Феликс встал утром, чтобы снова отправиться в компанию и выполнить свою первую ответственную миссию в качестве члена команды.
Сегодня ему предстояло полноценно поучаствовать в прослушивании, обычно Чан на первом этапе решал все сам, отсеивая тех, кто совершенно не подходит под его видение группы и ценности, того, в ком не видел потенциал или тех, кто ещё не готов к подобной жизни. До второго этапа доходили только те, кто по мнению старшего вписывался по всем пунктам.
Сегодняшнее прослушивание должно было решить судьбу ещё одного, пока не знакомого им парня. Но самым важным оставалось мнение всей остальной команды, поэтому сегодня ребята вызвались присутствовать в полном составе, за исключением Джисона, который сейчас спал, укрытый одеялом и придавленный рукой Минхо.
Зайдя в комнату ночью, Феликс не был удивлён тому, что Хан уже спит, как не был удивлён и тому, что Минхо лежит рядом с ним, обнимая младшего рукой и прижимая к себе.
Енбок подошёл к кровати соседа, заботливо потрогал его лоб, чтобы убедиться, что температура спала, после чего достал из шкафа плед и накрыл им Минхо, лежащего поверх одеяла. Парень не хотел беспокоить младшего, но теперь поджимал ноги и ёжился от холода во сне.
Засыпая, Феликс видел под закрытыми веками улыбающееся лицо Чанбина, его руку в волосах младшего, Ли слышал его смех и прокручивал в голове историю становления сильного человека. Только теперь Енбок понял, что за сила его влекла, сейчас он видел настоящего Со, и его это очень вдохновляло. Новый день впервые за долгое время не пугал, а внушал надежду.
Проснувшись утром, Феликс обнаружил, что Минхо уже не спит. Старший сидел на кровати, прижимаясь губами ко лбу Джисона, а в руках держа влажную ткань, которая ещё недавно лежала там, где сейчас были губы Ли. Енбок шепотом, стараясь не разбудить соседа спросил:
— Как он? Температуры нет? — Феликс сел на кровати, потянувшись.
Минхо едва ли не подпрыгнул от неожиданности, вздрогнув и повернувшись к австралийцу.
— Напугал,— Старший все ещё держался за сердце, восстанавливая сбившееся дыхание.
— Прости,— сказал Феликс без доли сожаления в голосе,— Так что с температурой?
— А что с ней?
— Ты же сейчас ее проверял? Или ты просто решил поцеловать его в лоб от внезапного прилива нежности. — Феликс тихо засмеялся, с вызовом смотря на одногруппника.
— А ты смелый,— Минхо улыбнулся младшему хищной улыбкой, чуть повернув голову набок,— Бегать быстро умеешь?
— Я три раза был на занятиях по лёгкой атлетике в школе,— Феликс недоуменно посмотрел на старшего,— А что? Хочешь пробежку устроить?
— Предлагаю тебе вспомнить все, чему научился и бежать,— Минхо начал медленно подниматься с кровати,— потому что как только я тебя догоню, отгрызу твой длинный язык.
Феликс почувствовал себя цыплёнком, загнанным в угол хищным котом, поэтому он мгновенно схватил с кровати одежду и выпрыгнул за дверь, слыша за спиной тихое хихиканье старшего.
— Хо?— послышался из-за спины Минхо болезненно охрипший голос Джисона.
— Сони, прости, что разбудили,— Ли снова опустился на край кровати и положил руку на лоб младшего,— тебе лучше?
В свойства бессонницы Джисона входили также тревожные мысли при засыпании и чуткий сон, и если первое свойство с приходом простуды отступило, то второе никуда не делось.
Но впервые Хану было приятно проснуться рано утром из-за внешних обстоятельств, а ещё приятнее, что этим обстоятельством оказались губы Минхо на его лбу.
Мысленно Джисон уже поставил галочку в тех местах, где он чувствовал поцелуи старшего на своём теле. Список был скудный, но Хан даже не рассчитывал, что ему предоставится возможность его пополнить.
Джисон понял, что прошло уже много времени с момента, как Минхо задал ему вопрос, а младший все это время просто смотрел на него снизу вверх, тая то ли от жара, то ли от его прикосновений.
