Before I'm dead

Боль ворвалась в вакуум на правах хозяйки. Она давно владела его телом. Ей была известна каждая мышца и каждый нерв. Этот человек давно не представлял для неё загадки. Очнись! Боль впервые обрела голос. Это было странно. Жутко. Ведь у неё его никогда не было. Наверное поэтому она с таким удовольствием вырывает крики из своих жертв. Пощёчина! Ещё одна! Сознание металось из одного угла в другой. Удары сыпались со всех сторон, во тьме больше нельзя было укрыться. Тео распахнул глаза резко, инстинктивно. После этого некто смилостивился. Удары прекратились, онемевшее тело гудело. Вибрация расходилась теплом по всему существу, как круги по воде. Внезапно с металлическим звуком по глазам стегнул свет. Тео мотнул головой в сторону так быстро, что даже не успел понять своей реакции. Нечто на груди зашевелилось, ухватило за ворот рубашки и дёрнуло вперёд. Голова запрокинулась назад, как у тряпичной куклы: у него не было сил держать её. Глазам было больно от света даже через сомкнутые веки. Тело просыпалось все быстрее, онемение почти схлынуло с конечностей. Ему уже не вернуться в то забытьё. Тео с усилием приоткрыл глаза и заставил себя принять мир. Ослепительный. Это было первым, что пришло ему в голову. Свет, льющийся в комнату через раздвинутые шторы, отражался от всех поверхностей. Раньше всё было тёмным, едва ли отличалось хоть на оттенок друг от друга. И уж точно так не мучило. А сейчас каждая вещь восторженно светилась, бодро отражая солнечный свет. Цветные пятна стали наползать одно на другое; глаза заслезились. Белый цвет пронизывал их насквозь. Белоснежный потолок, светлые стены, поблескивающая металлом лампа, бледное лицо... Адам? - Поднимайся, - отрывисто бросил гость. Тео ощутил, как его тянут вверх. Сколько он уже не вставал? Вспомнить это было так же легко, как и то, какой день недели. Или какой нынче месяц. Ноги обрели достаточно чувствительности, чтобы ощутить под собой пол. Адам отпустил Тео; он покачнулся и ухватился за столбик кровати, чтобы не упасть. - Даже не думай, - пробормотал Андерсон, когда Тео покосился на матрас. Хатчкрафт прикрыл глаза, прислонившись лбом к опоре, и замер, приходя в себя. Скрипнула несмазанная петля. Створка платяного шкафа? Через секунду что-то прилетело Тео в лицо. Он с трудом разлепил веки. Полотенце и свежая одежда. Приговор: душ. - Сделаю кофе. Взгляд Андерсона был непреклонен, как и его голос. Если Тео не начнет шевелиться сам, он его заставит. Ванна отрезвила Тео больше, чем он мог себе представить. Сознание обрело утраченную ясность. Его безвозвратно выдворили из спячки, в которую он впал. Единственное, что беспокоило его, скреблось неприятно близко к черепу, – это ощущение, что он проснулся не там, где нужно. Не в то время или, может, не в той шкуре. Он не узнавал ни мира вокруг, ни того, как сам воспринимал реальность. Сломалось что-то очень тонкое. Воздух в квартире стал явно свежее. Очевидно, Адам успел открыть форточки и сварить кофе. Он ждал на кухне. Застыл у окна, вперив невидящий взгляд в стекло. На барной стойке уже были приготовлены две кружки, окутанные ароматными витками пара. Рядом неопрятной кипой лежала куча листков бумаги и картона. Шум отвлек Андерсона от мыслей, он оживился. Тео только сейчас заметил, что друг не снял верхней одежды. Хатчкрафт первым шагнул к столу и неловко залез на высокий стул. Отчего-то это чудилось ему примирительным знаком. Адам некоторое время вглядывался в Тео, прежде чем неторопливо подойти. Присев, Андерсон осознал, что так и не снял в пальто: плотная одежда сковывала движения. Он медленно стянул его, всё ещё находясь в каком-то трансе. Тео вдруг пришло в голову, что он мог забыть об этом, пока пытался войти в квартиру. Звонил, стучал, не слыша ответа. Искал домовладельца и запасную пару ключей. А потом увидел друга на полу без движения... Совесть больно уколола, но он не знал, что сказать. Пока Тео путался в мыслях, Адам придвинул к себе кружку. - Ничего не хочешь рассказать? - Нет, не особенно. Слова давались с трудом, как будто он успел забыть каково это – шевелить языком, прижимать его к нёбу и зубам, произнося звуки. Разучился. Голос стал чужим. - А придётся, - отрезал Андерсон, придвигая к себе гору бумаг. Тео открыл рот, однако не смог произнести и звука. Он внезапно ясно представил, как рассказывает о Ларве. Без утаек, с самого начала. Кровавая ночь в