Буду твоим квартирантом

За окном подвывает ветер, и уже горят фонари, бросают свои блики на первые сугробы, хотя время не самое позднее, Антон чуть обеспокоенно косится в окно, сам того не желая вглядывается в силуэты прохожих: со второго этажа их неплохо видно, но нужного нет. И снегопад как назло усиливается, бросает на землю кружащиеся белые звезды. Декабрьский вечер нагоняет не светлую романтику, а мрачную тревожность. Антон переводит хмурый взгляд на настенные часы, те самые, что в виде часов наручных, Арс как-то признался, что из деревни деда этот раритет притащил, не удержался. Он вообще винтаж всякий любит, это Антон давно уже заметил по то тут, то там расставленному декору. Антон вообще считает, что Арсению надо было графом родиться, балы устраивать, а не пахать до ночи, пытаясь расплатиться с кредиторами. Вот и сейчас – время не самое позднее, но Арс явно на работе задерживается. Опять. Антон уже и котлет нажарил, и макарон сварил, чтоб этот невольный трудоголик хоть вечером поел бы нормально. – И долго он там еще будет? – ворчит себе под нос. Антон, конечно, понимает, что Арс перед ним отчитываться не должен, но не волноваться не может. А за предложение встретить у метро (машину-то Арс тогда еще продал, самой первой) можно от гетероориенторованного (Арс же женат был) мужика в морду получить. Антон за такое и сам бы, наверно, вмазал. Так-то Антон считал, что он и сам по девочкам. А что раз с однокашником пососался – так то ж по пьяни было вроде, а то, что как с Арсом (точнее у Арса, конечно) жить начал, ни на кого в романтическом плане не смотрит – это вообще ни о чем не говорит. Не на кого смотреть просто. Это Арсением любоваться можно – это нормально, потому что Арсений – он как произведение искусства. От тяжких мыслей Антона вырвал настойчивый звонок в дверь, сопровождающийся стуком, будто выломать хотят. – Ключи что ль забыл? – недоуменно пробормотал парень, направляясь открыть, но все это так было не похоже на Арса. В глазке Антон увидел того самого бугая, что тогда выкинул Арсения из машины. Парень открывать не хотел, но судя по всему этот так просто не уйдет. "А еще Арс вот-вот прийти может. Не дай, чтоб в подъезде встретились". – Кто к нам пришел, какими судьбами, Бубльгум! – открыв-таки, он нацепил на лицо самую широченную и нарочитую улыбку. – Чё? – не понял бугай. – Вид, говорю, у тебя как у пожеванной жвачки после спортзала, – порой Антон мог в странные сравнения. – Случилось, мож, чё? Уставший такой. Неужто устал честных людей кошмарить? И посмотрел самым невинным взглядом. – Слышь ты, – процедил бугай, – пидор твой где, дома? – Да если бы мой, – подозрительно искренне засокрушался Антон. – Нет его дома. А ты чего так рано? Мы, в смысле Арс, платил уже в этом месяце, – интонации парня стали серьезными, а сам Антон нахмурился. – Когда хочу, тогда прихожу. Ты мне тут не указывай. Короче, передай своему, что ситуэйшен изменилась и в его же интересах нам еще доплатить. – Слышь, – Антон размял шею, – ты чёт совсем берега попутал. Мало вашей конторке судов было? Еще устроить надо? – Это ты чёт берега путаешь, ты ваще не лезь, слышь! А то… – А то чё? Давай, риски, не страшней моего пьяного бати будешь, только тут никто от заявы в ментовку отговаривать не станет, – Антон угрожающе хрустнул костяшками, сжимая кулаки. Плюсы дворового воронежского детства были в том, что драк он боялся меньше всего. А за то, что Арсения обозвали, очень вмазать хотелось. Бугай скрипнул зубами и показал неприличный жест. – А давай, прям тут устроим махач, соседи выбегут, – внезапно ухмыльнулся он, – а я потом посмотрю, как ты ментам да им объяснять будешь, кто такой, что в квартире в отсутствие хозяина делал. Это охладило, как снегом за шиворотом. Конечно, договоренность между Арсением и Антоном была устная, без всяких бумажек и оформлении как надо, там же налоги платить тогда придется, а Арсу лишняя денежка очень нужна. Так что жил Антон на честном (хотя по закону не очень) слове. Они с Арсением этот момент как-то вообще не продумали. С соседями не так часто сталкивались, в лифтах не ездили, жил-то Арс на втором этаже, бойких старушек не было видно, старушки нынче в московских долголетиях пляшут, а не у подъездах сидят, из охраны – только домофон, и тот не всегда работает. У одних соседей по площадке ребенок новорожденный, им вообще не до Антонов с Арсениями, хотя с коляской, когда помогаешь, благодарят. Другие соседи – милая пожилая пара с собачкой, они по своему графику живут, то и дело уезжают, иногда им внуков привозят. Третьих – они давно не видели, там вообще не факт, что живет кто-то. Но все же лишних вопросов Антону не хотелось бы. – Лан, – покорно проговорил он. – Передам Арсу, что ты заходил. – Не, – заскалился бугай, – я тут подумал, зря что ль пёрся, подождем вместе твоего ненаглядного. И грубо отталкивая Антона, прошел внутрь. Парень скрипнул зубами, но кроме как отправить Арсу сообщение в мессенджере: "Тут этот за деньгами приперся", – больше ничего не мог.