Защитница

Столько событий одновременно в Бри много лет не случалось. Ещё бы! Исчезновение Фродо, нападение Чёрных Всадников, кража животных, а в довершение ко всему пошёл слух о том, что двое странников вместе с загадочными хоббитами отправились в далёкий путь. Эрианэ благодарила Валар за то, что её конь Актеон сумел избежать той участи, что постигла остальных лошадей и пони, которые находились прошлой ночью в конюшне. Да, хоббит Ноб был прав — Актеон действительно невероятная лошадь. Конь громко заржал, ведь был очень рад снова видеть свою хозяйку, которая поспешно закинула ему на спину котомки с припасами. На глазах у всего Бри путники двинулись в путь. Хоть народ и смотрел на них неодобрительно, а также кричал вслед не только добрые напутствия, Странника они побаивались. Арагорн шагал рядом с Фродо, следом шли, как эльфийке удалось узнать, Мерри с Пиппином, а замыкали шествие Сэм и Эрианэ, ведя Актеона в поводу. Эльфийка не спускала со Странника глаз, прожигая его затылок сердитым взглядом. То же самое делал и Сэм, грызя яблоко, которое ему дал Ноб «на дорожку». Когда любопытные жители Бри и сама деревня остались позади, Арагорн остановился и огляделся. — Всё, уходим с открытого места. — Опять напрямик пойдём? — вздохнул Пиппин. — Мы уже пробовали так через лес идти, еле выбрались! — Тогда меня с вами не было, — улыбнулся Странник. — Если я выбираю прямой путь, то уж не сворачиваю. Эльфийка недовольно фыркнула, чем вызвала вопросительные взгляды хоббитов в свою сторону, но вслух ничего не сказала. Что этот упрямый и чрезмерно уверенный в самом себе сын Араторна о себе возомнил? Неужели он, обычный человек, думает, что знает путь в Ривенделл лучше, чем эльфийка, которая семь веков там жила? Ей ужасно хотелось, чтобы они наконец-то заблудились, лишь бы стереть эту самодовольную ухмылку с его лица. Но Арагорн шёл уверенно, не обращая внимания на частые, вроде бы попутные тропинки. Сбивая со следа возможных преследователей, он часто резко поворачивал, закладывая петли, временами переходил с тропинки на тропинку прямо через кусты. За весь день их никто не потревожил, да и переночевали они спокойно. Эрианэ не сомкнула глаз, а вот хоббиты уснули мгновенно. Даже Арагорн, казалось, несколько часов сумел подремать. Следующие дни шли они строго на восток, и опять всё обошлось тихо-мирно. Странник завёл их в непролазную глушь, где земля была влажной, а над головами путников роились тучи комаров. — Да ведь они нас здесь заживо съедят! — не выдержав, завопил Пиппин, размахивая руками. День среди болот прошёл отвратительно. Ночёвка, если это вообще можно так назвать, ведь заснуть было просто невозможно, получилась сырой и крайне неуютной. — А как же Гэндальф? Разве мы его не встретим? — спросил Фродо под конец пятого дня, когда Арагорн сообщил, что лучше бы им поторопиться и идти напрямик. — Может и встретим, но это вряд ли. Он мог и не зайти в Бри, — ответил Странник. — Но если я правильно рассчитал и он завернёт туда, мы всё равно можем разминуться. Дорога рядом, и ни ему, ни нам задерживаться не стоит. Всадники идут по пятам. И шли они дальше. Далеко на юге простиралось зелёное покрывало лесов, кое-где виднелись реки. На востоке у горизонта вставали горы с белыми вершинами, покрытыми вечными снегами. Внезапно Арагорн остановился, давая товарищам знак, чтобы они сделали то же самое. Мужчина наклонился и подобрал что-то с земли. Хоббиты насторожились, пытаясь выглянуть из-за плеча мужчины чтобы понять, что послужило причиной остановки, но из-за маленького роста у них это, естественно, не получилось. Странник обернулся и его лицо озарила счастливая улыбка. — Ну, что скажете? Он повертел что-то в руках. На первый взгляд это был обычный плоский камень с царапинами, но если приглядеться, можно было увидеть, что это не просто царапины, а руны. — Чёрточки какие-то, — буркнул Сэм. — Нет, Сэм, это не просто чёрточки, — сказала Эрианэ, подходя ближе. — Вы хотите сказать… — неуверенно протянул Фродо. — Очень похоже на руну «Г», — кивнул Арагорн. — Может, это знак, оставленный Гэндальфом, хотя наверняка утверждать не берусь. Штрихи