Цена вечности: Беспокойная зима

Ламберт скептически наблюдал, как Айден и Эскель закрепляют последнюю балку, призванную подпирать крышу в верхнем этаже донжона. — Закончили? — недовольно спросил он. Ему казалось, что Айден давно позабыл о пещерах, в которые они собирались отправиться утром. — С твоей помощью мы бы закончили быстрее, — проворчал Эскель. Айден не отозвался. Он был молчалив последнее время, и Ламберт догадывался из-за чего. Теперь ему оставалось только догадываться, поскольку нить, связывающая их, неожиданно оборвалась. На следующий день после отбытия Цири Ламберт проснулся со странным ощущением пустоты и острой нехватки чего-то важного, давно ставшего частью него, и взглянув на Айдена, понял, что чувствует только свои эмоции. Осознание подействовало как ведро холодной воды на голову. Он настолько свыкся с мыслями и чувствами Айдена, что показалось, будто тот покинул его второй раз. Ужас затмил разум. Ламберт схватил руку Айдена, проверяя пульс, и сразу ощутил на себе удивленный взгляд. Выслушав его, Айден долго и внимательно прислушивался к себе, хмурился, а потом вдруг улыбнулся. — Я опасался, что это навсегда, — проговорил он. — Мне казалось, ты не против, — мрачно ответил Ламберт, не выпуская его руки, словно боясь, что Айден в любой миг растает миражом. Этот страх не утихал с самой первой встречи в замке, но пока он ощущал эмоции Айдена, с ним было легко справиться. Теперь же Ламберт боялся даже отвести взгляд. — Не против, — согласился Айден. — Но быть в нормальном состоянии куда приятнее. Ламберт смолчал, угрюмо глядя ему куда-то между ключиц. Раньше, до вестей о смерти Айдена, он бы тоже обрадовался. В груди мучительно потянуло. Придется привыкать к внутреннему одиночеству. — Что тебя беспокоит? — Айден высвободил руку и сжал его плечо. — Непривычно, — Ламберту не хотелось сознаваться в своих страхах, и неожиданно оказалось, что их легко утаить. — Непривычно, что теперь придется говорить обо всем вслух? — усмехнулся Айден. И добавил, встретив недоуменный взгляд: — Я уже не смогу понять твое настроение и мысли, как и ты мои. Если мы хотим, чтобы все оставалось по-прежнему, нужно больше разговаривать. И учиться понимать друг друга, как бы тебя это ни отвращало. — Это ты с чего взял? — не понял Ламберт. — Про отвращение? — Ты сам сказал, в той деревне, что не хочешь понимать людей, — напомнил Айден. — Теперь есть повод научиться. Ламберт фыркнул и встал в кровати, скрывая неуверенность. Ему отчего-то казалось, что Айден и без магии легко может разгадать его чувства, а он понятия не имел, как проникнуть в мысли другого человека. В таком состоянии он чувствовал уязвимость и беспомощность. — Тебя не беспокоит неожиданное исчезновение этой магии? — поинтересовался он, натягивая одежду. — Не особенно, — Айден последовал его примеру. — Меньше, чем ее появление. Я чувствую себя в полном порядке и не вижу поводов беспокоиться без основания. Может статься, у заклинания вышел срок. — Или его исчезновение связано с пещерами, — Ламберт вдруг вспомнил, как по возвращении к лунке во льду вдруг ощутил слабую дрожь медальона. След начинался у входа в пещеры и вел в сторону, но тогда им не хотелось лазить по пояс в снегу, выискивая причину. — Может быть, — кивнул Айден. — Мы всегда можем вернуться и проверить, не осталось ли там чего. — Не сегодня, — поморщился Ламберт, бросил взгляд за окно. Шел сильный снегопад. К вечеру погода утихомирилась, но с утра разразилась настоящая метель, снова заперев их в замке. Для самого замка суровые дни не прошли даром — в донжоне проломило крышу и теперь, несмотря на то, что небо расчистилось, вместо осмотра подозрительных мест ведьмаки укрепляли башню. Ламберт всерьез опасался, что к обеду снова повалит снег, и до пещер они доберутся только к весне. Спешить было некуда, но Ламберта волновало, что там могло таиться. — Ладно, думаю, хватит, — Эскель оглядел