Цена вечности: Беспокойная зима

Кухня полнилась густым ароматом готовящегося завтрака. Котел над очагом тихо булькал, вызывая нетерпение Ламберта. Самый бездейственный момент — ожидание — всегда заставлял его испытывать сильный голод, к которому примешивалась раздражение из-за необходимости смотреть и обонять почти готовую еду. Он хмуро наблюдал за кашей, булькающей в котле вместе с крупными кусками оленьего мяса, и прикидывал, когда настанет его очередь идти на охоту. Появление Гвила и Цири немало радовало, поскольку отдаляло ежедневную рутину, которая теперь делилась на пятерых. — Цири сражается, как настоящий ведьмак, — послышался голос Айдена. — Кто ее учил? — Мы, — Ламберт невольно почувствовал гордость за причастность к воспитанию девчонки. — Ведьмаки, которые приезжали на зимовку в те годы, когда она жила здесь. Он обернулся и оглядел мокрую одежду Айдена, от которой шел пар, меч в его руках. — Повесь плащ, — Ламберт кивнул на разогретый очаг. — Камин остыл, там будет сушиться долго. Успел посмотреть ее в деле? — Не до конца. — Айден прислонил меч к стене и занялся одеждой. — Она берегла меня, старалась угадать, где рана, чтобы быть осторожнее. — Ты воспользовался этим, — понял Ламберт, усаживаясь на табурет у широкого стола, когда-то стоявшего в общей обеденной зале. Когда замок наполняли ведьмаки, в кухне постоянно что-то готовилось и лишнего места не оставалось. Тогда стол заменяли ныне разбитые стойки у стен. Кому и зачем понадобилось разрушать кухню, Ламберт так и не смог понять. — Конечно, — кивнул Айден и пододвинул к себе второй табурет. — Она хорошо фехтует, но слишком доверчива. — Поверь, это только потому, что она считает тебя своим, — объяснил Ламберт. Он помнил, какой она была с эльфами из Дикой Охоты. Никто не назвал бы ее доверчивой или чересчур сострадательной. — Никогда не видел ничего подобного, — Айден задумчиво покачал головой. — У нее невероятные возможности. Перемещение в пространстве и времени… Она могла бы менять прошлое и настоящее. — Вряд ли, — усомнился Ламберт. — Несмотря на все пережитое, она ничего не изменила. Наверняка, эта мысль приходила ей в голову. Она пришла бы любому с такими способностями. Могу сделать только один вывод — ее сила имеет пределы. — Похоже, Цири хорошо это понимает. Она слишком строга к себе. Ты знал, что с ней случились неприятности? Айден серьезно посмотрел на него, будто считал, что Ламберт был обязан позаботиться о странном настроении Цири, которое они заметили еще вчера. — Она уже большая девочка, и ей не впервой попадать в неприятности, — фыркнул Ламберт. Он не собирался становиться нянькой. — Сама разберется. Если понадобится помощь, скажет. — Уже понадобилась, — Айден не разделял его легкомысленного настроя, и Ламберт тоже стал серьезен. — Она не справилась с последним заказом. И теперь сильно расстроена. — Обычное дело, — Ламберт пожал плечами, не понимая в чем проблема. — Ведьмаки не всесильны. У всех нас бывали заказы, которые приходилось бросать. Особенно поначалу. — Но ее это беспокоит, — возразил Айден. — И что ты предлагаешь? — нахмурился Ламберт. — Ей просто нужно пережить это. — Я хочу помочь, — просто ответил Айден. В его взгляде возникло ожидание. — Если выполнять за нее заказы, лучше не станет, — Ламберт отвернулся. Его тоже трогало настроение Цири, но если она выбрала ведьмачью жизнь, ей не следовало ждать помощи. — Я хочу выполнить заказ вместе с ней, — уточнил Айден. — Только помочь, а не делать за нее. — До