Цена вечности: Беспокойная зима

— Как мы его найдем? — в голосе Цири звучало отчаяние. — Мы даже не знаем, как он выглядит и где находится! Ее голос почти утонул в шуме корчмы, которая, несмотря на утро, была полна. Должно быть, сегодня у города намечался какой-то важный день, потому что «Старый Наракорт» гудел, как улей. — Зато знаем, куда он стремится, — возразил Айден. — Нам нет нужды бегать по всему континенту. Можно сидеть в Каэр Морхене и ждать, когда он явится. — А если он появится через год?! — воскликнула Цири. — И потом, как-то его узнаешь? Может быть, — она сглотнула, — может быть, он уже там! — В Каэр Морхене только Эскель и Гвил, и обоих я хорошо знаю, — заметил Ламберт. — А он получает доступ к воспоминаниям тела, в котором оказывается? — вдруг задумалась Цири. — Если получает, у нас почти нет шансов его узнать. — Этого я не знаю, — покачал головой Айден. — Знаю только, что нам нужно возвращаться и ждать его в крепости. — Портал, — напомнил Ламберт. — Нужно что-то сделать с порталом в горах. Теперь он уже не кажется заброшенным. И тем более, безопасным. — Наоборот, — не согласился Айден. — С порталом ничего не нужно делать, иначе чародей поймет, что мы о нем знаем. Конечно, если портал имеет к нему отношение. — Стоит поговорить с Эскелем, — решительно сказала Цири. — Проверить его. Попросить вспомнить что-нибудь из моего детства. — Собираешься проверить, не занял ли чародей тело Эскеля? Но мы не знаем, что он приобретает с новым телом, — сказал Айден. — Если и воспоминания, то слова Эскеля не будут доказательством. — Если он что-то сделал с Эскелем, — Ламберт сжал кулаки, деревянная кружка в его руке затрещала, — я его уничтожу самым мучительным способом. — Нам бы вообще его уничтожить, — задумчиво проговорил Айден. — Цири, ты рассказывала, что какое-то время училась у Йеннифэр. Как чародеи пользуются силой? Кажется, берут ее из внешнего мира, так? — Все верно, — кивнула Цири. — Они ищут места силы, черпают оттуда энергию и преобразовывает ее в собственном теле при использовании заклинаний. Чем больше взял, тем больше можешь отдать. Соответственно, запас ее ограничен. — То есть, все дело именно в теле чародея? — Айден сосредоточенно думал. Ламберт не совсем понимал, куда он клонит. — Причем здесь чародеи? — Не сами чародеи, их тела, — объяснил Айден. — Они пользуются магией только благодаря своим телам, которые имеют возможность черпать силу и преобразовывать ее. Если наш чародей переселится в тело ведьмака, он будет лишен этой возможности. — Не полностью. Вы тоже можете использовать магию, — возразила Цири. — Только за счет эликсиров, — покачал головой Айден. — Мы не можем творить настоящие заклинания. И уровень нашей магии не идет ни в какое сравнение с возможностями чародеев. — И это могло бы объяснить открытый портал, — пришло в голову Ламберту. — В теле ведьмака он не сможет создать новый, и поэтому держит открытым старый. Чтобы не тратить времени на заклинания и предметы-посредники. — Тогда как он вообще мог его открыть? — не поняла Цири. — Разве ведьмакам это под силу? — Чтобы открыть портал, не обязательно произносить заклинание. Можно использовать наполненный магией предмет. Или амулет, но у него меньше возможностей по сравнению с порталом, созданным чародеем, — задумчиво проговорил Айден. — Если он действительно скован в своих силах, нам несказанно повезло. — Скорее же, нужно поговорить с Эскелем! — потопила их Цири. Она откровенно нервничала. Ламберт огляделся и увидел, что часть посетителей с любопытством поглядывает в их сторону. Возбужденный голос Цири не мог не привлекать внимания, и он почел за лучшее