Косички разлетаются в разные стороны, и Нетейам блаженно вдыхает воздух, летящий в лицо, что оглаживает всё тело. Плавно и быстро они набирали скорость, но такое облегчение охлесной На’ви испытывал словно впервые, закрывая глаза.
Из экстаза его вывели только чужие пальцы, больно царапающие талию. Тейам оглянулся, насколько позволяла ему каменная хватка, и улыбнулся. Аонунг зажмурился, прижал уши и уткнулся носом в маленькое плечо, сжимая губы.
— Не делай вид, будто сейчас умрёшь, — насмехается Оматикайя, плавно указывая икрану лететь левее — ближе к другим наездникам. Сзади послышалось неразборчивое бормотание.
— Что?
— Сними меня отсюда. Пожалуйста.
Нетейам при этом шипении озорно посмеялся. Наконец-то он не чувствует себя неуютно в чужой стихии и вдоволь отомстит сыну Ронал за его «радушные уроки». Парень насмешливо хлопает пассажира по коленке.
— kempe, hì'i taronyu,
txopu si?
Хватка на талии нарочно становится сильнее, выбивая углекислый газ из лёгких. Тейам аж давится своим голосом, хмуро пиная лодыжкой чужую ногу, а в ответ Аонунг сжимает основание чужого хвоста, вызывая возмущённый и ошалелый вздох. Уши лесного На’ви прижались от, словно электрического, разряда по телу. Знает ведь, змей, куда надавить. Кангау же, что чувствовал все эти эмоции и ощущения, встряхнул хозяина и другого На’ви, намекая, что лучше бы им успокоиться. Аонунг отпустил Нетейама и стал тише воды, ниже травы, знатно напугавшись такой выходки Банши.
— Hasey.
— Иди в задницу, неженка, — беззлобно отвечает Аонунг. В лицо ему прилетает «случайно» синий хвост.
— Если будешь сидеть спокойно, Кангау тебя, так уж и быть, не сбросит, — иронично говорит Тейам себе под нос, понимая, что морской На’ви прекрасно его услышал. И снова шею обжигает чужим дыханием, его подбородок впился в ямку плеча, а чужие волосы щекотили щёку. Сердце пропускает удар от такой неловкой близости, становится как-то подозрительно жарко от чужого сердцебиения, которое Тейам чувствовал спиной.
Банши издаёт свой низкий рык, резко подбирая крылья, стремительно набирая скорость, чтобы с новой силой взмыть снова к небу. Аонунг, кажется, скоро сорвёт себе голос.
— А можешь этого своего надёжного попросить лететь нормально?!
Тейам мягко смеётся, нагибаясь вперёд, не без усилия из-за каменного Аонунга, и хлопает своего друга по шее. Тот тихо рычит, вызывая приятную вибрацию под пальцами.
Спереди слышится ıley Ло’ака, который они всегда кричали во время побед с Оматикайя или полетов с Нейтири. Намекает поторопиться. Нетейам хмурится и издаёт такой же громкий мелодичный звук, заставляя морского На’ви вздрогнуть от неожиданности. Они чуть ускоряются, и виднеется отливающий синевой Кейунг с двумя счастливыми наездниками на нём.
В отличии от своего брата, Цирея уже свободно сидела, с интересом рассматривая всё вокруг. Одна её рука даже порой отпускала плечо Ло’ака и поднималась в воздух, а сама девушка закрывала глаза, поднимая лицо к облакам, прогибаясь в спине. Она часто так делала в воде, совершая плавные перевороты или уплывая дальше, изящно извиваясь всем телом. Цирее явно нравился полёт не меньше сиблингов.
— Смотри и учись, — мягко проговаривает Нетейам в чужую макушку. В отличии от своего младшего брата и Кири, Нетейама единственного так стесняли и зажимали в физическом контакте, что смущало. Сестра вовсе не участвовала в гонке, а просто наслаждалась временем с ярко пурпурной Атан, что-то показывая Ротксо или обнимая Банши за шею, блаженно улыбаясь.
