— Вот это да! — подумала Алиса. — Кот с улыбкой — и то редкость, но уж улыбка без кота — это я прямо не знаю что такое!
Это был просто секс на одну ночь. Да даже не на полноценную ночь, господи. Всего-то каких-то два украденных часа обезличенного удовольствия без каких-либо обязательств. Что за ёбаный кошмар.. В конце дня Вегас паркует машину в гараже, выключает двигатель и молча сидит так некоторое время, смотря в никуда. Затем медленно наклоняется вперёд, пока не упирается лбом в руль, и прикрывает глаза, признавая полное поражение. Что за ёбаный кошмар.. Ни минуты покоя его измученной душе. Какие ужасы он совершил в прошлой жизни, что карма так отыгрывается на нём? Вегас находится в полнейшей прострации: его жизнь катится в пизду, а он ничегошеньки не может с этим поделать. Это был просто чёртов секс на одну ночь без обязательств! Что, скажите на милость, Вегас сделал, чтобы заслужить подобное? Теперь ему и сексом нельзя заниматься без угрозы проебать всё на свете? Какой смысл вообще так жить? Без семьи — Вегас не может быть частью такой семьи. Без младшего брата — он вынужден держать с ним дистанцию. Без друзей (Порш не в счёт: его парень ненавидит Вегаса всей душой, и Вегас не хочет вставать между ними костью в горле). И даже без отношений — большое спасибо за это, отец, и иди в жопу. Каждый раз, стоит ему сблизиться с кем-то, как этот кто-то удобно исчезает — стараниями Кхуна Кана, не иначе. Отец так печётся об имидже, что пресекает на корню любые открывающиеся Вегасу романтические возможности. Вегас помнит, как объекты его увлечения без видимых причин вдруг решали переехать в другую страну, или оказывались в реанимации после загадочной автомобильной аварии, а то и вовсе исчезали без следа, будто их и не было. Это происходило снова и снова, пока до Вегаса не дошло. Отцовское послание было ясно как день: никаких мужчин. И даже не будь отца, тот факт, что Вегас офицер полиции, никуда не девается. В их консервативном обществе открыто заявить о своей ориентации без возникших из-за этого проблем — что-то на грани фантастики. Не для полицейского так точно. Поэтому Вегасу только и остаётся что перебиваться случайными связями. В глубине души ему это претит: секс на одну ночь — удовольствие крайне небезопасное, да притом ещё и сомнительное. А теперь у него отобрали и эту последнюю возможность хоть на какие-то отношения. Что за ёбаный кошмар. Он делает глубокий судорожный вдох, мечтая проораться в пустоту. Сука! Дайте мне блядскую передышку! …Думай, Вегас, думай… Так, для начала, никто ни в коем случае не должен узнать о них с жертвой. Его точно отстранят, если об их связи станет известно, а этого допустить нельзя. Если Вегас потеряет свою работу, можно сразу прыгать с ближайшего здания — всё равно смысла в жизни больше не останется. Необходимо минимизировать ущерб. Он познакомился с парнем… он даже не знает его имени… в ночном клубе, в котором Порш раньше работал барменом. Вегас знает, что там есть камеры видеонаблюдения, так что нужно просто пойти туда, помахать своим значком и достать запись, на которой они вместе. Параллельно можно поискать и другие подсказки о жертве. Возможно, если Вегас поймает убийцу, то будет в безопасности… если… когда… в участке узнают о его связи с жертвой, о которой он так удобно забыл сообщить. Потому что добровольно докладывать об этом Вегас не собирается, даже под дулом пистолета — ни за что.. Пусть Арм и Пол думают, что ему стало плохо из-за жары, и поэтому он так повёл себя на месте преступления. Никто ни в коем случае не должен узнать. Необходимо минимизировать ущерб. У Вегаса есть план. Это хорошо. У него получится.~ ~ ~ ~ ~
