Двадцать первое Руки дождя

45 Когда Танзуэл ушёл на пост паладинов, вечер у костра мы решили подвести к концу: погасили огонь, унесли в казармы успевшие хорошо прожариться картофельные клубни и нетронутую корзину с шишками. К приходу Посвящённого кострище занесёт снегом – следов нашего пребывания в роще не останется. Викарий вернулся в Часовню, старший паладин лёг спать, мы с Азруилом с аппетитом принялись за ещё горячую картошку, а Мерсер налил в кружку ароматный травяной настой с ягодами, приготовленный Танзуэлом по личному рецепту. Снаружи завывала метель, я, поджав под себя ноги, уютно устроилась у камина, потягивая сильно разбавленный молоком кофе. Молодой эльф, закончив ночную трапезу, скрылся в своей комнатке. Мерсер плюхнулся на диван рядом и угрюмо протянул: – Паршиво как-то. Понимаю теперь, о каких призраках ты говорила, – он шумно втянул ноздрями воздух и понурил голову. – Стоило всё это вспомнить – меня как камнем придавило. Я мягко увлекла его в объятья, поцеловала в макушку и вполголоса утешительно проговорила: – Когда одолевают воспоминания, всегда себе повторяю: «Что было, то прошло». Прошлое – в прошлом. И чёрт знает, как бы всё было, сложись оно по-другому. – Милая, – выдохнул он и вжался в мою шею. – Чем я заслужил такое счастье? Столько дерьма я наворотил, стольких предал, запудрил тебе мозги, а потом просто бросил умирать в той трижды проклятой гробнице. А ты так добра ко мне. Я тебя не достоин. Эти слова меня возмутили. – Не говори так! – прижав его голову к груди, я резко шикнула, – не тебе решать, кто кого достоин. Я хочу быть с тобой. Мерсер тихо рассмеялся и, взметнув вверх ладонь, взъерошил мои волосы. – Детка. Не собираешься теперь уходить отсюда? – Без тебя – ни за что, – я как коршун вцепилась в него, впившись криво остриженными ногтями в грубо выделанную старую кожаную кирасу главы Гильдии. – Пошли спать, давно пора, – буркнул он на ухо и, как обычно, подхватил меня на руки. Мы забрались в постель, не снимая одежды, потому что в комнате было ощутимо прохладно – из трещины в стене постоянно сквозило. А когда под одеялом стало тепло, я, лежа на груди у Мерсера, провалилась в сладкое забытие. *** – Ли? Ли! Просыпайся! Тебя Викарий ждёт. Я едва продрала глаза. Ощупала соломенный матрац подле себя – Мерсера рядом не оказалось, его половина давно остыла. Выпростав наружу обутые ноги, я неуклюже подскочила с кровати, немного пригладила растрепуху на голове и нацепила плащ. Разбудивший меня Азруил нетерпеливо переминался с ноги на ногу, да всё подгонял – дело, мол, важное, не заставляй Викария Аури Эля долго ждать. – Да что ему неймётся? Рань такая… – хрипло проворчала я, не стремясь скрыть недовольство, а после широко зевнула и, встав на цыпочки, да раскинув руки, потянулась. – Никакая не рань! Все уже давным-давно на ногах, одна ты до полудня дрыхнешь, – запричитал эльф. Отмахнувшись от настырного мера, я наспех закинула в рот остатки вчерашней картошки и, лениво прожёвывая её на ходу, направилась к святилищу Познания. Выбежав из портала на балкон Храма, натянула сильнее капюшон, чтобы защитить уши от пробирающего до нитки ветра. Викарий стоял на верхнем ярусе у парапета и смотрел вдаль. А рядом, также устремив взор к горам, некто вальяжно облокотился на перила. Этот кто-то был на добрые полголовы выше древнего эльфа, рост которого, по моей оценке, уверенно переваливал за метр восемьдесят. Тот самый Посвящённый. А я уже успела про него забыть. Его тёмноволосая макушка наполовину выглядывала из-под надёжно прикрывающей шею и плечи плотной меховой