Под покровом ночи

–Как я могу быть спокойна, когда этот имбецил даже защитные шорты не приложил в комплект?! - выдала таким же дрожащим голосом Секай – она держалась, чтобы не разнести поместье от злости, –Понимаешь, я чувствую себя голой! Мои титьки впереди меня идут! Юми-сэнсэй наверняка переворачивается на том свете! Минори была готова кататься колобком по полу из-за смеха. Секай злилась, но она шутила такие острые шутки! Шираюки младшая рассматривала короткую плиссированную юбку, крупные бёдра старшей сестры, рубашку с открытой областью груди и крупные формы Секай. Аж сердце быстрее бится начинало при виде такой огромной... Души. На плечах девушки было хаори, подаренное Юми. У него был сложный рисунок – внизу располагались горы, а у шеи был рисунок солнца. Остальное пространство заполнил рисунок тумана. Такими же были кяхан на идеальных ногах. –Мино-тоо, - внезапно окликнула Секай, –А тот какуши уже ушёл? - максимально спокойным голосом спросила девушка, и в тот же миг младшая выглянула за двери, вглядываясь в окраины широкой дороги. –Не-а, он стоит у дома Коуды-сана, - ответила сразу же Шираюки и хотела было оглянуться на сестру, как от неё и след простыл, –Верняка, дорогу спрашивает... - проговорила Минори в пустоту. Младшая Шираюки не на шутку испугалась выпущенной на свободу разгневанную Секай, поэтому, напялив один тапочек, она вылетела на улицу, чтобы спасти бедного сотрудника корпуса Истребителей демонов. –СЛЫШЬ ТЫ, ИДИОТА КУСОК! КАК Я, ПО ТВОЕМУ, ДОЛЖНА В ЭТОМ СРАЖАТЬСЯ!? Я РАЗВЕ ПОХОЖА НА ПОТАСКУХУ?! - кричала Секай на мужчину в закрытой одежде, угрожая ему схваченной с кухни скалкой и схватив за воротник. –Н-но это выглядит п-прекрасно... - выговорил смущённо он, глядя на голые ножки Секай. Мужчина еле сдерживал кровь из носа. Шираюки взбесилась больше. –ПРЕКРАСНЫ ТОЛЬКО МИНОРИ И ЮМИ-ЧАН, А ЭТО – СОЖГИ К ЧЕРТЯМ СОБАЧЬИМ! Требую закрытую форму с брюками и пиджаком. Заранее спасибо, господин какуши, - вмиг, вот прям вмиг, остыла Секай, а на лицо повесила дружелюбную улыбку. Минори, только что прибывшая на место замерла в недоумении. «А где... Его разбитая челюсть? Где... Разнесённая Мизуми-ококу?...» - размышляла Шираюки, удивлённо хлопая глазками. –«Где-то я уже видел такую... Улыбку - задумался мужчина и побрёл к поместью бывшей Хаширы Света, чтобы забрать форму, –Эхх, почему все отказываются от этой формы... » - разочарованно подумал он, пиная одиноко лежащий камень на дороге. <...> –Фью-фьююю! Охотник! Парень-охотник! - на крыльце послышался хлопот крыльев. Дайшо кинул свой тренировочный клинок на землю, отряхнул от пыли руки, покрепче затянул повязку и побежал встречать пернатых гостей. Голос принадлежал Айрин. Со времён когда Кёко стала частью корпуса, Айрин озвучивала то, что должна была сообщить воробей – Кёко не умела говорить, в отличии от соловушки. А вообще, Момоко и Дайшо умилялись с их отношений – Айрин была для Кёко как наставник, как приёмная мать. Она грела её прохладными вечерами своими крыльями, они вместе обедали из общей кормушки, и вовсе никто не возражал – порой даже Канамэ, Изаму или даже Кайсин залетали перекусить из миски у дома Шиварай. –Чавой, Айрин-тян? - тяжело дыша, спросил Дайшо. Тренировка с гиперактивным Ренгоку выматывает. –Фью-фью! Твой клинок прибудет через пять часов, фью-фью! - сообщила соловей, а Кёко, стоящая рядом просто чирикнула. –Хм, пять часов? Ёмаё, только вечером будет... Момоко-сан тоже вечером вернётся, хаха... Ладненько, расположим кузнеца дома! - быстро принял решение Канроджи, –А, точно. Погодите, милые пернатые дамы! - парень убежал на кухню. Птички остались на месте, удивлённо хлопая глазками. Вскоре к крыльцу подошёл Кëджуро, участник тренировки. –Ой, Кё-чан, здравствуй! И тебе привет, Айрин-сан! - поприветствовал птичек Ренгоку, почесывая шейки обеим. Огненный парень прям султан маленьких птичек – это можно было подтвердить сильной любовью Айрин и Кёко к Кëджуро, –Самые великолепные птички! –Кë, уже на птиц перешёл? - с насмешкой