****
Во времена разгульной юности Химено успевала не только штудировать учебники по праву, но и тусить с байкерской бандой, куда её ещё в пятнадцать лет приволок за собой старший брат. Это был не самый плохой эпизод её жизни, а многие моменты она до сих пор вспоминает с теплотой и ни о чём не жалеет. Разбитые в кровь морды, химозный вкус вишнёвого пива, первый пирсинг и первая любовь — ностальгия да и только. Этот период был наполнен разными мечтами — от сумасшедшего желания купить байк до возвышенной и абстрактной надежды на счастливую жизнь без забот. Естественно, за это время она успела и самой разнообразной жести повидать, а поэтому страх у девушки если не атрофировался, то уж точно изрядно притупился. Это всё к чему? Да к тому, что по-настоящему удивить или напугать Химено было чем-то на грани невозможного. Так она думала. Однако твёрдый голос и уверенный взгляд ярко-жёлтых глаз что-то слегка надломили внутри девушки, вызвали в ней трепет и восхищение, а слова легли установкой в мозге. Макима тот человек, с которым лучше дружить. С ней шутки плохи и если не хочешь вылететь с работы как пробка, то лучше прислушаться к её словам. К этой мысли она пришла, запивая постные вечерние шоу по телеку стаканом красного полусухого, на сон грядущий. И то, что происходило в этот момент на экране интересовало её меньше всего. Погружённая в раздумья, Химено была уверена, что слова Макимы — ни разу пустой трёп. Если будет надо, она и глазом не моргнёт, подписав заявление на увольнение. А терять работу уж очень не хотелось.****
Единственное, что отделяло Химено от того, чтобы со спокойной душой пойти домой — это просьба Макимы. В обеденный перерыв они пересеклись у кулера и рыжая попросила её зайти в кабинет ближе к концу дня, что было очень странным. Обычно девушка наносила визит начальнице для сдачи отчёта лишь в конце недели. Зачем же она нужна ей в среду? Какой-то вопрос или очередная задача, из-за которой придётся остаться на сверхурочные? Неясно, но от того даже более интересно. И вот она стоит в нерешительности, перед дверьми кабинета. Идти надо, но совсем не хочется. Вновь то самое неловкое чувство подкатило комом в горле. Нужно было пересилить себя, собрать яйца в кулак, как говорит Дэнджи. Ну, или взять себя в руки, как говорит Аки. И всё-таки, надо! Устало вздохнув, она постучалась и зашла в кабинет. Единственное, что изменилось здесь с прошлой пятницы — это сама Макима. Вместо привычной косы, она собрала волосы в простой хвост, а на смену блузке с юбкой пришли тёмная водолазка и приталенные брюки. — Проходи, присаживайся. — сказала она, оторвав усталый взгляд от документов, — У меня есть пара вопросов. Какое чрезвычайное происшествие могло случиться, что начальница сама вызвала её на поговорить? Очередной раз что-то не понравилось в работе? Или же немногословную Макиму вдруг пропёрло желание потрепаться с подчинённой? Конечно же, вряд ли. Но что тогда? Вопросы роились в голове Химено, не давая держаться спокойно и невозмутимо, как она обычно делает. — Что-то случилось? — первой прервала молчание одноглазая, глядя куда-то за спину своей начальнице, лишь бы не смотреть в глаза, — Обычно мы встречаемся лишь в конце недели. — Да, ты права, но сегодня есть причина, по которой я тебя вызвала… Я нашла один пакет документов и хочу, чтобы ты на них взглянула. Откатившись из-за стола, она подъехала на кресле к стоявшему сзади неё сейфу. Вытащив оттуда какую-то папку, она подошла к Химено и положила документы перед ней. — Эти распоряжения почему-то под твоей подписью, хотя по всем правилам только начальник имеет право подписывать их. Голос Макимы доносился откуда-то сзади, однако девушка чувствовала неспешно бегущий по её спине взгляд. И чувства ни разу не обманывали девушку: начальница действительно залипла на её спине и бледной, словно нетронутой, полоске кожи между воротником и волнистыми, нечёсанными волосами. Она тряхнула головой в попытках расфокусировать внимание на шее коллеги. Чтобы уж точно отвлечься от наплывшего пеленой желания дотронуться, она, облокотившись рукой на стол, слегка нагнулась и заглянула Химено через плечо. Теперь её очередь терять сознание от неловкости, ибо горячее и беспокойное дыхание Макимы опалило ей шею, бросая в мурашки. «А обязательно вгонять в краску и требовать ответа на важный вопрос одновременно?» — подумала одноглазая, пролистывая страницы одну за другой. — Это ноябрь восемнадцатого… — начала она, стараясь говорить твёрдо, что неплохо получалось, — Тогда Кишибе-сама ушёл в месячный запой. Его хотели попереть и пока всё это происходило я исполняла обязанности начальницы. Голос не дрогнул. Но вот уши налились кровью и теперь горели внутренним теплом. Девушка крутанулась на кресле, желая развернуться к начальнице лицом и разрядить этот чёртов накал неловкости, однако сдуру не учла одного: Она не ожидала, что Макима окажется настолько близко. Голос не дрогнул, зато дрогнула сама Химено. Ситуация буквально такая же, как пару дней назад в курилке. Их снова разделяет чёртов сантиметр. Казалось, что сердце сейчас выскочит из груди и шлёпнется под ноги обворожительной начальнице, которой девушка так боялась и восхищалась одновременно. Её глаза словно вводили в гипноз, не давали успокоиться сбивчивому дыханию. Очень странные, неестественно жёлтые, они реально завораживали своей бездонностью, затягивали в омут, из которого хер выберешься… — Я поняла, теперь буду в курсе. — с придыханием произнесла Макима, — Спасибо за помощь. — Д-Да… — почему-то также тихо пролепетала шокированная девушка, — Я могу идти? Макиму словно окатили ведром холодной воды. Бездонные глаза, в которых, казалось, можно было утонуть, вновь заледенели. Она отстранилась и быстро ретировалась на своё место, пряча взгляд куда-то в сторону. Похоже, для неё всё произошедшее было такой же неожиданностью, как и для Химе. — Оу… Да-да, конечно. — сказала рыжая, — До завтра. Химено вышла из кабинета на ватных ногах. Дыхание медленно возвращалось в норму, но воздуха катастрофически не хватало. Она приспустила галстук, даже рубашку расстегнула на одну пуговицу, бесполезно. Двигаясь на автомате, она забрала сумку со своего стола и вышла на улицу. Только здесь, закуривая сигарету, она пришла в себя и наконец-то услышала ту мысль, которая вертелась на подкорке всё это время:«Не влюбляйся, не надо, не делай этого!»