аккуратные и сделаны недавно. Новость, что Гэндальф где-то рядом, явно воодушевила юных хоббитов, так что на их круглых лицах читалось спокойствие. Несколько минут они стояли на вершине молча, вглядываясь куда-то вдаль. — Что там такое? — тихо спросил Фродо. Странник, не раздумывая ни секунды больше, бросился на землю, увлекая за собой Фродо и Пиппина. Рядом упали Мерри с Сэмом. Эльфийка полуприсела и укуталась в серый лориэнский плащ, который она как раз достала из сумки. — Кто там? — шепнул Мерри. — Всадники, — мрачно ответил Арагорн. Возвращаться к другому краю вершины пришлось ползком. — Это просто безумие, господин следопыт, — гневно прошипела эльфийка. — Я был слишком неосторожен на вершине, — признался Арагорн, когда они спустились вниз. — Я всё думал о знаке, оставленном Гэндальфом, и забыл об опасности. Сами Всадники видят мир иначе, чем мы, но зато прекрасно видят их кони. — Эта ошибка могла стоить нам жизни, — невесело усмехнулась Эрианэ. Сэм, Мерри и Пиппин отошли к Актеону. — Жаль, что я не обладаю эльфийским зрением, — тихо сказал Странник, однако эльфийка это услышала, что вызвало у неё новую волну возмущения. — Прошу прощения, — зелёные глаза гневно сверкнули, — но это же не я вызвалась проводить хоббитов в Ривенделл! Хоть из уст мужчины это прозвучало скорее как колкость, однако это была правда — эльфийское зрение действительно не подвело Эрианэ, поэтому Чёрных Всадников она заметила раньше всех остальных, но об этом ничего никому не сказала, то ли из-за неприязни к Страннику, то ли из-за собственного упрямства. — Нужно убираться отсюда! — крикнул им Сэм. — Согласна, — кивнула эльфийка. — Сейчас нельзя, — покачал головой Арагорн. — Другой подходящей стоянки поблизости я не знаю, а здесь нас по крайней мере не видно. Стоит отсюда выбраться, и мы будем на виду. За дорогой наблюдают, а пересекать её всё равно придётся. Эльфийка недовольно поморщилась, но продолжать спорить не стала. Она чувствовала присутствие Всадников где-то рядом, а это её очень беспокоило. Путники развели костёр в укромном уголке лощины. — Еды нам не хватит, — озабоченно сказал Фродо после скудного ужина. — Еду добыть можно, — улыбнулся Странник и ободряюще похлопал хоббита по плечу. — Здесь ягоды есть, ещё коренья и травы съедобные. При особой нужде я и охотиться могу. Когда наступила ночь, Арагорн принялся рассказывать разные истории, отвлекая хоббитов от мрачных мыслей. Эльфийка, под предлогом осмотра местности, пошла развеяться. Холодный октябрьский ветер пробирал до костей, даже лориэнский плащ не спасал. Эрианэ вспомнила про своё обещание, данное Орофину и Румилю, от чего на её лице появилась печальная улыбка. Она отпросилась у Халдира всего на пару недель, ведь тогда она и подумать не могла, что это затянется на несколько месяцев. Что скажет военачальник Лотлориэна, когда она вернётся? А если вообще не вернётся? Такие мысли иногда посещали её голову. Чем ближе она была к родному Ривенделлу, тем больше у неё появлялось сомнений, что она захочет вернуться в Лориэн. Семьдесят семь лет вдали от дома давали о себе знать. Каким бы великолепным ни был Лориэн, но Ривенделл всегда занимал первое место в сердце Эрианэ. Эльфийка уже возвращалась к костру, но песня, которая оттуда доносилась, заставила ноги прирасти к земле, а сердце биться чаще.

***

Это случилось спустя десять лет после прибытия Эрианэ в Лотлориэн. В этот день ей не нужно было куда-то идти или куда-то спешить, ведь все эльфы Лориэна готовились к Вратам Лета — большому эльфийскому празднику, который отмечался в ночь первого июля до самого рассвета, а также весь последующий день. По всему Карас Галадону зажигались серебряные фонарики, а на ветвях мэллорнов — разноцветные. До торжественной церемонии, которая должна была продлиться аж до первых лучей солнца, оставалось несколько часов, так что эльфийка смогла незаметно уйти, дабы эти несколько часов провести в тишине. Она отошла уже достаточно далеко, как вдруг услышала чей-то голос. Голос, определённо, не принадлежал эльфу, но бархатный баритон настолько завораживал, что в один миг Эрианэ забыла обо всём на свете.