«На нас давят сжатые сроки». Да неужели, Шерлок! Вегас знатно задолбался. Сколько бы он ни работал, меньше работы не становится. Ей конца-края нет, и с каждым днём это вгоняет в уныние всё сильнее. Нужно закрыть старые дела, а это куча бумажной волокиты. В конце концов, Вегас не спит всю ночь, чтобы окончательно разобраться с накопившимися бумажками и каким-то образом переживает следующий день, влив в себя нездоровое количество кофе, отчего всё его тело гудит, как пчелиный рой. А это, мягко говоря, неприятно. Параллельно необходимо собрать информацию о недавней жертве убийства, потому что теперь у него есть имя, что хорошо … Бим Парама Йетатикарн… Сам Вегас обычно не спрашивает имени, когда дело доходит до секса. Какой смысл, если он видит этих людей в первый и последний раз. Вегас чувствует себя крайне неуютно, узнавая подробности жизни Бима. Он предпочёл бы вообще забыть о нём. И все же покорно собирает всё больше и больше информации. Двадцать четыре года. Родился в небольшой деревне в сельской местности. Переехал в Бангкок три года назад. Родители умерли. Братьев и сестёр нет. Как и других ближайших родственников. В постоянных отношениях тоже не состоял. Работал в супермаркете. Добросовестный работник. Близкие друзья отсутствовали. Какая одинокая жизнь… даже депрессивная в какой-то степени. А что ещё более депрессивно — они с Бимом похожи. У Бима вся жизнь была впереди, а потом кто-то счёл нужным превратить его в кровавое изуродованное месиво. Никто не заслуживает такой участи. Это по-настоящему грустно. Вегас делает мысленную пометку проследить, чтобы Бима хотя бы похоронили достойно. Много разговоров ходит в участке об этом убийстве. В основном, все рады, что это не им пришлось обрабатывать место преступления. И более чем счастливы свалить всю грязную и неприятную работу на Вегаса. Ни для кого здесь не новость, что подобные чудовищные убийства — сущий кошмар, особенно если информация о них просачивается в прессу. Пока утечки не произошло, что уже хорошо. То, что жертва — ничем не примечательный парень без близких родственников — тоже хорошо, поскольку некому раздуть из этого дела скандал, а значит, дело его можно будет просто замять, если убийцу найти так и не удастся. В один из рабочий дней Вегас находит у себя на столе большой коричневый конверт. Внутри оказываются психологические тесты, которые, по всей видимости, нужно пройти, и ярко-розовый стикер: «Пожалуйста, заполните и верните мне до нашей первой встречи». Далее следует дата (послезавтра), время (вторая половина дня), номер кабинета и смайлик. Смайлик! Они что, в начальной школе?! Какое ребячество! Вегас проходит тесты без особого энтузиазма, тратя на это драгоценный час. Он бы с большим удовольствием выбросил все эти бумажки в мусорное ведро, и только данное Поршу слово… «Обещаешь?»… «Наверное»... заставляет его продолжать отвечать на назойливые вопросы. Что за пустая трата времени! Закончив, Вегас отправляет бланки обратно и приступает к настоящей работе. Оперативно, как всегда, Арм присылает отчёт о вскрытии в течение сорока восьми часов. Вегас медленно и дотошно вчитывается в написанное. На момент обнаружения тела пострадавший был мёртв не более двенадцати часов. Это поможет сузить временные рамки, когда дело дойдёт до проверки записей с камер видеонаблюдения с близлежащих улиц (и, конечно же, из ночного клуба). На месте преступления не было обнаружено ничьих отпечатков, кроме тех, что оставили жертва и полицейский, прибывший туда первым. Кое-кто проявил крайнюю осторожность. Это также означает, что у Бима не было гостей в течение длительного времени, что тоже довольно печально. Соответственно, Бим не водил своих случайных партнёров домой (с Вегасом они переспали в отеле). Что же тогда сподвигло его пригласить убийцу к себе в квартиру? Что до отпечатков обуви, то тут полный кавардак. Ведро со шваброй стояло в спальне не просто так: квартиру выдраили каким-то моющим средством, но не отбеливателем, его бы они почуяли. Арм полагает, что была и вторая швабра, которую убийца забрал с собой после того, как вымыл пол по пути к выходу. Дерзость убийцы поражает. Он (или она), должно быть, спокойно вымыл пол всего коридора