— Что-то ты отстаëшь, братишка, — кричит в потоке ветра Ло’ак и ускоряется, пригнувшись телом к Кейунгу, оставляя старшего позади.
— Держись, — приказывает Тейам и щурится, как настоящий хищник. Он уж точно не собирался проигрывать.
В этот раз при резком ускорении Аонунг не кричал и даже не переминал чужую талию как глину, чему страдавший был несказанно благодарен. Спереди виднелся риф, и они уже должны были свернуть обратно. Но скорость была слишком большой, чтобы просто и без сложностей резко развернуться. А терять время тоже означало скорейший проигрыш шустрому брату, чего старший никак не хотел. В голову пришла внезапная мысль, которая стала окончательным решением. Про себя Тейам помолился, чтобы всё прошло гладко и совершил свой маневр: Банши взметнулся вверх, медленно переворачиваясь спиной к океану. Сзади послышался нервный смешок, и чужие большие ладони обхватили то грудь, то талию поочерёдно, оставляя горячие следы. Согласись Нетейам ещё раз прокатить Аонунга, он предпочтёт сразу сброситься за борт. Боковым зрением Старший Салли видит, что младший делает тот же самый трюк, и они почти синхронно сворачивают.
Чужие колени начали касаться бёдер лесного На’ви, и они все услышали испуганный крик Циреи, пока Кангау выровнялся, прижимая их к своему телу резким поворотом, и плавно поднялся наверх, а тушка сзади неприятно шлёпнулась обратно. Счастье разлилось по жилам Нетейама — у него получилось повторить трюк своего отца! Гордость за себя и младшего брата резко охватила душу. Парень улыбнулся сам себе.
— Ты храбрец.
Усмехается Нетейам, и в ответ его кончик уха агрессивно оттягивают в сторону, намекая, что кое-кому вовсе не смешно и не радостно.
— Айя, отпусти!
— Я тебя убью…
Шипит сзади явно очень напуганный Аонунг, в шутку рыча и почти кусая Тейама за щёку. Вниз головой ему лететь, похоже, не понравилось. Нетейам морщится и поворачивает голову влево, пытаясь сбросить странные ощущения от этого действия. Рядом он видит Кейунга — Ло’ак вовсе не проигрывал и летел наравне. Девушка сзади брата вся сжалась, норовя залезть на младшего с ногами от страха.
Что-то подсказывало, что и их старшие братья находились не в лучшей позе.
Из всех Меткайинцев искренне оценивал полёт, видно, только очень довольный Ротксо, почти расслабленно разваливаясь сзади Кири, поглаживая Атан и любуясь на пару видом.
Ло’ак же ухмыляется и, держась за Икрана одной рукой, говорит на языке жестов:
— «Красный».
А затем промедлил, но изобразил жест «проигрыш». Нетейам закатил глаза и приблизился к ним так, что Банши чуть ли не касались друг друга, не окажись Кангау выше. Кто же из них смутился до румянца Нетейам ещё напомнит, особенно о том, что от младшего брата пахнет приторно сладко со вчерашнего дня.
— Аонунг, тебе очень это не понравится, но прошу, без лишних движений, — снова предупреждает лесной На’ви, чувствуя, как чужие руки беспрекословно принимают более надёжное положение после безнадёжного стона. В области талии, плечей, спины и бёдер становилось уже жарко от тесного контакта. В принципе во всём теле.
Нетейам закрывает глаза и обдумывает своё желание так чётко, чтобы Кангау всё понял.
Банши пролетает вперёд и прижимает к телу крылья, изящно изгибаясь прямо перед головой летящего Кейунга, который с криком тормозит, чтобы не сбить своего друга.
— Что ты творишь?!
Не обращая внимания на Аонунга, который хватался уже почти что за ноги наездника, он отсалютовал Ло’аку двумя пальцами и подмигнул, уходя вниз.
Сзади слышится довольный клик Кири и Ротксо, который уже пытался повторить такие же высокие звуки, что получилось достаточно неплохо.
