Всем плевать.

Джордж стоял, подпирая спиной стену огромного трёхэтажного здания с вывеской сверху: «Community House», что являлось торговым центром, и нервно пялился на обои телефона, активно делая вид, что чем-то занят. Его сердце билось как бешеное, ноги были ватными от одного осознания, что рядом находится так много незнакомцев. Смотри в телефон. Смотри в телефон. Делай что угодно, только не встречайся взглядами с толпой прохожих. Что угодно, только не выделяйся. Джордж бросил взгляд на числа вверху экрана. Пол первого. — Опаздывают… — проговорил Джордж шёпотом, кусая внутреннюю сторону щеки. В голове сразу начали появляться неприятные мысли. Не обманули ли они меня? Сказали придти, а сами сидят сейчас где-нибудь вдвоём и смеются над тем, какой я наивный… Джордж тут же оборвал себя, сильно прикусив язык. Боль частично отрезвила. Нет, Карл бы не стал так поступать… Ник возможно, но не Карл. Он не такой, верно? Джордж продолжал ждать, с каждой минутой всё больше погружаясь в свои мысли, маринуясь в них. Сейчас и толпа прохожих, и их взгляды, и их мнение о нём — всё стало Джорджу безразлично, когда кокон из собственных грёз и догадок окружил его. Из мыслей его смог вырвать лишь один громкий голос, зовущий его по имени. — Джордж! Названный тут же поднял голову, выключая телефон и пряча тот в карман. Он увидел Карла, одетого в красную спортивную кофту, какую обычно надевали крутые ребята из американских сериалов, и Ника, скромно идущего сзади. Настроение Джорджа сразу улучшилось, будто это не он только что активно накручивал себя. — Прости, долго ждал? — спросил Карл, подбегая к Джорджу и легко, почти невесомо обнимая того за плечи. Не дожидаясь ответа Джорджа, Карл продолжил: — Наш автобус попал в аварию. Какая-то женщина решила, что будет отличной идеей перейти дорогу в неположенном месте! Слава Богу, её не сбили, всё хорошо, но ругался с ней водитель долго! — бурчал Карл недовольно. Ник в это время лишь согласно кивал, подтверждая слова друга. — О, вот как… Хорошо. Всё в порядке, я сам только что пришёл, — лгал Джордж тихо, опустив руки в карманы и стараясь не смотреть Карлу в глаза. — Так что, куда идём? — спросил Ник, поравнявшись с Карлом. — Не знаю пока, давайте прогуляемся по торговому центру, а там может что-нибудь интересное найдём. — отмахнулся Карл, встречаясь лицом к лицу с датчиком движения над раздвижными дверьми. Те в свою очередь открылись, и трое парней зашли в торговый центр: Ник и Карл шли впереди, Джордж слегка позади, но со стороны Карла. Он всё ещё пытался перевести дыхание и успокоиться от недавних переживаний о том, что Карл с Ником могли просто обмануть его. Сейчас друзья рядом, и это главное, верно? Друзья? Карл несомненно был Джорджу другом, но мог ли он считать другом Ника? Может, тот просто таскается за Карлом, а Джорджа терпеть приходится, потому что, ну, друг Карла же. Верить в это не очень хотелось: всё же за всё время посиделок Ник не проявил ни капли раздражительности или агрессии по отношении к Джорджу. Стал бы кто-нибудь терпеть его только ради Карла? Кто знает. В воскресенье в торговом центре было особенно много народа. Толпа была такая, что просто не протолкнуться, и, как Джордж ни старался, он просто не мог избежать столкновений, от которых сильно сжался, став словно в два раза меньше своего и так небольшого размера. Джордж хвостиком ходил за друзьями, лишь бы не остаться одному в этом кошмарном людном месте. Карл с Ником были для него словно Моисеем, раздвигающим океан. Джорджу даже не приходилось самостоятельно обходить людей, он просто следовал по открытому пути, тем самым минимизировав ущерб. Карл и Ник о чём-то беседовали, и Карл часто пытался вплести Джорджа в разговор, на что тот, конечно, охотно отзывался, но тема как-то быстро