накидки – грубой медвежьей шкуры, свесившейся до коленных сгибов, под ней – кольчужный плащ с кожаными узорчатыми оторочками чёрного цвета, а его ноги согревали просторные штаны, заправленные в сапоги с металлическими накладками на ремешках. Ну и громила. Что-то холодным камнем ёкнуло в животе. Страх? Неудивительно. Надо быть не робкого десятка, чтобы не испугаться такого. – Наконец-то дождались, – снисходительно выдохнул Викарий, заслышав мою лёгкую поступь, и тихо, заговорщически бросил тому, – обернись, думаю, ты приятно удивишься. Тёмный медленно, как-то неуверенно, начал поворачиваться. Какая-то неприятная догадка закралась в моё сознание. А когда он меня увидел, взгляд его слегка остекленел, но позже лицо вытянулось от изумления – словно призрака узрел. Узнал. Как и я его. Выжил, собака. Я, оскалившись в недоумении, невольно попятилась. – Ты?..какого чёрта?.. – хрипло выдавила я отрывистые слова. Зуб на зуб не попадал. Нет. Это не страх. Что-то другое. Какая-то неясная дрожь захватила всё тело. Он – берсерк. – Ну, я, – мрачно отозвался этот и, слегка приподняв бровь, пресно усмехнулся, – не рада? Вспомнился тот день – перед глазами встало высокое, до небес, пламя, пожирающее таверну. Крики. Драконий рёв. Здоровяк нерешительно, как бы спрашивая на то разрешения, сделал маленький шажок навстречу. – Жалею, что так вышло, – опечаленно проговорил он лишённым надежды голосом. – Я собирался забрать тебя. Но драконы… Оправдания. Я наверняка неприятно на вид ощерилась и бесцеремонно прервала его речи раскаянья: – Я подожгла эту таверну. Солома хорошо горит, знаешь ли. Здоровяк непонимающе вскинул брови. А я, как злобный волк, обогнула его, зайдя за спину. – Я заперла все двери, чтобы никто не выбрался. Я подпалила крышу и смылась. Драконы просто появились кстати и доделали всю грязную работу. Выплёвывая предложения одно за другим, как смертельный яд, я продолжала по-звериному ходить кругами, заключив переростка в цепочку своих шагов. Он не шевелился. Не следил за мной взглядом. Не готовился отразить возможное нападение. – Придумываешь? Неубедительно. Ты не смогла бы, – слегка насмешливо бросил он. Но насмешка эта сквозила какой-то горечью. Я раздосадованно рыкнула и снова осклабилась. – О, я смогла. Я много чего могу, Вигге. И я докажу тебе, что все мои слова – чистая правда, – прошипела я сквозь зубы. Норд приподнял бровь. И сделал резкий рывок, собираясь схватить меня, но тут же отпрянул. – Ты берсерк?! – не веря своим ощущениям, едва выдавил он хриплым голосом. Я картинно закатила глаза и скрестила руки. – И, в который раз так отвечаю: да, я берсерк. Вигге проигнорировал мой язвительный тон, лишь тяжко покачал головой и понурил плечи. – Из-за меня это случилось, – удручённо проговорил он. Я злобно усмехнулась. – Всё ещё жалеешь меня? Я покажу тебе, что произошло. Без лишних слов я устремилась к казармам, норд и Викарий последовали за мной. Грохнув дверью и выцепив взглядом сидящего возле стеллажа длинноволосого эльфа, увлечённо погруженного в какую-то книгу, я крикнула: – Азруил! Где синхроний?! – А? Вингот растерянно уставился на мою недобрую физиономию. Потом его взгляд резко скакнул на грозную фигуру Вигге, потом мер недоумевающе покосился на Виртура. – Показать что-то хочешь? – полушёпотом пролепетал он. – Сейчас. Азруил сорвался с места и, замерев на полпути к своей комнате, сосредоточенно вытянул вперёд руку – дверь сама собой отворилась, и нужный артефакт притянулся к его ладони. После он так же, не теряя концентрации, послал диковинный камень по воздуху в мою