***
Следующие несколько дней были похожи друг на друга: Александр и Ксения вместе завтракали, расспрашивали друг друга о девятнадцатом и двадцать первом веках, готовили ужин. Вскоре Александр смирился с участью кухарки и даже начал помогать с готовкой; правда, получалась все из рук вон плохо, поэтому вскоре Ксеня перестала просить его о помощи – вреда было больше, чем пользы. Александр старался делать расстроенное лицо, но радовался, что его план “притвориться безруким” сработал, и ему больше не нужно ничего делать. Читая исторические книги, он уже многое знал из истории двадцатого и двадцать первого веков, поэтому мог поддерживать политические разговоры на кухне и даже стал понимать анекдоты про Чапаева и Петьку. С этим круговоротом событий девушка даже забыла о существовании своего телефона. Что уж говорить, на сообщения она и так отвечала очень редко, а теперь и совсем почти перестала. Она помнила, что, вообще-то, учится в университете, и рано или поздно на пары придётся ходить, но оставлять «найденыша», как она про себя называла императора, было жалко. Ксюша упорно откладывала эту мысль подальше, пообещав себе обязательно спросить у кого-нибудь из группы, что они вообще сейчас проходят. Строго говоря, о какой учебе вообще может быть речь, если у неё в квартире находится буквально Александр Первый? Их мирную идиллию прервало то, что император постоянно называл “трезвучием” – дверной звонок. “Кого на этот раз принесла нечистая?” – подумала про себя девушка, подойдя к домофону. Каково было ее удивление, когда на пороге своей квартиры она увидела Мишу! – Блять, блять, блять! – пробубнила себе под нос Ксюша. К ней сразу подошел император. – Что-то случилось, Ксения Алексеевна? – он выглядел обеспокоенным. – Да, что-то очень плохое! – девушка лихорадочно думала, что же ей делать, учитывая, что за дверью она уже слышала реплики “Открывай, Альбомова, я знаю, что ты не выходишь из дома” со стороны Миши. Император был не в меньшем замешательстве, не зная, куда себя деть. Наконец, в голову Ксени пришла идея, которая на тот момент казалось ей очень даже адекватной. – Прячьтесь в ванную! – она развернула императора руками и подтолкнула его к ванной комнате. – Ксения Алексеевна, объясните, наконец, что происходит! – возмущенно сказал Александр, в очередной раз недовольный тоном девушки. – Александр Палыч, вам нужно сейчас зайти в ванную и постараться сидеть там тихо, чтобы вас не заметил Миша, хорошо? – тараторила девушка, заталкивая императора в маленькую каморку. – Сейчас я дверь закрою вам на щеколду. – Александр даже не успел ничего ответить, когда оказался запертым внутри комнатушки три на три с выключенным светом. Он был очень возмущен, и не знал, куда деть все это возмущение. Он, император всероссийский, победитель Наполеона, святейший монарх, сидит в темной ванной, после того как его там закрыла какая-то нахалка, пусть и довольно симпатичная. Так, стоп, он что, только назвал ее “довольно симпатичной”? Из мыслей императора выбил звук громко отрывающейся двери. – Господи, зачем так ломиться-то, в ванную уже нельзя спокойно сходить… – недовольно начала Ксения, встречая Мишу у порога и принимая из его рук бутылку колы, ее любимого напитка. – Ура, спасибо! – Так, может уже расскажешь, что происходит с тобой? – строго, учительским голосом, спросил парень. – Пойдем чай попьем… – попыталась сгладить углы девушка, что у нее, впрочем, получилось. Событие под названием “попить чай” в понимании Ксени вообще не включало в себя чай. Она разлила колу по высоким стеклянным стаканам и пододвинула тарелку со всякой съедобной всячиной ближе к Мише. Хорошо, что у него была привычка мыть руки в раковине на кухне, а не в ванной. – Скажи, вот нахуя тебе нужен телефон? В универ не ходим, на сообщения не отвечаем. Блин, я тебе звонил даже, как в двухтысячных! – возмущенно начал парень. – Вот это жертвы! – засмеялась девушка. – Не паясничай давай. Расскажи лучше, что случилось. – брюнет сменил тон на более мягкий. “Как неуважительно этот молодой человек общается с барышней!” – подумал про себя Александр, слушая разговор за дверью. “Впрочем, это, наверное, нормально сейчас, учитывая ее собственное поведение…” – добавил он и сел в ванную, потому что устал стоять. Ноги не помещались, поэтому пришлось согнуть их в коленях. – Короче… – шумно