The Story After You (История после тебя)

Из всех его товарищей по команде его партнерство с Рене было наименее неприятным. В течение его первого года Рене была одной из тех Лис, которые выделялись для него больше всего, он мог распознать что-то за ее нежными улыбками и сладкими словами — это проскальзывает в проницательности ее глаз. Рене, должно быть, тоже видела это в нем. Потому что однажды Рене пригласила его на кофе, и после этого Эндрю думает, что Рене стала считать его другом. И, может быть, Эндрю тоже считает ее другом. В любом случае, весь прошлый год вся команда провела в убеждении, что они скорее всего встречаются — или если быть точнее все, кроме Аарона, который знает Эндрю лучше. Это закончилось довольно быстро, когда Эллисон и Рене, по-видимому, сошлись вместе летом. Тем не менее, ему нравится проводить с ней время в тишине или говорить о потенциальных стратегиях зомби-апокалипсиса. — Думаю, я бы взяла с собой остальных членов команды, — говорит Рене, потягивая чай. Эндрю сидит напротив нее в кафе, держа в руках горячий шоколад с горой взбитых сливок и шоколадной посыпкой. — Ну, Мэтта, Дэн и Эллисон, Сета тоже… — Ты бы хотела, чтобы бывший твоей девушки был с тобой во время зомби-апокалипсиса? Кажется рискованным. Рене закатывает глаза, но на ее губах появляется легкая улыбка: — Я доверяю Элли и знаю, что она все еще заботится о Сете как о друге. У них всегда была связь на каком-то уровне, и я уважаю это. Эндрю качает головой: — Так мудро, — повторяет он. — Не многие люди согласились бы с тобой. Рене пожимает плечами: — У меня было время, кроме того, Мэтту понадобится его лучший друг. И я знаю, что Элли счастлива со мной, так что я бы не волновалась. — Я думаю. Сет был так далеко в заднице Рико в этом году, что я забыл, что они с Мэттом живут вместе. — Я думаю, что Сет больше думает о своем будущем в этом году, когда приближается его выпускной, и он думает, что его лучший шанс — это быть на хорошей стороне Рико. Наверное, думает, что он замолвит за него словечко. Потягивая свой напиток, Эндрю отмахивается от нее. Он не может сказать, что его действительно так сильно волнует драма старшеклассников, но, тем не менее, ему нравится быть втянутым — любая динамика может повлиять на него или Аарона. Рене стряхивает крошку со своего рогалика через стол: — Твоя очередь. Кого ты берешь с собой? Легко. — Аарон, Кевин, Би и, может быть, Ники — он ни хрена не раздражает. Что означало бы, что мне пришлось бы забрать и его мужа тоже. Рене хмыкает в знак согласия, ответ Эндрю на самом деле не меняется. Но он снова опускает взгляд на свой напиток, мысленно возвращаясь к ночам, проведенным без сна с Нилом на диване, и, тем не менее, он чувствует, что все меняется. — И Нила, — решает он. Хуже всего то, что Рене не выглядит удивленной, она только возвращается к потягиванию чая со спокойным блеском в глазах, который выдает ее истинные эмоции. — Почему Нил? — Почему нет? — Эндрю отстреливается: — Кроме того, он быстро соображает в плохих ситуациях, был бы полезен в войне против нежити. — Значит, собираешься взять с собой и Рико? Даже если вопрос поражает Эндрю, он знает, что это не личный вызов, особенно когда он исходит от Рене. Выражение ее лица — это то, как она пытается безмолвно общаться с ним. Иногда они избегают трудных вопросов, обходя их окольными путями. Такие, как-то, что Эндрю на самом деле чувствует к Рико — Рико и Нилу. — Нет, он не может остаться с нами. Нет смысла тратить на него припасы. Допивая остатки горячего шоколада, он наблюдает, как по губам Рене расползается более