третьего этажа вплоть до лестницы, где такое количество следов, что невозможно понять, какие из них принадлежат подозреваемому. Умно. Вегас делает заметку поискать швабру в окрестностях дома жертвы. По сути, на месте преступления до сих пор не было обнаружено никаких вещественных доказательств, и это впечатляет. По крайней мере, Арм впечатлён (он всегда отправляет две копии отчёта о вскрытии: одну официальную и одну с собственными комментариями и предположениями). При вскрытии также было обнаружено несколько следов от уколов с левой стороны шеи. Токсикологический отчёт показал следы кетамина в крови: повезло, что тело было найдено в течение 24 часов, пока его ещё можно обнаружить. Что ж, теперь понятно, почему на жертве отсутствовали признаки насильного удержания. Смерть наступила в результате массивной потери крови, случившейся из-за открытой раны на горле и выпотрошенного живота. Больше всего Вегаса пугают окончательные выводы, к которым пришёл Арм. Судя по всему, наркотик ввели в шею жертвы во время полового акта — нашлось доказательство использования презерватива. Согласно токсикологическому отчёту, введенной дозы было достаточно, чтобы действие кетамина проявилось в течение нескольких секунд, одной минуты максимум. Далее судмедэксперт предположил, что половой акт продолжался и после этого, а затем убийца откусил кадык жертвы, вызвав тем самым серьёзное повреждение горла. Больной ублюдок. Конечно же, Арм уже собрал нужные образцы, и в данный момент их обрабатывают на слюну и ДНК, но это займёт некоторое время. И если всё это может показаться кому-то недостаточно ужасным, в конце Арм приходит к выводу, что жертва… Бим, он был человеком, и его звали Бим… был ещё жив, когда его потрошили, по крайней мере, на начальных этапах процедуры. Благо недолго. Как только ему вскрыли брюшную полость и начали извлекать оттуда кишечник и другие органы, смерть наступила быстро. Кем нужно быть, чтобы сотворить подобное с другим человеком? …Грядёт нечто страшное… Вегас искренне надеется, что они поймают этого психа как можно скорее.
~ ~ ~ ~
Когда наступает День Икс, Вегас прибывает в указанное место ровно за десять минут до назначенного времени. Административная часть полицейского участка, где располагается кабинет психотерапевта, находится на верхнем этаже. Подальше от всего шума и хаоса, обычно царящего на первом этаже. Здесь пугающе тихо, и эта тишина действует на нервы. Вегас достаточно легко находит нужный кабинет и стучит в дверь, не видя смысла ждать. Ответа нет. Он стучит снова. Так и не дождавшись ответа, Вегас дёргает дверную ручку, и дверь оказывается даже не заперта. Ну и ну. Поскольку его возмущает сама мысль о том, чтобы топтаться под дверью, подобно школьнику, ожидающему прихода учителя, он просто толкает её и входит. Подождать можно и внутри. Вегас ожидал увидеть очередной непримечательный кабинет — белый или серый, скучный и унылый (с таким же унылым и скучным, слегка полноватым мужчиной лет пятидесяти в качестве его психотерапевта) — и поэтому более чем удивлён тем, что перед ним открывается. Первое, что бросается в глаза, — цветовая гамма. Вегас моргает. Комната прямоугольной формы, как и большинство кабинетов в этом здании, с окном прямо напротив двери. Но одна из стен — это просто нечто… как бы описать её цвет… может, цвет морской волны? Она словно океан вокруг тихоокеанской лагуны. Остальные три стены очень мягкого пастельно-жёлтого оттенка... как гребаный пляж! Какого чёрта?! Кабинет просторный, светлый и яркий. В шокирующей степени. Сквозь окно струится солнечный свет, а жёлтые занавески — занавески! — сочетаются с цветом стен. Куда подевались механические жалюзи?! Перед окном стоят три кресла и белый круглый журнальный столик посередине. Тёмно-зелёного цвета кресла обиты какой-то мягкой и очень удобной на вид тканью. А в правом углу даже висит небольшая книжная полка, вся заставленная какими-то изданиями. Слева