Кангау снова расправляет крылья, взмывая выше и ускоряясь в разы. Отец, конечно, отчитал бы сына за такой манёвр, но его ведь здесь не было, значит можно и сжульничать ради благого дела.
Наслаждаясь своей скорейшей победой, Нетейам расслабляется и летит в таком состоянии ещё пару мгновений, пытаясь отцепить пальцы Аонунга от своего бедра, убеждая, что тот и без лишней опоры прекрасно удержится.
— Мне уже больно, — морщится старший Салли, используя две руки, чтобы отнять у чужого На’ви свою ногу.
— Я терпел, и ты потерпишь.
Аонунг в ответ шлёпает по рукам другого своей ладонью. Пару секунд они ещё шутливо дерутся, шипя друг на друга. Но лесной На’ви на миг замирает, осознавая смысл этих слов. А ведь Аонунг правда ничего не говорил насчёт многочисленных царапин по всему туловищу, которые ведь наверняка очень болели. Нетейам выдохнул, и убрал руки, снова устремляя взгляд вперёд. Главное, чтобы не оставалось следов от такой хватки.
Вот и показываются впереди скалы, где им активно махал Паук, ждущий ребят на камне.
Нетейам готовится к плавному приземлению, как вдруг сзади в Кангау что-то врезается, заставляя обоих парней встрепенуться.
Два Банши одновременно с большим трудом приземляются на скалистую поверхность, пытаясь не повредить друг друга и не сбить в воду далеко и надолго судью. Жульничал не только Нетейам.
Кангау рычит на Кейунга, который случайно сцепился с Банши, норовя соскользнуть со скалы. Такие перебранки меж животными были не редкостью, вот только сейчас у наездников были пассажиры. Всё же Кангау удаётся выпутаться из своеобразного танца, жёстко приземляясь на крылья, из-за чего Тейам чуть не вылетел головой вперёд, удерживая за колено ещё и Аонунга. Перепалка утихла также быстро, как и закончилась. Снизу стоял шокированный Паук, а Цирея хмуро глядела на Ло’ака. Всё же её ноги уже оказались на талии парня, обхватывая его бёдрами. Тот же вскинул плечами, мол, он не виноват, и быстро убрал руку с её бедра.
Когда старший, запыхавшись, поднимает голову и находит младшего, он озадаченно смотрит на самодовольную ухмылку.
— Не радуйся раньше времени, — усмехается Нетейам и хмурится. Аонунг как сидел, вцепившись в На’ви, так и остался в каменном положении, в отличии от Циреи, которая с помощью Ло’ака, что опустил её за талию, уже поглаживала Кейунга.
Старший Салли похлопал рукой по чужому колену, и переставил ногу, чтобы уже спрыгнуть, высвобождая себя из лишней близости с морским На’ви. Пока слезал и сам Аонунг, вдалеке послышался крик Атан, и когда они начали приземляться, Кири повторила клич Нейтири, сообщая о своём возвращении.
Паук подбежал к ним на безопасное расстояние, что-то говоря сестре, вызывая её задумчивый вид.
— Ну что?
К Нетейаму подходит Ло’ак, посмеиваясь и похлопывая по плечу, почему-то он был очень довольным.
— Ну что, братец, я знаю одно идеальное место для свидания.
— Ха-ха. Ты проиграл мне, олух. Смотрю, ты весь горишь от предстоящего унижения, — подмигивает Ло’ак, парируя старшего. Тейам растерянно кладёт ладони на щëки и понимает, что он правда покраснел, ведь они были очень горячими.
— Ну что ты, уступлю действие своему любимому и нерешительному брату.
Старший усмехнулся и схватил младшего, протирая ладонью его макушку, пытаясь увернуться от сопротивления. Отец часто так тëр их головы, вызывая смех и кучу криков.