— Температуры вроде нет, — Минхо нехотя убирает руку со лба младшего,— как твоё горло?
«Значит, не из-за жара»,— делает мысленную пометку младший, не то, чтобы она его удивила, ведь в последнее время подобные мысли накрывают его с головой, а в такой опасной близости от старшего, другого и нельзя было ожидать.
Бороться с собой и с присутствием Минхо сил не было, да и если признаться на чистоту, не хотелось. Джисон чувствовал себя рядом с Ли так, как когда-то в школе: тепло, даже жарко; комфортно, но одновременно с этим бабочки в животе делали кульбиты; даже в комнате общежития Джисон себя чувствовал, как дома.
Его пугали эти ощущения, пугало, что у него снова отключается рациональность и логика, которые теперь только шептали откуда-то из глубин его памяти, что Минхо уже когда-то сделал ему больно, но глядя на старшего сейчас, тяжело было представить, почему так произошло.
Хан чувствовал слабость в мышцах и теле, боль в голове, мысли лишь добавляли ему дискомфорта, поэтому он сделал над собой усилие, чтобы прервать внезапный поток.
— Горло болит, — Джисон сделал страдальческое лицо и тяжело выдохнул, открывая один глаз, чтобы посмотреть на реакцию старшего,— мне грустно и плохо.
Минхо расплылся в улыбке глядя на младшего, который до сих пор не проснувшись, зевая и морщась, был похож на котёнка, который своими страданиями пытался привлечь внимание. Ли нравилось, что Джисон снова может быть таким мягким и уязвимым рядом с ним. Минхо абсолютно точно нравился резкий и саркастичный Хан, который не боится дать отпор, но такой игривый и нежный Джисон был его личной слабостью.
— Тогда мне нужно оставить тебя одного, чтобы ты мог побыть наедине с собой и выплакаться,— Ли начал медленно подниматься с кровати младшего, делая вид, что собирается домой.
Джисон, резко открыв глаза и поморщившись от быстрых движений, схватил старшего за руку и потянул обратно на кровать. А как только тот сел, потянул ещё сильнее и уложил рядом с собой.
— Хани, пора поесть и выпить таблетку,— со смехом сказал Минхо, повернувшись на бок, лицом к младшему.
— Тогда нам придётся встать,— Джисон поморщился и уронил голову обратно на подушку.
Как бы Минхо ни хотелось остаться весь день в этой кровати рядом с Джисоном, младшему нужно было принять таблетки, чтобы не разболеться ещё больше, а для этого, наполнить желудок хоть чем-то, потому что с тех пор, как Минхо пришёл, Хан только спал, о еде и речи не шло. В подтверждение мыслей Ли, живот младшего издал громкий урчащий звук.
Джисон выглядел сконфуженно, резко сев по-турецки и обхватив себя руками.
Минхо не сдерживает себя в том, чтобы при виде этого очаровательного зрелища потрепать младшего за щеку, в ответ на что получить вопросительный взгляд.
«Хотя бы не отбросил руку»,— промелькнула мысль в голове Минхо. Ли укрепил свою уверенность в том, что между ними наладились отношения, потому что ещё совсем недавно Джисон бы негативно отреагировал на его прикосновения, а сейчас было ощущение, что парень сам льнет к нему, стараясь быть ближе.
Но Минхо не слишком обнадеживал себя, что такое поведение Хана продлится дольше болезни. Но и отчаиваться Ли не собирался, он проделал длинный путь для того, чтобы справиться с собственными чувствами и обидами, а потом и вновь вернуться в жизнь Джисона. И потерять этого он бы не хотел.
— Как вариант, я мог бы приготовить что-нибудь вкусное, а потом мы посмотрим сериал на ноутбуке,— Минхо улыбается, глядя как губы Джисона тоже растягиваются в улыбке.
— Ты уверен, что хочешь провести свой выходной со мной? — Хан на коленях подползает к Ли, шмыгая носом,— не боишься заболеть?
— На работе я няньчусь с детьми, сейчас с тобой, это вошло в привычку, — Минхо хихикает с удивленного лица младшего,— Если заболею, придется тебе лечить меня.
