Птица, что поёт на рассвете

Чернильный демон остановился неподвижно, не издавая не единого звука, затаившись словно хищник. Он слушал музыку, исполняемую его пророком...Мелодия нравилась ему, нравился и голос, то, как умело талантливый композитор обращался с инструментом. В такие моменты хотелось поближе рассмотреть каждое его действие, увидеть, как тонкие длинные пальцы "бегают" по струнам банджо. Но дьявол всё стоял почти бездыханно, понимая, что если Сэмми всё-таки заметит его, конечно же испугается, упадет на колени и, что самое неприятное, прекратит играть - всё опять погрузиться в уныние и скуку. Но как бы то не было печально, время пролетело незаметно.       Самуэль остановился, завершил свою симфонию и аккуратно положил инструмент возле табуретки, вздохнув. И как только воцарилась тишина, рогатый позволил себе пошевелится. Совершенно спокойно, уверенно двинулся вперёд, навстречу к пророку, сидевшему спиной к своему Лорду, совсем не замечая его.

***

      Послышался глухой стук копыт. Музыкант, почувствовав постороннее присутствие, вздрогнул от неожиданности. Он внимательно прислушивался к каждому шороху, не желая обернуться, но стоило лишь краем глаза заметить движение за своей спиной, убедится в том, что не показалось, в том, что в комнате действительно бродит кто-то пришлый. Сэм резко и раздраженно обернулся, тут же обомлев. Пред его испуганным взглядом предстало его божество - величественный Чернильный Дьявол собственной персоной. И встретить повелителя прямо сейчас стало такой неожиданностью, что мужчина растерялся, сообразив не сразу, что надо бы поприветствовать лорда и только спустя ещё несколько мгновений опустился на колени. Аккуратно подняв глаза, маэстро уже собрался что-то сказать, но тут же закрыв рот, прикусив язык себе в наказание, заметив недовольное выражение дьявольского лица. — Время идёт и ничего не меняется...Что ж, вероятно оно и к лучшему.— Фыркнул демон в ответ на вполне предсказуемое поведение прислуги, оскалившись. Однако, несмотря на показательное выступление в виде недовольной реакции на унижение перед собой, ему, безусловно, нравилось это. — Почему ты перестал играть, скажи мне? В чем проблема? Неужели мой визит всё испортил?       Дрожь пробежала по телу крупными мурашками. Мужчина хотел было попятиться назад, замешкавшись, но остался на месте: Неужели господину понравилась музыка? Или же это просто глупая насмешка? Было страшно несколько за свою жизнь, сколько за свои поступки, что в очередной раз сделал что-то не так, как-то не угодил. — Прошу прощения, не заметил вас...Нет, я очень рад, рад вашему визиту, клянусь! Но, прошу вас, не сердитесь на меня, был не готов вас встретить. — Всё с тобой ясно. Уймись, у меня нет цели сожрать или убить тебя, —правитель опустился на одно колено, чтобы слегка сравняться ростом с дрожащим от страха слугой, — по крайней мере сейчас. Сэмми слегка смутился ничего не ответив и отстранившись. Зная, как видно, лёгкий румянец на бледном лице, он хмурился и кусал губы. Хочешь, не хочешь, а слишком близко господина к себе не подпустишь, да и не сколько из страха, столько из стыда. — Вот и умница. А теперь, ежели я тебя не смущаю, поднимись с колен, возьми банджо и продолжай играть. — Демон поднялся и выпрямился, ожидая, пока пророк прийдёт в себя, чего долго ждать не пришлось. Композитор встрепенулся, поправил волосы и послушно сел на табуретку, взяв инструмент в руки и ещё раз украдкой взглянув на Бенди, будто ожидая чего-то. "Очень благородно с его стороны",- подумал Лоуренс, - "А ведь, мог бы и сразу прикончить меня...Что же остановило?" - Мужчина чувствует на себе спокойный взгляд своего лорда и не теряя более времени, берёт в руки банджо. В эту секунду звучит приятная мелодия, старая, но до боли знакомая. Самуэль сам сочинил её достаточно давно. Слушатель бесшумно устроился на полу и совсем затих. Было плевать, о чём подумает провидец, видя его в таком состоянии.       Сэмми действительно прекрасный композитор, каких в целом свете не сыщешь. Любой инструмент в его руках словно оживает: будь то скрипка, фортепиано или банджо. Как какой-нибудь факир заклинал бы змею талантливой игрой на флейте, так и маэстро при желании мог бы запросто заворожить своего господина... Не прерываясь ни на секунду, музыкант почти шепотом задавал свой вопрос: — Вам действительно так нравится моя музыка? — Ты ведь сам прекрасно видишь, — будто сквозь сон, отвечал рогатый, — ведь не слепой же. — Не слепой...не слепой...— Также тихо пробормотал в ответ блондин, печально вздыхая. Волей не волей ему приходится замечать теперь некие особенности в поведении своего повелителя, которых не заметно было раньше. Хотя оно и неудивительно, собственно, ведь никогда раньше контактировать с дьяволом так близко и не удавалось.       Бенди никогда не разговаривал слишком много, по больше части он был молчалив. Его личность всегда оставалась загадкой. Никто и никогда даже предположить не мог, что это коварное, беспощадное, безжалостное, жестокое, лишённое души существо, может слышать музыку, наслаждаться искусством. Никто и не задумывался никогда над причиной всех его злодеяний. А ведь на всё есть причина...Не от хорошей жизни, волк сожрёт своего же сородича. Здесь работает тот же принцип: хищник судьбу не выбирал, за него всё было решено когда-то.       Сэмми, как и многие, не ведает о том, что пришлось пережить его лорду прежде. Но опять-таки, ничего не предпринял, так ничего и не попытался узнать, предпочел оставаться в неведении. Как легко....и как глупо! Зато возомнил себя пророком! Мало научится слушать, что говорят тебе чернила, мало научится понимать их....Очевидно, виноват страх. Сэм оказался таким же, как они все: счёл демона существом без чувств, представлял его просто инструментом достижения своих целей, не пытаясь даже представить, через что пришлось пройти Чернильному Демону. Мужчина остановился, прерывисто дыша, он больше не мог играть, чувствуя как дрожат руки от осознания своей никчемности и стыда.       Дьявол будто бы проснулся, протяжно зевнув, обнажая острые зубы. Ощутив, в эту же минуту, как сильно дрожит его слуга, он обернулся, сонно бормоча: — Чего ты там дрожишь? Замёрз что-ли? На вопрос не последовало связанного ответа. Лишь только тихий и несвязанный лепет, какой-то бессмысленный бред: — Да я же просто никчёмное создание, такой же как они все. Вам никогда не простить меня, почему же вы не прикончили меня ещё несколько минут назад? — Музыкант зажмурил глаза и закрыл рот рукой, в то время как его собеседник опешил, вопросительно наклонив голову в бок, не сразу сообразив, к чему это было сказано. Но, помедлив несколько секунд, Бенди поднялся и подошёл к мужчине настолько близко, насколько позволяла возможность и зарычал негромко: — Вот дурной... Не вздумай меня жалеть, пророк! И даже не пытайся в чём-то себя винить. Я тебе быстро вправлю мозги! — Он говорил уверенно, будто бы прошлое действительно не было поводом для беспокойства. Дьявол превосходно прятал свои эмоции, подменял истинные другими, но страшным унижением, страшным позором, было осознать, как собственный слуга неожиданно, вместо привычного страха испытывает сочувствие к своему господину. Впрочем, несмотря даже на это всё, Лоуренс, смутившись вдруг ещё сильнее, так и не перестал чувствовать себя виноватым.