Двадцать первое Руки дождя

66 Грохот. Лязг. Скрежет. Чьи-то голоса. Передо мной всё крутилось и искажалось, плыло размытыми линиями в разные стороны, никак не желая складываться в адекватную картинку. Кто-то звал меня по имени. Виртур? Мерсер? В памяти проносилась вся жизнь, а я смотрела со стороны так, словно это и не моё вовсе, словно мне показывали какой-то фильм. Кто такой Илья? Почему я вообще решила связаться с ним? Откуда взялся Мерсер? Почему рядом всё время вертится этот эльф? Они вообще существуют? Викарий должен выбрать не меня. Каково значение слова «викарий»? – Лилит? Просыпайся же, наконец! Кто-то тряс меня за плечи, заставляя очнуться от тягучего морока, граничащего с бредом. Зрение прояснилось, перестало двоиться, передо мной возникло обеспокоенное лицо Вигге. Норд облегчённо выдохнул. – Подействовало! Изран, она пришла в себя. Тут же возле койки очутился ещё один человек – коренастый редгард с окладистой бородой и тяжёлым цепким взглядом, которым он сразу же впился в мои глаза. – Ты помнишь, что происходило в замке? Постарайся воспроизвести всё максимально подробно. В горле пересохло. Немного прокашлявшись, я, постепенно припоминая тёплый приём в вампирском пристанище, хрипло заговорила в ответ: – Там…была целая куча очень старых и сильных вампиров. Их главарь – лорд Харкон. Он самый опасный, имеет вторую ипостась. Я в красках описала, как видоизменялось тело Харкона, когда он перевоплощался в ужасающего крылатого монстра, упомянула что вампирам известно о некоем знании, записанном в Древних Свитках и о том, почему оно так важно для них. Выслушав мой неторопливый сбивчивый монолог, Изран помрачнел. – Проклятье. Вампиры могут не бояться солнца. А заполучив Свиток, они быстро поймут, как избавиться от своей главной слабости. Всё хуже, чем я думал. Вигге похлопал воина по плечу. – Неужто собираешься сдаться? Редгард возмутился: – Ещё чего. Этого я не говорил, – скрестив руки, он вновь глянул на меня. – Тебе повезло при таком раскладе остаться в живых и не заразиться. Благодари богов, за то, что тебя там не покусали, и что рядом оказался Вигге и вытащил тебя. – Ты получил ответ от своих людей? – спросил норд, отвлекая внимание Израна на себя. – Да. Они прибудут со дня на день, – коротко отрезал тот и поднялся с табурета. – Проследи за девчонкой. Поплохеет ей – зови меня. Когда Изран ушёл, я поднялась и села на край продавленной раскладушки, спустив ноги на холодный каменный пол. Осмотрела комнату. Дверей не было, напротив широкого проёма – большой камин, огонь в котором активно поглощал свеженькую кучку дров. Обстановка спальни выглядела аскетично – у рядовых охотников на вампиров не имелось даже личных сундуков, все их скромные пожитки ютились на двух грубо сколоченных стеллажах. – Изран тебя не гонит. Оклемаешься, тогда пойдёшь к своему Бриньольфу. Вигге внимательно вгляделся в моё лицо. – Где я? Это…штаб охотников на вампиров? – я вопросительно склонила голову. – Когда мы приехали? Сколько времени прошло? – Да, это Форт Стражи Рассвета. В горах, неподалёку от Рифтена, – коротко буркнул норд и усмехнулся. – Этот Харкон хорошо тебе по мозгам «съездил», три дня тебя откачивали. Уж думал – не очнёшься. Как три дня?! Я забористо выругалась. И, кажется, по-русски. Вигге округлил глаза, громко хохотнул и растёр ладонями мои плечи. – Повелась всё-таки. Да ладно тебе. Часов восемь или девять ты бредила, что-то несвязное бормотала, как будто не по-нашему. Приехали, зелье бодрящее в тебя влили – почти сразу же и проснулась. Всё с тобой в порядке, расслабься. Мне было совсем не до смеха – во всём теле чувствовалась ужасная слабость. Я безуспешно попыталась отпихнуть руки берсерка. – Успокойся, – он встал и, ухватив меня за запястье, потянул за собой. – Ну-ка, давай пройдёмся. Форт тебе покажу. Разомнёшься, разгонишь кровь – взбодришься. На удивление, голова не закружилась, и даже в глазах не потемнело – я уверенно поднялась на ноги и вышла в коридор вслед за Вигге, отказавшись опереться на любезно подставленный им локоть. Мы задержались в проходном зале по соседству с казармами. Длинный стол со скамьями выдавали в этом помещении трапезную. Серебряные тарелки и кубки для питья были небрежно разбросаны, словно пару часов назад вампироловы дико пьянствовали. Над жаркими углями на вертеле висел вместительный котёл, внутри которого под крышкой что-то кипело. Взяв