Воробей и Лис. Не думай о будущем

Дни шли, никакие нападения больше не предвиделись, а Рождество неумолимо приближалось. Есть домой Не Хуайсану не хотелось совершенно. Да, это семейный праздник, однако выйти весёлым он не обещал особенно в свете последних событий. В кругу семьи они с Не Минцзюэ снова поссорятся по какому-нибудь дурацкому поводу и сделают вид, словно это трагедия вселенского масштаба. Оставалось лишь написать записку декану о том, что мальчик остаётся здесь на каникулы. Вот только сделать это Не Хуайсан очень боялся. И сам не знал, почему. Ему не могли запретить остаться, а записка была не более чем формальностью, просто письменным уведомлением о своём намерении. Мэн Яо вручил эту записку ещё неделю назад и моментально забыл, вернувшись к своим делам. Не Хуайсан же сделать этого не мог, уже представляя, как профессор Снейп оспорит эту идею в связи с тем, что в замке разгуливает этот таинственный нападавший. Ещё одним немаловажным фактором давления было то, что этот загадочный убийца внезапно замолчал. Он попытался убить Не Минцзюэ, написал письмо и затих. Мэн Яо высказал предположение о том, что письмо было написано под действием эмоций, мол, убийца так долго ждал, настраивался и предвкушал это событие, но всё пошло не так, как задумывалось. Тогда он решил, что должен сделать хоть что-то, потому что иначе эти эмоции просто не выразить. Не Хуайсан эту теорию поддерживал. Она казалась правдоподобной. Под действием эмоций кто угодно может совершить необдуманный поступок. И оба мальчика засели за книгами о перевёртышах, стремясь узнать как можно больше информации. Говорили, строили теории и замолкали, стоило только посторонним оказаться рядом.

“Перевёртыши — существа, обладающие неординарным интеллектом, потому и в общении с ними следует соблюдать осторожность, ведь они могут обвести вас вокруг пальца. Это существа обладающие действительно лисьей хитростью, и доверять им не стоит. Ведя с ними разговор, стоит быть как можно осторожнее в выборе слов и всегда следить за нитью диалога. Живут перевёртыши намного дольше обычного волшебника, не прибегая к использованию каких-либо магических ритуалов. Для смены обличия им необходима лишь какая-то часть того, в кого они превращаются. Но, как правило, тело, выбранное ими, слишком комфортное для проживания, потому этих людей они предпочитают убивать и съедать. Потому не стоит говорить о высоком уровне эмпатии к человеку. К существам им подобным, возможно, но не к человеку. Нет никаких доказательств того, что перевёртыш может по-настоящему привязаться к кому-то из нас. Магия этих существ до конца не изучена, однако можно с уверенностью заявить: если перевёртыш притвориться волшебником, то сможет легко имитировать и этот аспект. Пусть сама суть магии несколько разная, по данным, которые мы имеем сейчас, но в этом случае легко выдать одно за другое. Я говорю не о самом пути формирования магии, а о том, как она проявляется.

— Если они превращаются в лисов, то он вполне может прятаться в Запретном Лесу, — сказал Не Хуайсан, разложив перед собой карту Хогвартса. Немного подумав, он обвёл красными чернилами лес. — И ты побежишь туда проверять свою догадку? — хмыкнул Мэн Яо. — Нет, помечаю места, которые мне лучше обходить стороной. — Запретный Лес в любом случае лучше обходить стороной, — напомнил мальчик, а после направил свою палочку на другое перо. И вот теперь в красный круг была заключена гостиная Слизерина. — Что это? — недоумённо спросил Не Хуайсан. — Ещё одно место, которое тебе лучше обходить стороной, — мило пояснил Мэн Яо. — Если верить моей теории, то убийца — слизеринец. Но никто с нашего факультета ещё не пропал, а это значит, что он всё ещё с нами. — Но не могу же я не ходить в гостиную собственного факультета, — растерянно ответил мальчик. — Именно! Я хочу сказать, что, как бы ты не пытался найти то, где убийца скрывается, как бы ты не старался обходить эти места, это может быть, кто угодно. И у него будет полная свобода передвижения по замку. И даже если ты не будешь искать встречи, он будет. Лучше всего выучить как можно больше заклинаний и соблюдать меры предосторожности. — И какие же это меры? — полюбопытствовал Не Хуайсан, внутренне уже содрогаясь. Что ещё мог придумать его друг помимо: никогда не оставаться в одиночестве; всегда следить за тем, кто находится рядом кроме друзей; проверять заклинанием — чёрт возьми, Мэн Яо даже откопал такое заклинание, — не отравлена ли еда. И, честно говоря, от такой суматохи мальчик начал уставать. Никто убивать его не торопился. Ни нападать из-за угла, ни травить, ничего. А сам он пусть и был крайне пугливым и опасался того, что кто-то может всадить ему нож в спину, но даже так считал Мэн Яо настоящим параноиком. Хуже всего в этом было то, что и