Антон ненавидел

Электрошокеры Антон ненавидел ещё больше. И тут уже главную роль играл не тот фактор, что они причиняли боль его дорогому человеку. Арсений на ток реагировал вполне спокойно, иногда даже специально нёс какую-то ахинею, получая лишний разряд, а иногда срывался на откровенные пошлые стоны, которые Антона приводили в не совсем презентабельное состояние. Добивали его мощные разряды, заставляя чуть ли не пополам сгибаться от острой боли. Раньше был вообще ад, так как худощавое тело чувствовало всё раза в три сильнее, ток пробирался под кожу и обжигал все нервные окончания. Теперь уже с заботой и беспокойством на него смотрел Арсений, а ещё он всегда перед играми подходил к Паше и проверял, чтобы на пульте от орудий пыток, надетых на Антона, сила разряда была минимальной. Тот сначала не понимал его действия, специально во время игры увеличивая ток, но, наблюдая за страданиями Шастуна, постепенно сжалился над ним. Антон был упёртым, очень часто повторял один и тот же вариант, зная, что он неправильный. Но во время шокеров ему вообще будто мозг отшибало к херам, он тупил, вероятнее всего из-за возможности получить ужасно болевой удар током. Шокеры Антон ненавидел всей душой, даже мышеловки ему казались более гуманными. А зрителям было весело, некоторые думали, что он вообще кайфует от этого; кайфовал Арсений, Шастун пытался не взвыть от боли. Попов всегда проверял его состояние после таких съёмок, осматривал внимательно руки, своими тёплыми мягкими пальцами убирая остатки дискомфорта. Странная, конечно, из них пара получалась, по меркам общества, но это было не главным, главным являлось то, что они значили друг для друга и как эти действия заставляли их забывать о страданиях ради забавы зрителей. — Всё хорошо? — Попов перехватил его за запястье у самого выхода. Они всё равно должны были как обычно вместе ехать в квартиру Антона, но сегодня тот был каким-то нелюдимым и неразговорчивым, что не особо на него походило. В компании людей Шастун всегда пытался быть дружелюбным. — Устал очень, — оправдался парень, разворачиваясь. Попову он доверял, он мог рассказать ему всё что угодно, поэтому и сейчас захотелось открыться, — Я так задолбался быть беспомощным в этих шокерах, ненавижу их. Арсений уткнулся в его плечо, понимая, что чуть ниже всё ещё остались следы пребывания на коже этого орудия пыток. Попов не знал, что сказать, и как поддержать, у него с этим было сложно, в отличие от того же самого Антона он был менее чутким и слишком зацикленным на себе. Да, сейчас это уже прошло, его приоритеты поменялись. Его было кому любить, и ему было кого любить, но периодически Арсений вставал в ступор. Сам бы он на месте Антона уже давно бы психанул и заявил, что не будет участвовать в шокерах, так же как Серёга не участвовал в красной комнате. — Антон, ты не беспомощный, просто тебе нужно больше времени, чтобы собраться. Но ты правда самый смешной… — Да, особенно, когда меня током ебашут, — немного грубо перебил его Шастун. — Прости, Арс. Я очень злюсь на себя из-за этого. — Антон, — Попов внимательно посмотрел ему в глаза, — Ты не виноват в этом. Пойдём домой, ещё не поздно сделать сегодняшний день приятным для тебя. Для нас. Шастун тяжело вздохнул, а его мозг переключился с самобичевания на развратные фантазии. С момента их первого сближения прошло уже около года. И секс не потерял той страсти, и не превратился во что-то пресное, просто это стало слишком привычно: приходить домой, чувствовать другого человека рядом, слышать его стоны, приносить удовольствие. Антон уже и не представлял жизни без подобного. Арсений умел удивлять. Он предлагал множество всего нового и экзотического, и большинство из этого становилось для Шастуна кинками. Они несколько раз менялись ролями, но Попов предпочитал быть снизу. Когда-то хотелось просто отпустить себя и дать позаботиться о своем наслаждении другому человеку.

