«Любовь» Второго Предвестника.

Сегодня вы ночевали у себя, поэтому и одеваться нужно в свои вещи. Обычно подкрадываете что-то у Зандика, где ещё вы найдёте что-нибудь больше вашего фактического размера, а значит автоматически более удобное? Правильно, точно не в своём шкафу. Настроение приятное, нужно идти на рабочее место, сегодня намечается что-то интересное и вы обязательно достанете возлюбленного с вопросами по этому поводу. Пообещал вам пустить на опыты что-то из Фонтейна. Главное, конечно, что не «кого-то». Что ж, лаборатория снова немного слепит своими белыми стенами, вы заходите и сразу идёте к своему креслу, чтобы снять с него халат и быстренько накинуть на плечи. — Доброе утро, — окликаете Доктора, который ясное дело пришёл раньше и уже чем-то занят. Вы сразу видите на центральном столе колбы, а на полу коробку. Очень интригует. — Здравствуй, — предвестник оборачивается к вам, уже, кажется, хочет подойти и поздороваться объятьем, но стоит на месте. — Это что? — Что — что? — переспрашиваете и сама подходите, чуть хихикнув непонятной реакции. Несколько шагов в коридоре между столами, вы настигаете Дотторе и поднявшись на цыпочках обнимаете его. — Всё хорошо? Смотрю, штука с Фонтейна приехала, мы сейчас этим займёмся? — задерживаетесь в таком положении, потому что обниматься вы между прочим любите, очень даже. — Что с внешним видом? — ему ничего не остаётся, кроме как в ответ обнять вас, но при вопросе вы сама отстраняетесь. — А что с ним не так? — вы в чёрной рубашке, которая заправлена в джинсовые мини-шорты на высокой талии и в плотных чулках, почти идеально доходящих до линии колена собственно шорт. Всё прилично и красиво. — Мм… Ничего, сегодня в корпусе прохладнее, чем обычно, иди переоденься, — отходит от вас в сторону, прихватывая со стола то, чем занимался — записи. — Не знаю, мне лично не холодно, — забота — это мило. Именно поэтому вы лишний раз улыбаетесь её проявлению со стороны Доктора. — В лаборатории всегда немного теплее, чем в коридорах, так что, наверное, можешь не волноваться, — делагате шаг назад и опираетесь поясницей о стол, смотря партнёру в спину. — Ты не можешь просто пойти даже ко мне и взять брюки? — не поворачиваясь и с совсем лёгким раздражением, которое вы не сказать, что чётко улавливаете. — Зачем? Всё нормально, успокойся. «У меня не нормально!» — вам про себя отвечает Дотторе, по факту промолчав. А не нормально у него то, что ученый имеет… Ну, скажем, некоторые наклонности и свои фетиши, как и все мы, люди. Вы самостоятельно выяснили, что ему нравятся женские бёдра, но другой подробности ещё не приняли к сведению — чулки и что-то короткое с ними. Именно такое сочетание работает лучше всего, но будь-то даже юбка ниже колена, если к Доктору в руки попадёт информация о том, что под ней упомянутый элемент женского гардероба, это конец, думать он будет только об этом. А тут вы, этого не зная, сами пришли и пронзили сердце предвестника пошлостью. Ну, он не какое-нибудь животное, переживёт со спокойствием. Хотя бы постарается. — Ладно, — вздох разочарования в себе, но все-таки поворот к вам. — В Фонтейне последние несколько месяцев активно мутируют монстры, поэтому одного отдали нам. При чем вместе с «нормальным» образцом, то есть, наша задача — понять какой ген меняется и почему. — Ух, я чего-то такого и ожидала, — вы довольны, генетику вы помните и в целом даже любите. — Прекрасно. Надеюсь там не какие-то кровавые трупы? — смеётесь и подойдя к коробке легонько пинаете её. — Ты такого плохого мнения обо мне? — с улыбкой идёт к вам. — Нет, умертвленные ядовитые рыбки. Из-за них локальные водоёмы становятся опасны для почти любого использования, — обходит вас, невероятно радостный тому, что в маске, а значит взгляда вы не видите. Поднимает коробку на стол. — Типа озёр всяких? — у