остальные друзья поддерживали эти специфические меры предосторожности. Ситуацию усугублял Сюэ Ян, которому нужно было срочно поделится семейными байками о том, как кто кого травил в борьбе за наследство родственника, который на тот свет ещё даже не собирался отправляться. Хотя, лицо слизеринца было крайне серьёзным, когда он всё это рассказывал, потому вскоре Не Хуайсан начал сомневаться, что это просто байки. Единственным, кто отказывался принимать полноценное участие в этом помешательстве был Вэнь Сюй. И, если мальчик хотел побыть в одиночестве, то всегда сбегал к нему. Слизеринец никогда его не трогал и предпочитал молча заниматься своими делами дальше, а не доставать вопросами. По большей части игнорировал присутствие нового человека. Иногда случались и душевные разговоры, приносящие какое-то внутреннее успокоение, которого так не хватало в этом балагане. Но по-настоящему хорошими моментами Не Хуайсан считал те, когда ему удавалось всем вокруг наврать о том, с кем он будет, а самому в тишине и одиночестве прогуляться по замку или по его окрестностям. Волшебная палочка всегда была наготове. Пару раз, прогуливаясь, мальчик встречал Вэй Ина в компании Цзян Чэна и сразу же качал головой с огромными круглыми глазами, мол, не говори, что видел меня здесь. Цзян Чэн, видимо, замечая, что происходит на факультете, лишь кивал и тут же поворачивал голову к другу, передавая это сообщение. И предупреждая о перспективах в случае разглашения. — Ты меня вообще слушал? — из размышлений вырывал недовольный голос Мэн Яо. Не Хуайсан вздрогнул, а его растерянный вид оказался крайне компрометирующим, отчего друг только тяжело вздохнул. Кажется, совершенно не горел желанием поворчит всё заново. — Я уже говорил, что ты параноик? — устало уточнил Не Хуайсан. — Кто-то из нас двоих должен печься о твоей безопасности. И если тебе всё равно на этого убийцу, то это не значит, что мне… Мэн Яо внезапно замолчал, первый замечая, что к ним подошли посторонние. Впрочем, посторонними оказались Вэнь Сюй и Сюэ Ян и оба были с крайне воинственным видом. — А теперь рассказывайте, что вы задумали, — сразу же начал Вэнь Сюй, садясь напротив и смотря на мальчиков таким взглядом, что они занервничали, словно действительно успели где-то напакостить. — С чего это ты решил, что мы что-то задумали? — нахмурился Мэн Яо, сразу же решая, что лучшая защита это нападение. На помощь Вэнь Сюю немедленно пришёл второй слизеринец: — Потому что вы вечно шепчетесь о чём-то, замолкаете, стоит нам оказаться рядом, да и вообще ходите с каким-то очень криминальным видом. Вы что-то узнали. И почему-то скрываете это от нас. — Ничего мы не… — начал отнекиваться Не Хуайсан, но Вэнь Сюй тут же перебил его: — Да неужели? Тогда о чём вы всё это время разговаривали? Зачем вам эта карта? И что же вы такое планируете, что вам… Мэн Яо тут же потянул на себя карту и свернул её, быстро спрятал в карман и миролюбиво уточнил: — Какая карта? Не видел никакой карты? А ты, Хуайсан? Вэнь Сюй невозмутимо направил палочку на друга. — Акцио карта. И вот уже два слизеринца с интересом склонились над бумагой, рассматривая все пометки. И чем больше смотрели, тем больше убеждались в том, что от них скрывали не просто какую-то мелочь, а что-то действительно важное, очень серьёзное. Просто так не будут помечать красным цветом и Запретный Лес, и собственную гостиную. И оба слизеринца взглянули на друзей-заговорщиков с крайне обиженными выражениями лиц. — И что же в нашем поведении заставило вас не доверять нам свои тайны? — уточнил Сюэ Ян, которого больше всего обижал тот факт, что что-то крайне интересное происходило без его вмешательства. — Гораздо важнее узнать, что они задумали и не аукнется ли это всеми факультету и нам в том числе как их друзьям, — покачал головой Вэнь Сюй. — И вам же лучше, если вы не будете испытывать моё терпение и заставлять копаться в книгах в поисках какого-нибудь заклинания правды. Друзья переглянулись, оценивая свои перспективы и своё положение. Двое против двух. Однако на стороне оппонента был второкурсник, имеющий на них какое-никакое влияние и авторитет. А ещё Сюэ Ян, который живёт с ними в одной спальне и может вытворить всё, что только придёт в его голову, пока они будут мирно спать. Нет, друзья их не побаивались, они здраво оценивали своё положение. Потому Не Хуайсан, решая не геройствовать, выпалил первый: — У нас есть подозрения, что тот загадочный убийца — перевёртыш. На пару секунд повисло молчание. Вэнь Сюй смерил обоих мальчиков недоверчивым взглядом, оценивая возможность лжи, а вот Сюэ Яна явно заинтересовало это высказывание, судя по тому, как заблестели его глаза. — И как вы к этому пришли? — с каждым вопросом от старшего ученика Не Хуайсану всё больше и больше казалось, что всё происходящее