Почуяв мышку, Альтаир замер и кивнул своим сёстрам.
Кошечки, осторожно ступая лапами по тёмной земле меж высоких золотистых колосьев, окружили зверька, грызущего пшеничное семечко.
Колючка подобралась и прыгнула на шуршащий звук.
Трёхцветная кошечка плюхнулась на землю в волоске от мыши, но не успела её схватить, а та испуганно пискнула и побежала прямо в лапы притаившейся Персик.
Серая с белым кошечка рванулась вперёд и, схватив добычу когтями, прикончила её укусом в затылок.
— Молодцы! — добродушно мяукнул Альтаир, когда сёстры встали перед ним.
— Я не поймала её, — нахмурившись, пробурчала Колючка себе под нос. — Ну почему мне не удаётся ловить мышей?!
— Давай мы разделим её, — предложила Персик, дотронувшись хвостиком до плеча сестры.
Тут Альтаир услышал какой-то непонятный шорох и сразу же насторожился.
Колючка проследила за его взглядом и неожиданно бросилась к источнику шума.
Оглушительное шипение зазвучало в ушах у юного остролапа, он зажмурился и мотнул головой.
Миг спустя белый кот услышал пронзительный писк.
— Колючка! — взвизгнула Персик.
Альтаир метнулся в ряды пшеничных колосьев, схватил сестрёнку за загривок и резко вытянул её наружу.
В плечо трёхцветной кошечки вцепилась тёмная зеленоватая змея.
Белый кот схватил тёмное скользкое тельце клыками и свирепо мотнул головой в сторону, отцепил тварь от сестры.
Змея принялась остервенело извиваться у него в зубах, но Альтаир судорожно разжал челюсти и, когда змея упала на землю, добил её, разодрав когтями шею.
Потерявший дар речи белый кот встал над укушенной Колючкой и беспомощно сузил потемневшие зелёные глаза, чувствуя, как внутри у него всё похолодело от ужаса.
— Персик! — сипло выпалил он, не оборачиваясь. — Беги за Дюшес!
— Но… Колючка! — выдавила серо-белая кошечка, не в силах сдержать слёз.
— Быстрее! — рявкнул Альтаир, оскалившись.
— Альтаир, — кое-как простонала Колючка. — Помоги мне! Так больно!
Смотреть на это было невыносимо. Маленькая кошечка корчилась на земле и попискивала от боли, с надеждой глядя на Альтаира.
— Я, — всхлипнул юный остролап. — Я не знаю… Что делать!
Глаза Альтаира заволокла мутная пелена слёз. Он сгорбился и тихо завыл. Сердце его словно пронзила дюжина острых иголок.
— Не-ет! — истошно взвыла откуда-то со стороны Дюшес.
Альтаир почувствовал, как рыже-белая кошка случайно пихнула его в плечо и, не удержав равновесия, завалился на бок.
Дюшес наклонилась к извивающейся на земле Колючке и обессиленно уронила голову.
— Сделай же что-нибудь! — взвизгнул Альтаир прямо ей в ухо. — Вылечи её! Быстрее!
— Колючке уже ничем не поможешь! — выдавила Дюшес голосом, полным слёз, повернувшись к племяннику.
— Нет, — просипел Альтаир, прижавшись лбом к шее своей сестрёнки.
Судороги её со временем затихли, а глаза потускнели.
Персик рухнула на землю и, уронив лицо в свои лапы, тихо заплакала.
Дюшес поднялась с земли и на негнущихся лапах подошла к ней.
Рыже-белая кошка обняла свою племянницу хвостом и стала осторожно вылизывать ей уши, а у самой из глаз текли крупные слёзы.
Альтаир всхлипнул, с трудом отвернувшись от тела Колючки, и подошёл к кошкам.
Он прижался плечом к Персик и зарылся носом в рыжую шерсть на шее Дюшес.
Тело рыже-белой кошки била мелкая дрожь, а полуприкрытые глаза покраснели.
Альтаир с огромным трудом заставил себя встать и подойти к телу Колючки, неподвижно лежащему на земле.
Он наклонился и с такой осторожностью, на какую только был способен, поднял его за загривок над землёй.
— Пойдём, — прошептала Дюшес на ухо рыдающей Персик. — Всё будет хорошо.