спросил Дайшо, –Эх ты, я бы на твоём месте ещё бы поборолся за сердце Аогири-сан! - ревнуя птичек к своему другу, Канроджи начал атаку тяжёлой артиллерией. –Да пошла она! - Ренгоку кинул в Канроджи подушкой, –Пусть возиться со своими чувствами одна! Я, между прочим, тоже не вечный! - парни рассмеялись, хотя Кëджуро слегка взгрустнул – целый месяц он пытался найти себе будущую жену. –Эй, Кёко и Айрин, можете перекусить, - Дайшо оформил целый поднос, состоящий из тарелочки с крекерами сэмбэй, стаканом ягод и блюдцем воды, –Наверняка устали, на улице во как парит. Отдохните в тенечке. –Айрин-сан, а мой клинок тоже придёт? - поинтересовался Кëджуро, стягивая с волос тугую резинку. –Фью, да. Фью-фью, твой ворон Уз – Канамэ должен был передать сообщение в твоё поместье, - объяснила коротко соловушка, подпрыгивая к стаканчику ягод. Кёко же, на удивление, начала не с еды – жажда мучала её. –Через пять часов прибудут наши клинки, - пробормотал Дайшо, глядя на то, как кушают Касугайгарасу, –Слушай, а давай тоже поедим? - предложил он Кëджуро, поднимая голову. –Я только за! - воскликнул ярко Ренгоку, и парни отправились на кухню. <...> Пять часов пролетели так же незаметно, как появляются и уходят из поместья маленькие Касугайгарасу. Момоко прибудет только следующим утром – сроки слегка изменились, но это совершенно не мешало. Кëджуро ушёл в своё поместье, чтобы встретить своего кузнеца, а Дайшо остался один. За время своего досуга Канроджи прибрался в поместье, вытер везде пыль и даже помыл полы. Так же используя все свои кулинарные навыки – в детстве парень, на удивление, был менее похож на обезьяну с гранатой на кухне, Дайшо смог состряпать булочки с кунжутной начинкой. –Хммм, ещё пол часа... - задумался Канроджи, болтая ногами на крыльце, –Может быть, на рыбалку сходить? Хотя... Ну к чёрту, Мангетсу-сама явно всё выловил! - Дайшо усмехнулся, –Ах, точно! У меня же картина не закончена! А я как раз и возьму краски Момоко-сан... - по-злодейски хихикая, парень соскочил с крыльца и понёсся в свою комнату, чтобы забрать рисунок. Только зеленоглазый успел развести краски и всё приготовить для рисования, в двери постучали. Парень шумно выдохнул и пошёл открывать двери, повесив на лицо дружелюбную улыбку. –Здрав- Дайшо раскрыл сёдзи, но он никого не увидел, –Ээ?! –Здравствуйте, мистер Канроджи! - послышался детский голос. Парень наклонил голову вниз. Перед ним стояла маленькая девочка в коричневых хакама и тёмном кимоно. На её лице была маска Хёттоко, а из под неё выходили две маленькие причудливые косички. Парень аж забыл как говорить при виде малышки – по рассказам Момоко-сан, кузнецы – взрослые и суровые дядьки, не боящиеся даже ожога раскалённого железа. А тут девчонка маленькая, вот совсем-совсем маленькая. –Меня зовут Тохикомори Хаганезука, и я принесла вам ваше оружие! - рассказала быстро и по делу девочка. Дайшо лишь отошёл в сторонку, запуская маленького кузнеца в поместье. Как выяснилось позже, Тохикомори – помощница своего приёмного отца, который является кузнецом. Канроджи ожидал увидеть дяденьку в возрасте перед собой, но уж точно не девочку меньше его. И как она ещё катаны донесла до Мизуми-ококу? За спиной девчонки было около трёх катан в свёртках. –Хм... По-моему вот эта ваша, мистер Канроджи! - Хаганезука разложила катаны на полу и рассматривала каждый свёрток, –Да! Помечена розовой спиралькой, - сказала девочка и протянула её парню, –Папа сказал, чтобы вы берегли эту катану как зеницу Ока, иначе он сам придёт сюда и поломает вас как вы ваш клинок, - объясняла Тохикомори, а у Дайшо встали дыбом волосы на руках. –Хеее... - протянул Канроджи, распаковывая катану, –Ух! Она великолепна! - парень вмиг вытащил её из свёртка, а так же оголил из светло-зеленых ножен. У неё была великолепная темно-медная гарда с неровными концами, а так же с жёлтой каёмкой. Рукоять имела трудное сплетение, но которое чересчур было приятным на ощупь. –То-то же! Её с любовью ковал мой папа! - гордясь единственным