деревянный половник, норд щедро зачерпнул оттуда наваристой овощной похлёбки с мясом, наполнил глубокую пиалу и поставил передо мной. Выглядело блюдо вполне съедобно, и на вкус оказалось весьма соблазнительным. Пока я набивала желудок, для сытности закусывая суп хлебом, Вигге откупорил бутылку медовухи и отпил прямо из горла. А когда я лениво отодвинула опустошённую тарелку, норд вылез из-за стола и молча направился в один из коридоров, махнув мне рукой, чтобы шла за ним. Он показал кузницу Форта и будущий уголок для зачарований и алхимических изысканий. Горн и плавильню давно никто не разжигал, а в пустующей нише под потолком висела паутина. В уголке мага так же не было ни шкафов, ни, собственно, специально оборудованных столов. Потом Вигге отвел меня в другое крыло крепости, на тренировочную площадку. Там, видимо, после интенсивной разминки на стоге сена отдыхали двое – среднего роста крепко сбитый бородатый бретонец и светловолосая женщина, у их ног беззаботно спали крупные собаки, немного напоминающие хаски. Тяжёлые кожаные попоны были для псов несколько неудобными, те время от времени почёсывали бока задними лапами. Отсалютовав бретону, Вигге представил меня Стражам. Рыжеволосый мужчина назвался Селанном, а у его напарницы было короткое и немного забавное имя – Вори, никак не сочетавшееся с её суровым лицом, рассечённым крупным шрамом от брови до подбородка. Перекинувшись с товарищами парой слов, норд прошествовал в коридор, решив не донимать их долгими разговорами ни о чём. Я нагнала его и нарушила безмолвие. – Слушай, прости меня, ну… – За что извиняешься? Вигге изумлённо приподнял бровь и покосился на меня, как на дурочку. Мне же надоело таскать в себе чувство вины. – Ну, за то, что произошло на источниках. Викарий жёстко с тобой обошёлся. Мне не стоило… Норд коротко усмехнулся и снова меня перебил: – Твоей вины в том нет. Он подобрал с пола расщеплённый надвое короткий болт с острым кованым наконечником и принялся задумчиво вращать его между пальцами. – Зря я с тобой тогда потащилась. Заслышав эти слова, Вигге резко повернулся и хищно зыркнул мне в глаза. – Я ни о чём не жалею, – лишь дерзко проговорил он. И, неожиданно подхватив меня на руки, завернул в какой-то тесный закуток – это была ниша с каменной винтовой лестницей, под пролётом которой стопками хранились квадратные брикеты старого сена. Повалив меня на иссушенную жесткую траву, норд улёгся рядом. Просунув широкую ладонь под талию, Вигге придвинулся ближе и навис сверху, второй рукой он принялся растрёпывать ремешки гильдейской брони. Тело охватила приятная дрожь, томно прикусив нижнюю губу, я сбивчиво прошептала: – Вигге…я так скучала по тебе… Норд, заслышав эти слова, глухо рыкнул и захватнически разомкнул мои губы трепетным языком, его возбуждённый член сквозь плотную ткань штанов настойчиво упёрся в промежность. Расстегнув мои кожаные брюки, Вигге стянул их к коленям, отодвинул в сторону насквозь мокрое бельё и с нажимом ввёл два пальца. Я коротко вскрикнула – низ живота сладостно свело, моё нутро жадно приняло его фаланги, плотно обхватив их. Вигге тут же подметил это – дёрнул бровью и, едва разомкнув поцелуй, обжёг лицо горячим дыханием. – М-м, ты верно ждала меня всё это время? Удовлетворённо кивая, норд похотливо лизнул мою щёку и втиснул внутрь ещё палец, заставляя меня стонать и выгибаться. Мучительное напряжение тяжёлым комом сдавливало лоно, сводя меня с ума. Как же мне не хотелось разрушать такой момент, но, всё же, я решила ответить на его вопрос правдиво. – Н…нет. Услышав это, Вигге в бешенстве округлил глаза и зло уставился на меня, пожирая жгучим взглядом. Он ввел мизинец и грубо дёрнул ладонью, наверняка протолкнув все пальцы по самые костяшки. Я тихо вскрикнула, из глаз непроизвольно покатились слёзы. – Мы с Мерсером…один раз. У Соратников. Мой дрожащий сбивчивый голос довёл норда до неистовства. Он окончательно стянул штаны с моих ног, высвободил свой пульсирующий от возбуждения член и с размаху в меня вошел. Я, запрокинув голову, сдавленно застонала. – Сучка! – выкрикнул норд и агрессивно схватил меня за шею. – Вигге…я…не надеялась снова тебя увидеть. Я… Берсерк не дал договорить – всё ещё держа руку на шее, он рывком вжал мою голову в сено и подмял язык, бесцеремонно приоткрыв мой рот большим пальцем. Хмуро процедил: – Молчи. Ни слова об этом…бретонце. Продолжая беспощадно меня