весны далеко, — говоря очевидные вещи, Ламберт пытался постичь задумку Айдена, который, конечно же, тоже их понимал. — К тому времени, как вы вернетесь к заказу, уже некого будет выслеживать. Или некому помогать. — А как же возможности Цири? — Айден не отводил взгляда. — Ты забыл? Этот заказ в другом времени. Ламберт выругался себе под нос. Вот только этого не хватало! Магия всегда настораживала его, а тем более, такая странная, как магия Старшей Крови. Конечно, она помогла Гвилу пробраться в Каэр Морхен, но никто, и сама Цири, не знал, к чему таким образом можно прийти. Он глубоко вздохнул, понимая, что Айден вряд ли разделяет его опасения. — Ладно, что ты предлагаешь? — Отправиться с ней и помочь выследить чудовище, — с готовностью отозвался Айден. Казалось, он решил все заранее. — Тебе не живется спокойно, да? — проворчал Ламберт. — Что там у нее за заказ? — В деревне, по слухам, появилось чудовище. Никто его не видел, но время от времени в лесу появляются трупы, чей рот полон еловых иголок, — быстро ответил Айден. — Тебе не кажется это интересным? — Ты уже собрался туда, и не важно, что я думаю, так? — понял Ламберт. — А что ты думаешь? — поинтересовался Айден. — Что твоя идея — глупость, — прямо ответил Ламберт. — Цири не справилась с заказом, ну и черт с ним. Ей просто надо выбросить это из головы. Ей нужно научиться забывать о проблемах. — Она не хочет, — покачал головой Айден. — Или не может. Неважно. Я хочу помочь и ей, и той деревне. Со способностями Цири дорога не займет много времени. Ты прав, я займусь этим делом независимо от твоего решения. Ламберт снова вздохнул и недовольно посмотрел на него. — Ты же не думаешь, что я отпущу тебя одного? — Надеюсь, что не отпустишь, — улыбнулся Айден. — Три ведьмака на одну деревню. Не много ли? — усмехнулся Ламберт. — Может оказаться, в самый раз, — довольный Айден поднялся с табурета. — Мы еще не знаем, что там за чудовище. Он посмотрел на притихший котел. — У тебя каша горит. Ламберт выругался, бросаясь к очагу, и осторожно снял котел с огня. — Это потому что ты мне не помог, — проворчал он. — Сам говорил, нужно помогать друг другу в повседневных делах. — Не думал, что каша окажется для тебя таким сложным делом. — Айден перевесил плащ ближе к освободившемуся очагу. — Хватит болтать, — Ламберт терпеть не мог, когда обсуждали его кулинарные способности. По его мнению, не было ничего лучше оленины, прожаренной над костром, а все остальное он считал ненужными изысками, которые пристали изнеженной знати, а не ведьмакам. — Лучше захвати чашки. Когда они принесли кашу в большой зал, за столом уже сидели Эскель и Цири, а в камине потрескивали занимающиеся дрова. Цири выглядела оживленной и отдохнувшей. Из-под глаз исчезла синева, которая так не понравилась Ламберту вчера, на щеки вернулся румянец, а на губы — улыбка. Сейчас он смог узнать в ней ту девочку, которую почти десять лет назад дразнил за неуклюжесть. — Гвил проспал завтрак? — удивился Ламберт, ставя котел в центр стола. — Поест потом, если захочет, — Эскель пожал плечами, собираясь положить себе каши. — Он не слишком рад здешней еде. — Я страшно голодная. — Цири быстро схватила ложку и чуть смущенно посмотрела на Айдена. Заметив этот взгляд, Ламберт закатил глаза. — Мы уже договорились, — успокоил он ее. — Поедем в твою деревню и посмотрим что к чему. — Ты тоже идешь? — не то удивилась, не то обрадовалась она. — Вот уж не мечтала о такой удаче! — Не могу же я бросить свою ученицу, — усмехнулся