переулке. Дьявольская боль, вернувшая ему драгоценный голос. Отданная в качестве платы душа. Правдивые слова, которые в мягком свете кухни сплетутся во что-то небывалое. Адам ему не поверит. А даже если и... Горькие воспоминания не заставили себя ждать: дыра, разверзшаяся в мёрзлой земле; тёмный гроб, исчезающий в ней. Целая жизнь, отобранная просто так. Ни-за-что. Что же сделает Ларва, если он посмеет разболтать их секрет?.. Хатчкрафт нервно дёрнулся, пытаясь увернуться от ужасающего видения: восковое лицо в ореоле тёмных волос. Кофе перелилось через край кружки. Он расцепил дрожащие руки и отодвинулся от целительного тепла. Он добровольно пошёл на сделку, по своей прихоти. Что бы это для него не значило – так тому и быть. Но он не позволит, чтобы опасность коснулась Адама. Он не должен узнать. - Всё это выеденного яйца не стоит, - пытался отбиться Тео, но слишком слабо. У него не было времени придумать что-то правдоподобное. Да и соображал он пока слишком туго, чтобы сочинять на ходу. – Сколько меня не было, неделю? Две? Он попытался придать голосу беззаботность и тут же понял, что не получается. - Полтора месяца. Вот этого Хатчкрафт точно не ожидал. Он завис, перебирая обрывки воспоминаний. Не мог же он так долго... Целый кусок был вырезан из жизни. Он не помнил его. Тео пытался переварить услышанное, благо Адам отвлёкся и не видел, как сильно его слова потрясли друга. Слишком сильно. Чёрная дыра, засосавшая несколько недель, напугала Тео до ужаса. - Дело в той девушке? – Адам не отрывал глаз от записей. Голос стал странно отстранённым, однако он явно не утратил нити расспросов. Тео похолодел. Он видел Ларву. Он видел его с ней! Как?! Когда?! Господи! Волна паники всколыхнулась в животе и прокатилась до самого горла. - Какой? Лишь бы голос не выдал, лишь бы он не знал Ларвы! Не дай Бог его взгляд упадёт на эту лживую стерву. Тогда он не сможет его защитить. - Не знаю имени. Последняя, с которой я тебя видел. - Адам говорил медленно, почти лениво. Тео сжал ладони и скрестил руки на груди, перебарывая желание хорошенько встряхнуть друга и прекратить уже эту пытку. - Хорошенькая. Высокая... Рыжая. Тео застыл. Из-за страха слова Адама не могли пробиться к сознанию. А когда наконец дошли, облегчение накрыло с головой. Не видел, не видел, не видел, - в безграничной радости выстукивал пульс в висках. Больше он такого не переживёт. Просто не сможет. Нужно создать вакуум и не допускать её туда. Это был единственный способ уберечь близких от участи Шанталь. Кто знает, что взбредёт Ларве в другой раз и кто окажется у неё под рукой, чтобы выместить злорадство. - Ты ведь знаешь, что можешь рассказать мне... всё? - Адам отвлекся от бумажек и внимательно смотрел на друга. Слишком внимательно. Чувство стыда окрасило слюну в горечь. Тео почувствовал участие, такое искреннее и знакомое, к которому всегда обращался в своих тревогах. Как и жажду. Вывалить всё, освободиться. Разделить весь этот ужас, хотя бы напополам, с тем, кому он не безразличен. Кто знает правильный выход. Тео всматривался в голубые глаза, лелея последние секунды облегчения от уверенности, что сейчас всё закончится. Однако он уже ощущал, как эта чудесная смесь чувств тлеет по краям. Страх снова вразумил его, спасая Адаму жизнь. - Что-то случилось? Адам не заставлял, но мягко подталкивал его. Голос был тихим, доверительным. Как будто кошмара и не было. Они снова на своей старой кухне в Манчестере. У них нет ничего, кроме себя. Тео никогда не говорил Адаму, что его голос в те дни был последним оплотом надежды, без которого опустились бы руки. Нет, нельзя поддаваться! Последние слова Тео прокричал про себя, чтобы сознание хорошенько запомнило их. - Это... ничего. - Ничего? Ты пропал на полтора месяца! Квартира превратилась в помойку, а ты по собственной воле решил не функционировать! Ты хоть глянул на себя в зеркало? Ты похож на собственную тень! Адам сорвался, разозлившись на его безучастность. Тео нечего было ответить на это. Он почувствовал беспомощность. Он даже не может оградить лучшего друга. За рёбрами промелькнула искра злости. Слабая. Спасительная. Нужно врать. Снова. Как тогда, когда голос вернулся. И, почти ненавидя себя, он попытался: - Она умерла. Он видел как оторопел Адам. Обмяк и откинулся на спинку стула, будто силы враз ушли. Спустя некоторое время в его глазах вспыхнуло понимание. - Это же не... Шанталь? Тяжёлый