сторону. Подхватив его, я тут же вывела нужное воспоминание – перекошенное звериной злобой лицо Вигге. – Себя узнаешь? Пожалуй, да, – рявкнула я. Теперь все трое моими глазами смотрели, как я запираю комнаты таверны. Как был подхвачен факел со стены. Как, ловко провернув в замочной скважине ключ, я закрыла входную дверь и после подперла её скамьёй. Как моментально вспыхнула крыша. Вигге неверяще затряс головой. – Что за чертовщина! Откуда мне знать, что эти картинки – именно воспоминания, а не выдумка?! – возмущённо рыкнул он. Разъярённому громиле осторожно возразил Азруил: – Вообще-то, это именно воспоминания. Ничто другое синхроний показать не может. Одно время он использовался дознавателями, но потом сочли, что это не этично, – эльф замолчал, а потом вкрадчиво предложил, – если не веришь, попытайся лично обмануть его. Вигге в негодовании нахмурился. – И что мне с ним делать? – недовольно выплюнул он. На что Азруил сказал: – Просто возьми его. И попробуй придумать какое-нибудь ложное воспоминание. Норд грубым рывком выхватил у меня из рук артефакт и, прикрыв глаза, нахмурился. Над камнем всплыл образ. Моё лицо. Я полными страха глазами смотрела ему в лицо. – Ну? Что видите? – коротко вопросил норд, не открывая глаз. – Ли. Смотрит на тебя, – ответил ему Викарий. – Ясно, – буркнул он и, глядя в пустоту отсутствующим вгзлядом, передал синхроний Винготу, а после сухо проговорил, – я отчётливо представлял вместо неё уродливую старуху. – Синхроний работает только с хранилищем памяти, а не с воображением. Поэтому таким образом его не обмануть, – пояснил Азруил. – Ну что, всё ещё жалеешь меня? – елейно промурлыкала я, исподлобья зыркнув Вигге в лицо. – Вот, значит, почему дверь заклинило…заперла ты меня. – Да, жалею. – Я бы и сам мстил на твоём месте. – Этого бы не произошло, поступи я иначе. Он, прервав череду отрывистых реплик, умоляюще воззрился мне в глаза сверху вниз. Потом с осторожностью подался вперёд и аккуратно огладил своей широкой мощной ладонью моё плечо. Я вспомнила вдруг мёртвую хватку Ульфберта, заставшего меня врасплох в рифтенском магазинчике. Не случайно это – возможно, они двое как-то связаны. Я рефлекторно отшатнулась от норда и, решив начать издалека, проговорила: – В Рифтене мне как-то повстречался берсерк… – С бельмом на глазу? – закончил он то предложение по-своему, а заметив озадаченность в моих глазах, добавил, – резвый такой, сухонький коротышка. Дерзкий. Вот те на! Из моей груди приступообразными волнами вырвался каркающий хохот, скорее всего, неприятно прозвучавший со стороны. – Какой интересный у тебя…смех, – в замешательстве прокомментировал Викарий сей звук. – Ты – Ульфберт, что ли? – утерев слёзы, едва выдавила я сквозь усмешку. Ухмыльнувшись в ответ, Вигге коротко буркнул: – Ну, я. А ты, значит, тот коротышка из Гильдии воров, – и, беззвучно рассмеявшись, вдобавок бросил, – неплохо тебя там жмыхнуло, изменилась до неузнаваемости. – А тебе, значит, Братья Бури обязаны победой? – хмыкнула я. Вигге самодовольно ухмыльнулся, собрался было что-то сказать в ответ. Но, неожиданно, хлопнув дверью, в казармы ворвался Мерсер. – Оп-па-на, кого это я тут вижу, – хрипло протянул Фрей и, выхватив свой верный корундовый клинок, ринулся на норда. – Я тебя уничтожу! – Мерсер, стой! Прекрати… Мой крик оборвался на полуслове. Я рванула вперёд, чтобы встать между ними и предотвратить потасовку, но Викарий отреагровал молниеносно, – не дав и шагу ступить, он, что есть сил, подхватил меня, стиснул руками, нечаянно сдавив диафрагму настолько, что из моих лёгких со свистом