опасная улыбка. — Я рада, что мы пришли к согласию. — Когда она говорит это, Эндрю действительно рад, что в прошлом году он решил пойти выпить кофе с Рене Уокер. - Затишье, воцарившееся в жизни Эндрю, разрушается в среду днем. Он на тренировке, одетый в свое снаряжение и наблюдающий за схваткой, происходящей перед ним. Рико и Кевин продолжают конфликтовать на поле. Благодаря тому, что Рико удерживает мяч у себя постоянно, команде практически невозможно прорваться за любую линию обороны, в том числе и за свою собственную сейчас. Он удивлен, что никто, кроме Кевина, не заметил, что проблема явно в Рико. Стена ворот в любом случае холодна для его спины, и он знает, что мяч в ближайшее время не долетит до его конца площадки, так что ему приятно наблюдать. Это происходит до тех пор, пока Ваймак не дает свисток, снимая растущее напряжение на корте. — Хорошо! Вот и все, сделайте передышку и перегруппируйтесь. Вы, ребята, просто гребаный беспорядок. — ворчит Ваймак, срывая с головы кепку, чтобы раздраженно провести рукой по волосам. — Я собираюсь, блядь, выпить, сейчас вернусь. Имеет ли он в виду алкоголь или воду, он не утруждает себя уточнением. В любом случае, Ваймак уходит с поля, и именно тогда Эндрю замечает Нила. Он знает, что Нилу иногда нравится наблюдать за тренировками издалека, или он приходит пораньше, чтобы забрать Рико или встретиться с Эндрю, но на этот раз он бросается прямо к дверям. Его лицо раскраснелось, а глаза горят гневом, которого, по мнению Эндрю, он никогда раньше не видел на лице Нила. Разговоры смолкают, когда Нил подходит к плексигласовым дверям и рывком распахивает их. Они ударяются о стены, заставляя эхо отдаваться по всему стадиону, и Нил смотрит только на Рико, который стоит неподвижно с поднятыми бровями. — Как ты, блядь, смеешь! — кричит Нил, заставляя Рико вздрогнуть от неожиданности, когда Нил идет вперед, ударяет себя руками в грудь и толкает. Рико отшатывается назад, и сразу же Джек и Сет делают шаг вперед, чтобы помочь, но Рико отмахивается от них резким движением руки. — Что? Что случилось? — Рико брызжет слюной, поднимая руку, чтобы коснуться плеча Нила, но Нил отбрасывает ее. — Не смей, блядь, Рико, даже не пытайся с этим дерьмом. Ты точно знаешь, о чем я, блядь, говорю, — рычит Нил, тыча пальцем в грудь Рико, — Все это время ты обвинял меня в том, что твои родители платили за мое образование, все это гребаное время ты… ты, блядь, использовал меня, и все это время этого можно было избежать. — Натани… — начинает Рико, но Нил толкает его сильнее, не давая словам сорваться с его губ. — Назови меня так еще раз, и я покажу тебе, что именно я от тебя скрывал, — предупреждает Нил. Вокруг них остальные Лисы придвинулись ближе, но никто не сделал шага вперед. Эндрю, держа ракетку в руке, начинает пробираться к Нилу, не уверенный, должен ли он оттащить Нила или позволить ему вмазать Рико, как он по праву заслуживает. — Ты знал, — шепчет Нил. — Ты отказался от единственной вещи, ради которой, как ты знал, я надрывал задницу. Просто чтобы у тебя была еще одна гребаная причина контролировать мою жизнь. Рико, наконец-то, по-видимому, прекратив изображать растерянного бойфренда, усмехается. — Да ладно, Нил, ты бы не пробрался, так далеко наверх, если бы не я. — Пошел ты, Рико! Мне нужна была эта стипендия, а ты украл ее у меня! — Я оказал тебе услугу. Ты всегда так стремился быть рядом со мной, доставлять мне удовольствие. Не разыгрывай сейчас этот независимый поступок только потому, что ты нашел кого-то еще, кого ты можешь трахнуть, чтобы они могли тебе немного