Ребята уже собрались в одном месте. Кто стоял в ожидании вердикта, кто обессиленно упал на пол или булыжники, не пережив стресса от новых ощущений, а Нетейам же терпеливо смотрел то на Паука, то на Ло’ака. Они оба были в нетерпении и размахивали хвостами.
— Честно говоря, Ло’ак такой дикий, что сбил всё. Вы приземлились одновременно, ребят. Секунда в секунду.
Удивление поразило обоих противников, да и не только их. Ло’ак недовольно помотал головой, что повторил и Нетейам.
— Значит, у нас ничья. Ло’ак, — младший оборачивается к старшему брату, выдыхая от досады, — давай на один. Выиграю я — мы оба проигрываем.
Нетейам попытался говорить максимально завуалированно, чтобы при случае Цирея не догадалась в будущем, что их свидание — только спор.
Парни встают друг напротив друга и одновременно вскрикивают:
— Камень, ножницы, бумага…
— Что они делают?
Ротксо удивлённо таращился на братьев, не понимая этого действия, что делали и Аонунг с Циреей. Кири усмехнулась и тихо обозвала своих сиблингов идиотами, поясняя:
— Людская быстрая игра. Нас отец научил.
Меткайинцы, разумеется, ничего не поняли, но заинтересованно наблюдали за действиями лесных На’ви. Ло’ак показывает два пальца, а Нетейам кулак. Лицо младшего тут же вытягивается в изумлении, сменяясь полным разочарованием, а старший посмеялся и легонько стукнул кулаком «ножницы», как они сказали, довольный победой.
Цирея вопросительно смотрит на Кири, ожидая, что она пояснит исход игры.
— Нетейам выиграл. Камень бьёт ножницы, — девушка спокойно поясняет и запинается, вспоминая важную деталь, — ножницы — это людская версия двух кинжалов.
Кири выставляет два пальца и смыкает их пару раз, умиляясь такому интересу Циреи. Она улыбается и поворачивается к парням, поддерживая расстерянного Ло’ака, вызывая у парня ответную улыбку.
И улыбку Нетейама. Полную удовлетворения и триумфального торжества.
***
Когда ребята возвратились домой, постепенно темнело. Альфа Центавра дарила последнее своё тепло, от её лучей уже можно было и не прятать глаза, из-за чего Тейам чересчур расслабленно и вальяжно шёл по песку. От «массажа» Тсахик Ронал болело всё тело, словно он прокатился по всем горам и склонам Пандоры спиной. Было больно настолько, что он со всей силы напряг желваки, и сжал кулаки, пытаясь не поцарапать ладонь. Мощные руки Меткайина не совместимы с нежной кожей и тонкой физиологией Оматикайя…
Разумеется, скоро Нетейам закончит свои походы к женщине, ведь почти пришёл в норму, но он искренне надеялся больше не проводить тот злосчастный обряд вновь. Тсахик же ничего на этот счёт не говорила и ничего не комментировала, чему парень был даже благодарен.
Нетейам потянулся, растягивая пострадавшие мышцы. Его хвост лениво извивался, а уши прижались к голове, и парень зевнул, прикрыв рот ладонью. Он возвращается в своё маруи, готовясь ко встрече с ребятами, чтобы попробовать заплыв вместе со всеми.
Его злило, что весь прогресс ушёл в никуда, ведь даже маленькая Тук лучше ориентировалась в океане и намного дольше задерживала дыхание. А Нетейам либо тратил драгоценное время морских друзей, либо разочаровывался в себе, ныряя не глубже нескольких метров.
Всё веселье минувшего дня вдруг испарилось, оставляя неприятный осадок на душе.
Чувствовать свою бесполезность и понимать, что он худший — настоящая пытка и страх, преследующие его везде.
Нетейам заходит в помещение и сразу замечает маленькую Тук, которая показывала маме ракушки. Нейтири улыбалась, оказывая неимоверное внимание к камешкам и драгоценным находкам младшей дочери.
Хотел было парень проскользнуть в комнату, как чуть не наступил на чужой хвост, которым ему преградили дорогу.