вас терпения не слишком много, лезете к объекту, ногтями поддеваете скотч. Вас перебивает Доктор, откуда-то уже нашедший концелярский нож. — Именно, — разрезает армированный скотч и легонько пихает вас бедром. — Не лезь, пальцы поотрезаю. — Давай, — левой, ближней к нему рукой хлопаете предвестника по заднице. — Порежь лучше эту штуку, а не меня. — Посмотрим, — усмехается почти зловеще и наконец-то раскрывает створки, но там всё ещё упаковки, нужные для транспортировки. — Пошли сразу в операционную. — Да, пойдём, — первая стартуете, обходя Дотторе. А он… Он недоволен тем, что вы в медицинском халате. Вид сзади явно прекрасен, но недоступен. Коробка взята в руки, как и Доктор старается держать себя в руках. Идёт за вами, быстренько проходит вперёд и сам открывает тяжёлую дверь, сразу ставит её на крепление, чтобы не закрылась. Монстры на столе, уже распакованные — перед вами шипастые и клыкастые крупные рыбы с угловатвми плавниками, понятное дело хищники, как вам пояснили ядовитые, цвет яркий и опасный — фиолетовый с красными вкраплениями. Один из них выглядит чуть менее опасно, но они также остаются почти идентичными. Размером на глаз, может, сантиметров пятьдесят на тридцать. — А это нельзя списать на обычную эволюцию? — уже в перчатках трогаете существо, которое ближе к вам. — Слишком быстро. Тварей выродилось уже два поколения и практически все с одним типом мутации: полулетальные, генеративные и доминантные. Вообще странно, что скачок произошёл настолько резко и организмами почти не отвергается, — говорит параллельно с осмотром зубов монстрика рядом с собой, пальцами проводит по тушке, прощупывая жабры и доходя до плавника. — На мой взгляд, должны были помереть всей партией от своего же яда. Но природа удивительна и прекрасна, — иронизирует, разворачивается к столу за собой, на котором выставленны пробирки с разной надобностью. Берет из штатива две из них, подходит обратно. — Да, как-то очень странно. У них есть элементальная сила? — вы пока просто наблюдаете. — Электро, очевидно. Это конечно не свойственно, но ядовитые железы, судя по всему, начали вырабатывать более тяжёлую в составе смесь и концентрация стала выше. Но надо проверить, — за этим мужчина и брал пробирки. — Умеешь разделывать рыбу? — с улыбкой поворачивается к вам. — Такую — нет, — улыбаетесь ему в ответ. — А ты, как я поняла, что угодно умеешь правильно разрезать, да? — хихикаете и за хвостовой плавник сдвигаете существо к себе. — Хватит делать меня мясником, — поступает также, как и вы. Поднос с инструментами тоже двигает, ставит перед вами обоими. — Не делаю, я шучу, — настроение замечательное, из-за этого хочется баловаться. Ну вы и толкаете Дотторе локтем в бок. — Поможешь же, если что? — Конечно, — вы сами виноваты. Вам под руку лезет чужая, выныривает из-под локтя, теперь стоите с предвестником под ручку. — Может провести мастер-класс? — Какой? — вопросительный взгляд на партнёра. Он не отвечая выпутывается из своего же хвата, заходит за вашу спину. Руки у него пока чистые, поэтому может позволить себе положить их на ваши бедра, прогладить прикосновением к животу и по окончании жеста обнять вас. — Наглядный и подробный, — говорит немного тише, прямо над вашим ухом. — Возьми нож, будь добра. Вы тихо смеётесь в смущении, тянетесь к нужному предмету, за ручку помещаете в ладонь. Обычный, почти кухонный нож, но наточенный явно лучше. — А зачем тебе тут такие ножи вообще? — интересуетесь, пока поверх ваших кистей ложатся чужие, вас ещё и движением немного подвинули вперёд, то есть теперь вы находитесь плотно между металлическим столом и Доктором. — Им легко ломать хрящи или резать нечто подобное, — управляет вашими руками, как своими, все это время дышит в плечо, от чего на коже иногда появляются мурашки. — Спроси ещё зачем мне