***
Когда кто-то звонит в дверь, Магнус малодушно решает проигнорировать. У Катарины есть дубликат, а доставку он уже получил - больше к Магнусу Бейну никто не приходит. Ветеринар морщится и терпеливо ждёт, пока настойчивая трель стихнет. Выпутываться из уютного убежища из одеял и проверять кто пришёл - Магнусу лень. В конце концов, поздний визитер должен догадаться, что дома никого нет. Но звонок не перестаёт надрываться. Назойливый звук въедливо всверливается в уши и резонирует в черепной коробке. Таинственный гость давит на кнопку дверного звонка с упорством достойным лучшего применения. Магнус мелочно желает, чтобы у негодяя отсох палец. Или его ударило током от закоротивших проводов. Но все же выползает из-под пледа и идёт разбираться. Если это двинутый на предупредительности маньяк, то ему придётся горько пожалеть о том, что он оторвал Магнуса от просмотра очередной серии Отчаянных домохозяек. Магнус рывком распахивает дверь и тут же сожалеет, что к нему пожаловал не жестокий серийный убийца. За дверями стоит Александр Лайтвуд. Убийственно решительный и ещё более сексуальный, чем в их последнюю встречу. Если такое вообще возможно. Магнус пытается захлопнуть дверь, но Алек предвидит подобный поворот событий. Он ловко просачивается внутрь, обезоруживая ветеринара гипнотично обаятельной улыбкой. Круче, чем Копперфильд. Опасней, чем Джеймс Бонд. - Привет, Магнус. Я зайду? - непринужденно спрашивает Лайтвуд, с любопытством оглядываясь в прихожей. Он бросает на насупившегося врача насмешливый взгляд и выразительно произносит: - Спасибо за приглашение. Пока Магнус пытается смириться с жестокой реальностью, Алек сбрасывает куртку и проходит в гостиную. Ветеринар остается наедине с подступающей к горлу паникой. Судя по самоуверенному поведению офицера Лайтвуда, младший братец успел поставить его в известность об их встрече накануне. "Чтоб тебя, Джейс!" - посылает лучи ненависти заносчивому блондину Магнус, переминаясь с ноги на ногу. Надо собраться с духом и выставить Алека за дверь. Проблема в том, что Магнус не может себя заставить даже посмотреть ему в лицо, не то, что потребовать чего-то. Мужчина задумчиво косится на дверь и мысленно прикидывает, насколько унизительным будет, если он сбежит и заявится на порог к Катарине в плюшевой пижаме с котятами, подаренной Рагнором на последнее Рождество. Из гостиной доносится восторженное Алеково: - Ого, да у тебя персидский кот! Позабыв обо всем на свете, Магнус бросается на голос с криком: - Стой! Черч кусается. И застывает на пороге. Алек смотрит на него с мягкой непонимающей улыбкой и активно начесывает за кошачьими ушами. Черч - отродье Сатаны, посланное Бейну в наказание за грехи прошлых воплощений - мирно лежит на коленях полицейского и блаженно мурчит. Издаваемый звук похож на предсмертный хрип волынки. - У него много колтунов в шерсти. Тебе нужно чаще его вычёсывать, - укоризненно замечает Алек, проводя длинными пальцами вдоль кошачьей спины. Черч задирает пушистый веник хвоста и усиленно трется мордой о колени. Магнус не знает, как признаться в том, что за долгие годы не смог даже подстричь питомцу когти. При виде кусачек для когтей проклятый перс въедливо шипит и демонстративно раздирает диванную подушку в лапшу. Едва ли Магнусу удалось бы уйти живым, вздумай он приблизиться к коту с чесалкой. - У меня есть второй кот, - зачем-то говорит Магнус. Будто это оправдывает его нежелание вычесывать перса. Скорее уж компрометирует. Как в сказке про Золушку, где Черч - несчастная падчерица на поруках у ведьмы-мачехи. - Правда? А где он? - Алек с любопытством осматривается. - Красивая квартира, кстати. Магнус никак не может взять в толк, отчего Алек продолжает себя вести, словно они добрые друзья. Может, это своеобразная попытка унизить его? - Он ненавидит незнакомцев, - мстительно сообщает ветеринар, глядя, как