Эта собака не кусается.

I’ve been hearing symphony, Before all I heard was silence A rhapsody for you and me And every melody is timeless Life was stringing me along Then you came and you cut me loose Was solo singing on my own Now I can't find the key without you And now your song is on repeat And I'm dancin' on to your heartbeat And when you're gone, I feel incomplete So if you want the truth. Clean Bandit feat. Zara Larsson "Symphony"       Инстинкты. Злость. Тоска. Жгучее желание вернуть – все это клокотало внутри и Митчу приходилось прикладывать немало сил, чтобы держать себя в руках. Уилсон неотрывно следовал за ним, и брюнет понимал, что это Стен дал распоряжение, что бы его ни на минуту не выпускали из поля зрения.       Энергия переполняла его и Митч хотел действовать, но сдерживал себя. Он учился на своих ошибках и понимал, что сейчас не имеет права на промах. На кону была жизнь Ньюта.        Графа пришлось оставить наверху, поскольку собакам было не место в подземном бункере, хотя тот с рычанием рвался вперед, учуяв запах хозяина. И Репп его понимал, он сам шел вперед, буквально сминая всех на своем пути, кто рискнул преградить ему дорогу. По предварительной наводке похитителей было десять. На пути Митча попалось трое и всех он снял с одного выстрела, не разбираясь есть у кого оружие или нет. Они были здесь, значит автоматически были виновны.        Они с Уилсоном спустились на уровень ниже и нашли Херли, который рассказал им о Ньюте и о том, что тому было совсем плохо. Что-то внутри Томаса оборвалось, когда он услышал о состоянии парня, но отступать он не имел никакого права. Ньют нашелся довольно быстро на лестнице, правда, когда до него оставался всего шаг, блондин развернулся и спустил Митча с лестницы, а потом еще сделал несколько упреждающих выстрелов, чтобы к нему не приближались.       - У него спутанное сознание. Скорее всего он даже тебя сейчас не узнает. На сколько я успел увидеть – у него токсический шок. «Вспышка» убивает его с каждой минутой. Надо торопиться, пока он не навредил себе, - стоя рядом с Митчем и дожидаясь, когда Архитектор скроется за дверью на верхний уровень, заключил Уилсон.       - У тебя сыворотка наготове? – спросил Митч, хмурясь и думая о том, что ситуация усложняется. Зная Ньюта, он мог предположить, что тот при первой же возможности постарается смыться из бункера в каком бы плохом состоянии он ни был. Но такой прыти Мерфи от него точно не ожидал.       - Да. Только прыткий он больно, хотя и хромает, - отозвался Уилсон, - придется ловить и держать. Вколем первую порцию здесь. Иначе не выживет. Ты же сам видел сеть сосудов у него на шее. Пара часов и его уже будет не вернуть.        Оба двинулись следом за Ньютом. Митч ощущал, как сердце тяжело ухает в груди. Он понимал, что придется применить силу, чтобы помочь любимому, но одновременно с этим осознавал, что ему дастся это нелегко.        А потом Репп услышал два выстрела один за другим и ощутил, как душа улетает куда-то вниз. Сознание услужливо нарисовало в воображении картину, где Ньют натыкается на кого-то из преступников, и они убивают друг друга. Либо на одного из наемников, кто, не разбираясь, пристрелил его.        Сердце замерло, наполняясь отчаянием и болью потери. Воля к действию и жизни исчезла словно ее и не было. Митч снова вернулся в то пустое состояние, в котором пребывал до встречи с Эмерсоном. Мир вздохнул и замер на мгновение. Страх открыть дверь и увидеть мертвое тело любимого затопил всё внутри, выжигая надежду.       - Вперед! – вывел его из ступора голос Уилсона и Митч ощутил чужую сильную ладонь на плече, которая подтолкнула его вперед к двери и Репп, дрожащей рукой приоткрыл дверь на верхний ярус. Сердце снова толкнуло кровь по сосудам, заставляя тело жить.        Дверь с лязгом открылась и оба замерли на мгновение глядя на лежащего на полу мужчину с простреленными ногами и стоящего у выхода на свободу Ньюта. Отчаяние схлынуло так же неожиданно, как и появилось, а еще параллельно с осознанием того, что Ньют жив, Митч понял, что на полу лежит тот самый Бен Гордон. Причина всех их несчастий.        В чувство его привел вид, наставленного в его сторону дула пистолета и руки Уилсона, который буквально затащил его обратно в укрытие двери и как оказалось вовремя.       - Надо идти! - услышав, как хлопнула дверь наружу, почти крикнул Митч, вылетая из укрытия и направляясь к двери, за которой только что скрылся его единственный любимый человек. По пути к двери, Митч бросил быстрый взгляд на Бена и подумал о том, что в других обстоятельствах задержался бы около него, но сейчас было не до этого.       - А Архитектора оказывается лучше не злить… - не удержался от ехидства Уилсон и Митч подумал о том, что никто и никогда не знает, как человек может повести себя в той или иной ситуации. Иногда даже он сам. Теперь оставалось поймать Ньюта, по возможности с наименьшим ущербом для него и вколоть сыворотку. Сама мысль о том, что к Эмерсону придется применить силу, неприятно отозвалась внутри.       Ньют стоял снаружи и смотрел на небо, но услышав грохот железной двери, обернулся и посмотрел на наемников. Митч с запозданием подумал о том, что тот не узнает его в маске и торопливо скинул шлем и маску, чтобы тот мог узнать его, и увидел, что в темных глазах промелькнуло смутное узнавание. Значит, не все еще было потеряно.        Вот только в следующий момент Ньют приставил дуло к виску и собрался вышибить себе мозги. Митч действовал исключительно на инстинктах – он успел выбить оружие и даже, когда получил на удивление сильный удар в челюсть, смог быстро собраться. Ньюту явно было очень хреново, потому что тот внезапно прикоснулся пальцами к голове и прикрыл глаза, словно силясь что-то вспомнить. Митч воспользовался этим и повалил Ньюта на землю, не забыв придержать голову, чтобы тот не разбил ее о лед.        