помочь. И Эндрю, и Нил замирают, даже когда Рико смотрит на Эндрю. Ракетка, которую Эндрю держал в руках, с грохотом падает на пол, вместо того чтобы сжать руки в кулаки. — О, да ладно, — ухмыляется Рико. — В этом Нил похож на свою маму, всегда трахает кого-то, чтобы добиться своего. Тебе тоже нужно выключить свет, Миньярд? У него меньше шрамов на спине, ты знаешь, и если ты прижмешь его лицо к подушкам, тебе не придется видеть шрамы на его щеках, и это заставит его замолчать на некоторое время… Эндрю ничего не видит. Он не может дышать. Он не был затуманен такой яростью со времен старшей школы, и он бросается вперед вслепую. Он убьет Рико, он убьет его за то, что он думал, что может говорить такие вещи о Ниле и это сойдет ему с рук. Но Рене оказывается там первой. Твердая рука ударяет его в грудь. Ее белые волосы резко контрастируют в его видении. Она стискивает зубы. — Он не стоит этого прямо сейчас, — твердо говорит она. И тут он видит лицо Нила. Холодное, пустое и неподвижное. Он смотрит на Рико так, словно увидел привидение, и не реагирует на Мэтта, который тянется к нему и зовет по имени. Грудь Нила вздрагивает один раз, а затем Мэтт касается его плеча, и Нил отшатывается, как будто его обожгло. В тот же момент двери на корт распахиваются, и Ваймак протискивается внутрь. — Веснински? — удивлено спрашивает Ваймак. — Что, черт возьми, здесь происходит. Рико насмехается, но Нил молчит, вместо этого поворачивается на каблуках и выбегает из четырех стен корта. Инстинктивно Эндрю чувствует желание побежать за ним, но гнев, который он испытывает, слишком всепоглощающий, и источник его стоит прямо здесь — гордо, как будто он только что не упустил свои шансы когда-либо снова быть уважаемым людьми вокруг. — Эндрю, — повторяет Рене. — Ты нужен Нилу, прямо сейчас. Это единственное, что Эндрю нужно услышать. Вырвавшись из хватки Рене, он разворачивается на каблуках и гонится за Нилом, игнорируя Ваймака, выкрикивающего его имя, и растерянные крики его товарищей по команде. Только когда он оказывается у двери, он слышит, как Рико заговаривает. — Я не против поделиться, Миньярд, просто верни его целым и невредимым, ладно? На мимолетный миг Эндрю подумывает развернуться и убить Рико голыми кулаками, но вспышка рыжих волос заставляет его ноги двигаться вперед. Его сердце колотится в груди, и он наблюдает, как Нил входит в раздевалку. На мгновение он подумывает оставить Нила в покое, но затем слышит гулкий звук прерывистого вздоха, и Эндрю распахивает дверь. Нил рухнул на землю, его тело содрогается, когда очередной хрип срывается с его губ. Безумные голубые глаза останавливаются на Эндрю, и сдавленный всхлип вырывается у Нила. — … нет, Эндрю, клянусь, я не… — пытается сказать Нил, но не может закончить. — Нил, тебе нужно дышать, — начинает Эндрю, но Нил падает с очередным судорожным вдохом, тело вздымается, а слезы текут по его щекам. Эндрю падает на колени, беспомощно обхватив руками тело Нила. Внутри он хочет найти способ утешить его; снаружи он понятия не имеет, как это сделать. — Могу я прикоснуться к тебе? Нил? — Я могу… — хрипит Нил. — Я больше не могу этого делать. Руки вспыхивают и хватаются за протянутые руки Эндрю. — Я не могу, я не буду, я не могу быть с ним, — умоляет Нил. — Я больше не могу этого делать. — Тогда не надо, — говорит Эндрю, усиливая хватку. — Не надо, Нил. — Он не позволит мне… он не позволит, он не оставит меня. — Нет, — обещает Эндрю. — Он не притронется к тебе. Я ему этого не позволю. Прерывистое рыдание снова вырывается у Нила, и Эндрю притягивает Нила к своей груди: — Скажи мне, если хочешь, чтобы я отпустил, — шепчет Эндрю зарывшись лицом в мягкие кудри. Нил отвечает тем же, обнимая Эндрю за талию. Итак, Эндрю сидит там и позволяет Нилу плакать у него на груди. Легкая дрожь, сотрясающая его, и шепот ненависти в адрес Рико теряются в гуле раздевалки и трубах, которые стонут над головой. Сердце Эндрю бешено колотится, но он надеется, что сможет скрыть это за размеренными движениями пальцев и ровными вдохами, которые он продолжает делать. — Давай мне нужно переодеться чтобы вернуться в общежитие, я не знаю, сколько у нас еще есть времени до окончания тренировки, — бормочет Эндрю, чувствуя, как Нил вздрагивает от его голоса, но тем не менее кивает. Поднявшись на ноги, Нил вытирает глаза. Его брови недовольно хмурятся из-за мокрого следа, оставшегося на футболке Эндрю, но ни один из них не комментирует это. Он также ничего не говорит, когда Эндрю начинает раздеваться, чтобы отправиться в душ, спокойно решив не снимать нижнее белье, пока Нил находит место на скамейках, чтобы подождать. К тому времени, как они покидают раздевалку, Эндрю слышит, как тренер дает свисток, и приглушенные звуки Дэн, призывающую всех заканчивать, он слышит что ее слова звучат неестественно и напряженно. Это только подстегивает Нила уйти быстрее, а Эндрю бежать трусцой, чтобы не отставать от более быстрого человека. Он знает, что теперь Аарона и Кевина не сможет отвезти обратно в их комнаты в общежитии, но Эндрю решает, что это не его проблема, чтобы заниматься ею сейчас. Он без комментариев ведет машину, не сводя глаз с дороги и давая Нилу время прийти в себя. Это также дает Эндрю время обуздать ярость, которая пробивается на поверхность. Однако к тому времени, как они возвращаются в свою комнату в общежитии, Эндрю все еще не контролирует ситуацию. Это все еще просачивается из каждого его вздоха, и он может сказать, что это выводит Нила из себя. — Нил, — выдавливает Эндрю. — Я собираюсь спросить тебя кое о чем, и я хочу получить ответ без всякой ерунды прямо сейчас. Нил не встречается взглядом с Эндрю, но он кивает головой. — Рико причинял тебе боль? Тишина… затем: — Да. — Как часто? Снова тишина, а затем более сдавленное: — Я не уверен. — То есть, ты не можешь вспомнить? Или как в том, что он делал это так много раз, что ты сбился со счета? Эта тишина оглушает. Тишина заставляет кричать — но она вообще не издает шума. Это самая холодная пощечина ему в лицо и самый горячий гнев, который он когда-либо испытывал. Его зубы скрежещут друг о друга с такой силой, что он может поклясться, что у него скрипит челюсть. Ты, блядь, знал это, ты знал это и сидел в стороне, пока кто-то страдал. Ты ни хрена не лучше, чем Касс. — Эндрю. — Голос Нила тих, но этого достаточно, чтобы прервать его мысли. — Я не знаю, о чем ты думаешь, но это не твоя вина. Я решил остаться с Рико, и у меня были на то свои причины, и это был мой выбор, и только мой. Ничто из того, что бы ты сделал, не заставило бы меня оставить его. — Я должен был убить его, чтобы не смог тебя и пальцем тронуть, — рычит Эндрю. Его не волнует, как банально это звучит — его не волнует, что это было именно то, что раньше подвергало опасности Би и Аарона. Его не волнует, что он снова впадает в бездонную ярость, которую с таким трудом подавлял. На лице Нила появляется затравленное выражение. — Он впервые сделал что-то задолго до того, как я встретил тебя, Эндрю. — Что еще он с тобой сделал? — шипит Эндрю сквозь стиснутые зубы, бросая взгляд на покрытые шрамами запястья Нила и на исчезающие синяки на горле. — Сколько раз он приковывал