Тук быстро встала на ноги, потянув руки к брату, чтобы взять его ладони своими маленькими и умоляюще посмотрела.
— Нетейам, когда ты со мной поплаваешь?
«Гадство», — приносится в мыслях. Он совсем забыл о своей маленькой сестре за эти два дня, как и то, что обещал ей поплавать на илу вместе. Старший брат мягко улыбается, пытаясь скрыть своё разочарование.
— Завтра утром со всеми нами поплаваешь, хочешь?
Девочка на секунду задумывается, прижимая ушки. Парень усмехнулся попытке девочки обидеться на старшего, которая снова провалилась, ведь она выдохнула «ладно» и, скрывая свою радость, села обратно, показывая брату ракушку, которую он похвалил. Но как только сделал Нетейам ещё шаг, как снова…
— Куда ты?
Нежный голос матери заставил остановиться и повернуться к ней. Женщина молча перебирала ракушки, выстраивая какую-то фигуру с Тук на полу.
Она не смотрела на Тейама, и он был постыдно рад этому.
— Позвать Ло’ака к ребятам. Я говорил вам, что мы будем плавать, — на одном дыхании сделал отчёт и всё-таки опустил взгляд на мать.
Большие красивые глаза смотрели прямо в душу. Они так и не поговорили после того ритуала, хотя что мог сказать Нетейам? Ничего не облегчило бы тяжёлую ношу его бедной матери, а делиться подобными воспоминаниями было неловко и… бессмысленно, как посчитал её сын. Словно прочитав что-то в сфалеритовых глазах напротив, Нейтири спокойно говорит:
— Когда вернёшься, я хочу с тобой поговорить. Будьте осторожны.
Нетейам кивает ей и, когда мать вернулась к увлечëнной Тук, поспешил к брату.
Теперь в животе завязался комок напряжения от ненавистной новости о предстоящем разговоре. Не о ритуале ли речь? Старший Салли надеялся, что нет. Он сглотнул всё своё напряжение и вязкое подвешенное состояние, которое начинало уже душить. И что-то подсказывало, что сбежать от этого с помощью полётов и друзей вечно не получится.
С тяжёлой душой Тейам перешёл порог своей комнаты. Ло’ак то и дело ходил по комнате вперёд-назад, бормоча что-то под нос, и хватался за голову. Нетейам усмехнулся, пытаясь прогнать плохое настроение:
— Ну что, решил куда поведëшь её?
Он опирается на стену, складывая руки на груди и довольно поднимая подбородок. Младший с недовольством смотрит на брата.
— Я ничего не решил, вдруг она не согласится? Это плохая затея, я же ей не нравлюсь, Тейам, как мне потом в глаза ей смотреть?
Он говорил очень быстро почти шепотом, чтобы Нейтири ненароком не подслушала их интимные подробности жизни. Нетейам качнул головой, рассыпая копну кос по плечам. Понять Ло’ака было сложно, почему же он так охотно согласился, если не хотел признаться Цирее в сокровенном желании?
— Тебе стоит перестать принимать решения сгоряча. С чего ты взял, что не нравишься ей?
Младший резко развернулся, и прищурил глаза, отводя взгляд в сторону. Все его движения выглядели до ужаса скованными и нервными.
— Ну… Я бы увидел это.
Старший взглянул на собеседника, и они встретились глазами.
Вдруг перед ним показался образ Ло’ака на коленях, с трясущимися руками в крови и стеклянным взглядом, полным неверия и нарастающим отчаянием. Вмиг стало трудно дышать. Боль в груди была невыносима, появившись вспышкой. Тейам неосознанно задержал дыхание, всё ещё не моргая рассматривая страдальческий образ младшего брата.
Прости, это я виноват…
— Эй?
Нетейам пару раз моргнул и неслышимо отдышался. Он всё ещё стоял в комнате, напротив Ло’ака, который глядел на старшего с тревогой. Снова.
— Всё нормально? Ты просто уставился в одну точку…
— Прости, я переутомился, — Нетейам нервно хохотнул, приходя в норму и отводя взгляд. Почему так трудно смотреть в лицо родным?
