И имя ему - Смерть

      Гарри Поттер. Мальчик, который вместе с остальными первокурсниками-слизеринцами слушал наставления своего декана. Это была регулярная практика и никто не видел чего-то необычного, но другой был поражен этой стороной некогда нелюбимого профессора. Для самого мальчика, странным бы показалось, если бы их декан, взявший на себя ответственность за детей, в особенности чистокровных из древних родов, пренебрегал воспитанием или и вовсе предоставил их самим себе.        — Если ни у кого не возникли вопросы, можете быть свободны. Поттер, Малфой, Крэбб, Гойл, Паркинсон — останьтесь, — дождавшись, пока за последним учеником закроется дверь одного из многочисленных классов, профессор Снейп продолжил, — декан Гриффиндора предпринимает очередную попытку научить эмпатии и ответственности за свои поступки двух очень безответственных третьекурсников. Так как обычные методы на них не сработали, было решено взять группу первогодок от каждого факультета. Равенкло уже проявили свое любопытство к их нестандартному мышлению, Хаффлфаф на этой неделе заставят задуматься об этичности. Ваша задача — научить их тому, что каждое действие имеет последствия. Мисс Паркинсон, вы прекрасно умеете давить на жалость. Мистер Крэбб и мистер Гойл — вы отвечаете за безопасность. Мистер Поттер, не верю, что говорю это, но ваш синдром спасателя здесь будет более чем к месту. Мистер Малфой — вы за главного. Следите, чтобы они ничего не натворили. Вопросы остались?        — Да, профессор. Какой предлог мы используем? Не придем же мы в львятник и не начнем им насаждать добро и справедливость. — Малфой был предельно серьезен. Крестный очень редко просит о помощи и всегда предлагает что-то равноценное взамен.        — В следующую субботу, я попрошу близнецов Уизли показать вам, как у них получается генерировать так много идей. Это будет в малом классе зельеварения, и мы с профессором Флитвиком дополнительно защитим класс чарами. Они обязаны задуматься над своим поведением. И по правилам нашего дома, в обмен на помощь, вы можете рассчитывать на ответную услугу с моей стороны. Один раз, пока вы являетесь студентами Хогвартса, я сделаю все возможное, чтобы помочь вам. — Порыв теплого ветра в холодном классе был необычаен, ровно как серебристый дымок, что обвился вокруг запястья профессора к своим ученикам. — И будет Магия тому свидетелем. Я сообщу о подробностях позднее. Можете идти.       Пять змеенышей были очень горды собой — ведь их выбрали, чтобы надавить на близнецов Уизли, держащих в напряжении весь факультет. Драко рассказывал потом в спальнях, что профессор всегда поможет в сложной ситуации, но его обещание в ответной помощи — невероятная ценность, ведь даже если это идет вразрез со школьными правилами или законом, декан все равно сделает все возможное. Но это значило, что и они должны постараться изо всех сил.       В назначенный день и назначенный час в малой лаборатории собрались все действующие лица. Два близнеца-гриффиндурка, пять змей-первогодок и один преподаватель, тщательно следивший за детьми первые двадцать минут. После, прикрывшись необходимостью проверить в лаборантской кипящее зелье, Снейп ушел, давая возможность своим ученикам разыграть свою часть спектакля. Он не знал, что именно те наговорили в его отсутствие, но оба Уизли были притихшие и чересчур задумчивые. Пэнси наспех вытирала дорожки слез, Драко приобнимал ее за плечи и зло смотрел на близнецов, Винсент и Грегори встали так, чтобы защитить своими телами остальных. Гарри был рядом с Фредом и Джорджем и объяснял им что-то.        — Пэнси боится, что вы будете на ней ставить опыты. Весело — это когда никому не нужна помочь мадам Помфри. Но когда из-за ваших конфет Дафну в последний момент спас декан, это было очень страшно, и никак не весело. — Мальчик, слишком худой и низкий для своего возраста, с круглыми очками и глазами, полными опасения и крохотной надежды на их доброту, вызывал у близнецов только одно желание — защитить.       