выдохнула Ксюша. – Ну, сначала я какое-то время болела, потом я была не в ресурсе, а сейчас как раз его восстанавливаю. – От чего это такого трудного, мне интересно, ты отдыхаешь… – Очень трудно быть Ксеней Альбомовой. У меня болит спина от того, что я ношу на себе такой огромный ум, невероятную красоту, чувство юмора… – начала перечислять девушка с абсолютно серьезным выражением лица. – Никто не спорит. – прервал ее Миша. – Не хочешь говорить – не надо. Но тебя уже ищет Жилкина. “Жилкиной” Миша называл Галину Владимировну Жилкину, заведую кафедрой культуры современной России и одновременно самую властную женщину, которую видел белый свет. Именно она следила за посещаемостью на их потоке, и ей уже неделю было интересно, где пропадает Альбомова. Слишком строгий контроль посещений – одна из множества всех вещей, которые бесили Ксюшу в ее универе. – Бля… Может мне вообще лучше отчислиться? Или совершить харакири. Явно лучше, чем встреча с Жилкиной после недели прогулов. – Да не ссы. Я ей сказал, что тебе плохо, температура сорок, от курения отвалилось левое легкое и отказал правый глаз. Она вроде поверила, но сказала, что на следующей неделе ты железно должна быть. Я тебе это и писал, и ты была бы в курсе, если бы хоть иногда читала мои сообщения. – обиженно пробубнил парень. – Миша-а-а, спасибо тебе! – девушка бросилась брюнету в объятия, от чего тот немного опешил, но старался не подавать виду. – Что бы я без тебя делала? – Была бы отчислена еще на первом курсе и сейчас сидела бы на крокодиле с гниющей ногой. – рассмеялся парень. Объятия явно его раздобрили. – Чтоб в понедельник была в универе, окей? – он старался придать своему голосу строгости, но получалось плохо. – Поняла, папочка. – сказала Ксеня, подмигивая парню, на что тот лишь закатил глаза. Он уже привык к такому. “Совсем ничего не понимаю… Он ее отец? Нет, не может быть, он слишком молод, и она называет его по имени. Господь всемогущий, я, наверное, никогда не пойму этого общества…” – чертыхался про себя император, стараясь бесшумно поменять позу в ванне. – Ладно, спасибо вашему дому… – сказал парень, вставая из-за стола. – Ну останься еще хотя бы ненадолго. – обиженно сказала Ксеня. – Дела не ждут, душа моя. Надо просвещать молодежь! – наигранно сказал он, еще раз обнимая девушку. “Он назвал ее “душа моя” – неужели жених?” – снова подумал Александр. Резко в ванной включился свет, который слегка ослепил мужчину, из-за чего он поморщился. Дверь наконец открылась. – Ксения Алексеевна, я многое могу понять и стерпеть, но запирать императора в этой так называемой ванной комнате – это слишком! – грозно начал Александр, однако вся его грозность нивелировалась тем, что он сидел, подогнув длинные ноги, в ванной, снизу вверх смотря на вошедшую Ксюшу. – Прошу вас меня простить, Александр Павлович, но это было необходимо. – с широкой улыбкой сказала девушка. – Вам смешно… В мое время не сносить бы вам головы! – пробубнил себе под нос император, вставая, перешагивая через край ванной и резко оказавшись почти на две головы выше Ксении. В тот момент она проклинала себя за то, что выбрала квартиру с таким маленьким метражом ванной! Они с Александром стояли слишком близко, до такой степени, что чувствовали дыхание друг друга. Ксеня резко развернулась, ударив собранными в хвост волосами по лицу императора. Он, конечно, оскорбился, но виду не подал. И так слишком много всего произошло между ними за эти несколько дней.***
За ужином они в основном молчали: разговор не клеился, и даже Александр вскоре оставил попытки поговорить о современной Москве и погоде. Тугой узел молчания разрубила Ксеня. – Александр Павлович, – она обратилась к мужчине и подождала, пока он поднимет на нее взгляд, – сегодня суббота. Завтра – последний день, когда я буду с вами дома. Простите, но иначе меня просто исключат из университета. – Конечно, Ксения Алексеевна, я все понимаю.. – сказал Александр, стараясь не показывать разочарование в голосе. – Я буду очень за вас переживать. Поэтому нам надо научиться общаться современными методами: звонить по телефону, писать сообщения. – деловито произнесла девушка. – У меня есть второй телефон; теперь он ваш. Так мы будем на связи, если что-то случится, я отпрошусь и приеду домой. – Спасибо вам, mademoiselle. Не знаю… – мужчина опустил голову, – не