Прощай прошлое, ну или снова здравствуй, Ли Минхо

      На следующий же день после разговора с Минхо, Джисон привел Феликса на репетицию 3рачи. Ли испытывал приятный трепет, который было сложно описать и объяснить. Он полагал, что дело в знакомстве с парнем, который так зацепил его на видео репетиций. Но даже просто идти по коридорам большой компании было волнительно, будто это он тут стажируется, а не его друг.       Сам Феликс никогда не задумывался о карьере айдола, считал, что ему медведь на ухо наступил, потому что какой-то некомпетентный преподаватель сказал, что с таким тембром будет тяжело работать. Но сама мысль о том, что уже через несколько минут он увидит эту индустрию изнутри вызывала на его коже табун мурашек.       — Кого я вижу? — Послышался голос откуда-то из глубины коридора позади их спин.       К ним размашистой походкой приближался никто иной, как Бан Кристофер Чан, хорошо им обоим знакомый.       — Чан Хён, я уже успел забыть, что вы тоже здесь стажируетесь,— Феликс немного смутился, глядя на такого другого преподавателя, который сейчас раскрывался в новой обстановке с другой стороны,- Непривычно видеть вас вне университета.       Кристофер засмеялся как после хорошей шутки и по-дружески потрепал Ли по плечу.       — Джисон, Феликс,— Чан с широкой улыбкой встретил парней и, приобняв обоих за плечи, сбавив тон до шепота продолжил,— мы с Бинни вас заждались.       — Меня тоже?— искренне удивился Енбок,— значит, вы знали что я приеду? Бинни Хён тоже знал?       — Конечно, знали, Джисон нам все уши прожужжал, что тебе среди нас самое место,— Чан подмигнул Джисону, в этот момент стоящему за спиной Ли в позе гордого отца, который привел своего сына в первый класс.       Феликс не понял, что означает фраза «тебе среди нас самое место», переспрашивать не решился, но почувствовал тепло, разливающееся по грудной клетке, как будто похвала от родителей, по которым он скучал.       — Он действительно назвал Чанбина Бинни Хёном?— с широкой улыбкой спросил Чан у Хана, все еще стоящего позади.       — Кажется, именно так он и сделал,— тепло засмеявшись ответил Джисон, кладя руки на плечи Енбока.       — Я что-то не то сказал? - смутившись спросил Феликс,- Не говорите ему, что я так его назвал, не хочу умереть от стыда.       — Ты все очень правильно сказал, – послышался голос где-то за спинами всех стоящих в коридоре.       Через несколько секунд обладатель голоса уже стоял возле парней и протягивал руку Феликсу для знакомства, в то время как Джисон и Чан еле сдерживали смех, покраснев и держась друг за друга.       — Ты, должно быть, Енбок, он же Феликс,– Чанбин пристально рассматривал парня, вгоняя того в ещё большее смятение,— Приятно, наконец, узнать тебя вживую.       — И мне приятно, Бинни-хён,— Феликс замялся и в моменте превратился в статую, ощущая на себя три взгляда,— То есть Чанбин Хён, прости.       К большому удивлению Чана и Джисона Со лишь улыбнулся и, приподняв новичка за плечи, повёл в студию звукозаписи.       Феликс чувствовал себя ученицей младших классов, которой удалось добиться внимания старшеклассника, о котором мечтают все девочки школы и теперь она не знает, как себя с ним вести.       Зайдя в студию, Чан уже готов был взять Феликса под свою опеку и начать ему все показывать, но не успел вставить ни слова, потому что Чанбин не останавливаясь повёл Феликса к микрофону и стал рассказывать, как работает все оборудование.       Чан и Джисон многозначительно переглянулись, не понимая поведения своего обычно отстраненного и серьезного друга, но решили не мешать, понимая, что ситуация для всех складывается наилучшим образом.       Парни устроились на своих привычных местах за монитором и пультом, после чего стали слушать, что происходит в изолированной комнате с микрофоном.       