иссякала. Джордж мало чем интересовался в жизни, он не был ни ботаном, ни гиком, даже геймером его сложно было назвать, потому что об играх он тоже мало мог поговорить, ибо майнкрафт на его старейшем компьютере или старые пиксельные игры 90-х годов на приставке вряд ли могли заинтересовать современных геймеров. А что-то новое у него просто не тянуло. В основном поговорить можно было о школе или о чем-то социальном и всем известном, поэтому круг возможных тем очень заметно сужался. Они бродили по магазинам, заглядывали в бутики, Карл даже успел схватить себе какую-то яркую жёлтую кофту, при этом перемерив всё, что было, и показываясь в каждом своём наряде Николасу и Джорджу. Честно, Карл во всём казался невероятно красивым, и Джордж просто не переставал восхищаться этим. Как может человеку настолько идти всё подряд? Разок Карл даже пытался посоветовать какой-нибудь наряд и самому Джорджу. Дэвидсон бездумно бродил по отделам, ожидая, когда ребята выберут себе что-нибудь, когда Карл внезапно схватил его за руку и потащил с собой в примерочную. Джордж не знал, было ли это сильно заметно, но сам он чувствовал себя как варёный рак: его лицо вмиг налилось краской, а в помещении резко стало как-то жарко. Он не мог оторвать взгляда от руки Карла, которая крепко держала руку самого Джорджа. Почему-то прикосновения Карла не ощущались неприятными, а наоборот, Джордж хотел бы прикасаться к нему больше, хоть он и не очень любил тактильность, и причина даже не совсем в том, что обычно ему было от этого больно. Карл затащил его в примерочную и всучил в руки светлую рубашку со словами: «Примерь-ка это, думаю, тебе пойдёт», а потом вышел, задёрнув за собой шторку. Джордж стоял и смотрел на предложенную одежду. Он знал, что рубашки носят не только в школе, люди в рубахах часто просто красиво смотрелись, это было довольно стильно. Но… Джордж просунул руку под ткань, подтверждая свою догадку: просвечивает. Джордж видел собственную руку, а значит рубашка будет мало скрывать его тело. И дело далеко не только в стеснении, а в том, что так он будет только лишний раз светить своими синяками, чего ни в коем случае нельзя было допустить. Джордж постоял немного, сделав вид, что правда переодевался. Он вышел из примерочной с рубашкой в руках и сказал, что та ему просто не подошла. Все предложения Карла «поискать что-то похожее, но более подходящее» Джордж отклонил, и в итоге Карл просто сдался. «Надеюсь, Карл не обиделся…» — подумал Джордж. «Как будто кому-то будет дело до того, в чём ты ходишь. Ты в любом случае урод» — голос в голове, то ли чужой, то ли его собственный, вызвал мурашки по спине. Да, наверное, он прав… Карл, верно, просто из вежливости предлагает, а на деле забудет об этом через пару секунд. Какое кому дело до его одежды и того, что он возьмёт? Джордж не задумался особо, чьим был этот голос, и быстро принял его за свои собственные мысли. Во время всего путешествия по торговому центру Джордж часто встречал интересные штуки, но он ни за что бы не признался, что действительно хотел туда пойти. Какой-то «музей тишины», маленький контактный зоопарк, где можно было покормить животных, красивые фонтаны, возле которых можно было сфоткаться. Джордж просто ходил за ребятами, которые, он был уверен, сто раз это всё видели и вообще такими детскими забавами не интересуются. Ну серьезно, кого может впечатлить контактный зоопарк? Разве что совсем маленького ребёнка. Такого, как Джордж. Да, по возрасту его уже нельзя было назвать ребёнком, но он был настолько впечатлён всем этим сейчас, что было понятно: ему очень не хватало каких-нибудь интересных ощущений, даже простых развлечений. Люди его возраста таскались по тусовкам, некоторые вообще умудрялись нарушать закон, а Джордж был домоседом. Но вовсе не потому, что