Томас заглянул в любимые карие глаза, полные боли и чего-то другого… страшного… что кроме как безумие он описать не мог. Бледный, изможденный, левая скула разбита и опухла. Ньют, внезапно, остановился взгляд на его лице и безумие исчезло из его взгляда.        Но стоило ему услышать о том, что Уилсон собирается ему делать инъекцию начал слабо сопротивляться. Было видно, что сил у блондина не осталось, но таков был Ньют – не сдавался до последнего. Редкое качество даже у сильных людей.        Уилсон спрашивал у блондина куда поставили первый укол, но тот либо не мог сосредоточиться, либо уже не понимал, что у него спрашивают. Тогда медик не стал рассусоливать и просто разорвал сначала один рукав, ища место инъекции, потом второй. Митч старался держать любимого, ощущая его боль и мучения, как свои собственные и молясь о том, чтобы сыворотка помогла. Чтобы эта чертова сыворотка изготовленная их его крови подошла Ньюту и тому полегчало. Он словно разделял страдания любимого, ощущая его боль, чувствуя жар, идущий от его исхудавшего почти истаявшего тела, его безумие. Блондин не должен был страдать. Репп хотел, чтобы все это прекратилось, но по-прежнему видел страшное кружево сосудов на шее, руке, в которую была сделана инъекция «Вспышки», видел угасающую жизнь в любимых глазах и безграничную боль.        Галактики распадались. Звезды гасли в глубине бархатных глаз, наполненных болью. Вселенная схлопывалась. На их место приходили только боль, безумие и смерть. А со Смертью, как известно не договоришься. Но Митч не хотел отдавать ей еще и Ньюта. Только не его Ньюта. Его любимого. Самого дорогого и важного.        Уилсон поставил инъекцию и Ньют болезненного застонал в момент укола, но не прошло и минуты, как Митч ощутил, что тело под его руками начало расслабляться. Тут же пришло осознание и того, как сильно он сам сжимает своего любимого. Репп словно со стороны увидел свои сильные руки, в специальных усиленных перчатках, сжимающих исхудавшее ослабшее тело. Скорее всего, останутся синяки. От этого стало еще больше не по себе. Будто Ньют и без того мало страдал.        Блондин тем временем глубоко вздохнул и Митч увидел, что его лицо расслабилось впервые за то время, как они были наверху. Подняв его на руки, он последовал за Уилсоном и обойдя холм, под которым находился бункер, занес его в фургон, где находилось все необходимое для оказания первой медицинской помощи. Здесь уже лежал один из близнецов и медбрат, предварительно привязав его к кушетке, делал инъекцию.        Уилсон указал, куда положить Ньюта и протянул одеяло, чтобы Митч укрыл его.       - Боль стала меньше…- услышал Митч тихий шепот и посмотрел на умиротворенное выражение лица Ньюта, укутывая его.       - Теперь все будет хорошо. Не время умирать, - Уилсон сел рядом на небольшую выдвижную табуретку и вытащив руку блондина из-под одеяла, протер вену антисептиком, прежде, чем воткнуть в неё иглу от капельницы, - скоро пойдешь на поправку.

***

      Осознавать себя он начал только через сутки.        Слабость, головная боль, головокружение и сонливость – стали его постоянными спутниками. Кроме того, оказалось, что у него пневмония и кроме преодоления последствий «Вспышки» его организму еще пришлось бороться и с этой болезнью. Несколько дней он лежал с температурой под сорок и лишь на четвертые сутки пневмония под воздействием антибиотиков начала сдавать свои позиции, а Ньют смог нормально поспать.        Мир стал серым, тихим. Запахи тоже словно стали слабее. Свет из окна казался слишком холодным. Окружающая действительность буквально схлопнулась до основных потребностей и то в урезанном варианте. Смутно Ньют припоминал, что прежде у него была другая жизнь – насыщенная. В ней были люди, любимая работа и много другого…        Есть не хотелось, но его заставляли, аргументируя это тем, что он получает серьезные препараты, которые будут наносить ему вред, если он не будет есть. Его лечащий врач в какой-то день едва ли не с ложки заставил съесть какую-то безвкусную бурду. С запозданием блондин понял, что не чувствует вкуса еды.        Кое-как Эмерсон пережил первую самую тяжелую неделю. К нему никто не приходил кроме медперсонала, но с другой стороны, он и не хотел, чтобы к нему кто-то приходил. Ньют находился в такой глубочайшей апатии и непроходящей усталости, что даже не смог бы поддержать беседу. Блондину хотелось лишь лежать и смотреть на квадрат большого окна. Правда, пару раз он видел в коридоре знакомого мужчину – они встретили его с Томми в Рождество у подъезда. Томми… что-то смутно знакомое…        Ньют видел в приоткрытую дверь, что тот разговаривает с его лечащим врачом – доктором Ривзом, а потом ему надоело и он, прикрыв глаза, уснул.        Через неделю он впервые ощутил какие-то изменения и первым делом дошел до уборной и вымылся. Движения были медленными и неловкими, казалось, что эта простая процедура съела у него все силы и, дойдя до кровати, парень рухнул на неё и уснул, но на этот раз не таким глубоким сном, как прежде. Еще пара дней прошли по стандартному графику – проснуться, помыться, поесть, получить лечение, провалиться в сон. Потом все снова.        Еще через несколько дней, Ньют почувствовал интерес к тому, что происходит за окном. Поднявшись с кровати, он первым делом пошел не в ванную, а подошел к окну и с интересом стал обводить взглядом больничный двор с фонтаном посередине и ровные дорожки. Мир понемногу начал обретать краски. Он увидел, что у персонала не только белая форма, но встречаются люди в голубых халатах, в зеленых костюмах. А некоторые посетители, пришедшие к пациентам, были одеты в яркие куртки, Именно там его и застал доктор Ривз.       - Мистер Эмерсон, доброе утро, - поздоровался доктор, войдя в палату и прикрыв за собой дверь.       - Доброе, доктор, - повернувшись к мужчине, ответил Ньют, обводя внимательным взглядом высокую фигуру у входа в палату. Доктор похоже заметил его интерес и улыбнулся:       - Я смотрю сегодня вам получше? Ньют слабо пожал плечами, отведя взгляд, а потом снова посмотрев на доктора, произнес:       - Вроде как да. Хотя долго стоять по-прежнему тяжело.       - Садитесь, конечно, - засуетился доктор, подходя к блондину и помогая тому дойти обратно до кровати. Ньют впервые осознал, что одет в больничную пижаму, а на тумбочке лежат кое-какие его личные вещи. Воспоминания, прежде лежащие где-то на дне, выплыли на поверхность. Тут была книга, которую он не успел дочитать. Всегда любил бумажные книги. Телефон с зарядкой. Блокнот с ручкой. Скетч бук для набросков с принадлежностями.       - Я смотрю вы начали выходить из апатии. Это хорошо. Вам пришлось кроме последствий от «Вспышки» пережить еще и пневмонию. Для вашего организма это оказалось нелегко, но всё уже позади. Вы по всем показателям идете на поправку. Тем более, что нам удалось подобрать вам идеальную пару для получения сыворотки. Такое редко случается.       - Сыворотка – это голубой раствор, который каждый день мне вкалывают? – уточнил Ньют, опустив взгляд в ту сторону, где у него стоял подключичный катетер.       - Да, это она. До конца недели мы еще будем вам ее ставить, но потом оставим только поддерживающую терапию, витамины и другое.       - Понятно. А, когда я смогу вернуться домой? – обессиленно, опускаясь на кровать, спросил Ньют, глядя на врача. Высокий мужчина лет сорока, с сединой на висках, умными красивыми глазами.       - К концу недели, думаю, - мужчина мягко улыбнулся, Вопрос Ньюта его, похоже, порадовал, - тем более, что вас уже ждут. Мы никого не пускали к вам в палату, потому что вы были не в том состоянии, но с завтрашнего дня, если вы не против, то думаю, один-два посетителя в день, только помогут вам быстрее восстановиться…        Эмерсон согласно кивнул, ощутив внезапное волнение, которое впрочем тут же улеглось, когда он подумал о том, что стоит дойти до ванной и привести себя в порядок.        Впервые за долгое время, он ощутил вкус еды. Пюре было не вкусное.

***

      Ньют был в больнице, а Митч вернулся домой, забрал собак у Минхо и пытался жить без него.        Ожидание – одно из самых страшных испытаний для живого существа.        Именно ему и подвергся Митч. Но воспоминания о Ньюте и проведенном вместе времени, заставляли двигаться, думать и продолжать жить.        Каждое утро он просыпался один в кровати, на которой последние два месяца они спали вместе и это оказалось невероятно странно и неприятно просыпаться одному.        «К хорошему быстро привыкаешь» - пронеслась в голове как-то мысль с утра, когда Томас проснулся и спросонья протянул руку и попробовал найти на второй половине Ньюта, которого там, конечно же не было. Но оставался запах. Митч специально не менял наволочку на подушке, чтобы утром притягивать к себе ее и вдыхать оставшийся запах, который с каждым днем становился слабее, пока не превратился в воспоминание.        В связи с произошедшим, он раньше времени познакомился с матерью Ньюта и его младшей сестрой. Они планировали с блондином это знакомство на начало января, но София заболела и планы пришлось изменить. Но на этот раз знакомство состоялось. Митч позвонил им и озвучил официальную версию произошедшего, которую ему сказал Стен и, которая считалась основной на данный момент.        К Ньюту не пускали. Лечащий врач – доктор Ривз – говорил, что у него пока апатия и потребуется некоторое время, чтобы он вышел из этого состояния. Каждый день Митч ходил в больницу и сдавал кровь для сыворотки, а также спрашивал можно ли навестить его. Томас принес некоторые личные вещи блондина, без которых он точно знал, что тому было бы некомфортно – телефон, книгу, скетч бук, шампунь, гель и кое-что еще. Митч каждый час проверял телефон в надежде, что Ньют что-нибудь напишет, но парень не писал.        Митч жил в его квартире, делал уборку и старался поддерживать такой вид жилья, будто Ньют вышел всего на пару часов и скоро вернется, но тот все никак не возвращался. Словно его и не было.        Словно никакого Ньюта и не существовало, а Митч сам придумал его в момент особенной тоски и одиночества. Репп ощущал, что снова потерялся. Будто ребенок, который вышел с родителями на улицу, но в толпе неожиданно упустил теплую любящую руку, которая обычно держала его и давала опору. Есть такие люди, которые дают опору в жизни и позволяют двигаться дальше. Ньют был одним из них.        Но Граф и Арчибальд неизменно возвращали его к жизни. Каждое утро до завтрака, он гулял с ними, стараясь умотать Графа так, чтобы тот не хотел двигаться до его следующего прихода домой. Тоже самое касалось гиперактивного Арчи.        Митч сводил-таки Арчибальда к грумеру, пока тот не начал линять и не усеял всю квартиру вездесущей шерстью. Каждый день, он играл с ними, разговаривал, ухаживал, следил за ушами и лапами. Делал все, думая о том, что Ньют делал бы тоже самое. Собаки тоже скучали по блондину и часто нюхали вещи хозяина и показывали Митчу на дверь.        Репп их понимал. Он сам хотел пойти и вернуть Эмерсона домой, но сейчас это было невозможно. Томас разговаривал с собаками и объяснял, что Ньют заболел и сейчас лежит в больнице, осознавая, что его не поймут, но как оказалось – поняли. В один из таких разговоров, Граф зачем-то пошел к шкафу и вытащил оттуда трость Ньюта, на которую тот опирался, после случая в квартире. Пес сел напротив Митча и смешно наклонил голову на бок. Арчи быстро понял куда клонит друг и присоединился, притащив с собой курицу и наклонив голову под тем же углом, что и немец.        Митчу ничего не оставалось, кроме как взять обоих собак и пойти показать, где лежит Ньют. Граф взял с собой трость и тащил до самой больницы, не выпуская из зубов. Арчи гордо нес курицу и Митч думал о том, что каждый из них хотел как-то порадовать хозяина. Глядя на большого и сильного немца Томас думал о том, что тот тоже чувствует себя потерянным. Ньют прежде всегда был рядом, а теперь так надолго исчез.        