— Так я для тебя почти что работа? — Джисон снова надул щеки, поджав губы.
— Ты как любимая и высокооплачиваемая работа среди прожиточного минимума,— Минхо щелкает младшего по носу пальцем и уворачивается от подушки, которую Хан кинул в него.
На общажной кухне царила тишина. Не нашлось еще одних любителей кулинарии ранним утром в выходные. Джисон полностью передал руководство процессом в руки Ли, ведь буквально все, что он мог приготовить сам — яичница и салат. Обычно его неплохо кормил Феликс, но спасать от голода младшего теперь будет Минхо. Сама мысль о таком заботливом Ли, стоящим за плитой, давала Джисону прилив сил, несмотря на болезненную слабость в теле.
— Что мне приготовить? — спросил Минхо, облокачиваясь спиной о столешницу и скрещивая руки на груди.
— Нам приготовить,— Джисон подтянулся на руках и сел поверх кухонной тумбы,— я тоже хочу научиться.
— Насколько я тебя знаю, это будет катастрофой,— Минхо засмеялся в ответ на притворно обиженный взгляд младшего,— Но я согласен. Тогда, как тебе идея приготовить блинчики с зелёным луком?
Со стороны могло показаться, что Хан думает над вопросом старшего, но на самом деле он любовался видом, открывающимся впереди. Картинка с Минхо на кухне оказалась еще более впечатляющей: старший закатал длинные рукава футболки, так, что она стала похожа на майку; запустил ладонь в волосы, откидывая отросшие у лица пряди; взял фартук и, завязывая его, что-то продолжал говорить Джисону, который уже давно перестал слышать.
Руки Минхо вдруг резко стали казаться больше, раньше они были скрыты под широкими рукавами футболок и рубашек, но сейчас они были открыты, и младший откровенно этим пользовался. Он никогда не думал, что у него есть какие-то слабости подобного рода, но рядом с Минхо правда сама выходила наружу: сначала чувствительность шеи, теперь взволнованность при виде рук. Но дело было не только в них, Джисону было до сжимающегося в груди сердца приятно видеть контраст саркастичного и сильного Ли с розовым фартуком, на котором изображены мультяшные «Hello kitty».
Джисон вышел из транса, когда Минхо, уже три раза позвавший его по имени, подошёл и, схватив его за щеки, стал игриво тянуть их.
— Сони, так ты мне поможешь?
— А, блинчики? Да-да, лук, отлично, люблю его,— Джисон заморгал, стараясь сосредоточить внимание на лице Минхо прямо перед ним.
— Я уже понял за три минуты твоего молчания,— Минхо широко улыбнулся, в ответ на что Джисон широко раскрыл глаза, стараясь скрыть, какой эффект Ли производил на него,— Я говорю, помоги завязать мне фартук сзади.
— Хен, ты такой милый в нем,— сказал Джисон, протягивая руки к завязкам на спине старшего.
Завязывая узел, Хан цепляется взглядом за широкие плечи, которые явно увеличились в размерах с тех пор, как они вместе, будучи школьниками, ходили на физкультуру. И Джисона начало пугать, как часто он стал подмечать подобные детали и изменения в Минхо.
— Нравится? Может, мне так в универ ходить?— Ли поиграл бровями и направился к плите, явно наслаждаясь замешательством младшего.
— Давай, договорились,— оживился Джисон, следуя за старшим.
Хан всячески старался поучаствовать в процессе готовки, но вместе с тем не испортить все своей неуклюжестью. Поэтому стал просто доставать ингредиенты по списку, озвученному старшим. Но когда дело дошло до пачки муки, все привычно сместилось с изначального плана младшего.
Он открыл верхний шкафчик над своей головой, протянул к нему руки, но все ещё не доставал до верхней полки. Подцепив кончиками пальцев дно упаковки, он старался сместить пачку к краю, надеясь, что успеет поймать, и готовка не превратится в хаос.
Внезапно Джисон спиной почувствовал, что кто-то буквально дышит ему в затылок, почти прижимаясь к нему своим телом. Хан боялся, что удары его сердца будут отдаваться в спине и эхом в горле, если он хоть что-то сейчас произнесёт или пошевелится. Рука Минхо ложится на руку младшего и тянется вместе с ней за мукой. Джисон будто задерживает дыхание, слегка поворачивая голову в сторону парня за спиной, и в момент, когда тот тоже переводит свой взгляд на младшего, рассматривая его лицо на расстоянии пары сантиметров, они оба слышат грохот.