насаживать, он запустил руку под кирасу, больно смял левую грудь, и, резко склонившись, прикусил за ухо. Прерывисто дыша, я нежно лизнула кончик его пальца, который норд всё ещё держал у меня во рту. Вскользь подумав о возникшем в Йоррваскре наваждении, я ощутила какую-то ноющую боль за грудиной, похожую на…тоску? Тогда я места себе не находила, вспоминая, как гадко обошёлся со мной этот эльф. Я ненавидела его, но в то же время, сильно скучала по его нежным рукам и пронзительному взгляду. И потому ненавидела ещё больше себя за такие по-дурацки противоречивые чувства. В тот день внутреннее напряжение достигло апогея и вылилось в слёзную истерику. А Мерсер просто оказался рядом и утешил меня. Мы переспали. Его нежные прикосновения и жаркие поцелуи в комнате Вилкаса помогли ненадолго забыть всё плохое и отпустить ситуацию. Вигге обхватил мою талию двумя руками и с силой резко впихнул свой толстый ствол по самое основание. Накрывшее с головой блаженство заставило меня изогнуться и перестать сдерживать стоны. Как же я скучала по его огромному члену, так до боли приятно растягивающему всё внутри. – А-ах, Виртур! Да! Норд вдруг яростно оскалился, сильно сжал моё лицо и с дикой злобой зарычал. Я не сразу поняла, что допустила оплошность. Вколачиваясь всё глубже и глубже, Вигге, казалось, старался проникнуть прямо в матку. Схватившись за его запястья, я хныкала от боли, слёзно просила прощения за то недоразумение и…умоляла его не останавливаться. Он сквозь зубы прорычал: – Ещё раз так назовёшь меня – покусаю. Больно. До крови. – Ах, Викарий! – тут же предательски вырвалось из моей груди. И сразу же я ощутила на своей коже зубы Вигге – он нанёс три коротких, но весьма неприятных укуса. Я почувствовала, как резко намок ворот рубахи, пропитавшись кровью – норд прокусил кожу возле трапециевидной мышцы. – Провоцируешь меня?! Хочешь, чтобы тебя драл дикий зверь?!! – взревел он. – Нет, Вигге…прости! Я…не хотела злить тебя…пожалуйста…глубже, – стонала я. Норд саркастично усмехнулся и выкрикнул: – Нравится грубая сила, да?! Ответить он не позволил – впился в губы, раздвинув их сильным языком, и, рыча, ускорил темп. Вигге тяжело дышал, двигаясь всё быстрее и амплитуднее. Его член характерно сокращался внутри, доводя меня до дрожи. Норд жаждал излить своё семя. А я так хотела принять. Но боялась беременности, – где-то на закоулках подсознания таилось тревожное предположение, казалось, что именно у него получится меня оплодотворить. Ребёнок от Вигге наверняка вырастет огромным, и просто разорвёт мои внутренности, прежде чем родиться. Я, с трудом извернувшись под ним, протиснула в сторону ногу и попыталась спрыгнуть на пол. Но Вигге зло вскрикнул и как клещами ухватил меня за запястья одной рукой, а второй – прижал бёдра и снова вошёл. – Вигге, только не внутрь. Хватит! Перестань! Он проигнорировал эти мольбы и, злобно рыча, принялся остервенело драть меня, приближая момент собственной разрядки. – Вигге! Что это ты тут делаешь? Хриплый мужской голос заставил норда замереть. Это был Изран. Мне тут же стало неловко из-за того, что нас застали в таком щепетильном положении, а щёки, как показалось, густо залило краской. Я не могла увидеть лица редгарда из-за широких плеч Вигге, но по голосу было предельно ясно, что происходящее ему крайне не понравилось. – Немедленно отпусти девчонку, Вигге! – скомандовал он и тут же сухо бросил: – Не хватало мне ещё дурных слухов за спиной. Норд нехотя отстранился. Я, стараясь прикрыть наготу, потянулась за штанами. Командир Стражи Рассвета даже не думал смотреть в мою сторону – буравя взглядом Вигге, он в негодовании покачал головой. – Если люди станут считать Стражу Рассвета шайкой разбойников и насильников, это будет совсем некстати. И без того дела неладны. Как думаешь, это достаточное основание для исключения его из рядов моих воинов? Не сразу сообразив, что Изран обратился ко мне, я некоторое время молчала. Это стало ясно только когда я, оправив пояс, подняла глаза и встретила на себе его пытливый взор. Виновато понурив плечи, я отрицательно покачала головой, на что редгард прозаично вскинул бровь. – Он не насиловал. Всё было обоюдно, – смущённо бормотала я. – Он…просто мы разошлись во мнениях касательно нескольких моментов. Изран постно хмыкнул и заговорил снова. – У нас гости. Вампир, который спрашивал о вас двоих. Она назвалась дочерью некоего лорда