Митч ощущал себя стариком. Умом он понимал, что ему еще нет двадцати восьми, но тем не менее что-то внутри неотрывно тянуло его на дно и только Граф с Арчи помогали удержаться на прежнем уровне.        В один из дней после занятий подошла Бренда и спросила, что случилось. Томас не хотел говорить и отмахнулся ничего не значащей фразой. Зато Минхо, Алби и Галли не оставляли его в покое. У Галли нашелся знакомый в нужном отделении, который каждый день докладывал, как дела у Ньюта. Пока что порадоваться было нечему – парень сначала боролся с пневмонией и одновременно с последствиями «Вспышки». Потом впал в апатию.        Первая неделя оказалась самой тяжелой и будто безысходной, но потом Томас узнал, что Ньют пошел на поправку и на душе стало легче. Блондин по-прежнему никому ничего не писал и не звонил, но судя по рассказам ему стало значительно лучше и вскоре врач собирался разрешить посещения.

***

      Доктор Ривз выполнил обещание и на следующий день, после обеда, к Ньюту пришел Стенли Смит. Блондин вспомнил его – это был тот самый мужчина, который ждал их у подъезда. А еще он помнил его в том бункере. Его едва не пристрелил Гривер.       - Мистер Эмерсон, добрый день. Можно войти? – спросил он, остановившись в дверях.       - Конечно, - Ньют до этого лежащий, начал подниматься, чтобы сесть на кровати, облокотившись спиной о подушку.       - Не стоит, вы еще не восстановились… - начал говорить Херли, внимательно наблюдая за блондином, но тот слабым жестом, попросил того остановиться. Удивительно, но почему-то именно просьбы и приказы, отданные хрупкими руками, исполняются молниеносно.       - Мне неловко. Вы стоите. С моей стороны – это невежливо будет. И называйте меня – Ньют. Мы знакомы. Я помню.       - Хорошо, Ньют, - Стен обвел внимательным взглядом худую фигуру. После двух недель в больнице парень еще больше похудел и теперь в пору было задаться вопросом – в чем там держится душа. Глаза стали еще более глубокими. Митчу будет чем заняться, когда его архитектора выпишут – будет откармливать до нормального состояния.       - Я вас слушаю… - нарушил повисшую тишину Ньют, безразлично наблюдая за Херли. Было в этом мужчине нечто, что заставляло насторожиться. Как и с Томми.       - Просто хотел удостовериться в том, что вы поправляетесь и пообщаться с вами.       - Неужели я на столько интересен? - криво усмехнулся блондин, блеснув глазами из-под густых, но светлых ресниц.       - Конечно. Вы интересный человек. Митч очень дорожит вами… я хотел сказать Томас…       - Я знаю, что Митч Репп – его настоящее имя и то, что он служил в ЦРУ. Бен Гордон подсунул мне в бункере досье на него… но то, что он служил было и так понятно.       - Шило в мешке не утаишь… - больше для себя произнес Стен, внимательно изучая поведение и жесты человека перед собой.       - Давайте, начистоту – зачем вы на самом деле пришли? – после короткого молчания, спросил Ньют, слегка улыбнувшись. Было видно, что вскоре силы у него кончатся и разговор придется прекратить до лучших времен.       - Ничего особенного – встрепенулся Херли, - просто хотел посмотреть на человека, который смог вернуть к жизни одного нашего общего знакомого. Редко кому такое удается. Если люди сломались, не всегда помогает даже квалифицированная помощь…       - И как? Посмотрели? – Ньют приподнял бровь, понимая, что главное еще впереди.       - Да, и теперь хочу узнать, что вы сделали? Митч же был готов землю носом рыть, лишь бы найти вас…       - Все просто, но если я начну говорить об этом, то мало того, что это «просто», станет еще и «глупо». Поэтому я позволю себе промолчать… - Эмерсон криво улыбнулся и Стен ответил на улыбку.       - Понимаю. И еще вопрос – вы будете выступать свидетелем?       - Не знаю еще. Слишком плохо себя чувствую, чтобы принимать подобные решения.       - Но я должен с вами обговорить некоторые… тонкости, - Стен бросил еще один внимательный взгляд на блондина, проверяя слушает тот или нет, - вы стали свидетелем специальной операции, знаете имена людей, которых не существует… когда сможете, придется подписать несколько обязательств и согласий о неразглашении информации…?       - Конечно. – Ньют кивнул, - но сначала я должен быть способен бодрствовать дольше часа, не ощущать усталости и пригласить адвоката, чтобы он внимательно изучил бумаги. – Архитектор замолчал, а потом слегка нахмурился. Стен видел, что тот хочет о чем-то спросить, но сомневается.       - Спрашивайте уже… - подбодрил он парня.       - Я, конечно, плохо помню произошедшее там в день освобождения… - осторожно начал Ньют и Херли подумал о том, что для едва живого он очень хорошо подбирает слова, - но мне показалось, что по моей вине погиб один человек и был покалечен другой. Если следствие докажет мою причастность, то будет ли мне это чем-то угрожать?       - Вы?! Стали причиной гибели человека? – Херли вздёрнул брови так, что на лбу образовалась гармошка из морщин, - Я был там. Собственно, я вас и нашел… могу подтвердить, что все преступники были убиты в ходе перестрелки с группой захвата. Конечно, у вас был пистолет. Я сам видел. Но также и несколько оперативников видели, что вы его использовали исключительно для самообороны, несмотря на отличное умение стрелять. И ранили одного из похитителей вы по той же причине. Случайно.        Несколько секунд они смотрели друг на друга, а затем Ньют слегка улыбнувшись, кивнул, принимая версию Херли.       - Полностью подтверждаю, - блондин наклонил голову на бок и продолжил, - я устал. Приношу извинения, но я хочу отдохнуть. Спасибо, что пришли проведать…        Стен кивнул и пожелав скорейшего выздоровления, вышел из палаты, мягко затворив за собой дверь.