считал всё это неправильным и гадким, а потому, что творить всяческого рода дичь ему было попросту не с кем. — Хей, Джордж, — голос Карла будто бы разбудил его, — Ты смотрел нового человека-паука? Джордж, вырванный из собственных мыслей, вздрогнул, резко подняв глаза и взглядом столкнувшись с Карлом. — А? Н-нет, не смотрел… — ответил он робко через несколько мгновений тишины. «Я в целом новые фильмы не смотрю… У меня на такое денег нет, да и скучно одному…» — добавил он у себя в голове печально. — О, так это отлично! Ник тоже не смотрел его, так что на него и пойдём! — радостно сообщил Карл, улыбаясь Нику. Тот же, до этого хмурый, сразу растаял, неловко улыбаясь. Он достал телефон и посмотрел на время. — Ага. Но у нас есть ещё полчаса до начала, можем ещё куда-нибудь сходить, а до кинотеатра дойдём быстро, он совсем недалеко. — О, пошли тогда может в парк неподалёку? Там как раз новый аттракцион открылся, мне друг рассказал! Всё произошло так быстро, что Джордж и глазом моргнуть не успел. Друзья оживленно болтали, а Джордж плёлся за ними хвостом, пытаясь пристроиться рядом, но почему-то всё никак не удавалось. Он вообще часто ощущал себя лишним: в семье, в классе, в компаниях. Должно быть, он и сейчас чувствовал бы себя очень подавленным из-за этого, если бы не Карл, часто спрашивающий его о всяком. Казалось, для яркого мальчишки это не было трудностью, будто для него невозможным казалось общение с одним человеком, и он бы с радостью подцепил даже случайного прохожего, лишь бы было побольше людей для болтовни. Как он всех выдерживал? Джордж осматривался, разглядывая парк и всяческие его достопримечательности. Он наверняка был здесь с дедушкой в далёком детстве, но за это время парк перетерпел перестройку и реставрацию, так что теперь это было совсем новое для него место. Облагороженные клумбы, яркая подстриженная травка (Джордж был почти уверен, что это просто выложенный газон), фонтаны, скамейки, ларьки, прокаты машинок для детей. Даже было целое здание с игровыми автоматами. Парк не был той почти пустой рощей, открытым лесом с тропинками, по которому они с дедушкой гуляли, теперь это была чуть ли не главная площадь данного района. Здесь часто ставили сцены и проводили всяческие конкурсы и концерты. Сейчас концерт тут был, но без сцены, сольный и до ужаса отвратительно звучащий. Маленькая девочка лет тринадцати, в коричневом длинном плаще и с босыми ногами стояла на скамейке и играла на скрипке. Внизу лежал чехол с прислонённой картонной табличкой «на подарок маме», в котором валялся её скудный заработок. Честно, играть малышка совсем не умела, тут не надо быть ценителем, чтобы понять. Неподалёку очень нервно тёрся полицейский, видимо ожидавший, когда кто-нибудь пожалуется на ужасную игру девчонки, чтобы её выпроводить, однако никто не смел обижать её. Некоторые из чистой жалости кидали ей деньги, и Джордж мог их понять: девочка выглядела очень бедно и несчастно. Однако если бы Джордж не относился ко всему настороженно и скептично, это был бы не Джордж. Синяки под глазами скрипачки казались ему слишком уж чёткими, а черты лица слишком упитанными, чтобы походить на вид бедной. Да и кто выпрашивает на подарок с таким видом, будто сейчас свалится в обморок от голода, холода и недосыпа? Тут не до подарков, тут лишь бы прокормиться. Странно это всё. — Она даже держит скрипку неправильно, — комментирует Ник, тоже наблюдающий за этой картиной. — Мне так её жаль… — проронил Карл, и Джордж посмотрел на него, подняв бровь. Да это же надувательство, какая тут жалость! Просто попрошайка, таким и времени своего уделять нельзя, ни минуты. Научилась бы хоть играть, а уж потом пошла деньги клянчить. К удивлению Джорджа, Николас направился прямиком к девочке. Дэвидсон мог поклясться, что