крышу, явно удовлетворенной своей работой. — Ты думаешь совсем как Весемир, — усмехнулся Ламберт. С некоторых пор они примирились с гибелью старика. Не до конца, но настолько, что стало возможным упоминать его имя. — Я хочу жить в теплом замке, — пожал плечами Эскель. — И в целом. — Это неисполнимая мечта. — Ламберт обеспокоенно взглянул на небо в узкую бойницу. Оно было серым, но пока спокойным. — Цири сейчас не хватает. Она могла бы в минуту доставить нас на берег, а теперь придется опять пробираться через сугробы. — Здесь недалеко, — отмахнулся Айден. — Доберемся. Ты слишком деятельный в последние дни. Ламберт покосился на него и криво усмехнулся. Конечно, он был деятельным. Он был готов заниматься чем угодно, чтобы заполнить возникшую внутри тишину. По дороге к пещерам ему это удалось — все внимание поглотил снег, который пришлось преодолевать опять с помощью знаков. Двухдневный снегопад полностью завалил пробитую ими ранее тропинку, и к концу пути Ламберт забыл, что такое холод. Потраченные усилия заставили его плюхнуться прямо в снег на берегу. Все вокруг вновь застилала белая равнина, будто их здесь и не было несколько дней назад. Лунка затянулась плотным льдом, вход в пещеру опять скрылся. Айден, давая Ламберту возможность отдохнуть, занялся внешним осмотром скалы. Магический след, который они определили еще в прошлый раз, тянулся в сторону от пещеры, в которой коротали время ведьмаки. Ламберт объяснил, что пещера здесь не одна, он помнил, по крайней мере, еще три выхода. — Здесь, — Айден остановился у бесформенного нагромождения снега. Даже на расстоянии Ламберт видел, как дергается цепочка его медальона — не настолько сильно, чтобы оставить дело чародеям, но и не так слабо, чтобы можно было просто забыть об этом месте. Удар Аарда пробил дыру, но остатки снега пришлось расчищать вручную. Ламберт собирался просто разбросать его, однако Айден снова проделал небольшой проход, сохраняя основной покров нетронутым. — Незачем оставлять следы, — пояснил он. — Особенно если не знаешь, с чем столкнулся. Или с кем. — Это Каэр Морхен, — напомнил Ламберт. — Здесь не может быть ничего опаснее случайно забредшего чудовища. Но спорить он не стал, полагаясь на предусмотрительность Айдена. Пещера, в которую они вошли, ничем не отличалась от предыдущей — вымороженная и сухая, без следов чьего-либо присутствия и без запахов. Если бы не дрожь медальона, ничто здесь не вызвало бы подозрений. Они внимательно осмотрели землю, подсвечивая себе Игни, но ничего необычного не обнаружили. Стены из глухого серого камня тоже ни о чем не могли рассказать. Им удалось определить место с концентрацией магической силы, но даже повторный осмотр ничего не дал. Бесплодность работы злила Ламберта, заставляла беспокоиться еще сильнее и по десятому разу осматривать пещеру. — Похоже, мы здесь ничего не найдем, — наконец сказал Айден. — Достаточно. Пора возвращаться. — И оставить рядом с замком странный магический источник? — нахмурился Ламберт. — Все равно невозможно понять, что здесь, — Айден был совершенно спокоен. — А нам нужно успеть до нового снегопада. Посмотри на небо. Он был прав — воздух стал холоднее, снаружи поднимался ветер. Если они не хотели снова пробивать снег, стоило возвращаться. Ламберт, совершенно недовольный осмотром, угрюмо кивнул и выбрался из пещеры. — Думаю, теперь нет смысла забрасывать вход, — Айден задумчиво посмотрел на тяжелые и серые тучи. — Природа сделает все за нас. Ламберт разочарованно огляделся. Весь путь сквозь снега оказался впустую, истинного источника магии они так и не нашли, а значит, о спокойствии говорить не приходилось. Когда-то Каэр Морхен был единственным местом, где можно было не думать об опасности. Теперь у них не осталось и его. Он бросил последний взгляд в пещеру и вдруг замер. Всмотрелся внимательнее. Сейчас, когда они загородили собой отверстие входа, сумрак сгустился, и на каменной