Резко развернувшись обратно и упустив волшебный момент, оба шумно выдыхают. Картина перед ними предстает отнюдь не радужная: кухня стала похожа на притон наркоторговцев — повсюду лежал слой белого порошка, который вылетел из пачки муки при ее падении.
— Пиздец… вот тебе и блинчики,— Минхо осматривал беспорядок с потерянным видом.
— Хён, мы же не в дораме, ты всего на пару сантиметров выше меня,— Джисон тоже выглядел недоуменно, считая себя виноватым в том, что не смог поймать пачку, как собирался изначально, потому что отвлёкся на тёплое дыхание и родинку на носу старшего,— Зачем ты решил помочь?
— Да уж, как в дораме у нас действительно не получается, все время что-то идёт против нас,— Минхо задумчиво потёр переносицу.
Джисон обрадовался, что Минхо не ответил раздражением на его выпад в его сторону, который явно произошёл от неловкости. Вместо этого Хан снова отметил сексуальную ауру спокойствия Ли, стоящего посреди этого хаоса.
В следующий момент Джисон берет в руки горсть муки и бросает ее в старшего, на что получает недоуменный взгляд осознания, но никак не злости.
— Я сам создам нам дораму,— хмыкает Хан, медленно отходя назад.
На лице Минхо снова растянулась чеширская улыбка, по которой Хан даже успел соскучиться. Она означала, что парень перед ним просчитывал в голове жестокий план мести, о пощаде и сюсюканье с младшим больше и речи не шло.
— Хани, я же не посмотрю на то, что ты больной,— Минхо начал двигаться в сторону младшего.
— Не больше больной, чем ты,— Джисон продолжал пятиться, не отрывая взгляд от хищного кота перед собой.
— Это мне и нравится,— Минхо подмигнул парню и сорвался с места.
Джисон отреагировал моментально и начал бегать кругами по кухне, огибая длинный стол в середине комнаты. Минхо отстал всего на шаг, схватил горсть муки и дал преимущество младшему, наблюдая как тот улыбается и закусывает губу, игриво дразня Ли.
В какой-то момент Джисон цепляется штанами за ручку шкафа и задерживается на одном месте, пытаясь отцепить себя и спастись от хищника, который, увидев, что добыча сама попалась на крючок, стал медленно и с надменным видом приближаться. Хан потерял последнюю надежду на освобождение, когда Ли высокомерно сказав: «Попался», поставил руки по бокам от младшего, облокотившись на столешницу.
В этот момент Джисон поблагодарил судьбу и производителей этих отвратительных мебельных ручек, за то, что сейчас он лицезрел черты Минхо на расстоянии пары сантиметров уже во второй раз за день, а ведь день только начинался.
Хан рассматривает тонкий и аккуратный нос, родинку, разрез глаз-полумесяцев и не замечает больше ничего вокруг, а Минхо в ответ водит взглядом по лицу младшего: от круглых и милых щек, до губ, которые напоминали сердечко, но сейчас, от постоянных прикусывавний, сердечко кровило.
Ли слегка прикоснулся кончиками пальцев к щеке младшего, на этот раз поглаживая ее, а не щипая. Ловушка из рук старшего была ликвидирована с одной стороны, Джисон вполне мог выбраться из нее. Но хотел ли? Нет, и на этот вопрос, ответ Хану пришел быстро и, если быть честным, достаточно давно.
Ли запустил руку в волосы младшего на затылке, все еще облокачиваясь на вторую руку, и хорошо, потому что по его ощущениям, ноги подкашивались, требовалась опора. Минхо видел взгляд Джисона и был почти уверен, что тот не собирается сбегать, поэтому решил, что лучше момента не представится и слегка подался вперед.