Та открыла глаза, повернулась к Альтаиру и, увидев тело Колючки, снова заплакала.
— Пожалуйста, пойдём, — нежным дрожащим голосом попросила Дюшес, обняв серо-белую кошечку хвостом. — Я рядом, и Альтаир тоже рядом.
— Колючка, — выдавила Персик, судорожно всхлипнув. Тут она медленно поднялась на лапы и, уронив голову, поплелась следом за Дюшес.
«Как такое вообще могло случиться? — судорожно размышлял про себя Альтаир, направившись под навес. — Я даже не почуял мерзкого змеиного запаха! Только услышал шипение. Шипение… Прямо такое же, как и в недавнем сне! Выходит, сон был вещий? Но как, почему?!».
Альтаир пришёл в себя, только когда услышал горестный плач.
— Моя доченька! Моя маленькая! — истошно завыла склонившаяся над телом Колючки Амелия.
Альтаир от неожиданности вздрогнул и поднял на мать растерянный взгляд. Он даже не заметил, как дошёл до навеса за горькими мыслями.
— Небесные предки! — выдавила Амелия, упав перед телом дочери. — За что вы так со мной?! Почему вы забираете у меня котят?! Чем я провинилась перед вами?!
Неожиданно под навес ворвался Скотт.
— Что происхо… — начал он, но, увидев тело Колючки, прикусил язык, замер на несколько секунд, перевёл полный ужаса взгляд на Альтаира, на Амелию, на Дюшес, на Персик — и обратно на Колючку.
— Как… Это? — просипел он, когда к нему частично вернулся дар речи.
— Мы охотились, змея… Колючку укусила, — пролепетала в ответ прижавшаяся щекой к шее Дюшес Персик.
— Ты! — рыкнул Скотт, подскочив к Альтаиру и оскалившись — Ты не уследил!
— Я, я не смог, я не знал, — просипел Альтаир, подняв на отца помутневший взгляд своих зелёных глаз.
Серый кот приоткрыл рот и, болезненно сузив янтарные глаза, сделал судорожный вдох.
— Почему погиб твой брат, а?! — прошипел он, сипло выдохнув. — Почему не ты, а именно Полосатик?! Почему змея укусила Колючку, а не тебя?!
Тут он согнулся и, зажмурившись, надрывно зарычал, выпустив когти.
— Скотт! — выдавила Дюшес, в очередной раз лизнув Персик в макушку.
Тут рыже-белая кошка опрометью бросилась к своим кучкам целебных трав и, вытащив оттуда ромашку, дала её Скотту.
Толстый серый кот взял протянутый ему пожухлый цветок и, лихорадочно пережевав, проглотил.
— Я, — прохрипел он, судорожно сглотнув лекарство. — Я надеялся, что смогу предотвратить это вновь. Но у меня так и не вышло.
Тут он подошёл к окаменевшей Амелии и, прижавшись щекой к её щеке, тяжело прикрыл глаза.
— Прости меня, — выпалил он, обращаясь к подруге. — Я опять не смог ничего сделать.
— Альтаир, — прошептала Амелия, сконцентрировав помутневший взгляд на морде сына. — Почему ты допустил смерть моей дочери?
Страшные слова острыми когтями впились в сердце белого кота.
Он развернулся на месте и поплёлся к выходу из-под навеса.
Выбежав на улицу, белый кот пролез под оградой и стал, как безумный, бродить среди гнёзд Двуногих.
«Я не убивал свою сестру! — пронеслось у него в голове. — Или убивал? Ну конечно же, это я виновен в её смерти! Я не успел! Я не уследил! Я не спас! Скотт оказался прав».
— Альтаир? — внезапно окликнул его кто-то сбоку.
Повернувшись на звук знакомого голоса, белый кот с трудом разглядел кошку. Трёхцветная и маленькая, как Колючка! А может, это она и есть? Живая и здоровая!
— Альтаир, что стряслось? — мягко спросила кошка, приближаясь к юному остролапу.
— Л-лапочка? — промямлил он, узнав в ней свою знакомую.
— Эй, — мяукнула Лапочка, остановившись напротив Альтаира. — Что случилось? Хотя, стой, не здесь. Пойдём, — тут она повернулась в сторону двора Двуногих и посмотрела на Альтаира через плечо.