Ламберт, тоже устраиваясь за столом. Эскель непонимающе уставился на них. — Нам нужно закончить одно дело, — не дожидаясь вопроса, объяснила Цири. — Ламберт и Айден согласились помочь. Мы уйдем на некоторое время. — Вряд ли ты успеешь соскучиться, — Ламберт порадовался про себя, что будет на некоторое время освобожден от готовки, чистки котлов, охоты и рубки дров в снегах. — Цири, расскажи подробнее обо всем, что там случилось. — В деревне, которая стоит на оживленной дороге, начали умирать люди. Трупы находят уже полгода, примерно раз в месяц. — Цири пыталась одновременно есть и говорить. — Никто никогда не встречал там чудовищ, но людей находят мертвыми, а ран нет. Почти все девушки. Я видела только одно тело и не заметила ничего необычного. И в лесу ни единого следа. Не понимаю, что делать. — Это может быть и не чудовище. — В зал вошел Гвил. Он приветственно кивнул собравшимся за столом. — Извиняюсь за опоздание. — Ты где таких выражений набрался? — покосился на него Эскель. — Там же, где и задержался, — весело бросил Гвил. — В библиотеке. — Ты? В библиотеке? — Ламберт даже ложку опустил. Ни за кем из своих собратьев он не замечал потребности просиживать над книгами. Только необычные события могли загнать их в библиотеку, набитую пыльными фолиантами и свитками. — Если предстоит целую зиму провести в этом унылом месте, нужно найти хоть какое-то развлечение, — пожал плечами Гвил, накладывая себе каши. — С каких пор тебя развлекают книги? — не отставал Ламберт. — С тех пор, как встретил ее, — Гвил кивнул на Цири. — Вряд ли ты найдешь что-то полезное, — покачал головой Эскель, — кроме легенд, сохранившихся со времен Итлины. Поверь, когда она тут появилась впервые, мы все перерыли. — Я не теряю надежды, — усмехнулся Гвил. — Можно подумать, здесь есть другие занятия. — В западном крыле можно укрепить стены, — предложил Эскель. — О нет, — поморщился Ламберт. — Вот только ты не начинай. — А в чем дело? Крепость действительно нуждается в ремонте, — спокойно отозвался Эскель. — Пожалуй, после возвращения я тоже пойду в библиотеку, — пробормотал Ламберт. Вечный ремонт стен он терпеть не мог еще со времен Весемира. Каэр Морхен начал разваливаться почти сразу после Осады. Чародеи из рядов нападавших не жалели сил, пробиваясь в крепость. Многое оказалось разрушено без возможности восстановления. А потом одни разрушения потянули за собой другие, и чтобы сохранить место для зимовки, выжившие ведьмаки каждую зиму укрепляли донжон и прилегавшие к нему территории. — Если не чудовище изводит деревню, то что? — Айден вернулся к прежней теме. — Магия, например, — предположил Гвил. — Знахарская или чародейская. У тебя ведь есть медальон для ее распознавания? — он кивнул на Цири. Та на миг коснулась серебряной цепочки и покачала головой. — Он не работает, — объяснила она. — Никогда не работал. Не знаю, что с ним сделали, но он не реагирует на магию с тех пор, как попал ко мне. — Значит, мы и тут тебе пригодимся, — отозвался Айден. Ламберт заметил благодарный взгляд Цири и в очередной раз позавидовал способности Айдена располагать к себе людей. Вот уже и девчонка готова ему довериться и все выложить. — С чего мы начнем? — она явно была полна энтузиазма. — С бани, — усмехнулся Айден и, поймав на себе удивленный взгляд, добавил: — Вряд ли нам удастся нормально помыться в ближайшее время. Поэтому сегодня я рассчитываю хорошо подготовиться. А завтра отправимся в твою деревню и осмотрим места, где находили трупы.

