Без тени сомнений

- Как давно, Танако? Сняв очки, Кабуто тщательно протер запотевшие линзы о низ кофты, удерживая их двумя пальцами за эргономичные дужки, и когда они вновь приобрели былую прозрачность, с важным видом водрузил на переносицу. Началось…. Танако метнула в него быстрый, ничего не значащий взгляд и поспешно отвернулась, ощущая непривычно частые удары сердца в груди. Оно теперь все время так билось, как ненормальное молотилось в грудной клетке, мешало сосредоточиться. Все же не вовремя она обрела способность чувствовать. Но с этим уже ничего не поделаешь. Придется адаптироваться. Люди живут с эмоциями годами, ей же придется осваивать тонкости управления собственным психическим состоянием в процессе или, иными словами, на практике. Краем глаза, покосившись в сторону медика, Танако уставилась в пространство перед собой. Она никогда прежде не ведала сильных эмоций и та неприязнь, что захлестнула ее при появлении Кабуто теперь, поразила девушку тем сильнее, что она испытывала подобный негатив впервые. Правая рука санина, вездесущий Якуши Кабуто, имел нехорошую привычку появляться в самый неподходящий момент, в ненужном месте и в ненужное время, будто чертик из табакерки. Предвидеть или почувствовать это было практически не реально, что в некоторой степени усложняло ей жизнь. Кабуто обладал удивительным чутьем безошибочно предугадать ее действия, словно только тем и занимался, что ожидал, когда она оступится. Так произошло и на сей раз. Фактически, не успела девушка помыслить о визите в Митиноку, Якуши оказался тут как тут. В такие моменты Танако бывало, начинала в серьез задумываться о сверхъестественной природе способностей медика. Никто толком не знал, на что в реальности горазд Кабуто. Темная лошадка, с виду тихий и неприметный, он, тем не менее, сумел добиться расположения Оричимару, в какой-то степени став для него незаменимым, что само по себе являлось немалым достижением. В прочем, каким бы потенциалом не обладал Кабуто, в ее случае радоваться не приходилось. Танако и не умела, по крайней мере, до недавнего времени. Комната была заполнена людьми, знакомыми ей, но все, же посторонними. Карин, Саске, Кабуто…. Все они прихвостни Оричимару. Она не могла доверять им. Среди марионеток санина действовал особый закон. В свое время она усвоила его как отче наш. Каждый сам за себя. Обманчивая радушность Карин, наигранная заботливость Кабуто не ввели ее в заблуждение. Танако четко знала, чего можно ожидать от всех троих и была начеку. Каждый из них, за исключением, пожалуй, лишь Учиха, пойдет на все, чтобы возвыситься в глазах господина. Опасность витала в воздухе и в своем нынешнем состоянии Танако ощущала ее особенно остро. Досадно. Она, как назло, не в форме. Да и мысли заняты не тем, чем следовало бы. В данную минуту отчаянно хотелось остаться наедине с самой собой, чтобы разобраться во всей этой сумятице царящей в голове. Тело взбунтовалось, не желало подчиняться воле, то дрожало, то цепенело от напряжения. Каждый член в нем буквально изнывал под наплывом чуждых и совершенно неуместных ощущений, подрывающих исконные основы ее сдержанности. В купе с этим, голова раскалывалась от обилия мыслей и, вместо того, чтобы подумать о собственной безопасности, Танако вынуждена была направить все свои усилия на сохранение ускользающего самообладания. Кроме того и установившаяся в помещении атмосфера тягостного затишья не способствовала улучшению ее состояния. Казалось, вот-вот должно было произойти что-то важное. И ожидание этого неприятным образом воздействовало на расшатанные нервы собравшихся. Один только Саске своим хмурым, угрюмым видом способен был испортить настроение любому. Отрешенный и нелюдимый, Учиха стоял в изножии кровати. Скрестив руки на груди и поджав тонкие, будто