Пей меня

Все взаимодействие с гостями проходит для Юнги ужасно. Он делает попытки быть веселым, общительным и хорошим хозяином, но мысли заняты Чимином и его тетрадью. Внутри очень много злости и непонимания. А еще желания, чтобы гости скорее ушли и можно было бы поговорить. Или не уходили никогда, потому что Юнги не уверен, что сможет разобрать ситуацию и донести свое видение происходящего, и услышать Чимина. Что вообще говорят в таких ситуациях? - Что с тобой? - спрашивает Чонсок. В какой-то момент Чонгук косится на Юнги и просит Чимина провести экскурсию и показать парк, пруд, домики и всю территорию у дома. Мин благодарен сыну, и за ними не идет, оставаясь на веранде. - Я так сильно налажал, - вздыхает Юнги, закуривая. - Самобичевание? - берет сигарету и тоже закуривает. - Пиздец просто. - Бывают такие дни, да. - Почему я решил, что из мальчика, который всю жизнь брал на себя ведущую роль, за пару месяцев получится отличный саб? - Расскажешь мне, что случилось? - Чимин случился, - злится Юнги и слышит смех друга. - Ли, я правда очень сильно ошибся, - вздыхает выпуская дым. - Думал, что терапия, комфортные условия, интересный досуг это то, что поможет расслабиться ему и довериться. На деле что? - Что? - усмехается. - Я говорю, что ему рано носить ошейник, он покупает собачий и ходит пока мы не вместе. - Что? - смеется и давится сигаретным дымом. - Он купил себе ошейник для больших собак в зоомагазине и носил, - вздыхает. - Находчиво, - хмыкает в ответ. - Я с ним подписал договор этот ебучий, - пинает ногой ножку столика, стоящего рядом. - О, у вас уже серьезно все? - Сегодня его дружок принес тетрадь Чимина. В неё он записывал еду, которую не ел, но которую хотел бы съесть, потому что голодал, - повисает тишина. - Когда он не со мной, он голодает. - Оу…. - У нас договор, по которому он должен есть. Блять. - Некоторым Сабам требуется больше времени, чтобы довериться, - Чонсок поглаживает его по спине, перед тем, как сесть на один из уличных диванов. - Я уже задумался о церемонии вручения постоянного ошейника. - О, Мин-Мин. - Ты же тоже мягкий Дом, - тушит сигарету и садится рядом. - Да. Но с Аю мы шли долго к полному подчинению. Несколько лет постоянных практик, перед тем, как я предложил ошейник. Юнги кажется, что это второй раз когда он слышит игровое имя Чжеын. Порывшись в воспоминаниях всплывает, что Чонсок использует для практик прозвище Медведь. - Я такой мягкий с ним, - закрывает глаза руками и упирается локтями в колени. - Он пил мою кровью. - Да ты влюблен, - смеется, похлопывая по спине. - Что-то мне подсказывает, что ты слишком много думаешь. Возможно он не говорил тебе про тетрадь, потому что никому не говорил? Есть вероятность, что это его грязный маленький секрет о котором знает только его друг и то потому что так же узнал все? Юнги ненавидит этот день. - Мне придется его наказать. - Разумеется, - соглашается Ли. - Уже придумал как? - Игнорирование. Чонсок понимающе хмыкает и гладит его по спине. Во время практик есть разные формы наказания и игнорирование считается одной из самых психологически тяжелых. Она сложна как для Саба, так и для Дома, если они находятся в постоянных отношениях. - Просто помни, что все ошибаются. И его ошибки не из-за того, что ты что-то не так сделал, а из-за того, что он привык так делать. - Думаю, что был чрезмерно мягок с ним. - Ты влюблен, - смеется. Легче после разговора становится не на много. Мерзкие, навязчивые мысли все еще есть в его голове. Он сделал все неправильно, он ошибся, он должен был замедлять весь процесс и их сближение. Возможно даже вообще не браться за травмированного, сломленного ребенка. Позволить жить собственную жизнь и не втягивать в БДСМ вампирские игры. Он немного успокаивается к тому моменту, когда экскурсия Чимина подходит к концу и компания возвращается в дом. Чонгук похлопывает его по спине и на ухо говорит что-то типа “все правильно делаешь”. Слух вампира это замечательная способность, жаль немного, что его сын подслушал разговор с Чонсоком. Удается выдохнуть когда гости уходят. К этому времени в голове Юнги пронеслись все плохие мысли, какие только могли пронестись. Самые ужасные думы были обдуманы и злые слова высказаны. Но впереди еще реальный разговор с мальчишкой, который может пойти вообще как угодно. - Юнги, - зовет Чимин, когда за гостями закрывается дверь. - все нормально? - Если честно, то я зол, - отвечает честно и обходя младшего по большой дуге идет в кабинет. - На меня? - старается поспевать. Юнги знает, что мальчика может травмировать неправильно сказанное слово. Психика слишком подвижная, да и не так он в себе уверен, чтобы скептически отнестись к словам старшего и хоть как-то противостоять. Но говорить нужно, так строятся здоровые отношения. - На тебя, Чимин, - Мин усаживается за стол на свое привычное место. - Почему? - хмурится. - Что я сделал не так? - Чимин, - вздыхает и говорит медленней обычного, стараясь подбирать слова. - Для тебя мой образ жизни что-то временное и несерьезное? - Что? - садится напротив и выглядит озадаченным. - Почему ты так думаешь? - Поправь, если я не прав. Но у тебя есть комфортный дом, ты обеспечен всем необходимым и по одному