***

Помещение бани было тесным для четырех человек, поэтому они мылись парами. Ламберт помнил, что во времена силы Каэр Морхена все ведьмаки умещались в большой помывочной, которая топилась двумя огромными печами, но после осады они облюбовали малую подсобную баню, чтобы не тратить попусту дрова, которые с таким трудом заготовлялись зимой. Для Эскеля и Гвила натопили особенно жарко, чтобы баня не успела остыть до последних посетителей, но когда очередь дошла до Айдена и Ламберта, клубы жаркого пара уже унеслись под потолок, оставив внизу мягкое тепло. После мгновенного колебания Ламберт не стал добавлять дров, оставив все как есть. Каменный пол под ногами уже начал остывать, но деревянный настил еще хранил следы ушедшего жара. — Впервые вижу каменную баню, — заметил Айден, забирая деревянный ушат из ряда выставленных на лавке. — Здесь все бани такие, — откликнулся Ламберт. — Удобно. Вода не застаивается в дереве, и менять нужно только настил. — Его давно не меняли. — Айден потрогал ногой просевшую, наполовину проломившуюся доску. — И уже не будут, — проворчал Ламберт. Это зимой разрушение Каэр Морхена воспринимались особенно болезненно, постоянно напоминая о том, что некому больше поддерживать здесь порядок. Они мылись быстро, чтобы не задерживаться в стремительно остывающей бане, но несмотря на это, Ламберт почти физически чувствовал на себе взгляд Айдена. От него тело покрывалось мурашками, а где-то в глубине разгорался жар, который он никак не мог утолить с тех пор, как дорвался до желанного тела. Потребность в Айдене превращалась в жажду подчинять, держать рядом, владеть безраздельно. И временами Ламберт забывал, что Айден соглашался на это добровольно, позволял владеть собой только потому, что хотел. Сквозь рассеивающиеся клубы пара Ламберт видел тяжелые от воды светлые пряди, прилипшие к шее Айдена. Из-под них на спину сбегали белые росчерки шрамов. Они притягивали взгляд и будто требовали удостовериться в их существовании. Уродливые знаки подтверждали, что рядом именно Айден. Ламберт давно не видел его полностью обнаженным. В постелях Каэр Морхена спасались от вездесущего холода тяжелыми одеялами, и невзначай обнажившуюся часть тела немедленно кусал ледяной воздух. Никому не пришло бы в голову разгуливать там раздетым. Ламберт не видел тело Айдена с последней зимы, проведенной в уютном тепле землянок. Он не стал противиться настойчивому шепоту чувств, толкавшему к отметкам знакомого тела, шагнул ближе, положил ладонь между влажных лопаток. Айден замер на миг, позволяя его руке скользнуть вдоль позвоночника, пройтись по грубо сросшейся коже, прижаться к изгибу поясницы, и только потом развернулся, чтобы уже открыто омыть тело Ламберта приглашающе-выжидательным взглядом. Этот взгляд ощущался почти прикосновением — невесомым, но чувственным. От него по телу расходилась мелкая дрожь, разжигавшая внизу живота жаркое желание. Ламберт шагнул еще ближе, погружаясь в тепло, идущее от Айдена, в его запах, смешанный с запахом мыла. Лицо легко тронуло дыхание, дразня и распаляя сильнее. Ламберт потянулся к его губам, замершим в нескольких дюймах, осторожно прихватил, скользнул по ним языком и тут же ощутил руки Айдена на своих бедрах, не подталкивающие, но удерживающие от чрезмерной близости. — Сюда могут прийти, — шепнул Айден, отстраняясь. — Никто сюда не придет, — тоже шепотом ответил Ламберт. — Все уже помылись. Он запустил руки в мокрые волосы Айдена, сжал, приникая к его рту, подчинился мгновенно вспыхнувшей потребности обладания. Чувствуя его настроение, Айден подчинился, встречая движения губ, безмолвно отвечая на невысказанную просьбу. Ладони Ламберта требовательно скользили по тесно прижатому телу, очерчивали возвращающие силу мышцы, сжимали ягодицы. Тяжелый влажный воздух мешал дышать, не позволяя окончательно потеряться в ощущениях. Бедром Ламберт чувствовал, как все сильнее напрягается член Айдена, и