полицейский явно оживился при виде этого и шкодно прищурился. Однако Ник, вопреки всем ожиданиям, не стал ругаться. Он о чём-то быстро сообщил малышке, и та, колебаясь, протянула ему скрипку. Ник пристроился поудобнее, покрутил колки, поводил смычком для проверки звука, при этом продолжая что-то объяснять девочке, которая внимательно слушала его. Джорджу было не так важно, что задумал друг, он скорее отдыхал, не слыша больше этих противных визгов неподатливого инструмента. Но совсем скоро скрипка запела снова. Заиграла приятная мелодия, совсем не похожая на ту, что раздавалась недавно. Ник умело перебирал струны, нажимал, куда надо, плавно двигал смычком. Джордж не знал, насколько эта мелодия была хороша в технике исполнения, но звучала она определенно прекрасно. У Карла, стоявшего рядом, кажется, вообще челюсть отвисла. Зеваки, наблюдающие еще с того момента, как Ник подошел к девчонке, привлекли еще большее количество людей. Постепенно собиралась небольшая толпа, что бросала деньги. Купюры были номиналом намного больше, чем то, что получала девочка раньше. Сама она всё также стояла рядом, переводя взгляд с Ника на футляр с деньгами и обратно. Да уж, теперь ей есть, что принести домой. Джордж до сих пор не был уверен в том, на что девчонке эти деньги, но это уже было не так важно. А ещё он был почти уверен в том, что большинство людей кинули деньги не просто хорошему скрипачу, а за то, что этот самый хороший скрипач избавил их от скрипача похуже. Когда мелодия завершилась, раздались аплодисменты. Ник вручил девочке скрипку обратно, поставив её в правильную стойку и ещё что-то объяснив. Кажется, сегодня в этом мире наверняка стало на одного скрипача больше. Как только Ник отошёл, Карл сразу кинулся к нему, восторженно вереща. — Я и не знал, что ты умеешь так красиво играть! Это было так мило! То, как ты помог ей. Ты молодец, Ник! — Карл обнял его, и сам Николас выглядел не менее удивленным, чем толпа при виде его игры. Его лицо стремительно начало краснеть. — Д-да ничего такого же… просто поиграл, подумаешь… — Зато в какой ситуации! Твоя помощь ей. Это очень благородно! — Надеюсь, теперь ей хватит денег на подарок своей маме. — Джордж встрял в разговор, устало склонив голову. Он всё ещё не верил в чистоту намерений попрошаек, но рушить идиллию не решил. Какие же они всё-таки наивные. Ребята ещё немного гуляли по парку, точнее, так думал Джордж. В итоге оказалось, что они бродили в поисках того нового аттракциона, о котором говорил Карл, и когда они наконец его нашли, Джордж не смог избежать мурашек по телу. Комната страха. Джорджа вряд ли можно было назвать трусом, но и в смельчаки он тоже не порывался: он боялся, когда страшно. Громких звуков там, неожиданностей. Не всего подряд, но и не в редких случаях. В общем, обычный такой человек. Однако комната страха не выглядела тем местом, где можно было не бояться: большая двухэтажная постройка, люди из которой выходили бледнее некуда. Они подошли посмотреть расписание, и Джордж с облегчением выдохнул, увидев, что режим «с прямым контактом» только с 18-ти. Джордж еще не дорос, а Ник с Карлом так тем более. — Давайте тот, что на 20 минут? Квест «На страницах темницы». Звучит круто, верно? — Ник выглядел радостным и был в предвкушении. Да уж, вот кого стоило опасаться. Неужели ему совсем не страшно? — По-моему там что-то с узниками темниц из литературы. Но не думаю, что знание того, кто это, сделает это менее или более страшным, они же не будут делать квест ориентированным на такую узкую аудиторию? — предположил Карл, и Джордж не мог с ним не согласиться. Актеры будут отыгрывать кого-то, получается? Если у них будет получаться не очень, то, может, будет даже и не очень страшно. — Ты что думаешь, Джордж? Ой, да на тебе лица нет! — Всё в