***
— Ну вот, теперь всё, — сообщает Луи, наблюдая, как Квинн прикрепляет серебряный бант к последнему подарку. Она наконец-то достаточно взрослая, чтобы помогать упаковывать подарки. Квинн немного перфекционистка, но благодаря этому все подарки, которые она завернула — выглядят безупречно. Луи гордится тем, что его дочери нравится дарить подарки так же, как и ему. Томлинсон обводит взглядом улыбающиеся, но измученные лица, вытирая капельки пота, выступившие на лбу. Он весь вспотел, даже не хочется пытаться представить себе состояние его волос. — Ты приедешь к нам на ужин, Труляля? — спрашивает Квинн, пока они собирают последние вещи и наводят порядок в кабинете. — Конечно. Я умираю с голоду, — отвечает Зейн. — Может, закажем шаурму? — По моему, звучит отлично. Квинн, хочешь шаурму? — Да! Побольше хумуса, пожалуйста! — обращается она к папе, который уже звонит в их любимый ресторан и заказывает как обычно. — Зейн, увидимся дома, — Луи прижимает телефон к плечу и направляется к выходу, прокручивая ключи в другой руке.***
Наконец, они приезжают домой к Луи; в руках полные пакеты с едой. Все устали, поэтому они уютно устраиваются в гостиной и едят в тишине. — Тебе было весело сегодня, лисёнок? — Луи откусывает большой кусок заказанного ужина. Это лучшее решение, которое он принял за весь день. Квинн сидит в кресле-мешке, смотрит на папу и с полным ртом еды кричит: — Да! — Сначала прожуй, потом говори, — поучает Зейн с другого конца дивана. — Прости, — виновато произносит Квинн после того, как пережёвывает. — Мне понравилось. Я думаю, многие люди будут очень счастливы. У Луи сердце распирает от гордости, вот почему он занимается этим. — Ты права, милая. Мы помогаем многим людям. Ты тоже отлично упаковывала подарки! — Не так уж трудно быть лучше своего отца, верно, Кьюти? — шутит Зейн. Квинн звонко хихикает. — Да, да, я знаю, я хреново упаковываю подарки. Очень смешно, — невозмутимо говорит Луи, но это только заставляет Квинн смеяться ещё громче. — Пап, не… р-ру-ругайся! М-м-мои… невинные ушки! — выпаливает она между приступами смеха, девочка поднимает руки, чтобы закрыть уши. — Что ж, мисс хохотушка, если ты закончила, поднимайся и готовься ко сну, — говорит Луи, понимая, что уже поздно. — Мы с Зейном подойдём к тебе через несколько минут пожелать спокойной ночи. Луи отправляет в рот последние кусочки ужина, пока девочка поднимается по лестнице. — Ты заставишь меня подняться наверх? — уточняет Зейн. — Я устал. Пусть сама вернётся. Луи прижимает руку ко рту, изображая шок. Его тело тоже протестует, но не в этом дело. — Зейн. Это мы здесь взрослые, мы не будем заставлять её спускаться обратно. Перестань быть таким ленивым, — он отчитывает без капли тепла. — К тому же, ты ведь знаешь, что она хочет, чтобы мы уложили и эту чёртову бегемотиху. — О, Пенелопа, — бормочет Зейн. — Ей повезло, что она такая милая, во всяком случае, для плюшевого бегемота. Луи смеётся и ложится, кладя голову на спинку дивана. Он заслужил небольшой перерыв; он много работал сегодня. Зейн тоже устраивается поудобнее. Кажется, что он вот-вот заснёт. Мужчины сидят в полной тишине, сытые и уставшие. — Итак, мистер Малик, — начинает Луи, — не считая рождественского подарка, как успехи с директором Пейном? — он пытливо смотрит на друга. Зейн закатывает глаза, резко вздыхает, а затем переводит взгляд на Луи. — Не похоже, что мне нужно тебе что-то рассказывать, — начинает Зейн, но Луи делает вид, что шокирован, и прерывает его: — Эм, прошу прощения, но кодекс лучшего друга гласит, что да, ты должен мне всё рассказать. Малик слегка выпрямляется. — Ладно, хорошо, я всё равно собирался тебе рассказать, маленький чертёнок, — они оба смеются. — Всё складывается очень хорошо. Он мне очень нравится, очень. И он такой милый. Мы… эм… — Зейн запинается, пытаясь подобрать слова. — Что это с тобой? Ты никогда не запинаешься, — Луи озвучивает свои мысли. — Эм… ну… мы говорили о том, чтобы съехаться, — признаётся Зейн, разглядывая свои колени, и, кажется, смущается. — Типа, чтобы он переехал ко мне. — Что?! Зейн, это потрясающе! Я знал, что ты любишь его, — радостно пищит Луи, всю усталость как рукой снимает. Он аж вскакивает на ноги. Луи действительно очень рад за Зейна. Его лучший друг заслужил любовь, а Лиам правда замечательный человек. — Я не… я не говорил… Не знаю люблю ли я его, — Малик продолжает заикаться. — Не будь идиотом. Ты знаешь. Ты знаешь, что да. И ладно, ты пока не хочешь это признавать, но мы оба знаем, что ты бы никогда не позволил ему переехать к тебе, если бы не думал, что у вас это серьёзно, — Луи говорит ему, искренне веря в слова всеми фибрами своей души. Он садится обратно и подтягивает колени к груди. Зейн обдумывает его комментарий, прежде чем отвечает: — Наверное, ты прав. Это немного пугает, — признаёт Зейн. — Но я очень счастлив. Не могу дождаться, чтобы просыпаться с ним каждое утро. — Уву, Зи, это чертовски мило! Я люблю вас обоих! Надеюсь, я буду шафером на свадьбе, иначе разверзнется ад, — друзья громко смеются. — А что насчёт тебя? Как дела с Гарри? — спрашивает Малик, эффективно меняя тему. Луи неоднократно подробно делился с Зейном о Гарри, но он никогда не откажет себе в возможности ещё раз поговорить о Гарри, своём парне. Однажды это перестанет казаться ему таким чуждым. — Он действительно нечто особенное. Честно говоря, мне даже не верится, насколько хорошо всё складывается, — Луи сияет, как только думает о Гарри, на щеках появляется нежный румянец. — Наше свидание, которое ты, кстати, грубо прервал, было идеальным. Ну, в основном идеально, — говорит он, подмигивая. Вообще-то Луи совсем не злится на Зейна. — Он уже поделился с тобой планом следующего свидания? — Не-а. Гарри держит всё в секрете. Отказывается даже сказать мне, куда мы пойдём. Или во сколько быть готовым. Просто сказал, чтобы я доверял ему, — Луи вздыхает, он любит сюрпризы, правда, но он не хочет появиться в джинсах и толстовке, хотя должен быть в брюках и красивой рубашке или что-то подобное. Если быть честным, то Луи просто слишком любопытный. Он хочет знать, что же там планирует Гарри. Возможно, у него тоже есть свои специфические планы, и он хочет быть уверен, что им не помешают снова… — Круто. Я рад за тебя, Лу. Гарри классный мужик, — искренне говорит Зейн. — Да, он такой, — Луи собирается продолжить обсуждать, какой Гарри замечательный, но его прерывают: — Папа! Труляля! Я готова ложиться спать! И это сигнал. Он опускает ноги на пол и хлопает Зейна по колену, когда тот встаёт. — Пойдём, пора укладываться спать.***