Как раз в тот момент, когда из-за спины послышался удивленный возглас. Минхо резко развернулся к источнику звука, на миг испугавшись, что девушка сзади не правильно поняла их действия. Но вообще-то, по сути правильно… От этого Ли было не легче, он не хотел доставлять неудобства Джисону, который не был любителем слухов и подобного внимания к своей персоне. Услышав за своей спиной обреченный выдох младшего, Минхо напрягся еще больше.
Джисон же думал только о том, что сейчас был упущен момент, которого могло бы больше не представиться. Но вдруг ему только показалось, что Минхо хотел поцеловать его? С чего бы ему этого хотеть? Хан тут же прокрутил голове прошедший момент и пришел к выводу, что целовать больного Джисона, Ли бы захотелось в последнюю очередь. Повернувшись обратно к шкафчику со вставным стеклом, Хан увидел у себя в волосах ту самую горсть муки, которую Ли прихватил со стола. Момент между ними был лишь игрой Минхо и воображения.
Девушка же, стоящая возле порога кухни, казалось, не проявляла никакого интереса к тому, что они тут делали, она смотрела лишь на беспорядок, который был создан порванным пакетом с мукой и, развернувшись к парням, пригрозила:
— Уберите этот беспорядок, мы все пользуемся этой кухней,— и ушла, резко развернувшись.
Парни хихикнули, сойдясь во мнении, что соседка сегодня не в лучшем настроении, и лучше будет прибрать беспорядок до того, как она вернется.
Минхо взял на себя готовку, Джисон уборку, но в какой-то момент, проходя мимо плиты, Хан повторно оправдал свой статус человека-неловкости, случайно столкнув солонку, оставленную Минхо на краю, в сковороду. Исправить катастрофу получилось лишь частично, пока Ли сосредоточенно искал что-то в холодильнике, Джисон выгребал ложкой соль. Но получилось то, что получилось.
— Ты же говорил, что умеешь готовить, — Джисон кривит лицо, откусывая кусочек пересоленого блинчика.
— Я и умею, но похоже, что не рядом с тобой,— Минхо выглядел так, будто ему неловко, что он не оправдал ожиданий младшего.
— Хён, я спросил, мошенники ли они, они ответили «нет»,— Джисон захихикал,— не перекладывай ответственность на меня.
Минхо выглядел расстроенным, поэтому Джисон, почувствовав укол вины и грусти при виде подавленного старшего, целиком засунул в рот остатки соленого блинчика.
— Ты хочешь еще и с отравлением слечь?— спросил Минхо, испуганно наблюдая за действиями младшего.
— Ты старался, и я оценил,— произнес Джисон, разыскивая стакан воды, чтобы скорее запить.
***
В студию звукозаписи вошел парень с крашеной в розовый цвет челкой. Чан выделил его заявку на прослушивание среди множества других. Парень отличался исключительным голосом, грамотной техникой и завидным упорством, потому что несколько раз за предыдущие годы он уже отправлял заявки, но почему-то не был рассмотрен.
Но у Чана глаз наметан на таланты, поэтому было решено устроить прослушивание, которое в голове Бана уже было предопределено, потому что он не хотел упустить талантливого вокалиста. Оставалось проверить совместимость парня с командой.
Сынмин производил впечатление собранного и сдержанного парня, кто-то мог бы сказать, что даже безразличного. Но не для Чана, уж он то видел, что скрывается за внешней холодностью.
— Кажется, мы ему уже не нравимся,— сказал Чанбин на ухо Чану, слушая голос Кима через стекло в студии.
— Кажется,— сказал Бан, сосредоточенный на тем, что происходило по другую сторону стекла,— я кое с кем общался насчет него.
— Мне он нравится, хотя никто больше Боки мне понравится не может, — Чанбин подмигнул младшему, который сейчас сидел рядом, сжимая и разжимая руками его плечо,— Я смогу его разморозить.
— Одним словом, достанешь его так, что он убежит от нас,— усмехнулся Чан,— но он не так прост, упертый.
— У него очень сильный вокал, мой новый эталон для подражания,— подал голос Чонин, который все это время сидел на диване сзади парней и не подавал голос.
— У тебя уникальный голос, ты добьешься всего, не забывай об этом,— сказал в ответ парню Чан, на что тот залился краской и пробормотал еле разборчивое «спасибо».
