«Я знаю, что ты ненавидишь розовый, но он тебе идёт. Отрицать очевидное глупо, да? Мне настолько понравились эти комплекты, что захотелось их снять конкретно с тебя. Бриллинг.»
Иван Францевич выбрал для меня несколько комплектов нижнего белья. Глубокий розовый, тёмно-изумрудный, пыльно-фиолетовый, ну и конечно же, чёрный. К каждому набору дополнительно шли чулки и пояс. Отличный выбор, более того, он в очередной раз угадал с размером. Вкус у него определённо есть…Неделю спустя
Трёхдневная командировка Бриллинга превратилась в десять дней его отсутствия и моих сумасшедших мыслей. Ваня звонил один раз в день, а я изнемогала от ревности. От этого меня спасала ноющая боль в руке. Отвлекает. Всё бы ничего, но моя рабочая рука — левая. Просто беспомощная какая-то. Официально находясь на больничном, дома сидеть не могла. Отправившись в управление, с уверенностью что поработаю, даже не пошла контрольно-пропускной пункт. — Доступ ограничен? — смотрю на дисплей. — О, — Хартманн заметил меня, — Карницкая, добрый день. — Почему я не могу пройти через турникет? — рявкаю. — Ты на больничном. Калека мне здесь не нужна. — Я могу работать! — Нет. — Злопамятный и обиженный, — фыркаю. — Папе с Бриллингом пожалуйся. — Обязательно! — показала средний палец. — Если последний к тебе ещё интерес не потерял. Мразь. У Елизаветы и Эраста конфетно-букетный период, тем более, Фандорин ушёл в отпуск. Мешать им не хотелось. — Женя, вот скажи, — отец смотрит на руку, — как так можно? — Пап, всё практически зажило. Швы уже сняли, и доктор сказал, что у меня удивительная регенерация тканей. — Как у ящерицы, — Сашка плюхнулась рядом со мной, — они могут новый хвост отрастить. — А знаешь почему? — Расскажи. — Оказалось, их спиной мозг содержит особый тип стволовых клеток, известных как радиальные глии. В ответ на травму, клетки продуцируют различные белки и начинают разрастаться. В конечном счете, они создают новый спинной мозг, и к сожалению, — вздыхают, — люди плохо справляются с травмами спинного мозга. — Вот бы нам быть как ящерицы. — Увы, — пожимаю плечами, — при травме у нас образуется рубец, из-за которого такая регенерация не работает. Глядя на мои нелепые попытки наложить салат, Александра забрала из моих рук ложку и сделала это за меня. Мы с отцом ошалели, увидев то, как она впервые за всю свою жизнь кому-то помогает по собственному желанию. — Прикольная штучка, — рассматривает кулон, — у папы такая же татушка есть. — Сашуль, у меня нет татуировок, — мягко улыбнулся. — Есть. — Нет. — Я же помню, — подходит к нему, — вот здесь, — указала на грудь, — слева. Закатив глаза, папа расстегнул рубашку и продемонстрировал отсутствие тату. — Но, — в смятении, — помню этот символ… Я была маленькой, когда впервые увидела его. — Может, ты что-то путаешь? — Исключено, — села обратно, — куда она делась? — Александра, у меня никогда не было татуировок. Это больно. Меня заинтересовали слова сестры. Обычно, Саша никогда не врёт, когда это касаемо её. — А где матушка? — В салоне, — зевнул, — маникюр, педикюр и прочая женская лабуда. Альфред с удовольствием согласился подкинуть до дома Бриллинга, но меня остановили. — Можно с тобой поехать? — Александра, — присела на корточки, — всё хорошо? Ты чересчур нежная какая-то. — Хочу побыть в твоей компании. — С каких пор? Девочка опустила глаза вниз, а руки сложила за спиной. — Саша, ты плачешь? — удивляюсь. — Это не я подкинула в твой шампунь зелёнку, — зашептала, — а по поводу кипятка, — шмыгнула носом, — Мария сказала, что так будет веселее! Мне всего три года было, когда к вам отправили в гости. Я не хотела как-либо портить твою жизнь, Женя. — Хочешь сказать, что Мари специально натравила нас друг на друга? — Если грубо говоря, то да. — А почему молчишь? — Она сказала, что мне всё равно никто не поверит. Я же всем вру, значит и вам тоже. Даже доказательства есть. — Удиви, юный Шерлок Холмс. — Около двух месяцев назад, папа меня ей спихнул на день. Мария вместе с какой-то подружкой поехали в кафе. При мне они разговаривать не хотели, но я ушла, перед этим включив диктофон на телефоне и оставив его с ними, — включает запись, — на, послушай. — Старик всё с Женькой как сумасшедший носится… Дело Азазеля, она у нас