***

Ничего не предвещало беды. Арсений сегодня раньше освободился со съёмок и отправился в квартиру Шастуна, тому же пришлось задержаться ненадолго. На удивление, домой он пришёл не особо уставшим и задолбавшимся от жизни. — Привет, — Антон заметил Арсения в гостиной, тот просматривал какой-то сценарий, всё же желание реализоваться как актёр у него никуда не исчезло, и Шастун готов был его поддерживать в этих начинаниях, так как Попов и правда был прекрасен на сцене или в кино. Антону сразу бросилась в глаза небольшая коробочка. Чуть внимательнее разглядев её, парень ужаснулся. Какого чёрта в его доме появились электрошокеры?! — Шаст, я хочу кое-что попробовать, — вообще, в девяноста процентах случаев предложения, озвученные после этой фразы, Антону нравились, но сейчас там лежали ненавистные ему вещи, и, как бы Попов не распинался об удовольствии и возбуждении от стимуляции током, Шастун не был согласен. Когда-то в «Студии Союз» он сам шутил о использовании этих хреней не по назначению и в целях самоудовлетворения, но то было лишь шутками, а это являлось реальностью. — Что? — выдавил наконец парень. — Просто надень их на меня и нажми на кнопку, когда… — Арсений не договорил, застревая взглядом на лице Шастуна, где вихрем проносились разнообразные эмоции. — Когда мы будем трахаться, — такой терминологией говорить было проще, хотя уже давным давно весь их секс превратился в занятие любовью, и любым другим, особенно грубым словом этот процесс описать было нельзя. — Ты уверен? — Антон прекрасно знал, что Арсения боль подобного рода возбуждает, но сам причинять её партнёру он готов не был. Ему вообще всякая подобная жёсткость давалась с трудом, хоть он и понимал, что чужой болевой порог намного выше его собственного, но он всё равно боялся причинить любой дискомфорт. Арсения он слишком опекал в этом плане, считая его хрупким. Здесь он был и прав, и нет. С одной стороны, Попов прекрасно терпел любую боль, иногда даже кайфуя от неё, с другой стороны, его внутренний мир и внутренняя организация, наоборот, были достаточно тонкими и нарушить их не представляло особого труда. Это он был воронежским мужланом, которого не ебало абсолютно ничего в реальности, конечно, кроме Арсения, в прямом и переносном смысле. — Да, — Попов сказал это слишком твёрдо. А Антону вдруг в голову ударила совершенно неадекватная мысль. Воплощать её в реальность было чистым самоубийством, но Шастун всё же решился, так как не хотел он давать всё это чувствовать Арсению одному. — Хорошо, только один из шокеров ты даёшь мне, — твердо заявил он. — Но ты же их ненавидишь? — не понял Попов. — Нужно привыкнуть. Арсений замотал головой. — Шаст, послушай, не нужно себя к чему-то принуждать. Я просто немного ебанутый, ты это знаешь, мне это нравится, и из-за того, что ты будешь ебашить меня током, я только больше возбужусь, я не хочу, чтобы ты при этом чувствовал себя некомфортно. Я желаю этого, но если ты против, я понимаю, ты ненавидишь шокеры, мы можем заняться чем-то другим. Антон не ответил, открывая коробку и закрепляя одну из деталей на плече Арсения, а вторую — на своём, от задумки он отказываться не собирался. Попов покачал головой, он не понимал чужих действий и готов был в любой момент прекратить это безумие. Шастун выставил минимальное значение силы тока и положил пока что пульт в карман. — Пойдём в спальню? — предложил он. Арсений кивнул. За это время они практически не меняли локации, им было комфортно на кровати. Сейчас он не знал, будет ли у них полноценный секс или они обойдутся чем-то другим, но на всякий случай он подготовился. Антон зашёл в комнату, снимая одежду. Арс сел на край постели, просто разглядывая его. — Мне кажется, нельзя его использовать, если мы будем с проникновением, я могу случайно резко толкнуться, — проговорил Шастун. Арсений покачал головой. — Я не развалюсь, Тох, — это звучало как претензия, но Арсений лишь хотел заставить парня не