***
Дао порождает одно… Дао порождает единство. Одно рождает два… Единство порождает раздвоенность. Два порождает три. Два порождают триаду. Из триады рождается всё… — Если плоть не ранена, можно нести яд в себе… Яд не повредит не имеющему ран… Кто сам не делает зла, тот сам не подвержен злу… — …етра? Сестра, заканчивай! Очнувшаяся от дремы девушка с волосами цвета серебра некоторое время пребывает в прострации. Воспоминания о сне остались далеко позади, и даже попробовав их освежить, она больше не может за них ухватиться. Словно ответ на её молитву пока должен остаться недосягаем для неё, словно этот критический элемент, доказывающий её бытие, у неё отсутствует. И этот ответ ей искать… ещё очень долго. — У тебя снова сны? — осведомился сидящий напротив мужчина. — Но это в первый раз, когда ты начинаешь тянуться в ту сторону вне медитации, — усмехнулась сидевшая слева сестра, что прервала её дрему, — Полагаю, мы можем считать это прогрессом, а сестричка? Весь разговор проходил в комфортабельном салоне лимузина, что резво рассекал по улицам Гонконга. Его пассажирами была троица, состоявшая из двух девушек возраста четырнадцати лет и взрослого мужчины, разменявшего третий десяток. Одного взгляда на девушек было достаточно, чтобы развеять всякие сомнения в их родстве. Обе были стройными красавицами с длинными волосами, спускавшимися ниже плеч и гладкими, благородными чертами лица, явно указывавших на благородное происхождение. Но на этом же их сходства заканчивались. Первая из сестёр отличалась длинными волосами ярко-серебристого цвета, ярко-зелёными, возможно даже токсичного оттенка, глазами. Её лицо сохраняло отстранённое, бесстрастное выражение, словно она ещё осталась где-то в глубинах астрала, а окружающий её мир просто не существует. Вторая же имела ярко-выраженный тёмный оттенок волос, которые будто поглощали весь попадающий на них свет, а цвет глаз скорее напоминал зеленеющую траву. В отличие от сестры, её лицо имело беззаботное, даже слегка пренебрежительное отношение к происходящему вокруг, а с губ будто и вовсе не сходила снисходительная улыбка. Сопровождавший их мужчина же был не в пример более собранным и сконцентрированным, хотя какого-то напряжения или беспокойства в нём совершенно не читалось. Глядя на таких казалось, что выражение их лица останется таковым, даже если небо упадет им на головы. Он представлял собой взрослого мужчину с бледной кожей и чёрными волосами, собранными в хвост, кончики которых имели ярко-выраженный янтарный оттенок, что гармонировал с его глазами. Даже его одежда подчёркивала его темперамент: чёрные брюки, строгую серую рубашку и длинный тёмно-коричневый плащ с серебряным орнаментом на плечах, чёрные перчатки и кулон с янтарём на шее. Юнь и Ин Сяоюй, а также Линг Яо Сяоюй, члены семьи Сяоюй и члены Спирального Поместья, крупнейшей ассоциации магов в Азии. — Они накатывают время от времени, но мне не удаётся зацепиться за эти мысли, — со вздохом ответила Юнь, — Это как будто стоять в темноте и пытаться попасть ключом в замочную скважину… и при этом дверь каждый раз в разных местах. — Странно, что это происходит именно с тобой, — задумчиво протянула Ин, — Казалось бы моя сущность лучше ассоциируется с данным феноменом. — Вот из-за таких иллюзий я и взялся за ваше обучение лично, — со вздохом сказал Линг Яо, устало прикрывая глаза, — Сущность*, это лишь один из тысячи путей к Дао, и ни один из них не лучше и не хуже другого. Так что прекрати эту сестринскую зависть Ин, она тебе не к лицу. — Д-да какая зависть, я просто подумала что это необычно и всё! — А её глаза стыдливо ушли в сторону, боясь запятнать свою самооценку печальной истиной… Но совесть её уже была запятнана, — драматично произнесла Юнь, самодовольно улыбаясь. — Такие похожие, но такие разные, — усмехнулся Линг, глядя на двух сестёр, что начали перепалку, — И всё же сложно не радоваться видя их такими… Особенно при всех… нет, вопреки всем обстоятельствам. Все трое из них принадлежали древнему роду Сяоюй, что корнями восходил ещё к династии Хань**, со временем их клан начал играть существенную роль в Спиральном Поместье, а немало его членов становились важными людьми при императорском дворе. Сам Линг был первенцем нынешнего лидера семьи, благодаря своим природным дарованиям и разумеется полной самоотдаче, он достиг немалых успехов в магии Философии, присоединившись к течению Му Дзинмень. Но вопреки ожиданиям большинства, в возрасте двадцати лет он неожиданно покинул семью, не желая принимать титул наследника и заниматься политикой, отдавая предпочтения развитию своих навыков и самосовершенствованию