Луи облокачивается на кухонную стойку, кладя голову на предплечья. Он приоткрывает один глаз и смотрит на большой календарь, висящий на стене. Двадцать третье декабря. Как, чёрт возьми, время пролетело так быстро? И почему у него всё ещё так чертовски много дел? Уже завтра приедут сёстры на его день рождения и останутся до «дня подарков»; за последние несколько лет это стало их традицией, и ему это нравится, правда. Замечательно, когда весь дом кишит роднёй, ведь именно так Луи и планировал покупая этот дом. Разумеется для семьи из двух человек не нужны четыре спальни, но он обожает, чтобы на праздники все его сёстры и брат собирались в одном месте. — Уф, — стонет он, присаживаясь. Мужчина оглядывает свой недавно убранный дом. Луи признаёт, что он далеко не идеально прибирается, но пыли нет, и всё тщательно пропылесошено. Следующая задача? Продукты. Он ненавидит это. Кому охота отправляться в зимнюю страну чудес, когда можно остаться дома, пить горячий шоколад и смотреть «Нетфликс» у камина? — Лисёнок, ты готова? Пора ехать! — он выглядывает из-за угла и наблюдает, как дочь в гостиной убирает оставшиеся игрушки. — Я готова, папочка! — радостно восклицает Квинн и подбегает, чтобы надеть ботинки и пальто. — Мы идём в магазин! Он проверяет карманы: список продуктов, телефон, бумажник, ключи. Поехали. Томлинсон уверен, что в магазине будет жуткая толкучка, но это его вина, что он так поздно решил отправиться за покупками. Луи кутается в свою оверсайз парку. Он уже говорил, что ненавидит холод? В машине мужчина включает прогрев и ставит диснеевский плейлист на повтор. Внезапно звонит телефон, грубо прерывая их автомобильный концерт. — Привет, — говорит он, отвечая на звонок. — Привет, детка, как дела? — глубокий голос Гарри эхом разносится по машине. Луи не сдерживает предательскую глупую улыбку, но быстро переводит взгляд на заднее сиденье и видит, как Квинн ухмыляется. Чёрт. — Гарри, мы с Квинн как раз едем в магазин. На всякий случай, чтоб ты знал, ты на громкой связи, — выпаливает на одном дыхании, предупреждая Гарри, что его слушают маленькие ушки. У Гарри бывают очень грязные мыслишки, а Луи не нужно, чтобы Квинн случайно услышала любой намёк, который его невинный на вид бойфренд часто выкидывает. Она будет задавать слишком много вопросов, на которые Луи ещё не готов ответить (если вообще будет готов). — Привет, Квинн, — говорит Гарри радостным голосом. — Привет, Гарри… — произносит она, как будто знает секрет. — Мы едем за продуктами, потому что завтра к нам все приедут. Тётя Лотти, тётя Фиби, тётя Дейзи, тётя Дорис и дядя Эрни! Будет так здорово! Луи чувствует, как крепнет его (возможно) любовь к Гарри; он сидит и улыбается непринуждённому разговору между ними. — Это потрясающе, Квинн. Уверен, ты будешь рада увидеть их у себя дома. — Да! Они всегда привозят мне самые лучшие подарки! — Лисёнок, — Луи серьёзен, — они придут не за этим. Подарки — не самое главное. — Я знаю, знаю, но… они правда дарят мне самое лучшее. То, что папа не покупает для меня. Например, косметику, — Квинн говорит Гарри, игнорируя попытку Луи преподать жизненный урок. — Твой папа не покупает тебе косметику? Что с тобой такое, Лу? — спрашивает Гарри, Луи слышит язвительные нотки в его голосе. Квинн широко улыбается на заднем сидении, радуется, что хотя бы один взрослый на её стороне. — Есть ли причина для этого звонка, мистер Стайлс? — Луи отчаянно желает сменить тему. — Конечно, да. Я просто хотел уточнить, ты придёшь за своим заказом завтра? Мы открыты только до двух. Я бы привёз, но… Луи прерывает его: — Да, я приду, — он знает, что Гарри очень занят, особенно в это время года. То, что он приложил все усилия, чтобы сделать для его семьи заказ на ассорти из печенья, просто необычайно заботливо. Луи ни за что не заставит Гарри ещё и доставить их. — Девочки приедут около одиннадцати, так что я смогу заскочить к тебе после этого. В полдень подойдёт? — спрашивает Луи, мысленно прикидывает, получится ли. — Отлично! Я всё подготовлю для тебя. — Спасибо, Хаз, — отвечает Луи. Он так влюблён в этого зеленоглазого мужчину. Любой, кто его знает, скажет вам об этом. Всякий раз, как только появляется мысль о встрече с Гарри, на его лице расплывается сияющая улыбка. — Я должен попрощаться с тобой. Мы приехали. Операция «Рождественский хаос» вот-вот начнётся. — Ничего страшного. Удачных покупок! Пока Квинн. Пока Луи. — Увидимся завтра, Гарри, — Луи заканчивает разговор и поворачивается к дочери: — Пошли по магазинам, малыш! Нам нужно купить чего-нибудь съестного! Теперь ты уже знаешь, что должна одной рукой всегда держаться за тележку, никуда не отходить, не петь и не хватать ничего лишнего. — Пап, — протягивает Квинн и закатывает глаза. Луи знает, что он смешной, независимо от того, смеётся она или нет.***
Солнечный свет проникает через окно, согревая лицо Луи. Он ворочается в своём постельном коконе, высовывает голову из-под одеяла, медленно моргает, открывает глаза и пытается привыкнуть к яркому свету. Немного откидывая простыню, Луи смотрит на часы — шесть сорок пять утра. Он надеялся, что проснётся позже. Он очень надеялся выспаться в свой день рождения, но не факт, что это вообще возможно с тем «сюрпризом», который, как он знает, скоро будет. Луи потягивается, разминая затёкшие мышцы, наслаждается несколькими спокойными утренними мгновениями. Он лежит, закрыв глаза и полностью расслабив мышцы, слышит, как на тумбочке рядом с ним жужжит телефон. Не открывая глаз, он протягивает руку, пытаясь нащупать мобильный. После нескольких безнадёжных попыток ему удаётся достать телефон и поднести его к лицу. Луи прищуривается, открывая один сонный глаз, чтобы прочитать сообщение. 7:00 Надеюсь, я тебя не разбудил. С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!!! Не терпится увидеть тебя позже. <3 ;)7:01 Спасибо, Хаз. Но ш-ш-ш, я тут пытаюсь заснуть. ;)
Луи бросает телефон рядом с собой и снова закрывает глаза, наслаждаясь тишиной. В тот момент, как только его сознание начинает уплывать, его пугает стук доносящийся снизу. Он совершенно не волнуется, слыша их тихие голоса, знает, что происходит внизу. Несмотря на то, что момент мирного уединения подходит к концу, на его губах появляется лёгкая улыбка. На свой первый день рождения после рождения Квинн, Зейн встал вместе с ней, когда малышка проснулась с рассветом. Потом Малик устроил на кухне торнадо из муки и глазури, выпекая то, что он назвал «особым праздничным кексом». Затем он помог почти семимесячной Квинн украсить кекс глазурью. Когда они вошли в комнату Луи, чтобы разбудить его, девочка была с ног до головы измазана голубой глазурью. Конечно же, Зейн настоял на том, чтобы она подарила Луи большой слюнявый поцелуй, обмазав его глазурью. С тех пор это является своего рода традицией на день рождения. Правда, теперь всё немного изменилось, поскольку Зейн больше не живёт с ними. В прошлом году он испёк кекс накануне вечером и принёс его утром, чтобы Квинн успела украсить. Хотя кухня Луи больше не утопает в муке, в ней по-прежнему в этот день царит беспорядок из посыпок и глазури. На самом деле Луи любит каждую частичку этого. Ну, за исключением события двухлетней давности, когда он каким-то образом наелся декоративного глиттера вместо глиттера для торта. Впрочем, урок был легко усвоен после того, как он заставил Зейна попробовать кусочек блестящей мерзости. Томлинсон вскакивает с кровати, решая, что ему стоит надеть что-нибудь, прежде чем эти двое ворвутся к нему в комнату. Он не сомневается, что Зейн будет записывать «сюрприз». Луи надевает футболку и спортивные штаны, и забирается обратно под одеяло. — Труляля, не шуми. Папа услышит тебя, — шепчет Квинн. Луи слышит звуки шагов, приближающихся к его двери. Он прислоняется к изголовью кровати, скрещивает руки на коленях. Он готов. — С днём рождения тебя, с днём рождения тебя, — звучат радостные голоса врывающихся Квинн и Зейна. Малик несёт на тарелке кекс и ярко горящую свечу. — С днём рождения, дорогой папочка, с днём рождения тебя! — Квинн запрыгивает на кровать, пока Зейн передаёт ему тарелку. — Папа! Загадай желание и задуй свечу, — наставляет его Квинн. — Но загадай хорошее желание, потому что ты уже старый и можешь не успеть загадать ещё одно. Зейн громко хохочет, а Луи возмущённо смотрит дочери в глаза. — Эй! Я не такой уж старый. На самом деле мне всего тридцать один год! — восклицает Луи, притворно обижается на Квинн. Девочке настолько нравится