Вся четверка единогласно признала Сынмина находкой, за которую нужно держаться. Оставалось проверить танцевальные навыки, чтобы знать, нужны ли дополнительные занятия с тренером, или хватит общих.
Не успели парни выдвинуться в танцевальный зал, как в студию зашла Суа, держа в руках стопку документов, которую тут же подхватил Чан, ругая девушку за то, что та таскает тяжести.
— Не могла позвать? Я бы донес,— Бан смотрит на девушку с осуждением, но не может по-настоящему злиться.
— Ты же мой джентельмен, не хотела отвлекать от важного дела,— Суа кивает головой на Сынмина, который продолжает держаться отстраненно.
Чанбин тихо хихикнул в кулак и откашлялся, чем вернул этих двоих обратно в настоящее. После чего парень обернулся к дивану и увидел напряженного Чонина, который сверлил взглядом пришедшую девушку.
— Что за бумажки? — кивнул Чан на стопку документов.
— Заявки, начальство сказало пересмотреть в ближайшее время и отсеять, чтобы начать рассылку обратной связи,— пояснила девушка.
«И с каких пор она секретарем стала»,— пробурчал под нос еле слышно Чонин, но это не укрылось от всеслышащего уха Чанбина.
«Драма на драме»,— подумал Со.
Чан взглянул на верхний листок стопки, его взгляд зацепился за строчку с именем кандидата: Хван Хёнджин. «Интересно, очень интересно. Весь их поток соберем?»,— подумал Чан. Сильные стороны: танцы, вижуал. «А он знает себе цену»,— хмыкнул под нос Бан.
— На самом деле, я пришла к Чонину, мы сегодня должны заниматься,— сказала девушка и села на диван возле младшего.
В ответ тот выдавил максимально дружелюбную улыбку, на которую только был способен, стараясь не показывать своего расстройства, что не сможет пойти со всеми, взамен наслаждаясь компанией Суа.
***
Оказавшись в танцевальном зале, ребят ждало новое потрясение. Навык танцев Сынмина почти не уступал уровню его вокала. Его танец был очень техничным, отточенным до мельчайших деталей, будто его репетировали несколько сотен раз.
— Ты уже готовый айдол! — восторженно высказался Феликс, — есть что-то, чего ты не умеешь?
— Свистеть,— с серьезным лицом ответил Ким, но увидев бурную реакцию в виде смеха на свои слова, расслабился. Он чувствовал положительный и дружелюбный настрой парней, желание защищаться стремительно снижалось с каждой минутой, проведенной рядом с ними.
— Это серьезное упущение для айдола,— все еще смеясь сказал Феликс, — я тебя научу свистеть, а ты меня всему остальному, идет?
В ответ на удивленный взгляд Сынмина, и на вопросы Чанбина и Чана из разряда: «Мы тебе не достаточно знаний даем?», Феликс только улыбнулся еще шире и поднял руки, сдаваясь перед их напором.
— Кто ставил твою хореографию? Она очень техничная и чувственная,— спросил Чан.
— Друзья, коллеги, мы вместе танцуем на баттлах,— Сынмин почувствовал небольшую неловкость, рассказывая о парнях, как о «друзьях», хотя многое изменилось за время их совместных тренировок, — Минхо и Хенджин, они здорово чувствуют музыку, знают много движений, хорошо отыгрывают эмоции и…
— Подожди, ты сказал Хенджин? — Чан заинтересовался диалогом еще больше.
— Ага, он у нас за чувства отвечает,— сказал Сынмин.
***
Минхо с Джисоном устроились на кровати, направив проектор с изображением на противоположную стену, над кроватью Феликса.
— Что ты хочешь посмотреть?— с широкой улыбкой спросил Хан, елозя на месте в попытке устроиться поудобнее и начиная что-то печатать в ноутбуке.
Минхо выглядел так, будто серьезно задумался над вопросом младшего, но на самом деле он уже смотрел на то, на что хотелось больше всего. Он разглядывал профиль Джисона, увлеченного поиском подборок с фильмами в интернете.
Хан повернулся к старшему, вопросительно глядя, дабы напомнить про свой вопрос.
— Сопливую мелодраму?
— Ужасы?