циркулярная пила, фрезы и другое оборудование, якобы не относящееся к резне трупов. — Кости пилить что-ли? — тем временем вы делаете надрез, загоняя лезвие под жабры. — Мы, кстати, к ядовитым железам сразу режем? — Всё угадала, какая умничка, — целует вас за ухом, параллельно с этим немного подергивая ножом, чтобы хрящ головы сломался. — Возьмём анализ на сравнение. — Поняла, — вам приятно от таких нежностей, смущает. — Запах едкий для рыбки. Это из-за того что это монстр, или яд, или элементаль? — Всё вместе, — разворачивает тушу мордой к вам и режет так, чтобы по бокам срубить мешающую отделить голову от туловища плоть. — Энергии вообще спецефичные на запах. Хотя это зависит от того, кто пользуется. — Хм, у тебя крио глаз бога. Это связано с выбором духов? — посмеиваетесь и чувствуете спиной, что Дотторе тоже стало смешно. — Нет. Это влияет на природный запах человека, — теперь вертикальный разрез вдоль туловища. — Электро — что-то островатое, гидро — сырость, пиро — гарь и так далее. — Но я не чувствую, что от тебя чем-то особенным пахнет, — вы внимательно наблюдаете за тем что делает предвестник, честно стараетесь запомнить, не смотря на то, что мысли у вас слегка в другой стороне. — Потому что я не пользуюсь глазом бога, — ученый отпускает вашу руку, пальцы просовывает в разрез, что-то там щупает. Мерзковато. — Тебе нравится мой естественный запах? — в это время пытается что-то вытащить из-под жабр. — Да, а что? — все ещё смотрите на противную процедуру, берете Дотторе за запястье. — Отрежь и всё. — Значит у нас хорошая генная совместимость, — слышите по голосу, что улыбается. Делает так, как вы сказали, снова берет нож, но уже не в вашу руку, дорезает. Стоп, это был флирт?.. — Пф, — немного наклоняетесь вперёд, зажмурившись. — Прекрасно, я рада. Обсудим совместных детей? — все ещё тихонько смеётесь, встаёте ровно. — Лучше процесс их зачатия, — голова наконец-то отделилась, свободной и сравнительно чистой рукой Второй берет пробирку. — Открути, руки грязные. — Архонты, — помогаете возлюбленному, открываете тару и отдаёте. — Тебе это интересно? — вы знаете, что да. Предвестник оказался владельцем приличного либидо, даже смешно. — Как и любому человеку, — поворачивает рыло внутренностями к себе… Аж к горлу подступает. Но это нужно, чтобы собрать образцы яда. — Ну, я бы конечно не сказала, что ты человек, — упираетесь руками в стол, пока они не нужны. — А кто я по-твоему? — немного поворачивается к вам, клюв маски мажет по щеке. — Хтонь какая-то, — широко улыбаетесь, наклоняя голову в бок, все-таки аксессуар холодный, слегка неприятно. — Сам-то ты не признаёшься. — Хтонь?! — актёр проснулся в предвестнике, но первое возмущение реальное. — Я по-твоему чудище какое-то? Я понял тебя, любимая, — а вот это уже игра в обиду. — Ты зубы видел свои? — с лёгким удивлением поворачиваетесь к Дотторе, пока он в колбочку собирает всю железу, запихивая её туда пальцем. — И прочие весёлые дополнения к ним. — Не нравится что-то? Я ведь обижусь, не сомневайся, — всё ещё играет, но теперь скорее издевается. — Всё, успокойся, нравится, — хихикаете и извернувшись в доступном пространстве целуете Доктора в щёку, а он наконец-то откладывает труп в сторону. — А вообще, Василёк, — подтянув второго монстра на место первого кладёт ладонь на вашу ляжку, ведёт ей вверх. — Объясни-ка мне, что это такое? — большим пальцем поддевает край чулка на левой ноге, по которой и гладил, отводит его в сторону и убирает руку, чтобы шлепнул по коже. — Чулки? — с непониманием смотрите на проделки Дотторе. — Что не так? — Тебе купить колготки? — это скорее не упрёк, а игривость, с которой рука теперь ложится на вашу талию. — Нет, мне не очень удобно их носить. На живот давит, — в вас зарождается подозрение о том, что кое-кто завёлся. — Да, правда? — перемещает