согласиться. Втроем они пошли за конюшню, чтобы скрыться от чужих взглядов. Ламберт украдкой посмотрел на Цири. Она выглядела бледнее обычного, а под глазами пролегла синева. Новость о Финелле поразила ее в самое сердце. Раз за разом она заставляла Ламберта пересказывать ночное происшествие, пока Айден не прервал ее, мягко, но настойчиво. Больше она ни о чем не спрашивала. Не усомнилась даже в том, что это была настоящая Финелла. Просто замолчала и долго сидела, уставившись в стол. Пока не услышала имя Эскеля и Гвила. Из конюшни доносился раскатистый храп конюха. Цири взяла их за руки и в один миг перенесла из тесного переулка Вызимы во двор Каэр Морхена, занесенный глубоким снегом. Ламберт услышал, как заржали лошади, почуяв их появление. — Почему сюда? — он с отвращением оглядел огромные сугробы, в которых они оказались. — Мы же не знаем, где чародей, и хотим застать его врасплох, — уверенно отозвалась Цири, ничуть не смутившись. — Ты все равно собираешься устроить допрос Эскелю и Гвилу, — проворчал Ламберт. — Как ты собираешься застать чародея врасплох, если он вдруг уже в замке? Увязая в снегу, они добрались до главной башни. Ее широкие ворота оказались заперты изнутри. — Неожиданности не получится, — усмехнулся Айден, стуча кулаком в дверь. Звук был тихим для огромного замка, но ведьмачье ухо могло его различить. Долго ждать не пришлось. Грохнула балка, которой обычно закладывали двери, если никого не ждали, и перед ними предстал хмурый Эскель. — Не могли вернуться сразу в замок? — заворчал он. — У меня каша подгорает. — Подождал бы, пока откроет Гвил, — пожал плечами Ламберт. — Дождешься его, — поморщился Эскель. — Целыми днями в библиотеке чидит. — А ведь не слишком на него похоже, — вдруг задумался Ламберт. Он и раньше обращал внимание на поведение Гвила, но скука многое могла объяснить. Однако, в свете новых знаний, его стремление в библиотеку выглядело более чем подозрительно. — Да пусть чем угодно занимается, только не ворчит под руку, — отмахнулся Эскель. — Ему тут без вас совсем тошно. — А мне никогда не было здесь тошно, — Цири подобралась к нему поближе, видимо, решив начать проверку прямо сейчас. — Помнишь, когда мы зимовали все вместе, давным-давно? И даже когда нельзя было кататься на санках или играть в снежки, мы с Йеннифэр всегда находили интересные занятия. Помнишь? — Помню, — кивнул Эскель. — Ты была той еще егозой. Несмотря на очевидно примитивный ход Цири, на миг у Ламберта засосало под ложечкой, однако Эскель тут же продолжил: — Только ты что-то путаешь. С нами тогда зимовала Трисс. Йеннифэр приезжала в Каэр Морхен раньше, когда тебя здесь еще не было. — Оговорилась, — рассмеялась Цири. — Конечно, Трисс. Она провела с нами две зимы и… — Одну. — Эскель остановился и мрачно на нее посмотрел. Потом перевел взгляд на Ламберта. — Что это с ней? Ламберт решил, что все они выглядят довольно глупо. — Нужно поговорить, — вздохнул он. — И лучше места, чем кухня, сейчас не найдешь. Его решение довериться Эскелю было слегка рискованным, но воссоздав в голове цепь событий, он решил, что Айден заметил бы у него кольцо после побега со скалы. А если кольца не было, то и переселения чародея в Эскеля тоже не могло случиться. Его домыслы имели множество слабых мест, только Ламберт не мог заставить себя относиться к старому другу с подозрением. Выслушав их, Эскель задумался. По его лицу было видно, что он отнесся к опасности всерьез. Потом он неспешно потушил очаг, на котором кипел котел, и сделал знак идти за ним. Его молчание казалось Ламберту тревожным, и пока они поднимались по лестнице к комнатам, в его голове пронеслись сотни мыслей