звезда теперь! — Что будешь делать? — Ничего, — фыркает, — Женя меркнет на моём фоне, папа рано или поздно поймёт, что ей просто подфартило в расследовании. Всё равно я старше, а значит, я наследница. Вот сука, мне же говорила, что всё разделим пополам. — Ей надо снюхаться с каким-нибудь мужиком, а Сашка вообще, — усмехнулась, — помойка. Они мне не конкуренты. Я что, зря столько лет между ними ненависть разжигала? Вообще не понимаю, зачем родители нарожали Сашку с Женей? Лишь обуза и ничего более. Интересные разговорчики. — Ты отцу это дала послушать? — Конечно, — кивает, — сразу же. Кажется, где-то через два дня она залила краской твою квартиру, — показывает фото, — вот, это её история браузера. — Неоновая розовая краска оптом, — вздыхаю. — И папа отправил её в дурку. — В лечебницу. — В дурку, — настаивает, — я для неё — тупая, а ты для неё — шлюха. — Саша! — Мари сама так сказала! Это цитата. — В парк поедешь? — А можно? — Нужно, — открываю дверь машины, — бегом. Александра искренне радовалась краскам парка, аттракционам, аромату попкорна и сладкой ваты, мимо проходящим людям. — Тебя Альфред не возит? — Нет, — мотнула головой, — я впервые нахожусь среди обычных граждан, — засмотрелась на клумбу, — родители узнали, что он вас так вывозил, и запретили. — Они что, строги с тобой? — Очень, — кивает, — в шесть тридцать подъём, а дальше всё по расписанию. Учителя, репетиторы, диеты, нескончаемые уроки. — Стой, диеты? — У меня же диабет, Жень. Я на инсулине с пелёнок сижу, — хлопает по рюкзаку, — каждый день. — Прости, — закрыла глаза, — я не знала… — Забей. А вообще, судя по словам гувернанток, вы с Мари — избалованные, а я нет. Вам много чего позволяли делать. — Например? — Вы сами себе одежду выбирали? — Да. — Счастливые. Всё, начиная от интерьера комнаты и заканчивая вот этими, — болтает ногами, — носками, выбрала мама. Никакой свободы воли. Как оказалось, Саша хорошая. Да, стервозная засранка, но она тянется ко мне. Ей нужна сестра, которая подскажет и поддержит, а я только рычу на девку. Наш день в парке прошёл отлично. Мне действительно понравилось. Я пообещала сестре, что буду забирать её почаще, а то с таким графиком жизни можно с ума сойти. Сделав перевязку, выпила таблетки и наконец-то легла спать. Велиар удобненько устроился рядом со мной. Где-то в три часа ночи, услышала шаги на первом этаже, и это явно не робот-пылесос. Почему не сработала сигнализация? Кот сразу же спрятался за шторкой, а я достала из прикроватной тумбочки пистолет и тихо перезарядила его. Незнакомец все ближе подходил к комнате. Дверь открылась. — Дёрнешься — прострелю яйца. — Какой тёплый приём, Карницкая, — Бриллинг, — я так рад вернуться домой. — Можно было предупредить? — Мяу-мяу! — бежит к нему. Велиар как обезьянка вскарабкался по одежде Вани вверх, прижимаясь к хозяину. — Ты что с ним сделала? — в шоке. — Мр-р-р… — Сама нежность. — Забота и любовь. — Убери пистолет. — Нет, — мотнула головой, — почему ты мне не звонил? — Был занят. А ты? Поднявшись с кровати, осмотрела его с ног до головы. На шее и груди ничего, царапин или засосов тоже нет. — Я тебе не изменял, — хохочет, — Женя, прекрати. Тебя Хартманн накрутил? — Сказал, что ты встречаешься в своей Москве с бывшей женой. — Пересекаемся по работе и не более, — взял за руку, — успокойся. Бриллинг приложил мою ладонь к своей щетинистой щеке и заглянул в глаза. — Если он изменял с тобой, то изменять тебе не станет? Так он думает? — Да. — Посмотри на меня. Я не брился, лохматый как домовёнок, сонный и уставший. Боюсь, в таком состоянии речи про эрекцию и быть не может. — Бриллинг, — толкнула. — И более того, никто не затмит тебя. Как можно думать про измену, когда дома тебя ждёт такая девушка? Он включил торшер и подвел меня к зеркалу. От прикосновений Ивана по коже разнеслось тепло, которое собралось внизу живота, образовывая жар. Я скучала. — Я очень соскучился, — уткнулся в шею, — настолько, что даже порно не помогало, а вот твои фотографии и видео из душа, — промычал, — разыграли во мне зверский аппетит… Чуть не кончил, когда ты ввела два пальчика… М-м-м-м-м… Карницкая, что ты со мной делаешь? — Ничего такого. Да, мне нравится дразнить Бриллинга виртом. При любом удобном случае скидываю пикантные изображения. Даже если он меня сольёт, а бывает всякое, то стыдиться мне не стоит. Всё красиво. — Я бы с удовольствием воплотил свои мечты, но твоя рука вызовет лишь дискомфорт. Собирайся. — На дворе ночь. — А уже утром нам необходимо быть в Москве. Я забыл про свадьбу сослуживца, — вздохнул, — без тебя не пойду. — У меня рука. — Собирайся…Утро