— Ты точно уверен?
С настороженностью переспросил младший, ожидая, что ему не ответят правдой.
— Уверен. И всё же, — Тейам отталкивается от стены и прочищает горло, закрывая тему, — я уверен, что она согласится, Ло’ак. Ваши отношения не заметит только Аонунг, который лучше камень проглотит, чем признает очевидное.
Ло’ак приглушённо посмеивается, но тут же задумывается. Отчего-то голос его стал ещё тише.
— Это так очевидно, что она мне нравится?
— Также очевидно, как и симпатия Циреи к тебе.
Младший качает головой и уже более воодушевлëнным подходит к брату, положив ладонь на его плечо. Чужие пальцы легонько сжали мышцы под руками, а губы сжались.
— Позову её сразу после того, как ты укусишь этого паршивца.
Они оба улыбаются, а Ло'ак уже с хулиганистым блеском смотрит исподлобья, сверкая огоньком.
— По рукам.
Нетейам тоже кладёт руку на плечо собеседника и через мгновение кивает на выход.
Уходя из маруи, он чувствовал взгляд на своей спине, от которого пробегали мурашки.
***
Подходя к своей компании проигрыш показался уже не такой весёлой забавой Нетейаму. А как должен был отреагировать Аонунг? На него все глазели из-за царапин, обсуждая «буйного пациента», не зная, что это сам Нетейам. А добавить укус на шее — ходячий показ непристойности или очень странной животной драки.
— Как думаешь, он мне врежет?
Потирая напряжённую челюсть, бормочет лесной На’ви, чуть наклоняясь к брату.
— Тебя страшно ударить, — посмеивается младший, намекая на их драку. Тейам закатывает глаза и пихает его локтем.
Цирея замечает братьев первая, отвлекаясь от разговора с Кири и Ротксо. Она лучезарно улыбается, показывая ямочки на щëках. Парни машут ей в ответ, приближаясь к бездельничающим На’ви. Девушка приобнимает Ло’ака, вызывая смущение у младшего, на что Нетейам самодовольно ухмыляется. Он был уверен уже полностью, что подруга обрадуется такому шагу со стороны объекта воздыхания.
Улыбка сразу сползает с лица, как только взгляд натыкается на Аонунга. Лицо у того было таким, словно он съел тухлого моллюска, смотря на свою сестру и Ло’ака. Его хвост вот-вот задел бы бедро Ротксо, который что-то рассказывал не особо заинтересованной Кири. В мыслях Тейам поставил пункт в помощи брату — отвлекать сына Ронал от Ло’ака и личной жизни Циреи.
Сейчас был идеальный случай, чтобы выполнить загаданное ранее.
— Аонунг!
Ухо морского На’ви дëрнулось на звук, и он повернул голову, удивлённо смотря на Нетейама, выныривая из своих мыслей.
— Хочу проявить благодарность тебе за сегодняшний полёт, — несмотря на улыбку, лесной Оматикайя готовился к худшему исходу.
Сзади послышался шёпот Ло’ака и его же смешок. В мыслях старший Салли его проклинал.
Аонунг вытягивает лицо, не понимая намерений друга. И вот, Нетейам подходит к нему, кладёт ладони на плечи и заглядывает в кианитовые глаза. Красивые.
Он быстро перекладывает пальцы на шею, а вторую руку заводит за спину друга, примыкая к тёплой шее губами и тут же вонзая свои клыки в кожу шокированного Аонунга. Все друзья мигом протягивают разные звуки удивления или заинтересованности в происходящем, но Нетейам слышал только чужое сердцебиение и насмешливый выкрик Ротксо: «lekye’ung!», — когда примкнул всем телом к Аонунгу, понимая, что должен продержаться на нём ещё пару мгновений. Жертва словно очнулась ото сна.
— Какого ты творишь? Отцепись от меня!