тебя наручниками к кровати? — Эндр… — начинает Нил, но Эндрю перебивает его. — Что он делал с тобой, Нил? Что, черт возьми, он делал? Он навязывал тебе себя силой? Все это время ты говорил мне, что тоже делал то, что не хотел, для людей, о которых ты заботился, как далеко это зашло, Нил? Нил открыл рот, раз, другой, прежде чем снова закрыть его. Голубые глаза стали стеклянными стеклянными. — Я никогда не говорил «нет», — говорит он мгновение спустя, и эти слова подействовали на Эндрю как удар. — Ты когда-нибудь говорил «да»? Нил не отвечает. Его тело это каменное изваяние, и он не уклоняется от взгляда Эндрю, даже если не хочет встречаться с ним взглядом. Вместо этого он качает головой, пожимая руки, сжатые в кулаки. — Он бы остановился, если бы я сказал ему. — Я тоже перестал говорить «нет» своему приемному брату. Слова вырвались на свободу, самая темная тайна, которую Эндрю хранил при себе глубоко в течение многих лет. Этот демон был самым темным, с самыми острыми зубами и самыми жестокими словами. Глаза Нила перед ним расширяются от ужаса, когда слова, наконец, оседают. Но Эндрю не останавливается. — Я перестал бороться, я позволил этому случиться. Я тихо лежал в этой гребаной кровати и позволял ему делать все, что ему заблагорассудится. Каждую ночь, когда он пробирался в мою комнату, каждую ночь, когда он заставлял меня сидеть напротив моего брата и лгать о синяках, покрывающих мое тело, лгать о том, почему я никогда не впускаю его в свою комнату. — Нил заметно вздрагивает от этого. — Тебе это тоже кажется знакомым, Нил? Просто потому, что ты не сказал «нет», это, блядь, не значит, что ты сказал «да». — Эндрю, мне так жаль… — Я не хочу сожалений, Нил. Я хочу, чтобы ты знал, что я знаю, кто он такой, я знаю из первых рук, что это за люди, и Рико становится ближе к этому с каждым гребаным днем. Нил ощетинивается от этого, и Эндрю понимает, что задел за живое. — Я сделал то, что должен был, — огрызается Нил, делая шаг вперед, так что их тела почти соприкасаются, — И не смей, блядь, сравнивать мои отношения с тем, что случилось с тобой. То, что случилось с тобой, чертовски ужасно, Эндрю, но он не Рико. Рико — кусок дерьма, манипулирующий нарцисс, но он не монстр — он не такой. Глаза Нила горят, и Эндрю знает, что он верит каждому слову, слетающему с его губ прямо сейчас. Эндрю ненавидит это, он чертовски сильно ненавидит это, и он хочет причинить боль — не Нилу, никогда Нилу, но кому-то, самому себе. — Как ты можешь быть таким гребаным идиотом. — Эндрю потерял самообладание, гнев на Рико, на самого себя, закипает до такой степени, что он не может контролировать его должным образом, и он огрызается в ответ: — Как ты можешь, черт возьми, не видеть этого, Нил! Посмотри на себя! Нил вздрагивает. Может быть, дело было в том, как Эндрю качнулся вперед, или в том, как его голос стал выше, чем он когда-либо говорил раньше, может быть, это было то, как его рука двигалась подсознательно — не для того, чтобы ударить Нила, он никак не мог этого знать. Он отшатывается от Эндрю, и на мгновение кажется, что эти голубые глаза видят только еще один силуэт того, кто может причинить ему боль. Это высасывает гнев из Эндрю на одном дыхании и заменяет его горячим стыдом. Чувство вины и отвращения в нем самом пробуждаются к жизни и заставляют видение, окрашенное в красный цвет, снова исчезнуть. Какого хрена он делает? Нил, похоже, только сейчас осознавший, что только что произошло, широко раскрывает глаза, его рот приоткрывается в извинении, которое Эндрю не нужно слышать. — Остановись, — хрипит он. — Не