— Спустился Берен с хладных гор – Он долго странствовал один – Он устремлял печальный взор Вперёд, к концу своих путей. И наконец в лесной дали, Где заливался птичий хор, Узрел Тинувиэль в ночи – И воспылал любовью к ней. Её краса его спасла, И дух его был исцелён; Как пламя манит мотылька, Манила к ней его любовь. И к деве устремился он – Но та ушла, как тень, легка, А он остался, одинок, Под сенью сумрачных лесов. С тех пор мерещилось ему Частенько, будто слышит он То музыку незримых струн, То тихий звук её шагов. Тысячелистник уж засох, И, жизни завершая круг, Издав последний тихий вздох, Лишилась листьев сень лесов. Но Берен продолжал искать Тинувиэль среди древес, Когда холодная зима Сковала землю коркой льдов. Под куполом седых небес Он только лишь о ней мечтал И ждал, когда же явит лес Её красу среди снегов. И на исходе злой зимы Тинувиэль явилась вновь, Подобная лучам луны, Подобная ночным цветам. Она при таяньи снегов Явила Берену свой лик – И в то мгновенье для него Сменила зимний хлад весна. И вновь он устремился к ней: «Тинувиэль! Тинувиэль!» – Так к ней воззвал он из теней, Что правили его судьбой. Свершилось должное в тот день: Лишь Берен обратился к ней, Любовь пришла к Тинувиэль – И захлестнула с головой. Едва взглянув в её глаза, Увидел Берен звёздный свет, Что, отражённый, трепетал, Подобно огоньку свечи. Прекрасней всех эльфийских дев И всех мудрей она была – И жизнь свою Тинувиэль Решила посвятить любви…

***

Эту же песню сейчас пел обладатель того же голоса, что Эрианэ слышала в Лориэне. И как это она сразу не узнала его? После этого «открытия» эльфийка, как ни странно, перестала презирать Странника, ведь, как оказалось, он всё это время говорил правду — Арагорн действительно бывал в эльфийских поселениях. И не только в Ривенделле, в который они направлялись, но и в Лотлориэне. Эрианэ даже стало любопытно — как он туда попал? Ведь обычный человек не смог бы туда так просто добраться. С этим всем Эрианэ даже не заметила, как костёр потух, поэтому найти место, где они остановились, стало в разы сложнее. Было настолько темно, что эльфийке пришлось положиться разве что только на свой слух, но как же она удивилась, когда вместо голосов хоббитов послышался лязг мечей. Голову пронзила уже знакомая боль, а в уме начала складываться картинка того, что могло произойти. Паника накатить не успела, ведь уже в следующую секунду невдалеке мелькнул Арагорн с двумя пылающими факелами в руках. За считаные мгновения эльфийка оказалась возле хоббитов, а если точнее — Мерри и Пиппина. Их лица были мертвенно-бледными, а смотрели они в одну точку, куда-то за её спину. Убедившись, что хоббиты целы и невредимы, Эрианэ отправилась искать Фродо и Сэма. Долго искать не пришлось — они оказались прямо за её спиной. Фродо безвольно лежал на руках у Сэма, как тряпичная кукла. — Мистер Фродо, прошу Вас, держитесь, — прошептал Сэм, сжимая руку племянника Бильбо Бэггинса. — Помогите ему, — обратился он к эльфийке, когда та подошла ближе. Эрианэ опустилась рядом с хоббитами на колени, осматривая рану на левом плече Фродо. — Моргульский клинок, — мрачно заявил Арагорн. Эльфийка и человек переглянулись. Оба прекрасно понимали, что это отнюдь не хорошая новость, ведь они не знали, как яд подействует на хоббита. Странник аккуратно взял хоббита на руки и велел хоббитом развести костёр. Эльфийке он ничего не сказал, но она сама знала что делать. Ацелас, который однажды спас жизнь Кили — вот что ей было нужно. Искать пришлось долго, ведь на холмах он не рос, так что пришлось спускаться в лес. Эрианэ бежала что было сил, лишь бы была надежда, что королевский лист сможет помочь бедному хоббиту. Арагорн протянул ладонь, а в его глазах читалось: «я знаю что делать». Когда Странник растёр лист в пальцах, воздух наполнился приятным ароматом. Хоббиты наблюдали за его действиями словно зачарованные. Странник бросил листья в кипящую воду и промыл этим отваром плечо Фродо. Делая это, он тихо читал молитву на эльфийском, взывая к Валар, дабы они смиловались над хоббитом и даровали ему облегчение. Уже светало, когда Фродо пришёл в себя. Всем