и предположений. Они хотели остановиться в темном коридоре, чтобы не толпиться в маленькой спальне, но Эскель также жестом попросил их войти. Цири, шедшая последней, плотно прикрыла за собой дверь. Эскель долго рылся в седельной сумке, а затем повернулся к ним. В тусклом утреннем свете на его ладони поблескивало аметистовое кольцо. Цири ахнула. Ламберт с трудом сглотнул, избавляясь от внезапно возникшего комка в горле, и взглянул на Айдена. Тот стоял неестественно бледный. — Откуда? — ровным голосом спросил он. — Выиграл у Гвила, — глухо произнес Эскель. — В гвинт. А вместе с ним еще и кучу других безделушек. Но это кольцо он велел хранить у себя, собираясь его вернуть. Объяснил это какими-то воспоминаниями. — Разве его не надо носить на пальце? — тихо спросила Цири. — Ну, чтобы перемещение произошло. — Он так и просил, — кивнул Эскель. — Или в кармане, поближе к телу. Чтобы не потерять, так он говорил. Я пообещал, что весной, когда уеду из Каэр Морхена, буду носить его на руке. — Ну и глупо ты бы с ним выглядел, — не удержался Ламберт, чувствуя как на лбу выступает пот от мысли, чего избежал Эскель. — Точно, — сосредоточено согласился Эскель. Он посмотрел на Айдена. — Если этот ублюдок теперь в теле Гвила, его нужно убить. Получится? С этим кольцом… — Нужно выбросить кольцо, — предложила Цири. — Если рядом не будет человека, он не сможет никуда переселиться. — А если человек появится позже? — возразил Айден. — Нам неизвестно точное действие кольца. — Значит, надо его выбросить туда, где рядом с ним никогда не появится человек, — уверенно проговорила Цири. — Ты можешь назвать место, где совершенно точно не появится человек, эльф или краснолюд? — поинтересовался Айден. Цири задумалась на миг, но почти сразу лицо ее просветлело. — Как насчет выгребной ямы? — Выгребная яма? — Ламберт не удержался от смешка. — Кто же будет лазить в старых выгребных ямах Каэр Морхена? — рассмеялась Цири, явно довольная своей идеей. — Прекрасное место! В любом озере или море есть риск, что его найдут ныряльщики. А в яму точно никто не полезет. Даже ведьмаки. — Грубо, но сейчас видится единственным выходом, — усмехнулся Айден. — Тогда пора найти Гвила, — подытожил Ламберт. — Уверен, он опять сидит в библиотеке, — предположил Эскель. — Или в каминном зале. — Мы проходили мимо его комнаты, — добавил Айден. — Судя по всему, там никого нет. Он окинул всех задумчивым взглядом. — Не стоит нам таскаться по замку вчетвером. Мы с Ламбертом пойдем в библиотеку, Эскель и Цири — вниз, — распорядился он. — Хочешь раздробить силы? — засомневался Эскель. — Мы видели его возможности. — Если он также силен, как раньше, с ним и всем вместе справиться будет сложно, — сказал Айден. — А если имеет ограничение в магии, то хватит и двоих. — А почему именно вы пойдете в библиотеку? — встряла в разговор Цири. — Я тоже хочу с ним сразиться. И он, скорее всего, именно там — ищет книги по мутациям, которые его так интересуют. Почему я должна идти туда, где меньше всего шансов его встретить? — Потому что это мой враг, — непререкаемым тоном заявил Айден. — А Ламберт, я думаю, в любом случае пойдет со мной. Но у вас будет не менее важное задание. Избавьтесь от кольца. Сделайте это первым делом. Иначе все другие наши действия не имеют смысла. — Ладно, — нехотя ответила Цири. Ламберт сдержал усмешку. Этой девчонке всегда нужно было лезть в самое пекло. Все четверо вышли в коридор. Проходя мимо комнаты Гвила, Ламберт толкнул дверь. За ней действительно никого не оказалось. Айден зашел к себе и взял арбалет, когда-то в начале зимы найденный в оружейной Каэр Морхена для охоты. Ламберт пожалел, что