Чужие руки грубо пытаются схватить его за талию, плечи или руки, но лесной На’ви уворачивается. Во рту появился вкус железа.
— Я тебя убью, Нетейам! Слезь с меня!
Аонунг провёл ногтями по синей спине, и от боли на коже Тейам морщится, отпуская чужую кожу, когда Аонунг схватил его за основание косы, вызывая дикую боль до слëз в глазах. Хотел было он отойти и убежать от разъерëнного друга, как споткнулся о чужую ногу.
— О нет, — только и успевает выдохнуть Тейам, прежде чем они оба упали на песок. Нетейам приземляется на ладони и колени, успев скомбинироваться, а сын Ронал прошипел, ударившись затылком.
Шум и гам стал только сильнее.
— Прости, — посмеивается Оматикайя, замечая свежий укус на чужом изгибе шеи. Ненароком заглянув в чужие глаза, он снова вспомнил их первую драку.
— Да пошёл ты, говнюк, — шипит Аонунг в ответ, толкая На’ви в грудь, чтобы сесть. Тейам тоже садится, вздрагивая, когда бёдрами касается чужих ног. Он буквально прижал своего друга к песку. Краска прилила к щекам, и старший Салли с горем пополам встал, предлагая помощь пострадавшему.
— О боже, как вы?
К ним подбегает взволнованная Цирея. Она единственная не смеялась, не понимая, что делают с еë братом.
— Как видишь. Ты… — он тычет в грудь Тейама, угрожающее подходя к нему вплотную. — Совсем обнаглел?
Нетейам морщится. Драться ему совсем не хотелось. Вина ударила под дых, из-за чего уголки ушей опустились, а сам На’ви молчал. Он и сам бы разозлился на такую выходку.
Ситуацию спас Ло’ак.
— Это спор! Он проиграл мне, прости, я не смог ничего придумать.
Младший выставляет вперёд руки, пытаясь разрядить обстановку. Аонунг не обращает на него внимание, пытая своим пристальным взглядом небесно-голубых глаз напряжённого Нетейама. Он же останавливает брата, выставляя ладонь вбок и обращается к угрожающему Аонунгу.
— Можешь меня ударить.
— Нетейам!
Цирея хватает его за запястье и тянет на себя, вставая между ними. Пару мгновений она смотрит брату в глаза, и Нетейам замечает некое, удивляющее его, разочарование во взгляде её брата.
— Ладно, забудем. Спор есть спор, выполняли и хуже. Да, Ротксо?
Аонунг неожиданно смахивая всё его раздражение, усмехается и бросает взгляд на весёлого друга. Ротксо, что-то вспомнив, тут же осунулся и скривился.
— Не напоминай мне этот кошмар, — стонет он, и кидает в Аонунга ракушку, выхватив её из-под ног Кири.
Ребята что-то ещё говорили, посмеиваясь и подначивая друг друга, но Нетейам и Ло’ак пристально смотрели на дочь Ронал в непонимании.
Со стороны всегда казалось, словно старший брат не особо жалует девушку и иногда даже открыто показывает свое предвзятое отношение к ней и игнорирует сестру.
А оказалось совершенно иначе, что только доказало старшему Салли обратное.
Аонунга злил не Ло’ак, его злил тот факт, что Цирея общается с ним…
— Спасибо тебе, — шепчет подруге Оматикайя, что повторяет и Ло’ак.
Она сдержанно улыбается им и кивает, но предупреждает обоих так больше не шутить с её братом.
Выглядело это по-своему угрожающе.
— Ну что, пойдём уже, олухи, — недовольно ворчит Кири, подзывая остальных в воду. Нетейам знал, что она тоже смеялась над этим случаем, но делала вид, что это не так.
— На перегонки, Кири!
Догоняет её Ротксо, подзывая и остальных.
Нетейам выдохнул и начал морально себя настраивать к предстоящему заплыву, пытаясь забыть ощущение тёплой кожи и тот самый взгляд, который он вспоминал уже в который раз.
Похоже, Аонунга становится слишком много в его жизни.