Северус был рад проделанной работе. Гриффиндорцы ушли в свою башню задумчивые, даже не подозревая, что весь спектакль был сыгран только для них одних. Сильно после, близнецы вновь начали разрабатывать новые и перерабатывать старые шутки. Они начали в открытую советоваться с учителями по поводу безопасности. Ставшие некогда знаменитыми среди пациентов мадам Помфри кровавые шоколадные батончики тоже изменились. Теперь, вместо того, чтобы вызывать кровотечение, они сами имитировали кровь. Рвотные леденцы стали их следующим проектом. Требовалось одобрение и школьной медиковедьмы, и мастера зелий.       Наконец-то слизеринцы, на которых первыми пробовали всякую гадость, смогли вздохнуть спокойно. Только пятеро змеек знали секрет изменившихся близнецов. И помнили про свою особую награду.       Первым, кто использовал свою привилегию, был Драко Малфой. В один из вечеров он постучался к декану в личные покои с одной конкретной просьбой. Каждое лето, на праздник летнего солнцестояния, Северус Снейп самолично отправляется в путешествие, ища особенные ингредиенты, что становятся еще сильнее в этот день. В последнее время, он брал с собой и крестника, чтобы показать на практике, как собираются травы, как хранятся и чем отличается магический сбор от магловского. Драко очень хотел, чтобы крестный пригласил и Гарри.        — Раз уж ты заговорил об этом. Я сам хотел пригласить вас обоих, — профессор Снейп не показывал своего волнения, но это не значит, что он его не испытывал. — У меня есть некоторое идеи для будущих проектов, но для этого необходимо достаточно много трав, заготовленных на Литу. Так что, мне не помешает некоторая помощь.        — Значит, это выгодно и Вам, и мне? И я могу не тратить свою услугу на подобное? — Драко был еще ребенком и ему было сложновато сдерживать откровенную радость.        — Да, ты можешь её не использовать сейчас. Предупреди мистера Поттера, мистера Крэбба и мистера Гойла, чтобы в пятницу после ужина были рядом с покоями профессора Флитвика. Он любезно согласился потренироваться с вами, в обмен на ваше участие в его клубе. Без идеального щита можете даже не рассчитывать на сбор трав со мной. Я уже сообщил профессору, какой перечень чар меня интересует в первую очередь. Это все, мистер Малфой?        — Да, профессор. Большое спасибо, профессор. Мы обязательно покажем им всем и отстоим честь Слизерина!        — Доброй ночи, мистер Малфой. Не забудьте завтра предоставить доклад о влиянии полной луны на силу восстанавливающих зелий.       Массивная дверь в личные покои захлопнулась, так и не дождавшись, когда поздний визитер решит уйти. У профессора, несмотря на его степень мастера зелий, учеников никогда не было. Обычно, их выбирают из тех, кто закончил Хогвартс и сдал ЖАБА на превосходно. Некоторые довольствуются отметкой превосходно по СОВ. Северус пытался. Но молодые ученики, видя в профессоре почти ровесника, переставали видеть в нем авторитет, которого следует слушаться.       В гильдии зельеваров, доступы были классифицированы в соответствии со статусом. Мастер, не имеющий под своим крылом ученика или подмастерья, воспринимался как женщина после сорока без ребенка. Бракованным.       Эти старые закостенелые маразматики не считают, что возможно получить мастера до хотя бы пятидесяти лет. Каждому из них требовалось десятилетиями обучаться у мастеров, чтобы самим стать мастерами. Северус, как самый молодой мастер зельеварения, имел в этом плане некоторые поблажки. Но снисхождение, которым одаривал любой из покрывшихся мхом древности, раздражало.       Тогда, чтобы получить доступ к необходимому разделу, Снейп пошел другим путем. Он брал в ученики тех, кто только поступил в Хогвартс, и обучал их параллельно с общим зельеварением. Сразу обучая выбранных детей так, как хотел обучать всегда. Драко и Гарри шли на рекорд. Предыдущий ученик продержался четыре месяца. Помона поставила, что в этот раз дети выдержат год. Северус же обещал себе довести дело до конца и обучить так, чтобы вместе с ЖАБА, они могли сдать и экзамен на подмастерье.       Драко же сразу передал своим друзьям слова декана, только в общем виде, как только появился в гостиной. Он лишь упомянул о том, что декан договорился с профессором чар об их посещении дуэльного клуба. И что тот будет ждать в пятницу, после ужина. И ничего сверх этого.