вылетел весь воздух. В следующее мгновение Мерсера и Вигге полностью сковал лёд – двумя безмолвными глыбами они замерли посреди зала. Виртур продолжал крепко меня удерживать, прижимая к себе, словно в ступоре, над ухом чувствовалось его тяжёлое дыхание. Азруил замер, в ошеломлении открыв рот. – Викарий? – тихо прошелестела я, – что ты сделал? Древний эльф щёлкнул пальцами и освободил Посвящённых из ледяного плена, но лишь наполовину – их ноги остались примороженными к полу. – Охранные чары сработали, – проговорил Виртур. – Эти двое вознамерились убить друг-друга – Аури Эль предотвратил кровопролитие. – Будете так стоять, пока не угомонитесь, – тут же грозно бросил Викарий. Однако, разжать руки и отпустить меня он не торопился. Мерсер с лютой злобой сплюнул на пол. Вигге молча покачал головой. Я, не говоря ни слова, выкрутилась из захвата Викария, но тот поймал меня за локоть и резко притянул к себе. – Не делай глупостей! – предостегерающе прошипел он мне в лицо. И тут же отпустил. – Мерсер Фрей, – бесцветно пробормотал норд. – Слышал о твоих проблемах с Гильдией. Раз ты теперь не с ними – вражда нам ни к чему. Мерсер на это бросил злую усмешку: – Плевать я хотел на Гильдию. Это личное. – Вот как? – Вигге вздохнул, – что ж. Не ты один хочешь мести. Я сказал это Викарию, а теперь скажу и тебе: я уже не тот, кем был прежде. Но я не стану открещиваться от ответа за своё прошлое. Я мог бы попытаться искупить перед тобой вину. – Ха! Ты и впрямь другой, – Мерсер неприятно рассмеялся. – Раньше ты так не мямлил, – а, подавив хохот, Фрей продолжил, – прошлое ты уже не исправишь. Тогда, пусть она решит, стоит ли мне простить тебя за то, что ты с ней сотворил. Он пытливо воззрился мне в глаза, верно, ожидая, что сейчас я одним взглядом подпишу норду смертный приговор. – Слушай, Мерсер, не бери это на себя, – вместо этого хрипло проговорила я. – Пока не знаю, стоит ли прощать ему. Мне нужно время, чтобы во всём разобраться. Не трогай его. Бретонец на мои слова лишь фыркнул, да недовольно процедил: – Ладно, так уж и быть. Я не буду его трогать только лишь потому, что ты так сказала. Мерсер примирительно опустил меч, а Викарий окончательно развеял оковы охранных чар. Вигге слегка размял заледеневшие конечности, Фрей молча сложил клинок в ножны. Виртур вскинул подбородок и строго глядя Вигге в лицо, заговорил: – Ты собирался здесь остаться, но твоё знакомство с Посвящёнными, мягко говоря, не заладилось. Не делай ничего лишнего. Иначе я в лучшем случае выставлю тебя отсюда. Вигге в ответ довольно убедительно пообещал хорошо себя вести и отправился выбирать себе комнату. Мы с Мерсером поспешно ретировались на тренировочную площадку – спустить всю злобу на бессловесных манекенов. Правда, из нас двоих злился только Фрей, меня же одолевали смешанные чувства. Он стянул с пояса ремешок с ножнами и доверил его мне, а сам принялся избивать мешок с соломой голыми руками, попутно выкрикивая смачные ругательства. Мы пробыли в ельнике до первых звёзд. Мерсер без устали молотил кулаками по мишеням, а я безуспешно пыталась распутать клубок противоречивых мыслей, которые сгенерировало появление Вигге. В итоге, я решила понаблюдать за нордом, мол, время покажет, что он такое. Мерсер, наконец, прекратив акт выпуска пара, утомлённо выдохнул, смахнул со лба пот, и, едва переставляя ноги, да потирая сбитые в кровь костяшки пальцев, молча поковылял в сторону казарм. Азруил сменил брата на посту паладинов, день близился к концу. 