тогда взял себе только лук. Сейчас он ограничился мечом. Он отметил, с какой завистью Цири смотрела на арбалет и на эликсиры, которые они захватили с собой. Их осталось немного, но идти к чародею с пустыми руками было бы верхом глупости. Особенно, не зная его возможностей. У лестницы они разделились. Эскель с Цири пошли вниз, а Ламберт с Айденом направились в библиотеку. Они вслушивались в каждый звук, бесшумно скользя по темным переходам. Ламберт испытывал легкую тревогу. Он еще не сталкивался с безумным чародеем в бою, но видел, какие раны получил Айден, слышал рассказы Эскеля. Ведьмак часто бывал ничтожен перед магией, но малая возможность победы все же оставалась. Он помнил схватку с чародейкой в деревне и понимал, что их единственный шанс на победу кроется в неожиданности и ограниченной силе чародея. Гвил никогда не был особо близок Ламберту, но он ощущался как брат, как предельно свой человек, которого проклятый чародей использовал как личину, чтобы добраться до крепости. От этой мысли просыпалась злость. Чародей использовал каждого из них для достижения своих целей и каждому нанес незабываемые раны. Ламберт старательно вычеркивал из памяти страшное лето, проведенное в одиночестве, в полной уверенности, что Айден мертв, но не мог избавиться от воспоминаний полностью. Он подозревал, что не сможет избавиться от них до конца своих дней. И потому чародея хотелось убить особенно жестоко. Погрузившись в свои мысли, он не забывал следить за окружающей обстановкой и сразу замер, ощутив, как дрогнула на груди медальон. Айден предостерегающе глянул на него, замедляя шаг. Они оказались в последнем коридоре, ведущем к библиотеке. Тишина, наполненная тяжелым предчувствием, действовала на нервы. Сам воздух стал тяжелым. С каждым шагом медальон дрожал все сильнее. Ламберт вытащил меч и приготовился в любой момент сложить знак. Айден снял с плеча арбалет. У дверей они застыли, прислушиваясь к звукам в библиотеке. Там стояла полная тишина. Ламберт бросил взгляд на Айдена. Тот жестом показал ему отойти и пинком распахнул тяжелую дверь, одновременно отскакивая в сторону. Ничего. Дверь со скрипом открылась, показывая пустой зал, заставленный стеллажами с книгами и свитками. Стол, за которым обычно просматривали книги, пустовал. Айден шагнул внутрь, огляделся. Ламберт подошел ближе, но едва он собрался пересечь порог, как сверху упала полупрозрачная пелена, отделившая их друг от друга. Ламберт отшатнулся и увидел, как Айден почти повторил его движение. Ламберт мгновенно ударил Аардом. Сгусток силы немедленно отлетел, едва не задев его самого. Пелена дрожала, чуть искажая картинку, но не исчезала. Она не поддавалась ни мечу, ни магическому воздействию. Ламберт выругался. Он видел, как Айден прошел вглубь библиотеки и покачал головой, показывая, что там никого нет. Хотя бы это сейчас радовало. Вот только что теперь делать он не особенно представлял. Айден что-то говорил, но звук не проходил сквозь пелену. Ламберт беспомощно покачал головой. Воздух дрогнул, сообщив о магическом всплеске. Медальон дернул цепь на шее Ламберта, заставляя тревожно вглядываться сквозь преграду. Между полок, заваленных книгами, в клубящемся мраке возникла темная фигура. — Оглянись! — крикнул Ламберт, забыв, что его не слышно. Холодный ужас облил сердце. — Айден! Неясная фигура приблизилась. Айден обернулся, выстрелил из арбалета. Болт легко прошел сквозь тьму, вспыхнул, рассыпался черной пылью. Ламберт снова ударил преграду мечом. Она выгнулась, дрогнула, затихла. Попытка проломить ее всем телом прошила его нестерпимой болью. Ламберта отшвырнуло в сторону. Он не выпустил