Сказали они одновременно, удивившись ответу друг друга.
— Хо, ты и сопливая мелодрама?— Глаза Джисона увеличились в два раза от обычного состояния.
— Настроение такое любвеобильное с утра,— хитро улыбнулся Минхо.
Джисон невольно поддался этому, уж слишком было интересно, на что способен Ли с таким настроем. Может ли он заплакать при младшем, увидев душераздирающую сцену расставания двух любимых, или же один из возлюбленных неизбежно заболеет тяжелой болезнью, или потеряет память… На данный момент Джисон мог себе представить только плачущего из-за своих питомцев старшего.
— Спорим, ты заплачешь первым,— будто прочитав его мысли, сказал Минхо.
— Спорим, кошачий любитель,— с гордостью принял спор Хан, уже выбрав в своей голове фильм, в котором помимо драмы среди главных героев, появляются пушистые и страдающие четвероногие.
Фильм длился уже час, все это время оба парня держались достаточно стойко до момента, пока один из главных героев, по воле родителей, не был вынужден расстаться со своей второй половинкой.
Джисон так хотел проверить, сможет ли прослезиться Минхо, но в какой-то момент настолько увлекся происходящим на экране, что стал смахивать рукой уже собственные слезинки, скатывающиеся из глаз. Осознав, что сдался первым, Хан старался не хлюпать носом, отворачивался от старшего в сторону, чтобы тот не заметил, промакивая лицо рукавом.
Минхо, казалось, не видит слез младшего, сосредоточенно разглядывая что-то на противоположной от Джисона стене. Хан не удерживается от громкого вздоха, хватая воздух будто после истерического плача. Это не укрывается от Ли, который тут же подсаживается еще ближе к младшему и разворачивает его за плечо к себе. Минхо видит, как слеза катится из глаз Джисона, как тот, уже не скрывая, шмыгает носом.
— Сони, это ты так проигрывать не хочешь? Или слишком проникся историей расставания? — Минхо нежно гладит младшего по спине, будто в его голосе нет легкой иронии, вызванной слишком бурной реакцией Хана на фильм, его чувствительной личностью.
— Они вынуждены расстаться, даже не по своей воле. За них просто все решили,— Джисон начал плакать еще сильнее.
— Теперь я понимаю, почему ты смотришь исключительно ужастики,— Минхо расплывается в широкой и искренней улыбке. Видя его со стороны, кто-то бы сказал, что он влип по полной. Но Ли знал это уже несколько лет, успел полностью принять и сейчас, глядя на заплаканного и очень искреннего Джисона, был счастлив.
— Эй, не издевайся надо мной,— начал было Хан, готовый защищаться, как вдруг заметил кое-что интересное в лице напротив,— Стой, у тебя мокрые ресницы.
И в подтверждение своих слов Джисон протягивает руку к щекам Минхо, ощупывая мокрые дорожки под глазами.
— Ты плакал! И попытался скрыть,— теперь Джисон буквально тыкал пальцем в грудь старшего, обвиняя,— когда ты сдался?
— И все то ты знаешь,— Минхо закатил глаза и признался,— когда заболел кот, и его отвезли к ветеринару.
— Но ведь ветеринар сказал, что у него несварение желудка,— сощурился Джисон.
— Но ведь могло быть что-то более серьезное,— поднимает руки Минхо, признавая поражение,— да, я проспорил. А ты почему заплакал, если они оба живы и здоровы?
— Они могут расстаться навсегда, разойдутся и не встретятся,— Джисон удивился вопросу Минхо, но вдруг почувствовав неприятный укол раздражения от запущенного триггера, шепотом добавил,— но ты вряд ли понимаешь это ощущение.
— Я понимаю гораздо больше, чем ты можешь представить,— отвечает Минхо резко, давая понять, что ему надоели эти недомолвки и обвинения.
Джисон выжидающе смотрит на старшего, думая, что тот продолжит. В следующий момент Хан видит лицо Минхо прямо перед своим, на миг даже успевает поддаться мечтам о том, что тот поцелует его, передав этим все, о чем молчит, что его не смутит даже больное горло и подтекающий нос младшего. Но раздается телефонный звонок, снова возвращающий обоих в реальность. Хан чувствует свое бешено колотящееся сердце, прикладывает руку к груди, стараясь выровнять дыхание, чтобы ни Ли, ни человек по ту сторону звонка ничего не поняли.