походило на допрос. Мэн Яо повернул голову к другу. Этот обмен взглядами длился не более трёх секунд, однако даже их хватило для того, чтобы оба поняли мысли друг друга и выбрали стратегию поведения. И одновременно развернулись к друзьям в полном молчании, не желая раскрывать все карты. — Вы знаете и так больше, чем положено, — покачал головой Не Хуайсан, пока Мэн Яо прошептал заклинание, и карта рассыпалась пеплом в руках Сюэ Яна. Что у Не Хуайсана, что у Мэн Яо было такое невозмутимое выражение лица, словно это вовсе не их рук дело, да и вообще никакой карты не было и в помине. Вэнь Сюй же хмыкнул, снисходительно смотря на всё происходящее. — С первого взгляда, — сказал он, обращаясь к Не Хуайсану, — может даже показаться, что ты совершенно не такой, как мы, вот только на самом деле ты абсолютно такой же слизеринец до мозга костей. Просто прикидываться глупым дурачком удобнее, да? Завышенных ожиданий меньше? — Меньше, — согласно кивнул мальчик и ослепительно улыбнулся, подражая улыбке Мэн Яо. — И, как я понимаю, наш разговор зашёл в тупик. Темы, так сказать, пропали. — Я тут подумал, — лениво заявил Вэнь Сюй, — что тоже останусь на Рождество в замке. Не думаю, что выйдет нормально провести праздники в компании моего брата, тем более, что приедет его подруга Ван Линцзяо. — Напомни, кто это? — спросил Мэн Яо, не особо удивляя своих друзей. Он не привык обращать внимание на всё, что, по его мнению, было ниже его достоинства и статуса. — Девочка с нашего факультета. Тоже первогодка, — небрежно отозвался слизеринец. — Вечно крутится около моего брата. И голос у неё такой писклявый просто жуть. Мэн Яо закивал, припоминая что-то подобное и принимая такую отмазку как повод остаться в замке. Хотя, все прекрасно понимали, что отсатётся Вэнь Сюй только для того, чтобы проследить за тем, чтобы двое друзей первокурсников не влезли туда, куда не следует. И со своим расследованием не сожгли замок или кого-нибудь ещё. — А я всё же поеду домой, — беззаботно отозвался Сюэ Ян, разряжая обстановку. — Не подумайте, что мне не нравится ваше общество, просто мне уж очень интересно, во что превратится наша семейная посиделка в этот раз. Тем более, что приедут какие-то далёкие родственники. Надеюсь, я выберусь живым, — и хохотнул. *** — Что это? — холодно спросил профессор Снейп, когда Не Хуайсан протянул ему записку. — Уведомление о том, что я остаюсь в замке на каникулы, сэр, — спокойно ответил мальчик, подавляя в себе желание сжаться от страха и сбежать. — И почему же вы отдаёте мне это сейчас? — Простите, сэр? — недоумённо переспросил мальчик, совсем не понимая такого вопроса. — Я спрашиваю, почему вы отдаёте мне это уведомление только сейчас, всего за пару дней до каникул, когда все нормальные дети уже давно сдали свои заявления. Вы прибавляете мне только больше работы. И я посмею предположить, что вы издеваетесь надо мной? — почему-то Не Хуайсану казалось, что профессор в десять крат злее, чем он это показывал. — Так… вышло, — пробормотал мальчик. Не самое лучшее оправдание, однако другого и не было. — Я думал, вы не разрешите. — Я не ваш опекун, чтобы запрещать вам оставаться в замке. Вы вольны решать сами. Но если вы свернёте вашу шею, то отвечать придётся мне, так что следите за тем, что происходит вокруг вас. А теперь идите отсюда и не утомляйте меня своим присутсвием больше необходимого. Мне ещё дополнительные бумаги из-за вас заполнять. Не Хуайсан активно закивал и в приподнятом настроении покинул кабинет профессора. — Ну и чего ты так переживал? — спросил Мэн Яо, отрываясь от книги. — Я думал он не разрешит, — пожал плечами мальчик. — Из-за того, что на меня могут напасть. Дома может быть безопаснее. — А может быть и опаснее. Кто знает, когда тебе захочется выйти на улицу в одиночку, а здесь ты под присмотром. Да и потом, ничего не происходит. Вот все и расслабились. Какая безответственность, — фыркнул слизеринец. — Откуда ты знаешь, что они ничего не делают? Может, они пытаются аккуратно провести расследование, просто не хотят тревожить учеников, — на эти слова Мэн Яо лишь закатил глаза и снова вернулся к чтению. — Нет, правда… — Не глупи. Если бы им это нужно было, давно бы уже выяснили, кто это был. Единственные, на кого можно положиться в этом деле, это мы с тобой. Ну ещё и Сюэ Ян с Вэнь Сюем. Но за ними тоже лучше приглядывать. Я им, может и доверяю, но кто знает, что случится дальше. — Неужели все слизеринцы такие жуткие параноики? — уточнил Не Хуайсан. — Ты, между прочим, тоже. Или ты думаешь, никто не замечает, как ты на секунду тормозишь перед тем, как зайти в новое помещение, чтобы проверить, есть ли там кто-то, кого стоит опасаться? — Я не… — Не делаешь так? У любого спроси, — самодовольно улыбнулся Мэн Яо, довольный произведённым эффектом. *** Рождественское