же, рядом с дверью, располагается письменный стол, поверхность которого загромождена канцелярскими принадлежностями. В ящиках, видимо, места уже нет. Вегас чисто из принципа проверяет, заперты ли они. Заперты, это хорошо. По крайней мере, у его психотерапевта есть хотя бы капля здравого смысла, даже если он и оформил кабинет подобным образом. Вегас проходит дальше, аккуратно закрывает за собой дверь и следующие несколько минут просто бродит, пытаясь привыкнуть к до отвратительного жизнерадостной обстановке. Он пролистывает книги (скукота). Тыкает в цветы на подоконнике, чтобы проверить, настоящие ли они (они настоящие). Трогает обивку на креслах, дабы убедиться, такая ли она мягкая, как кажется (такая). Его прерывает звук открывающейся двери. Вегас поворачивается… понеслась… и тут время замедляет свой ход. Из-за работы полицейским и проведённого в мафиозной семье детства у Вегаса сильно развито шестое чувство. Он хорошо чувствует опасность. И в эту же секунду его шестое чувство активизируется и ни с того ни с сего начинает вопить… опасность опасность опасность… Вегас ощущает, как волосы на затылке встают дыбом … бегибегибеги… это застаёт его врасплох… а затем время возвращается в обычный темп, и Вегас судорожно выдыхает. Уровень стресса резко зашкаливает. Вегас по профессиональной привычке машинально оглядывает вошедшего с ног до головы, отмечая и запоминая детали. … на вид молодой, даже чересчур… … одного с ним роста, плюс-минус пара-тройка сантиметров… … худой, без ярко выраженной мышечной массы… …одет в тёмные брюки и строгую рубашку на пуговицах нежно-голубого оттенка… … молодое улыбчивое лицо и круглые щеки… … прямой нос… … растительности на лице нет… … глаза тёмные и выразительные… … чёлка такая длинная, что закрывает брови и отбрасывает тень на глаза… … волосы чёрные и с виду гладкие… и, как ни странно, их цвет напоминает Вегасу шерсть чёрного, как ночь, кота, который был у его кузена Танкхуна в детстве. «Если трону, он замурчит или оцарапает?» — размышляет Вегас, и его мысли снова уходят куда-то не туда. Да что, чёрт возьми, с ним не так?! Ладно, пора возвращаться в реальность. — Это что, шутка такая?! Ты школу-то хоть закончил?! — колкость вылетает изо рта раньше, чем Вегас успевает себя сдержать. Упс. …..ага, и тебе тоже привет. Вегасу хочется врезать самому себе. В последние дни он настолько взвинчен, что тревога ошибочно срабатывает даже на такую жизнерадостную булочку с корицей. Дерьмо. Он вовсе не хотел срываться на своего психотерапевта, в конце концов, им нужно поладить. Отлично, Вегас, просто отлично. Судя по выражению лица вошедшего, он тоже не слишком впечатлён Вегасом, хоть явно и не ожидал обнаружить того в своём кабинете. Не успел психотерапевт толком взглянуть на Вегаса, как сразу получил в лицо грубый комментарий о своём возрасте — это заставляет его опешить. Психотерапевт очень медленно выгибает бровь и теперь окидывает Вегаса уже долгим, напряжённым взглядом, который трудно идентифицировать. Воцаряется тишина. И на этом этаже тишина действительно означает тишину. Тихо настолько, что они слышат дыхание друг друга. — Что ж, неловко вышло, — пару мгновений спустя бубнит под нос Вегас и пожимает плечами в извиняющемся жесте. — Больше для вас, чем для меня, — дружелюбно шутит его визави. — Детектив Тирапаньякун, я полагаю? Рад знакомству. Я Пит Понгсакорн Сэнгтам, ваш психотерапевт. Однако лучше на «ты». Зови меня просто Пит. — Он протягивает руку в знак приветствия и игриво подмигивает. — О, и я читал твое личное дело, мы примерно одного возраста. Внешность бывает обманчива. Мало того, что вместо очкастого зануды средних лет, его психотерапевт оказывается молодым жизнерадостным парнем, так он ещё и имеет наглость подмигивать Вегасу. Уму непостижимо. — Из этого ничего не выйдет… — снова бормочет себе под нос Вегас, но всё же протягивает руку для рукопожатия. В тот момент, когда их ладони