46 Вигге больше не выкидывал дурного, никого не задирал, на проявления эмоций был скуп, с утра до вечера пропадал в ельнике, разминаясь на тренировочной площадке. Один раз на пару дней исчез, вовсе покинув Благую землю. Мерсер над этим его похождением посмеивался, вскользь говорил, что норд «по бабам шляется». Возможно, он сам пришёл к такому выводу, а, может, Вигге прямо об этом заявил. Мне было как-то всё равно. Норд не особо смотрел в мою сторону, однако, зная, что он где-то поблизости, я чувствовала себя неуверенно. Моему подсознанию казалось, что Вигге опасен. Словно затравленный зверь это предчувствие металось по тёмным закоулкам разума, заставляя нервно озираться и лишний раз не поворачиваться к громиле спиной. А о том, чтобы спокойно помыться в казармах и речи быть не могло – закуток с лоханью никак не отгородили и, как следствие, он хорошо проглядывался из общего зала. Я, осторожно ступая по ненадёжной корке наста, поднималась по крутому склону горы, а отойдя уже довольно далеко от Благой земли, остановилась и огляделась – среди скалистых вершин, к юго-востоку от Храма вздымалось к небу едва различимое облачко пара. Я увидела его ещё пару дней назад, а вот теперь выдался вполне уважительный повод отправиться на разведку – возможно, там окажутся горячие источники, или что-то подобное им. В уединённом гроте можно хорошенько отмокнуть, пропариться, спокойно привести в порядок тело и мысли. Я не принимала ванну несколько дней, с тех пор, как Вигге пришёл – волосы свисали сальными сосульками, одежда неприятно липла к коже. Мечты о тёплой воде достигли апогея. Замерев у небольшой пещеры высоко в горах, я отчётливо ощутила, как из тёмного провала пахнуло горячим влажным воздухом. Скорее всего, этот тоннель ведёт прямо к плато с предполагаемыми источниками. Однако, войдя внутрь, я почти сразу же упёрлась в тупик. Но чутьё подсказывало, что здесь, вероятно, потайной проход. Мерсер рассказывал о таких. Если в этом самом месте и впрямь имеется подобный механизм, то где-то неподалёку должен быть отпирающий рычаг. Пошарив вслепую по стенам, нащупала скруглённую металлическую ручку и не без труда потянула её на себя, тяжеленная каменная панель ухнула вниз, открывая выход наружу. Догадки оправдались, пещера вывела меня в жерло давно потухшего вулкана, на дне которого – несколько наполненных горячей водой кратеров неправильной формы. От них и вздымались вверх клубы пара. Один, самый большой и, по всей видимости, самый глубокий, был облагорожен: бортики выложили камнем, на земле возле него угадывалась древняя плитка. У дальнего края жерла печально замерли руины какой-то постройки времён снежных эльфов: несколько рассыпавшихся лотосовидных колонн, похожих на те, что встречаются на Благой земле, да лишь одна наполовину уцелевшая арка чуть левее источника. Опробовала ладонью воду в обустроенном кратере – то, что надо. Надо бы закрыть за собой «дверь». Но, бросив через плечо беглый взгляд, я с изумлением увидела вместо сквозного лаза глухую стену – видимо, панель через несколько секунд задвинулась автономно. Сложив всю одежду под вековой елью, я с головой погрузилась в приятную негу природного резервуара. У стенки кратера под водой имелся небольшой выступ, на который я села, прикрыв глаза, и, блаженно скрестив руки за головой, откинулась на тёплые каменные блоки, плавно перетекавшие в зализанные до идеальной гладкости сталагмиты. Красота. Спокойствие. Что может быть лучше? Вода в источнике, по всей видимости, имела особый состав – застывший пот и грязь словно растворялись в ней, кожа становилась бархатистой и нежной, а волосы – гладкими до скрипа. Удовлетворённая