утро оказалось довольно тихим и мирным. Почти все представители змеиного факультета решили отправиться домой. Остались только Не Хуайсан с Мэн Яо и Вэнь Сюем и ещё несколько старшекурсников, с которыми никто из них не был знаком. Словом, сейчас в гостиной было особенно тихо. Старшекурсники решили наконец нормально выспаться и вряд ли их могло поднять что-то раньше двенадцати часов. Однако друзья всё равно старались не сильно шуметь, распаковывая подарки. Мэн Яо распаковывал подарок от Сюэ Яна с повышенным интересом. Что же такого мог прислать этот человек? — Ну конечно, — хмыкнул мальчик, держа в своих руках книгу. Выглядел он крайне довольным таким приобретением. Не Хуайсан как-то забеспокоился и вытянул шею, чтобы узнать, что же там за книга. Боялся, что его подарок может оказаться точно таким же. Однако выдохнул, увидев, что это всего лишь книга проклятий от самых простых до около непростительных. Да, это было именно в духе Сэ Яна. Следующим был открыт подарок от Не Хуайсана, и глаза его тут же вспыхнули ещё большей радостью. Книга с огромным количеством заклинаний от простых бытовых до сложных боевых, которые не входят в школьную программу, но явно могут пригодится когда угодно. Не просто заклинания, а подробные объяснения их действия и техники для помощи формирования этих заклинаний. Мэн Яо не знал, где его друг раздобыл такое сокровище, однако безмерно восхищался, ведь, чтобы найти такое, надо знать о существовании. И Не Хуайсан, выслушав тонну благодарностей от друга, всё оставшееся время сидел, сияя от гордости за себя. От Вэнь Сюя он получил книгу по истории. “Всё без приукрашиваний. Копия из личной библиотеки семьи Вэнь. Ещё не простерилизованная министерством,” — важно заявил мальчик, заставив друга посмотреть на эту книгу с жадным интересом. Да, так было гораздо интереснее. Всё-таки его очень сильно волновало то, что происходило в мире, кроме двух восстаний магических существ. — Я смотрю, вы меня книгами завалить решили, — прокомментировал свои подарки Мэн Яо, хотя расстроенным не выглядел. — Да, — кивнул Вэнь Сюй с совершенно серьёзным видом, что сарказм в его голосе распознать было довольно проблематично. — Мы сговорились, кто что будет покупать. Всё было спланировано. Мэн Яо на это лишь фыркнул. Не Хуайсан в своих подарках обнаружил книгу по зельям от Сюэ Яна. Конечно, самостоятельно попробовать приготовить их бы не получилось, однако всё, описанное здесь, казалось безумно увлекательным. Открывая подарок от Мэн Яо, мальчик даже не мог и предположить, что именно там будет. А друг его просто светился от предвкушения и сидел с какой-то ехидной улыбкой. И вот Не Хуайсан достал футляр с креплениями для волшебной палочки, который можно было надеть на руку, чтобы точно нигде её не забыть. — Забавно, — прокомментировал мальчик, явно понимая, какими соображениями руководствовался Мэн Яо, покупая такой подарок. Интересно, друг до конца жизни будет напоминать о той ночной вылазке? — Зато точно никогда не забудешь палочку, — весело ответил Мэн Яо. — Ага, если не забуду взять и это, — съязвил Не Хуайсан. — Только попробуй, и я сделаю так, что ты больше никогда ничего не забудешь, — пригрозил мальчик, хотя его слова вообще не напугали друга. Следующим был подарок от Вэнь Сюя. Им оказались песочные часы. Вот только они были какими-то странными: их нельзя было перевернуть, а песок в них был похож на серебряную стружку. И падал он сам по себе. Возможно, это была лишь красивая безделушка, в чём Не Хуайсан очень сильно сомневался. Вэнь Сюй бы не подарил что-то такое красивое, но абсолютно бесполезное. В них явно был какой-то особый смысл, но никаких подсказок рядом не значилось. — Что это? — поднял голову Не Хуайсан, держа в руках часы так, словно они сделаны из хрусталя и имеют величайшую ценность. — Это тебе придётся узнать самому, — лениво ответил второкурсник. — Так твоя наблюдательность станет чуть лучше. Мальчик нахмурился и внимательнее посмотрел на эти часы, пытаясь по одному только внешнему виду угадать, для чего они предназначены. Вот только идей не было. Кажется, у Мэн Яо тоже не было никаких идей, да и разбираться в смысле чужого подарка ему хотелось ещё меньше. — Может, прекратим занудстовать и ломать голову над этим сейчас? — предложил он, смотря на Не Хуайсана. — Потом разберёшься. Пойдём лучше на завтрак. В Большом Зале сейчас точно не будет никого лишнего, так что можно будет спокойно позавтракать в хорошей компании. Так ведь и привыкнуть можно к тому, что окружают только нужные люди. Вот это я понимаю — жизнь. Не Хуайсан улыбнулся от такого предложения. А ведь действительно, сейчас в Большом Зале не будет так шумно. — Вэнь Сюй, ты с нами? — спросил мальчик, а тот лениво покачал головой. — Я чуть позже подойду. — Как знаешь, — пожал