Bakemono

Это давно приближалось - Мы поменялись ролями, Потому что один из нас идет, Один из нас идет ко дну. (c)Sick puppies - You're going down

Какаши чуть ли не засыпал, стоя на месте. Я стоял около него и выслушивал удивлённые реплики Хокаге деревни. Она, как видимо, была поражена тому, что я выучился за одну ночь. Так и хотелось у неё спросить: «А вы думали, что я не способен на такое?» В прочем, возможно, я слишком перестарался, пытаясь казаться всем изменившимся крутым Узумаки Наруто. Когда Какаши изложил всю ситуацию вкратце о том, как я упрашивал его всю ночь тренироваться со мной, и он, наконец-таки, согласился. - Что? Он так быстро смог освоить сенчакру? – Тсунаде нахмурилась и посмотрела на меня как на ненормального. Она что, думает, что я не справлюсь с сенчакрой? - Именно. – Какаши выдохнул. – Он скрывал это от нас, но я видел, как он управлял сенчакрой. Это было впечатляющее зрелище. Не знаю, с чего ему понадобился учитель, раз его знания на этот счёт были и без того велики. «Что ты задумал, Узумаки?» - Прочитал я в её взгляде. Но я и не думал отвечать на этот вопрос, потому что сам не знал на него ответа. Мне просто хотелось выучить всё как можно быстрее и спокойно владеть любыми техниками без труда. Сенчакра на самом деле далась мне легко. Мне просто нужен был учитель, чтобы мне показали начальный путь, а дальше бы я справился и без Какашки, который всё это время старательно за мной следил. - Что теперь делать, Тсунаде-сама? - Что ж, если ты этого так хочешь, - она посмотрела на меня своим выразительным взглядом и ухмыльнулась. – то мы отправляет тебя на задание прямо сейчас. Если ты уверен, что справишься, конечно. Я ухмыляюсь. - Спасибо Вам, Тсунаде-сама. Я справлюсь. – Она раскрыла рот, когда я произнёс «Тсунаде-сама», потому что раньше я никогда бы не сказал ей такого уважительным тоном. Но сейчас она заслужила. Конечно, я до сих пор недоволен, что Конохой управляет женщина, и тем более не способная ответить на атаки сильных врагов, например, меня, но она боевая, и видно, что знает, куда идти и что делать. Если бы ей нужно было найти работу для всех жителей деревни, уверяю, она бы наверняка это сделала. Да и сам Какаши удивился, по его лицу даже прошла тень досады, и мне от этого стало до невозможности весело. Поэтому, оставшийся остаток дня (а сейчас было девять часов утра) я решил провести в деревне, подшучивая над другими, как в старые добрые времена. Если их мнение обо мне стало как раньше, то значит, я могу вести себя как раньше. Когда я вышел из здания, я вдохнул свежего воздуха побольше, и понёсся по улицам Конохи. Люди смотрели на меня, как на сумасшедшего, что-то кричали вслед, но я ничего не слышал. Я бежал, и думал о том, что ждёт меня впереди. А что меня ждёт? Победы, поражения? Может быть, там будет то, чего я не знал? Или то, чего я не ожидаю сейчас? Что же меня ждёт? Обычно я никогда не задумывался о будущем. Ни о чём так серьёзно не задумывался. Но за последнее время, когда я вернулся в Коноху из путешествия с Джирайей, уже многое изменилось. Изменилось то, что, казалось бы, могло оставаться одним и тем же на протяжении многих лет. *** Задание оказалось простым. Овладев техникой как можно лучше, я отправился на задание с командой номер семь, чтобы захватить двух членов Акацки. Честно, это задание меня очень интриговало. Но если бы я только знал, что ждёт меня впереди. Ничего необычного. Никаких крутых соперников, с которыми я так мечтал сражаться. Нет. Всё было гораздо проще. Разве что слова, которые противник сказал мне напоследок. Какузу. Если честно, это был довольно-таки забавный экземпляр. Его лицо было прикрыто маской, сама кожа была чёрной, зрачки – зелёными. Ещё чуть-чуть, и я чуть было не подумал, что его воскресили, и именно поэтому он так странно выглядит. Но когда противник начал атаковать я оставил все мысли при себе и просто сосредоточенно отбивал атаки, дожидаясь момента, когда Какузу выдохнется. Но как оказалось, всё было не так просто. У него было пять сердец, и сколько бы я не просил оставаться на месте, Какаши возомнил себя крутым и решил-таки вступить с ним в бой. Но последний шаг оставался за мной. И когда я добивал его, он смотрел на меня, улыбаясь странной улыбкой. Оставался лишь последний