собственная шутка, что она в приступе смеха падает с его коленей на кровать. — Конечно, Лу. Как скажешь, —Зейн перестаёт смеяться. — С днём рождения! — Выглядит потрясающе, лисёнок! Ты всё это сама сделала? — Луи разглядывает сине-зелёный кекс перед собой. Ванильная глазурь в форме беспорядочного завитка, украшенная голубой посыпкой и зелёными маленькими декоративными сахарными шариками или как их там. Намного лучше, чем прошлогодняя розово-оранжевая цветовая гамма. — Да, я! Зейн нисколько не помогал! — восклицает Квинн и усаживается на колени Луи, любуясь своей работой. — Она права. Я оказался совершенно бесполезным, — Зейн мило надувает губы перед Квинн. Девочка быстро переползает на край кровати и притягивает Зейна к себе. — Ты не бесполезный, Труляля! Ты сделал выпечку, не забывай об этом! — говорит она, тыкая его в лоб своим маленьким указательным пальцем. — Ты права, Кьюти. Командная работа! — Малик протягивает ей руку, а Луи не сдерживает улыбку, когда дочь наклоняется вперёд и они обмениваются маленьким дружеским рукопожатием. Когда-нибудь он научится этому. Томлинсон знает, что это начинается с «дай пять», потом они забавно шевелят пальцами навстречу друг другу, после чего он немного теряется в деталях, но в итоге всё заканчивается ударом кулачков (это он умеет). — Пап, ты не хочешь попробовать? — предлагает Квинн, прыгая рядом с Зейном. Луи осторожно снимает ярко-зелёную обёртку и уминает свой кекс. Он даже не обращает внимания на посыпку, которой заляпал свой рот и кровать. С этим можно разобраться позже.***
За несколько минут до одиннадцати Луи вместе с Квинн занимают места у окна и смотрят на подъездную дорожку. Пока они ждут Лотти, он проводит пальцами по волосам дочери и закручивает их на кончиках. — Папа, они скоро приедут? — Квинн начинает уставать от ожидания. — По идее, да. Тётя Лотти написала мне, когда они останавливались на перерыв в туалет. Они должны подъехать с минуты на минуту. — Но почему так долго? — Квинн уже ноет, но Луи не настроен жаловаться в свой день рождения. Пора действовать. — Пойдём накроем стол к обеду. Блюда уже готовы, но таким образом, когда они приедут, мы будем готовы сесть за стол, — предлагает Луи. Он встаёт и протягивает руку, чтобы она пошла с ним. Квинн идёт следом, еле волочит ноги. — Ладно. Луи мельком бросает взгляд на часы в духовке — ещё час, и он сможет увидеть Гарри, напоминает он себе. А потом его ждёт дом полный женщин (и Эрнеста) на целых три дня. Ты справишься, Томлинсон, говорит он себе, они твои сёстры, твой брат и твоя дочь. Ты любишь их. Всё будет хорошо. Как раз в этот момент он слышит звук открывающихся дверей автомобиля. — Есть кто? Мы здесь! — женский голос, как он думает — это Дейзи. Не проходит и секунды, как Квинн стремительно убегает; на пол падают вилки, которые она уронила. Луи наклоняется, чтобы поднять их, но тут же поднимается и держится руками за поясницу. Отлично, это что-то новенькое. Чёрт, он действительно стареет, позже нужно обязательно размяться. — Привет, старший брат! С днём рождения! Ты соскучился по нам? — Фиби бросает сумки и крепко обнимает его. — Конечно! Я всегда очень скучаю по вам, — Луи подходит к каждому из родных, обнимает всех до хруста костей и целует в щёку. Луи и Квинн помогают занести все сумки и бросают их в прихожей. Потом разберут вещи. Несмотря на незначительную боль в спине, он наклоняется, чтобы Эрни запрыгнул к нему на спину — любимый способ передвижения мальчика с самого детства. — Уф, Эрн, ты становишься тяжёлым! — поддразнивает Луи, выпрямляясь и поправляя брата на спине. Он чувствует, как Эрни легонько шлёпает его по затылку. Они оба хихикают, направляясь на кухню обедать. — Мне всего восемь, Луи. Я ещё маленький! — протестует Эрни. — Конечно, ты всё ещё маленький… просто не такой маленький, как раньше, — на самом деле он не такой уж и тяжелый, но Луи чувствует, как сейчас весь его тридцать один год жизни пульсирует в его спине. — Пора обедать! Все по местам, — Луи обращается к девочкам и опускает брата на пол. Обед проходит так хаотично, как он и предполагал. Все семеро собираются за столом, хватаясь руками за тарелки, которые передаются туда-сюда. Луи любит это. Он соскучился по этому. Он скучал по ним. Сидит и любуется представшей перед ним картиной. Дорис помогает Квинн накладывать салат из макарон на её тарелку, а Лотти намазывает маслом печенье для Эрни. Луи улыбается и чувствует необычайную радость. Он знает, что у них всё хорошо, что они счастливы. У Луи разливается тепло в груди от того, что они приехали к ним на праздник. — Итак, какие планы на вторую половину дня? — Лотти помогает убирать со стола, как только они заканчивают обедать. Луи смотрит на сестру, натягивая на лицо свою самую милую улыбку. — Вообще-то, мне нужно ненадолго отлучиться, чтобы захватить кое-что в последнюю минуту. Ты можешь присмотреть за этой командой? Лотти закатывает глаза, но Луи знает, что она справится. — Господи, Лу, я только что приехала, и это я везла их всю дорогу сюда! — Я знаю, знаю! Но я не задержусь. Обещаю. Девушка ничего не отвечает, просто возмущённо смотрит на него. Пора пустить в ход тяжелую артиллерию. — В холодильнике есть вино для тебя, и я обещаю дать тебе выспаться завтра утром. Пожалуйста, Лотс? — Тебе повезло, что я люблю тебя. Иди давай, — говорит она, уже открывая холодильник в поисках вина. — Подожди… — Лотти быстро поворачивается к нему. — Куда ты идёшь? — Эм… в пекарню. Я заказал рождественское печенье для всех, — отвечает он, глядя куда угодно, только не на сестру. — В пекарню, хмм… ты никогда раньше этого не делал. Что ты задумал? — Всегда полезно пробовать что-то новое, — Луи пожимает плечами и начинает пятиться назад. Он выходит из кухни и направляется к входной двери. Луи проверяет время на телефоне; у него есть несколько минут до того, как он пообещал Гарри быть там. Он находится в паре метрах от сладкой свободы, и тут случается это. — Он идёт к своему парню! — кричит Квинн на весь дом, заставляя всех повернуться и уставиться на него. Твою мать. Сейчас начнётся. — Парню? А когда у тебя появился парень? — спрашивает Лотти и наливает себе щедрую порцию красного вина. — Квинн, как давно у него есть парень? Пока внимание Лотти приковано к Квинн, он пользуется моментом, чтобы сбежать. Луи пробирается на улицу и тихо закрывает за собой дверь. Он глубоко вдыхает, а затем выдыхает и идёт к своему джипу. Он разберётся с этим кошмаром по возвращении домой.***