огорченно вытягивается лицо Лайтвуда. И куда более спокойно спрашивает: - Хочешь чего-нибудь выпить? - Не откажусь от кофе. Спасибо. - У меня его нет, - непонятно чему радуется Магнус. - Тогда чай. - Мне очень жаль, Александр, - притворно сокрушается Бейн. - Чай закончился ещё утром. Намёк более чем прозрачный. Магнус надеется, что офицер Лайтвуд оскорбится негостеприимным поведением хозяина, а затем покинет его. В конце концов, Магнус не железный и не сможет долго выносить присутствие до одури красивого мужчины, нашептывающего всякие милые глупости его коту. - Какая жалость, - качает головой Алек, сочувственно улыбаясь. Его явно забавляет их небольшая игра. - А вода у тебя есть? - Вода есть, - скрипит зубами ветеринар. Он отправляется на кухню и мстительно набирает в стакан воду из-под крана. Замирает, рассматривая свои трясущиеся пальцы, крепко вцепившиеся в стекло. Ещё чуть-чуть и раздавят. В присутствии Алека он чувствует себя так же. Словно его тщательно выставленная броня не выдержит и лопнет под давлением внимательных глаз, раня внутренности осколками. Александр должен злиться на него. Он имеет на это все основания. Тогда почему он продолжает улыбаться Магнусу так, что у того колени подгибаются? Мысль о том, что Алек мог простить его иррационально бесит. Потому что Магнус вот не смог ни простить, ни забыть. И теперь злится на себя, на Алека и весь мир в целом. Ветеринар глубоко вздыхает, выливает воду в раковину, а затем берет новый бокал. Он достаёт из холодильника слабогазированный Перье, добавляет пару кубиков льда, тонко нарезает лимон - маленькие хлопоты успокаивают и позволяют охладить рассудок. В гостиную Магнус возвращается, вернув себе самообладание. И тут же получает сокрушительный удар. - Кажется, я понравился твоим котам, - с удовольствием сообщает ему с дивана Алек. Председатель Мяо вьется вокруг крепкого тела полицейского, настойчиво подсовывая ушастую голову под локоть, вымогает ласку. Сердитый Черч не желает делиться уютным местом на коленях и угрожающе размахивает когтистой лапой, отгоняя соперника подальше. Здравое решение. Магнус бы тоже не стал делиться соблазнительными коленями Лайтвуда. Алеку приходится накрениться в бок, чтобы продолжить гладить обоих претендентов на свое сердце. Все трое выглядят донельзя довольными. Оставшийся не у дел Магнус тихо шипит: "Предатель!" в сторону Мяо и ставит бокал на столик перед полицейским. Сильные пальцы оборачиваются вокруг запястья. Алек заглядывает в его лицо, удерживая руку. Магнус краешком сознания осознает, что попался. - Давай поговорим, Магнус. Влажные губы шевелятся, складывая звуки в слова. В широко раскрытых зелено-карих, как опасные топи лесных болот, глазах столько тревоги. Магнус стоит, оцепенев в неудобной позе, согнувшись над столом так, что у него начинает ныть поясница. Алек с этого ракурса выглядит таким открытым и ранимым, что Магнус не может оторвать от него глаз. - Пожалуйста? Большим пальцем Лайтвуд проходится по коже на запястье снизу вверх и ветеринар рушится на диван, как подкошенный. - Ладно, - ворчливо соглашается Бейн, словно делает Алеку одолжение. А вовсе не потому, что у него слабеют колени от чужой близости. - Ты заблокировал мой номер. Алек произносит это спокойно. В его голосе нет ни злости, ни осуждения. Простая констатация факта. Таким тоном зачитывают постановление суда обвиняемому. Магнус пристыженно опускает голову. - Я чем-то обидел тебя? - Нет, - выдавливает Магнус и, противореча себе, отсаживается подальше. - Это хорошо, - сухо произносит Алек, хмуря брови. Магнус искренне не понимает, что в этом хорошего, но никак не может собраться с духом, чтобы спросить. Его беспокоит, что правая рука все ещё находится в заложницах у полицейского, и он, похоже, совсем не собирается её отпускать. Теперь они сидят в нелепой позе: Магнус, вжавшийся в дальний угол дивана с вытянутой на весу рукой, и Алек, крепко удерживающий безвольную кисть у груди, словно рыцарь, присягающий в верности королю. - Почему ты не сказал мне, что ты владелец клиники, а не простой ветеринар? - продолжает допрос офицер Лайтвуд. У Магнуса перехватывает дыхание. Вопрос, как точный удар под дых, выбивает почву из-под ног. Мозг лихорадочно пытается просчитать кто его сдал, но Алек не даёт опомниться и задает следующий вопрос: - Ты переписал меня в свое личное патронирование, хотя в клинике полно свободных специалистов. Это правда? - Да, ...