плечами Мэн Яо, и оба мальчика покинули гостиную. Второкурсник лишь смотрел на песочные часы, чей песок где-то с середины монолога Мэн Яо начал подниматься вверх. Вэнь Сюй цокнул языком и покачал головой. Не его это дело. Не его. И приступил к распаковке своих подарков, почти сразу забывая о том, о чём думал минуту назад. *** Кабинет профессора зелий зимой был особенно холодным, вот только Вэнь Сюя это волновало в последнюю очередь. Гораздо больше его заботило другое: открутит ли ему профессор голову за то, что мальчик вздумал донимать его своими вопросами на каникулах. Однако это были вопросы первостепенной важности, потому откладывать их на время уроков было нельзя. — Профессор, простите, что тревожу, — начал Вэнь Сюй, заходя в кабинет. Северус Снейп тяжело вздохнул, гадая, что же могло привести второкурсника сюда. — Но у меня вопрос касательно одного важного дела. Можно? — Проходите, — ответил декан Слизерина, хотя вид у него был такой, словно он желал, чтобы все прямо сейчас исчезли и оставили его в покое. Вэнь Сюй присел на стул перед столом профессора и решил, что самым лучшим вариантом будет начать издалека: — Распределяющая Шляпа, сэр, она ведь обладает своим сознанием. Она почти что живая, я прав? — Вы пришли сюда, чтобы поговорить о Распределяющей Шляпе? — злобно уточнил профессор Снейп. — На самом деле я хотел узнать, возможно ли создать что-то наподобие этого? Я не знаю, скажем, курсе на шестом или седьмом… — Исключено. Эта шляпа была создана с помощью сильнейших заклинаний и алхимии четырьмя сильнейшими волшебниками. Вы думаете, это под силу обычному школьнику? — профессор недоверчиво сощурился, пытаясь понять, что же такого могло случиться, чтобы Вэнь Сюй внезапно заинтересовался подобными артефактами. — Я и не говорю, чтобы точь-в-точь. Просто несколько похожа. Например… можно ли сделать что-то из записной книжки? — Вы нашли записную книжку, обладающую своим сознанием? — прямо спросил декан Слизерина. — Нет. Я просто спросил. Я ведь не говорю о целой шляпе с собственным сознанием, а просто какая-нибудь записная книжка. Можно ли её зачаровать так, чтобы она содержала в себелишь какую-то часть знаний и воспоминаний? Что-то вроде более компактного переносного омута памяти, — голос мальчика звучал невозмутимо, никак не выдавая волнения. — Глупый вы мальчика, неужели вы думаете, что можно вот так просто заставить какую-то обыкновенную вещицу говорить и думать? Для этого придётся переместить частицу себя туда, создавая крестраж. — Крестраж? — не понял Вэнь Сюй и теперь выглядел крайне заинтересованно, однако этим своим вопросом заслужил лишь раздражённый вздох от декана. — Вы даже не понимаете, о чём говорите. Даже отдаленно не представляете и всё равно упрямо твердите об этом! Прежде чем рассуждать о подобных вещах, наберитесь мозгов и жизненного опыта. Я больше ничего не желаю слышать о крестражах от вас. Мерлином клянусь, если я узнаю, что вы продолжаете эти игры, то собственноручно сотру вас в порошок! — Профессор, я понятия не имею, что такое крестраж. И я не в коем случае не говорил о том, чтобы перенести частицу себя туда! Честно, я даже не понимаю, каким именно образом можно осуществить нечто подобное. Я понял, что создать сто-то похожее неимоверно сложно, но тогда у меня ещё один вопрос. Может ли подобная вещь как-то влиять на владельца? — Если вы не говорили о переносе своей личности туда, то как же в вашем представлении должно это выглядеть? — профессор Снейп, проигнорировав вопрос, уже думал о том, чтобы сразу после этого разговора направится в спальни Слизерина и устроить там масштабный обыск. — Если вы спрашиваете меня про разум, то я отвечу, что она казалась, именно казалась, живой. С ней невозможно было поговорить на какие-то отвлечённые темы, тогда она повторяла похожие слова и фразы, возвращавшиеся волшебника к той сути разговора, которая нужна ей. И когда речь шла о том, о чём нужно, записная книжка вела себя странно, но приемлемо. Как человек, у которого немного не всё в порядке с головой. И предпочитает ли показывать воспоминания, а не разговаривать, — немного помолчав Вэнь Сюй добавил: — Я себе представляю это примерно так. — В таком случае, мистер Вэнь, мы с вами говорим не о крестраже, который вы описали мне ранее, а о переносе воспоминаний во что-то абсолютно чистое. И из этого можно слепить характер на основе заложенных воспоминаний. Вот только целостность этого характера зависит лишь от могущества волшебника. Если вы говорите о том, что книжка не могла говорить на отвлечённые темы, то её характер сформировали только в пределах этой темы, никак не допуская мысли о том, что разговор может зайти дальше. А подобного рода артефакты сами развиваться не могут. Если вы говорите, что даже в подобном разговоре книжка вела