вылепленные искусным ваятелем губы, синоби сверлил ее пронзительным взглядом чернющих глаз, в недрах которых зловещим костром плясали язычки затаенного недовольства. Ощутив, как мурашки торопливой очередью побежали вдоль позвоночника, Танако невольно поежилась под пробирающим буквально до костей взором ниндзя. Неприятное ощущение. «Должно быть, он злится на меня». - Решила девушка, с прискорбием осознавая неприглядную истину. Сама не желая того, она стала для Саске обузой. Не вовремя, не к месту и совсем не к статье! Он и без того не желал отправляться на миссию с ней, а тут ситуация сложилась так, что он оказался вынужден заботиться о ней. «Саске, наверное, теперь ненавидит меня? Хотя какая мне разница, что Учиха испытывает по этому поводу. Я не знала, что все так получится. Не знала!» А сердце все стучало. Тук-тук! Тук-тук! Тук-тук! Руки дрожали и девушка, пытаясь унять озноб, прижала ладонь к груди, повернула голову, посмотрела на Кабуто. Она не спешила отвечать. Тщательно раздумывая над ответом, девушка с безучастным видом изучающе разглядывала медика из-под густых изогнутых ресниц сквозь нарастающий бой крови, в висках стремясь поймать ускользающие в сумбурном хаосе, воцарившемся в голове, остатки светлых мыслей. Так и не добившись желаемого, куноити протяжно выдохнула, смежила веки. «Мир чувств» для нее - по-прежнему потусторонняя реальность. - То есть «как давно», Кабуто? – Открыв глаза, спросила куноити, подспудно догадываясь, о чем пойдет речь. На какой-то момент ей таки удалось обуздать раздирающие душу чувства и Танако даже показалось, что она обрела привычное душевное равновесие. - Все еще продолжаешь упираться? Даже после того, что с тобой приключилось? Отчаянный ход, я бы сказал. – Подняв голову, Кабуто с немым упреком посмотрел на нее. И в этом холодном настороженном взгляде не было и капли сострадания. Так почему же она испытывает угрызения совести? Она не сделала ничего предосудительного. Разве только желание узнать хоть что-то о собственной семье, может быть истолковано иначе? Куноити встрепенулась. Все события минувших дней, словно в замедленной съемке пронеслись перед глазами, и ей вдруг стало стыдно. Как низко она пала! Она, презирающая слабость в синоби! Она та, которая навсегда зареклась от чувств, сама сейчас будто последняя размазня прибывала во власти разрозненных ощущений, под влиянием которых позволила какому-то молокососу получить над собой достаточно власти и даже просила у него прощения?! Какая пошлость! Стоп! Довольно сопли распускать. Она не рохля и никогда таковой не являлась. Пусть она не самая яркая девушка на земле, не самая выдающаяся куноити, но и ноги о себя вытирать не позволит. Тем более Кабуто! - Впрочем, твое право, Танако. Не стану переубеждать тебя.– Непринужденно продолжал Кабуто, и не догадываясь о ее мыслях. Удобнее устроившись на табурете, он шире расставил ноги и, склонившись, облокотился о колени, сцепил кисти в замок. – Только имей в виду, будешь продолжать в том же духе, это может отразиться на твоем здоровье самым неприятнейшим образом. Не перебивая, Танако терпеливо выслушала синоби. Дождавшись, когда Кабуто закончит, она произнесла не совсем окрепшим голосом, в мягком, но от этого не менее уверенном тембре, которого отчетливо слышались стальные нотки. - Прошу прощения, Кабуто. Возможно, ты не правильно истолковал мое молчание, или же я неверно выразилась. Но я не понимаю, в чем именно ты меня подозреваешь? - Желаешь конкретики? - Пожалуйста…. Воспользовавшись тем, что все внимание сосредоточено на пострадавшей, Карин незаметно подошла к Саске. Пристроившись с боку, она, будто бы невзначай задела его плечом и придвинувшись ближе, чтобы мог слышать только он, доверительно прошептала: - Танако-сан и Кабуто-сан не