Харкона, – так понимаю, это та самая, из крипты. Каждое его слово сквозило презрением. Развернувшись на пятках, редгард бодро устремился куда-то по коридору, Вигге схватил меня за руку и последовал за ним. – Она принесла Свиток? – Да, – отрезал командир в ответ на вопрос норда. По ближайшей винтовой лестнице мы взлетели на верхний ярус Форта и прошли в одну из комнат, которая, к моему неприятному удивлению, оказалась пыточной. Серана стояла возле дальней стены, чуть в стороне от устрашающего на вид орудия с кандалами и кожаными ремешками. Вспоминать название этой шайтан-конструкции и думать о её предназначении мне совсем не хотелось. К своей груди вампирша крепко прижимала уже знакомый мне длинный позолоченный тубус. Коротким кивком она поприветствовала меня, а с Вигге предпочла не встречаться взглядами. Изран пренебрежительно махнул рукой, буркнув короткое «теперь выкладывай». Серана закатила глаза, но огрызаться на столь грубое обращение не стала. – Я принесла Древний Свиток, – она слегка похлопала по его скруглённому металлическому чехлу. – И готова поделиться информацией, которая наверняка окажется для вас полезной, – девушка мельком глянула на Израна, и с его молчаливого согласия продолжила говорить: – Мой отец говорил о пророчестве. Крайне туманном и запутанном. О том, что вампиры могут не бояться солнца. Оно записано в нескольких Свитках. Когда Харкон узнал об этом, он словно помешался – стремление подчинить себе весь мир сделало его жестоким. Даже по вампирским меркам, – Серана тревожно вздохнула. – Отец точно знает, где искать ещё один Свиток и, более того, распустил ложные слухи, чем привлёк внимание жрецов Мотылька, которые, как известно, способны читать Свитки. Один из них недавно прибыл в Скайрим. – Хм, какой-то учёный недавно был в Солитьюде, – мрачно бросил Изран, бесцеремонно перебив девушку. – Говорят, на его обоз напали неизвестные близ Драконьего моста. Может, это как раз и есть твой жрец Мотылька? – Нужно срочно отправиться туда и перехватить его! – воскликнула Серана, впившись ногтями в золочёную панель тубуса. – Я не собираюсь тратить людей на поиски, – усмехнулся редгард. – Более того, этот монолог о Свитках – пустая потеря времени. У меня война с твоими сородичами. И каждый боец, каждая секунда на счету. Меня вдруг осенила догадка. – Пророчество есть, она не врёт, – тут же высказалась я в подтверждение слов Сераны, которая в немом удивлении округлила глаза. Мне оставалось только прояснить сказанное. – Я слышала его из…первых уст. Там говорится: «Кровь Дочери Холодной Гавани ослепит глаз Дракона. День и ночь станут единым». Если вкратце, вампирам нужно провести с кровью некий ритуал над луком Аури Эля, а потом выстрелить окроплённой стрелой в солнце. Вероятно, это впоследствии вызовет некую химическую реакцию с обильным выделением осадка в виде плотного облака, которое и перекроет свет. Вигге потупив задумчивый взор, легким касанием огладил подбородок, Изран скептично приподнял бровь и насмешливо бросил: – Из первых уст, говоришь, пророчество слышала? От…того, кто его создал, что ли? И сколько же ему лет тогда, получается? – Очень много, – тут же ответила я. Редгард скупо хмыкнул, явно сочтя мою речь больным бредом. Я рассказала командиру Стражи про Викария, про то, как много веков назад его заразил Посвящённый, сделав вампиром, после чего Виртур, обозлившись на Бога, не даровавшего ему исцеления, и сочинил эти ужасные слова, каким-то образом, запечатлев их в Свитках. Упомянула про нашу с ним встречу и про то, что мне удалось убедить Викария отступиться от страшного замысла и позволить Фалиону провести исцеляющий ритуал. – Даю зуб, она не врёт, – отрывисто буркнул Вигге, когда я закончила говорить. – Сам с этим Викарием общался, историю ту он мне поведал. И лук тот самый показывал. – Что ж, – Изран вздохнул и похлопал норда по плечу. – Не верить тебе у меня оснований нет. И тебе, – он указал пальцем в сторону Сераны. – Видно, ты не горишь желанием жертвовать своей, хм, «жизнью». Можно считать, что теперь мы на шаг впереди, – в его голосе промелькнула слабая надежда. – Тогда вам надо наведаться к этому вашему Викарию и забрать лук, пока то не сделали вампиры, – после редгард в замешательстве нахмурился. – И жреца нужно перехватить. Иначе ключ к расшифровке пророчества окажется у них в кармане. Вигге решил сразу же отправиться в Драконий мост