себя странновато, то это говорит о том, что потенциал волшебника был мал, и волшебник делал всё это в спешке. Однако я смогу сказать гораздо больше, взглянув на эту записную книжку. — Боюсь профессор, пока что таковой нет, — вежливо ответил Вэнь Сюй. — И последний вопрос. Что если кому-то вдруг надоест или не понравится эта книжка. Как он может от этого избавиться? Просто сжечь? — Подобный артефакт сжечь просто невозможно, если это, конечно, не Адское Пламя. Если ты что-то подобное отправил в огонь, а оно обратилось в пепел на твоих глазах, то это была подделка. Вэнь Сюй окаменелл. Подделка? Увидит Не Хуайсана, голову ему открутит. Он их всех одурачил! Ну разумеется, следовало ожидать, что он так просто не расстанется со своим сокровищем. Хитрый, гадкий… А потом какие-то умники будут утверждать, что мальчику не место на Слизерине. *** День выдался не слишком морозным, потому неспешно прогуливаться по улице было довольно приятно. Особенно приятно под задумчивые рассуждения друга. — Итак, — начал Мэн Яо, — перевёртыши, чей настоящий вид это лиса. — Один из настоящих, — поправил его Не Хуайсан. — Не факт. Кто знает, может, те облики, которые принимали Лисы тоже были подставными, но никто не проверял в общей суматохе? Я всё же думаю, что настоящий облик у них один: Лис. Что ещё о них известно? Они крайне умные и способны жить до нескольких сотен лет. — Не позавидуешь им, — пробормотал мальчик. — Это ещё почему? Разве ты бы не хотел жить так долго? — похоже, эти слова поразили Мэн Яо. — Не слишком. Что можно делать столько времени? — Да в том-то и дело, что всё, что ты захочешь! — запальчиво ответил слизеринец. — Ты только подумай, сколько всего можно успеть сделать за сто, сто пятьдесят лет! Можно освоить любые навыки, какие только захочешь! — Ага, пока это освоение навыков не превратится для тебя в такую же рутину, как вставать по утрам и чистить зубы, — ответил Не Хуайсан, всё никак не желая разделять точку зрения друга. — Да и что мне делать, когда мне будет сто, а мои друзья уже умрут? Вот если бы ты тоже жил около сотни лет, то это было бы другое дело. А так… что мне делать без тебя? Было бы очень скучно. Мэн Яо на секунду запнулся, однако почти сразу же продолжил движения вперёд. Но теперь о чём-то глубоко задумался и странно поглядывал на друга с непонятной смесью эмоций. Кажется, был крайне поражён таким заявлением. — Знаешь, — наконец глубокомысленно начал он, — однажды твоя преданность и доверие к людям сведут тебя в могилу. — Но я же доверяю не всем подряд. Моим полноценным доверием пользуешься только ты, — простодушно пожал плечами мальчик. — Так что мне ничего не грозит. — И ты не боишься? — Чего именно? — Того, что я могу воспользоваться доверием и обмануть тебя? Не Хуайсан замолчал. Ему не слишком нравилось то, куда идёт разговор. Не нравилось думать о подобных вещах. Вообще не нравилось думать о чём-то плохом, что может произойти в будущем. Будущее вообще слишком туманно и расплывчато, чтобы строить такие шаткие планы. Но он только тяжело вздохнул и без былого веселья и легкомыслия в голосе ответил: — Знаешь, мне всегда нужен был друг. Это была моя мечта с детства, только не смейся. Не все обладают таким природным обаянием, как у тебя. Так что друзей у меня не было. А потом появился ты. Ты, вроде как, первый, кто принимает меня со всеми моими заморочками и не требует от меня, чтобы я соответствовал какому-то идеалу. Это приятно. И я не могу знать наверняка, предашь ты меня или нет. Это можешь знать только ты. Но, если видеть в каждом человеке врага, то так ведь можно и с ума сойти, правда? Мэн Яо ничего не ответил. Только взглянул на друга с какой-то новой эмоцией, а в глубине его глаз, кажется, даже проскочила печаль. Мальчик криво улыбнулся. А затем покачал головой в ответ каким-то своим мыслям. — Что? Думаешь, я слишком мягкий и доверчивый? — улыбнулся Не Хуайсан. — А что, если так? — поднял голову мальчик. — Ничего. Значит, может быть, это действительно меня и погубит, — от этих слов Мэн Яо фыркнул. Их беседу прервало то, что внезапно в голову Не Хуайсана врезался снежок. Оба мальчика тут же повернулись в ту сторону, откуда было совершено это вероломное нападение. И Мэн Яо сразу же нахмурился, видя Вэн Ина, Цзян Чэна и Цзинь Цзысюаня. Они тоже остались здесь на каникулы? Наверное, они встали ещё раньше, поэтому в Большом Зале их и не видели. — Смотрите, куда кидаете, идиоты! — крикнул Мэн Яо, направляясь к гриффиндорцам. Не Хуайсан направился следом, однако явно был не настроен на то, чтобы ругаться. — А мы и смотрели, — с вызовом ответил Вэй ин, подкидывая второй снежок. — И что это значит? Не Хуайсан спокойно улыбнулся и сказал, повернувшись к Мэн Яо: — Наверное, они хотят бросить нам вызов. — Трое на двух это как-то бесчестно, — сладко