на пути к становлению Бессмертным. Естественно, такой ход не мог не вызвать ответной реакции со стороны его отца, но несколько десятков убитых наёмников и людей семьи, посланных за ним, убедили того отречься от сына и предоставить самому себе. Так было до тех пор, пока он не узнал о рождении своих племянниц, близняшек Юнь и Ин. Их короткая встреча была быстрой, неловкой и отдавала отчуждением, едва ли стоило удивляться тому, что отступнику там были не рады. Их последний разговор с отцом так и вовсе окончился потасовкой, после которой Линг поклялся не переступать порог этого дома. Но спустя ещё несколько лет он в который раз убедился, что судьба любит неожиданные повороты, а некоторые узы так запросто не разорвать. Неожиданно для него, с ним связалась его же невестка, мать обеих сестёр, попросившая его о помощи, не ради себя, а ради её дочерей. Скрепя сердце тот согласился хотя бы выслушать её. И вновь вернувшись в ненавистный ему дом, он убедился, что это того стоило. Обе девочки были талантливы, да что там, они превосходили все его ожидания! Он даже удивился, что от его бездарного брата могло появиться нечто столь удивительное. Младшая из сестёр обладала сущностью Первозданного Хаоса, талантом столь редким, что было сложно поверить, что ему довелось встретить нечто подобное. В руках девочки была фактически универсальная, кто-то бы даже сказал всесильная сущность, идеальная для совершенствования пути Дао. Заклинания, формации… Более подходящего подспорья было просто не сыскать. Линг бы нисколько не удивился, стань она однажды главой собственного течения… С чем был согласен не только он один, учитывая какой восторг и ажиотаж это вызвало внутри семьи, сделавшими Ин всеобщей любимицей и надеждой на светлое будущее. Что касалось старшей, то… Линг в который раз убедился, что граница между даром и проклятием практически эфемерна. Сущность Яда, естественная токсичность, само тело и душа становятся опасным орудием, способным уничтожить фактически что угодно, при этом самому человеку даже стараться то не придётся… Действительно, ужасающий талант, который в неправильных руках способен губить всё живое, но… И только. Линг едва не рассмеялся, глядя на всю эту кучку суеверных идиотов, с такой гордостью считавших себя мастерами, и боявшихся семилетней девочки. В конце концов, вся суть становления Бессмертным это развитие своих природных данных и контроле духа. Совершенствование пути познания, в конце концов в самом человеке заключено множество скрытых тайн. К Дао ведут десятки тысяч путей, так почему какой-то должен превалировать над другим? Естественно, что при таком раскладе одну из них ждало всеобщее обожание, а другую пренебрежение и возможно даже забвение, для людей не видевших дальше своего носа выбор был очевиден. Именно по этой причине их мать и обратилась к своему деверю, она опасалась что это вобьет клин между её дочерьми, которые несмотря на всё держались друг друга, игнорируя попытки их же семьи разделить их. Линг, не раз наблюдавший подобное в семьях других магов, недолго думая согласился помочь… С тех самых пор он и стал наставником для обеих из них, забрать их из родного дома оказалось проще, чем он ожидал. Очевидно они думали, что под его руководством Ин расцветет гораздо быстрее, а удаление из семьи проблемной старшей так и вовсе было манной небесной. — Старый козёл, — пренебрежительно подумал он о своём отце, наивно полагающем, что его внучка не посмеет идти против воли главы семьи, когда придёт время, — Думаешь использовать меня? А это я попользую всех вас… — …И всё же, зачем мы едем на этот дурацкий аукцион? — вздыхая, спросила Ин, — Надеюсь это не одно из этих собраний, где кучка стариков решает как будет управлять миром, хотя у них из достижений только преклонный возраст? — Меня больше беспокоит то, что может произойти во время аукциона, — задумчиво протянула Юнь, — Вряд ли какие-то ископаемые будут нашей главной проблемой… — Зришь в корень, — усмехнулся Линг, подключаясь к их разговору, — В конце концов убийцы на подобных мероприятиях гости не менее частые, чем толстосумы или столь ненавистные вам, хех, ископаемые. — Убийцы? Думаешь кто-то рискнёт напасть на нас? — спросила Ин уже более серьёзным тоном, — Мне казалось безопасность на таких мероприятиях должна быть едва ли не ниже, чем в Поместье. — Что-то мне подсказывает вряд ли это относится к его участникам, ведь так? — высказала мысль Юнь, бросая взгляд на их дядю. — Именно, — удовлетворённо кивнул Линг, — Поэтому перед тем как мы войдем, обсудим некоторые правила… — Первое, — с этими словами он поднял указательный