***
Из медкабинета я вышла с лёгким сердцем, чувствуя себя отдохнувшей и умиротворëнной. Заставила медсестру — Миядзаки-сан — дать мне двойную порцию успокоительного и теперь стояла возле зеркала, собираясь переплести рыжие свои косы. Провела пальцами по распущенным волосам. Отросли. Кудри мои раскидались по спине, прикрывая лопатки. Вздохнула, поправляя чёлку и рассматривая отражение. Чёрные глаза и пушистые ресницы, прямой нос и тонкие губы. Недовольное выражение лица. И всё же растрепанные волосы мне так шли. — Томи-чан! — раздался знакомый мне голос за спиной. В зеркале я увидела завораживающие медовые глаза. — Бачира, как ты меня назвал? — недоуменно хлопаю я ресницами, глядя на него в отражение. — Томи-чан, — улыбается он, положив подбородок на моё плечо. Какой же ты тактильный, твою мать! По руке вниз плывёт электрический разряд. Отвыкла же я от прикосновений… — С каких пор ты зовёшь меня по имени? — выгибаю я бровь, чуть повернувшись, — Ещё и неправильно. Перед глазами его точеный профиль. Хитрая улыбка и прищуренный взгляд. — А нельзя? — Бачира тоже взглянул на меня. Я недовольно дëрнула плечом. Футболист хихикнул, выпрямившись и, сложив руки за спиной, обошёл меня и наклонился к моему лицу, ухмыляясь. — Делай, что хочешь, — закатываю я глаза и тяжело вздыхаю, — Только отойди. Бачира покорно отодвигается, открывая мне вид на моё отражение. Я делю волосы на две части, а парень с интересом наблюдает за мной. В какой-то момент он заходит мне за спину и аккуратно берёт одну прядь. — Что ты творишь? — брови мои ползут на лоб. — Что хочу, — произносит он, и меня внезапно пробирают мурашки. Его голос звучит совсем по-другому. Тембр меняется на низкий, а от заигрывающей, уверенной интонации меня вгоняет в краску. Я почувствовала, как загорелись щёки. Ох, какая же я падкая на внимание… Пальцы Бачиры играют с моими волосами, а я и не думаю сопротивляться. Пусть мне противны прикосновения, он так ласков, что я млею. Поэтому я ненавижу искренность. Она притягивает. Футболист неумело сплëл одну косу. Получилась растрепанная и неаккуратная, но выглядела она очень мило. Я выдохнула, склонив голову, и усмехнулась. — Вторую я, пожалуй, сама, — улыбаюсь и наспех заплетаю такую же неряшливую косичку. Бачира ухмыляется. Я непонимающе выгибаю бровь, поправляя чёлку в очередной раз. Парень хватает меня за руку и тянет за собой, ускоряя шаг. Я едва за ним поспеваю, от удивления пока не в силах говорить. — Побежали! — восклицает Бачира, — Мы и так опаздываем! — Куда? — наконец выдавливаю я, стараясь подстроиться под его быстрый темп. — На тренировку! — смеётся футболист, ускоряясь сильнее. — В каком смысле? — уже задыхаяясь, кричу я. — Ты всё равно пропустила художественный клуб! — невозмутимо отвечает парень, — Так что пойдем! Издевательство! Просто невероятная наглость! Поражаюсь. — Бачира! — сжимая его ладонь, чтобы не отцепиться, я стараюсь угнаться за ним. Футболист молчит, продолжая наш путь к полю. Я только сейчас заметила, что он уже в спортивной форме. Специально ждал меня? Как мило. Остановившись перед входом на поле, Бачира, положив руки на мои плечи и развернув меня к себе, наклоняется к моему лицу непозволительно близко и шепчет едва ли не в самые губы: — Смотри только на меня. Я резко отодвигаюсь, не выдерживая такого давления. — Обещаю, — неловко выдыхаю в ответ, отворачивая голову. Он доволен результатом. Я чувствую. Отпускает меня наконец, но не даёт свободно вздохнуть, снова сжимая мою ладонь в своей. — Тогда