соприкасаются, он внезапно ощущает лёгкий разряд статического электричества и чуть не отдёргивает руку. Градус неловкости повышается. — Что ж… почему бы тебе не присесть, детектив? Дай только возьму бумаги... — Пит указывает на кресла, а затем закрывает дверь, повесив на обратной стороне табличку «Пожалуйста, не беспокоить». Недолго повозившись за письменным столом, он отпирает один из ящиков и достаёт блокнот в кожаном переплёте и невзрачную папку. Сделав ещё один глубокий успокаивающий вдох, Вегас выбирает кресло, откуда открывается лучший вид на дверь, окно и остальную часть кабинета. Кресло оказывается удобным не только на вид: Вегас буквально утопает в его уютной мягкости. Но он слишком напряжён, чтобы быть в состоянии расслабиться. Вся его поза буквально кричит о нежелании здесь находиться. Добро пожаловать в ад. Вскоре на журнальный столик ложится папка, а психотерапевт… зови меня просто Пит… садится напротив Вегаса и начинает листать свой блокнот, параллельно вертя в правой руке разноцветную ручку. Да и сам он весь пестрит красками так, что глаза режет, для Вегаса это уже чересчур. Сразу хочется вернуться за свой серый стол в своём сером кабинете. В своей серой реальности. Вегас ненавидит всё яркое. А красное — в особенности. Движения ручки сильно отвлекают, и Вегас, сам того не понимая, сосредотачивается на ней, а когда наконец отрывает глаза, то замечает, что Пит пристально наблюдает за ним. Их взгляды встречаются, и Вегас снова чувствует, как волосы на затылке встают дыбом. Блядь. Парень ему не враг, пора бы уже расслабиться. Если бы он только не был так напряжен. Точно читая его мысли, Пит растягивает губы в обаятельной улыбке, и она так преображает его лицо, что в голове Вегаса становится совершенно пусто. Эта улыбка подобна лучу солнца, что внезапно пробивается в самые тёмные уголки души Вегаса. Что за чёрт? Он на такое не подписывался! Нет, пора убираться отсюда, из этой терапии явно ничего хорошего не выйдет! Вегас впивается пальцами в обивку подлокотников и многозначительно смотрит в сторону цветов на подоконнике. — Спасибо, что так быстро прошёл предварительное тестирование и оперативно вернул мне все бланки. Это экономит нам много времени. — Пит ведёт себя так, будто каждый его пациент реагирует на него так же, как Вегас, и это совершенно нормально. Возможно, так оно и есть. Кто знает. По-прежнему не отрывая взгляда от цветочных горшков, Вегас слышит звук переворачивающихся страниц. Он делает ещё один успокаивающий вдох... дыши, просто дыши... и наконец ощущает, что достаточно собрался, чтобы снова встретиться взглядом с психотерапевтом. — Полагаю, ты уже прочёл основную информацию о терапии по управлению гневом, которую я отправлял? Вегас кивает. — Ну конечно. Ты довольно дотошный, если судить по твоему личному делу. Меньшего я и не ждал. Мы будем работать над контролем и регуляцией твоего гнева, чтобы он не приводил в дальнейшем к проблемам… — Пит делает паузу, чтобы свериться со своими записями. — Как поживает твоя последняя жертва? Всё ещё в реанимации? — очень мягко спрашивает он. «А этот мозгоправ бьёт без промаху» — думает Вегас. Жертва, вывернул так вывернул! — Подозреваемый, а не жертва. И я не имею ни малейшего представления, как он поживает. Пит цокает и делает пометку в блокноте. — Обязательно проверь его перед нашей следующей сессией. Считай это своим домашним заданием. Какого хуя?! Вегас стискивает челюсти, закипая от злости, и коротко кивает. Он решает не отвечать, не доверяя собственному самоконтролю. Тормоза уже не работают: если он откроет рот, то обязательно нагрубит. — Чтобы обуздать твой гнев, мы углубимся в психологические причины твоих вспышек агрессии. Знание — это сила… Провал… больше ряби. «Слушай внимательно, сынок. Знание — это не сила, а лишь возможность. Умение применить это знание — вот сила. А понимание того, зачем и когда его применять, — уже мудрость». — …а после я