ладонь к вашему животу, немного давит, заставляя спиной плотнее прижаться к себе. — Почему я не знал этого раньше? — Потому что не приходилось к слову, полагаю? — вы не знаете как реагировать на открытые заигрывания, пока перед вами на столе два монстрячих трупа. — Чего ты добиться хочешь этим расспросом? — Пока не знаю, — поцелуй на уголке челюсти, в то время как одна рука опускается пониже, чтобы снова потрогать вашу ляжку, вторая тянется наверх, в попытке где-то вас прихватить. Вы не даёте этого сделать. — У тебя рука в крови, — держите чужое запястье. — И что? — глупый вопрос и ещё один поцелуй, но ниже, у шеи. — Торе, давай не здесь, — вам конечно же нравится то, что начинается, но всё ещё не на фоне мёртвых рыб. Немного клонитесь назад, чтобы отодвинуть от себя навязчивого кавалера. — Мы не закончили, — давит вам на низ живота, прислоняется к пояснице пахом. Чувствуете задом эрекцию, сама в моменте заводитесь, на секунду аж немного дыхание перехватывает. — Постой так, я сам доделаю. Вы со вздохом киваете. Теперь в комнате повисает напряжение, определённого характера молчание. Доктор, с первого взгляда спокойно, принимается резать и второго монстра. Кладёт подбородок вам на плечо, немного трётся виском о щёку. Вы конечно стоите спокойно, но это тяжело, учитывая знание чужого возбуждения и намёка на то, что что-то будет после окончания процедуры. Предвестник повторяет всё те же действия, что и до этого, поэтому интересным для вас происходящее на столе не становится. — Тебе нравятся чулки? — только-только дошло. — Скорее всё, что подчеркивает область таза. Боюсь, это было очевидно, если задуматься, — смешок и сразу хруст рыбьих костей. Жутковато, но вы привыкаете к тому, что Дотторе в целом часто бывает таким. — Ага, так ты поэтому попросил переодеться… — медленно, но верно события складываются. — Это ты тоже нарочно устроил? — Нет, просто если ты не то отрежешь или сама порежешься, будет не слишком хорошо. Особенно с учётом того, что оно все ещё ядовитое, — в этот раз все происходит быстрее, видимо медлил он все-таки намерено, или роль сыграло то, что делал это с вами. — Как мило, — улыбаетесь и запрокидываете голову, чтобы затылком опереться о плечо мужчины. — Люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, — чмокает в щёку, сразу поворачиваясь обратно. Осталось поместить небольшой орган, вырабатывабщий отраву, в пробирку. А та уже закрыта, нужные процедуры наконец-то проведены. Вы разворачиваетесь, пользуетесь тем, что у Дотторе грязные руки и обнимаете его за шею, зная, что он вас не отодвинет. Выглядит серьёзно, в отличии от вас. Пальцами берете его маску за клюв, чтобы убрать с лица. — Это не всё, — уведомляет вас, когда маска оказывается снята, смотрит на вас с лёгким прищуром. — Ничего страшного, — а вы говорите ласково, тихо и весело. Потому что такие дни, как сегодня, должны быть весёлыми и в обязательном порядке приятными для обоих. Снова встаёте на носочки, но теперь не чтобы обняться, а чтобы поцеловать предвестника. Слегка виснете на нем, пока мужчина руками опирается о стол, за неимением возможности тоже обнять вас. Отвечает вам с достаточным желанием, чтобы понять, что ничего лишнего вы не сделали. Скорее даже наоборот, подогреваете общее настроение. Это было коротко, но достаточно, чтобы вы оба заново попали в нужное состояние. — Что ещё ты хочешь сделать? — вы очень чётко видите, как Дотторе смотрит сначала вниз и только потом на ваше лицо. Забавно. — Расслоить ткань и яд, — вы слышите копашение за спиной. Снял перчатки, звук распознать легко, как и то, что до вас наконец добрались с прикосновениями, в первую очередь к бёдрам. — Для этого как раз нужно время. — Хах… Сколько? — это вы спрашиваете о пошлых планах, а не о химической реакции. — Пол часа хватит? — улыбается, хищно