***
Выйдя из школы, Джордж почти не удивился, когда услышал агрессивный испанский оклик сзади. Конечно, размечтался — будто дадут ему после школы покоя. Особенно сейчас, спустя столько дней отдыха. И самым страшным было то, что сейчас стоит ожидать особой злобы. Не получилось у него убегать достаточно долго… В прочем, может, попробовать? Попытки такие и раньше были, но вдруг именно сейчас, именно сегодня ему повезет? От собственного больного мозга и его выдумок убегать получалось быстро. А вдруг это тоже галлюцинация, от которой удастся легко сделать ноги? Резко рванув вперед, Джордж, чуть не запнувшись за самого себя, решил выбежать с территории школы, но достаточно быстро услышал сзади размашистый бег и матюки. Его схватили за шиворот, словно котенка за шкирку, но быстро перехватили за руку, чтобы не вызывать подозрений. Пусть его и тащили просто за руку, но Сэм сжал предплечье Джорджа так, что тот был уверен в появлении синяков позже. Он лишь тихо пискнул, когда его резко дернули просто так (или за попытку побега). Алекс чуть ли не катался от смеха, откровенно угорая над этой тупой попыткой сбежать, от чего Джордж чувствовал себя ещё более пристыженным. — Век живи, век дивись на твою безграничную тупость. Era un idiota, lo serás. — Алекс схватил Джорджа за волосы и выдернул его из хватки Сэма. Дэвидсон чувствовал себя мячиком, перелетающим из рук в руки. Он бегло осматривался, не понимая, почему вокруг только трое парней: Алекс, Сэм и курящий Вилбур. Клэй так и не появился, видимо, его совсем не было в школе сегодня. А Ник… Ника он заметил краем глаза, совсем далеко, возле ограды вокруг школьной территории. Он стоял, уткнувшись в телефон и делая вид, будто вообще не знает всех этих людей. Джордж усмехнулся. Николасу наверняка было стыдно играть белого и пушистого зайчика при Карле, а на деле состоять в компании, занимающейся издевательствами над Джорджем. Но даже так он совсем не спешил помогать, просто сделав вид, будто это не его дело. Как и все в этом ебаном учебном заведении… Алекс кинул Джорджа вперед, и его голова встретилась с кирпичной стеной. Покрас стены за углом был скверным, а потому Джордж был уверен, что собрал на себя горсть извести. Голова гудела, но отойти от удара не было возможности: Вилбур, до этого мало принимавший участие вообще в чем-либо, пнул Джорджа в спину, и дождавшись падения, наступил на голову, придавливая к земле. Мстил за пальто, подонок. Он убрал ногу, нагнулся, сделал затяжку и выдохнул едкий дым в лицо Джорджа. Он закашлялся, и Вилбур, присев, схватил Джорджа за горло, принявшись душить, и тому так и не удалось откашляться. Пронаблюдав за картиной несколько секунд, Алекс и Сэм, словно получив приглашение, принялись избивать извивающегося в крепкой хватке Вилубура Джорджа, от чего к попыткам выбраться из захвата прибавлялось только больше боли. Они били по рукам, а потому Джорджу пришлось отпустить Вилбура, били по ногам, пока тот не перестал оказывать сопротивление. Вилбур отпустил, когда Джордж был на грани потери сознания, и, приподняв за волосы, ударил головой об асфальт. Остальное вверил в руки других парней, отойдя в сторону. Его работа здесь завершена. Джордж сжался, как только появилась возможность, но поза комочка принесла не меньше боли. На глазах выступили слезы, он просто ждал, когда все это закончится и он сможет пойти домой. Сможет… сможет ли.?***
Болевые ощущения никуда не пропали, но теперь его никто не трогал. Джордж чувствовал, что все еще лежит на улице, но не совсем понимал, что произошло. Судя по тишине вокруг, если не считать гул чужих голосов во дворе школы, он был один. Снова лежал в одиночестве, избитый и обессиленный. Видимо он все же не выдержал и потерял сознание, а потому не заметил, когда всё прекратилось, и очнулся уже в одиночестве. Должно быть, оно и к лучшему. Лучше так, чем терпеть боль до последнего. Джордж лежал молча и не двигался, боясь потревожить расходящееся по телу тепло. Одно движение — и горячие импульсы превратятся в нестерпимую боль, расходящуюся по всему телу. Пока он лежал без движения, тело привыкало к такой позиции и переставало ныть, как ненормальное. Минут двадцать прошло перед тем, как тот решился открыть глаза. Каждый раз после таких пробуждений он боялся, что будет их когда-нибудь лишен, но до таких зверств его обидчики еще не дошли. Оставалось надеяться, что