знаю, как мне вас благодарить. Вы так добры ко мне: не могу представить, чтобы в мое время я встретил такого же человека, как вы. – он говорил это искренне, Ксюша чувствовала это. – То же самое могу сказать о вас. Вскоре император и Ксеня начали готовиться ко сну. Они по очереди приняли душ, Ксеня помыла посуду, чтобы не отдирать засохшую еду от тарелки завтра. Вскоре в имении Альбомовой потух большой свет, осталась лишь одна настольная лампа. Александр ворочался в кровати, пытаясь найти позу поудобней. Ксеня, тем временем, наконец приняла долгожданное горизонтальное положение и вытянулась во весь рост в ее любимой кровати. Но сон ее все равно не брал. Она думала о том, как тяжело завтра будет учить императора пользоваться телефоном, как ей не хочется выходить на учебу и закрывать долги, накопившиеся почти за неделю незапланированного отпуска. Она постоянно ворочалась в кровати, смотрела в окно, листала ленту, думала даже что-нибудь посмотреть… Вскоре сон начал побеждать, веки стали заметно тяжелее, но вдруг девушка услышала шорохи в коридоре, которые ее до чертиков напугали (вообще Ксюшу пугали любые звуки – не зря она спала исключительно с включенной настольной лампой). Это были шаги. Вслед за ними послышался звук отодвигающегося стула на кухне, и тогда девушка поняла, что это, скорее всего, Александр. Ксеня прошла на кухню и обнаружила там император, сидящего на барном стуле и смотрящего в окно. – Александр Павлович. – она пожалела, что сказала это слишком громко, когда мужчина вздрогнул. – Ах, это вы, mademoiselle. Вы меня напугали. – тихо произнес император. – Не спится? Хотите – ложитесь на мою кровать. – он в ступоре посмотрел на нее. – Боже, я имею в виду, я лягу на диван, а вы – ко мне в кровать. – поняв, что во второй раз это прозвучало еще более двусмысленно, девушка закрыла лицо руками. Император рассмеялся. – Я понял, Ксения Алексеевна. Все в порядке, мне там довольно удобно. – Я сейчас поняла, что в целом могу и заставить вас. В этой квартире я есть власть. С высоты своего положения, я… – начало было девушка, когда ее перебили. – Ксения Альбомова, императрица квартиры номер сто тридцать семь… – он снова засмеялся. – Как вы запомнили? – Что запомнил, простите? – переспросил мужчина. – Номер квартиры. Я ведь всего раз его назвала. – с удивлением сказала девушка. – Что-ж, Ксения Алексеевна, вы же, например, запомнили, что называли его только раз. – он опять натянул улыбку. – Не поспоришь. Девушка достала из кармана домашних штанов маленький розовый электронный испаритель и начала потихоньку его покуривать. – Курите табак, mademoiselle? – Блять, конечно нет. – Почему-то у нее совсем не было настроения вести приличный диалог. – Я не хочу поджечь свою квартиру и умереть от того, что задохнусь угарным газом. Очень неблагородная смерть. Если я умру в пожаре, то по телевизору по дневным новостям, которые никто не смотрит, покажут тридцатисекундный репортаж о бедной молодой девушке, безвременно покинувшей наш бренный мир, а еще обязательно вставят туда мою самую уродскую фотку. Кстати, каждый второй пожар в России происходит из-за курения. – Ксюша только что выдумала этот "интересный факт". – А еще сигареты воняют ссаной тряпкой, которой протерли пол, а потом оставили немытой на три недели. Я только электронные курю. Все еще пиздец как опасно и вызывает рак (хотя вы, наверное, не знаете что такое рак), но хотя бы со вкусом лесных ягод. Еще бывают со вкусом энергетика, тогда вообще двойной кайф. Император ничего не ответил, только молча смотрел, как Ксюша выпускает колечки из дыма в воздух. – Ксения Алексеевна... – начал император, прочищая горло. – Сможете ли вы оказать мне еще одну услугу? – Если эротическую – то нет, извините. А так могу, конечно. – император снова пропустил мимо ушей очередную пошлость. – Я хотел бы увидеть современную Москву. – Ну, у нас еще есть один выходной. Можем завтра прогуляться. Но вы должны пообещать, что будете себя нормально вести на улице. Многое в современном городе вас удивит, но не подавайте виду. – Конечно, Ксения Алексеевна. Как скажете. Вообще ей хотелось сделать для Александра что-нибудь приятное, и прогулка по Москве отлично подходила. Все равно в понедельник ей уже надо было быть на парах как штык – иначе Жилкина сама проткнет девушку этим самым штыком.