состоянием полной чистоты я вылезла из купели и устроилась на плитке. А несколько минут спустя, когда тело обсохло, потянулась за одеждой. Рубаху и штаны надо бы застирать, да броню освежить. Проблема только в отсутствии приемлемой сменки, придётся натянуть старое, в чём на родине гулять вышла. Надеюсь, ребята меня поймут – я и так собиралась в скором времени рассказать им о своём прошлом. Пока я затягивала ремешки кирасы, вдруг нечто отвлекло меня – в полуразрушенной древней арке мелькнуло перламутром какое-то странное свечение. Это явление мне показалось немного похожим на порталы святилищ, но с одним лишь отличием – через плотную магическую пелену не проглядывались виды противоположной стороны. Надев плащ и закрепив наручи, я подобрала с земли довольно длинную еловую ветвь и осторожно приблизилась к непонятной мерцающей ряби, захватившей каменный проём. Тихонько коснулась её хвойным суком – ничего не произошло. Тогда я попробовала погрузить туда ветку наполовину – моё движение не встретило сопротивления, там, где, по логике должна быть скалистая твердь, зияла пустота. Возможно, это и впрямь портал. Я извлекла ветвь, а, убедившись, что с еловыми иголочками ничего не произошло, отбросила её в сторону и попробовала махом просунуть в проход руку. Получилось. И конечность цела. Набравшись смелости, я нырнула в сияющую гладь лицом. А, раскрыв глаза, с изумлением оглядела некое помещение. Архитектурная стилистика выдавала в этой скрытой комнате один из чертогов Храма. Скрытой, потому что никаких дверей, помимо портала в ней не наблюдалось. Пройдя через арку, я лучше осмотрела обстановку. Каменная широкая кровать, возможно полностью высеченная из цельного куска породы. Такой же стол, скамья. Несколько тумб. Бронный манекен. Камин с зажжённым огнём. На столе – остатки пищи. Постель не заправлена. Спаленка выглядела вполне обитаемой, словно её покинули пару минут назад. Немного пройдя вбок, заметила какой-то узенький закуток, а бросив мимолётный взгляд на его стены, я замерла. Забыла, как дышать. Рисунки, рисунки, от пола до потолка, разноформатные рисунки. Мастерский лёгкий штрих, уверенная правильная линия. Прекрасная форма. Образы словно оживали на бумаге. Но содержание этих работ, мягко говоря, тут же вогнало меня в краску. Две фигуры. Мужская и женская. Страстные переплетения тел. Эльф и человек. Викарий и…я?! Ошибки быть не может – я, словно, в зеркало на себя смотрю. Заострённым кончиком угля он ласкал каждый сантиметр моего обнажённого тела, дерзко овладевая мной, ловил наслаждение в самых разных позах. Вглядываясь в работы Виртура, я всё отчётливее чувствовала на своей коже его горячее прерывистое дыхание, нежные прикосновения губ и кончиков пальцев, пылающие ладони на груди и бёдрах, трепетный язык, оставляющий на шее будоражащие до мурашек влажные дорожки, властно пленяющий рот. И его каменный член внутри. Ах, Виртур! Будто бы прямо сейчас мы занимались любовью. Я едва сдерживала настойчиво рвущиеся наружу стоны. Обезумевшее сердце гулко колотилось о рёбра, его стук глухо отдавал в ушах. Низ живота тугим приятным комком стянуло возбуждение. Волны пленительной истомы накрыли меня с головой, заставляя дрожать, задыхаться, мысленно умолять этого мера появиться рядом и прикоснуться ко мне по-настоящему. Хлопок! Грохот! Чёрт! Громкий звон металлической посудины бесцеремонно прервал созерцание откровенных творений. В уме тысячи раз поседев и пережив клиническую смерть, я медленно повернула голову, ожидая ощутить на себе изничтожающий взгляд автора этих рисунков. Однако, его