порядке, я не против, — соврал он, и стал ощупывать свое лицо, будто таким образом сможет догадаться, что не так. Но можно было предположить, что Джордж сейчас бледнее некуда. — Честно, всё круто. — Ты боишься, Джорджи? — Ник оскалился, хихикнув, и Джордж сглотнул. Сейчас он почему-то больше всего был похож на члена Своры. — Бояться — это естественно! — Запротестовал Карл, заступившись за Джорджа. — Но если он не хочет, мы не пойдём. — Нет, всё нормально, правда, идём скорее! Это пройдёт, — Джордж замахал руками, ни в коем случае не желая, чтобы друзья отказывались от своего удовольствия. А он уж потерпит. Они купили билеты и Джордж нервно перебирал кончики шнурков на своей худи, пока они ожидали начала. — Хочешь мороженое? — шепнул Ник на ухо Джорджу, пока Карл болтал с какой-то пожилой женщиной из очереди. Джордж вздрогнул и нервно помотал головой, отказываясь. Ему сейчас ничего в рот не полезет. Ник кивнул и поспешно удалился, оставив Джорджа в непонятках, но скоро вернулся с двумя рожками мороженого в руках. — Ник! Я тебя уже потерял, ты… ой, — Карл удивлённо встретил протянутый ему рожок, а потом радостно завизжал, принимая угощение. — Божечки, как это мило, мило-мило! Спасибо! Ой, а Джорджу? — Я не захотел, — быстро ответил Джордж, не желая подставлять Ника, и Карл вновь защебетал благодарности. Это правда было очень мило, что Ник сходил за мороженым для них (ну, фактически для Карла и него, но Джорджу же тоже предложили), но сейчас почему-то Джорджу начало казаться неладное. Ник вечно краснел перед Карлом и пытался делать милые вещи. Но, может, он всегда был таким, просто Джордж не знал? Однако постоянную пунцовость лица Николаса объяснить уже было нельзя. Подходило их время. Друзья уже доели мороженое и просто болтали в очереди, Джордж зависал в телефоне. Их пригласили зайти и Джордж оставил мобильник на складе для вещей, потому что побоялся, что тот может разбиться в неожиданный момент. Он никогда не был на квестах и, если честно, не знал, чего ожидать, поэтому лучше было подготовиться. В начале им рассказали о правилах безопасности, а потом запустили в комнату, оформленную под кирпичную кладку. У окна, за которым было лишь небо, — а потому можно было предположить, что это башня, — сидел кудрявый мужчина в кандалах. Он начал что-то очень артистично говорить, слова складывались в стихи. Это было что-то вроде введения, и Джордж уже расслабился, потому что это совсем не было страшным. Их кидали по разным комнатам, агрессивность актеров нарастала, некоторые появлялись неожиданно, кто-то не говорил ничего внятного, выглядел как мертвец и поторапливал их делать задание, всячески пугая. Было скорее напряжённо, нежели страшно, но Джорджу этого почти хватало. Карл визжал от всех неожиданностей и очень громко кричал и паниковал, когда время поджимало, прижимаясь к Нику, который казался самым смелым сейчас, пусть и бледным как смерть. Или это было только из-за плохого освещения? После того, как они с трудом открыли железные ворота, к их спинам начали тянуться чужие руки, которые после, когда у них не вышло дотронуться до путников, начали биться об решётки. Все трое пошил вперёд, Джордж — сзади всех. Это был огромный лабиринт с то открывающимися, то закрывающимися дверьми. Кто-то всё время стучал, выл, где-то можно было заметить загадочных людей, подсматривающих в глазок, но был один голос, чёткий, который звал за собой. Парни шли к нему, как внезапно одна из дверей открылась, кто-то схватил Джорджа за запястье и затянул за собой, тот лишь взвизгнуть успел. Джорджа тащили по извилистому коридору, но тот не вырывался — а что он, драться что ли будет? Актёр что-то заговорщически шептал, рычал иногда, неприятно царапал руку Джорджа, а потом закинул его в квадратную комнату из дверей