и грязно, он прекрасно вас понял. — Хватит и пятнадцати минут, — пальцами «шагаете» по его плечу, добираясь до чувствительного места ближе к спине. Суете руку под халат с рубашкой, под воротник, пальцами немного царапаете чужую кожу. Реакция незамедлительная, прикрытые глаза и вздох. — По рукам, — демонстративно выставляет вам ладонь, вы сразу пожимете, также недвусмысленно улыбаясь любимому. И всё-таки, из вас вышла прекрасная пара. Идейные, увлеченные одним делом, он любит поговорить — а вы послушать, саркастичные шуткники, которые все-таки нашли друг друга и решились на риск опасной любви, благодаря Зандику — вечной. Вам приходится разойтись, чтобы Иль Дотторе занялся образцами. Но это ведь не значит, что вы не можете приставать к нему, так ведь? Он отходит с пробирками, ставит их в сводобный штатив, далее идёт к железному шкафу, в котором хранится огромное количество препаратов разной надобности. Вздыхает. — Найди сто шестьдесят третий, ничего не вижу, — а вы уже за его спиной, следуете как тень. — Хорошо, — проводите пальцами по его позвоночнику, даже сквозь одежду вызывает мурашки, вы уверены. Намерено стоите так, чтобы халат не прикрывал понравившийся Доктору образ, но естественно честно ищете нужное вещество. Партнёр открыл нужный ящик, поэтому при проходке по десяткам номерования нужная колба нашлась быстро. — На, — вытаскиваете из крепления и протягиваете. — Спасибо, — галантный поклон и возвращение к столу с биологическим материалом. На этом ваши попытки нарваться не прекратились. Пока предвестник, со своим «прекрасным» зрением пытается пипеткой залить раствор к железам, вы обнимаете его со спины. Всем телом прижимаетесь к нему, по привычке который раз поднимаетесь на цыпочках, целуете в седьмой позвонок, руками, что находятся на его животе чувствуете, что задержал дыхание на несколько секунд и напрягся. Чудесное чувство, оно возникает каждый раз, когда удовольствие можете доставить вы, довести до какого-то состояния также, как доводят вас. Именно поэтому ваши ручки медленно опускаются к чужим брюкам, — самой уже не терпится, — щупают ремень, это попытка расстегнуть. — Подожди ещё пять минут, — с придыханием просит, отмеряя вещество. — Работай, милый, — ремень бренчит пряжкой, а вы смехом, потому что добираетесь до ширинки. — Василиса, — порывисто слегка наклоняется к столу, поскольку ваши прохладные пальцы трогают уже сквозь тонкую ткань белья. — Прекрати цирк, перелью ведь, — какой же у него восхитительный голос, когда заводится… — Ничего страшного, орган парный, — вы ничего не ждёте — вынимаете давно твёрдый член из одежды, слышите чужой почти-что всхлип, довольная трогаете мужчину. — Все двери открыты, — он пытается выиграть указанные пять минут. — Ничего, мы тихонько, — снова смеётесь, но уже более возбужденно, отчего на выходе звук напоминает мурчание. Вы временно отпускаете мужской орган, все-таки у Дотторе есть чувствительные места, по которым стоит пройтись для разогрева. Мягкое прикосновение, только самыми подушечками пальцев к шраму на лобке, движение вверх, под рубашку, чтобы огладить голый живот, пока собственное дыхание сбивается в чужое плечо из-за накатившего ещё жестче возбуждения. Плоский живот нервно сокращается под вашей ладонью, вторая, к слову, тем временем все же берётся за член. Медленно, тягуче давит на уздечку, проходясь по длине похожими друг на друга вертикальными движениями. Слышен шипящий выдох, значит у вас все получается. Но не на долго, потому что Второй закончил с смешанием препаратов. Отодвигает штатив в сторону, берет вас за обе руки, встаёт ровно. Тянет за левую руку, вы послушно обходите партнёра, встаёте напротив, снова прижатая к столу поясницей. А далее поцелуй — с ходу глубокий, чуткий, пошлый. Со страстью и отчётливой любовью в каждом движении