осознание этого судорогой пробегало по его телу, огненным кольцом стискивало поджимавшиеся яйца. С тихим стоном он теснее прижался к горячей коже, спеша ощутить под пальцами каждый дюйм тела, услышать частый стук чужого сердца, слившийся с его собственным. Волны одуряющего желания набегали все чаще, топили его, не давая остановиться, сделать вдох, прийти в себя. Осталось только откровенная, обнаженная жажда касаться и чувствовать. Подчиняясь ей, Ламберт прикусил губу Айдена, впился пальцами в его спину. Снова отстранившись, Айден быстро оглядел баню. Его глаза лихорадочно блестели, дыхание срывалось. Ламберт воспользовался заминкой, толкнул его к стене, от которой уже шел холод. Баня остывала, тепло стремительно уносилось под потолок, но им обоим уже было наплевать. Айден прогнулся в пояснице, опираясь руками о стену, закусил губу. Ламберт прильнул к его спине, восстанавливая потерянный было контакт, вжался вздрагивающим членом в ягодицы. Тело пронизала яркая вспышка возбуждения, горло перехватило. Ламберт попытался сосредоточиться и найти рядом что-нибудь подходящее для смазки. — Только не мыло, — хрипло отозвался Айден, почувствовав его растерянность. — Больше ничего нет, — Ламберту хотелось застонать от головокружительного отчаяния. Он уткнулся лицом в его затылок, втянул обжигающий аромат нетерпения. Айден плавным движением развернулся, плотно обхватил его член, медленно провел ладонью от основания к головке и обратно. Ламберт задохнулся, снова прильнул к его губам. Страсть пульсировала в висках, туманила рассудок, требуя больше, сильнее, ближе. Было мало чувствовать Айдена физически, проникать в его чувства, хотелось полного слияния, которое Ламберт ощущал только с ним. Айден опустился на колени и невесомо коснулся языком напряженного члена. Он всегда был нетороплив, но сегодня промедление казалось настоящим издевательством. Его взгляд был опущен, отчего ресницы бросали на скулы длинные тени, и тусклая лучина в держателе не могла до конца высветить выражение его лица. Каждое легкое прикосновение отзывалось болезненным уколом, делало ожидание настоящей ласки невыносимым. Теряясь в нетерпении, Ламберт положил ладонь на затылок Айдена, сжал, но торопить не решился, хотя сдерживался только невероятным усилием. Он пропустил пряди волос Айдена сквозь пальцы, качнул бедрами и вытолкнул долгий трепещущий выдох. По позвоночнику пробежала дрожь, вызвав выкручивающий внутренности спазм внизу живота. Ни подбирающаяся прохлада, ни ледяной пол под ногами уже не имели значения, перекрываясь тяжелым возбуждением, пропитавшим сам воздух. Оно забивало ноздри, сводило с ума, встряхивало тело обжигающими сполохами, толкающими к развязке. Айден наконец подался ближе, вбирая член в горячую влагу рта. Каждый нерв в теле Ламберта отозвался ослепительной вспышкой удовольствия. Он глухо вскрикнул, стиснул зубы, убегая от неудержимо настигающей волны, но она сокрушила, разбила в дребезги его сознание, утянув в водоворот бешеного наслаждения. Старательно оказывая Айдену ответную услугу, Ламберт не смог, не захотел отвернуться, позволяя золотистому взгляду проникать в самую суть себя, впуская в переполнявшие его чувства. Айден смотрел на него, не отрываясь, застыв под прикосновениями, которые, Ламберт чувствовал это, отзывались в нем таким же острым удовольствием. И только кончая, он прикрыл глаза, разрывая тугую связь, оставившую сладкое послевкусие. Опустившись на колени рядом с Ламбертом, Айден что-то беззвучно прошептал, даже чуткое ведьмачье ухо не смогло уловить что-либо кроме прерывистого вздоха, а потом обнял его, неожиданно крепко, будто делясь частью себя. — Что? — Ламберт заставил себя отодвинуться в попытку уловить сказанное, но Айден прижал его к себе еще теснее, запустил руку в волосы и промолчал. Ламберт не стал переспрашивать. Он догадывался, что хотел сказать Айден, чувствовал это, но пока еще боялся ответить.