научу тебя различным методикам, с помощью которых тебе будет легче взять себя в руки и справиться с гневом. Это также снизит общий уровень стресса и положительно повлияет как на твои личные взаимоотношения, так и на рабочие. Вероятно, их дружбу с Тэмом уже не спасти, но в Вегасе всё равно загорается крохотная искра надежды. Кто знает, может, из этой затеи с лечением всё же выйдет что-то хорошее. Пит продолжает говорить о терапии в целом, и Вегас ловит себя на том, что слушает, а не уходит в свои мысли, как обычно. У его психотерапевта мелодичный и хорошо поставленный голос; видно, что Пит искренне любит свою работу. Вегас всегда считал людей, увлечённых своим делом, особо притягательными, а Пит буквально кипит энтузиазмом. — Как долго ты этим занимаешься? — не сдержавшись, Вегас прерывает чужой словесный поток. — Что? — Пит явно не ожидал такого вопроса. — Этим. Своей работой. — Вегас указывает на кабинет и на себя. — Сколько? Чуть поколебавшись, Пит всё же отвечает правдиво. — Около полугода. Это моё первое место работы. — Он выглядит и смущенным, и гордым одновременно. Это настолько мило, что Вегаса сейчас стошнит. Супер. Просто замечательно. Ему достался совсем ещё зелёный мозгоправ. Его шансы всё исправить с Тэмом тают прямо на глазах.. Из этого ничего не выйдет. Тем временем Пит снова заводит шарманку о том, что успешный контроль над собственным гневом положительно сказывается на продолжительности жизни, так как приводит к уменьшению случаев безрассудного и насильственного поведения. «У меня для тебя плохие новости, мальчик. Ты выбрал не того копа», — думает Вегас, почти ощущая жалость. Вегас сам по себе — воплощение безрассудного поведения, он был таким всю жизнь и вряд ли изменится, независимо от того, чему этот божий одуванчик будет пытаться его научить. Из этого ничего не выйдет. Погружённый в собственные мысли, Вегас пропускает момент, когда Пит, сам того не ведая, забредает на минное поле. — Я также подготовил опросник для членов твоей семьи. Как думаешь, ты бы мог разослать его своим ближайшим родственникам? Родителей и братьев с сестрами будет достаточно. О-о. Лучше поскорее это пресечь, иначе им обоим не поздоровится. — Если мой отец когда-нибудь узнает, что я прохожу терапию — неважно, по какой причине — ты труп. Это не угроза, я просто констатирую факты. Настоятельно рекомендую сфокусироваться на мне и напрочь забыть о моей семье. Давай просто сделаем вид, что их не существует, что я сирота. Это избавит и меня, и тебя от множества проблем. — Голос Вегаса ровный и гладкий, как шёлк, но в нём сквозит резкость. Это ни разу не шутка, он абсолютно серьёзен. Затем Вегас ощущает необходимость добавить: — Но никаких гарантий. У отца точно есть крот в участке. Так что с большой вероятностью ему доложат о тебе рано или поздно. Полагаю, это попадает в категорию профессиональных рисков? — пожимает плечами Вегас, ухмыляясь. Это не его проблема. Он предупредил Пита, его совесть чиста. Да и вообще, он и так потратил здесь кучу времени, пора уже перейти к сути. — Слушай, я не хочу здесь находиться, и, думаю, тебе и самому об этом известно. У меня есть, чем заняться на работе. Может, договоримся? Мы могли бы просто притвориться, что занимаемся терапией. Ты заполняешь свои бумажки во время назначенных нам сессий, я — свои, а по прошествии часа мы расходимся. Никто ничего не узнает. А после ты выпишешь мне убедительную справку с печатью и подписью, подтверждающую, что я прошёл терапию и полностью здоров. Вот и всё. Мы сразу попрощаемся раз и навсегда. Вегасу это кажется отличной идеей, и он надеется, что психотерапевт согласится. Пожалуйста, соглашайся. — Интересно. — Пит спокойно смотрит на него, а затем кивает самому себе. — Похоже, твоя семья очень хорошо тебя знает. — Что, прости?! — Глаза Вегаса сужаются, превращаясь в щёлочки. Настроение меняется в мгновение ока. Если существует на свете выражение лица, сулящее