было понятно, что нужно уходить отсюда как можно быстрее. Как сказал Арагорн: «Куда бы мы ни пошли, опасней, чем здесь, нигде не будет.» И это была горькая правда. Второпях они позавтракали, разделили вещи, которые нёс Фродо, его самого усадили на Актеона и тронулись в путь. Шли они молча, лишь изредка Мерри и Пиппин перебрасывались несколькими словами, или же Сэм что-то шептал Актеону, с которым он успел подружиться. Всадники больше не давали о себе знать, но необъяснимая тревога не покидала Эрианэ ни на секунду. — Никаких признаков врагов, — сказал Арагорн эльфийке, возвращаясь с разведки. — Но кое-что я нашёл. Он лежал прямо посередине моста. Он протянул руку, и на раскрытой ладони Эрианэ увидела светло-зелёный камень. — Элессар, — на лице эльфийки появилась улыбка, — это хороший знак. Как иронично, ведь зелёные глаза эльфийки обычно сравнивали именно с этим драгоценным камнем. И действительно, мост они миновали благополучно, да и следы врагов им больше не встречались. Путники забрели на вершину, где находились зловещие развалины башен и остатки каменных стен. — Кто здесь живёт? Тролли? — слабым голосом спросил Фродо. — Тролли ничего не строят, — ответил Арагорн. — Когда-то здесь жили люди, но это было так давно, что здешние холмы не сохранили памяти о своих обитателях из прошлого. — Все забыли, а ты помнишь? — усмехнулся Пиппин. — Наследники Элендиля многое помнят, — как бы невзначай сказал Странник, пожимая плечами. У эльфийки не нашлось слов, чтобы описать своё удивление. Странник не сдержал улыбки, глядя на её обескураженное лицо. — Ты… наследник Элендиля? Неужели ты один из нуменорцев, а ещё… — эльфийка запнулась. Странник не переставал её удивлять. Она не успела свыкнуться с мыслью, что Арагорн бывал в Ривенделле и Лориэне, как вдруг он говорит, что является наследником верховного короля Арнора и Гондора. Весь день им пришлось пробираться через острые камни, которые ко всему прочему были ещё мокрыми после дождя. Другого выхода в них не было, ведь каждая минута была на вес золота, а обходить пришлось бы долго. С каждым днём Фродо становилось только хуже, и ни Арагорн, ни Эрианэ не могли ему помочь. Эльфийка была уверена, что это под силу лишь лорду Элронду. — Тролли! Там тролли! Тролли! — внезапно закричал Пиппин, вылетая из-за поворота и указывая пальцем на что-то большое, что находилось за деревьями. За ним следом прибежал испуганный Мерри. Эльфийка и человек переглянулись и одновременно обнажили мечи. Хоббиты остались стоять на месте, нервно озираясь и не решаясь идти дальше. Осторожно раздвинув кусты, Эрианэ и Арагорн выглянули. Да, на поляне действительно было три огромных тролля, но вот только они застыли и превратились в камни, не проявляя никаких признаков жизни. Странник улыбнулся и подошёл к ним ближе, с любопытством рассматривая необычную картину. — Вот это да! — послышался радостный возглас Фродо. — Это же те тролли, которых Гэндальф словил. Они как раз не могли поладить, как им лучше приготовить тринадцать гномов и хоббита. Услышав это, сердце эльфийки оборвалось и застучало где-то в животе. А ведь она тоже слышала эту историю от Бильбо, который как раз прибыл вместе с Митрандиром и гномами в Имладрис. Сколько же всего изменилось с тех пор… Здесь они и решили устроить привал. Хоббиты весь вечер смеялись, рассказывали ту самую историю, которую слышали от Бильбо сто раз, если не больше. Сэм даже спел песню, которую он сочинил вдохновляясь приключениями мистера Бэггинса и гномов Эребора, а потом смущался, слушая похвалы от друзей и Странника. А вот Эрианэ их совсем не слушала, как будто находилась в другом месте. Прошлое преследовало её, бередило старые раны, заставляя вновь пережить многочисленные битвы и утрату дорогих сердцу друзей. Актеон разделял радость хоббитов и совсем не понимал такого удручающего настроения своей хозяйки. Эрианэ потрепала коня по его мягкой гриве. Актеон довольно фыркнул и качнул головой, а эльфийка задумалась, поэтому не устояла на ногах и упала. — Актеон! — покачала головой Эрианэ, потирая коленку. Она уже собиралась вставать, как вдруг нащупала что-то