— Да что с тобой? — встревоженно спросила она, увидев что-то в зелёных глазах белого кота.
Альтаир моргнул, и тут слёзы выступили на его глазах. А если и с Лапочкой что-нибудь случится? Что, если и она погибнет?
Тут трёхцветная кошка развернулась к Альтаиру, прижалась боком к его боку и, обвив хвостом его плечи, осторожно куда-то повела, приговаривая:
— Пойдём со мной, пойдём. Скоро всё будет хорошо.
Лапочка подвела его к тёмной двери, ведущей в гнездо Двуногих.
— Залезай, — коротко мяукнула она, указывая аккуратным носом на квадрат, расположенный в нижней части двери.
Альтаир в ответ на это лишь непонимающе моргнул, глядя опустошённым взглядом куда-то сквозь гнездо Двуногих.
— Вот так, — мяукнула Лапочка, пролезая под квадратом, неожиданно впустившим её внутрь.
Альтаир последовал её примеру и, уперевшись лбом в чёрный квадрат, заставил его подняться вверх.
Оказавшись внутри гнезда Двуногих, белый кот уселся на тёплый меховой пол и сгорбился.
— Расскажи мне, что произошло, — попросила Лапочка, отряхнувшись и повернувшись к нему.
— Я не успел её спасти, — безжизненно выдавил Альтаир. — Колючка. Её укусила змея, а я не смог спасти!
— О, небо, — дрогнувшим голосом прошептала Лапочка, горько сузив свои янтарные глаза.
Тут она прижалась щекой к груди белого кота, но тут же смущённо отпрянула.
— Извини, — мяукнула она, потупив взгляд.
Альтаир непонимающе дёрнул кончиком хвоста, встал и отряхнулся.
— Это ужасно, но ты в этом не виноват, — тихо сказала Лапочка, подняв на него полный сострадания взгляд.
— Откуда тебе знать? — выдавил Альтаир. — Я был там, я мог сделать хоть что-нибудь, но я не смог! — тут голос его сорвался на горестный вой, и он почувствовал, будто в сердце его уколол острый шип.
Белый кот от боли захлебнулся воем и, смолкнув, страдальчески зажмурился.
— Альтаир, — взволнованно выпалила Лапочка, подавшись к белому коту. — Что такое?
— Всё нормально, — прохрипел тот, разлепив свои зелёные глаза.
— Послушай, — успокаивающе промяукала Лапочка, заглядывая ему в глаза. — У тебя есть семья, и ты должен быть с ними. Ты должен быть их опорой, их… Надеждой.
— Но Колючка, пролепетал Альтаир. — Я не смог её уберечь.
— Она на небесах, — ответила Лапочка.
Альтаир зажмурился и всхлипнул.
— Альтаир, — мяукнула трёхцветная кошка. — Колючка счастлива, как и Полосатик. Они сейчас наблюдают за нами с небес. Теперь они оба будут оберегать нас! Понимаешь?
Альтаир прикрыл отяжелевшие веки и, судорожно выдохнув, прижался щекой к щеке Лапочки.
— Иди к ним, — с трудом выдавила та. — Сейчас ты нужен им как никогда.
Альтаир разлепил свои зелёные глаза и, посмотрев в глубокие карие глаза лапочки, решительно кивнул.
«Лапочка права, — подумал он. — Я должен вернуться к своей семье и поддержать их, ведь именно в поддержке они сейчас нуждаются больше всего».
— Спасибо, Лапочка, — сердечно мяукнул Альтаир, дотронувшись носом до носа трёхцветной кошки.
Белый кот направился к выходу из гнезда Двуногих, но на полпути обернулся к Лапочке и попрощался с ней.
— До встречи, Альтаир, — с надеждой мяукнула трёхцветная кошка.
Выбравшись во двор, белый кот побежал под родной навес и, остановившись у его порога, увидел лежащих рядом друг с другом Персик, Амелию и Дюшес.
— Альтаир, стой там, — прошептала рыже-белая кошка, распахнув глаза.
Осторожно поднявшись с земли, она подошла к Альтаиру и продолжила:
— Я только-только уложила Амелию с Персик спать, так что поговорим тут.