Со объяснял Феликсу как они записывают треки и обещал, что и сам Ли к концу экскурсии запишет что-то своё, сочиненное в тандеме с самим Со Чанбином.       Джисон испытывал внутреннее тепло от вида взаимодействия самых дорогих ему людей, ещё большее тепло он испытывал от того, что Чанбин впервые видит Ли, не знает о нем ничего и уже так тепло принимает. Такое поведение со стороны Со Джисон видит первый раз, что и настораживает. Но, насколько Хан знает друга, что бы тот ни задумал и чем бы ни руководствовался, он делает это в добрых целях.       После полной экскурсии по офису компании, комнате записи и даже столовой, в которой Феликс все же отказался есть по причине того, что перекусил прежде чем прийти, и после борьбы Джисона с автоматом за пару снэков, ребята всё-таки вернулись в помещение, именуемое комнатой Чана.       Однако сам Чан скоро почувствовал себя лишним в процессе написания песни для Енбока, поэтому сменил своё расположение с дивана на стул перед монитором и стал руководить записью рэп-партии Джисона.       Чанбин же расположился на диване вместе с Феликсом, который завороженно слушал рекомендации старшего, постоянно делая какие-то пометки в своём недавно ещё новеньком блокноте, который он взял на стойке администрации, но теперь уже частично исписанном строчками будущей песни.       — Бинни Хён, ты профессионал, и я тебе доверяю, но вдруг мой тембр действительно не подходит для такой песни?— Феликс снова застеснялся от близости к себе Чанбина и его веры в Ли как в исполнителя, что даже не заметил, как снова его назвал.       — Хэй, Бокки, ты сейчас пишешь свои первые строчки, они не обязаны быть шедевром, как и твой голос не обязан сразу звучать как пение птиц, – Чанбин увидел на лице Енбока озадаченность и след грусти, поэтому поспешил добавить,– Если это те строки, которые сейчас в тебе, какая разница, как они прозвучат, напиши их на бумагу, потом запиши их с музыкой так, как чувствуешь, после уже будешь думать, как это звучит.       Чан даже снял наушники, все больше удивляясь возникшей связи между этими, казалось бы, совершенно разными людьми. Повернувшись к Джисону, наблюдающим за этой сценой из-за стекла, Чан одними губами прошептал: «Бокки? Они что, уже были знакомы?» На что Хан отрицательно помотал головой, все ещё пытаясь разгадать тайну внезапного коннекта.       Феликс, безусловно, был очарователен и многим нравится даже заочно, потому что своим светом заряжал и других, но Джисон не ожидал, что подобный эффект подействует и на их сурового репера.       — Наверное, ты прав, я просто напишу то, о чем долго думал, чтобы это отпустить, — Феликс немного расслабился и принялся что-то писать в своём блокноте.       Чанбин чуть заметно сжал плечо парня в знак поддержки.       — Красота в том, что это твой опыт и твои чувства, они уникальны, как и ты, так что оставайся таким и в том, что ты делаешь,– Со видел в глазах парня напротив не высказанную боль, которая могла найти выход в текстах. Так когда-то начался и его путь,– если захочешь записать песню, мы с Чаном и Джисоном поможем написать музыку.       Чанбин повернулся за поддержкой к друзьям, которые и без того внимательно слушали весь их разговор последние несколько минут. Чан и Джисон активно замахали головами в подтверждение слов, сказанных Феликсу.       Затем Ли сказал то, чего от него не ожидал даже Хан, знающий его лучше всех.       — У меня есть кое-какие строчки, которые я написал давно, но, возможно, мне необходимо, чтобы их увидел не только я. Может быть, так я буду услышан,— На лице Феликса отразилось волнение, но вместе с тем и решимость. Как показалось Джисону, на лице Феликса отразился первый шаг на пути к выздоровлению.       