смей извиняться. — Но я…я не имел в виду… — Нил быстро моргает, чтобы заставить слезы, угрожающие пролиться, исчезнуть. — Я бы никогда… — Нет, нет. Просто, это не твоя вина. Черт… — Мир звенит слишком громко, и Эндрю поднимает руку, чтобы зажать нос. — Я разозлился и выместил это на тебе, и мне чертовски жаль. Нил ничего не говорит, пока Эндрю проводит руками по лицу, дергает себя за волосы, пытаясь успокоить свой бешено бегающий разум. Половицы скрипят под Нилом, но Эндрю не поднимает глаз, пока не слышит, как Нил тихо шепчет его имя. Лицо Нила все еще красное от слез, но гнев тоже исчез — вместо него только нахмуренные брови и плотно сжатые губы в сочетании с зависшей рукой, которая не дотронется до плеча Эндрю, если он сам об этом не попросит. — Пойдем на крышу, — говорит он. — Там мы сможем успокоиться. С этим Эндрю может согласиться. Они идут молча, Эндрю, как обычно, идет впереди, а Нил плетется за ним. Они поднимаются на один лестничный пролет и входят в старую дверь. Открывая ее, можно увидеть дождь, который барабанит по цементу, окрашивая его в темно-серый цвет. Эндрю подумывает спросить Нила, не хочет ли он вернуться внутрь, но Нил продолжает свой путь к краю крыши без комментариев. Они оба сидят, колено к колену. Нил выуживает зажигалку из кармана и выжидающе смотрит на Эндрю. Затем он достает свои сигареты и позволяет Нилу прикурить их, беря одну себе в рот. Глаза Нила закрываются, как всегда. Он глубоко дышит и не утруждает себя попытками прикрыть сигарету от дождя. Эндрю — тот, кто говорит первым. — Я тоже сделал то, что считал нужным. Что я должен был сделать, чтобы сохранить Касс, сохранить эту семью. Чтобы уберечь моего брата. Если Нил удивлен, он никак не реагирует, только открывает глаза и бросает взгляд на Эндрю, чтобы дать ему понять, что он слушает. — Он был не первым человеком. До него были и другие. Каждый раз после этого я разыгрывал какой-нибудь грандиозный взрывной эпизод, чтобы приемные родители снова отказались от нас. Дошло до того, что Аарон возненавидел меня так сильно, что неделями не разговаривал со мной. — Нил резко вдыхает, но Эндрю отмахивается от него. — Он понятия не имел. Просто подумал, что это было то, что я делал специально чтобы позлить. Но когда мы добрались до дома Касс, я не смог сделать это с ним снова. Не после того, как Аарон забрался ко мне в постель в нашу первую ночь там и умолял меня не облажаться в этот раз. — Так что я этого не сделал. И когда Дрейк вошел в мою комнату в ту первую ночь, я просто принял это, как должное. Пока он не прикасался к Аарону, мне было все равно, что он со мной сделает. В любое время, когда мысли Дрейка блуждали, я бы… Я бы сделал все, что должен, чтобы вернуть его внимание только мне. Застарелая желчь снова просыпается в желудке Эндрю, но он проглатывает ее сквозь стиснутые зубы. — Аарон узнал. Никогда не видел, чтобы он так сходил с ума, я все еще думаю, что он убил бы Дрейка голыми руками, если бы мог. Но потом вмешалась и Касс, она ни за что не могла продолжать отрицать правду, когда ее двадцатилетний сын прижал к себе тринадцатилетнего подростка со штанами вокруг лодыжек. — Итак, нас забрали из дома. Касс выбрала Дрейка — начала плести какую-то хреновую историю о братской любви и психическом заболевании. Я не знаю. Но служба по делам детей отправила меня к психотерапевту, и там я познакомился с Би. Рядом с ним Нил тяжело сглатывает. Эндрю встречается с ним взглядом: — Знаешь, о чем спросил меня Аарон после всего этого? Нил медленно качает головой. — Он спросил меня, почему? Зачем это делать? Зачем