— О чём? — мрачно спросил белоснежный остролап, чувствуя, как у него от нехорошего предчувствия зачесались лапы.
— У Персик была истерика, но она прошла, а вот Амелия…
— Что с ней? — дрогнувшим голосом выпалил белый кот, не дав Дюшес договорить.
— У неё помутился рассудок, — с горечью ответила Дюшес. — Она перестала нас узнавать.
От услышанного у Альтаира упало сердце, и он застыл, глядя на Дюшес ошеломлённым взглядом.
— Завтра проверим, узнает ли она тебя, — вздохнула рыже-белая кошка. — Иди поспи.
— Мне не нужно спать, — устало помотал головой Альтаир и, почувствовав, как подушечка на передней лапе начала саднить, поднёс её к лицу.
Увидев на ней кровь, белый кот поморщился, внутренне отмахиваясь.
«Я должен охотиться, — отчеканил он про себя. — Не хватало того, чтобы мои родные начали голодать!».
— Альтаир, — всхлипнула Дюшес, будто читая его мысли. — Иди к ним, поспи, тебе станет легче.
— А как же ты? — просипел Альтаир, сузив свои зелёные глаза.
— Я поищу мака с ромашкой и вернусь, — вздохнула в ответ Дюшес и, развернувшись, засеменила к серебристой ограде, блестящей в ярких полуденных лучах.
Альтаир проводил её взглядом и, тяжело вздохнув, вошёл под навес.
Белый кот бесшумно подошёл к матери с сестрой и, устало рухнув на землю, прижался боком к их бокам.
Персик содрогнулась от неожиданности и, оторвав голову от передних лап, посмотрела в лицо старшего брата узкими щёлками своих зелёных глазёнок.
— Альтаир, ты пришёл, — одними губами прошелестела она и судорожно прижалась макушкой к подбородку Альтаира.
— Да, — мягко шепнул в ответ тот с тихим урчанием. — И я никогда больше вас не оставлю.
Персик громко заурчала и, завозившись на холодном полу, свернулась калачиком под его боком.
Альтаир опустил голову на свои передние лапы. «Я сделаю всё ради того, чтобы никого из моих близких не постигла страшная участь Колючки, — решил он. — Я стану их защитой, их опорой, их надеждой».
Тут нежный голос Лапочки вновь зазвучал у него в ушах, и он тихо уснул, прикрыв веки.
***
— Амелия? — с надеждой позвал Альтаир, глядя в помутневшие зелёные глаза едва проснувшейся матери.
— А ты кто? — выпалила та, внимательно глядя в лицо своему сыну. — Лицо у тебя знакомое.
— О, Небесные предки, — тихо пролепетал Альтаир.
«Она вовсе меня не узнаёт! — отчаянно пронеслось у него в голове. — Какой кошмар».
— Мама, — выдавил он. — Это я, Альтаир.
— Альтаир? — недоумённо протянула в ответ Амелия. — А, точно, где Альтаир? Позови его! Надо попросить Дюшес посвятить их с Колючкой в мягколапы.
При упоминании имени погибшей вчерашним утром сестры у Альтаира сжалось сердце.
Он осторожно залез в коробку, сел и, обняв мать хвостом, зарылся носом в шерсть на её макушке.
— Мамочка, — с горечью прошептал он. — Ты разве не помнишь, как воспитывала меня с самого моего рождения? Как ты успокаивала и убаюкивала меня, когда мне снились кошмары про котов из Тигриного племени. Как ты учила меня охотиться, как я поймал тебе свою первую мышку?
— Кстати, как успехи у твоего брата? — с искренним интересом проурчала Амелия. — Персик говорила, что Полосатик уже умеет искать паутину и накладывать её на раны!
— Мама, — всхлипнул в ответ Альтаир. — Он умер в котячестве.
— Я знаю, — фыркнула Амелия, заставив белого кота потерять дар речи.
Тут под навес вошла Дюшес. Увидев её, Амелия радостно улыбнулась и промяукала:
— А я думала, никогда тебя больше не увижу.
В ответ на это рыже-белая кошка округлила большие зелёные глаза и с ужасом перевела взгляд на Альтаира. Тот тяжело помотал головой в ответ.