палец, — Никогда не ходите поодиночке, либо вместе, либо со мной, независимо от обстоятельств. Второе, старайтесь как можно меньше контактировать с другими людьми, если к вам обратятся, то проявите вежливость и сведите беседу к минимуму. Третье, хоть там и действует запрет на столкновения между участниками, но если вас атакуют, плевать даже если это будет пятилетний ребёнок, отвечайте и не раздумывайте. Но не более, ясно? Если не было прямого нападения, не форсируйте конфликт, и неважно что вам скажут и как сильно будут прожигать взглядом! — А если случится так, что на нас нападёт кто-то из персонала или охраны аукциона? — спросила Ин. — Тоже самое, устраняете угрозу и мучаете себя сомнениями. Все эти принципы и лояльное отношение ничего не будут значить, если вам казнят на месте. — Когда этот вопрос будет решен, нам возвращаться в номер и запираться на все замки? — спросила уже Юнь. — В идеале да, — согласно кивнул Линг, — Но если станет слишком жарко и вы не будете уверены в том, что это наиболее рациональный курс действий на данный момент, то либо ищите меня, либо оставьте мне наводку о том, куда направитесь и рвите оттуда когти. Но это остаётся крайней мерой, разделяться в подобной ситуации крайне рискованно, особенно если дело дошло до отступления… — Мне одной резко стало не по себе от всех этих разговоров? — тяжело вздохнула Юнь, обняв себя руками. — Да уж, мы будто не артефакт купить едем, а в логово Фэя лезем, — задумчиво согласилась с ней Ин. — Привыкайте девчонки, — оскалился Линг, наблюдая за выражениями их лиц, — В конце концов, вызов — это любимое слово любого даоса…***
Счастье ли это, жить во имя долга? Страна, в которой она жила дорожила традициями, порядком. Все появляются на свет в определённой среде и с определённой ролью в этом мире. У всех есть свои права, обязанности, которые диктуют их жизненный путь. Тот, кто не желает опуститься до уровня дикого зверя, обязан помнить о том, что такое гордость, а для этого необходимы стальные законы, которые определяют образ жизни. И законы эти не могут быть настолько мимолётными, что заключены лишь в голове конкретного индивида. Неважно, хорошие или плохие, но если не оставить уроки тем, кто последует за тобой, человеческое общество будет обречено повторять одно и то же… Традиции есть наследование опыта и истории, есть порядок… По крайней мере так ей всегда говорили. Но так ли это? Или жизнь, свободная от груза прошлого делает человека тем, кто он есть? У кого-то свобода ассоциируется с анархией, хаосом и регрессией, но она всегда находила такие мнения глупыми. Разве многие великие личности сражались не ради этого? Разве они не бросили вызов традициям и судьбе, когда они из сокровищ прошлых поколений превратились в оковы? Не давали им быть самими собой, говорить и делать то, что не только желанно, но и должно? Без нужды носить маски, прятаться или бежать от того, что посягает на нашу свободу выбора?.. Всё, что замедляет прогресс, следует устранять, как подобную болезни деформацию — в этом и заключается закон, в этом и заключается правосудие. В конце концов, разве жить именно так, как желаешь ты сам, не самый сложный и строгий из всех возможных? Простого и внятного ответа у неё нет, что не может не казаться ироничным. Она жаждет того, чего сама толком не понимает, идет к чему-то, чего не видит. А путь без пункта назначения является не более, чем постоянными падениями в темноте… — Леди Арья, мы приближаемся, — голос её дворецкого вывел девушку из мысленного круговорота. Им был молодой парень примерно 25 лет, его короткие чёрные волосы несколько контрастировали с небесно-голубыми глазами, а резкие черты лица придавали тому серьёзное, официальное выражение. А тёмные ботинки, чёрные перчатки и тёмно-зеленый плащ делали его похожим на стереотипного убийцу из фильмов. — Спасибо Савитр, — кивнула Арья, поправляя складки на одежде. Арья была девушкой приблизительно 15 лет, со смуглой кожей, глазами цвета расплавленного золота цвета и тёмными волосами цвета вороного крыла. На ней было традиционное сари кремового цвета, а руки украшали несколько браслетов. Выйдя из машины и приняв любезно протянутую дворецким руку, Арья, напустив на себя официальный вид, прошла в открытые швейцаром двери. — Добро пожаловать в Компэки Плаза, госпожа Арья Амрита, — с почтением встретил её коренастый мужчина лет пятидесяти, в окружении десятка человек из персонала, — Я Ли СэньСин, управляющий данного отеля, рады приветствовать вас, надеюсь ваш визит окажется благоприятным. — Я тоже на это надеюсь, — подумала Арья, ответив благодарственным кивком, — Благодарю за