особо дружны, как мне, кажется? Учиха повернулся к девушке и, отклонившись, брезгливо оглядел куноити сверху вниз. - Все равно. – Насупившись, бросил он грубо. – Лишь бы все это поскорее закончилось. Тем временем Танако с затаенным беспокойством ожидала ответа. Но Кабуто, как и в случае с Саске, долго молчал, накаляя обстановку своим безмолвием. И чем дольше длилась эта «изысканная» пытка в его исполнении, тем, казалось, сильнее пульсировала кровь в ее голове. - Я имею в виду те препараты, что некогда назначил тебе Оричимару-сама. – Наконец сказал он, и сердце девушки оборвалось. «Знает! Он знает про лекарства?» Похоже на то. А она сглупила. Реально сглупила и поделом ей теперь. Чего еще можно было ожидать от человека, подручного легендарного санина, коньком которого было сбор и получение информации? Ведь недаром же Кабуто так долго продержался в Конохе без прикрытия. Она проявила недопустимое легкомыслие в этом вопросе. Хотя должна была понимать, что в логове Оричимару даже такая мелочь, как выброшенный мусор не останется не замеченной. Любят некоторые покопаться в грязном бельишке. Вероятно, Якуши Кабуто из той категории, что ее совершенно не оправдывает. «Заварила ты кашу, Танако!» - Мысленно ругала она себя. Должно быть, Оричимару-сама уже в курсе ее проделок. Но если это так, тогда почему он до сих пор не заговорил об этом?! Может, рассчитывает на ее чистосердечное признание? Не дождется! Это ее организм. Ее выбор. Она не обязана перед ним отчитываться. Нет… Оричимару не стал бы молчать в подобных вопросах. Тогда почем Кабуто позволяет себе разговаривать с ней начальственным тоном, будто директор, вызвавший на ковер нерадивую ученицу? - Я не больна, чтобы лечится. – Возразила Танако. Пойманная с поличным, она не желала признаваться в содеянном. Поведение Кабуто злило ее и где-то внутри, под самым сердцем, будоража кровь, разливалось новое незнакомое доселе чувство возмущения. – Можешь говорить что угодно. Подобного не припомню…. – Упрямо твердила она. - Ничего страшного…. – Усмехнулся Кабуто, и уголки его губ насмешливо поползли вверх. – Я освежу твою память…. Порывшись в маленькой набедренной сумочке, притороченной к поясу брюк, синоби достал небольшой полиэтиленовый пакетик, наполненный разноцветными пилюлями. – Приглядись, Танако, узнаешь? Конечно, она узнала. И как не узнать, если изо дня в день, на протяжении последнего года, она регулярно нарушала медикаментозный режим, прописанный Оричимару-сама, и систематически избавлялась от препаратов, от употребления которых ей становилось только хуже. Девушка отвернулась, сконфуженно замолчав, не зная каким образом объяснить свой поступок. Да и стоило ли расстилаться перед тем, кто вряд ли сумеет понять истинную природу ее мотивов?! Как бы то ни было, удача вновь улыбнулась ей и заинтригованный текущим положением вещей, на выручку неожиданно подоспел Саске. - Что за таблетки, Кабуто? – Спросил он, подходя к медику. - Твое решение, Танако. Рассказать ему? – Склонив голову на бок, хитро прищурился Кабуто. Будто ее мнение имело значение. Она хорошо знала Кабуто, чтобы не питать иллюзий на его счет. Чтобы она не сказала, о чем бы ни попросила, он все равно поступит по-своему. - Поступай, как хочешь. – Равнодушно пожала плечами она, не гладя на него. - Так что же? – Напирал Учиха. - Видишь ли, Саске. – Глубоким голосом неторопливо начал он, деланно растягивая слова. - Как я уже говорил тебе прежде, Танако больна и очень серьезно. – Сделав паузу, давая окружающим таким образом переварить полученную информацию, Кабуто прервался и обвел собравшихся немигающим взглядом. Танако почувствовала, как изменилась атмосфера вокруг нее и три пары глаз, словно по команде обратились в ее сторону. - Но не волнуйся. Это не заразно. У недуга Танако