Fuego

— Детка! — прошло уже несколько недель, как Чон и его хён вместе. Они вернулись в Мадрид, где помогают друг другу в мастерской, как сейчас. — А где все ключи?! — Боже, рядом с ящиком, где отвёртки! — Ким уже начинает ругаться на донсэна за его рассеянность. Даже носки у него по разным углам спальни лежат! А не по парам! — Я говорил уже сотню раз, Чон Чонгук! — Прости! — парень находит нужные инструменты, и вешает их на гвоздики. — Ты сильно устал сегодня, да? — От того, что ты раскидываешь все ключи? Да, очень. — Ну малы-ы-ыш, ~ — Гук наконец подходит к старшему, и нежно обвивает его талию, тыкаясь лбом в плечо. — Я ведь не специально ~ — Я знаю, — а Джун касается его кистей, расслабляясь. — поэтому и просто ругаюсь. — Тогда буду стараться класть всё на места. — Спасибо, любимый, ~ — хён поворачивается к донсэну лицом, и переносит ладони на его щёки, чтобы ласково поцеловать в лоб. — Ты не голоден? — Больше да, чем нет. — Тогда пойду на кухню. Придумаю что-нибудь, — в доме Чона — мастерская находится прямо в нём. Просто на первом этаже. — Не скучай тут ~ — Хорошо, ~ — младший в последний раз оставляет на пухлых губах поцелуй, и отпускает Нама. — Я подожду. — Ким уходит из мастерской, а Гук решает сначала умыться. А то старший говорил, что у него всё лицо в масле. Работать с любимым — одно удовольствие для него… Правда Чон почти всегда отвлекается. Его венистые руки, крепкая грудь, медовая кожа. Не мужчина — а сказка. Как тут не отвлекаться?! — Моё солнышко ~ — парень подходит ближе к письменному столу, и рассматривает фото, которые они успели сделать в Токио. Джун был так рад увидеть что-то новое. Город довольно красивый… А Ким словно цветочек в огромном саду. Такой прекрасный и маленький. И Гук рад, что получил возможность наблюдать за его эмоциями. Радостью в основном. Его улыбка была такой яркой, а глазки почти не видны из-за неё. Это наверно одно из самых тёплых воспоминаний. — Пойду посмотрю на него. — Чон и пяти минут не может продержаться без любимого. Поэтому и хочет быть вместе с ним как можно чаще.

***

Поднявшись по лестнице, Гук наконец находит Нама на кухне. Он уже переоделся, и режет морковь, чтобы пожарить её, для лапши. А младший, не теряя времени подходит сзади, и обхватывает чужую талию, от чего хён дёргается. — Напугал, — парень не отвечает, только кладёт голову на крепкое плечо, и тыкается носом в его шею, вдыхая родной аромат. — Думаю, новые детали привезут на следующей неделе, как обещал Тэ. — Угу. — Чону просто всё равно на товар, ему хочется немножко пообниматься с Джуном. Он тёплый, большой и хороший. — Я скоро закончу, чуть-чуть осталось, — Ким откладывает нож, и перекладывает морковь в сковородку. — Хочешь пельмешек? — Угу. ~ — младший потирается щекой о лопатку хёна, и сразу видит, как по медовой коже проходятся мурашки. Ему наверно щекотно. Так всегда, когда Чон касается его лопаток. Недолго думая, донсэн опускает взгляд на спину любимого. На нём фартук на завязках. Так мило. Не хочет пачкать одежду. — Что ты делаешь? — Нам недовольно вздыхает, когда пальцы парня ловко развязывают аккуратный бантик, а потом и вовсе его бросают на пол. Причём это так спокойно для него. — Гук-а, мне нужно закончить… — не успевает Джун ответить до конца, как он выключает все комфорки сам, нежно разворачивая любимого к себе лицом. Ким с улыбкой выдыхает, смотря на довольную мордочку младшего. — Ты не исправим. Делаешь всё — как хочешь сам. — Ничего не знаю, ~ — горячо шепчет Гук прямо в шею хёна. Мурашки снова появляются на коже, и младший доволен этим. — И не говори, что тебе это не нравится ~ — А я и не отрицаю, Гукки, ~ — старший сразу чувствует дорожку сладких поцелуев на шее, и расслабленно выдыхает. Горячие губы покрывают каждый участок медовой кожи, а руки исследуют мягкие ягодицы, подолгу сжимая их. Да, пара занималась любовью много раз… Но это происходит так неожиданно. Ким вовсе не подозревает, насколько быстро может переключиться его донсэн на другие вещи. Более желанные для него. — Боже… — Детка, ~ — младший наконец берётся за ноги Нама, и поднимает его на руки, чтобы отнести в спальню. Хотя, Ким просил так не делать, ведь он гораздо тяжелее любимого. Но на кровати намного удобней, чем сидеть на столешнице. — Вот так. ~ — парень поднимается по ступенькам в нужную комнату, где аккуратно кладёт любимого на постель. А Джун давно расслабился, и позволяет Чону всё, что тот захочет. — Давай снимем это, — парень ласково целует старшего в губки, и потом стягивает с него футболку. Он довольно рассматривает крепкую грудь, и проводит ладонями от плеч и небольшому животику. А Ким тихо смеётся, смотря на такого Гука. — Ты меня так сильно любишь? — А ты что, сомневаешься? — на лице Чона играет хитрая ухмылка, и старший не может не засмеяться снова. Он слишком милый. — Ни капельки. ~ — И правильно. Потому что я тебя сильно-сильно люблю. ~ — парень наклоняется снова, и начинает кусать тонкую шею хёна. Он любит кусаться, и делать это неожиданно. А Джун иногда просто хочет его придушить за это. — Перестань, Гукки, — но донсэн не слушает, а наоборот, опускается ещё ниже, оставляя на тёплой груди следы от своих зубок. Вот ещё одно подтверждение тому, что Чон делает всё, как хочет сам. Но во время чего-то серьёзного, всегда советуется с любимым. — Ну всё, хватит. — Нам несильно тянет младшего за волосы, и тот с недовольно моськой поднимает голову. — Ещё немножко, Джун-и! ~ — На мне места живого нет! — Чон заливисто смеётся, наконец поднимаясь с места. Шорты ему слишком мешают. — У тебя не зубы — а иголки. — Прости, малыш. Не могу я тебя не кусать, — Чон бросает футболку к низу своей одежды, позволяя старшему рассмотреть его. Крепкая грудь, царапины на спине от прошлого раза, изящные татуировки. У Кима без искорок не получается наблюдать за младшим. — А ты не можешь не смотреть на меня. ~ — Ты прав, Гукки, ~ — парень снова залезает на постель, и аккуратно стягивает с любимого шорты, вместе с боксёрами. Сначала нужно раздеть друг друга, и только потом заниматься ласками. Он с желанием смотрит на искусанные бёдра, касаясь подушечками пальцев медовой кожи. Чон ещё в первый их раз не мог оторваться от выпирающих косточек, и желание оставить новые метки затуманило голову. — Гук-а, ~ — парень наклоняется ещё ближе, сжав мягкие ягодицы, и оставляет дорожку поцелуев. Он не может оторваться от этих бёдер. Нам откидывает голову на подушку, и перебирает тёмные пряди в ладони, расслабившись. Горячий язык оставляет мокрые следы, а зубы донсэна — бордовые. Возбуждение волнами проходится внизу живота, и заставляет Джуна выгнуть спину, протяжно простонав, когда Гук проводит языком к самой груди старшего. Чон наконец отстраняется, больше не желая мучить хёна этими ласками. — Сколько я просил, мы не делали это лицом друг к другу, — парень тянется к тумбочке за смазкой… А Нам напрягается. Не хочет, чтобы младший видел его выражение во время секса. — Поэтому хочу, чтобы ты просто лежал на спинке и расслабился, хорошо? — Гук возвращается к старшему, и видит некое сомнение в его глазах. Он и правда много раз просил любимого повернуться к нему… Но ни в какую Ким не соглашался. — Может ну его? — Не стесняйся так, малыш, ~ — парень с нежностью поднимает подбородок хёна, заставив смотреть на него. — Я люблю тебя, слышишь? Не скрывайся от меня, пожалуйста. ~ — на лице Джуна наконец расцветает улыбка, и Гук ласково целует его в висок несколько раз. — Просто получай удовольствие, малыш. — Хорошо. — старший ложится на спину, и Чон нависает над ним, уже выдавив немного смазки на пальцы. Он всегда довольно аккуратен в этот момент. — Готов? — Нам кладёт руки на крепкие плечи донсэна, и тихо выдыхает, прижавшись ближе. — Да, Гукки. — больше не отвечая, Чон аккуратно вставляет сразу два пальца. Джун с протяжным стоном сжимает плечи донсэна, выгибая спину, и крепче прижимаясь ногами к его бёдрам. Секс у пары был буквально вчера, но… каждый раз разные чувства, эмоции. Не хочется останавливаться вовсе. А желание проводить всё время в постели, занимаясь любовью — наоборот выше. — Боже, Гукки, ~ — парень снова наклоняется, чтобы отвлечь любимого мокрыми поцелуями, и это получается. Джун откидывает голову, наслаждаясь всем сразу. Разум затуманен, голос высокий, а чужие пальцы набирают скорость, и задевают несколько раз его простату. Так приятно чувствовать всё это. Видеть такого заведённого Чона, его тёмные, полные страсти глаза. — Мне так хорошо. ~ — Тогда будь громче, ~ — Гук очень требовательный во время секса, и сам