и не дойдут. Подняться оказалось еще труднее. Все его тело буквально кричало о том, чтобы тот как можно скорее прекратил все лишние телодвижения и продолжил лежать на месте, но Джордж не умел слушать самого себя, какое ему дело до мнения собственного тела. Пусть и было ужасно больно. Он встал, но оставался в согнутом положении, словно немощный старик. Разогнуться не было ни сил, ни желания. Джордж подобрал рюкзак и медленно пошел вперед, придерживаясь рукой за забор вокруг территории школы. И чего-чего, но этого он не ожидал точно. Не ожидал, что его позовут. — Джордж! — Крик Карла вызвал оцепенение по всему телу. Нет, нет-нет-нет, — У тебя же занятия уже закончились, ты чего тут? Закладки ищешь вдоль забора? — беззлобно пошутил Карл, подходя ближе, но со временем становился все медленнее. Он остановился совсем, поймав испуганный взгляд Джорджа. Рядом с Карлом также стоял Ник. Ник, который боялся даже глаза поднять и посмотреть на Дэвидсона. И Джордж, не устояв, осел на асфальт, издав страдальческий стон при столкновении коленей с поверхностью. Карл метнулся к нему, пытаясь удержать его хотя бы в сидячем положении, и Джордж протестующе замычал, когда Карл схватил его за плечи. Тому было невдомек, что так он причиняет лишь еще больше боли. — Джордж, Джордж, ответь, что случилось? Кто это сделал?! — Карл пытался заглянуть в глаза пострадавшего, но тот старался их лишний раз не открывать и не тревожить. Но когда Карл начал трясти Дэвидсона за плечи, тот просто не мог молчать. — Отпусти! Карл, пожалуйста, — от такого количества прикосновений и движений за несколько секунд Джордж не смог сдержать выступивших слез. Было ужасно больно, и Карл совсем не делал легче. Поняв свою ошибку, яркий мальчишка быстро отпустил Джорджа и рассыпался в извинениях, но чирикать над ухом не перестал. — Кто сделал это? Тебя отнести к медсестре? Ты ничего не сломал? — обеспокоенные вопросы сыпались градом, постукивая ледяными боками по хрупкой и больной черепушке Джорджа. Делая тяжелые вздохи, Джордж переваривал происходящее. Значит, Карл теперь знает… Теперь он все знает. Вроде как он волнуется, но кто знает, что произойдет потом. Весь такой беспокоящийся, побеспокоится и забудет, а то и вовсе отвернется на следующей же день. — Все в п-порядке, правда, успокойся. Мне не впервой, — фраза слетела с языка быстрее, чем он успел подумать, и мгновенно осознал, что ляпнул. Карл замолк, думая об услышанном, а потом вспыхнул пуще прежнего: — Не впервой?! Так это не в первый раз происходит? Джордж! — названный очень хотел бы сейчас закрыть уши руками или оглохнуть вовсе. Ник, стоящий рядом, не вмешивался вообще, и лишь неловко топтался на месте. Сейчас, очевидно, решалась судьба его дружбы с Карлом, и решал эту судьбу Джордж, — Выкладывай, кто это сделал?! — Это, эм… — Джордж прочистил горло, снова тяжело вздыхая, — Алекс, Сэм, Вилбур. И. Клэй, — решив, что смысла таить имена обидчиков нет, Джордж перечислил их. Не назвал он, правда, одного, если его вообще можно было считать. Он посмотрел на Ника, который смотрел на него очень ошарашенным взглядом, постепенно наполнявшимся благодарностью. Джордж усмехнулся. Пусть сам решает, что говорить, если совесть не загрызет. Выкрутится — молодец, не выкрутится — так ему и надо. — Они? — Карл неверяще уставился на Джорджа, его лицо было мрачнее с каждой секундой, — Ник, ты… знал? — о да, сложить два и два Карл сумел. Ник был неотъемлемой частью их компании, его нельзя было исключать из подозрения. — Нет! Клянусь, нет, я ошарашен не меньше тебя. Я не могу поверить, что они могли сделать такое! — его актерской игре можно было позавидовать. Джордж, смиренно слушая их, постепенно восстанавливал силы для второй попытки пойти. Ник продолжил убеждать Карла в собственной невиновности, и у него даже получалось. Решающим фактом было то, что Джордж Ника не назвал, а значит, тот действительно непричастен. — Я помогу тебе дойти! — оживился Карл, когда наконец вспомнил о том, из-за кого здесь весь сыр-бор. Ник с готовностью подтвердил. После того, как Джордж не выдал его, Николас выглядел намного более оживленным и лучше шёл на контакт, а не терся в стороне с виноватой мордой. Но Джордж отказался от предложения, а на готовящиеся возражения отрезал: — Мне не впервой, я уже сказал. Я справлюсь, а лишнее вмешательство… хуже будет мне, короче. Простите, я сам, — в