Так началась работа над «Пропастью»* – песней с говорящим названием. Феликс наблюдал как его чувства становятся мелодией, которую наигрывает своими пальцами по клавишам Чан, как его мысли становятся строками, которые шепотом перечитывает Джисон, чтобы лучше расположить их на музыке, и как его уверенность и спокойствие зависит от Чанбина, сидящего рядом и обнимающим его за плечи.       «How’ve you been? I guess you’re fine»**— были первыми строками, которые спел Феликс.       «Without you in my life. Deep inside. I’ve never felt alive»*** — не были последними строками, потому что больше не являлись правдой.       Итоговый вариант не оставил равнодушным никого из парней, прошедших вместе путь создания этой песни. Чан даже предложил Феликсу серьезнее заняться вокалом и пройти прослушивание в группу.       — Будь это только моим решением, я бы уже тебя взял, так как видел твои танцы и знаю, на что ты способен вокально, но придется впечатлить руководство,— Чан искал поддержку своих слов среди друзей, которые радостно кивали в ответ головами, — Если вдруг захочешь стать айдолом и будешь готов бороться за мечту, тебе будет самое место среди нас.       «Тебе самое место среди нас» — именно это и ощущал Феликс, сидя на этом диване рядом с новообретенными друзьями.       Джисон, сидя напротив, смотрел на улыбку лучшего друга и был счастлив, что отчасти являлся, если не ее причиной, то триггером, запустившим ее. Хан рад, что рискнул и смешал два своих мира.       С этого дня Феликс стал приходить на репетиции ребят, не только, чтобы находиться рядом с Чанбином, который почти все своё время проводил в студии, но и потому что чувствовал себя здесь услышанным, понятым, а самое главное — живым вопреки всем трудностям.       Ли читал тексты друзей, давал комментарии, слушал запись новых треков и восхищался путём, который выбрали для себя эти парни.       — Джисон, я помню твой голос на конкурсе талантов, ты чудесно поешь. Почему бы тебе не развиваться и в сторону вокала тоже? — Енбок, наконец, задал вопрос, который волновал его с того самого дня, хотя в душе знал на него ответ.       — Для меня та песня, как для тебя твоя. Очень личная, я исполнил ее тогда потому что знал, что ее услышит тот, кому она предназначалась, меня мало волновало мнение других,– Джисон всерьёз задумался о словах друга,– чаще всего треки должны продаваться. Мало песен, в которых ты «выворачиваешь себя наизнанку» становятся популярны, поэтому я пишу их для себя и пою для тех, кто слышит в них меня.       — Надеюсь, всё-таки эта сторона тебя тоже увидит свет, она заслуживает этого,— Феликс был рад наконец-то отказать другу поддержку в ответ,— это романтично: крутой, уверенный в себе репер и его ранимая и нежная обратная сторона.       — Да ну тебя,— Джисон засмеялся, искренне радуясь тому, что друг находится сейчас рядом и в этой сфере его жизни, куда он так боялся кого-то впускать,— Сам не лучше — солнышко с прокуренным голосом.       — Бинни, может, тебе тоже в кои то веке стоит раскрыть в песне свою другую сторону,— Чан со смехом похлопал друга по плечу,— а то вечно строишь из себя крутого рэпера.       — Во-первых не называй меня Бинни. А во-вторых, откуда ты знаешь, что у меня есть какая-то другая сторона? Может, я просто крутой репер? — Чанбин встал в горделивую позу, продемонстрировав все свои мышцы.       — У всех есть вторая сторона, у тебя тоже должна быть,— Феликс присоединился к дискуссии в попытке получше узнать Чанбина.       — Ага, падакукири,— засмеялся Джисон, уворачиваясь от летящей в него подушки.       Не устояв на ногах, Хан упал на эту же подушку, и тогда от смеха не удержался уже Чанбин, который назвал происходящее кармой.       Его смех показался Феликсу самым необычным звуком, который он только слышал. «Вот и обратная сторона»— с улыбкой подумал Ли.