и запер. Запер? Джордж дёрнул ручку раз, два, и только смех послышался со стороны. Но ему не было смешно совершенно, паника накатывала волнами. Его оторвали от группы. Ник и Карл даже не заметили его пропажу, да? Наверняка, наверняка… Из дверей вокруг бились люди, тянули руки, кричали оскорбления. «Ты бесполезен», «слабое звено», «ничтожество». «Ты жалок, и ты останешься здесь навсегда, никому не нужный, пока не сдохнешь, как отравленная псина» — этот голос был особенно чётким, и Джордж осел на пол, испуганно хныча. Адресат голоса бродил тенью по комнате, сверкая жёлтыми глазами под аккомпанемент из визгов других актёров. Актёров ли? Да, люди за дверьми наверняка были актёрами, но кем был тот, кто бродил вокруг? Не могли же они так точно угадать его главный страх. «Ты типичный слабак, боящийся тени, что тут угадывать?» — голос звучал не от тени, а прямо в голове Джорджа. Голоса вокруг начали вторить: «слабак, слабак, слабак», хаотичное повторение превращается в всеобщий вой, в котором можно было разобрать пожелания смерти и прочие гадости. Умри Умри Умри Джордж завизжал. Он уже давно плакал, не смея остановить дорожки горячих слёз. Карл с Ником наверняка так всё и задумали. Подговорили организатора оставить его здесь, а сами ушли в кино. Он здесь сидит полчаса, час, полтора, сколько? Дикий вой вокруг не прекращался, грохот и шум заглушали собственные мысли, не давали дышать, только слушать и принимать всё сказанное. Да, он жалок, да, он слаб, он ничтожество, ничтожество, ничтожество! Джорджа резко схватили за руку и с силой потянули вверх, заставив встать. Залитые слезами глаза не разбирали дороги, не видели, кто выводит его. Чёрная одежда, чёрная кепка. Незнакомый парень… Свет заливает глаза Джорджа, шум вокруг угасает, превращаясь в негромкую болтовню оживлённой улицы. Он на свободе? — Джордж! Что случилось? Что с тобой? — Карл кинулся к нему, убирая руки от лица. Залитый слезами, весь красный и сопливый, как маленькая девчонка, а то и еще хуже. Как же позорно. Парень, который его вывел, был продавцом билетов. Черная одежда имела символику этого заведения, комнаты страха. Ник стоял рядом с Карлом, обеспокоенно смотря на Джорджа. — Почему вы не остановили квест?! — наехал на группу работников Ник, на что те ответили с не меньшим наездом. — Кто сказал, что не остановили? Актёры разошлись, когда поняли, что уже слишком. Чё он ревел дальше — не наше дело. — У него истерика! Почему вы сразу его не вывели? — вмешался Карл, всё ещё прижимая Джорджа и поглаживая по спине. Прикосновения приносили боль, но это сейчас не было так важно. Джордж позволил себе плакать дальше, не останавливаясь. Карл хороший… Карл его поймёт. Ник продолжил ругаться с работниками, пока Карл успокаивал Джорджа. Он отвёл его на скамейку и шептал что-то утешительное, от чего у Джорджа было всё теплее на душе. Карл рядом, Карл его не бросил, это всё организаторы… Он чётко слышал, что актеры продолжали глумиться до самого выхода. Или это уже было его одной большой галлюцинацией? В кино Джордж уже не пошёл. Прогулялся с друзьями до кинотеатра и пошёл домой, потому что после такого настроения на что-либо вообще уже не было. Карл долго уговаривал его остаться, но Джордж был непреклонен. Он уже достаточно подпортил им веселье сегодня. Вернувшись домой, Джордж долго пялился на себя в зеркало. Казалось, его после такого вообще больше никуда и никогда не позовут. Нытик. Истеричка. Тряпка. Актёров испугался! Ничтожество. Джордж открыл шкафчик и достал оттуда банку таблеток. Сегодня никто не помог ему стать веселее. Его теория оказалась ошибочной. Должно быть, воодушевлённое настроение действительно было действием антидепрессантов. Джордж проглотил одну из таблеток и ушёл спать, несмотря на то, что было только семь вечера.