не последовало. Викарий присел к оброненной им посудине, собирая в неё рассыпавшиеся в разные стороны фрукты-овощи. Меня встретила его слегка ссутуленная спина, облачённая в костяной панцирь. Это шанс. Валить пора, пока не поздно! Чуть не уронив табурет, чуть не запутавшись в собственных ногах, я вылетела через портал к источникам. Сумасшедшими прыжками преодолев кратер вулкана, нырнула в тайный лаз, дрожащей рукой нащупала рычаг, и, боясь обернуться, выскочила наружу по ту сторону. И как я теперь Викарию в глаза смотреть буду? Глупо было бы думать, что он меня не заметил. Наверняка, Виртур опрокинул тот котёл намеренно, чтобы сгладить «острый угол», чтобы дать мне возможность уйти. Чтобы после всего мы оба могли делать вид, будто ничего не произошло. Я не заметила, как добралась до казарм. Тут же, не пересекаясь ни с кем взглядом, мышью юркнула в комнату, заперла дверь и выудила из каменного сундука наплечный мешок, а из него – свою одежду: красную в клетку рубаху, чёрную футболку, брюки-карго и синие кеды. Мельком вспомнила, как забирала рюкзак у Эсберна пару недель назад. Старик признался, что будет скучать, а я обещала навещать его иногда. Не знаю, теперь, когда и по какому случаю я выберусь в Рифтен. Ну, а поскольку телом я за неполные пару лет не особо изменилась, шмотки пришлись впору. Однако они оказались слишком лёгкими для сурового климата Благой земли. Энергично переминаясь с ноги на ногу, я завернула в кулёк холщовую «базу» под броню и ножные обмотки, да поскакала к помещению с лоханью, чтобы вывалить грязную одёжу в небольшой таз, да застирать самодельным мылом из жира и костей хоркера с добавлением ароматных трав. Протёрла влажной губкой, а после сухой тряпицей кожаную кирасу, штаны и плащ, вывесила на вешалки, чтобы проветрилось. Прополоскав и растянув на бельевых верёвках чистое бельё, я вздохнула с облегчением. Налила себе свеженький и ещё горячий лавандовый настой с можжевеловыми ягодами, Гелеборов фирменный напиток, да уютно устроилась с кружкой напротив камина. Пока никого вокруг не наблюдалось, я сделала большой глоток и прикрыла глаза. И на минутку вернулась домой. В родной подмосковный городок. – Лилит? Где ты пропадаешь? Старший паладин вальяжно уселся рядом на диван-колонну. Я растерянно спрятала глаза – не стоило ему, наверно, видеть сей инородный прикид. Но, что удивительно, эльф на смену образа никак не отреагировал, ни одного вопроса по этому поводу у него не возникло. – Да так, прогулялась. Проветрила голову. Одежду свою, вот, постирала, – ответила ему я, стараясь сохранить будничный тон. – Ясно, – бесцветно хмыкнул он. Я коротко бросила: – Мерсера не видел? На что Гелебор скучающе протянул: – Видел. Тренируется с Вигге и Танзуэлом. – А Танзуэл сможет их разнять, если вдруг сцепятся? Мой полушутливый вопрос заставил вечно серьёзного древнего эльфа усмехнуться. – Хех, не думаю. Но, надеюсь, у ребят хватит ума не разжигать ссору. Он вдруг повернулся и вгляделся в мою физиономию. – На тебе лица нет? Что-то случилось? – паладин обеспокоенно нахмурился. Ну вот. Не хватало ещё, чтобы Гелебор меня раскусил. Узнай он о моём визите в покои Викария и о тех рисунках – пиши пропало. Я, судорожно пытаясь придумать отговорку, возмущённо буркнула: – С чего взял? Всё нормально! Он неверяще покачал головой и снисходительно улыбнулся. Я огладила рубашку и тяжело вздохнула. А вот и нужная мысль. Я её, сформулировав в подходящее оправдание, тут же озвучила: – Ну, переоделась вот в своё старое. Там, откуда я родом, своеобразная мода. Боялась, что никто из вас не