разрушать мое тело, мой разум ради чего-то подобного? Почему я не пришел к нему? Почему я солгал? Почему я думал, что это моя ответственность как ребенка — нести такое бремя? — Эндрю переплетает пальцы с нарукавными повязками: — Я сказал ему, что у меня не было выбора. Но он сказал мне, что это не так и выход есть всегда. Тогда у меня просто не было никого, кто мог бы мне это сказать. Эндрю сдвигается так, чтобы оказаться лицом к Нилу, и протягивает руку. Нил принимает это без вопросов. — Сейчас я говорю тебе, что у тебя есть выбор, Нил. Даже если ты думаешь, что у тебя его нет или ты его не заслуживаешь. Наши монстры такие же люди, как и мы, в конце концов, они тоже падут как один. Он не имеет над тобой власти, Нил, если ты ему не позволишь. Несмотря на то, что небо сейчас черное от грозовых туч, надвигающихся сверху, и даже несмотря на то, что морось с каждой минутой становится все сильнее, сигарета Нила все еще горит, и отблеск освещает его лицо. Ужасные шрамы, которые портят его кожу, и красные круги вокруг глаз теперь более заметны, но Эндрю все еще думает, что он самый красивый мужчина, которого он видел. — А если я сделаю неправильный выбор? — спрашивает Нил. Эндрю бросает взгляд на парковку внизу. К зданию общежития бежит группа студентов, в том числе несколько его товарищей по команде. Он напевает, крепче сжимая руки Нила. — Ты этого не сделаешь. Брови Нила сошлись вместе, он посмотрел вниз на их соединенные руки, а затем снова на лицо Эндрю. Он по той же нервной привычке прикусывает нижнюю губу, и Эндрю чувствует, как его собственное сердце учащается при виде этого. — Могу я кое-что сделать сейчас? — Нил шепчет: — Важное? Эндрю фыркает: — Да, Нил, ты можешь сделать все, что захочешь. Нежная рука внезапно оказывается у щеки Эндрю, пальцы ждут малейшего кивка, который Эндрю удовлетворяет. А потом Нил целует его. Его губы намного теплее, чем у других парней, которых Эндрю целовал в прошлом, может быть, более потрескавшиеся, но Эндрю не задумывается об этом дважды. Это робко, но как только Эндрю прижимается в ответ, поцелуй Нила становится более уверенным, рука на его щеке притягивает его ближе. Он не чувствует дождя, он не чувствует ледяного тротуара под собой, он не чувствует, как его промокшие джинсы прилипают к бедрам — единственное, что он может чувствовать, это Нил, Нил, который целует его. Нил, который не должен был целовать его. — Нил, — шепчет Эндрю ему в губы. — Нил, остановись. В тот момент, когда он произносит эти слова, Нил уходит, отрываясь от Эндрю, который мгновенно оплакивает потерю тепла. — Мне жаль, мне так жаль. Я, ты… — начинает Нил, но Эндрю протягивает руку назад, удерживая его, схватив за руку. — Остановись. Нет, дело не в том, что я этого не хочу, — он колеблется, — Черт, я уверен, что ты не знаешь, как сильно я этого хочу. — Эндрю начинает обводить шрамы на костяшках пальцев Нила и тихо вздыхает. — Ты сейчас плохо соображаешь. Я не собираюсь так пользоваться тобой, я не буду таким, как он, я не позволю тебе просто принять это. Голубые глаза метаются туда-сюда, стена, которую воздвиг Нил, снова начинает рушиться. Медленно расстояние между ними сокращается, и Эндрю наклоняет голову Нила, чтобы прижать их лбы друг к другу, разделяя дыхание друг друга. — Тогда позже? Я могу поговорить с тобой об этом после Рико? — спрашивает Нил. Эндрю легонько касается щеки Нила, прежде чем снова опустить руку, позволяя своим глазам закрыться: — Да, позже. — Если я смогу это сделать, — тихо добавляет Нил. — Ты сможешь, — обещает Эндрю, — и он больше не прикоснется к тебе.