Mamajiu / Мама Цзю

Хибарка содрогнулась от чудовищного удара, дверь жалобно задребезжала петлями и с оглушительным грохотом рухнула. В клубах пыли на пороге показалась огромная тетка в коричневом платье. Войдя в хибарку, она решительно направилась к детям. Шэнь Юань задрожал. Тетка выглядела жутко: казалось, когда-то ей выдрали половину волос, и с тех пор те росли криво. Безобразный шрам пересекал ее правый глаз. Вдобавок тетка скалилась, как голодный тигр. Вероятно, пыталась изобразить доброжелательность, но получалось как-то не очень. Не обращая внимания на Бин-эра, тетка опустилась на колени прямо перед ним и в упор уставилась на Шэнь Юаня: — Приветик, ты же А-Юань? Шэнь Юань молчал, перепуганный до мокрых штанишек. На миг улыбка тетки соскользнула как маска, но тут же вернулась на место: — А-Юань, я твой папа, понятно? Настоящий папа! — А-Юань задрожал, когда тетка попыталась погладить его. — Вон у тебя один глаз точно как у меня, видишь? Шэнь Юань боязливо посмотрел на нее. Ну да, оба ее глаза, конечно, темно-карие, как и его левый, однако это еще ничего не доказывает: в Поднебесной почти у всех темно-карие глаза. Бин-эр грозно зарычал, двигая А-Юаня дальше за спину. Тетка злобно зыркнула на него, без особых усилий подавляя доминантным феромоном — тяжелым запахом леса и мха. Бин-эр задрожал, но не сдвинулся с места. Тетка хмыкнула, размахнулась — и Бин-эр, отлетев в сторону, бессильно упал на спину. Шэнь Юань в ужасе попятился, стремясь оказаться как можно дальше от возвышающейся над ним, как башня, новоявленной папани. Нахмурившись, тетка ухватила его за руку и дернула к себе. Шэнь Юань вскрикнул от неожиданности и боли, из глаз невольно хлынули слезы. И тут внезапно подскочивший Бин-эр с отчаянной решимостью впился зубами в держащую А-Юаня руку. Злобно зарычав, тетка отшвырнула мальчишку в сторону, шмякнув о ближайшую стену. Шэнь Юань, громко рыдая, пытался вырваться из хватки железных пальцев. Это нечестно! Она вон какая здоровенная, а ему всего лишь два года! От переживаемого ужаса слабенький запах его феромона заметно усилился, и тетка нахмурилась: — Не реви, слышишь? — она затрясла его, как тряпичную куклу. — Папа отведет тебя к мамочке! Шэнь Юань, вопя во всю мощь, вырывался, дергался и дрыгал ногами, пихая и швыряя все, что попадалось. К мамочке? Ври побольше! Так он и поверил! Да он ни за что никуда не пойдет с этой страшной бабой! Тетка явно злилась и продолжала его трясти. Оглушительный рык заставил обоих замереть и обернуться. На пороге, великолепный в своей пылающей ярости, возвышался лорд пика Цинцзин Шэнь Цинцю. Глаза его метали молнии, а изящные пальцы крепко сжимали рукоять меча. Стоящая за его плечом Ци Цинци угрожающе скалилась на незнакомку. — Отойди от моего сына! — Явился? Отлично, так проще, — фыркнула тетка и, протянув руку Шэнь Цинцю, выдала: — Выходи за меня! Шэнь Юань от удивления перестал плакать. Она что, с меча свалилась? Чего ради его мама пойдет за это чучело, когда десять могучих лордов пиков готовы сражаться за право целовать следы его ног? Отказаться от них ради неизвестно кого? Тетка явно цены себе не сложит. Как оказалось, Шэнь Цинцю думал точно так же: — Ты держишь моего сына заложником и планируешь сохранить голову на плечах? Весьма самонадеянно. — Я отец А-Юаня, — холодно парировала она, — и имею такое же право на него, как и ты. — Помнится, узнав о беременности, этот Шэнь разыскал тебя, ты же заявила, что ребенку нет места в твоей жизни. С чего вдруг столь бурный взрыв отцовских чувств? — Ты обманул меня! — пальцы, держащие А-Юаня, сжались. — Если бы я знала, кто ты, я бы ни за что не упустила такой шанс. — Ничтожество, — процедил Шэнь Цинцю. Отшвырнув А-Юаня, как паршивого котенка, тетка, рыча от гнева, решительно шагнула вперед: — Дерзкие слова для течной сучки, с такой готовностью принявшей мой узел! Зарычав, Шэнь Цинцю выхватил сверкающий меч и бросился в атаку. Незнакомка блокировала удар двумя саблями и выскочила из хибары, увлекая Шэнь Цинцю за собой. Голова Шэнь Юаня кружилась, перед глазами плыли цветные пятна. Свалившись на кучу обломков, он здорово стукнулся головой и ушиб спину. Сквозь боль он почувствовал, как маленькая ладонь гладит его по голове, и открыл глаза. Бин-эр стоял перед ним на коленях и, игнорируя заливающую лицо кровь, пытался привести в чувства. Шмыгнув носом, Бин-эр ухватил Юаня за руку и куда-то потянул. Шэнь Юань зашипел от боли, но Бин-эр, извинившись, продолжил тащить. Забравшись под кровать, Бин-эр крепко обнял Шэнь Юаня. — Не бойся, А-Юань, — уверенно заявил он, — мама нас спасет. Шэнь Юань задрожал, крепче прижимаясь к Бин-эру. Он очень на это надеялся. --------------------------------------------- Шэнь