наследственные корни. Все дело в генах, а точнее аномальном сцеплении хромосом, что привело к необратимым нарушениям в ее организме, повлекло за собой искажение высших психических функций, то есть к элементарной не способности испытывать мало-мальски доступные человеческому восприятию эмоции. Не улыбки тебе, не слезинки. Даже инстинктивные реакции искажены. А эти замечательные таблеточки…. – Медик положил пакетик на ладонь и, взвесив его в руке, подкинул в воздухе, поймал на лету, продолжил: - Они призваны стабилизировать невротические процессы в организме, и исправить генетическую патологию насколько это возможно. Их прием вызвал в организме цепь неизменных реакций. Но Танако, так резко прервав курс, спровоцировала нейромышечный каллапс, последствия которого мы в данную минуту и наблюдаем. - Ты уверен, что в этом причина? – Задумчиво потирая подбородок, проговорил Учиха. – То есть, все произошло так внезапно и, кажется, ничего не предвещало подобного состояния…. - Потому и интересовался событиями предшествующими удару. Стресс мог спровоцировать приступ и усугубить его. – Пояснил Кабуто. Резко поднявшись с табурета, он направился к столу расположенного возле кровати, налил из графина в стакан воды. – Вам повезло, что я волею случая оказался на базе. Ситуацию еще возможно исправить, если немедленно возобновить курс. В противном случае все может завершиться летальным исходом. Достав из пакетика пару пилюль, Кабуто бросил их в стакан и, дождавшись, когда они полностью растворяться, приказал: - Карин, помоги Танако сесть. - Да, Кабуто-сан. – Засуетилась девушка, бросившись исполнять приказ. Подскочив к кровати, она попыталась приподнять куноити, но Танако воспротивившись, грубо оттолкнула ее. - Я не маленькое дитя, чтобы цацкаться со мной! – Психанула девушка. Невзирая на ноющую боль в висках, она решительно приподнялась на локтях, села в постели. Ее большие серые глаза сузились, превратившись в две сверкающие щелочки, полыхнули гневом. - Вот и первые признаки нездоровья! – Прыснул Якуши, насмешливо глядя на нее с высоты своего роста. Он протянул ей стакан. – Не стоит так нервничать. Вот выпей. Полегчает. Сердито зыркнув на него исподлобья, девушка послушно протянула подрагивающую ладонь, отнюдь не испытывая никакого желания пить мерзкое поило. Однако не посмела открыто отказаться от помощи, не рискнув тем самым вызвать подозрения. Холодный, запотевший стакан был почти у нее в руках, когда в стремительном броске, Саске вдруг неожиданно вырвал сосуд у нее из ладоней и не глядя, швырнул на пол, разбив вдребезги. - Секундочку, Кабуто! Кое-что не стыкуется! - Поди сюда, Хидан! Какудзу опустился на корточки возле массивной деревянной чурки, небрежно брошенной возле потушенного костра, аккуратно снял с сучка клочок ярко-алой материи. «Натуральный шелк» - Пощупав ткань загрубевшими пальцами, оценил нукэнин. – «Дорогой. Из такой ткани обычно шьют кимоно». - Похоже, наша беглянка была здесь…. - С чего ты взял? – Недоверчиво воскликнул блондин, подойдя к напарнику сзади. Без лишних слов Какудзу повернулся к нему и продемонстрировал клочок материи. - Ничего не напоминает? – Иронично спросил он и, не дожидаясь ответа, добавил: - Такой же расцветки было кимоно Танако. Напряженно сведя брови, Хидан взял ткань из рук напарника и пару секунд задумчиво рассматривал ее, пропуская между пальцев. - Очень похоже на правду. Она так торопилась уйти отсюда, что не заметила, как порвала платье? Спасалась бегством? Поднявшись, Какудзу качнул головой, равнодушно заметил: - Возможно, ее преследовали. Хотя и это нам на руку. - В смысле? – Не понял блондин. Улучив момент, он незаметно сунул клочок ткани в карман. - Если она спешила, значит, следы ей заметать было некогда. Это позволит нам быстрее найти ее….