Хорошая дружба Шинни

Глаза Шина сильно слипаются, взгляд будто в тумане. Ранее текущая кровь уже засохла, и будто пыль сыплется если потереть веки. Тсукими с трудом опирается на замаранные руки и пытаться осмотреться. Никого в комнате нет, лишь неизменная пыльная мебель. На душе почему-то ужасно погано, в горле встал ком, но парень не может вспомнить что произошло. Лишь горький осадок от чего-то остался. Наконец, Тсукими ели-как облокотился на системный блок компьютера, не побоявшись этого, хотя он трепетно относился к технике. Все же, жизнь сейчас важнее. Он поднес окровавленную руку к голове, и аккуратно дотронулся до нее: видимо, лоб пробит, а на голубовато-зеленых волосах висят красные капли, наровящие испачкать и одежду. Некоторые уже высохли, сделав из челки нелепо торчащие сосульки, а остальные все капали и капали дальше. Шин отдышаться. В голову ударил словно молнией момент, который был до такой внезапной отключки: .............«Перепалка»...................................... ..............«Спонтанный подарок».................. ..............«Неловкие объятья»....................... ...............«Нежданный удар»..……………………… — Подарок… Шарф? — пробормотал Тсукими и посмотрел вниз. На тощих ногах лежал красный подаренный шарфик, точно как у самого Хиери. Красные, гранатовые и персиковые точечки создают рябь в глазах, и будто гипнотизируя заставляют думать о..Соу. Странное отвращение к своему самому лучшему другу вдруг затуманило глаза, и Шин в порыве эмоций кидает шарф в пыльный угол. По бледному худому лицу Тсукими текут горькие покрасневшие от прежней крови слезы, и капают на жёлтый свитер. «Великолепно. Я снова остался один. Только с ЕГО матрасом, немного спущенным и синим.» Прошло примерно полчаса. Слезы и кров высохли, оставив лишь сизые дорожки на лице и руках. Парень окончательно поднимается на продрогшие дрожащие руки и будто во сне, шатаясь, бредёт в тот самый конец комнаты. Шарфик, который даже не долетел до стены, будто говорит своим видом: «боже, какой ты слабак, не смог даже до стены докинуть за полтора метра». Да и сам Шин понимал что он слабак, который не может оправится после ухода "друга". Фу. Тсукими отрывистым движением хватает шарф и пошатываясь идёт к крючкам для верхней одежды. Несколько заученных движений, и прекрасная ровненькая висельная петля покачивается на крючке. Таки решено. Парень вдел пробитую голову в петлю и выдохнул. Уже ничего не держит, смысл дальше существовать. Горькая обида на весь мир, а в большей части на себя, разъедала Шина изнутри, каждый день проведенный в полном одиночестве будто разлагал человеческие ценности и эмоции. «Наконец-то». Горло крепко сжимает шарф. Кислород медленно кончается, а в глазах темнеет. Мысли скачут в голове, будто кучка мышей перед тем как их всех разом отравят в их же норе, распылив туда какой-нибудь смертоносный газ. Секундное умиротворение, будто самый высочайший полет на качелях в сильный ветер. И — странный треск. Умиротворение закончилось, ведь его оборвал резкий удар об пол, а потом и звук оторвавшихся крючков. И опять, будто туман: парень медленно поднимается, монотонно стаскивая с себя тот самый шарф, и также, механически, кукольно, ложиться на матрас Соу. Холодной рукой обхватыват испачканный в пыли и крови шарф, и закрывает глаза. Неудача.