волноваться. Антон смотрел как-то загнанно, сейчас он был не уверен в своих действиях. Арсению это напоминало их первый раз, когда он узнал о его тайном фетише. Попов вытянул ногу, касаясь чужого бедра. Антон сразу же схватил её, приподнимая, заставляя партнёра лечь. Импровизатор расстегнул джинсы, чтобы Шастун без проблем их стянул. Пульт был переложен на тумбочку и ожидал своего звёздного часа. — Можно? — Антон взялся за его стопу, слегка массируя её. Попов достаточно часто получал подобные ласки, и каждый раз ему это нравилось. — Да, — выдохнул он, отползая на кровати подальше, чтобы Шастун удобно устроился в его ногах. Антон провёл языком по выступающей косточке и коснулся губами большого пальца. Арсений слишком любил это, а ещё любил Антона, такого красивого, сидящего сейчас в одном белье. Они друг друга не стеснялись, и это было очень хорошей привычкой, только так можно было максимально отдаться удовольствию, не думая о своих каких-то недостатках и комплексах. Они часто говорили и были в первую очередь друзьями. Только вот чувства испытывали совсем не дружеские, но это их комфортным отношениям не мешало. — Антон, ещё немного, и электрошокеры испробовать не получится, — дрожащим голосом предупредил его Арсений. Шастун любил наблюдать, как этот парень всецело отдаётся удовольствию, как не боится открываться и показывать себя. Антон даже не понимал, за что ему это всё досталось, он такого точно не заслуживал. Шастун боялся его потерять, сделать что-то не так, может, именно поэтому соглашался на всё, но Арсений читал его как открытую книгу, замечая все малейшие черты и изменения, и всегда заводил разговор, если получал «да», несогласованное с выражением лица. Иногда они обращали всё это в шутку, но Попов часто повторял слова «не бойся говорить мне нет», «для меня очень важно то, что ты чувствуешь, Антон», «я не хочу это делать, если подобное не принесёт удовольствие тебе». Шастун сжал чужой член через бельё. Постепенно он и забывал, что именно за приспособление на нём находится. Возбуждаться сейчас это ему не мешало. Попов помог ему раздеть себя полностью, тяжело дыша, когда пальцы случайно, вероятнее всего нет, задевали его член. Антон не думал, что Арсений будет спокойно лежать и ждать его дальнейших действий. Этот парень мог спокойно сейчас сказать: «прикинь, а что будет, если шокер надеть на член». Естественно, подобная фраза являлась бы шуткой, но всё же заставила бы напрячься. Шастун потянулся к его губам, чёрт, за всеми этими разговорами и волнениями он совсем забыл, что целовать Арсения очень приятно. Он принялся надрачивать рукой член, стараясь привести парня в максимальное возбуждение, нужно было сосредоточиться только на нём, а потом уже получать разряд током. Арсений притянул его ближе и прошептал: — Не забывай про себя. Антон последовал его совету, соединяя их члены вместе и принимаясь водить рукой сразу по обоим. Шастун не заметил, как Арсений потянулся к тумбочке, нажимая на кнопку. Антон вскрикнул от неожиданности. Боли не было совершенно, скорее всего из-за минимального режима, но, чёрт побери, всё тело было пронизано приятным возбуждением. Шастун оторвался от Арсения, хотелось взять контроль и пульт в свои руки, чтобы вести и больше не допускать таких неожиданностей. Попов невинно хлопал глазами, будто это не он только что пустил по ним разряд тока. — Понравилось? — тихо спросил парень, получая утвердительный кивок. — Опусти, пожалуйста, руку, — Антон хотел, чтобы Попов продолжил петтинг, а он занялся кое-чем более интересным. Достав смазку, Шастун вылил её на пальцы и, разогрев, поднёс их ко входу. Арсений и без того был готов, только парня это не останавливало. Он не желал, чтобы его партнёр чувствовал какой-либо дискомфорт. — Нажми, — попросил Попов. Антон же постарался максимально войти в него пальцами, чтобы не сорваться при разряде током на резкий толчок. Он выполнил чужую просьбу, возможно, слишком надолго задерживая