челюстями. Попытка опустить руку — перехватили, держат крепко, Доктор второй рукой обнимает вас ниже плеча, нарочно, чтобы вы обняли именно сверху. А вам ничего не остаётся, кроме как вцепиться в его халат и целовать со всем своим женским желанием близости. Она уже совсем рядом, но всё никак не наступает, даже слегка злит. То о чем вы оба правда забыли — контрацепция и средства удобства. Но об этом вспоминать рано, сейчас предвестник наклоняется чуть ниже к вам, чтобы зацеловать шею, с лёгкой агрессией прикусить кожу и наконец услышать от вас сладкий для слуха первый вздох. Этого хватит - понять, что вы возбудились можно было ещё тогда, когда самостоятельно начали приставания. И снова вы в том положении, с которого начали — Дотторе за спиной, вы у стола. Единственное отличие — цель этого положения. Предвестник снова трогает вашу ногу, медленно проводит пальцами по ткани чулка, теперь край шорт, ягодица и не хлесткий, но шлепок по ней. Вы возмущённо поворачиваетесь лицом к партнёру. — Что-то не так? — голос, который невозможно описать, если не слышал. Мягкий, ласковый бас в пол тона, в котором прямо чувствуется что-то до ужаса пошлое. — Какие там у тебя фетиши, напомни? — а в это время вас опять трогают, но это нужно, чтобы расстегнуть шорты. — Секрет, — игриво и весело сказано, последние пуговицы поддаются, как на зло, тяжело. — В смысле секрет? — глаза сами прикрываются, когда мужчина плотно проводит ладонью по промежности сквозь одежду. — Наклонись, — игнорирует, давит на ваше плечо, чтобы просьбу побыстрее выполнили. Вы отворачиваетесь, наклоняетесь вперёд с глубоким и шумным вздохом, возбуждение уже каким-то странным чувством подошло к горлу. Дальше говорить слегка перехотелось. Одежду стягивают ниже, рубашка наоборот вздернута, Дотторе ладонью ведёт по вашей спине, в итоге по траектории оказывается настолько близко, что вы снова смогли почувствовать телом его член, чёрт, как же сейчас мешает последняя преграда ткани… Но она быстро поддевается пальцами и тоже спускается, а вы, может быть, даже случайно, шатаетесь назад, чем вызываете смешок. Сразу после звука по половым губам мажет влажная головка, чтобы пристроиться и молчаливо уведомить, что: «Вот, мы начинаем, не пугайся». Мило и до дрожи приятно, ведь мужчина склонился к вам, почти вплотную грудью прижался к влажной от жара спине, сбивчиво дышит в зыталок, очень медленно проникая во влагалище. От этого чувства наполненности, постепенно становящегося навязчиво-восхитительным, приходится не по собственному желанию опустить голову, так как опоры для конечности не находится, руки на столе под грудью для удобства, ещё и тихо, но практически простонать. Любимый оценил реакцию, может через рубашку, но целует ваши плечи, трётся о вас лбом, милуется и так сладко тихо, сорванно дышит, что вы, кажется, с ума скоро сойдёте от нежности всего происходящего. И это при том, что с вами в одном помещении всё ещё трупы монстров и началось всё с того, что вы их резали. Ну и какая разница, если говорить серьёзно? Сейчас вы занимаетесь любовью, а не экспериментами, об этом думать не обязательно. Первые движения спокойные, медленные, аккуратные, все-таки подручных средств вы не используете, нужно быть бережливее друг к другу. Вы уже сама слегка покачиваетесь, по ощущениям, вместе со столом, чтобы самостоятельно насадиться — хочется большего. Доктор точно видит это, скорее нарочно медлит, чтобы лишний раз нагнать эмоций. Держит вас под живот, второй рукой сохраняет равновесие, опирается о стол. — Я люблю тебя, — тихо, почти шёпотом за головой, совсем у Зандика зашкалили чувства. — Василёк, дорогая, я тебя обожаю, — опять медленный толчок, но в положении застывает, чтобы снова поцеловать то в попавшее под удар место на шее, то в зыталок, или приложитьмя губами к плечу, все это время