— Что, чёрт возьми, происходит, — говорит он себе. Луи уже в третий раз крутится вокруг квартала, потому что рядом с пекарней буквально негде припарковаться. Вместо того чтобы снова повернуть направо, он едет прямо и находит место в квартале от пекарни. Он ещё раз проверяет свою причёску в зеркале, выпрыгивает и натягивает куртку, чтобы согреться. Луи поправляет лямки рюкзака, болтающиеся на его плечах. Он знает, что Гарри запретил дарить ему подарок, но ничего не может с собой поделать, ему нравится дарить подарки тем, кого он любит. Подождите, любит? Ну… да, но сейчас он пока оставит это при себе. Наконец-то добравшись до пекарни, Луи попадает в настоящий хаос. Кругом толпа народу. Возможно, прийти сюда — не самая лучшая идея. Он видит, как Гарри и Джулия бегают туда-сюда, обслуживая клиентов и искренне, но устало улыбаются. Томлинсон отходит в сторону, пока клиенты суетливо вбегают и выбегают; каждый раз звенит колокольчик. Он быстро осматривается, замечает свободный столик, и практически бежит, чтобы занять его раньше других. Луи понимает, что пройдёт какое-то время, прежде чем Гарри сможет передохнуть. Он достаёт телефон и отправляет ему сообщение, что он здесь, ждёт его, когда у него появится свободная минутка. Он знает, как для Гарри важно выкладываться по полной. Собственно, именно поэтому он здесь — помочь Найлу. Каким парнем будет Луи, если он пойдёт и помешает ему во время работы? По его мнению, не очень хорошим. Поэтому он будет просто любоваться им издалека и ждать, когда у Гарри получится взять перерыв. Проходит около десяти минут, Луи начинает чувствовать себя тем жутким типом, который сидит в углу кафе, фантазируя о ком-нибудь. Нет, он не такой! Хотя ему действительно стоит перестать пялиться на красивого мужчину в фартуке с изображением кекса, у которого растрёпанные милые кудряшки, пока люди не начали его обсуждать. Томлинсон откидывается на спинку стула, опираясь головой о стену, и возвращается к телефону, просматривает рабочую почту и разные напоминания, которые он установил для себя. Как только он заканчивает то, снова смотрит на Гарри, который суетливо двигается за прилавком. Луи нажимает кнопку в телефоне и подносит его к лицу, начиная играть в «Subway Surfers». Играя раз за разом, он пытается побить свой рекорд, поэтому теряет счёт времени. Он уже собирается начать новую игру, как чувствует, что рядом кто-то есть. Луи поднимает голову и смотрит на Гарри, который наклоняется и нежно целует его в лоб. — Привет! — радостно говорит Луи и выключает телефон, полностью переключая внимание на Гарри, пока тот обессиленно опускается на стул рядом с ним. — Привет, — устало отвечает Гарри, кладя голову на стол. Луи придвигает свой стул и массирует его плечи. — У тебя измотанный вид, милый. Могу я как-нибудь помочь? — спрашивает он, не уверенный, что именно поможет Гарри, кроме как запереть двери и закрыть пекарню пораньше. — Просто продолжай делать это, — Гарри довольно урчит и наклоняется ближе к Луи. — Мы почти закончили на сегодня. Безумный день. — Да, я вижу, — отмечает Луи и продолжает разминать пальцами напряжённую спину Гарри. Спустя минуту Стайлс выпрямляется, поднимает взгляд, и Луи наконец-то удаётся заглянуть в изумрудные глаза, которые он так любит. — Привет, — снова говорит Луи улыбаясь. — Ты уже говорил это, — Гарри мягко смеётся. — Что в рюкзаке? Луи смотрит на свой рюкзак и передаёт его мужчине. — Это для тебя и Эдди, — он подносит палец к губам Гарри, зная, что тот собирается протестовать: — Ш-ш-ш, я знаю, что ты запретил дарить подарки, но я не удержался. И это мой день рождения, ты же не откажешь мне в день рождения? — Луи ласково смотрит на него, хлопая ресницами. Гарри усмехается: — У меня и в мыслях не было отказать тебе. Особенно в твой день рождения, — он расстёгивает молнию рюкзака и достаёт многочисленные подарки. — Луи, это слишком много, — мужчина говорит серьёзно, убирает подарки обратно. — Ты должен забрать их. Луи скрещивает на груди руки и отказывается забирать. — Не-а. Ни за что. Они маленькие, клянусь. Я просто захотел купить их для вас двоих. Видимо, Гарри обдумывает это, потому что наступает молчание. Через несколько минут он встаёт и уносится на кухню. Луи нервно прикусывает нижнюю губу. Кажется, он только что совершил очень большую ошибку. Какого чёрта он делает? Томлинсон уже собирается встать и пойти проверить, как внезапно появляется Гарри и направляется обратно к нему; в его руках огромный — до абсурда огромный подарочный пакет. — Эм, Хаз… что всё это значит? — спрашивает Луи, всё же радуясь подарку. А кто бы не обрадовался? — С днём рождения! — Стайлс громко аплодирует. — Это тебе подарок на день рождения от нас с Эдди, — говорит он, доставая красиво оформленную серебряную коробку, на которой прикреплён милый голубой бантик. — А это для Квинн, твоих сестёр и брата, — Гарри ставит огромный пакет на пол рядом с их столиком. — И это ты заявил, что я купил слишком много?! — восклицает Луи, смущённый его добротой и щедростью. — Ты правда не должен был ничего покупать. Мы же сказали, никаких подарков… — Походу, мы оба не умеем слушать, — Гарри шутит, а Луи слишком сосредоточен на коробке на столе, чтобы следить за этим шутником. — Можно я открою? — взволнованно шепчет Луи, глядя в глаза Гарри, ожидает одобрения. Стайлс молча кивает. Луи бережно начинает снимать обёртку, стараясь не порвать серебристую бумагу с надписью «С днём рождения», но терпения не хватает, и он просто разрывает её, желая поскорее достать то, что находится внутри коробки. Он смотрит на Гарри, который подаётся вперёд, зачарованный движениями Луи. — Она не кусается, — Гарри подбадривает Луи, чтобы тот уже открыл коробку. Он заметно нервничает, постукивая ногой под столом. Луи снимает крышку с довольно большой коробки и видит пять отдельно обёрнутых предметов, а сверху два конверта. Он начинает с ярко-зелёного конверта, который, как он догадывается, подписала Эдди. Внутри находится рисунок — Гарри, Луи, Эдди и Квинн, играющих на карнавале. Гарри изображён в своём прекрасном жёлтом жилете, кажется, они играют в дартс. Аделина также написала небольшое послание: «С днём рождения, Луи! Я надеюсь, что тебе будет весело! С любовью, Эдди Стайлс». И маленькое сердечко рядом с её именем. Разве это не чертовски мило? От этого у него тает сердце. — Это чудесно. Пожалуйста, передай Эдди спасибо, — он обращается к Гарри, который ярко улыбается, гордо демонстрируя ямочки. Чертовски очаровательные ямочки. — Она очень хотела сделать тебе открытку, — сообщает Гарри, как будто ему нужно объяснять. — Мне нравится. Правда. Лучшая открытка на день рождения. Томлинсон берёт другой конверт, серебряный, с красивой надписью «Луи» на лицевой стороне. Он трепетно обводит буквы и открывает конверт. Луи невольно бросает взгляд на Гарри, вид у которого сейчас немного встревоженный, стоит ему достать открытку. Она яркая и красочная, с шуткой про седые волосы и старость. Но как только он открывает её, на внутренней стороне оказывается маленький роман. Дорогому Луи. С днём рождения, любовь моя! Я не могу поверить, что мы познакомились совсем недавно. Ты наполняешь мою жизнь таким счастьем, что я с трудом могу вспомнить время без тебя. Сегодня тебе исполняется тридцать один год, мой парень теперь старичок. Ха. Если без шуток, ты самый заботливый, самый красивый, самый весёлый, самый отзывчивый человек, которого я когда-либо встречал. Мне не терпится провести с тобой как можно больше времени. Ты — лучший подарок, который Вселенная только могла мне преподнести. Я надеюсь, что у тебя будет самый незабываемый день рождения, полный любви и смеха. Здесь мало места, но знай, я уверен, что по уши влюблён в тебя… Гарри Луи перечитывает дважды, а может и трижды, прежде чем слова Гарри доходят до него. Со слезами на глазах он смотрит на мужчину, который не отрываясь наблюдает за ним. — Чёрт, Лу, не плачь! — пищит Гарри и тянется рукой вытереть слёзы, медленно катящиеся по щекам Луи. — Ты это серьёзно? — Луи должен спросить; ему нужно подтверждение, до того как он произнесёт следующее предложение. — Каждое слово, — шепчет Гарри, их лица всего в паре сантиметров друг от друга. — Я тоже влюблён в тебя, — Луи шепчет в его губы, а затем нежно целует. Ладони Гарри обхватывают его лицо, пока Луи пересаживается на его колени. Они погружаются в свой собственный маленький мир, после чего Гарри отстраняется, глядя куда угодно, только не на мужчину. — Лу, — смущённо начинает Гарри, — как бы мне это ни нравилось, мы сидим посреди пекарни, и все смотрят