то есть нет. Это не совсем так, - путается в показаниях Бейн. Большим пальцем Алек продолжает поглаживать кожу. Это дезориентирует и отвлекает. Магнус молится всем известным богам, чтобы в перечень полицейских умений не входил навык считывания лучевого пульса. Сердце колотится так, словно пытается проломить грудную клетку. - Объясни, - мягко требует Алек. - Клиника не моя, - решается на чистосердечное Магнус. - Она в равных долях владения с моими друзьями. Я совладелец. Что-то вроде исполнительного директора. Я веду приём в волонтерском комплексе пару раз в неделю. Ты привёл Роя, и все как-то само получилось. Это не было намеренной попыткой сблизиться или что-то такое, - он издаёт нервный смешок и облизывает губы. - Ты был счастлив, Рой шёл на поправку, а я был рад, что смог помочь. Говорить правду было как-то неуместно. Я не хотел, чтобы ты сделал неправильные выводы. - Как ты в случае с Клэри? - жёстко перебивает Алек, гневно раздувая ноздри. Магнус виновато вздыхает в ответ. Это справедливо. Он заслужил. - Да, как я в случае с Клэри, - покорно кивает и тихонько добавляет: - Прости. Алек медленно выдыхает, а затем коротко кивает: "проехали". Магнус чувствует невероятное облегчение. В помещении будто становится свежее. Они молчат какое-то время, прежде чем Магнус решается задать мучающий его вопрос: - Откуда ты узнал про меня? Ну, что я не просто врач. - Лидия рассказала. Ветеринар живо выдирает руку и прижимает к груди. Он почти забыл о Лидии. Разочарование обжигает нутро, скручивается в груди ядовитой гюрзой. Наверняка, милашка Бранвелл не упустила случая посплетничать о начальстве, пока кокетничала с симпатичным копом за чашечкой горячего шоколада. От мысли, что Александр повёл Лидию в то же кафе, что и его, внутри закипает ярость. - Мисс Бранвелл стоит лучше подбирать темы для беседы на первом свидании, - холодно цедит Бейн. "Урежу зарплату и оставлю без премии" - мстительно добавляет мысленно. Алек дергается, как от удара, и резко разворачивается к нему всем корпусом. В его, обычно приветливом, взгляде столько злости, что Магнус съёживается. - Вот, значит, как! - разгневанно выплевывает Алек. В опасно суженных глазах горит нехороший огонёк. Он нависает над Магнусом, заставляя его вжаться в твёрдый угол подлокотника, и шипит: - Ты просто охренительный придурок, Магнус Бейн! Как, скажи на милость, ты умудряешься делать такие поразительные умозаключения? Это талант или какая-то неизлечимая болезнь головного мозга? Я не успел признаться в своих чувствах, а ты уже дважды приписал мне несуществующие отношения. - Я... стой, ЧТО? Испуганный напором, Магнус не сразу вычленяет драгоценное зерно истины. Он ошеломленно хлопает глазами и выдает глупую улыбку трясущимися губами. Максимум адекватности, на который способен коротящий от перенапряжения мозг. - Так я нравлюсь тебе? - Блестящий пример дедукции, мистер Холмс! - рычит полицейский. - Я неделю обивал порог клиники, пытаясь найти тебя, чтобы поговорить, сожалел, что не поцеловал ещё тогда, в машине, а ты закрылся дома и скармливал себе очередную ложь? Ты трус, Магнус. Алек выглядит так, словно готов его ударить. Он упирается руками по обе стороны от Бейна. Полные губы искривлены в ядовитой усмешке, а дикий взгляд тёмных глаз мечется по лицу ветеринара. Магнусу плевать! После прозвучавшего признания он готов быть избитым. Магнус даже не расстроится, если Лайтвуд отправит его на больничную койку. Он откажется писать заявление и наймет для Алека лучших адвокатов. - Ты тоже мне очень... вообще-то даже больше, чем очень...