неминуемую смерть, то Пит видит его в этот самый момент. Вегасу достаточно малейшего упоминания его семьи, чтобы по умолчанию перейти в режим агрессивной защиты. Психотерапевт смотрит на него, и на долю секунды в его взгляде мелькает нечто, но тут же исчезает. Или, быть может, Вегасу просто померещилось, потому что Пит выглядит очень спокойным и собранным, сверяясь со своим блокнотом, прежде чем снова взглянуть на него. — Я получил телефонный звонок от твоего… кузена, кажется? Кхун Кинн Тирапаньякун? Вы же двоюродные братья, верно? Какого хрена?! Этот вопрос настолько выбивает из колеи, что Вегас на мгновение лишается дара речи. — Это был очень приятный разговор. Конечно, связаться со мной напрямую было немного необычно с его стороны, но я начинаю понимать, почему твой кузен почувствовал необходимость поговорить со мной перед нашей с тобой первой сессией. …Кинн…. ...гребаный Кинн... — Он беспокоился, что ты можешь попытаться… убедить… меня не проводить с тобой терапию. Он, кажется, очень хорошо тебя знает: я был удивлён, с какой поразительной точностью он предсказал, что ты скажешь, дабы заставить меня отменить сеансы. Вы росли вместе? Вы очень близки? Обычно я наблюдаю такое поведение только у родных братьев и сестёр… …ну всё, Кинну пора готовить себе могилу… Мир кровоточит красным. Провал… начинается рябь.Красный цвет, красный цвет... Ярче и красивей нет. Красный цвет, красный цвет Красным покрасим рассвет.
Раздаётся громкий глухой звук, и в следующую секунду журнальный столик с грохотом ударяется о ближайшую стену. Бумаги из лежавшей на нём папки разлетаются во все стороны и медленно оседают на пол. Внезапная вспышка агрессии, кажется, удивляет их обоих. Пит замирает в кресле, словно мышь, столкнувшаяся с коброй: он сидит, крепко вцепившись руками в свой блокнот, дружелюбная улыбка сползает с его лица, оставляя после себя… страх? Вегас стоит перед опрокинувшимся креслом, тяжело дыша. Руки сжаты в кулаки, он выглядит так, словно готов атаковать… что-то… кого-то… и этот кто-то, кажется, его новый психотерапевт. Напряжение в комнате настолько ощутимо, что его можно резать ножом. Вдруг в дверь стучат. — У вас всё в порядке? — спрашивает кто-то обеспокоенным голосом. Пит выдыхает, расслабляется, и через мгновение на его лице снова появляется яркая улыбка. Смена эмоций настолько молниеносная, что Вегас ощущает из-за этого смутное беспокойство. — Всё отлично! — бодро восклицает психотерапевт. — Я споткнулся и повалил стул. Простите. — Хорошо. Снова воцаряется тишина, оставляя в кабинете только Вегаса и Пита, неотрывно смотрящих друг на друга. Оценивающих друг друга. Куда двигаться дальше — вот в чём вопрос. — Полагаю, мы только что нащупали триггерную точку, так что… — Пит медленно поднимает руки, опасаясь, что Вегас снова сорвётся, и осторожно показывает большие пальцы вверх. — Ура, прогресс? — пытается он разрядить обстановку нервной шуткой. — В пизду твой прогресс. — Вегас не в том настроении, чтобы смягчать слова, он всё ещё кипит изнутри... Чёртов Кинн, лезущий не в своё дело... и блядский Порш, не умеющий держать язык за зубами... Вегас разжимает кулаки, резко поворачивается и начинает собирать разбросанные бумаги. Ему нужно чем-то занять себя, чтобы превратить бурлящую внутри энергию во что-то созидательное, а не разрушительное. Кроме того, раз он устроил беспорядок, ему и убирать. В тишине он складывает бумаги обратно в папку, а затем ставит журнальный столик на место. Наконец, возвращает кресло в вертикальное положение и несколько мгновений колеблется, прежде чем снова сесть. Вегас не может заставить себя взглянуть на Пита. Вместо этого он рассматривает собственные руки. Руки, которые могут ранить людей. Руки, которые могут убить. — Ничего не выйдет, — говорит он ещё раз, на этот раз более твёрдо. — Ты денег хочешь? Я дам тебе их. Назови сумму, и я всё устрою. А затем мы сделаем вид, что ты справился со своей задачей