на нас, — Луи оборачивается, его щёки пылают от смущения. Гарри смеётся, наблюдая, как он возвращается на свой стул, слегка нахмурившись. — К тому же, тебе ещё нужно открыть несколько подарков. Верно, за дело. Луи достаёт из коробки первый завёрнутый прямоугольник и быстро открывает его. Снимает обёртку и замечает, что перед ним обратная сторона фоторамки. Луи переворачивает её, из груди напрочь выбивается дыхание. — Гарри… — бормочет он и рассматривает самую красивую фотографию, которую когда-либо видел. Она сделана вечером во время карнавала, на заднем плане мерцают огоньки. В центре снимка он и Квинн, держатся за руки, запрокинув головы от смеха. Как Гарри смог на фото передать то, что чувствовал Луи? Это было чистое счастье. — Как… когда… что… — Луи заикается, не понимая, что он пытается сказать. — Это с карнавала. Вы даже не видели, как я заснял вас. В тот момент вы смотрели на Зейна, когда он жаловался на что-то, — тихо объясняет Гарри. — Мне она очень нравится. — Мне тоже. Это… это прекрасно. Спасибо, — Луи убирает обрамленную фотографию, хватает Гарри за руку и переплетает их пальцы. — Осталось ещё четыре, мистер, — Гарри напоминает ему. Луи не отпускает его руку, вместе с ним открывает следующую. — Эта на втором месте среди моих любимых, — говорит Гарри. Луи смотрит на фотографию, где он, Квинн и Эдди сидят за столом для пикника на карнавале. Обе девочки смотрят на него и широко улыбаются, в глазах искрится счастье. Луи держит руку в воздухе, скорее всего, рассказывая очередную шутку, чтобы рассмешить их. — Мне нравится, — он откладывает фото и переходит к следующему завёрнутому прямоугольнику. Луи буквально заставляет себя отпустить руку Гарри. Не очень удобно и не очень просто разворачивать так подарок. Следующая фотография — это селфи с их первого свидания. Они стоят прижавшись лицами к друг другу, кудри Гарри ниспадают на лоб Луи. Они отлично смотрятся, очень хорошо. — Ты такой дурачок! — Луи смеётся над их глупыми выражениями лиц. — Но мне нравится, — он точно знает, к чему это приведёт. Остаются ещё два завёрнутых прямоугольника, Луи догадывается что там фотографии. Он не уверен, что его сердце выдержит это. Гарри удалось запечатлеть такие прекрасные моменты, о которых он, по сути, забыл, и навсегда увековечить их наилучшим образом. Луи разворачивает очередную обёртку и видит фотографию себя и Зейна; они обнимаются и смеются. Похоже, что она была сделана в центре, так они одеты в рабочую форму. Луи совершенно не помнит тот день, но на снимке чувствуется любовь, которую он испытывает к своему лучшему другу. — Вау, а когда ты успел заснять это? Я не помню, — любопытно спрашивает Луи. — Когда впервые приехал, чтобы оставить Эдди на занятие по скейтбордингу. — Немного жутковато, не думаешь? Ты уверен, что раньше не работал папарацци? — поддразнивает Луи, даже не пытаясь сохранить видимость серьёзности, так как он хихикает всё время, пока говорит. — Грубо, — Гарри притворно раздражается. — Остался один. Луи достаёт последний предмет из коробки и разворачивает его. Он вертит фотографию, на него смотрят два прекрасных голубых глаза. Квинн в руках держит зебру, которую Гарри выиграл для неё на карнавале. Девочка ярко улыбается в камеру. Мягкое освещение из игровой палатки придаёт ей ангельское сияние. Его девочка очень красивая. Луи любуется снимком и чуть снова не плачет. Он понятия не имеет, как Гарри удалось полностью отобразить личность Квинн на одной фотографии. — Это потрясающе. Ты удивительный, — благодарно шепчет Луи, всё ещё зачарованно разглядывая фотографии перед собой. Он берёт руку Гарри, подносит её к губам и нежно целует изгиб костяшек пальцев. — Это лучший подарок на день рождения, который я когда-либо получал. Какое-то время они просто изучают друг друга, держась за руки. — Я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас, — признаётся Луи. Гарри зажимает нижнюю губу между зубами так, что она становится розовой и блестящей. — Я тоже хочу. Иди за мной. Томлинсон окидывает взглядом пекарню, пока Гарри помогает ему собирать подарки. Здесь по-прежнему многолюдно, но уже не так оживлённо, как раньше. Они поспешно встают, Луи идёт за Гарри через кухню в кабинет Найла. Едва они закрывают дверь тут же бросают сумки, жадно шаря руками по телам друг друга. Как в кино, Стайлс скидывает книги со стола Найла, держа Луи за талию и помогая ему забраться туда. Луи отчаянно целует мужчину, языком проникает в его податливый рот. Гарри сразу же впускает его, их языки сплетаются в нежном танце. Пальцы Гарри хаотично проводят по спине Луи, останавливаются на его крепкой заднице, вызывая табун мурашек по позвоночнику. Томлинсон несдержанно громко стонет, растворяясь в страстном поцелуе. Он пальцами зарывается в непослушные кудри, притягивает Гарри ближе к себе. — Блять, Лу… — глухо рычит Гарри. — Ты даже не представляешь, как сильно я мечтал заполучить тебя. Луи тихонько хихикает, отстраняясь от его раскрасневшегося лица. — О, я почти уверен, что понимаю, — утверждает он, тяжело дышит. Томлинсон настойчиво вновь притягивает к себе мужчину, обхватывает стройными ногами талию Гарри, стремясь быть с ним ещё ближе. Гарри медленно толкается бёдрами в напряжённый пах Луи, не скрывая своей эрекции. — Я так сильно хочу тебя. Луи ловит его сочные припухшие от поцелуя губы, по-хозяйски вылизывая рот. Он опускает подрагивающие руки на плечи Гарри и отстраняется, чтобы перевести дыхание. — Мы не можем, — сбивчиво шепчет Луи, внезапно вспомнив, где они находятся. — Конечно, можем. Они там слишком заняты, чтобы что-то заметить, — как ни в чём не бывало говорит Гарри и покрывает ласковыми поцелуями шею Луи. Томлинсон хихикает. — Абсолютно верно. Ты должен помочь им. — Я хочу помочь тебе… с твоей маленькой… ну, не такой уж и маленькой… проблемой, — Гарри мурлычет на порозовевшее ушко Луи. Чёрт возьми, почему он снова тормозит их? Луи вынужден заставить своё тело отстраниться от Гарри. Он с нежностью смотрит на мужчину, наблюдает, как тот обиженно дует губы. Чертовски очарователен. Луи опускает свои ноги, игриво болтает ими рядом с Гарри. — Ты убиваешь меня, ты в курсе? — говорит он, лицо раскраснелось. — Но мы не можем заниматься этим здесь, прямо сейчас. Гарри шумно вздыхает и опускает голову, поправляя себя в джинсах. Луи не удержавшись, мило хихикает, глядя, как мужчина прикрывает свой внушительный стояк фартуком. — Я знаю. Не стоит начинать то, что мы не закончим, но чёрт возьми, Лу. — Думай о том, что через несколько дней у нас будет второе официальное свидание. И хотя ты чрезвычайно раздражаешь меня тем, что не говоришь мне, что ты запланировал, я говорю тебе, что у меня есть собственные планы… — Луи дразнится и быстро целует Гарри в щёку. Он спрыгивает со стола, демонстративно нагибается, чтобы взять пакет с подарками. Мужчина делая шаг назад от Гарри, который пытается ухватить его за руку. — Лу… — Гарри протестующе скулит. К чёрту его недавно обретённый самоконтроль. — Мне пора идти. Спасибо за подарки. Я этого не заслуживаю, но я так благодарен тебе и твоему прекрасному сердцу, — искренне говорит Томлинсон. Не сдержавшись, он подходит ближе к Гарри, который стоит с таким видом, будто кто-то отобрал у него любимую игрушку. Луи обнимает мужчину и, коротко чмокнув за ухом, шепчет перед тем, как отстраниться: — Я должен идти. Не забывай обо мне, — он игриво щипает Гарри за задницу, улыбаясь. Луи, довольный собой, поворачивается на пятках и выходит из пекарни.***
5:45 Счастливого Рождества Гарри!