Велиар остался в гордом одиночестве, но с игрушкой и кормом. Ваня возмущался по поводу количества и размера игрушек. — Зачем столько? — Ему скучно. — Он тебе так и сказал? — Да! Бриллинг — жених завидный. Квартира-студия в центре Москвы. Опять же, новостройка с шикарным ремонтом. — Слушай, — поджала губы, — где ты берёшь деньги на такую недвижимость? — Я хорошо зарабатываю, — поправил шторы, — да и всегда так было. — Кем работал до Третьего отдела? — Закончил Эстернат, ушёл в армию, — открыл холодильник, — уже после работал в отряде специального назначения. — Спецназовец. У Вани отличная физическая подготовка, выдержка на максимум, умения и навыки профессионального шпиона, или же убийцы. — Снайпер, — улыбается, — оружие — моя стихия. — Ножи? — Всё, — подмигнул, — не боишься? — А стоит? — Не знаю. Так, — хлопает по карманам, — я в магазин, а ты располагайся. — Вы здесь с Сашей жили, да? — Нет. Здесь жил я и Велиар. И опять же, в квартире имеется комната с электронным кодовым замком. Я пыталась подобрать пароль от комнаты в доме, путем дактилоскопической экспертизы. Ваня стёр все отпечатки пальцев с панели. Сучёныш. Бриллинга не было два с половиной часа. Я успела проголодаться, сменить повязку на руке и уснуть на диване. — Проснись и пой! — Заткнись и спи, — поднимаю голову. — Я купил еды, — положил мне на грудь упаковку с салатом, — и одежду, — показывает наряды. Я в шоке. — Мы идём на свадьбу к преступникам? — Перестань, — махнул рукой. — Слушай, а если ситуация с Ближним Востоком выйдет на новый уровень, ты в первых рядах? — Да. Бриллинг моментально померк. Он даже остановился, и крайне шумно выдохнул. — Горячие точки и особые назначения. Кажется, я поеду раньше, чем всё начнётся. — Какая категория? Это Императорская армия? — Серьёзнее, — опустил глаза, — годен без ограничений к службе. Ты злилась, что я не звонил несколько дней, но, — облизнул губы, — всему есть причина. Нас всех собрали и отправили на границу, — взял пачку сигарет в руки, — показали, что и как. Если признаться честно, то до Сирии не дотягивает. — Ты был в Сирии? — обомлела. — Почти три года, — кивает, — вернулся и ушёл работать в Третий отдел. — Беспрерывно? А как же отпуск? — Предлагали, но зачем? Меня никто не ждал. Эта информация объяснила холод и непоколебимость Вани.Вечер
Иван Францевич рассказал, что мы идём на свадьбу его сослуживца Артёма и старой подруги Кати. Чёрное платье-пиджак с ремнём и такого же цвета туфли, вызвали у меня множество вопросов. — Это дресс-код, — кричит из ванной комнаты, — так и должно быть. Бриллинг выглядел как глава мафии. Идеально чёрный костюм, белоснежная рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами, солнцезащитные очки и уложенные назад волосы. — Ты когда успел напиться? — принюхиваюсь. — Я и не трезвел, — подмигнул, — такси уже стоит. Место для проведения торжества бракосочетания было каким-то мрачным, но очень стильным. Люди одеты как тайные агенты какого-то секретного подразделения. Шпионы. — Абаддон, — мужчина обнял Ваню, — давненько не виделись. — Вельзевул, — хлопает по спине, — год прошёл, да? Их позывные — имена демонов? — Четыре, — улыбается. — Евгения, это Артём. — Артём. Жених представлял из себя мужчину с интересной внешностью. Высокий, слегка худощавый, с белыми волосами и чёрными, как ночь, глазами. Он поцеловал мою ладонь, плотоядно улыбнувшись. — Очень приятно. — У вас восхитительный аромат, Евгения. — Благодарю. — Слюни вытри, — рявкнул, — а где жертва? Ой, — расхохотался, — счастливая жена. — Носик пудрит, — изучает меня взглядом. — Подарок ждёт вас дома. — Не надо заказывать шлюх, — закатил глаза, — Катя мне чуть голову не оторвала в тот раз. — Это сюрприз, — усмехнулся, — тебе не понравилось? — Нет. Ждём остальных и начинаем, — засмотрелся, — фуршет в вашем распоряжении. Иван предложил мне шампанское. Краем глаза