и вызволить сиродильского ученого из лап кровопийц. Я хотела наведаться в Благую землю, но Изран мою идею отмёл, настояв на том, что разумнее будет дождаться возвращения Вигге и идти с ним. – Тебе не стоит отбывать в одиночку, иначе у вампиров появится больше шансов перехватить лук, – пояснил он и, хитро усмехнувшись, бросил: – Можешь пока сходить в Гильдию воров, сдать те побрякушки из крипты и выручить немного денег. Я опешила – получается, Вигге рассказал ему обо мне слишком много? – Не надо делать такое лицо, – тут же рассмеялся редгард. – Мы с ворами уже давно на короткой ноге. Я был хорошо знаком с Мерсером – толковый мужик, с мечами здорово управляется. И Бриньольф неплох, умеет вести людей за собой. Не имея представления, что ему сказать в ответ, я отрешённо кивнула. – Гильдмастеру привет передавай, – улыбнулся он. Серана, опасаясь оставаться в крепости охотников, изъявила твёрдое желание прогуляться со мной за компанию, на что Изран лишь небрежно махнул рукой – по всей видимости, ему самому не особо хотелось проводить время в обществе вампирши. Однако, Свиток он всё же попросил оставить в Форте. 67 Пару часов спустя, на Благой земле. Викарий Виртур, стоя у парапета на балконе Храма, устремил вдаль пустой взгляд. – Викарий? Я не помешаю? Раздавшийся из-за спины неуверенный хрипловатый возглас вернул его в настоящее время. – Нет, брат, – ответил Виртур. – Хочешь о чём-то поговорить? – Ни о чём определённом, – коротко бросил паладин и тут же добавил: – Просто хотел поинтересоваться, как у тебя дела. Ты весь день какой-то сам не свой. Виртур вздохнул. – Дела…да какие у меня дела? Ничего особенного. Гелебор со скепсисом покачал головой. – Я вижу, тебя что-то гложет, – мер осторожно тронул брата за плечо. – Можешь рассказать, я готов выслушать. Без всяких советов и нареканий. – Что ж. Мило с твоей стороны, – Виртур кисло рассмеялся и тут же продолжил: – Но в этот раз мне нужен твой совет. Дело в Авгури. Она…воспользовалась доверием и нанесла удар в спину, уничтожив почти все мои рисунки. А потом тут же прибежал Танзуэл и принялся выгораживать её, представляешь? Вцепился в девчонку мертвой хваткой, как пёс бойцовый. Понимаю, что к такому исходу я сам всё подвёл. Зря внушал ей ложные надежды, зря пытался выдавить из себя какие-то чувства, которых нет. Но, с другой стороны Авгури перешагнула черту и, более того, несколько раз грубо нарушила древние предписания либо из незнания, либо понадеявшись на моё снисхождение. – Нарушила предписания? – Гелебор непонимающе воззрился на брата. – Но как? – Это было в тот день, когда я напился, – Виртур стыдливо опустил взгляд в пол. – Ты потерял сознание из-за моих чар, а после быстро выяснилось, что это она всё провернула: стащила у Мерсера то пойло, которое он дозированно пил в качестве профилактики сердечных болезней, и тайком пронесла к Главному святилищу. Украла у Посвящённого, понимаешь, и вдобавок поставила меня в неудобное положение. А также она неоднократно провоцировала Фрея на конфликт. – Ты собираешься изгнать её? – Гелебор потёр подбородок и скрестил руки. – Не понимаю, что ты хочешь услышать от меня. Подобные решения уполномочен принимать только Викарий. – Да, я думаю, что Авгури заслужила изгнание, – Виртур тяжело вздохнул. – Но Танзуэл. Он так самоотверженно за неё встал. Видимо, она не упомянула про рисунки, Фейр предлагал возместить весь нанесённый ущерб, но единственное, что он может сделать – купить мне несколько рулонов бумаги. Я сказал ему, что подумаю над предложением. Гелебор, я не знаю, как быть. Авгури сделала достаточно, чтобы подписать себе приговор, мне тошно её здесь видеть. Но Танзуэл меня поразил. Он готов был взять весь удар на себя, он бросил мне вызов, понимаешь? Прямо сказал, что если я решу её изгнать, то он просто не даст мне это сделать. В ином случае я возмутился бы такой наглости, но не сейчас. Я ясно вижу, что этот Молодой к Авгури неровно дышит и очень боится её потерять. Я…не хотел бы лишить его этого счастья. Виртур понурил голову и нервно запустил пальцы в волосы. – Хм, если Танзуэл хочет всё возместить, пусть возместит по мере своих возможностей и купит тебе хорошую бумагу, – Гелебор вопросительно развёл руки и вздёрнул плечами. – Ты ведь превосходно рисуешь по памяти. Сделаешь новые этюды, лучше прежних. Викарий снисходительно выдохнул. – В рисовании важны не только умения, но и