старается всегда угодить старшему. Ласка занимает главное место в их близости, поэтому поцелуев, слов, и меток так много. Младший снова делает глубокий толчок, и Ким громко вскрикивает, выгнув спину. Его брови заломлены, губы опухли от укусов, и взгляд тёмных глаз так заводит. — Вот так, детка. ~ — парень сильнее кусает выпирающую косточку ключицы, простонав прямо в чужую шею. Эти звуки волнами проходятся по всему телу, заставляя Гука не просто молчать и слушать. Он сам тихо стонет в ответ на зов старшего. — Прошу, войди. ~ — Нам сам убирает пальцы младшего, и прижимает колени к его бёдрам. — Гукки, пожалуйста. ~ — Я бессилен, когда ты так просишь, Джун-и, ~ — Чон находит брошеную рядом смазку, отстраняется, и выдавливает немного на руку. — Так хочешь внутри мой член? — Да, — сзади неприятное чувство пустоты, и Ким подталкивает донсэна, положив его ладонь на свою грудь. — Ты ведь тоже хочешь слушать, как я кричу от того, насколько мне приятно. Как сжимаюсь вокруг твоего члена. ~ — Блять… — Нам буквально с огнём играет. Так желанно, сладко говорит младшему о его собственных мыслях. Словно дикие животные, готовые порвать друг друга прямо сейчас. — Хочу тебя сверху. ~ — Гук наконец размазывает жидкость на всю длину, и аккуратно переворачивает старшего, чтобы тот оказался на его бёдрах. — С удовольствием, ~ — Нам смотрит назад, устраиваясь немного удобней, и готовится взять член донсэна внутрь. — Уверен, что ты останешься доволен, любимый. ~ — О-о-о, мне уже нетерпится кончить. ~ — Чон чуть сильнее сжимает бёдра старшего, хитро улыбаясь. Наконец-то Ким будет смотреть лишь на него, и не скроется так просто. Уходить ему некуда. — Давай, малыш. ~ Джун просто тихо угукает, и снова смотрит назад. На этот раз — чтобы удачно сесть. И у него получается. Он прикрывает глаза, тихо простонав, когда внутрь входит головка, а потом садится на половину. Гук и сам протяжно мычит, когда стенки сжимаются вокруг, хотя Ким даже не двигался. В груди приятно трепещет сердце, его стук бьёт по вискам, а ногти впиваются в нежную кожу бёдер хёна. — Г-Гукки, ~ — Джун… такой красивый сейчас. Настроиться очень сложно, но Чон пытается. Такие красные щёчки, распухшие губы, заломанные брови. Боже, как это всё заводит. Теперь он ещё сильнее жалеет, что не просил старшего усерднее. — П-помоги, пожалуйста. — младший бесприкословно слушается, и аккуратно толкается сам. Медленно, плавно. И ему до мурашек классно видеть такую картину. Гук увеличивает силу, и стоны Джуна становятся ещё громче. Звуки словно сотрясают стены. Нам сильнее выгибает спину, и пытается схватиться за что-то. Но потом крепче держит плечи донсэна, позволив толкаться самому. — Боже, малыш, — мокрые звуки, шлепки тел друг о друга, ласковые поцелуи в шею. Для Кима это всегда очень много. Он не понимает на чём ему остановиться. Но всё равно смотрит на лицо любимого, слушая, как и он стонет вместе с ним. — Ещё немного. — Сильнее, Гукки. ~ — вот хитрец. Подначивает. Но ничего, Чон всё равно послушается. Движения становятся рваными, но более резкими, приближая обоих к желанному оргазму. Стоны Нама уже на самой высокой громкости, его ногти царапают плечи хёна, а голова каждую минуту накрывается туманом. Но ждать долго не приходится, и сделав последний толчок, Гук буквально видит, как старший выгибается, когда заканчивает быстрее него. Но Джун будет недоволен, если Чон не кончит, поэтому парень толкается ещё несколько раз, чтобы получить наслаждение вслед за любимым. Донсэн из всех последних сил переворачивает хёна на спину, и выходит из раскрасневшихся мышц. Ягодицы неприятно покалывает, а на бёдрах яркие следы ногтей. Чон плюхается рядом со старшим, и рассматривает его, как всегда делал. На то, чтобы отдышаться уходить пару минут, и Чон сам ложится на крепкую грудь Нама, слушая теперь умеренное сердцебиение. — Это было ахуенно, малыш. ~ — Согласен с тобой, Гукки. — голос Джуна такой хриплый, тихий. Он наверно сильно устал за сегодня. — Только я очень хочу спать. — Сначала я отнесу тебя в душ, хорошо? Не стоит оставаться вот так. — Всего пару минуточек подожди, пожалуйста. У меня минус ноги. — Чон тихо смеётся от такого ответа, и прижимает хёна ближе, за талию. Гук теперь не будет один, ведь его пирожок никуда не уйдёт от него.