протянул его друг, пытаясь вывести гриффиндорцев из себя. — Как будто вы бы играли честно, — ответил Цзинь Цзысюань, враждебно смотря на мальчиков. Вот только ни одного из слизеринцев это не расстроило. Не Хуайсан присел на корточки и набрал горсть снега, принимаясь лепить снежок и миролюбиво улыбаться. — А-Яо, — обратился он к другу, поднимаясь и направляя палочку на снежок, окрашивая его в зелёный цвет, — мне кажется, они почему-то ждут от нас какой-то подлости. — И какой же, интересно? — Мэн Яо не до конца понимал, что затеял мальчик, однако охотно поддерживал его игру. Не Хуайсан же бросил взгляд на Цзян Чэна, заставляя его растеряться на мгновение. И, кажется, гриффиндорец уже хотел возразить, сказать, что он вовсе не думает, не ждёт никакой подлости, даже открыл рот, желая оправдаться. Это было его роковой ошибкой, потому этот снежок тут же полетел ему в лицо. И пока гриффиндорцы ошарашенно стояли, не ожидая, что этот мальчик оказался способен на открытую конфронтацию, а Цзян Чэн отплёвывался от снега, Не Хуайсан повернулся к другу и тихо сказал: — Нужно построить крепость и отстреливаться от них в ней. Мэн Яо охотно кивнул, и вот уже через несколько минут поляну заполнил смех и крики. Идея Не Хуайсана окрашивать снежки всем пришлась по душе, потому в разные стороны летали шарики то зелёного, то красного цвета, и соперники были перепачканы цветами чужого факультета. Однако сейчас это меньшее, что их волновало. Пока Не Хуайсан строил крепость, Мэн Яо вполне успешно отстреливался от гриффиндорцев. И отдал другу должное, когда в кратчайшие сроки была построена вполне пристойная стена, за которой можно было спрятаться, с бойницами, из которых можно было подсматривать, где враг. Разумеется, без магии не обошлось, но он же не дурак, чтобы играть честно, когда на стороне противника преимущество. Слизеринцы спрятались за стеной и успешно оборонялись, целясь в лица и ноги, стараясь задержать противника. Работали, пусть и не слажено, без определённой договорённости, а в их самовольных, хаотичных движениях, не было никакой последовательности. Было совершенно неясно, кто прямо сейчас высунется, в кого полетит снежок и куда именно будет прицел. Приходилось ожидать удары сразу от обоих мальчиков. Гриффиндорцы же старались работать слаженно и не прятаться в укрытии, а идти напролом. Постарались распределить роли так, чтобы всегда были обеспечены снежками и, если друг кто-то попытается их протаранить, у врага ничего не вышло. — Прячетесь, как крысы, — крикнул Цзинь Цзысюань, метнув снежок в бойницу и попав Не Хуайсану снегом в глаз. — Предлагаю, — сказал Мэн Яо, хищно улыбаясь, — показать им настоящие прятки. Не Хуайсан закивал и подхватил один из снежков. Оба мальчика тут же выбежали из разных сторон укрытия, целясь в лицо Цзинь Цзысюаню за то, что тот попал в Не Хуайсана. А дальше исчезла абсолютно вся слаженность действий, которой и раньше не было. Теперь каждый был сам за себя. И если попытка гриффиндорцев держать строй имела свои минусы: слабыми местами оказались фаланги и тыл, которые атаковали, стоило окружить; то беготня врассыпную ничего подобного не имела. Мальчики могли держать оборону и атаковать в абсолютно любую сторону. Гриффиндорцам приходилось считаться с действиями друг друга, они не могли так просто изменить положение, а вот слизеринцы, играя поодиночке, могли бежать, куда хотят и становится там, где им удобно. И если бы враг оказался внутри строя гриффиндорцев, то мигом бы проиграл, оказавшись забросанным снежками. А вот оказавшись посреди слизеринцев, которые до этого действовали поодиночке, постарались прикрывать друг друга, враг разделял их на двух человек, которые передвигаются абсолютно хаотично и за которыми нужно следить, чтобы никто из них не сумел напасть на слабые стороны. Первым не выдержал Вэй Ин и рванул сражаться против Мэн Яо. Вторым покинул строй Цзян Чэн, сцепившись в ожесточённом сражении с Не Хуайсаном. Цзинь Цзысюань оказался не против расположиться в крепости, которая ранее принадлежала представителям другого факультета, и заготавливать там снежки для союзников. — Я хотел тебя выгораживать, — уязвлённо заявил Цзян Чэн. — Но я не просил, — весело ответил Не Хуайсан, уворачиваясь от снежка, летящего в голову. — А вы все гриффиндорцы любите стрелять на поражение? — Не я это начал. Почувствовав, что начинает уставать и выдыхаться, сдавать позиции и отступать, Не Хуайсан принял отчаянное решение: толкнуть противника в ближайший сугроб. Снежок полетел не в Цзян Чэна, а в Вэй Ина, чтобы дать фору другу и заставить на несколько секунд растеряться противника. И этим мальчик воспользовался. Толкнул Цзян Чэна, вот только, никак не ожидавший этого гриффиндорец, попытается за что-нибудь ухватиться, чтобы удержать равновесие. И