удар, и он выронил странные слова: - Я не буду платить за свою смерть. И я добил его. Эти слова поразили меня. Как человек может платить за свою смерть? Разве за неё вообще платят? Люди, стоящие за моей спиной, смотрели на меня с удивлением. Возможно, они просто в первый раз увидели, насколько я могу быть жестоким со своей жертвой. А это значит, что истинная личность, наконец, предстала перед их лицами. Мы стояли молча, и ветер был очень силён. То, что осталось от Какузу (а это верхняя половина тела), так и осталось лежать на земле. Мне не было страшно на это смотреть. Может, было даже приятно, что я победил такого странного противника, и сейчас его труп лежал передо мной. Когда солнце село за горизонт мы начали собираться в деревню. Как я узнал, Асума-сенсей, с которым я раньше тщательно избегал общения, погиб в бою. Все члены команды сторонились меня, словно я сделал что-то ужасное. Может, я слишком перестарался, когда пытался быть жестоким с умирающим Какузу? В прочем, сейчас уже было поздно что-то менять, и я беззаботно плёлся впереди всех. Внезапно я почувствовал большую необходимость уйти отсюда, от людей, которые следят за моей спиной. Так пристально, словно ждали, что я вот-вот убегу. - Можно отойти? – Спросил я, резко остановившись, пропустив пару человек вперёд. Все посмотрели на меня, и Какаши-сенсей молча кивнул в знак согласия. Лицо Сакуры залилось краской. Уж не знаю, о чём она там подумала, но когда я кинул на неё полный презрения взгляд, она отвернулась от меня, чем привлекла к себе внимание других. Она решила молчать. И я уважаю её за это. Только вот почему она не кинулась другим, умоляя их убить меня? Почему она решила сдержать своё слово, несмотря на мою жестокость к ней? Мы столкнулись взглядами и с Хинатой. Она была опустошённой. Тем более после той битвы, после того, как она увидела, что я сделал. Но я не собирался казаться ей ангелом. Она не была той, кого любил бы Наруто. Хотя… не мне решать. Когда я отошёл на достаточно большое расстояние от своей команды, я присел, прислонившись к стволу дерева, и обхватил голову руками. Голова болит. Не могу думать. Кажется, словно внутри что-то рвётся наружу, и я даже знаю, что это за мелкое одноклеточное. Но мне сейчас не до этого. Я должен вернуться в команду и продолжить путь дальше. Проклинаю тот день, когда захватил тело Наруто. Не думал, что мне когда-нибудь будет так больно. *** Я стою, раскрыв рот. Что? Что она сказала? - Он умер, Наруто. И это не шутка. Нет, я не боюсь этого осознавать. Ведь все умирают. Но тяжело знать, что человек, который научил тебя многому, умер от лап какого-то члена Акацки. - Его зовут Пейн. Он очень силён, и… Он обладает ринненганом. – Отчиталась старая лягушка. Она меня страшно раздражала, и я готов был вот-вот сомкнуть свои пальцы на её жирной, скользкой шее. - Ринненганом?.. – Все были шокированы, а я больше всех. Разве глазами Бога мог обладать не только Рикудо Сеннин, создатель мира шиноби?.. Но если он обладает ринненганом, значит, есть для чего сражаться. Я смогу победить его и проверить свои силы. Возможно даже и нечто большее. Я мотаю головой, что якобы не хочу в это верить, и хлопаю дверью. На моих губах появляется улыбка. Мысли про Джирайю тут же пропадают. Да, он был моим «настоящим» другом, и я ценю это. Но рано или поздно всё должно исчезнуть. Даже те, кто меня окружают. Но когда все мои знакомые умрут, останусь лишь я. Потому что я бессмертен. - Как ты догадался, что я звал тебя? – Лицо Наруто возникает в темноте, и я подхожу к нему на шаг, чтобы разглядеть получше. Странно, что здесь так темно. Слишком темно. - Когда ты орёшь на всю, я чувствую недомогание. – Ухмыльнувшись, объяснил я, и наконец, стал серьёзней. – С чего бы такая серьёзность? Как ты можешь достучаться до моего разума, когда я не в подсознании? - Не знаю. – Он пожимает плечами. Уж слишком странно то, что он ведёт себя так спокойно. Что он задумал? - Я хотел бы попросить тебя об одной маленькой услуге. – Он сжимает прутья клетки сильнее, чем обычно. Мне кажется, что я даже слышу, как у него скрипят зубы, и мне становится от этого смешно. Что он сделает мне, Лису? Он посмотрел на меня так серьёзно, что я уж разволновался. - Прекрати меня пародировать. Может, это ты меня пародируешь?