очень-очень нравишься. Признание рвётся с губ, как птица из заточения клетки. Окрыленное свободой. Опьяненное счастьем. Взгляд Алека смягчается. - Я собираюсь тебя поцеловать, Магнус. Прямо сейчас, - предельно серьёзно говорит он. - Ты позволишь? - Да! - выкрикивает Магнус и, смущаясь, добавляет: - Пожалуйста. "Слава Богу!" шепчет Лайтвуд, прежде чем их губы встречаются. Поцелуй Алека - лучшее, что когда-либо случалось с Магнусом! Они, правда, неловко сталкиваются носами и зубами, не сразу разобравшись в какую сторону кому наклонить голову. Но это абсолютно не важно, потому что Алеку нравится Магнус. И он хочет целовать его несмотря на то, каким идиотом выставил себя Бейн. От этого внутри все поет и ликует. Алек целует нежно, но настойчиво. Пальцы ложатся на шею, бережно придерживая голову. Вторую руку Алек просовывает ему под поясницу, обнимает за талию и прижимает ближе к своей груди. Магнус тает. Плывет в горячем мареве удовольствия, где есть только идеальное скольжение влажных губ и медленное танго чутких пальцев, ласкающих затылок. Мягкие губы прихватывают верхнюю, затем нижнюю губу поочередно и втягивают в горячий плен рта. Поцелуи Алека осторожные, щемяще ласковые, а объятия в противовес: сильные и крепчают с каждой секундой, словно Лайтвуд все еще не уверен, что Магнус не сбежит в очередной раз. Он сгребает его в охапку, фактически вплавляя в свое тело и не давая ни шанса, ни дюйма, чтобы отстраниться. Магнусу ненавистна одна мысль о том, что он стал тем человеком, кто оттолкнул Алека. Он судорожно вздыхает и робко касается чужих губ кончиком языка, прося разрешения. По спине Алека прокатывается дрожь. Он отстраняется на краткий миг и жадно хватает воздух ртом, словно пловец перед прыжком в воду. А затем резко наваливается на ветеринара, дёргает за волосы, вынуждая запрокинуть голову, и врывается языком в его рот. От былой томной неспешности не остаётся и следа. Этот поцелуй голодный и яростный. Ошеломляющий. В буквальном смысле. Потому что Магнус не помнит, как оказался на коленях у Алека и когда руки Алека успели пробраться под его пижамную куртку. Пальцы торопливо пробегаются по рёбрам, очерчивают острые лопатки, сползают ниже, забираясь кончиками под мягкую резинку брюк и поглаживая кожу на пояснице. Магнус выгибается в руках, охотно подставляет шею под требовательные губы. Контраст влажного языка и царапающей щетины катализируют жгучее желание, расползающееся по венам опаляющим жаром. От него у Магнуса тяжелеет в паху и пальцы поджимаются на ногах. Он цепляется за широкие плечи, пытаясь найти точку опоры для уплывающего сознания. Перед глазами мутно. Окружающие предметы, словно поддёрнутые световой вуалью, теряют чёткие линии и расплываются нежной акварелью. Именно поэтому круглые, светящиеся жёлтым глаза выделяются на общем фоне отрезвляюще чётко. Коты Магнуса наблюдают за разворачивающимся спектаклем, рассевшись на диване, как добропорядочные гости в зрительском зале. И если Председатель Мяо в целом разглядывает их с умеренным любопытством научного сотрудника, созерцающего шумную возню лабораторных мышей, то взгляд Черча не предвещает ничего хорошего. Очевидно, его глубоко оскорбляет вероломство Магнуса, занявшего полюбившееся им место на коленях офицера Лайтвуда. Магнус не хочет заканчивать вечер с дюжиной царапин от когтей Черча и ерзает на коленях, пытаясь достать до хвостатых паршивцев ногой. Алек, не подозревающий о намерениях Магнуса, болезненно впивается пальцами в основание его спины и отрывает поясницу от дивана, впечатываясь в бедра ветеринара. Магнус отчаянно громко стонет