чувства, эмоции. Как прежде уже не будет. И лучше не выйдет. Я совсем не в том расположении духа. А сгоревшие рисунки…были от души. Виртуру казалось, что вместе с набросками будто сгорела частичка его самого. Викарий понимал, что, скорее всего, больше никогда не увидит Лилит, а её образ канет в небытие, он забудет девчонку, как за тысячи лет почти забыл многих, кого когда-либо знал. Рисунки были не только материальными воспоминаниями, но и хранилищем эмоций – всё, что Виртур испытывал рядом с ней, неизбежно растает в веках. Молчание первым прервал Гелебор: – С чувствами я не смогу тебе помочь – всё в твоих руках, брат. Но насчёт Авгури могу предложить идею. Что если, ты, скажем, введёшь запрет на приближение к тебе, и назначишь Танзуэла надзирателем, чтобы тот строго следил за его соблюдением? – Неплохая мысль, – Виртур согласно кивнул и почесал подбородок. – Запретить ей находиться в поле зрения и подходить ко мне ближе, чем на шесть метров. Думаю, Танзуэл ответственно подойдёт к этому делу. Надо только поискать для него образцы бумаги…иначе не то купит, – ненадолго задумавшись, Викарий отрывисто бросил, – позови его. – Сию минуту, брат. Гелебор бодро сбежал по ступеням и через портал Святилища переместился к казармам. Виртур опёрся на парапет и напряжённо сдавил пальцами переносицу – его душу разрывало стойкое чувство вины. Спустя время, когда эмоции утихли, Викарий начал думать, что слишком уж жёстко обошёлся с Ли, что явно перегнул палку, надругавшись над внешним видом Вигге, что обрил норда лишь из личной неприязни. Поразмыслив над ситуацией снова, на холодную голову, Викарий отметил, что Вигге на самом деле не сделал ничего, чтобы заслужить наказание. Их с Лилит близость была обоюдной, даже сам Аури Эль не запрещает смертным любить, как всегда говорил Гелебор. Более того, всё произошедшее было лишь следствием его, Виртура, ошибок. Зачем он уделял Авгури так много внимания, почему так упорно не замечал ревности Ли? Новая Посвящённая настойчиво предлагала Викарию своё общество, если бы он тогда отказался проводить с ней время, эльфийка просто больше общалась бы с тем же Танзуэлом, например. Азруил, наблюдая всю эту круговерть со стороны, лишь разочарованно отводил взгляд – он не понимал, почему Викарий, мудрейший из мудрейших, поступает так непредусмотрительно, почему запудрил мозги двум девушкам и в итоге запутался сам. Похоже, в глазах юного эльфа авторитет Виртура пошатнулся – теперь он гораздо реже обращался с вопросами по части магии и почти перестал просить научить его чему-нибудь. Что же ты наделал, Виртур? Теперь ему приходилось держать Благую землю жёсткой рукой – нельзя было допустить, чтобы все окончательно перестали его уважать. Викарий ввёл ряд правил, ряд запретов, за несоблюдение грозил серьёзным наказанием. К счастью, Посвящённые и паладины приняли его требования без возражений. – Викарий Виртур? Вы хотели меня видеть? На второй ярус балкона бодрым шагом поднялся Танзуэл. – Да, паладин, – сдержанно ответил он. – Я решил удовлетворить твою просьбу. Серокожий мер коротко кивнул. – Да, я знаю, Гелебор мне сказал. Позвольте доложить кое о чём. Викарий вопросительно вздёрнул бровь, Фейр тут же продолжил: – Фалион вернулся. Вам стоит незамедлительно спуститься в казармы…вы должны это увидеть. Что же там такое произошло? Викарий, немало заинтригованный словами Танзуэла, поспешно сорвался к порталам вслед за паладином. *** Буйная фляга. Гильдмастер недоверчиво осмотрел девушек с ног до головы. – Ли, я уж думал, ты не вернёшься, – пресно усмехнулся он. – Выкладывай давай, что произошло. И зачем вампира с собой притащила. Я эмоционально пересказала ему последние события, честно упомянула о встрече с Вигге, о том, как мы вместе открыли древний тайник и обнаружили внутри замурованную девушку-вампиршу…с пустыми руками. О Свитке мы с Сераной дружно решили умолчать. – Да уж, – Бриньольф иронично рассмеялся. – И впрямь, человеческий ресурс – не наш профиль. Слава богам, главный тут я, а не какой-нибудь Ганзо Ракшас. Вор, потеряв всякий интерес к Серане, придирчиво изучил содержимое моей сумки – золотые подвески и драгоценные камушки из Крипты, а взяв в руки томик с редким заклинанием и проведя кончиками пальцев по тиснению на обложке одобрительно закивал. – В целом, неплохой улов, молодец! Книжка быстро уйдёт и за хорошенькую сумму. Прихватив с собой всё добытое