стене, прямо на том месте, на котором откликались их медальоны, едва заметно серебрился контур призрачного овала. — Посмотри-ка, — Ламберт кивнул в темноту. — Портал, — вырвалось у Айдена. Его глаза вспыхнули интересом. Он снова забрался в пещеру и бросил в центр овала маленький камушек, найденный под ногами. Ударившись о стену, тот отскочил. — Закрытый. Откуда он здесь? — Понятия не имею, — покачал головой Ламберт. Его мог оставить кто угодно: Дикая Охота, чародеи, Саламандры. — А мне говорили, в Каэр Морхене не бывает гостей, — усмехнулся Айден. — Я почти начал считать себя исключением. — До недавнего времени так и было, — хмыкнул Ламберт. Он все еще всматривался в контуры портала. Едва возникшее облегчение сменилось обеспокоенностью. Куда он вел? Кто мог через него пройти? Что могло из него выйти? — Идем, нужно сказать Эскелю. Порталы — дело чародеев, от нас тут мало толку. — Подожди, — остановил его Айден. — Сколько здесь еще пещер? — Две или три, — пожал плечами Ламберт и тяжело вздохнул. — Думаю, их тоже нужно осмотреть. Они едва успели вернуться до того, как снегопад вошел в полную силу. Дорога до замка показалась удивительно долгой. К тому времени, как они прошли через пролом в стене, Ламберт испытывал желание оказаться где-нибудь подальше от магических загадок и просто отдохнуть, ни о чем не беспокоясь. Едва отряхнувшись от снега, Айден отправился на кухню, где сегодня заправлял Эскель, и Ламберту оставалось только идти за ним. На кухне он жадно потянул носом, напитываясь густыми запахами, от которых сводило желудок. Эскель готовил лучше любого из них. И если Ламберт старался побыстрее справиться с неприятными обязанностями, то он подходил к ежедневной работе с присущим ему усердием и терпением. Клубы пара поднимались из двух котелков, не позволяя сразу заметить в тени угла массивную фигуру. Ламберт махнул ему, прося отвлечься, но Эскель сперва неторопливо закончил что-то резать, и только потом подошел ближе. — На озере портал, — мрачно сообщил Ламберт. — В пещере. — Один? — уточнил Эскель, нахмурившись. — Один, — кивнул Ламберт. Эскель взглянул на него, и он со всей определенностью понял, что перед возникшей проблемой они бессильны. Никто из них не рискнет лезть в неизвестный портал и закрыть его тоже никто не сможет. — До сих пор оттуда никто не вышел, — сказал Ламберт. — Возможно, он не рабочий или уже не нужен своему хозяину. — Мы не знаем точно, — откликнулся Эскель, сосредоточенно что-то обдумывая. Ламберт и сам понимал, что все их предположения не имеют под собой основы. Портал мог быть оставлен на случай вылазки до лучшего момента, мог быть использован до снегопадов, у него могла быть сотня назначений, но без чародея все домыслы оставались только домыслами. Однако больше им не на что было ориентироваться. В нем вновь всколыхнулась злость на всех чародеев в мире и конкретно на того, кто оставил им такой неудобный «подарок». — Нужно быть внимательнее, — сказал Эскель. — Вечером заделаем дыру в стене. Не стоит оставлять лазеек. Ламберт внутренне застонал при мысли о плотницких работах под снегопадом. — Ни одна стена не удержит чародея, — попробовал возразить он. — Верно, — согласился Эскель. — Но если замку угрожает что-то серьезное, не нужно закрывать глаза и создавать себе проблемы из-за мелочей. Да, Цири вас искала. — Уже вернулась? — удивился Ламберт, ожидавший, что она дольше задержится у своей названной матери. — Только что, — Эскель снова направился в свой темный угол. — Сидит в библиотеке. Мысленно поторопив время до обеда, Ламберт стащил плащ и развесил его неподалеку от очага. Подождал, пока то же самое проделает Айден, и отправился искать Цири. Он не сильно переживал насчет книги, но хотел узнать, нет ли важных вестей. А еще больше — выбросила ли она из головы мысли о деревне. Он был уверен, что Йеннифэр будет против ее возвращения туда. После разорения Каэр Морхена