идём, — улыбается Бачира. Парень вывел меня на поле, всё ещё держа мои пальцы. Я пыталась отдышаться, прильнув к его плечу. — Сато-сенсей! — закричал Бачира, привлекая внимание тренера, — Можно Томи-чан побудет с нами на тренировке? Мужчина с хитринкой в глазах оглядел наш запыханный вид. Я только сейчас поняла, как невыгодно выгляжу. Растрепанные косы, румяные щёки от бега и непоправленная одежда. Боже, что обо мне подумают… Однако Бачира был невозмутим. Сверкал улыбкой и невинными своими глазëнками глядел на Сато-сенсея. Мысленно я хлопаю себя по лицу. — Можно, — улыбается тренер. Футболист разворачивается и улыбается, прожигая меня пронзительным взглядом. Подбородком указывает на трибуны, и я, вздохнув, направляюсь туда. Парни разделились на две команды и, кажется, началась игра. Я мало смыслю в футболе. То есть, все мои знания об этом виде спорта сводились к тому, что когда мяч попадает в ворота — это гол. Хоть братья часто гоняли меня по полю, правил мне никогда не объясняли. Единственное, чему они меня научили — обходить соперника с мячом на пару. Как Бачира в день нашего первого разговора. Из-за этого не особо наблюдаю за тренировкой и, как пообещала, смотрю только на него. Потешу его эго немного, мальчику не повредит. Тем более, мне не сложно. За одну игру он почти стал моей музой, и сейчас у меня руки чесались его нарисовать. Просто он был так великолепен в своей среде, так тесно контактировал с монстром, что я едва могла усидеть на месте. Хотелось стоять рядом, хотелось посмотреть на его игру ближе, хотелось стать чем-то похожим. Я ненавидела своих монстров, пока он баловал. И это было достойно подражания.***
Спустя время моя выдержка деражалась на честном слове. Я тот человек, который устаёт от любой деятельности. Мне жутко хотелось спать***
Чья-то рука помахала перед моими глазами. — Проснись и пой! — звонкий голос Бачиры раздался над моим ухом, — Или ты так восхищена моей игрой, что слова выдавить не можешь? Я взглянула на него. Довольный, блестит, как медный таз. — Много на себя берёшь, — вздыхаю я, разминая шею. Он усмехается и молча протягивает мне руку. Я стушевалась, не понимая, чего от меня требуют. Хлопая ресницами, взираю на это чудо исподлобья, как бы спрашивая: «А буквы для кого придумали?». — Воды, — улыбается Бачира. Закатываю глаза, передавая ему бутылку. Я ведь явно не последний раз сижу на этих трибунах? Стоит запомнить значение сего действия на будущее. Он жадно пьёт, явно ужасно уставший. Я молча наблюдаю за ним, как он вытирает губы, ставит бутылку на пол, убирает со оба взмокшие от пота волосы. И каждый момент мне хочется запечатлеть. Сохранить на бумаге образ Бачиры, увековечить его необыкновенность. Показать людям красоту обычного момента в уникальном человеке. Наверное, взгляд мой затуманился под напором загорающегося вдохновения, потому что парень снова машет перед моим лицом, желая вывести из транса. — Ты подозрительно долго на меня смотришь, — хихикает он, — Умеешь спать с закрытыми глазами? Я трясу головой, чтобы скинуть с себя наваждение. Прокручиваю в голове слова футболиста ещё раз, ведь не успеваю придумать ответ. — Это было бы полезным навыком, но, к сожалению, он мне пока не доступен, — устало говорю я, стягивая очки и потирая переносицу. — Умаялась, да? — улыбается Бачира. Как ты так ловко всегда подмечаешь моё состояние? — Не знаю, — пожимаю я плечами, поднимаясь и поправляя юбку. — Подожди меня, — он тоже встаёт и спускается вниз на пару ступенек и оборачивается, — Я