***

       Митч внимательно слушал Херли, ловя и запоминая каждое слово.       - В общем неплохо держится твой Архитектор. Даже про адвоката не забыл. У таких людей, как он знание собственных прав с детства под кожей сидит. Утомляется быстро пока. Схуднул, а в остальном лучше, - Стен старался говорить как можно нейтральнее и даже склоняться в сторону позитива, видя то, с каким внимание Репп ловит каждое его слово. – Интересный человек. Я даже, кажется, начал понимать, почему ему удалось то, что не удалось специалистам.        Митч вопросительно посмотрев на мужчину, слегка нахмурился.        Они были дома у Ньюта на кухне. Собаки сидели тут же на пороге и следили за каждым движением мужчины, но Стена, казалось, абсолютно не смущало их внимание. Мужчина обратил внимание, что квартира находится в абсолютном порядке, словно Эмерсон никуда и не уходил. Это говорило о многом.       - Помнишь скольких психологов ты прошел?       - Нет, но много.       - Они лезли к тебе сюда и что-то там пытались чинить, - Херли показал на голову, - а надо было – вот тут чинить, - мужчина показал на грудь. Но это было не в их компетенции. А Ньют починил тебя и ты снова начал жить. Он сам-то понимает, что сделал для тебя?       - Нет, конечно. Он думает, что просто поддержал в нужный момент.       - Это беда всех незаменимых хороших людей… которых мало осталось. Они не осознают свою важность и силу влияния.        Херли опустил взгляд на массивные часы на запястье.       - Я сейчас должен поехать на важную встречу, затем должен присутствовать на первом допросе Бена Гордона, - Стен бросил из под бровей внимательный взгляд на подобравшегося Реппа, - если у тебя есть к нему вопросы, то ты можешь составить мне компанию. Но это только в том, случае, если ты сможешь держать себя в руках.        Митч в упор смотрел на Стена, обдумывая услышанное. Он столько раз представлял, как смыкает руки на шее Бена и ломает ее без единого сожаления или сомнения. А, когда Ньюта увезли в больницу и его выздоровление еще было под вопросом, то жаждал смерти подонка, но внезапно вспомнил свое состояние после смерти Катрины.        Он начал мстить. Он заменил свою жизнь на месть и перестал быть живым человеком. Стал машиной для убийства. Но стоило ли оно того? В каком-то смысле стоило – он смог обезопасить мир для таких людей, как Ньют. Но в остальном.        Судьба Бена уже была предрешена. До конца своих дней он будет пребывать в местах лишения свободы. А если попробует сбежать, но на свободе его быстро пустят в расход те, кому он так и не выплатил долги или кто похуже. И нет никаких гарантий в том, что его смерть будет легкой.       - Смогу, - хрипло ответил Митч и откашлялся, прочистив горло.       - Уверен? – с сомнение спросил Стен, окинув внимательным взглядом напряженную фигуру парня перед собой.       - Да. Уверен, - коротко ответил Репп, зная, что Херли ценит прямые точные ответы, без лишней воды и эмоций.       - Тогда поехали.       Бен лежал в специальном военном госпитале под усиленной охраной. Он должен был проходить, как один из главных свидетелей по делу о «Вспышке». По-прежнему оставалось неизвестно кто создал такой сильный наркотик. Кому это было выгодно? Почему наркотик имел вирусную природу? И оправданы ли опасения о том, что вирус может мутировать и начать передаваться людям не только через кровь, а алиментарным или воздушно-капельным путем.        Никто не знал ответов на эти вопросы, но Митч не сомневался, что Стен и его команда не успокоятся, пока не будут поставлены все точки над «i».        Митч множество раз видел Бена на фотографиях и рассматривая волевое лицо с четко выраженными скулами, читал его досье и не понимал чего человеку еще не хватало в жизни. Родители были живы. С Ньютом он познакомился через общих знакомых. В деньгах не нуждался, хотя и был не на столько состоятелен, как Эмерсон. Живи и радуйся. Но нет. Человек – животное ненасытное. Всегда мало.        Стоя у двери в палату, Митч несколько раз разжал и сжал руку, раздумывая, а стоит ли заходить. Но все же решился и вошел.        Это была самая обычная палата, если не обращать внимания на решетки на окне. Даже телевизор был на стене напротив кровати. Шкаф для вещей у левой стены. Запах какого-то мощного дезинфицирующего средства на основе хлора, смешанный с запахом медикаментов. Обычная больница. Ничего особенного.        Репп обвел взглядом большую койку и молодого мужчину на ней. Гордон тоже молча рассматривал Реппа, не говоря ни слова.        Почему-то перед глазами Митча тут же встала вполне вероятная картина из прошлого – Бен рядом с Ньютом. Блондин улыбается Гордону именно той зубастой очаровательной улыбкой, от которой обычно мозг самого Митча превращался в кисель. Бен вдыхает его запах и целует, а Ньют ждет его поцелуев, потому что любит. И Гордон смотрит на эти галактики и сверхновые в карих глазах. Злость зарычала внутри голодным волком, которого необходимо было накормить, пока она не вырвалась наружу.        Что бы как-то унять ревность к прошлому любимого и одновременно ненависть к человеку, который причинил Ньюту столько страданий, Митч отодвинул белый пластиковый стул от стены, впрочем, не приближаясь к кровати и усаживаясь почти у выхода из палаты.       - Я так понимаю – Митч Репп, или лучше Томас Мерфи, - хрипло произнес Бен и это не было вопросом. Томас внезапно увидел ситуацию с другой стороны – Бен тоже искал информацию про него, узнав, что у Ньюта кто-то появился. Искал, смотрел на фотографии, изучал, строил догадки, возможно следил... и ненавидел Митча за то, что он был вместе с Ньютом. Ревность съедала его днем за днем.       - Правильно понимаешь, - Митч внезапно почувствовал себя на удивление свободно и откинувшись на спинку стула, обвел человека перед собой оценивающим взглядом и с удовлетворением обнаружил, что тот напрягся. Хотелось сказать, что-то вроде – «не бойся, бить не буду», но Мерфи приложил множество усилий, чтобы промолчать.       - Познакомиться пришел? – брезгливо спросил Бен, пряча истинные чувства под пренебрежением.       - Можно и так сказать, - Митч еще раз обвел взглядом палату и обнаружил три камеры по углам. Гордона охраняли на славу. – А еще спросить кое-о-чем.       - Спрашивай. Мне уже все равно. Все получилось совсем не так, как я рассчитывал, - Гордон внезапно помрачнел и отвел взгляд с Митча на зарешеченное окно.       - Да. На решетки тебе теперь всю жизнь смотреть, - с пониманием произнес Митч и Бен кивнул, уловив, что в интонации не было и грамма издевки, - знаешь, сначала хотел при встрече, шею тебе сломать или что-то подобное сделать. Честно, много раз представлял, как сделаю это. Или просто – пулю с лоб. Репп произнес это и внезапно понял, что ему стало легче и продолжил:       - А потом понял, что это ничего не изменит. Потому что ты все равно ничего не поймешь. А таких лучше наказывать долго и тщательно. Чтобы окончательно отбить желание заниматься подобным…       - Что ты хочешь..? – перебил его Бен, окинув фигуру Реппа взглядом полным неприязни, - ты ничуть не лучше меня. Может даже хуже. Ты – наёмный убийца, которого Ньют подобрал, как собаку. Он всегда был сердобольным, а потом ты ему просто понравился. Хорошо видимо на спину переворачиваешься, когда тебе за ухом чешут. Но я тебе гарантирую, что через некоторое время ты ему надоешь и он выкинет тебя, как дворнягу, которая не угодила хозяину. А я хотел стать достойным его. Чтобы это я уже выбирал – будет он со мной или нет. Я бы его не обидел никогда в жизни, если бы не проебался с той поставкой… кстати, это ваши люди накрыли тогда фургоны?!       - Бен вопросительно посмотрел на Митча и тот пожал плечами, ответив:       - Не знаю. Я этим не занимаюсь. Я вообще бедный студент, который скопил немного денег и сейчас получаю образование, чтобы потом найти свое место в жизни, - Митч все-таки не смог удержаться от сарказма и Бен его оценил криво усмехнувшись.       - Неплохой «студент». Но я могу понять, что Ньют нашел в тебе. Ему всегда нравился типаж «плохих мальчиков».       - Меня интересует зачем ты вколол ему вирус, если у тебя не было сыворотки? – после непродолжительного молчания, спросил Митч, внимательно следя за реакцией Бена на свои слова, - на сколько я понимаю, Ньют не безразличен тебе? Ты хотел заработать денег, но все пошло по пизде… ты начал искать деньги, чтобы закрыть долг? Почти все отдал. Но Ньюта-то ты зачем впутал во всё это? Он жил и никого не трогал. Занимался своими делами.       - Я жить хотел, - Бен нервно сжал челюсти и Митч впервые заметил на сколько тот бледный, - понимаешь? Я хотел жить, а меня прижали на столько сильно… - блондин покачал головой, - ты не представляешь, что это за люди и что они могут сделать. Я испугался. Мне даже здесь лучше, чем на свободе будет, но я боюсь, что меня и тут достанут. Теперь я понимаю на сколько все это с самого начала была глупая идея. Но тогда все казалось иначе, - Бен горько усмехнулся и провел ладонью по лицу. – Я видел в своих мечтах, как с крупной суммой на счете в банке вернусь к Ньюту… я знал, что он меня примет. Он слишком сильно меня любил и умолял вернуться не раз и не два после нашего расставания. Я знал, что он примет меня обратно, чтобы я ни натворил. Меня никто так прежде не любил… - Бен с досадой бросил беглый взгляд на Томаса, а затем продолжил, - а потом появился ты и Эмерсон, забрал тебя себе. Кто ж знал, что ты появишься на его горизонте?! Это просто была вселенская несправедливость… еще и наркоконтроль нас накрыл…        А потом. Я понял, что жить хочу значительно больше, чем любви. А Эмерсон был подходящей кандидатурой. Я все еще надеялся на то, что он по старой привязанности поможет мне с деньгами. Я не планировал колоть ему вирус. Я даже хотел его отпустить…- Гордон откинулся на подушку за спиной и замолчал на какое-то время. – а потом он включил это свое невыносимое упрямство. Ты, наверно, понимаешь о чем я… если он упрется во что-то, то уже не сдвинется с места… - Бен вопросительно посмотрел на Митча и встретив утвердительный кивок продолжил, - я вышел из себя. Был напуган и уверен, что сыворотка есть. Я специально одну для него оставлял… кто ж знал, что этот мудак Джаред решит напоследок закинуться наркотой, а потом вколет себе антидот?!        Митч тяжело вздохнул и оперся локтями о колени, глядя на свои ладони. Злости не осталось. Только брезгливость к чужой слабости и жадности. Всегда во всем виноваты деньги.       - Я услышал, что хотел, - Репп поднялся со стула и поставил его обратно у стены. – Прощай.        Не останавливаясь, Митч вышел из палаты, краем уха услышав, что Бен хотел что-то еще сказать, но сил вслушиваться больше не было.        Пора было переворачивать эту страницу и ему, и Ньюту. Бен заслуживал того, чтобы остаться в прошлом, которое никто не хочет вспоминать.