заметила Ульянова. — Это Виктор? — дёрнулась, — Ульянов же. — Тебе показалось, — приобнял за талию, — что, будешь на каждого лысого мужика так реагировать? Выдохни, Жень, мы сегодня отдыхаем. Работа нас подождёт. — Хартманн меня не допустил до службы, пока не выйду с больничного. — Ну вот. Екатерина эффектная девушка. Мулатка с большой грудью. Удивительно, но Ваня даже не посмотрел в её сторону. Я обратила внимание… Там такие сиськи! — Жень, это не похороны. Улыбнись. — Пытаюсь адаптироваться… — Ванечка. К нам подошла женщина лет сорока. Яркие красные губы, чёрное коктейльное платье с глубоким декольте. Одета вызывающе. Она игриво провела рукой по воротнику его рубашки, полностью игнорируя моё присутствие. — Джулия, — отбросил её руку, — прекращай. — Ну-у-у, — продолжает, — а это, — бросила недовольный взгляд в мою сторону, — твоя очередная? — Потом поговорим. — Какая молчаливая. Немая? — Не считаю нужным разговаривать с таким человеком, как вы. Слишком много чести, — улыбаюсь. — Евгения, а вы Ивана привлекли фигурой или титулом отца? — Заткнись нахуй, — прошипел. — Общайтесь. Заняв своё место за столом, наблюдала за их диалогом. Джулия не оставляла попыток прикоснуться к Бриллингу, но он был непреклонен. Мужчина сбрасывал её руки, а в один момент просто грубо схватил за запястье и что-то прошептал. Видно, что женщина к нему испытывает влечение, сильное и неудержимое. Когда она повернулась ко мне спиной, я не поверила своим глазам. Между лопаток расположился трикветр. В голове все шестерёнки заработали в нужную сторону. Я даже дышать перестала, когда всё поняла. — Как дела? — поцеловал в щёку. У меня мурашки побежали по коже. Отвратительно. — Отлично, — осушила стакан виски, — потрясающе. — Что случилось? — Выйдем? — Давай. На улице попыталась успокоиться. Мне воздуха не хватает. — На тебе лица нет, — прикурил. — Это не свадьба твоего сослуживца, — смотрю в глаза, — это свадьба Азазелевца. Они всё из Азазеля, как и ты… — Мы это обсуждали, — закатил глаза. — Трикветр — ваш символ. А это, — указываю на кулон, — твой способ защиты. Никто и пальцем меня не тронет, увидев подвеску. Особенно те, кто знает. — Шампанское было лишним, — сделал затяжку. — Признайся, — прикрикнула, — меня уже не переубедить. Та девушка была одной из вас, сотрудники Третьего отдела, которые приехали с тобой. Комнаты с кодовыми замками, переглядки с Ульяновым… Глаза его загорелись. — Тихо! Тихо! Успокойся сейчас же, — перебивает, — во-первых, шампанское действительно было лишним, во-вторых, да, у нас с Джулией одинаковые татуировки, как и с Артёмом, как и со всеми, кто был в нашем отряде, а в-третьих, трикветр был популярным символом, и все, кому не лень, набил его себе. В таких комнатах хранится оружие, деньги и информация, за которую меня могут посадить! Конечно это всё под замком. Подвеска, — закатил глаза, — Господи, я куплю тебе другую! Просто понравилось и просто подарил! Что за подозрения, Женя?! — Они на меня смотрят так, словно я — идиотка, которая ничего не понимает. — Обстановка неоднозначная, да, — выдыхает, — но потерпи чуть-чуть. Мне самому тошно. — Сборище каких-то уголовников, мафиозников и сатанистов! Почему он назвал тебя Абаддоном? — Позывной и ничего более. Это осталось в прошлом. Пожалуйста, пожалуйста, — в шоке, — успокойся. Ты постоянно думаешь про Азазеля… Дело закрыто! Может, я действительно погорячилась? — Слишком много несостыковок! — Конечно! Страна на пороге войны находится, экономический кризис, и ты переживаешь. Меня ещё десять дней не было… — Так тяжело мне рассказать правду? — Я только что это сделал! — заорал. — Не ори на меня! — Ты сама на меня наорала! — Это другое! — громче, — бабы вокруг тебя вьются как, блять, мухи, на меня смотрят как на мясо, все они какие-то ебанутые! — Мы уедем при первой же возможности. Давай обсудим всё это дома? — Я уеду сейчас. — Красота моя, — смягчился, — Афродита… Как же меня бесило то, что у него не было никаких эмоций. Я уверена в причастности Бриллинга к Азазелю, но он придумывает убедительные отмазки моментально. — Ключи, — протянула руку. — Жень… — Ключи! — настаиваю. — Я бегать за тобой не собираюсь, поняла? Он грубо вложил комплект ключей в мою ладонь и ушёл. — Козёл.