переоденусь, и пойдем вместе. Не даёт мне ответить и убегает вниз, чтобы с командой отправится в раздевалку. — Твою же мать, — рычу я, спускаясь за ним и выходя за пределы поля. Какого чёрта он так активно нарушает мой привычный распорядок? Я стою, наскоро глотая свои таблетки. Из-за общения с Бачирой всё менялось. Моё отношение к людям, к спорту, мой обычный день. И мне это какого-то чёрта нравилось. Раньше я думала, что не позволила бы никому влезть в мои традиционные дела, которые повторяются изо дня в день уже тринадцать лет из моих семнадцати. Но он ворвался так неожиданно, не дав мне времени на раздумья, что спорить и возвращать всё на круги своя уже было бесполезно. — Томи-чан! — раздаётся его звонкий голос, и я быстро прячу баночку таблеток в карман, поворачиваясь. Растрёпанные красные пряди, выбывшиеся из причёски, щекочет ветер, хватая их, играется и, когда надоест, отпускает и уносится прочь. Щёки, наверное, уже нежно-красные от лёгкого октябрьского холода, глаза мои чуть слезятся. Бачира смотрит на меня долго, уже даже остановившись рядом, просто вглядывается в моё лицо. Взгляд его напорист, внимателен, словно пытается пробраться мне под кожу, пробуждая Панику, но на его губах играет аккуратная улыбка, успокаивающая моих монстров. — Что-то не так? — решаюсь спросить я, отводя глаза от его манящих жёлтых и заправляя прядь за ухо. — Мне просто нравится разглядывать тебя, — отзывается парень, всё ещё находясь в некой прострации, — Приятно. Его очи покрываются той самой дымкой, загораются, словно созерцать меня — для него сплошное удовольствие. — Ты ведёшь себя странно, — сжимая рукава ветровки в карманах, тихо говорю я, — Лучше идём домой. Разворачиваюсь и медленно иду к школьным воротам, иногда оглядываясь на футболиста, застывшего в том же положении. Бачира встрепенулся, будто вышел из транса, в которое его вогнала моя внешность. — Ой, прости меня, Томи-чан! — он подбегает ближе, обнимает меня за плечи и шепчет в самое ухо, — Просто с тобой всё как-то по-другому. Клянусь, если бы не его руки на мне, земля бы ушла из-под моих ног, и я рухнула бы в преисподнюю. Потому что этот голос пробирался внутрь, плыл по венам вместе с кровью, разливаясь мурашками и вязкой слюной. Этот голос сводил меня с ума. Зачастил ты за сегодня, Бачира. Вдоволь насладившись тембром парня, я принялась обдумывать его слова, пока чужие длинные пальцы ловко гладили мои плечи, умело задевая все чувствительные места на коже. Со мной по-другому, значит? Неужели такой человек-стабильность, как я, может привнести что-то новое в жизнь этой ходячей непредсказуемости? — Всё хорошо, — отнекиваюсь, дёргая плечами, но в этот раз футболист не спешит внимать моим немым просьбам и продолжает нежно меня поглаживать, — Просто в общении со мной тебе не стоит спешить. Я не успеваю привыкать. — Ты разрешила мне делать всё, что я хочу, сегодня, — хихикает он, ведя по предплечьям ниже, оставляя одну ладонь на талии, а вторую убирая в карман, — Я не люблю ждать, знаешь? Да и ты уже привыкла. Не выношу тактильность, мать её за ногу, но не хочу больше расстраивать этого ребёнка своими капризами. Ведь и правда — я даже не вздрогнула. — Хорошо, — издав тихий смешок, отвечаю я, подставляя лицо солнечным поцелуям, — Но всё же сбавь скорость. Ладонь с моей талии исчезает, и я облегчённо выдыхаю. Но не долго длилось моё внутреннее спокойствие — Бачира пролезает в карман и, вытянув мою руку, переплетает наши пальцы и тянет меня за собой. А я уже не сопротивляюсь.