взгляд был ответом. Тео не пришлось притворяться. Он всё ещё ощущал вину и горе. - Так ты... знал её? И в тот день ты?.. – глаза Адама расширились, пока он заново осознавал череду событий и то, как чувствовал – должен был чувствовать – себя его друг. – Боже, мне так жаль. Тео кивнул, не смея смотреть на Адама. Он ощущал себя пловцом, только что выбравшимся из воды. А затем теряющим равновесие и спиной падающим обратно. Густая жижа засасывала его, грудь сдавило. Он снова задыхался. Не желая, чтобы Адам понял это, он встал и прошёл к окну. Он ничего не видел перед собой, сражаясь с собственным телом за глоток воздуха. - Почему же ты не сказал, я бы... - и запнулся, не находя слов. - Я не могу, - прошептал Тео. Откуда пришли эти слова? Он не имел понятия. И не смог остановить их. – Это всё слишком. Он больше не лгал. Частичка правды и того хаоса, который пожирал его, прорвалась наружу. Тео ужаснулся, что выдал себя, только Адам расценил это по своему. - Я должен был быть с тобой, понять всё раньше... Прости меня. Я был так занят собой и новым домом... Какой же я эгоист! Тео почти не слушал, сознавая лишь одно: стыд и облегчение.

***

Пока Тео спал, холод покорил мир. И хотя солнце ослепительно сияло, тепло уже не доставало до земли. Зима неторопливо заглотила плоды долгих тёплых месяцев и пошла дальше. Выжившие, приняв поражение, уползли как можно дальше, спасаясь и впадая необходимую для выживания спячку. Пусть враг отступит. Тео безжалостно вырвали из его собственной спячки. Свежий снег поскрипывал под подошвами, когда он пересекал парк. Наверное, это ощущение порадовало бы того, другого Тео, кем он был вроде бы совсем недавно. Теперешний скорее остался бы дома и приходил в себя в границах квартиры. Только Адам настоял на прогулке. Он был здесь же, по правую руку. Что-то было неправильно. Тео долго вдумывался в эту мысль, пока не сообразил: они молчали. Молчание не было для них неудобным, но стало тенью дней, когда они много времени проводили вместе, исчерпывали темы для разговоров и силы. Переходили на другой уровень, более интуитивный, потому что знали каждый взгляд и жест друг друга. Однако турне уже несколько месяцев как окончено, запись в студии еще не началась. Они жили наконец отдельно, посвящая время друзьям и близким. Те нечастые встречи, что выпали на период творческого затишья, не были молчаливыми. Это были моменты, чтобы поделиться новостями и идеями. Хатчкрафт понимал, что Адам поражен известиями о его знакомстве с погибшей девушкой. И всем тем, что он уже успел напридумывать себе, пока Тео подавленно молчал. Так было лучше всего. Пусть он сам определит размеры беды. Чем меньше Тео скажет, тем больше шансов сохранить ложь жизнеспособной. Но налаживать контакт всё же как-то надо. - Как Эмили? – бросил Тео пробный шар. Он знал, как много она значила для Адама. Это должно было разбить лед. Адам закашлялся, оттягивая момент. Тут Тео сообразил, что задал не лучший из вопросов. Ведь он страдает от потери возлюбленной. Должен страдать. На самом деле ему было страшно. И так чудовищно жаль, что он втянул Шанталь во всё это. Падёт ли он ещё ниже?.. Наконец Андерсон собрался с духом и выдавил: - Мы ищем квартиру. Хотим съехаться. Ого. «Мы» непривычно полоснуло слух. Тео мысленно охватил взглядом временную линию, которую они успели пройти вместе. А ведь он наблюдал всё с самого начала. И никогда бы не подумал, что они зайдут так далеко. Замкнутый мужчина, который не верит в любовь, и амбициозная девушка, влюбленная в свою работу. Он видел искру, промелькнувшую между ними, только не обратил на это особого внимания. Увлечения случались в жизни Андерсона так редко и сгорали так быстро... Только не в этот раз. - Я чувствую себя с ней... - Счастливым? Довольным? – Тео перечислял, едва ли вникая в смысл произносимых слов. Странное онемение охватило его тело. - Нет! – Адам мотнул головой и закусил губу. – То есть да!.. Но я про другое. Хатчкрафт внезапно почувствовал, что шагает по тонкому льду. Это не шутливые признания. Адам хочет ему довериться. Если он не будет тактичен, то тот просто закроется. - Будто я обрел устойчивость. И земля больше не вращается с бешеной скоростью, грозя сбросить меня. Тео рассматривал Адама, не веря своим ушам. Пытался осознать, что он меняется. Уже изменился. И не остановится. Он открылся другому человеку. Теперь у него есть кто-то ближе Тео.