библиотеку оставили в левом крыле замка, перенеся все важные книги, которых было меньшинство, в каминный зал. Молодых ведьмаков она не интересовала, а старики, вроде Весемира, не считали возможным трогать старинные свитки или менять место хранения из-за боязни испортить их и потерять окончательно. Большая часть книг сгорела при взятии замка, а оставшиеся остались лежать в пыли старой библиотеки. По дороге они неожиданно встретили Гвила. — Удивительное рвение, — усмехнулся Ламберт. — Весемир оценил бы. — Здесь действительно встречаются редкие издания, — пожал плечами Гвил. — Их можно продать и выручить хорошую сумму. — Эскель тебе голову оторвет за такое. — Ламберт на миг задержался. — Что это у тебя? — Это? — Гвил показал толстенную книгу, которую нес подмышкой. — «Эликсиры, облегчающие критические состояния тела». — А тебе зачем? — заинтересовался Ламберт. — Буду облегчать свое состояние после хорошей попойки, — рассмеялся Гвил. — Только представь — ни похмелья, ни головной боли! Я начинаю жалеть, что не встретил ее раньше. — Уверен, ничего полезного ты не найдешь, обычное старье, — отмахнулся Ламберт. — Цири еще в библиотеке? — Там, — кивнул Гвил, продолжая путь. — Читает. В библиотеке их окутал запах старого пергамента и ржавого железа от сундуков, хранивших свитки. Проходя мимо шкафов, Айден замедлил шаг, рассматривая потрепанные корешки и грудой сваленные бумаги. Ламберт почувствовал, что ему хочется здесь задержаться. Наверняка, ему здесь мерещилась та же история замка и его обитателей, которую он нашел в лабораториях. Но сам Ламберт видел только руины и остатки опасных сведений, которые давно следовало уничтожить. Даже после появления Саламандр он не обращал внимания на хранившиеся здесь книги. В конце концов, выжившие после штурма замка ведьмаки, имея в своем распоряжении все оставшиеся записи, не смогли восстановить процесс проведения мутаций. Ламберт подозревал, что они могли обращаться и к непричастным чародеям, однако все мало-мальски ценное было уничтожено. А значит, о новом создании ведьмаков нечего было и думать. Однако после рассказов о Зэмистокльзе ему стало не по себе. Чародей не собирался восстанавливать процесс мутаций, он хотел создать новый способ физических изменений, не завязанный на прошлых опытах. И Ламберту оставалось только задаваться вопросом, что из хранящегося здесь могло бы помочь. В который раз он подумал, что все это должно быть уничтожено полностью. Девчонка нашлась среди длинных полок, где прятался массивный стол. Перед ней лежала раскрытая книга, принесенная из деревни, справа высилась пыльная стопка старых книг, которые давно никто не трогал. Судя по сведенным бровям и закушенной губе, она нашла что-то интересное. Айден кашлянул, обозначая их появление. Цири вскинула голову, и ее взгляд просветлел. — Смотрите, — она махнула, приглашая подойти ближе, — здесь куча интересных заклинаний! Понятно, почему к Изунне ходила вся деревня. Тут и медленная гибель человека, и лечение скота, и призыв дождей. А вот и приворот, который она, должно быть, обещала Лане. Она ткнула в книгу, и Ламберт вздрогнул от неожиданности, а потом невольно потянул книгу к себе. На странице красовались знаки, которые они уже видели на сухаре, съеденном ими в деревне. Вернее, ему казалось, что это точно такие же знаки. Он вопросительно взглянул на Айдена. — Оно, — уверенно кивнул тот. — Другого тут и нет, я все просмотрела, — воодушевленно принялась рассказывать Цири, не обращая внимания на взгляды, которыми обменялись ведьмаки. — А падеж скота можно устроить даже на расстоянии. Нужно всего лишь… — она нахмурилась, вспоминая, перевернула пару страниц, но Айден аккуратно вернул ее к рисунку приворотных знаков. — Здесь сказано о цели заклинания? — спросил он. — Сказано, но как-то странно, — Цири с легким удивлением взглянула на него. — Интересная штука, да? Это не такой приворот, к какому мы привыкли. Как