— А ты не знаешь, кто он такой? — спросила Амелия у своей сестры, погладив Альтаира хвостом по плечу.
— Это твой сын, Альтаир, — севшим голосом протянула Дюшес, переведя взгляд на лицо пушистой трёхцветной кошки.
Та никак не отреагировала на слова сестры, продолжив пустыми глазами смотреть на то место, где только что стояла Дюшес. Альтаир тяжело вздохнул и продолжил умывать мать.
— Альтаир, — позвала вошедшая под навес вслед за Дюшес Персик. — Идём тренироваться?
— Как хочешь, — безжизненно кивнул белый кот и, выбравшись из коробки, в которой неподвижно сидела Амелия, засеменил вслед за сестрой на улицу.
— Я просто подумала, нельзя запускать занятия, — тихо проурчала Персик, повернувшись к брату.
— Молодец, — бросил тот, не поворачиваясь к ней.
Тут улыбка исчезла с лица серо-белой кошечки и она молча уставилась перед собой.
Когда Альтаир с Персик встали друг напротив друга, рядом с высокой берёзой, серо-белая кошечка втянула когти и, подскочив к брату, обрушила ему на голову удар передней лапы.
— Эй, — раздосадованно пискнула она, когда белый кот замер, будто бы и не заметив нанесённый ею удар. — Ты чего не борешься?
— Бороться? — переспросил Альтаир, пару раз моргнув. — Ах да, тренировка, — тут он увернулся от второго выпада сестры и опрокинул её на спину.
Персик перекатилась через себя и с шипением вскочила на лапы.
— Я лучше пойду помогу Дюшес, — тихо пробурчала она, отворачиваясь от Альтаира.
Белый кот равнодушно дёрнул ухом и направился к пшеничному полю в надежде, что хоть там сможет немного развеяться.
— Альтаир! — позвала сидящая на заборе своего двора Лапочка, когда белый кот проходил мимо. — Привет! Как ты?
Альтаир остановился и посмотрел на неё, не решаясь выдавить и слова.
Тем временем трёхцветная кошка спрыгнула с забора и ловко приземлилась прямо перед ним.
— Как тебе прыжок? — мурлыкнула она, вопросительно изогнув свой чёрный хвост. — Я прыгнула прямо как лягушка, да?
— Да, — с трудом улыбнулся белый кот — Совсем как белка.
— Хозяйки уже целый рассвет нет дома, — смущённо проговорила Лапочка, не без стеснения заглядывая в зелёные глаза белого кота.
— Ты не против до её возвращения побыть со мной? Пока её нет, в дом могут попасть бродяги, а я вряд ли смогу отбиться.
— Когда твоя хозяйка вернётся? — спросил Альтаир.
— Обычно она, когда куда-то уходит, не задерживается дольше трёх рассветов, — призадумавшись, ответила Лапочка. — Так что завтра она должна вернуться, если не раньше.
— Я подумаю, — сухо мяукнул Альтаир.
— Хорошо, — мяукнула Лапочка, мило улыбнувшись.
Сердце белого кота вновь сжалось, и он, не прощаясь, побежал на поле.
***
Вечером того же дня Альтаир пролез под забором во двор Лапочки и, приблизившись к двери огромного гнезда Двуногих, вошёл внутрь.
Тут из какой-то комнаты резко выглянула Лапочка, однако тут же радостно улыбнулась и громко заурчала.
— Спасибо, что пришёл, — промурчала она, встав напротив белого кота и приветственно дотронувшись носом до его носа.
Белый кот устроился у стены около двери и подоткнул под себя лапы.
Лапочка подошла к белой миске, наполненной кормом в виде круглых коричневых катышков и повернулась к Альтаиру.
— Попробуешь? — спросила она, кивнув на корм носом.
— Нет, — бросил в ответ Альтаир. — Ты же знаешь, я не люблю есть из лап Двуногих.
— Поешь, — мягко попросила Лапочка. — Ты настолько отощал, что у тебя рёбра выпирают.
Альтаир раздражённо дёрнул ухом, но, услышав жалобное урчание в пустом животе, со вздохом поднялся, подошёл к Лапочке и попробовал корм.