Цинцю помнил переполнявший его гнев, когда другие уличные крысы воровали с таким трудом добытую им мелочь. Он помнил удушающий гнев, когда Цю использовали его в качестве козла отпущения. Помнил обжигающий гнев, когда считал, что Ци-гэ бросил его. Но подобного не испытывал никогда. Всепоглощающая ярость кипящей кислотой бурлила в его венах, требуя крови цианьюан, осмелившейся прикоснуться к его детенышу. Свирепо рыча, он атаковал снова и снова, втянув противницу в изматывающий танец сверкающих клинков. Та мастерски парировала и уворачивалась. Ни одному из них не удавалось дотянуться до соперника, и это доводило Шэня до исступления. Ци Цинци оттаскивала в сторону раненую прачку и не могла помочь. Но куда подевался тот паршивый заклинатель? Бесполезная тварь! Цианьюан размахнулась, целя в голову, но Шэнь Цинцю увернулся и, прекатившись, снова бросился, свалив ее на землю. Позабыв про мечи, они вцепились друг другу в глотки. Визг и рычание заполнили воздух, когда эти двое, выпустив когти и клыки, как звери, поддались древнейшим инстинктам хищников. Единственное, что осознавал Шэнь Цинцю — это всепоглощающее желание убить. Клацнув зубами, он попытался откусить ей нос, но соперница, увернувшись, двинула коленом в живот. Откатившись, он вскочил, угрожающе рыча. Она застыла напротив, злобно глядя. — Сука безмозглая, — прорычала цианьюан, — успокойся уже. Или тебе снова нужно ощутить мой узел, чтоб уразуметь наконец, где твое место? Глаза Шэнь Цинцю опасно сузились, ярость стала почти осязаемой. Его место? Этот Шэнь выгрыз его зубами, и оно точно не у ног какой-то бродяжки! Внезапно порыв ветра из-за спины Шэнь Цинцю швырнул горсть песка в глаза цианьюан. Та вскрикнула и пошатнулась. Узкий кинжал вонзился ей в глаз, исторгая еще один крик. Она схватилась за рану, не смея однако извлечь торчащий клинок. Странствующий заклинатель приземлился между ними и вежливо поклонился Шэнь Цинцю: — Лорд Шэнь, этот заклинатель просит извинить его за опоздание. Он дожидался подходящего момента, чтобы вступить в бой. Шэнь Цинцю только кивнул, все еще пылая гневом. Цианьюан отступила, воинственно глядя на них. Протянув к ней руку в примирительном жесте, странствующий заклинатель учтиво произнес: — Уважаемая барышня, этот заклинатель предлагает вам сдаться. Сейчас нас двое против барышни, а через минуту будет трое. У барышни ни единого шанса. Бешено сверкнув единственным уцелевшим глазом, цианьюан злобно оскалилась: — Ну что ж, сука, если я не могу на тебе жениться, я лишу тебя всего! Выхватив талисман, она мгновенно налепила его на полуразрушенную хибару, наполняя ци. Талисман вспыхнул, а затем раздался оглушительный взрыв. Застыв, Шэнь Цинцю бессильно наблюдал, как объятые пламенем остатки хибары обрушиваются, хороня под собой его дитя. Во второй раз. Когда он уже его нашел… Где-то на грани сознания Шэнь Цинцю отметил, как возникшая из небытия Ци Цинци на пару со странствующим заклинателем скрутили цианьюан, повалив ее в грязь. Та вроде пыталась вырываться, но Шэнь Цинцю это мало интересовало. Потушив разгорающееся пламя мановением руки, он неподвижно застыл на пепелище, не отводя глаз от руин, навсегда отобравших его сына. Медленно, словно в трансе, он шагнул в развалины, поднял какую-то деревяшку и отшвырнул в сторону, затем еще одну, и еще… Вскоре он как безумный разгребал завал, бросая в стороны камни и куски дерева, громко выкрикивая имя сына: — А-Юань! Сильные руки легли ему на плечи, но он в отчаянии вырвался: — Нет! — прохрипел он. — Нет, пусти меня. — Шэнь Цинцю, — горестный голос Ци Цинци пробился к нему. — Цинцю, не надо, не мучь себя. Дом развалился, как он мог уцелеть? Оттолкнув ее, Шэнь Цинцю с отчаяньем безумца продолжил разбирать завал. Он не сдастся, пока остается хоть малейший шанс. Отшвырнув огромный столб, почти раздавивший небольшую кровать, Шэнь Цинцю рухнул на колени и завыл, вцепившись в комья пепла. Он был так близко! Ему почти удалось спасти А-Юаня, но разве такой, как он, заслуживает счастья? Этот Шэнь заслуживает сдохнуть в канаве за то, что не сумел спасти своего малыша! — Мама? — внезапно донеслось из-под кровати. Шэнь Цинцю поднял голову, не смея поверить. Неужели все-таки?.. Сердце провалилось куда-то вниз, и он замер, не смея двинуться с места. Подоспевшая Ци Цинци одним движением отшвырнула кровать, высвобождая двух чумазых малышей, крепко вцепившихся друг в дружку. Захлебываясь одновременно смехом и слезами, Шэнь Цинцю сжал сына в объятьях. А-Юань разревелся от облегчения, и Шэнь Цинцю обнял его еще крепче. Ци Цинци сияла, глядя на них. Наконец-то Шэнь Цинцю разыскал своего малыша. Теперь его сердце на месте и мир снова обрел целостность!