***

      Занятия у профессора Флитвика были веселыми, но очень информативными. Из первокурсников было только четыре змейки, державшиеся особняком от более старших участников клуба. Несколько второкурсников-воронов, и много третьекурсников со всех факультетов, знакомым из которых был только Перегрин Деррек. Тот сразу подошел к Гарри, но не успел даже поздороваться — профессор лично занялся весьма многообещающими детьми и ему не терпелось выявить их потенциал.        — Добро пожаловать в наш дуэльный клуб! Мы проводим занятия в парах, так что будьте готовы выступить в ученической дуэли против своего друга. Так как мы с вами еще не изучали заклинание Протего, то сегодня будем отрабатывать именно его. Оно может разрушиться от сильных заклинаний, но я буду тщательно следить, чтобы такого не произошло. Для установки щита, резко взмахните палочкой и четко произнесите словесную формулу. Вот так, молодцы какие! А теперь разделитесь на пары и поочередно атакуйте и защищайтесь. Я буду рядом, так что не бойтесь и бейте в полную силу.       Мягкий голос полугоблина мог обмануть любого ребенка. На самом деле, Филиус хотел узнать — на что же способны такие интригующие мальчишки. С горящими глазами он видел, как щиты Винсента и Грегори могли бы посоревноваться с щитами третьекурсников. Но куда интереснее было наблюдать за Гарри и Драко, устроившими красивую дуэль. Малфой обладал аристократичной элегантностью, с которой танцевал на дуэльном поле. Его атака была похожа на выпады рапирой при фехтовании, щит был слабоват, но мальчик компенсировал это ловкостью и гибкостью, просто уходя от атак. Что же касалось Поттера. Профессор с удовольствием наблюдал, как мальчик, подобно опытному аврору, сыпал заклинание за заклинанием, не разу не повторившись за серию ударов. Не было той грации, но и лишнего движения, лишнего звука — тоже не наблюдалось.        — Прекрасно! Прекрасно! По десять очков Слизерину каждому, — преподаватель хлопал в ладоши так, словно получил самый лучший подарок. — Вы молодцы и хорошо постарались. Если вы не устали, давайте попробуем по-другому. Перегрин, будь добр, встань против Драко и Гарри. До первого падения. Палочки наизготовку! Начали!        Обычно, в дуэльный клуб принимались ученики третьего курса и старше. Обладая кое-какими знаниями и жизненным опытом, они могли применять обычные заклинания в необычном контексте, но прямо сейчас было необычайно зрелищное представление. Все участники клуба с любопытством следили за тем, как пара первогодок, заклинание за заклинанием, теснила достаточно способного Перегрина к стене. Завораживало то, с какой самоотверженностью Гарри защищал своего друга, практически вынуждая уйти оппонента в глухую оборону. Особенно сильный экспеллиармус, брошенный Дерреком, повалил на пол Гарри, под которым тут же появилась подушка. При дуэлях один на один — это считалось поражением.        — Прекрасный бой! Победа за Перегрином Дерреком. Десять очков Слизерину! — Флитвик хлопнул в ладоши, завершая занятие. Он был неимоверно рад получить в свои ряды таких интересных мальчиков. Северус был прав, эти дети были очень способными учениками. От взгляда опытного профессора не укрылось и то, с какой легкостью Гарри, только узнавший заклинание щита, слегка менял направление потоков, чтобы щит был не только прочным, но и упругим.       Когда закрылась дверь за последним учеником дуэльного клуба, Филиус перестал держать лицо. Врожденная гоблинская алчность до драгоценностей, а Гарри Поттер определенно был ценнее голубого бриллианта, что дядюшка Зирцап подарил Филиусу на совершеннолетие. Этот мальчик с таким рвением защищал своего друга, что на равных сражался с чистокровным волшебником, не первый год постигающим азы волшебства. Возможно, слухи о той ночи были и правдой — какая же сила и мощь скрыта в этом теле?       Пока профессор Флитвик размышлял о ценности одного волшебника в своем дуэльном клубе, этот самый волшебник вел диалог с самим собой, как делал это каждую ночь с того момента, как на его запястье появилась тонкая цепочка браслета-артефакта.        Но все же, нам следовало выкладываться еще меньше. Ты очень быстро учишься, я почти не брал контроль. Но тебе следует больше обращать внимание на движения ног оппонента. И есть возможность использовать несколько заклятий последовательно. Это очень похоже на то, как когда мы чинили профессору Снейпу ту безделушку для зелий. Там на металл наносились знаки, которые перетекали из одного в другой. Тут точно так же.        — Я могу понять движения, но как быть со словесной формулой?       А ты ее просто произноси про себя, словно мне колдуешь. Это может потребовать чуть больше концентрации, чем обычно. Но так никто не сможет догадаться, что ты хочешь сделать. На самом деле, слова тоже нужно менять, соединяя их в одно целое. Есть одна хитрость, конечно, но ее нужно отрабатывать.        — Жаль, что у нас нет места, где мы можем попробовать. Я все равно не усну, а в теории это понимать и ощущать на практике — это две совсем разные вещи.       Другой замолчал на несколько долгих минут, показавшихся Гарри вечностью. Когда голос в голове вернулся, то было легко определить сомнения, почти звучащие в нем. Другой не горел желанием что-то говорить, но и не сказать об этом чём-то не мог.       Пообещай, что будешь осторожен и не будешь пользоваться этим слишком часто. И будешь следить за своим режимом сна. В замке есть одно место, которое появляется только тогда, когда в нём действительно нуждаются. Оно находится рядом с башней директора, напротив картины троллей, танцующих балет. Там мы сможем потренироваться.       Выручай-комната. Зачарованная еще основателями, она верой и правдой служила замку и его обитателям. Домовые знали о ней больше, чем кто-либо другой, но ни за что не стали бы выдавать свои секреты волшебникам.       В этот раз, чувствуя потребность ученика в зале для тренировок, она предоставила и пространство, и манекены. Все, для того, чтобы мальчик, ведомый голосом в своей голове, раз за разом отрабатывал связки заклинаний. Сначала, медленно и произнося словесные формулы одна за одной, после — соединяя их в единое целое, а в конце — не проговаривая их мысленно, а просто желая их сотворения.       Небо теряло свою прозрачность, становясь бледно-голубым, когда двери комнаты открылись, выпуская под мантией-невидимкой своего прилежного ученика. Браслет был еще теплым, хотя несколько минут назад почти обжигал от частоты использования своих свойств.       Возвращаясь в спальни Слизерина под светающее солнце, Гарри услышал шорох рядом с третьим этажом, в закрытом на этот учебный год крыле. Был отчетливо слышен голос Хагрида, уговаривающего кого-то не бурчать и нежные, насколько нежно мог разговаривать полувеликан, обещания навещать каждый вечер. Было ли это любопытно? Лишь самую малость. У всех есть право на секреты — первое, что студенты запоминают в доме Слизерин.       Через два часа зазвенел колокол. Зарядка. Завтрак. Утренние занятия. Обед. Дневные занятия. Домашнее задание. Ужин. Дополнительные занятия. Отбой. Практика в выручай-комнате. В выходные дни — больше дополнительных дисциплин, не преподаваемых официально, но с радостью преподаваемых старшими курсами младшим. В будние — больше официальных, соблюдая строгую договоренность с деканом не лезть в проблемы, даже если те отчаянно ищут тебя. День за днем. И до самого Имболка.

***

      Уже привычно все Наследники, со всех курсов и факультетов, шли не особо стройной толпой до главных ворот замка, где заканчивается антиаппартационный барьер. Гарри Поттер заметно волновался перед обрядами защиты дома. Обычно, обновлением защиты занимаются взрослые Лорды или Леди, наблюдавшие всю жизнь за своими родителями и предками. Он же будет доверять опыту картин и книг, импровизируя на ходу.       Темные защищаются перед светлой половиной года, светлые — просят сил пережить тьму. Каждый Род имеет свои защитные заклинания и свои обряды и передаются они только от предков к потомкам. В библиотеке Поттеров была книга о родовых обрядах, что может прочитать только глава или наследник Рода. И, скорее всего, такая была и у Блэков, и у Малфоев. В конце концов, когда только началась эпидемия драконьей оспы, каждый старался обезопасить себя и своих потомков.       Гарри слегка сжал амулет на шее, переносясь домой. Винни готовила козий сыр, а сливки уже залила в маслобойню, ожидавшую на столе Наследника. Возможно, у Малфоев или Лонгботтомов были другие ритуалы колеса года, но Поттеры — фермеры и ремесленники. Имболк был важнейшем праздником для Хардвина Поттера, старшего сына основателя рода и прямого предка Гарри. Именно на его ферме, в глубине леса за мельницей, отелились коровы и козы, привезенные Петунией после Йоля.       