на кнопке палец, но боли он до сих пор не чувствовал, ему было так хорошо в данный момент. Или это с ним делала реакция Арсения, или приятные разряды тока, но словами свои ощущения он передать не мог. Он чуть увеличил силу и нажал коротко, словно на пробу. — Ай, — вырвалось у Антона. Это уже больше походило на то, что он получал на сцене, но возбуждение никуда не девалось. — Может, снять с тебя? — предложил Арсений, явно волнуясь. Шастун замотал головой, а дальше заменил пальцы членом, приставляя сначала головку, медленно входя на всю длину и замирая. Он всё ещё хотел повысить свой болевой порог, а поэтому поставил силу тока на половину и нажал на кнопку. — Сукааа, — вот это уже было не особо приятно, а главное, он ожидал, что его сейчас опять ударят за какую-то неправильную букву. Но постепенно он осознавал, что контроль полностью находится в его руках. — Блять, — выдохнул Арсений. Кажется, ему тоже подобная сила тока в данный момент времени казалась перебором. Антон опять убавил, ставя практически на минимум. — Извини, — он слишком далеко зашёл в своих экспериментах. — Тох, со мной всё хорошо, — пробормотал Попов, — Только, пожалуйста, двигайся. Шастун принялся выполнять эти действия, а заодно снова наклонился за поцелуем. Арсений одной рукой сжимал собственный член, чтобы не кончить раньше времени, а другой — потянулся к руке Шастуна, переплетая с ним пальцы и заодно нажимая на кнопку. Антон каждый раз слегка дёргался и громко выдыхал, ожидая боль, но здесь имело место быть только удовольствие. Попов держал кнопку не долго и делал большие перерывы. Шастун же просто тыкался в его губы и старался равномерно двигаться, не срываясь на резкие толчки. — Арс, мне нравится, — признался парень, получая в ответ лишь хитрый взгляд, кажется, Попов знал всё заранее: знал, что ему самому захочется попробовать, знал, что в этот раз шокеры не принесут страдания. Арсений использовал ещё один запрещённый приём, ведя сейчас своей стопой по чужой голени. Антон несдержанно застонал в поцелуй. — Ты такой красивый, когда наслаждаешься, — Арсений более-менее ещё здраво контролировал мысли, так как сдерживал своё возбуждение, и Антон пока что не попал по простате. Было приятно лишь от его движений и ощущения самого проникновения. — Арс, ты себя вообще видел? — обычно Антон спокойно принимал комплименты, но точно не в этот момент. Возможно, у него появлялся ещё один кинк: кинк на похвалу, именно поэтому парень начинал смущаться. Антон упустил, когда пульт забрали из его рук, но он зато смог приподнять Арсения за бёдра, меняя угол проникновения и сразу же попадая по простате, Попов дёрнулся, случайно нажимая кнопку и надолго её задерживая. Шастун тяжело дышал, а его партнёр уже не сдерживаясь срывался на крики. Тот провёл рукой несколько раз по стволу, получая оргазм, не забывая нажимать на кнопку в этот момент, а Антон ещё толкался, продлевая чужую разрядку, и сам кончил с громким стоном. Попов, похоже, опять надолго зажал кнопку. Теперь нужно было отдышаться. Шастун снял со своей руки шокер, освобождая от него и Арсения, и отложил пульт от греха подальше. Попов лежал в прострации, улыбаясь чему-то своему. Антону нравилось наблюдать за ним в такие моменты. Он быстро чмокнул парня в щёку, ожидая ответной реакции или вердикта, как прошёл их сегодняшний тест электрошокеров. — Спасибо, Шаст, что соглашаешься на всё это. Я так люблю тебя, — выдохнул Попов. — Я тоже люблю тебя и твои идеи, они приносят очень много удовольствия, только вот как я теперь на шокеры буду смотреть? У меня же такими темпами условный рефлекс выработается. — Антон усмехнулся. Сейчас он чувствовал себя свободным, а главное, он точно знал, что всё в его руках, а если не в его, то в арсовых, а тот никогда не позволит причинить ему боль. Кажется, Антону пора было составлять список вещей, которые он ненавидит, чтобы менять своё мнение. Следующим пунктом стояли слова, которые не знал Арсений.