мной в гробнице, глава Гильдии честно пообещал выплатить премию с выручки и покинул Флягу, перед уходом пожелав нам, как следует, отдохнуть. Серана устроилась в тени за самым дальним столиком, от предложенной Векелом выпивки с закуской тактично отказалась. Я же, напротив, заказала крепкий кофе и к ужину что-нибудь мясное на его усмотрение. Ожидая, когда трактирщик хорошенько обжарит оленью отбивную, аппетитный запах от которой мигом разлетелся по всей цистерне, я, уронив голову на предплечья, бесцельно перекатывала по столешнице затёртую монетку. Мои мысли опять посетил образ Викария, заставив сердце сжаться от нестерпимой горечи. Почему после всего, что сделал этот эльф, я до сих пор скучаю по нему? – Ты в порядке? На тебе лица нет? Ты…скучаешь по этому Викарию? Серана обеспокоенно взглянула мне в глаза – все мои потаённые думы для проницательной вампирши были как на ладони. Я, удивившись тому, как точно она разгадала мои душевные терзания, ошеломлённо взметнула брови. Девушка тут же поспешила оправдаться: – Ну…когда ты рассказывала о нём в Форте, я заметила, с каким волнением ты говорила, – Серана виновато потупила взор сверкающих глаз. – Если не хочешь отвечать на вопрос – твоё дело. – Нет, ты права. Нас связывали весьма близкие отношения, но мы расстались…не лучшим образом, – я тяжко вздохнула и потёрла переносицу. – Меня тяготят воспоминания о нём. Хочется высказаться. С молчаливого согласия Сераны, я, не стесняясь крайне эмоциональных эпитетов, поведала о его излишнем общении с Авгури и о своей ревности. О том, как я в итоге бросилась на шею Вигге, и как Виртур нас впоследствии застукал и в наказание позорно обрил норда. О его дальнейшей попытке отплатить мне той же монетой. Серана терпеливо выслушала мой сумбурный и сбивчивый монолог, сидя напротив, словно каменное изваяние, без всяких движений, лишь изредка в полумраке посверкивали красным её зрачки. Когда я закончила, она подхватила со стола брошенную мной монетку и, прокрутив её между пальцами, задумчиво пробормотала: – Первое, что невольно приходит в голову – вы вместо того, чтобы спокойно обсудить проблему и прийти к компромиссу, просто поступили друг другу назло. Что ж, её предположение звучит весьма разумно. – Я и сама так считаю. Была на эмоциях, грубо высказывала ему постоянно, он – только злился из-за того, что я так скверно о нём думаю. А потом просто… Я осеклась на полуслове, не найдя в себе сил закончить предложение. Но это не помешало Серане понять, что я имела в виду. – У вас всё так запутанно, – тихо, почти шёпотом проговорила она и немного погодя добавила: – Я совсем не знаю, каков Виртур на самом деле, поэтому не могу сказать наверняка, чем он руководствовался, – искренне не понимал, что причиняет тебе боль или намеренно выводил тебя на эмоции, или просто… – вампирша неловко закусила губу, не желая произносить то самое предположение, которое стало бы для меня ударом – «он влюбился в Авгури». Слегка сменив вектор своих рассуждений, она продолжила: – Но, судя по твоим словам, он несколько…противоречивая фигура. С одной стороны Викарий вызывает впечатление эгоистичной и расчётливой личности, даже отчасти жестокой, но с другой – можно подумать, будто он, на самом деле, довольно мягок и раним, а внешняя холодность – лишь защитный панцирь. Серана приободрительно сжала мою ладонь ледяными пальцами и, немного подавшись вперёд, прошептала: – Вам стоит поговорить ещё раз, на холодную голову – прояснить ситуацию, расставить все точки…в конце концов, помириться или окончательно разорвать отношения. Я молча кивнула – Серана была права. Она прожила немало веков и потому понимает людскую психологию куда лучше меня. Предложение спокойно всё обсудить и свести конфликт на нет звучало более, чем резонно. Вампирша вдруг стиснула монетку так сильно, что та согнулась, как пластилиновая и разломилась на две части. Девушку явно что-то тревожило. Я вопросительно повела бровью, на что Серана тихо выдохнула: – Я, конечно, понимаю, что Викарий создал то пророчество лишь из желания отомстить своему богу, что сейчас он, возможно, обо всём сожалеет, но… – она осеклась и напряжённо сцепила пальцы в замок. – Косвенно именно он повинен в том, что стало с моими родителями, из-за его бредовых слов отец сошёл с ума, а мать стала такой безразличной. Серана резко отвела взгляд, а после, уронив голову на предплечья, приглушённо