рукой. Это была маленькая книжечка в кожаном переплёте, которая могла бы поместиться почти в любой карман. Вообще Эрианэ не собиралась её открывать, но что-то её как будто заставило. Почерк был кривым, но прочитать было возможно. «Матушка долго не хотела нас отпускать. Дядя смог её убедить, но перед нашим уходом она долго плакала и возносила молитвы Махалу, так что мы долго не могли её успокоить. Наконец-то мы отправляемся в поход.» Эрианэ перевернула страницу. «Эред Луин уже за нами. Остальные участники постепенно присоединяются к нам.» «Подходим к Ширу, там должен быть маг, а ещё последний участник похода.» Тревожная догадка мелькнула в голове, но эльфийка продолжила читать. «Этот полурослик не выглядит как воин, скорее как ребёнок. Он отказался. На рассвете выдвигаемся без него.» «Хоббит передумал. Теперь нас пятнадцать.» Это была последняя запись. Эрианэ не знала, кому из братьев принадлежал этот дневник, хотя сейчас это уже не имело никакого значения. Сколько пустых страниц осталось в этом дневнике… Этого не должно было случиться. Они заслужили прожить долгую счастливую жизнь. Как жаль, что судьба решила иначе. Рунный камень на шее, который Эрианэ никогда не снимала, стал тяжёлым и холодным как никогда прежде. — Что это? — Странник так тихо подошёл к эльфийке, что она даже не заметила. — Ничего, — Эрианэ резко захлопнула дневник и спрятала во внутренний карман плаща. — Как Фродо? — Сейчас ему немного лучше, но это временно. Самое плохое ещё может случиться, — спокойно ответил Арагорн, который никак не отреагировал на перемену настроения эльфийки. — Нужно спешить, — кивнула Эрианэ, — владыка Элронд сможет ему помочь. — Не сомневаюсь. Несколько минут они стояли в тишине. Опустив голову, каждый думал о чём-то своём. Хоббиты уже собирались ложиться спать, как вдруг их настиг звук, который они боялись услышать все эти дни — стук копыт. Спрятавшись в густых кустах, они смогли перевести дух. В кустах напротив спрятались Арагорн с Эрианэ, которые, услышав стук лошадиных копыт, сразу же вернулись в лагерь. Когда из-за поворота вынесся белый конь, все сомнения развелись — это не мог быть Чёрный Всадник. Длинный серебристый плащ всадника вился позади, капюшон был откинут на спину, а длинные золотые волосы струились по ветру. Странник вскочил на ноги и бросился к дороге. Завидев Арагорна, всадник спешился у лучезарно улыбнулся. — А, Дунадан! Наконец-то! — Это Глорфиндель из Дома Элронда, — сказал сын Араторна хоббитам, после того как поприветствовал эльфа. — Здравствуй, — обратился Глорфиндель к Фродо. — Я был послан встречать тебя, дорога опасна! — Это значит, что Гэндальф в Ривенделле? — неуверенно спросил Фродо. — Нет. Во всяком случае, девять дней назад, когда я покидал Ривенделл, его не было там. Лорд Элронд получил весьма тревожные вести. Наши эльфы поняли, что ваши дела плохи, и поспешили известить всех, кого могли. Мы узнали, что девять Всадников выступили из Мордора, а вы со своей тяжкой ношей остались без водительства и руководства. Глорфиндель хотел сказать что-то ещё, но вдруг запнулся. Из своего укрытия вышла Эрианэ. Эльф долго смотрел на прекрасную темноволосую эльфийку с волшебными зелёными глазами, а потом поспешил к ней навстречу и заключил в объятия. — Не ожидал тебя здесь увидеть, Атанварниэ, — прошептал он, заглядывая эльфийке в глаза. — А я тебя, — улыбнулась Эрианэ. — Наш мир полон сюрпризов. — Познакомься, Дунадан, — обратился Глорфиндель к Арагорну, приобнимая Эрианэ за плечо. — Это Атанварниэ, дочь моей сестры. Теперь настала очередь Арагорна удивляться. Вот уж чего он не ожидал, так это того, что Атанварниэ приходится родственницей известному на всю Арду Глорфинделю, который прославился тем, что смог вернуться в Средиземье после смерти, в награду за то, что ценой собственной жизни защитил выживших жителей Гондолина и сразился с балрогом. Глорфиндель помог Фродо залезть на своего коня Асфалота, быстро попрощался с племянницей, Дунаданом и хоббитами, а затем пустил лошадь галопом, а Эрианэ, Арагорн и остальные хоббита отправились дальше, ведь теперь они были близки к своей цели как никогда.