— Какая мерзость, — проглотив, скривился он, несколько раз облизнувшись. — Сухой и твёрдый как кости.
— Уж всяко лучше, чем грязные мыши с полёвками, — пожала плечами Лапочка, ненадолго оторвавшись от трапезы. — И в отличие от них, его не нужно ловить! Двуногие сами приносят его с охоты.
Альтаир неопределённо повёл ухом, вскочил на подоконник и оглядел видимую из окна часть двора.
— Бродяг нет, — пояснил он, спрыгивая на землю.
— Альтаир, — позвала Лапочка, когда Альтаир стал нервно расхаживать по гнезду Двуногих. — Иди сюда.
Альтаир недоумённо пошевелил ушами, подошёл к гнёздышку Лапочки и повернулся к ней
— Ложись, — попросила она, коротко покосившись на своё гнёздышко. — Тебе стоит передохнуть на нормальной подстилке.
Белый кот поколебался, переступив с лапы на лапу, но всё же осторожно вошёл в сплетённое из множества светлых веток гнёздышко и, помяв лапами его сиреневую пышную подстилку, обессиленно рухнул на неё и невольно заурчал, устроившись поудобнее.
— Как мягко, — прошелестел он, устало прикрыв глаза.
Тут Лапочка неожиданно лизнула белого кота в ухо, заставив его содрогнуться всем телом.
— Ты чего? — добродушно мяукнула Лапочка, с урчанием потёршись носом о переносицу Альтаира, отчего он почувствовал, как его сердце сжалось, будто в тисках.
— Знаешь, я не говорил об этом Персик с Дюшес, не хотел их беспокоить, — безжизненно проговорил Альтаир, распахнув потемневшие зелёные глаза. — Но мне так больно. У Амелии ведь помутился рассудок.
— Как? — севшим голосом спросила Лапочка, распушив шерсть на загривке от ужаса.
— Она перестала нас узнавать, — пояснил Альтаир. — Иногда сидит, долго смотря куда-то в сторону. Она даже забывает умываться или есть.
Лапочка сочувственно погладила Альтаира хвостом по плечу.
— А иногда она упоминает Колючку и Полосатика, заставляя мою память показать мне смерть сестрёнки! — горько всхлипнул Альтаир, зажмурившись.
Лапочка нежно лизнула его в щёку.
— А я и вовсе не знаю, кем была моя мама, — грустно вздохнула она. — Я тоскую по ней и иногда раздумываю о том, как бы изменилась моя жизнь, если бы меня не разлучили с ней в первые же дни. Но в конце концов, я вспоминаю о том, что со мной всегда был рядом тот, вместе с кем я могу радоваться, тот, на кого я могу положиться. Тот, кто мне дорог, совсем как старший брат. Это ты, Альтаир.
Истерзанное сердце Альтаира пойманной птицей забилось в груди, но тут же вновь сжалось.
— Тебе ведь ещё повезло, — безжизненно выдавил он. — Твоя мать никогда не рассказывала тебе сказок, никогда не заботилась о тебе. И если даже она сейчас мертва, ты об этом никак не узнаешь. Ты не почувствуешь того, что чувствую я, каждый день надеясь на исцеление Амелии.
На карих глазах Лапочки выступили слёзы.
— Зачем я пришёл сюда? — безжалостно процедил Альтаир. — Я мог бы поймать кучу мышей за то время, пока сижу тут, охраняя тебя от воображаемых бродяг до прихода твоей драгоценной хозяйки!
— Н-но я, ведь, — пролепетала Лапочка дрогнувшим голосом. — Я же…
Альтаир взмахнул хвостом и, не дав ей договорить, направился к выходу из гнезда Двуногих.
Позади Альтаир услышал тихие всхлипы.
«Лапочка плачет, — невольно подумал он. — Ну и пусть! Я не могу больше тратить на неё время, которое мог провести с пользой для моей семьи!».
Белый кот выбежал на улицу и, не оборачиваясь, со всех лап понёсся на охоту.
Нужно накормить семью. Дюшес, Персик, Амелию, Колючку…
Альтаир невольно зажмурился, вспомнив ужасное зрелище смерти Колючки, но мотнул головой и быстро вбежал в море жёлтых колосьев, светящееся тусклым пламенем в лучах закатного солнца.