бросила: – Думаешь, мне не стоит к нему идти? Что лук… – Нет-нет! – бегло перебила её я. – Тебе непременно нужно с ним поговорить. – Ты не боишься… Она встрепенулась и оторопело округлила глаза, собравшись было сказать что-то ещё, но я упреждающе шикнула и, подхватив из настольного фонаря истлевшую лучинку, нацарапала на салфетке: «Не говори здесь лишнего. Лук». «Буйная фляга» была в последнее время довольно многолюдным местом. Испугавшись, что Серана, потеряв бдительность, разболтает о луке и пророчестве, я резко пресекла её попытку заговорить об этом. Прочтя моё корявое послание, девушка кинула салфетку в пузатую стеклянную колбу, где она тут же сгорела. Спорить, а уж, тем более, обижаться на меня из-за подобной бесцеремонности вампирша не стала – вместо этого просто круто сменила тему. – Что ж…Бриньольф упомянул какого-то Ганзо Ракшаса. Кто он такой? Коротко усмехнувшись, я в общих чертах пересказала ей историю Короля работорговцев. – Наверно, хорошо, что его казнили… – в конце холодно отрезала Серана и возмущённо высказалась, – идея рабов и господ мне претит – считаю, что только сами Боги имеют право распоряжаться людскими жизнями. – Пожалуй, не соглашусь, – рассмеялась я в ответ. Серана оторопело уставилась мне в лицо, буркнула осуждающее «не думала, что ты разделяешь позицию этого Ракшаса», да скрестила руки. Я, поспешив успокоить её, объяснила, что не полагаюсь на богов и что, на мой взгляд, только сам человек властен над своей судьбой. Моё мировоззрение атеиста не встретило отторжения со стороны Сераны – она лишь облегчённо выдохнула и отметила, что такое мнение её не разочаровывает. Закончив разговор на позитивной ноте, мы покинули «Флягу». *** Вернулись в Форт мы сильно за полночь. Мириады звёзд усеяли безоблачное небо, разрезанное розоватыми лентами полярных огней – загляденье. Ничто не омрачало этот прекрасный момент. Помимо яростных криков, звериного рыка, лязга клинков и свиста заклинаний – у парадного входа в башню Стражи Рассвета развернулось ожесточённое сражение. На штаб охотников напали вампиры. Их было не больше десяти, маленькая группа, казалось бы. Но воинам Израна они доставили немало хлопот. Вигге, заслонив собой сухонького старичка в серой робе, отбивался от двоих разом. Силы берсерка были на исходе, а нападающие и не думали сдаваться. Селанн, Вори и ещё несколько Стражей пытались оттеснить остальных тварей. Изран, создав вокруг себя какой-то магический ореол, очень похожий на солнечный свет, наступал с тыла. Своим боевым молотом командир Стражи уже успел размозжить головы троим кровососам. Мы с Сераной, конечно же, поспешили на подмогу сразу же, как заслышали шум битвы. Она преградила дорогу одному из вампиров, по всей видимости, вознамерившемуся спастись бегством. Одним точным ударом Дочь Хладной Гавани снесла бедолаге голову. Я обогнула сцепившихся с монстрами воинов и поспешила на помощь Вигге – те вампиры почти вымотали его. Скрестив кинжалы, как ножницы, перерезала трахею одному, норд, бросив на меня беглый взгляд, тут же взмахнул топорами и разрубил пополам второго. Но вдруг. Я почувствовала резкий и крайне болезненный укол в шею. Меня ранили кинжалом. Это было первое, что пришло в голову. Предположение оказалось ошибочным. Почти тут же я ощутила нестерпимую жгучую боль во всём теле, заставившую меня кричать. Но голос совсем пропал – из глотки вырвался лишь сдавленный хрип. Из-под грудной клетки что-то как будто стремилось вылезти наружу, разрывая плоть и выворачивая рёбра, лёгкие как будто заполнились расплавленным металлом – я не могла вдохнуть. В глазах стремительно потемнело – силясь различить хоть что-то, я видела лишь смутные силуэты. Голову сдавило мигренью, мозг словно превратился в тяжеленный камень. Я рухнула на колени. Последнее, что мелькнуло перед моим угасающим взором – перекошенное в ужасе лицо Вигге. Тело поглотила тьма. Сердце силилось сделать удар, но что-то мешало, будто сжимая его холодными стальными пальцами. Можно было бы подумать, что я умерла. Но это не так. Я всё ещё не потеряла способность мыслить. Спустя время боль будто отступила на второй план, но к ней примешалось ещё кое-что. Нечто ужасное, тянущее в районе желудка, похожее на…нестерпимый голод. Во рту пересохло. – Она обратилась. Сухой лишённый всякого сочувствия голос Израна прозвучал откуда-то из закоулков тьмы. Кто-то весьма грубо тряхнул меня за плечо.