будто… нет принуждения. Заклинание только создает связь, позволяющую прочувствовать другого человека, проникнуться его эмоциями. Тут написано, что если у одного человека сильные чувства, то второй тоже начнет испытывать их и со временем примет за свои. Ламберт снова переглянулся с Айденом. Приворот. Звучало не очень хорошо. — Еще тут говорится, будто человека можно… натренировать, что ли, — Цири сосредоточенно потерла лоб. Было видно, что для нее заклинания, изложенные в книге, малопонятны. — Сработает привычка, и любовь зародится сама собой, неотличимая от естественного чувства. То есть это и будет настоящее чувство. Кажется, так. Ламберт понял, что запутался в ее словах. С одной стороны, книга уверяла, что чувства будут настоящие, а с другой, все они знали, что приворот ничего хорошего не несет. — А про снятие что сказано? — потопил ее Айден. — Его нельзя снять, — покачала головой Цири. — Оно спадет само. Когда двое полюбят друг друга и… — она запнулась и заглянула в книгу, ища нужную строчку, — и заявят об этом вслух. — И все? — удивился Ламберт. Развязка казалась слишком легкой. — И все. Но это же немало, как минимум есть одно сложное условие — полюбить, без этого слова не подействуют. — Цири вдруг внимательно посмотрела на них, открыла рот, собираясь что-то спросить, но потом передумала. — Кто бы знал, что все так просто, — пробормотал Ламберт в сторону. — Действительно, — в глазах Айдена мелькнуло веселье. — Есть еще что-то интересное? — Да, — кивнула Цири, — тут много разных заклинаний и почти все их невозможно снять. Йеннифэр сказала, это опасная книга. Она велела ее уничтожить. — Разумно, — согласился Айден. — А свиток? Она смогла понять, для чего он? Цири мгновенно стала серьезной и поднялась со стула. Свиток оказался при ней, плотно обернутый в тонкую тряпицу, на которой кто-то начертал неизвестные знаки. — Йеннифэр сказала, лучше хранить его так. Это опасная вещь. — Он может быть полезен? — уточнил Айден, забирая сверток. — Не для нас, — покачала головой Цири. — И, наверное, ни для кого, кроме его хозяина. Он хранит заклинание, позволяющее жить если не вечно, то очень долго. — Его владельцу это не помогло, — фыркнул Ламберт. — Не уверена, — напряженно проговорила Цири. — Свиток содержит обряд, позволяющий в случае насильственной смерти переселиться в чужое тело. Ламберт некоторое время непонимающе глядел на нее, потом перевел взгляд на Айдена, чье лицо стало чуть бледнее обычного. — Каким образом? — спросил он. — Обряд создает связь с определенным предметом, — Цири говорила медленно, словно стараясь вспомнить до мелочей все, услышанное от чародейки. — Этот предмет передается другому человеку, и в случае гибели хозяина свитка, его сознание переносится в тело этого человека. — А сознание человека, в которого переселяется чародей? — глухо спросил Айден. — Уничтожается, — Цири неотрывно смотрела на него. — Возможно, хозяин свитка жив. При мысли, что Зэмистокльз мог остаться в живых, Ламберту стало тошно. Этот ублюдок должен был умереть. Но можно ли его вообще убить, если он владеет такой магией? — Ты сказала о предмете, — напомнил Айден. — Что это может быть? — Не знаю, — Цири покачала головой. — Камень. Металл. Йеннифэр говорила, скорее всего, хороший проводник энергии. Например… — Аметист, — прервал ее Айден. — Аметист подойдет? — Да, — Цири немного удивилась. — Йеннифэр упоминала его в качестве примера. Ламберт непонимающе посмотрел на Айдена. У Зэмистокльза не было никакого кольца, если он правильно помнил их недолгую встречу. Зато оно было у его ученика, погибшего от рук учителя на пристани. Неожиданная догадка накрывала медленно, давя осознанием, а следом черным цветком расцветал настоящий страх. — У Зэмистокльза в скале было аметистовое кольцо? — его голос прозвучал хрипло. Айден кивнул. — Это был не Зэмистокльз, — удивительно спокойно произнес он. — Это был Эймерай, его ученик.