***

Они провели несколько часов, бродя по пустынному заснеженному парку. Мало-помалу нашлись и слова, и темы. Вспомнились какие-то вести от друзей и коллег. Как и первые высказанные идеи о новом альбоме. - Те бумаги, которые я видел у тебя... – Адам замялся. Тео удивился такой реакции. Потом долго вспоминал, о каких бумагах шла речь. - Это похоже на какой-то... психоз. Они валялись повсюду. Клочки бумаги, обёртки от еды. Все исписанные от края до края. Легкий толчок в животе – Тео вспомнил. Испугавшись призрачной тени того сумасшествия, очертания которого стали собираться внутри из тяжёлых, будто металлических шариков, он быстро закивал, чтобы Адам скорее закончил мысль. - Перебери их... Обдумай. Это... Хм, сложно подобрать слово... Ошеломило меня. Если ты думал сделать альбом в таком.... ключе, то я тебя поддерживаю. Я просмотрю в своих наработках что-нибудь подходящее и вышлю. Тео снова кивнул, словно высказывая одобрение. Хотя все его мысли были заняты тянущей болью и отзвуком тех ощущений, которые утихли несколько недель назад. Они расстались всё же немного неловко, ещё не пришедшие в себя после разлуки. Не последнюю роль сыграло и то, что Адам ничего не знал о Шанталь. Им обоим нужно было многое обдумать. Тео смотрел вслед Адаму, бодро шагающему через белое полотно. И на цепочку следов, как на карте сокровищ, которая тянулась за ним. Он шёл туда, где его ждали. Хатчкрафт воскресил в памяти улыбчивое лицо Эмили и ту атмосферу, которую она создавала вокруг себя, – запахом, звуком голоса, вещами. Теперь это была часть Адама, неотделимая часть. Так же как и он – её. Ещё немного потоптавшись на месте, Тео развернулся и побрёл в сторону дома. Там его не ждал никто. Он не спешил, шагал медленно, словно и правда гулял и наслаждался освежающим морозным воздухом. На самом деле он плавал в прострации. Для него прозрачный воздух был вязким болезненным желе, от которого сосало под ложечкой. Он силился припомнить, как должен чувствовать себя – в пространстве, стоя на снегу, вдыхая воздух, двигая ногами – но вместо такого желанного переосмысления всё так же ощущал себя лунатиком. Шаг за шагом, день сходил на нет. Город придавила тяжёлая, полная снега перина. Лишь она ещё поддерживала остатки света. В лампочках на фонарях слабо мигали нити накаливания, готовые вспыхнуть по команде в любой момент. Дороги заполнили машины, улицы – люди. Когда Тео наконец-то добрался до своего жилища, было уже темно. Он зашёл и, не раздеваясь, прошёл в спальню. Выдвинул на середину комнаты кресло, то, в котором некогда сидела Ларва, и опустился в него. Первые мгновения голова кружилась так, что ему хотелось сползти на пол. Он убеждал себя, что это от того, что он резко сел, прекрасно сознавая, что это не так. Перед ним было окно, за которым простирался ночной город. Сотни огоньков вспыхивали, пропадали, перемещались во тьме. Где-то за одним из этих огоньков был тот, за кем охотилась Ларва. Хатчкрафт не знал, почему. Устал гадать кто. Однако он понимал, что как только этот некто отыщется, Ларва уберётся. Он сможет вернуть свою жизнь назад. Он очень хотел верить в это. Как и в то, что она скоро появится. Чем быстрее они начнут, тем быстрее этот кошмар закончится. Шли часы. Огни с дороги прочерчивали полосы света, блуждающие по комнате и замершей в кресле фигуре. За стенами тихо копошились соседи. Тео слышал звуки чужих жизней, протекающих в нескольких метрах от него. Как люди приходили с работы, включали телевизор, ужинали. Дети долго галдели, пока их не настигло «взрослое время» и они не затихли. Родители задержались