родителем, ответила девочка. Но внезапно клинок принял темно-желтый цвет. Будто бы загустевшая карамель. Дайшо почувствовав прилив тепла в руках, дёрнулся, а девочка хихикнула. «Как и ты говорил, папочка!» - подумала про себя Тохикомори, слегка приснимая маску. Девочка жаловалась на то, что в ней слишком жарко и порой дышать нечем – лицо сильно потело, и это были ужасные чувства. –Ээ... Тохикомори-сан, а это норма?? - встревоженно спросил Дайшо. –Да-да, всё крайне хорошо! - улыбнулась Хаганезука, –Это значит, что уровень вашего мастерства фих... фохта... фихто.. Владения клинком просто великолепен! - наконец-то подобрав синоним, ответила девочка. Канроджи усмехнулся. У младшей Хаганезуки была одна трудность – она не могла выговорить огромные слова, но Тохикомори быстро справлялась с подбором синонимов. Дайшо мягко перевёл взгляд с ярко сияющей цветом карамели катаны и посмотрел на девочку, усмехнулся. Раньше он был таким же ребёнком – когда был период замены молочных зубов на коренные, Канроджи часто то просвистывал звуки, то бесследно глотал их, из-за чего произнесённые слова были не особо понятны. –О, Тохикомори-сан, ты будешь булочки с кунжутом? - поинтересовался Дайшо, вспомнив про оставшуюся еду. –Ум... - Хаганезука задумалась, –Я не могу... Мне нужно идти разносить клинки дальше, а там и отправляться в путь! –Совсем дурочка что-ли? - естественно в шутку, спросил Канроджи, –Я не злой дядька, поэтому, поужинай спокойно, а потом я с тобой разнесу клинки. Точнее, посопутствую. У тебя есть где ночь переждать? - девочка помотала головой, –Ух... Думаю, хозяйка этого поместья не будет против! - Дайшо подмигнул ей. –Ох, мистер Канроджи, я... Я не могу! А вдруг я доставлю вам хлопот? И хозяйке этого поместья?! –Эх, милая Тохикомори, хозяйка поместья – самая наидобрейшая женщина 27-ми лет. Да и она вернётся только к утру, поэтому... Я выделю тебе комнатку, а ты, пока что, отправляйся на кухню, –Дайшо указал пальцем в сторону помещения, а сам ушёл в ту самую кладовую, где лежало дополнительные матрас постельное бельё. Хаганезука потихоньку адаптируясь, маленькими шажками двинулась в сторону по указанным координатам. <...> Вечер закончился хорошо. Вместе с Дайшо маленький помощник кузнеца выполнил свою работу. Так же малышка осталась ночевать у парня – спала она крепко, и ей уже снилось возвращение домой, в родную деревеньку. Как говорится – в гостях хорошо, но дома лучше. На следующее утро, когда Момоко уже вернулась домой, к крыльцу подлетели пернатые друзья жителей поместья. Первой мыслью Хашира было то, что птички залетели перекусить перед началом дня, но Кёко была встревожена и даже слегка напугана. Форма и клинки были получены, а значит, по какой причине они могли прибыть сюда?... –Чирик, Канроджи Дайшо, чирик, отправляйся на задание, чирик, в Киото на гору Торибе, чирик! - произнесла Кёко. Это был её первый опыт в произнесении задания для охотника. Птичка нехило волновалась, но с поддержкой соловушки Момоко у неё получилось. –Кёко! - Дайшо разбрызгал краски по своим хакама, –Ты произнесла свои первые слова?! –Фью-фью, маленький Снежок отлично постаралась на выходных! - как бы даже с гордостью сообщила Айрин. Кёко смутилась, взъерошив белоснежные перья. –Ух... Задание? Твоя первая миссия!? - воскликнула радостно Момоко, всплеснув руками, –Дайшо, это же такой великолепный момент, хаха! Отправляйся туда с Кë и Секай – вы точно не пропадете! - закончила своё наставление Шиварай. –Спасибо, Момоко-сан! Когда я вернусь – вы будете обязаны рассказать о своей первой миссии! - пообещал Канроджи, упрыгивая за ширму. <...> Хаори ровно лежало на широких плечах. Хашира Смеха осторожно смахивала с них невидимую пыль, стоя на носочках – её преемник вымахал до 180-ти сантиметров. Рубашка, пиджак и штаны были идеально выглажены и будто бы ждали этого часа всю свою жизнь. Дайшо покрепче затянул повязку на голове, встряхнул чёлкой, схватился одной рукой за рукоять клинка и уверенно сказал: –Момоко-сан, дождитесь меня!