***

      Через пару дней Ньют ощутил себя чуть более бодрым, чем за все время, которое он провел в больнице. Он впервые заметил, что в его палате есть телевизор, стул у кровати и даже картина с изображением морского пейзажа. Жалюзи на окне были приятного мятного цвета.        На этот раз умывание съело меньше сил, а еще он заметил, что все это время мыл волосы своим собственным шампунем, который ему принесли из дома, его зубная щетка, бритва, лосьон. Все это были его собственные вещи. От этого внутри даже как-то потеплело и Ньют внезапно ощутил, что впервые за все время после того, как пришел в себя искренне открыто улыбается.        После завтрака он ощутил себя не таким разбитым, как в прежние дни и почувствовал, что хочет рисовать. Капельницы он тоже на этот раз перенес легче, а еще он обратил внимание, что у медсестры, которая сидела с ним, пока ему капали лекарство, красивые зеленые сережки, очень подходящие к ее глазам.        Как только он вернулся в палату, то сразу нарисовал девушку, уделив внимание заинтересовавшему его аксессуару. Медсестру звали – Джесси и девушка расплылась в улыбке, и вся засветилась, когда парень отдал ей портрет.        Чуть позже снова пришел Херли и принес бумаги, о которых они говорили в прошлый раз.       - Подпишите, когда будете в состоянии. А пока пусть полежат здесь. Я смотрю вам с каждым днем становится лучше, - мужчина улыбнулся, окинув внимательным взглядом архитектора, который на этот раз выглядел куда более живо и даже смог прогуляться по больничному крылу, под пристальным наблюдением врача. Восстанавливался он на удивление хорошо и быстро по сравнению с другими пострадавшими. Кроме того, один из близнецов погиб, поскольку у него, как и у Ньюта «Вспышка» действовала на организм, как вирус и разрушила его чуть больше, чем за сутки. Второй медленно, но верно шел на поправку. Ситуацию усугубляло то, что его организм подвергся воздействию наркотика дольше трех суток и это вызвало развитие осложнений.       - Сегодня первый день, когда чувствую себя более живым что ли… - ответил блондин после короткого раздумья. – Силы возвращаются.       - Это хорошо. «Вспышка» - малоизученный вирус и врачи стараются действовать и реагировать по ситуации, создавая на месте здесь и сейчас новые схемы лечения и поддержки организма пострадавших. Нам повезло, что Митч оказался идеальным донором для сыворотки. Вы идеально подошли друг другу еще и в этом плане.       - Так это он и есть тот самый «идеальный донор», про которого мне говорил врач? – уточнил Ньют.       - Да. А еще, - Стен посмотрел на наручные часы и усмехнулся, - у вас сегодня будет еще один гость, который с минуты на минуту должен подоспеть. Митч уже весь истосковался, но гулял с собаками, кормил их, вычесывал и разве одеялко им не поправлял, когда спать укладывал.        Ньют не смог сдержать улыбки, услышав об этом. Томми на самом деле умел заботиться и любить.       - Я искренне рад, что вы выжили, потому что отлично представляю, что было бы с Митчем в противном случае. Он хороший парень и было бы жалко, если бы пропал. Поправляйтесь и … - Херли развел руки в стороны, выбирая слова, - женитесь, усыновляйте детей… не знаю. Просто привяжите еще крепче его к этому миру.        Эмерсон не удержался и тихо засмеялся следом за мужчиной, пообещав, что сделает все возможное, как только сможет гулять дольше пятнадцати минут и не лежать потом час в кровати, приходя в себя.       Выйдя из палаты в приподнятом настроении, Херли в коридоре увидел приближающегося к дверям Митча.       - Ты бы еще галстук одел, - окинув парня оценивающим взглядом с ног до головы, не удержался Стен. – Благотворно он на тебя влияет.       - В следующий раз подумаю над этим, - усмехнулся Митч, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на дверь за спиной мужчины. Было видно, что ему не терпелось зайти в палату, а с Херли он разговаривает только из уважения.       - Ну, не стой уже. Все. Иди, - Херли похлопал Реппа по плечу и направился на выход, думая о том, что не хотел бы, чтобы парню когда-то снова пришлось пережить потерю близких людей. Хватит уже с него.        Проводив взглядом высокую фигуру, Томас зашел в палату и притворил на собой дверь, тут же повернувшись лицом к Ньюту.       - Привет, победителю «Вспышки», - Мерфи подошел к кровати и сел на стул рядом, поставив на тумбочку небольшой пакет. – Там кое-что, что ты любишь. Врач сказал, что тебе это можно. А еще добавил, что какое-то время тебе придется посидеть на высококалорийной диете…       - Привет, спасибо, - блондин улыбнулся и по привычке протянул руку, чтобы прикоснуться к своему брюнету. Именно в этот момент Ньют понял на сколько сильно соскучился по нему. Чувства словно включились, обдав волной тепла и понимания на сколько все это время ему было одиноко и пусто. Но теперь все изменилось – его Томми снова был рядом и от этого словно бы даже сил прибавилось.       - Я рад, что Граф тебя не съел… - неловко пошутил Ньют и увидел, что Томас улыбается.       - Еще бы съел, - Мерфи усмехнулся, ощущая, что нуждается в том, чтобы что-то говорить, - он помог в том, чтобы найти тебя. И вообще вел себя хорошо. Очень по тебе скучал и достал твою трость. Хотел прийти к тебе и вернуть домой. Арчи так же… - поток слов внезапно иссяк, а Мерфи ощутил, как горло сдавил невидимый кулак. Томас резко замолчал и зажмурившись, сжал чуть сильнее руку Ньюта и положил себе на щеку. Поцеловал ладонь, а потом блондин почувствовал, что тот плачет и слезы скатываются к его пальцам. Томми был таким сильным, красивым, волевым, но сейчас выглядел абсолютно уязвимым и ранимым. От этого осознания все внутри груди перевернулось и сжалось в тугой узел. Даже дышать стало тяжело и Эмерсон понял, что сам готов разрыдаться от осознания того, что они могли бы вот так сейчас не сидеть здесь. Что Ньют вполне мог остаться там в бункере или снаружи на холодной земле с пулей в голове и уже никогда бы больше не увидел ни своего Томми, ни близких, ни друзей, ни собак.       - Я… так рад, что ты выжил. Я уж думал, что снова…        Договорить не получилось, потому что Ньют закрыл ему ладонью рот и отрицательно покачал головой. Томас все понял. Бывают случаи, когда слова лишние и это был тот самый раз. Они понимали друг друга и этого было достаточно. Митч потерся свежевыбритой щекой о худую бледную ладонь и подумал о том, что только сейчас ощутил спокойствие за последнее время. Сейчас Ньют ничем не пах. В палате пахло медикаментами, немного хлором, чистотой. Но не Ньютом. Блондин словно высох, только блеск в темных глазах и аккуратно уложенные волосы, были прежними. Но блеск ушел, кожа стала бледной и обтянула и без того острые скулы. Мерфи подумал о том, что не смотря на все изменения все равно любит его. Это было странно, нелогично, но однозначно правдой. Он любил Ньюта любым.       - Минхо, Тереза, Алби, Галли – все передавали тебе наилучшее пожелания и, что все по тебе скучают. Все ждут твоего возвращения. Приехали твои мама с сестрой и скоро ты их увидишь. К тебе пока пускают только по одному и только с завтрашнего дня. Я и Херли пришли вне очереди, потому что пользуемся служебным положением.        Ньют не сдержал короткого смешка, ощущая, как по щеке скатилась слеза и тут же почувствовал чужие пальцы, вытирающие влажный след.       - Ничего. Теперь все будет хорошо. Я уже поправляюсь. Ты еще устанешь от меня… - широко улыбнулся Эмерсон, проведя пальцами по линии подбородка Тома.       - Не устану… мне всегда тебя мало…       - Томми… - после короткого молчания, произнес Ньют, все так же обволакивая брюнета своим любящим невероятным взглядом, - ты же был там, когда меня нашли?       - Был. Ты мне еще по морде съездил, чтобы я к тебе лез, - честно признался Томас.       - Прости, у меня в голове такая каша была…       - Ничего. Я сам виноват. – Митч тут же мотнул головой, впрочем так и не отпуская ладонь Ньюта. Блондин провел пальцем по нижней губе Томаса, думая о том, что все это время жил без него. «Вспышка» выжгла в нем на этот период все самое лучшее, но теперь жизнь снова возвращалась в него, вместе с Томми, сидящим рядом.       - Значит, Митч Репп..? – заглянув в шоколадные глаза, не удержался от ехидства блондин, - приятно познакомиться. Красивое имя. Митчел?       - Да. Прости, что не говорил прежде, - Томас поднял на Ньюта полные вины глаза и Эмерсон подумал о том, что чувствующий себя виноватым Митч – крайне интересная картина и стоит как-нибудь повторить.       - Не переживай на это счет. Человек-то один и тот же… - Ньют наблюдал за тем, как Томас ластится к нему и одновременно боится приблизиться слишком сильно, потому что не знает на сколько хорошо блондин себя чувствует. Эта незаметная инстинктивная забота, на столько глубоко поразила Ньюта, что он осторожно подтолкнул своего парня ближе и, когда тот все понял без слов, позволил себя поцеловать. Блондин наслаждался заботливыми нежными поцелуями, принимая все, что Томас ему давал.        И все-таки Томми оказался не овчаркой, ни ротвейлером, и уж тем более ни лабрадором. Вообще не собака.        Волчара. Большой сильный, взъерошенный. Верный, ласковый, заботливый.        Томас целовал своего Ньюта, отпустив любой мыслительный процесс куда подальше. Они снова были вместе и это самое главное. Блондин похудел, и в его движениях ощущалась вялость. Словно «Вспышка» выпила из него все силы. Томми целовал его, осыпая любимое лицо с острыми скулами поцелуями, проводя пальцами по ключицам и линии подбородка, утыкаясь носом в изгиб шеи и вбирая в легкие едва ощутимый любимый запах. Все-таки он не исчез, хоть и стал таким слабым.        Томас точно знал, что теперь все будет хорошо.