— Джисон? Тебе уже лучше?— заботливо интересуется Чан.
— Лучше,— шумно выдыхает Хан, оказалось, что он на время задержал дыхание, после чего еле-слышно добавляет,— но было бы лучше, если бы ты позвонил чуть позже.
Минхо, отворачиваясь в сторону, хихикает, не желая смущать младшего еще больше. Но ему забавно было наблюдать за таким робким и взволнованным Джисоном. Эти бесконечные внешние помехи даже перестали вызывать у него раздражение.
— Ты обязан познакомиться с Сынмином,— восторженно заявляет Крис,— он составит тебе и Чонину достойную конкуренцию в вокале.
«Знакомое имя»,— подумал Джисон,— «Но, мало ли этих одинаковых имен…»
Положив трубку, Хан участвует небольшое разочарование от того, что очередной момент упущен. Скоро ему начнет казаться, что он сам выдумал себе какие-то «особенные» обстоятельства. Вдруг окажется, что они просто зависают, глядя друг на друга, но у Минхо нет никаких мыслей, подобных мыслям Джисона…
— Джисон, хотел спросить, откуда это фото?— Минхо резко задал волнующий его вопрос, вырывая младшего из размышлений. Он весь день пытался спросить, но боятся… то ли спугнуть Хана, то ли получить ответ.
Джисон перевел взгляд на фотографию на стене, на которую указывал палец Минхо. Фотокарточка изображала Ли, танцующего на одном из баттлов. Хан почувствовал, как тяжелеет язык, рой мыслей занимает все пространство черепной коробки. Но по-настоящему тревогой парня накрывает, когда он переводит взгляд на остальные фотографии, на которых он с Минхо. На всех. И Ли все их видел.
Джисон почувствовал, как кровать под ним меняет свое агрегатное состояние на жидкое и поглощает его целиком. Парень желал вжаться в нее еще сильнее, уйти с головой, чтобы не испытывать стыда, который почувствовал сейчас.
Оторвав взгляд от одной точки на стене, Джисон перевел его на свои руки, которые вмиг стали холоднее льда, намокли и теперь жутко тряслись, будто в каком-то припадке. И все это снова был вынужден наблюдать Ли.
Минхо же, заметив, как на Хана повлиял его вопрос, поспешил его успокоить, поглаживая по спине и говоря, что отвечать ему вовсе не обязательно. Но случайно коснувшись руки младшего, Ли почувствовал дикий холод, а Джисон, будто испугавшись касания, вздрогнул и спрятал руки в рукавах своей толстовки.
— Хо,— начал он дрожащим голосом, — это не то, что ты думаешь… я не сталкерил тебя, я… хотел посмотреть…
— Сони, успокойся, все хорошо,— Минхо всерьез забеспокоился за состояние младшего,— Я никогда бы такого о тебе не подумал.
— А что ты подумал, увидев все это?— Джисон указал на стену.
— Подумал, что это лучшие фотографии, которые у меня есть, потому что мы на них счастливы, я рад, что они висят на твоей стене, значит, ты думаешь о них также,— Минхо продолжал успокаивающе гладить младшего, видя, как тот заметно расслабляется,— и еще — я счастлив, что тебе все-таки удалось увидеть, как я танцую.
— Когда я встретил на улице того парня — Сынмина, ты сказал, что вы вместе участвуете в баттлах, и я понял, какую большую часть твоей жизни пропускаю,— Джисон опустил взгляд на руки, стараясь их согреть друг об друга и хоть на что-то отвлечься,— я поспрашивал в баре, где еще выступает Сынмин, так и нашел ваш клуб.
Минхо даже не надеялся, что Джисон проявит к нему подобный интерес, даже не думал высматривать глаза младшего среди публики, хотя каждый раз, выходя на сцену, мечтал, чтобы Хан оказался одним из зрителей. Минхо не мог сдержать широкой улыбки, которая рвалась наружу. Ли взял ладонь младшего, будучи уверенным, что сможет согреть ее в своих.