ненадолго, усталость поборола и их. Умолкли люди справа, потом и слева. Собака сверху ещё некоторое время шуршала, но вскоре уснула и она. Дом погрузился в тишину, изредка нарушаемую редкими звуками с улицы. Ларва не пришла. Это было плохо. То, что она не навестила его в последние полтора месяца, – тревожный знак. Что это вообще значило? Что он должен искать её сам? Или она занята?.. А может обязательства с него сняты, и всё кончено? Нет. Нет. Снова нет. Главной оставалась она. Совершать какие-либо действия без её указаний это как минимум неумно. А ещё опасно. Она появится, когда он будет нужен, ведь только ей известно когда, где и при каких обстоятельствах возникнет её жертва. И Тео почему-то должен быть там. Чтобы завершить круг?.. Прошлая жертва участвует в отлове следующей? Но он не видел никого, когда Ларва поймала его на крючок... А может он как магнит, притянет этого незнакомца? Наживка? Хатчкрафт обмяк и откинулся на спинку кресла. Он чувствовал себя измождённым от такой горы вопросов. Выглянула луна. С необъяснимым трепетом, Тео подтянул ноги, спасаясь от белесой лужи света. Эта мысль расшевелила что-то в его памяти. Он вскинул глаза на небо. Бледный круг пялился на него совсем как она. Тяжело, не отводя взгляда. Противостояние длилось буквально несколько секунд, после чего Тео опустил глаза. Тем временем свет добрался до ножек кресла и продолжал ползти вверх. Когда остатки туч схлынут с диска, он полностью будет в её власти. Тео больше не делал различия между Ларвой и луной. Он ощущал связь между ними так же ясно, как привкус крови на своём языке. Он должен сам сделать первый шаг. Озарение тяжело ударило Тео. Ларва не появлялась не потому, что он валялся на полу без сознания. Вряд ли это остановило бы её от хорошего пинка, если бы он ей понадобился. Частью их договора было его согласие. Отдать душу взамен на голос. Выполнять её поручения в будущем. В прошлый раз – их первый – он слепо следовал за ней, зачарованный страхом, едва ли выражая что-либо. Её исчезновение – напоминание о добровольности. Она уйдет, когда он выполнит обещанное по договору. А до тех пор она будет сводить его с ума. Отключка на полтора месяца была лишь началом. Скромной демонстрацией. Не дожидаясь, пока небо прояснится, Тео опустил ноги на пол, окуная их в лунную реку. Помедлив немного, привыкая к своему решению, он встал. Развернулся и вышел из квартиры. Во дворе было пусто. Лампочка над подъездом вспыхивала и гасла, на доли секунды освещая круг перед входной дверью. Тео огляделся по сторонам. Он был уверен, что понял всё правильно. Она будет ждать его. Ведь она дышала ему в затылок, знала каждую его мысль и страх... Разве не к этому она его вела?.. Однако снаружи никого не было. За пределами двора кипела ночная жизнь. Её отзвуки долетали до Тео как насмешка о прежних, беззаботных днях. Луна безразлично рассматривала ссутулившуюся фигуру. Вдруг раздалось глухое бряцанье. Тео резко повернулся к источнику шума и наконец увидел её. Вспыхнуло пламя зажигалки, на мгновение высвечивая во тьме знакомое лицо. Бегунок кожаной куртки, брякнувший о дверцу машины, все ещё раскачивался в воздухе. Ларва вальяжно привалилась к боку его автомобиля и закурила. Затянувшись, она медленно выпустила дым и сосредоточила своё внимание на Тео. Молчаливый диалог длился несколько секунд, после чего она метнула окурок в сторону и обогнула машину. Без усилий распахнула дверь, которой полагалось быть запертой, села за руль. Тео поспешно присоединился к ней. Взревел мотор, разбудив собаку на верхнем этаже. Автомобиль стремительно исчез во тьме.