьютеры опережают человеческие на двадцать-тридцать лет. А вот условный носорог может в кармане носить почти что полноценный игровой компьютер, хотя и стоит он соответственно. У Петра вскоре появилась потребность в ноутбуке, и пускай это было дорогостоящее вложение, забегая вперед, оно окупилось: это устройство стало для человека хлебом насущным и служило ему долгие годы. Обладая компьютером, инженер начал изучать местные информационные технологии, и уже в первый день сумел вывести «Hello World». Фактически, звериные языки программирования тоже ничем не отличались от человеческих: очевидно, синтаксис и традиции здесь были иными, но душу человеку грели привычные принципы объектно-ориентированного программирования. А программистом нельзя стать — быть программистом можно только непрерывно учиться, поскольку технологии постоянно меняются. Разумеется, в веб-технологиях это выражено ярче всего, но суть в том, что освоить новый язык программирования для Петра было не так уж и сложно. На четвёртый месяц своего пребывания в мире анималийцев, человек самостоятельно (с редкой поддержкой койота) разобрался с местными микроконтроллерами. Так же он сумел передать все файлы с человеческого телефона на звериный компьютер. Это была очень долгая операция в силу низкой скорости передачи данных, однако вполне успешная. С текстовыми файлами разобрались быстро: достаточно было написать простенькую программу для чтения человеческого юникода, а так же нарисовать в редакторе шрифты. С изображениями было труднее, но и конвертер файлов он тоже осилил. А вот pdf-файлы остались за бортом, поскольку они слишком сложны для такого «кустарного» чтения. Костылём стало преобразование pdf-документов в наборы фотографий, которые уже можно конвертировать в звериный формат изображений. Поскольку, к чему Пётр пришёл в своих философских суждениях, никого из авторов этих книг не существует, он без зазрений совести присвоил все авторские права себе, и технически стал самым продуктивным писателем в истории анималийцев, всего за месяц опубликовав полторы тысячи произведений. Разумеется, он физически не мог бы в каждом из них приписать своё имя, и никоим образом не пытался серьезно присвоить себе чужие заслуги, но и в формальном свидетельстве об авторском праве он не мог вписать несуществующих лиц, неспособных распоряжаться своими работами. Но, в силу своих принципов и осознания важности этих документов для сохранения знания о человечестве, он не стал никоим образом противодействовать свободному распространению своей библиотеки. А горностай пищала от восторга такому подарку, ведь теперь она не ограничивалась некоторыми снимками страниц случайных книг, а могла отправиться в свободное плавание по огромному пласту материала. А ещё среди него она нашла книги по человеческой лингвистике, и не нужно объяснять, какое огромное для неё это имело значение. В конечном итоге койот через свои связи выхватил для Петра должность пайщика на одном радиотехническом заводе, поручившись своим словом за человека. А тот с нескрываемой радостью бросил кухню какой-то уличной кафешки и уже через неделю вступил в испытательный срок. Это событие, без преувеличений, стало одним из ключевых в новой судьбе человека.