поймёт. Гелебор выслушал меня и со скепсисом вздёрнул бровь: – Всего-то? Да, необычный крой, у нас такого не шили. Не по сезону. Но ничего непонятного, а, тем более, смешного, я в твоей одежде не вижу. – Ты, правда, так думаешь? – нарочито робко вопросила я, нервно ухватившись за края рубашки. Он утвердительно кивнул и похлопал меня по плечу. Я выдохнула. Кажется, отмазка прокатила. Как вдруг, словно гром среди ясного неба… – Гелебор ты не знаешь где мой?.. – в зале казарм раздался голос Викария. Я, не решаясь повернуть голову, упёрла напряжённый взгляд в пол. Он, видно заметив меня, неловко запнулся, кашлянул, да растерянно договорил: – …Где мой гранатовый парагон? Старший паладин раздосадованно вздохнул: – Викарий, откуда мне знать, где лежат твои вещи? Наверно, где-то у тебя. Ищи лучше. На что Виртур лишь, как мне показалось, развёл руками да озадаченно протянул: – Нет нигде. Как в Обливион провалился, – а немного помолчав, решительно добавил, – поищу-ка я здесь. Может, оставил когда-то в одной из комнат, да забыл. Гелебор безучастно повёл плечом, Викарий скрылся в пустующей лаборатории Фалиона. Я, пока он там, споро натянула вместо кед сапоги, накинула плащ с капюшоном, да, прихватив с собой ещё не остывший лавандовый чай, потрусила в сторону тренировочной площадки – посмотрю, как там дела у Мерсера. И с Викарием лишний раз пересекаться не придётся. Мерсер. Милый Мерсер. Как я могла думать о близости с другим? Забыв обо всех обещаниях. О чувствах. Викарий, эльфов сын! Чертово наваждение. Голову мне заморочил, мер хитроглазый. Но он – тот самый суженый, на которого указало гадальное зеркало. Обнаружение кратера с источниками, совершенно случайно открывшийся портал к его комнате именно в тот момент, когда я оказалась неподалёку. Рисунки. А что, если всё это и есть проявления судьбоносных сил, в которые мне так не хочется верить? Резко встряхнув головой, прогнала сумбурные мысли и, осушив кружку, да пихнув её впоследствии в карман плаща, благо тот был достаточно вместительным, я оглядела площадку. Ребята тренировались порознь, разбрелись кто куда. Танзуел с закрытыми глазами замер в стойке на руках, очевидно, медитируя, Вигге разделся по пояс и методично молотил своими кулачищами по стволу одной из ближайших елей. Судя по тому, что дерево в местах, куда приходились удары, уже лишилось коры, бьёт здоровяк его довольно долго. Широкая спина Вигге блестела от пота, его крупные мышцы яростно перекатывались под кожей, отзываясь на телодвижения норда. Ёлка, сейчас, наверно, треснет и рухнет оземь. Какой же он огромный. – Эй, рот прикрой. На что ты там смотришь? Насмешливое замечание заставило меня вздрогнуть, чуть не подпрыгнув на месте, я дёргано заозиралась. – А? Что? Это был Мерсер. Засмотревшись на Вигге, я совсем не заметила, как он подошёл. С лёгкой ухмылкой Фрей рывком притянул меня к себе одной рукой, а другой – небрежно взъерошил мои волосы, да снисходительно проговорил: – Да, он хорош. А учитывая то, что между вами было… Бретон, не глядя под ноги, и всё так же приобнимая меня за плечи, зашагал прочь от площадки, явно в сторону казарм. – Мерсер, а давай наружу на рыбалку сходим? На старое место, – выпалила я, заставив Фрея немного опешить. – Ну…давай? – лишь растерянно буркнул он в ответ, явно позабыв о чём говорил ранее. Я, выпутавшись из его рук, нетерпеливо подпрыгнула на месте. – Ладно, только пойду сразу туда! – воскликнула я и тут же сорвалась с места в сторону ближайшего святилища. – Хах, странная ты какая-то… В след мне послышался лишь озадаченный возглас Мерсера.