меч, но теперь мог только наблюдать за происходящим. Темная фигура вилась вокруг Айдена, даже не защищаясь от ударов его меча, заходя с разных сторон, играя с ним. Нутром Ламберт чувствовал, что она гораздо сильнее любого противника. Ей ничего не стоило в один миг уничтожить их. Сердце колотилось где-то у горла, мешая нормально вздохнуть. Айден двигался быстро, но тьма была быстрее. Она то окутывала его целиком, то отступала, и Ламберту казалось, что он слышит издевательский смех чародея. Он почти не чувствовал ярости — все заглушил настоящий ужас бессилия перед кошмарной картиной, разворачивающейся в десяти шагах. Он понимал, что Айден не справится. И все же вздрогнул, когда тот упал. На одно колено и только на миг, но Ламберт знал, что это конец. Он бросился на преграду, вновь рубя ее мечом, но не смог нанести ни малейшего вреда. А потом страх приковал его к месту. Совсем как в тот миг, когда их настигла ледяная магия Дикой Охоты. Тьма окутала Айдена клубящимся коконом и больше не отступила. Она бурлила, завихрялась и через несколько долгих мгновений медленно стекла на пол, чтобы исчезнуть без следа. Айден остался на месте, бледный, с остановившимся взглядом. Он не шевелился. Не пытался ничего сказать. И казалось, что в библиотеке стояла только пустая оболочка. Враз потеряв все силы, тяжело дыша, Ламберт осел на пол, выпустил меч из рук. В библиотеке было не с кем сражаться. И он уже не знал, нужно ли сражаться хоть с кем-то. Айден пошевелился, будя безумную надежду, но только сделал несколько шагов к двери и тоже опустился на пол. Преграда теряла свою силу. Она истончилась настолько, что едва была видна. Ламберт попытался преодолеть ее рукой, но наткнулся на вязкую пелену. Однако хриплое дыхание Айдена уже проникало сквозь нее. Его рука была в нескольких дюймах от руки Ламберта. Рука, показавшаяся вдруг совершенно незнакомой, чужой в своей белизне. Всего пара непреодолимых дюймов. Он не мог отвести взгляда от странно тонких пальцев, от синих жилок, поднимавшихся к запястью. Он мог думать только об этой руке, потому что осознав случившееся сошел бы с ума. Молчание давило каменной плитой. Даже дыхание Айдена, замедленное с явно различимым хрипом, казалось призрачным. Он будто собирался что-то сказать, но Ламберт не смел поднять взгляд, страшась увидеть то, о чем уже знал. — Мне повезло, — едва слышно произнес Айден. — Повезло… Эмрас уходил в одиночестве. Ламберт сглотнул вязкую слюну и попытался ответить, но звук не шел из горла. Мир застыл, превратился в угасающий шепот. — О большем я не мог и мечтать… Неужели то, что он различал, было отзвуком радости? Отзвуком счастья, которое прямо сейчас растворялась в небытии. — Посмотри… — голос Айдена бессильно надломился, но он все же договорил. — Посмотри на меня… пожалуйста… Глаза щипало. Ламберт сморгнул несколько раз. Он хотел видеть отчетливо. Ему нужно было видеть отчетливо, пока Айден еще жил. Взгляд Айдена оставался все таким же теплым, с примесью мягкой насмешки в золотом янтаре. Совсем таким же, как прошедшей ночью. Последней совместной ночью. Со всей остротой накрыло осознание, что он уже не сможет ощутить легкое невесомое прикосновение пальцев, быстрое биение сердца рядом со своим, открытое тепло, отданное ему без остатка. Все это уходило, оставаясь воспоминанием. Боги вернули Айдена однажды, чтобы теперь забрать навсегда, оставив последние слова: — Я буду ждать тебя… Ламберт не отрываясь смотрел в затухающий, мертвеющий янтарь и не мог пошевелиться. Не хотел, потому что как в зеркале видел в нем разгорающийся за своей спиной губительно-опасный свет. Он не хотел заставлять Айдена ждать.