случайно облизывая чёрные волосы, которые выбились из хвостика. — Я тоже люблю тебя, — шумно сглатываете, своей рукой ищете рядом ладонь возлюбленного, достаточно быстро чувствуете её и накрываете своей. — Очень и очень сильно. Понежиться вот так, во время вроде бы слегка экстремального секса так… Это нельзя описать, это нужно только чувствовать. Первые смелые движения не вызывают дискомфорта, только пекущее по всему телу удовольствие, нервными связями разносимое от промежности аж до самых рёбер. Первые чёткие звуки появляются в этот же момент. Ваши тихие постанывания, не сомневайтесь, в своей памяти отчаянно пытается сохранить Дотторе, что сам за собой не замечая этого иногда выдыхает с лёгким тоном. Через ещё какое-то время, совсем небольшой промежуток, вы уже сама, вперевшись руками в стол двигаетесь синхронно с партнёром, от чего по помещению разносятся ужасающе эротичные звуки шлепков. Предвестник держит вас за бёдра, уже стоит ровно, хотя как ровно — настолько, насколько может, учитывая свою чувствительность, ноги-то дрожат у вас обоих. Вы стараетесь сдерживать особо громкие звуки, когда появляется желание их произнести, если кто-то зайдёт — у вас пара минут чтобы заправиться за стенкой и не спалиться. Но очень радует, что вы в это время никому не нужны, предоставлены целиком и полностью друг другу. Достаточно внезапно, но не без вашей благодарности пальцы Доктора оказываются между ваших ног, чтобы довести до окончания. Вы уже хотели начать самостоятельно, но радует, что партнёр видит ваши состояния и настроения, следит за этим. В темп своим же движениям не попадает, но держит какой-то понятный только себе, достаточно интенсивный. Тот факт, что предвестник «умеет держать темп» вы узнали ещё тогда, когда танцевали с ним вальс, что забавно, но в целом является правдой. Несколько минут чего-то уж совсем сумбурного, что включало в себя множество поцелуев абсолютно везде и от обоих участников полового акта, невнятную амплитуду и частоту чужих толчков, заканчивается сперва для мужчины. Во избежание лишних хлопот он, как только чувствует, что накатывает оргазм, вынимает из вас член и в пару движений изливается себе в ладонь, ясное дело, одежду никто не хочет пачкать, или просто не скажет о желании сделать это. Чуть отдышавшись и вымыв руку снова приступает к вам, уже почти готовой догнать любимого в успехах. Тихий шёпот на ухо, ладонь на вашей шее, вторая растирает горошинку напряжённых нервов, старательное покусывание уха и жаркое, слишком горячее для владельца крио глаза бога дыхание в вашу шею. Помнит обо всём, что когда-то срабатывало на вас, умело создаёт атмосферу, даже пытается завести ролевую игру с контролем оргазма, но увы, не успевает, ваш организм отказал. Вы тихо пищите и задерживаете дыхание от яркого, волнового и достаточно резкого, интенсивного ощущения, что по окончанию прогулки по телу отдаёт даже в пальцы. Вы случайно сжали между ног руку любимого, слегка съезжаете по металлу вперёд, тяжело вдыхая воздух. Это было… Волшебно. — Всё хорошо? — каждый раз спрашивает. — Лучше и не бывает, — ласково отвечаете Дотторе, успокаиваясь. — Прекрасно. Разойдемся умыться? — становится ровно, не упустив возможности снова поводить по вам руками — гладит спину. — Да, стоит, — вы тоже встаёте, натягиваете сначала белье, потом немного подпрыгнув шорты, все-таки узковаты. — Мм… Не надевай такое на работу, — отворачивается от вас и все-таки застегивает ремень, о котором забыл, пока мыл руку и хотел доиграть с вами. — Даже не надейся, что послушаю, — снова смеётесь, оборачиваясь на любимого. Прекрасный день — сегодня вы точно ляжете спать вместе и подробно обсудите кому, что и в каком виде нравится. Самое время определить эту границу и не попадаться на случайности. Просто в будущем делать это «специальностями».