Счастливого Рождества Эдди!
Скучаю по вам обоим xx
06:05 Счастливого Рождества тебе и твоей семье. Я тоже скучаю по тебе xx14:38 Напомни мне, зачем я снова пригласил сюда всех своих сестёр и брата?
15:02 Потому что ты самый лучший старший брат и любишь их. 15:02 Собираюсь посмотреть фильм, поговорим позже, милый xx 22:04 Надеюсь, твой день был замечательным. Спокойной ночи xx22:11 Приятных снов xx
***
Сегодня — тот самый вечер. Большое, сверхсекретное, второе свидание. Луи чувствует, как по его венам течёт смесь нервной и предвкушающей энергии. Он стоит в своей спальне и уже в четвёртый раз решает сменить наряд. После долгих просьб, уговоров, щенячьих глаз и предложений сексуальных услуг, он, наконец, заставил Гарри рассказать ему одну маленькую деталь о том, что произойдёт сегодня вечером. Но на этом всё. Гарри сообщил лишь, что свидание будет проходить преимущественно в помещении, так что Луи не нужно кутаться в сто вещей, чтобы устоять перед суровой зимой. Он нервно поправляет рукава своего свитера и выглядывает на улицу. Луи мысленно благодарит себя за это, иначе он оделся бы слишком тепло; снег только начался. Мужчина смотрит вниз и рассматривает свой образ. Раздумывает не нужно ли ему снова переодеться и качает головой. Луи признаёт, что отлично смотрится. На нём прямые синие джинсы, не зауженные, он уже слишком стар для такого стиля, хотя в них его задница всегда шикарно обтянута. В пару к джинсам он подобрал тонкий тёмно-синий свитер в красную и серую полоску на груди. Луи считает, что немного цвета будет кстати, а красный — это ведь Рождество, верно? По словам Лотти, этот свитер всегда придаёт блеск его глазам, так что это тоже плюс. Томлинсон натягивает адидасовские кроссовки, зимнюю куртку «North Face» и закрывает за собой дверь. Луи смотрит на заднее сиденье, где лежит его сумка. Не то чтобы он рассчитывает, что что-то произойдёт, но это их второе официальное свидание, после месяцев ожидания и сексуального напряжения. И ещё… сегодня Квинн ночует у Зейна, а Эдди — у Найла. Так что да, Луи взял с собой сменную одежду, зубную щётку, целую упаковку презервативов и новый флакон смазки. Ну, знаете, самое необходимое. На всякий случай.***
Томлинсон паркуется возле пекарни, благо улица почти безлюдна из-за праздников, и подходит к входной двери. Через окна он видит, что Гарри всё продумал до мелочей: в тёмной пекарне горят огоньки и свечи. Он тихонько стучит, Гарри тут же открывает дверь и приглашает его внутрь. Он помогает Луи снять его мешковатую чёрную парку, кладет её на стол, а затем берёт мужчину за руки. — Ты изумительно прекрасный, Лу, — Гарри шепчет ему в волосы, а затем касается его уха: — Очень сексуально, — его глубокий голос посылает мурашки по позвоночнику Луи. — Ты тоже. Хотя я никогда не смогу так одеться… — говорит Луи, взявшись за рукав Гарри. Его взгляд блуждает от чёрно-белой полосатой рубашки, поверх которой жилет в узкую полоску, до серых широких брюк. — Ты очень красивый, — это чистая правда. Луи не самый стильный, он смутно помнит, как его сёстры говорили ему никогда не смешивать узоры, но на Гарри это смотрится просто шикарно. Ему реально очень идёт. — Ужин почти готов. Подожди минутку, сейчас принесу, — говорит Гарри, оставляя Луи одного в пустой пекарне. Томлинсон решает осмотреться. По всему потолку развешаны гирлянды, придающие помещению мягкое сияние. Все столики переставлены, так что свободного места теперь много; их столик стоит в самом центре. Луи подходит к столу и нюхает цветы, стоящие в вазе, пробегает пальцами по нежному шёлку скатерти. Он делает глубокий вдох, наслаждается ароматом ванили и корицы, исходящим от свечей, мерцающих вокруг него. На фоне негромко играет музыка, что создаёт идеальную гармонию. Здесь чудесно, аж дух захватывает, хотя нет — всё безупречно. Луи чувствует, что за ним ухаживают. Он идёт в сторону кухни, чтобы узнать, не требуется ли его помощь. — Гарри, могу я… — Прочь из моей кухни! — кричит Гарри и выталкивает Луи в главный зал. — Я справлюсь, детка. Почему бы тебе не налить нам по бокалу вина? — предлагает он, продолжая подталкивать Луи в спину. Он чмокает его в губы, после чего разворачивается и уходит обратно на кухню. Луи печально вздыхает, бормочет «ладно» и возвращается к их столику, чтобы налить им выпить. Он садится, поднимает бокал к губам, и как раз в этот момент появляется Гарри с двумя тарелками в руках, стремительно шагает к столу. — Ужин подан, — Гарри ставит тарелки на стол. — Вау, пахнет невероятно! Что это? — спрашивает Луи, глядя на вкусное блюдо перед собой. — Сегодня на ужин у нас каре ягнёнка с картофелем, запечённым в розмарине, морковью в кленовой глазури и салатом из огурцов и яблок, — Гарри объясняет очень элегантным голосом. Луи пытается не рассмеяться, но это так очаровательно. — Не могу поверить, что ты сам всё это приготовил! Я реально впечатлён, — восторженно говорит Луи, пока Гарри садится рядом с ним, протягивает руку, чтобы переплести их пальцы. — Давай уже есть! Пара приступает к ужину. Несмотря на то, что держаться за руки немного неудобно, Луи не возражает. Он не в силах обуздать своё желание касаться Гарри. Их бёдра тесно прижимаются друг к другу, а ноги то и дело случайно сталкиваются под столом. Луи не уверен, дело в еде, атмосфере или прикосновениях, или, скорее всего, в сочетании всех трёх факторов, но он мысленно продолжает изучать каждый сантиметр Гарри, гадает, как его кожа будет ощущаться под ним и какой он на вкус. Это становится проблемой, думает Луи и незаметно поправляет себя под столом. После того, как они доедают десерт — малиновый чизкейк, Луи помогает Гарри отнести посуду на кухню, чтобы помыть её. Это справедливо, и, честно говоря, он готов на всё, даже на скучную работу по дому, если это будет означать быть ближе к Гарри. Они часто обедают вместе так, что у них уже вошло в привычку, что Луи моет, а Гарри вытирает и убирает посуду. Они периодически задевают друг друга, стоя бок о бок у раковины. В какой-то момент Гарри наклоняется к Луи, застигая того врасплох, прижимается к его спине, чтобы убрать небольшой контейнер. Луи совершенно очарован длинной рукой, протянутой перед его лицом. Он подаётся вперёд и слегка покусывает обнажённое предплечье, прямо рядом с татуировкой русалки. — Эй, не кусайся, — Гарри хнычет, пока Луи смеётся. — Возможно, позже ты запоёшь по-другому, мистер Стайлс, — поддразнивает Луи, игриво толкает мужчину в бедро и получает в ответ шлепок по заднице. Как только с посудой покончено, они берут ещё одну бутылку вина. Гарри ведёт Луи к диванам, которые стоят в дальнем углу пекарни. Стайлс садится первым, позволяя Луи прижаться к его боку. Он держит вино в руке, а другую кладёт на бедро Гарри. Это удобно, Луи чувствует себя абсолютно комфортно рядом с мужчиной. Они разговаривают обо всём на свете, не делая никаких знаков между собой. Луи решает, что он сидит недостаточно близко, и вспоминает, что их дочери будут счастливо отсутствовать всю ночь. Он отставляет бокал вина и переползает на колени Гарри, седлая его. Гарри приоткрывает рот, широко раскрытыми глазами смотрит на Луи, ожидая, что тот сделает дальше. Вскоре Луи наклоняется вперёд и накрывает губы Гарри