тёплый приём, передайте вашему господину благодарность за приглашение. А также этот дар от моего семейства — его. С этими словами Савитр достал объёмную белоснежную коробку с позолоченными краями и глядя на менеджера с максимальным пренебрежением, протянул её ему. — Вашему господину лучше по достоинству оценить щедрость семьи Арья, — буркнул он, передавая дар с максимально показным недоверием. — Разумеется, можете не сомневаться, — кивнул Ли, благоразумно проигнорировавший поведение Савитра, после чего передал коробку появившимся из ниоткуда мужчинам, — Прошу за мной, ваш номер «Яшма» на 42 этаже… Следуя за менеджером в сопровождении персонала, Амрита не могла не задуматься о том, почему её дедушка, нынешний патриарх семья Арья, направил сюда именно её. Да, она была наследницей и должна была участвовать в светских мероприятиях, но неужели её присутствие здесь было так уж обязательно? Если это было важно, почему с ней не отправился кто-то из старейшин? А если нет, то разве не проще было бы отправить кого-то вроде Савитра? Или у её присутствия была какая-то другая цель? Ещё одна из любимых её дедушкой схем? — Всё спокойно, госпожа Арья, можете проходить, — сказал Савитр, выходя из комнаты, осмотрев её вдоль и поперёк. — Благодарю, — со вздохом сказала она, иногда он относился к своим обязанностям уж слишком серьёзно. Сам номер был обставлен в индийском стиле, специально для гостей из её семьи, о чем свидетельствовали богатые ковры устилавшие весь номер, широкая кровать с балдахином, стены были украшены мозаикой и орнаментом, некоторые из которых имитировали сцены из Махабхараты. — Наконец-то мы избавились от их присутствия, — облегченно вздохнул Савитр, раздвигая занавески и бросая напряжённый вид на город внизу, — Меня тошнило от его шакальего оскала… — Не раздувай из мухи слона, Савитр, — вздохнула девушка, устало опустившись на мягкую кровать, — Он просто делает свою работу, также как и ты. — Госпожа, прошу воздержитесь от параллелей между священным долгом, который моя семья несёт перед вашей, и этой обезьяной, что ни секунды не думая, продаст свою родную мать. Мне смешно слушать об их гостеприимстве и радушии, когда у них хватает наглости требовать от нас даров в мероприятии, на которое они сами же нас пригласили! И при этом никто не дал никаких гарантий вашей безопасности! И я ещё должен улыбаться ему? — Я не прошу тебя становиться его побратимом, я даже не прошу, чтобы ты проявлял к ним уважение. Просто помни, что мы здесь гости, и должны проявить хотя бы видимость приличия. — Я знаю, простите мою резкость… Просто… Я искренне не понимаю, почему господин Амар так настаивал на том, чтобы вы посетили этот балаган? — говорил он, расхаживая взад-вперёд, — Я не думаю, что это стоит вашего присутствия… — Я думала так же, но слово дедушки — закон для нас, — задумчиво произнесла Амрита, проводя рукой по своим длинным волосам, — Когда он узнал об этом, то спустя несколько дней был очень возбужден насчёт этого аукциона, особенно настаивал на моём участии… Кажется я даже слышала как в разговоре с бабушкой он обмолвился, что это как-то повлияет на мою судьбу. — Повлияет на вашу судьбу? — удивлённо вскинул бровь Савитр, — Это… безусловно серьёзное заявление. — Так он сказал… — Но тогда тем более, почему к этому отнеслись подобным образом? Разве будущее его наследницы не заслуживает его личного присутствия… Или кого-то не менее значимого? — Я не знаю, Савитр, — отмахнулась от его мыслей Амрита, явно не желавшая развивать эту тему, — Я даже не знаю с чем это может быть связано? — Может с кем-то из гостей? Может один из них ваш будущий… — хотел сказать Савитр, но на последних словах он почувствовал как ему стало тяжелее дышать, температура в комнате мгновенно упала, а воздух наполнился ароматом озона. — Чтобы я этого больше не слышала… — ледяным голосом процедила девушка, тряхнув копной тёмных волос и закрывшись в ванной. — О, Кали… — облегченно выдохнул он, чувствуя как угроза ушла за горизонт, — В такие моменты я понимаю, почему господин Амар лично воспитывал её едва ли не с пелёнок. Впрочем, чего ещё ожидать от наследницы семьи, чей род восходит к одному из героев Махабхараты? Подойдя к окну и немного распахнул его, впуская в комнату поток прохладного воздуха, Савитр глубоко вдохнул, наполняя лёгкие. Простая дыхательная техника, которой он хотел успокоить свои натянутые нервы. С момента их прибытия, он не мог избавиться от гнетущего чувства беспокойства, и это было больше, чем стандартная реакция на угрозу их безопасности. Зачем бы её дед их сюда не отправил… просто так они с этим отсюда не уйдут.