и помог мне. И ты сможешь продолжить работать в этом полицейском участке и дальше, а если больше никогда не будешь иметь дел с кем-то из семьи Тирапаньякун, то даже сохранишь здоровье и доживёшь до старости. Как по мне, беспроигрышный вариант для нас обоих. Вегас не поднимает глаз, хоть и не получает ответа. Он ненавидит подкупать людей. Ему не хочется знать, с каким выражением на него сейчас смотрит Пит. Ему вообще не хочется ни на кого смотреть. Будь его воля, он бы пошёл домой, свернулся калачиком на кровати и проспал до самого утра, чтобы забыть всё это как страшный сон. Наконец Пит подаёт голос. Мягко, но твёрдо он говорит: — Пожалуйста, оставь деньги себе. Я притворюсь, что ты никогда не делал мне подобных предложений. А что касается терапии, то позволь ещё раз напомнить, что это приказ твоего начальства. Вне зависимости от того, насколько тебе некомфортно, откупиться или отказаться от этой терапии нельзя. Мне казалось, тебе чётко и ясно это объяснили. — Пит делает небольшую паузу, наверняка обдумывая свои следующие слова. — Ты либо приходишь сюда и активно работаешь со мной над улучшением своего состояния, либо принимаешь своё отстранение и сидишь дома без работы и зарплаты, пока наблюдательный совет не решит твою дальнейшую судьбу. А я видел твой послужной список и могу предположить, что шансы на расторжение трудового договора довольно высоки. Это ведь совсем не в твоих интересах. Или я не прав, детектив Тирапаньякун? Вегас снова мысленно возвращается к моменту, когда впервые увидел Пита. «Замурчит или оцарапает» — спросил он тогда себя. Так- так-так... кажется, у этого котёнка есть когти. — Это неразумно, — цедит сквозь зубы Вегас и наконец поднимает на упрямца глаза. — Я же предупредил, что вмешательство в дела семьи Тирапаньякун чревато рисками. Мой отец будет крайне недоволен, когда узнает об этой терапии. — На этот раз в словах Вегаса сквозит реальная угроза. Выкуси, одуванчик. Однако Пит реагирует совсем не так, как Вегас на то рассчитывал. Совсем не так. Психотерапевт долго и задумчиво смотрит на Вегаса. Его ответ обманчиво мягок. — Полагаю, ты прав. Судя по тому, что мне известно о твоём отце, у него будет очень неприятная реакция, если он узнает, что ты проходишь какую-либо терапию. Мне интересно… — Тёмные бездонные глаза неотрывно следят за Вегасом пару мгновений, прежде чем Пит наносит финальный смертельный удар. — Как думаешь, на этот раз он остановится, когда ты окажешься на полу или будет в такой ярости, что просто продолжит бить? Провал… больше ряби. «Ты бесполезный кусок дерьма! Ты недостоин быть моим сыном! Не достоин фамилии Тирапаньякун! Ты сущее разочарование!» … на Вегаса безжалостно обрушиваются удары… он слышит плач Макао… он скулит и сворачивается в клубок, изо всех сил пытаясь защитить живот и голову… больно… он тоже плачет… но он не останавливается... удары продолжаются и продолжаются, пока Вегас не отключается. Вегас теряет дар речи. Он не может прочесть выражение в глазах Пита, поэтому моргает и нервно сглатывает. Кто теперь кобра, а кто мышь? Психотерапевт с такой лёгкостью поменялся с ним ролями, что это обескураживает. Это была угроза, ведь так? Пит только что угрожал ему его же отцом! Вегас ошарашен. Пит же бросает быстрый взгляд на наручные часы, а затем с хлопком закрывает блокнот. — Похоже, наше время подошло к концу. Как говорится, спасен звонком, детектив . Увидимся через пару дней. О, и не волнуйся, думаю, мы прекрасно поладим. Затем уголки рта Пита растягиваются в ещё одной ослепительной улыбке, и от него словно исходит солнечный свет …ямочка… подмечает сбитый с толку Вегас… у него даже ямочка появилась, господи!… Желая как-то защититься, Вегас призывает свою внутреннюю рыбу фугу и выпускает шипы (невидимые, конечно же). Ух, держись от меня подальше! Эта улыбка… «Чеширский Кот» — думает Вегас, поспешно выбегая из кабинета… его пробивает дрожь. Блядь. Чем он это заслужил?