схватится за Не Хуайсана, потащив его с собой. И вот уже слизеринец, лёжа в сугробе, извивался из-за снега, попавшего ему за шиворот, и никак не мог подняться из-за Цзян Чэна, который не желал отпускать свою жертву. Только смеялся и удерживал на снегу. — Я победил, признай это! — задорно воскликнул гриффиндорец. — Как сейчас, так сразу, — упрямо хмыкнул Не Хуайсан и, набрав горсть снега, кинул её в лицо противника. Воспользовавшись тем, что Цзян Чэн отвлёкся, легко отпихнул его и подскочил на ноги. Весело понёсся к крепости. — Вингардиум Левиоса! — воскликнул мальчик, направив волшебную палочку на снежки. Те сразу взмыли в воздух. Ещё одно заклинание, и они обрели зелёный цвет. А затем все разом устремились на Цзинь Цзысюаня, сбивая его с ног. Тогда Не Хуайсан радостно запрыгал и закричал: — Один гриффиндорец выбывает из игры! Мальчик совершенно не следил за тем, сколько они ещё играли, но заметил, как из окон за ними наблюдают профессора. Оно и неудивительно, ведь редко увидишь такую картину, когда Гриффиндор и Слизерин сражаются ради веселья и без привычной агрессии. В свою гостиную слизеринцы вернулись жутко уставшими и голодными. В мантиях, окрашенных в красный из-за снега. — Я думал, у профессора Снейпа инфаркт случится от того, что вы там устроили, — прокомментировал Вэнь Сюй, усмехаясь. — Ты, между прочим, такое веселье пропустил, — сокрушённо покачал головой Не Хуайсан. — Ага, — кивнул Мэн Яо. — Было здорово. Песочные часы шли так, как полагается. *** Воспользовавшись тем, что Не Хуайсан решил прогуляться и наведаться в гостиную Гриффиндора, чтобы поговорить с Цзян Чэном, Вэнь Сюй последовал за сокурсником. Сейчас рядом не было кого-то лишнего, и когда они достаточно далеко отошли от подземелий, второкурсник тут же нагнал друга. — Итак, — начал Вэнь Сюй, выжидающе смотря на первокурсника. — Что? — удивлённо спросил мальчик, останавливаясь, а затем растерянно посмотрел на то, как друг протягивает ему раскрытую ладонь. — Отдай эту записную книжку. — Какую? — по голосу Не Хуайсана было слышно, что он сильно нервничал. — Ты в своём уме? Я же сжёг её у тебя на глазах. — Сжечь ты, конечно, сжёг, но вот только не то что нужно. Артефакты подобного рода в обычном огне не горят. А эта книжка сгорела. Почему? Можешь не отвечать, и без того понятно, что ты умудрился их подменить, — Вэнь Сюй тяжело вздохнул. — Скажи, у тебя мозги напрочь отказали или что? — Почему ты сразу с оскорблениями?! — обиделся мальчик. — Потому что иначе никак! — воскликнул второкурсник. — Тебе сколько времени твердили о том, что эта штука на тебя плохо влияет! Но тебе ведь всё равно на то, как это выглядит со стороны! Ты же у нас самый умный, ты у нас со всем справишься самостоятельно! Вот только к тому моменту, как придётся с этим справляться, есть вероятность, что всех, кто может тебе помочь, ты разгонишь и останешься один! — Разве одиночество это не удел слизеринцев? — Гордость и одиночество это разные вещи. Гордый человек может осознать, когда ему нужна помощь и может аккуратно попросить её, не портя свою самооценку. А одиночество удел тупых идиотов, не способных сообразить, когда они пересекают ту опасную черту между неспособностью попросить помощь и полным отсутствием таковой. И ты сейчас опасно балансируешь между этими двумя состояниями. И не дай Мерлин тебе рухнуть во вторую пропасть. Так что прекратить вести себя так заносчиво и отдай мне записную книжку. То, что ты её хранишь и продолжаешь ей пользоваться, не лучшая благодарность своим друзьям за беспокойство о тебе. — И что ты с ней сделаешь? — тихо уточнил Не Хуайсан, явно пристыженный всеми этими словами. — Если ты отдашь, то сохраню этот инцидент в секрете, а сам уничтожу. Если нет, то мне придётся сообщить об этом и Мэн Яо. Если ты окажешься и дальше глух к предостережениям, то, в таком случае, мне придётся обратиться за помощью к декану, — спокойно ответил Вэнь Сюй. — Выбирай. Немного постояв, Не Хуайсан неохотно полез в сумку и достал оттуда записную книжку. Протянул её другу. — Вот. Если хочешь убедиться, что это она, можешь что-нибудь там написать. — Так и поступлю. — Постой, а как ты собрался её уничтожать? — Сожгу в Адском Пламени, — пожал плечам Вэнь Сюй. — А это не слишком опасное заклинание? — недоверчиво уточнил Не Хуайсан. — Может быть, и так, но в моей семье этому чуть ли не с пелёнок учат. Не всем хватает терпения и концентрации, чтобы добиться хотя бы искры. Но я, поверь, небольшой огонёк для того, чтобы сжечь эту книжку, я удержать смогу. А если у тебя возникнут какие-то сомнения или беспокойства, ты можешь подойти ко мне. Ну, знаешь, как ты это всегда делал до того, как появилась эта тетрадка. Не Хуайсан слабо улыбнулся и кивнул. Что ж, ладно, может быть он и попытается обойтись без этих воспоминаний.