своими. Он невесомо пробегает пальцами по смуглой шее Гарри и зарывается в его мягкие кудри, играясь с ними. Не отрываясь, он одной рукой забирает чужой бокал и ставит его на стол рядом со своим. — Что всё это значит? — хрипло спрашивает Гарри между поцелуями. — Не то чтобы я жалуюсь, — кажется, он понимает, что происходит; теперь его руки скользят по спине Луи. — Мы наконец-то одни, девочки уехали на всю ночь, — объясняет Луи. — Я очень хочу этого. Их поцелуи становятся всё более жаркими, Гарри чуть прикусывает нежную губу Луи, пока тот шарит руками по его крепким мышцам спины. Он так сильно хочет прикоснуться к обнажённой коже Гарри, но его раздражает мешающаяся одежда. Ладони Луи скользят вниз, пальцы нетерпеливо вытягивают из брюк Гарри заднюю часть рубашки. Он просовывает руки под ткань, наконец-то, чувствует, как чужие мышцы напрягаются под его пальцами. Томлинсон отрывается от губ мужчины, посасывает и покусывает его под челюстью, собственнически оставляя следы. Он хочет оставить свои метки. Руки Луи двигаются дальше вниз, цепляются за подол рубашки, отчаянно дёргают её вверх из-под пояса брюк. — Почему на тебе так много одежды? — недовольно хнычет Луи, теперь изо всех сил пытается стащить с Гарри жилет. Стайлс усмехается и помогает ему снять жилет, в то время как наглые ручонки уже расстёгивают его рубашку. Намного лучше, думает Луи и снимает мешающую вещь с широких плеч Гарри, бросает её на пол. Луи начинает шарить ладонями по подкачанной груди, пальцами ласкает каждый сантиметр, изучает завораживающие чернильные рисунки перед ним. — Прекрасный, — нежно шепчет про себя, трепетно обводит контур татуировки в виде бабочки. Луи едва дотрагивается подушечками пальцев до торчащих сосков Гарри, а затем слегка щиплет, подразнивая. Гарри тихо стонет и запрокидывает голову к стене. Его сердцебиение учащается под дразнящими пальцами Луи. Он жадно рассматривает Гарри, его глаза закрыты, а рот открыт в форме идеальной буквы «о». Луи не сводит с него глаз, облизывает губы и, пока Гарри вжимается в него бёдрами, в ответ на трение виляет задницей, дразнит мужчину под собой. — О Боже, — еле слышно произносит Гарри. Луи не уверен, что именно услышал и нужно ли переспросить. Его взгляд опускается ниже, туда где сейчас его пальцы вырисовывают только им понятный танец. Из-под пояса брюк Гарри выглядывают лавровые ветви, дразнят Луи, чтобы он изучил их со всех сторон. Гарри словно выныривает из своего коматозного состояния, покрывает мелкими поцелуями порозовевшее лицо Луи; мажет губами вниз по его тонкой шее. Луи поворачивает голову в сторону, открывая мужчине больший доступ к своей нежной коже. Он хочет большего. Луи нуждается в большем. Он тянет за подол своего свитера и медленно снимает его через голову. Томлинсон довольно наблюдает, как Гарри пожирает глазами его обнажённую грудь. Мужчина впивается в него, как будто он — вода, способная утолить его жажду. Стоит свитеру упасть на пол, как руки Гарри тут же оказываются на его теле, а губы нежно посасывают татуировку на ключицах. Луи запрокидывает голову назад, выпячивает грудь вперёд, намекает, чтобы Гарри продолжал лизать его ключицы. Луи не может больше ждать. Он невероятно твёрдый, и ему необходимо почувствовать его. Он нетерпеливо расстёгивает пуговицу на брюках Гарри, затем молнию, но вдруг замирает. — Подожди, дверь ведь заперта? — спрашивает он в панике, на что Гарри смеётся. — Да, я запер её, как только ты пришёл, — жалюзи тоже плотно задёрнуты, чтобы обеспечить большее уединение. Гарри берёт в рот сосок Луи и проводит горячим языком по твердеющей маленькой горошине. Он обильно лижет и кусает несколько раз, а затем переходит к другому. Луи не сдерживает протяжный стон, вырвавшийся с его губ. Эйфория с головой накрывает его. Как может быть настолько хорошо, когда они только начали? Он вжимается в Гарри, чувствует, насколько возбуждён мужчина под ним. Гарри отстраняется, выдыхает тёплый воздух на влажный сосок Луи, отчего по его телу пробегают очередные мурашки. Томлинсон плавно соскальзывает с колен Гарри и опускается на пол между его раздвинутых ног. Он кладёт руки по обе стороны молнии чужих брюк, желая быстрее обнажить его член. Луи голодно смотрит на своего парня из-под подрагивающих ресниц и тихо спрашивает: — Можно? — он едва успевает произнести эти слова, как Гарри судорожно кивает. — Да, пожалуйста. Пожалуйста, Лу, — умоляет Стайлс. — Твоё желание для меня закон, — Луи просовывает руки под пояс его брюк. Гарри приподнимает задницу, позволяя ему спустить штаны вместе с обтягивающими боксерами. Томлинсон в предвкушении облизывает губы, пялится на чужой длинный толстый член, что гордо шлёпается вверх к животу, идеально стоит между двумя лавровыми листьями, которые теперь Луи видит во всей красе. — Твою мать, Хаз. Ты огромный, — восторженно бормочет Луи, рукой обхватывает каменный стояк. Он начинает медленно водить ладонью по твёрдому слегка загнутому кверху члену, ласкает нежную плоть. Гарри корчится от удовольствия и глухо стонет над ним. Луи проводит большим пальцем по влажной пульсирующей головке, жадно наблюдает, как вытекает предэякулят. Он наклоняется вперёд, слизывает капельку терпкого предсемени с уретры и продолжает тягуче-медленные движения по всей длине. — Лу… чёрт, так хорошо, — Гарри хрипло стонет. Луи чувствует, как напрягаются мышцы на бёдрах Гарри, тот сопротивляется желанию толкнуться в податливый рот, поэтому хватает мужчину за руку. Луи поднимает поплывший томный взгляд на Гарри. У того осоловевший взгляд, зрачки расширены; он пристально смотрит на него. Выражение чистой похоти и желания на лице его парня — достаточно, чтобы довести его до крайности. Луи не может больше ждать. Он широко открывает рот и плотно обхватывает пухлыми губами сочащуюся головку. Гарри, видимо не ожидавший такого, непроизвольно резко вскидывает бёдра вверх и направляет свой член в заднюю стенку горла Луи. — Прости… я не… блять… — Гарри бессвязно бормочет, но Луи продолжает брать больше и глубже принимать крупный ствол. Как бы он не старался взять всю длину не получается, поэтому он держит руку у основания и активно надрачивает второй. Луи поглядывает на Гарри, его голова откинута назад, глаза закрыты. Он выглядит так греховно. Руки Гарри тянутся к взмокшим волосам Луи, слегка дёргают их, заставляют немного отстраниться. Луи туго втягивает щёки, смачно посасывает упругую головку. Он с причмокивающим звуком вынимает член изо рта, делает несколько шумных вдохов, не забывает рукой подводить Гарри к краю. Мужчина облизывает припухшие губы, желая снова попробовать его терпкий вкус. Луи скользит языком вверх и вниз по гордо стоящему члену, дразнит, размазывает свою слюну, прежде чем снова насаживается до упора. — Чёрт, я близко… так близко… — шепчет Гарри. Томлинсон начинает быстрее двигать мокрой ладонью по его напряжённому стволу, второй массирует поджавшиеся яички. Он с наслаждением сосёт и игриво обводит языком ярко-красную головку, подталкивая своего парня к оргазму. Гарри невольно подаётся вперёд, надрывно стонет и кончает в тёплый влажный рот. Луи принимает всё до капли, сглатывает и собирает языком солоноватый вкус. Он уже более расслабленно двигает