какой-то степени Джордж даже был прав. Лишние касания и вмешательства сделают только больнее, а просто идя рядом парни вряд ли могли чем-нибудь помочь. Однако их эта мысль, видимо, не посетила. — Ты уверен? Ну, давай тогда просто проводим тебя, — подал голос Ник. Несмотря на свою оживленность, он совсем не чувствовал себя менее виноватым, и был, в общем-то, прав. Его вина была в бездействии и лжи, и Джордж не собирался прощать его за это. То, что он делал, было настоящим лицемерием. На это Джордж не смог найти отговорки. Ему было стыдно, что кто-то будет смотреть на его бесчисленные потуги найти силы на то, чтобы пойти дальше. Обычно он не спешил и никого не стыдился, но сейчас хотелось показаться чуть более сильным, чем он был на самом деле. Хотя, казалось бы, разве можно показаться еще более слабым, чем тогда, когда Карл его увидел?***
Дошли они без происшествий, если не считать тех случаев, когда Карл автоматически старался подхватить Джорджа в моменты внезапных падений, когда тот не находил сил стоять на ногах дальше. Карл вновь и вновь извинялся, но подхватывать Джорджа не переставал, и приходилось просто терпеть эту боль от чужого давления на тело. Джордж кое-как уговорил ребят не идти за ним в подъезд, и когда всё-же смог добиться своего, был безмерно рад. Потому что как только он пересек порог подъездной двери, он свалился на пол перед лестницей и оставался там какое-то время, приходя в себя. Ему очень тяжело далась эта дорога, где он изо всех сил старался держаться молодцом, а потому сейчас у него просто не оставалось сил делать из себя кого-то выносливого и крутого. Не до этого. Сейчас хотелось просто упасть и потерять сознание. Однако до финишной прямой оставалось совсем чуть-чуть, а потому Джордж, отлежавшись вдоволь, вновь поднялся на ноги и принялся подниматься до своего этажа. Тревога охватила его, когда он, еще даже не подняв голову, увидел возле своей двери чью-то фигуру. Джордж поднял глаза на загадочного человека, и изображение буквально расплылось в его усталом взоре. Ах да, Клэй. С самого утра его не посещал. Судьба решила сделать похоронный удар в виде галлюцинации, ибо коронный уже был. Джордж вздохнул и быстро опустил глаза. Изображение размывалось, но ему показалось, что воображаемый Клэй смотрел на него осуждающе. Джордж усмехнулся. — И после этого ты говоришь, что я достоин жизни? — выдавил он, продолжая подниматься по лестнице к своей квартире. В голове всплывал диалог с Клэем в медпункте, где тот упорно втирал, что умирать Джордж не должен и если бы должен был, то уже был бы мертв. Джордж речью не особо проникся, но запомнил, не каждый же день ему такое заявляют. А сейчас он решил поболтать об этом с плодом собственного больного воображения. Раньше он бежал от него и боялся, потом проникся интересом, но конкретно сейчас ему было все равно. А что ему, убегать? В таком-то состоянии? Лицо галлюцинации вытянулось в изумлении, когда с ним так пренебрежительно заговорили. Как бы и сделал Клэй, хах? Хорошая трансляция реальности, мозг, хорошая, почти реалистичная. Джордж открыл квартиру и пройдя чуть вперед по коридору, оперся о стену и сел. Он услышал шаги глюка, заходящего в квартиру вслед за ним. Джорджа это начало раздражать. Ему хоть и было любопытно, но сейчас он точно не хотел изучать проделки своего мозга, он просто хотел отключиться и проваляться так два дня, не меньше. Клэй остановился напротив Джорда, и последний завыл. — Боже, мне не до тебя сейчас, ясно? Чтоб ты знал, ты меня больше не пугаешь! Проваливай, не страдай херней. И настоящему Клэю это передай! — Джордж резко встал (за что мгновенно поплатился потемнением в глазах) и оттолкнул глюк от себя. Он пошел к двери, чтобы запереть её, и остановился, едва дотянувшись до ручки. Он толкнул галлюцинацию. Джордж поднял трясущуюся руку, которой совершил толчок, вспоминая ощущение прикосновения к чужому телу. Тёплому и живому. Джордж медленно повернулся к Клэю, который все еще казался ему ненастоящим из-за невозможности приглядеться. К реальному Клэю. Сердце резко начало биться не в грудной клетке, а где-то в мозге, посылая отвратительно головокружительные импульсы по всему телу. Джордж не понимал, что стоит делать с только что полученной информацией, но… Он дома. И уставший мозг избавил его от сложных мыслительных процессов, заставив носителя потерять сознание на месте.