Взбивая масло, Гарри направлял свою магию в дерево, по чуть-чуть, чтобы камень признал дар. Не нужно было читать катрены, не нужно было учить длинные заклятия, лишь думать о планах на будущее и взбивать масло. Это очень успокаивало, ручка шла по кругу, на деревянные лопасти маслобойки налипало масло, сыворотка отделялась. Спокойствие и мир.       Сыворотку Винни попросила разделить между ней и Хедвигом, а вот масло — половину пустить в готовку, а другую — отдать родовому камню. Было странно наблюдать, как огонь от вспыхнувшей белой свечи перебирается на дар и сжигает тот в белом пламени. Привычные тени наблюдали и слушали его планы на следующий год, а после и советовали.        — Это хорошо, что ты стремишься к новым знаниям. Но будь осторожнее на Остару, ночь тебя оберегать не сможет, не ее это время. — Линфред, его тень легко угадывалась из-за трости и сгорбленного вида, давал наставления от всего Рода. — Белтайн будет не легче, но с помощником и друзьями, ты и с этим справишься. Литу ты встретишь в окружении родных душ — это будет заслуженный отдых. Лугнасад проведешь в окружении семьи, строя планы. Мабон — будет последним праздником, до очередного поворота колеса, когда ты сможешь отдохнуть. А вот планы на Самайн, я думаю, у твоего помощника есть. Следуй интуиции, когда все пойдет не по плану. И будь аккуратнее в Йоль. Враги не спят даже в темное время года. А теперь, займись обновлением защиты. Хардвин поможет тебе своими знаниями, но делать это должен ты сам.       Наставления звучали слишком уж конкретно и оттого Гарри постарался запомнить каждое слово, сказанное основателем Рода. Настораживало то, что опасностей не избежать до конца учебного года. Неужели в школе, считающейся даже более защищенной, чем Гринготтс, может быть угроза? Радовало то, что он не будет один. У него есть семья, друзья, учителя и другой, в конце-концов.       Винни уже ждала на выходе из ритуального зала, держа в руках огромный портрет Хардвина в полный рост. Душа, ушедшая за Грань, была привязана к своему Роду. А такие родовые портреты давали ушедшему возможность держать связь с реальным миром и своими потомками. Это совершенно отличалось от того, как писали художники волшебников при жизни. Даже посмертные портреты составлялись из слепка души, тем самым фиксируя душу до того, как та уйдет. Этой технологией очень гордилась сухонькая старушка, Эмильда Темпус-Поттер. Первая Леди Поттер и пра-правнучка Годрика Гриффиндора. Она, вместе с мужем увлекалась зельеварением. Но не была таким искусным целителем, как Линфред. Напротив, ей удавалось абсолютно все, кроме целительных зелий. В попытке сварить животворящий бальзам, она получила зелье, что в будущем станет основой для всех живых картин.       И сейчас, благодаря труду первой Леди Поттер, Гарри мог спокойно общаться с Хардвином, словно тот был рядом. Защиту на дом было настраивать очень сложно, пока внезапно цвет всех линий не поменялся. Если раньше было все просто — золотой, значит маг плел, голубой — домовой, цветные — это вплеталась в защиту магия существ, живущих под охраной. То внезапно цвет стал означать направленность магии. Красная защита, фиолетовое слежение, синее обнаружение и многие другие цвета и оттенки, что Хардвин, немного посмеиваясь над потомком, помогал опознавать и чинить. Нити от магии Гарри становились толще и прочнее, вплетались друг в друга и переходили одна в другую. Пусть что-то сложное, например, испепеление вредоносных насекомых и микроорганизмов, давалось не с первого раза, но так или иначе получалась.        — Да не бойся ты так порвать их, не получится. Это же шерсть же, и не лен. Это твое желание защитить свою территорию, твоя любовь к этому месту, и твоя гордость за проделанную работу. Нить может истончиться, если не питать её, но чтобы ей разорваться — нужно хотя бы столетие. Тебе не нужно обходить всю территорию, чтобы обновлять плетение. Оно же все связано, просто потяни за нужную нить, и она сама тебе покажет, чем является.       Гарри послушно потянул палочкой нить, что была ярко-желтой. Обволакивающее тепло — защита от холода для каждой живой души, что переступит границу барьера. Этих чар очень не хватает в Хогвартсе, особенно сейчас, в самый пик холодов.        — У нас в Хогвартсе, кажется, таких чар нет. Всегда очень холодно, даже в теплых зимних мантиях. А в подземельях так еще и сыро. Иногда, когда мы идем к нужному классу, на камнях изморозь, а изо рта пар. Вот бы и туда такие чары.        — Это странно. Когда Винс только поступил на первый курс, я лично приехал по просьбе Хаффлпафф-младшей проверить эти чары. Ты можешь попробовать сам их обновить, но только с разрешения замка. Отец сказал, что конец учебного года у тебя будет сложным, так что на свой страх и риск занимайся этим. Замок — не Род, одним маслом не будет доволен. Сейчас минералы имеют особую силу, так что возьми пару кварцев, наполни магией, да отдай в дар. Да очками научись пользоваться. Они настроены на четыре слоя магии, видовой, который ты в первый раз случайно увидел, слой направленности — с которым мы сейчас работали, векторный — проверять вектора магии, и силовой — видеть, как много магии было вложено в ту или иную нить. Когда летом будешь мастерить артефакты, Тео и Перни тебе все покажут и расскажут. Винни, меня повесь обратно, а Гарри дай пару маленьких кварцев. Он все равно даже не устал от обновления контура. Мне бы такой резерв.       Винни с точностью выполнила приказ портрета Хозяина, и после ужина Гарри уже держал в ладонях по небольшому кристаллу, с палец величиной. Он делился с ними своей силой и, совсем немного, своими эгоистичными планами сделать свою жизнь в школе чуточку комфортнее.

***

      Первое февраля в этом году выдалось особо снежным. Драко Малфой, покинувший школу как и все чистокровные наследники, вернулся в родной дом. В этом году он будет наравне с papa проводить обряды очищения и защиты, и не мог дождаться наступления темноты, чтобы зайти в ритуальный зал. Звездный изумруд, покоившийся на алтаре, завораживал своим блеском. Кровь, пролитая на крупный камень, впитывалась, не доходя до поверхности алтаря. Его тихую просьбу защитить и самого Драко, и его семью, и всех, кто ему дорог, приняли предки, как и весьма амбициозные планы быть лучшим на своем факультете. Кровь отца, что так же принималась родовым камнем со всей жадностью, не пролилась на алтарь, а только впиталась в звезду. Драко не слышал шёпота отца, но знал, что тот тоже просит защиты. Все шло прекрасно, до тех пор, пока papa не приказал срочно выбегать из зала.       Затем раздался взрыв. Алтарь разлетелся в щепки, предплечье с рабским клеймом кровоточило и болело, а вся магическая сила, казалось, вытекала из открытой раны. Камень лежал посреди слегка обуглившихся щепок стола. Пол не становился красным, а впитывал в себя кровь и боль своего Лорда. Люциус Малфой просил прощения за ошибку молодости, просил избавить от побледневшего рисунка, напоминавшего о зверствах, что сам творил под угрозой смерти себя и семьи. Род не простил. Хотел выпить досуха всю магию своего Лорда, в обмен на свободу от подчинения Лорда, назвавшегося Темным.       Нарцисса прижимала к себе своего сына, не давая и мига взглянуть на осунувшееся лицо отца. Тихий приказ домовику, верно служившему своему Роду, вытащить своего Хозяина из ритуального зала, все же донесся до мальчика, чьи уши закрыла своими холодными от страха пальцами Леди Малфой. Драко знал, что Добби от этого будет очень плохо, ведь не зря домовикам запрещают появляться в зале рядом с камнем Рода. Сам домовик тоже это знал, но что есть жизнь слуги против жизни Хозяина. Хлопок, и Хозяин был рядом со своей семьей. Хлопок, и Драко в своей комнате, и не видит, как мать суетится над своим мужем, отпаивая того зельями. Не видел Драко и то, как mama просила прощения за своего мужа. Как тратила магию, выплавляя из мрамора новый алтарь, пропитывая сожалением и уважением к Роду. Но видел, когда пора было вновь отправляться в Хогвартс, бледные лица родителей. Бледных, но живых.       Через долгий месяц, уже будучи в школе, Драко получит известие, что papa восстановился полностью. Домовик же навсегда тронулся умом, сменив в своем мировоззрении черное на белое, и перестав делить на оттенки весь мир. Леди Малфой не решится изгнать из Рода слугу, покалечившегося в желании спасти своего господина, и будет поручать тому мелкую работу, с которой тот сможет справиться.