ртом по стояку, продлевает мужчине удовольствие. Гарри расслабляется от ласки, член обмякает, и Луи забирается обратно на его колени, оставляя по взмокшему телу дорожку поцелуев. — Спасибо, — мягко говорит Гарри, а Луи разражается смехом и запрокидывает голову назад. — Ты серьёзно только что поблагодарил меня? — Да, — мужчина хихикает. — Это было чертовски потрясающе, мне захотелось поблагодарить тебя. — У меня есть другой способ, как ты можешь это сделать, кроме как сказать «спасибо», — игриво говорит Луи, подмигивая ему. — Правда? Не хочешь пояснить? — Гарри в любопытстве вскидывает брови, но его взгляд жадно падает туда, где Луи ласкает себя через штаны, отчаянно пытаясь почувствовать хоть какое-то облегчение. — Я уверен, что ты догадаешься, — Луи встаёт и чувствует, как сильно от предэякулята намокли его боксеры. — Ты умный человек. После этого Гарри толкает Луи так, что тот оказывается лежащим на спине на диване. — Уф, можно было бы и предупредить, — жалуется Луи и чуть сдвигается, чтобы не упасть. — Прости, я так долго этого ждал, — на его губах появляется застенчивая улыбка. Гарри хватается за талию Луи. — Ты в порядке? — Да, более чем, — бормочет Луи, закрывая глаза. Стайлс начинает осыпать поцелуями его пупок и вылизывает мягкую кожу вокруг. Удовлетворившись, он продолжает выцеловывать дорожку вниз и освобождает мужчину от брюк и боксеров. — Такой красивый, — шепчет и целует каждый сантиметр желанного тела. Руки Гарри лежат на его мясистых бёдрах, большие пальцы выводят маленькие круги на тазовых косточках. — Серьёзно, у тебя самый красивый член, который я когда-либо видел. — Это… невозможно… — Луи хнычет, чувствует, как ладонь Гарри, наконец, касается его возбуждённого члена. Мужчина ласкает его, вместо того, чтобы обеспечить Луи трение, которого он так отчаянно хочет. — Я уверен, что это так. Тебе стоит прислушаться ко мне, ведь ты говорил, что я умный человек, — Гарри насмехается и наслаждается возможностью касаться Луи везде, кроме тех мест, где он больше всего этого хочет. — Гарри… пожалуйста… — умоляет Луи, ничуть не смущается. Он так сильно хочет разрядки, его член болезненно твёрдый. — Такой требовательный… — Стайлс ухмыляется, но исполняет его желание. Луи вскрикивает, чувствуя тёплый рот Гарри вокруг себя. — Ты такой толстый, — бормочет мужчина вокруг горячего ствола, посылая вибрации по его телу. У Луи ноги дрожать начинают. Он тянет руки вниз, запутываясь в кудрях Гарри, не дёргает, лишь использует как опору, слегка массирует его голову. — Так чертовски хорошо, — Луи громко стонет. Он открывает глаза, желая увидеть, как выглядит Гарри. Его сочные губы блестят от слюны, рот максимально раскрыт, глаза закрыты, так как он сосредоточен на своих движениях. Гарри, должно быть, чувствует, что Луи наблюдает за ним. Он смотрит на него сквозь влажные густые ресницы, ухмыляясь, прежде чем насаживается глубже и глубже, не разрывая зрительного контакта. Проходит всего несколько мгновений, Луи чувствует, как Гарри носом упирается в его короткие паховые волосы. — Чёрт, блять, а, — тихо бормочет Луи, теряя всякий дар речи. — Близко… — единственное о чём он предупреждает Гарри, прежде чем обильно изливается в чужой тёплый рот. Его зрение мутнеет, тело мелко подрагивает от волн нахлынувшего оргазма. Гарри нежно посасывает его пульсирующую головку, не оставляет ни капли спермы. Спустя минуту Луи обретает голос. — Спасибо, — это всё, что ему удаётся придумать. Гарри мягко смеётся, подползает обратно и бережно притягивает Луи в свои объятия. Они обнимаются, Гарри по-хозяйски обхватывает своего парня за талию; оба обнажённые, счастливые и удовлетворённые. — Не за что, — шепчет Гарри и крепче прижимает Луи к своей груди. — Серьёзно, Хаз, это, возможно, был лучший минет в моей жизни, — признаётся Луи. — У тебя фантастический рот, — оба прыскают со смеху и, обмениваясь комплиментами, обнимают друг друга. — Подожди, у Найла ведь нет камер наблюдения? — спрашивает Томлинсон, внезапно начиная волноваться. — Здесь нет камер. Клянусь, — уверяет Гарри и ласково поглаживает Луи по руке. — Хорошо, я обычно беру оплату за такое шоу. То, что он твой лучший друг, не значит, что он получит это бесплатно! — шутит Луи и опускает голову на плечо Гарри. — На самом деле, я правда, думаю, что люблю тебя, — говорит серьёзно. — Я тоже, — Гарри целует розовые губы Луи и улыбается. — Хочешь кончить ещё раз?***
Весь день в голове Луи творится полный бардак. Он напрягается из-за каждой мелочи. Мужчина хочет, чтобы его новогодняя вечеринка прошла как можно лучше. Он уже пригласил Гарри и Эдди, а также Зейна, который, конечно же, приведёт Лиама. Ещё он подумал, что будет здорово пригласить Найла, ведь тот — лучший друг Гарри. В итоге всего семь человек, но Луи придаёт большое значение этому вечеру. Как говорится, как встретишь новый год, так его и проведёшь. А Луи отчаянно хочет счастливо провести его с Гарри. Томлинсон с самого утра вычистил дом сверху донизу, в том числе заставил Квинн убрать свою комнату, чтобы в ней не было ни единого пятнышка. Он тщательно вымыл туалеты и пол на кухне и даже вытер пыль с высоких окон, предварительно достав стремянку, чтобы как следует отмыть их. Луи вспотел и безумно устал. Он плюхается на диван, свешивая ноги, и тяжело дышит. Кажется ему нужно заняться кардио-тренировками. Ему всего тридцать один год, уборка дома не должна его настолько выматывать. Хотя дом большой, размышляет Луи, чтобы немного успокоиться по поводу своего физического состояния. После небольшой передышки ему нужно найти в себе силы, чтобы принять душ и одеться. Квинн замечает его из своего игрового уголка, подходит и, кладя руку ему на лоб, обеспокоенно спрашивает: — Пап, ты очень горячий. Ты заболел из-за уборки? Луи усмехается: — Нет, лисёнок, я в порядке. Просто вспотел. — Фу! — кричит девочка и вытирает пот со своей руки о его футболку. — Противно! Дочка права, он грязный. — Я пойду в душ, кнопка. Вернусь через несколько минут, — говорит Луи, направляясь в свою спальню.***
После душа Луи выбирает более повседневный образ на сегодняшний вечер. Он надевает синие спортивные штаны «Adidas» в белую полоску и белую рубашку-поло в мелкую сетчатую полоску. Луи ещё раз смотрит в зеркало, удовлетворяется своим внешним видом и идёт на кухню. На часах три часа дня, примерно через час должны приехать его гости. Ему нужно успеть приготовить основные блюда, подразумевая под этим достать их из морозилки и поставить в духовку, а также расставить лёгкие закуски. — Эй, лисёнок, подойди сюда, пожалуйста, — Луи зовёт дочь, считая, что она уже может помочь ему. — О! Ты очень милый, папочка! — воркует Квинн и забирается на стул у стойки. — Кто, я? — Луи кружится вокруг себя. — Твой любимый старый папа кажется милым? Квинн хихикает, глядя, как он выпячивает бедро и несколько раз позирует ей. — Ты самый глупый папочка на свете! — восклицает она сквозь смех. Отсмеявшись они принимаются за дело: расставляют на столе тарелки и салфетки, убирают в холодильник напитки и ставят блюдо в духовку. Только они собираются завалиться на диван, как звонят в дверь. — Я открою! — говорит Квинн и убегает к двери. Луи топает за ней. Праздник начинается!