слову можешь получить то, что захочешь. Я заботлив, ласков и позволяю тебе делать все, что ты хочешь. Буквально, - делает глубокий вдох. Ему не нравится то, что он сам и произнес “я позволяю тебе”. Звучит как то, за что потом надо будет извиниться. - К чему ты, не понимаю. - Ты пил мою кровь. Носишь ошейник, к которому очевидно, блять, не готов, - сейчас ему хочется что-то разбить, потому что разговор опять распаляет. - Правда, не понимаю. - Все, что от тебя требовалось - оставаться в безопасности. Заботиться о себе и учиться говорить о своих потребностях. И я каждый сраный день спрашивал поел ли ты. Каждый, блять. - Тетрадь, - догадывается Чимин. - Тетрадь, да. Сегодня я узнаю, что у тебя есть тетрадь, в которую ты записываешь еду, которую бы съел. Но которую не ешь, потому что голодаешь. Юнги видит как младшего настигло осознание причин этого разговора. Чимин поджимает губы и хмурится слушая все это. Но глядя на этот милый маленький комочек пушистого человека, злость не уходит. Юнги все еще хочет что-то разбить, сломать и выкинуть в окно. Но такое поведение точно напугает парня, потому остается только закурить. - Почему ты мне не доверяешь? - шепчет Юнги. Мин слышит как сердце младшего замирает от этого вопроса. - Юнги, - встает со своего места и подходит ближе. - Я доверяю, - мнется на своем месте, не понимая может ли подойти ближе и что-то сделать. - Ты отказываешься от еды и об этом знает только Тэхен. - Он два года был моим соседом по комнате! - Я думал, что у нас отношения, - Юнги смотрит на младшего снизу вверх и прикусывает язык, понимая что эти слова делают больно им обоим. - Это привычка, - вздыхает младший и смотрит на огонек сигареты, - Когда я был маленький, то денег не было и, - говорит тише, - Бабушка работала на нескольких работах, чтобы платить за школу и за дополнительные курсы. Я привык отказываться от еды, чтобы бабушка могла поесть и пойти работать и ей не стало плохо. В школе учитель физкультуры сказал что я полноват и на отказ от еды наложилось желание быть худым. Ну знаешь, в нашей стране не любят глупых, бедных и толстых, - он молчит, переступая с ноги на ногу. Юнги становится жаль, что они оба через это сейчас проходят. Если бы он был внимательней, если бы создал дружелюбную атмосферу, мальчик бы сам поделился. - Прости, что не рассказал раньше. - Чимин, - вздыхает. - Меня злит не то, что ты не ел. А то, что говорил, что ел, когда не ел.. - Оу, - младший переступает с ноги на ногу и выглядит удивленным. - Прости. - Я отвечаю за тебя, твою безопасность и, - берет за руку младшего и заставляет подойти ближе, - За твой комфорт. У нас с тобой договор, помнишь? А еще я обещал твоей бабушке, что позабочусь о тебе. - Да? - не решается поднять руки, чтобы погладить старшего. - И я планирую это делать, если ты не будешь мешать, - на это Чимин хихикает. - Прости? - Ты нарушил главный пункт договора, я вынужден тебя наказать. - Юнги… В этом обращении слышится что-то сокровенное и теплое. А еще очень много неуверенности. - Мое отношение к тебе не изменилось. Мои планы и желания тоже. Возможно, я стану более строгим Домом, но только чтобы такой хуйни больше не случилось. - Я люблю тебя. Юнги надеется, что не навредил мальчику. Всегда можно заставить забыть, конечно. Но какие из этого здоровые отношения? Один врет, другой правит воспоминания, отличная парочка. - Прости? - продолжает Чимин. - Возможно, я сказал неприятные вещи и слова сегодня. Если тебе так показалось, я бы хотел это обсудить. Но в любом случае, ты должен знать, что я и правда забочусь и беспокоюсь о тебе из-за тех сильных чувств, что испытываю. Запреты, наказания, ласки и похвала, все это идет из желания сделать для тебя все возможное, что я могу только предложить. Моя главная потребность - помочь тебе прожить лучшую жизнь. - Ты сделаешь меня вампиром? - выпаливает Чимин. - Хочу быть с тобой всегда. - Хм, - вздыхает, тушит сигарету и пододвигается ближе к парню, чтобы обнять его, уткнувшись в живот. - Давай вернемся к этому вопросу через пять лет? - Ты не хочешь? - нерешительно поднимает руку, чтобы погладить старшего по голове. - Хочу, - а дальше неразборчиво говорит в живот младшего, - Хочу, мой маленький мальчик. Но сейчас не время. Между нами слишком много этой влюбленной сексуальной энергии, наши мозги не соображают нормально. - Кот, - обхватывает голову старшего и вжимает в свой живот сильнее. - К этому вопросу мы вернемся после твоих двадцати пяти, хорошо? - отстраняется, чтобы заглянуть в глаза. - Хорошо, - кивает и наклоняется, чтобы чмокнуть в губы. - Прекрасно, тогда наказание. С этого момента, я будут игнорировать тебя. Два дня не буду обращать внимание. Тебе запрещено спать со мной в одной кровати, запрещено звонить и писать сообщения, запрещено слать фотографии. Звонить и писать можно только в экстренных случаях. Завтра ночевать будем в квартире. - Но где мне спать? - удивляется Чимин. - Найди, - пожимает плечами. - Не моя проблема. - Э! - бьет по плечу. - Встречать меня дома ты должен в позе подчинения. С этой минуты тебе запрещено со мной разговаривать. - Но! Но Юнги решает что раз пообещал, то будет следовать неукоснительно. Полный игнор, так полный игнор.