в ответ. Мысли о кошачьем вуайеризме мигом испаряются из головы, когда Алек с нажимом трется о его болезненно напряженный член. - Черт, Магнус, останови меня. Останови сейчас, потому что сам я не смогу, - надломлено шепчет Алек, утягивая его в головокружительно жаркий поцелуй, не давая шанса ответить. Сквозь поцелуй Магнус трясущимися руками пытается расстегнуть на Алеке рубашку. Мелкие пластиковые пуговицы никак не желают просовываться в крохотные петли. Кто вообще придумал столько пуговиц на рубашках? Это мировой заговор, чтобы помешать ему добраться до совершенного торса самого сексуального копа Бруклина. Магнус определенно точно запретит Александру приходить на свидания в злосчастных рубашках. Он сделает исключение только для формы патрульного. От мысли о том, как офицер Лайтвуд грубо и торопливо возьмёт его в смотровом кабинете ветеринарной клиники, перегнув через железный стол, Магнус безнадёжно скулит и елозит задницей на коленях. - Мне не нравится твоя рубашка, - жалобно хнычет он, запуская ладони в приоткрывшуюся прореху. - Мне не нравится твоя пижама, - рычит Алек и сдергивает плюшевую куртку через голову. А потом помогает Магнусу с рубашкой. Наверное, мастерству раздеваться или одеваться пока не прогорит спичка обучают в полицейских академиях. Иначе, Магнус не может взять в толк, как Алеку удаётся оставить их без одежды так быстро. Он почти верит, что Лайтвуд - волшебник, одним щелчком отправивший мешающие тряпки в небытие. И тут же находит новое подтверждение своей теории, когда Алек оборачивает ладонь вокруг его члена. Это определённо какой-то вид запрещённой древней магии, потому что нельзя так развратно стонать и дёргать бёдрами от простого прикосновения. А Магнус стонет, запрокидывая голову и срывая голос. И подмахивает бедрами, когда Алек соединяет их члены в хватке пальцев, двигая рукой в сводящем с ума ритме. Магнус мечтает, чтобы это продлилось вечно, но руки Алека талантливо подводят его к краю, заставляя бурно излиться между телами. Утешает только то, что полицейский почти тут же следует за ним, оставляя глубокие следы зубов на изгибе шеи. - Думаю, мне стоит прикупить водолазку, - мурлычет ветеринар, покрывая расслабленное лицо копа нежными поцелуями. - Уверен, ты будешь чудесно в них смотреться, - соглашается Алек и подставляет губы. - Никаких пуговиц. Удобно снимать. Обзаведись парой-тройкой на смену. Они лениво целуются, посмеиваясь и коротко переговариваясь. Алек водит горячими ладонями по его спине. Магнус растворяется в деликатных прикосновениях пальцев, поглаживающих влажную от пота кожу, и сиянии чудесных карих глаз офицера Лайтвуда. Он счастлив настолько, что хочется смеяться и беспрестанно говорить любви, но он не торопится заставлять Лайтвуда сомневаться в своей адекватности. Предыдущих двух раз хватило с лихвой. - Думаю, нам нужно в душ, - вздыхает Магнус, неохотно отрываясь от Алека. Ему совершенно не хочется покидать уютные объятия, но разгоряченная кожа остывает и неприятно липнет. А подсыхающую на прессе сперму он не готов терпеть даже ради дополнительного раунда поцелуев. Разве что ещё один, напоследок. - О, ты все-таки решился устроить мне экскурсию по квартире? Алек игриво прихватывает зубами нижнюю губу. - Ну, безусловный комфорт дивана ты уже оценил, - голосом профессионального гида заводит Бейн. - Как ты смотришь на то, чтобы узреть элегантное архитектурное решение, которого мне удалось достичь, разместив джакузи в центре ванной комнаты? - Не терпится увидеть, - включается в игру Алек и хитро прищуривается: - А спальню мне покажут? - Если захочешь, - осторожно говорит он. Они едва разобрались в своих чувствах. Магнусу совсем не хочется, чтобы их близость была продиктована сиюминутным порывом. Он не будет оказывать давление на Александра. Даст ему право самому решать степень готовности. Алек смотрит на него. Раскрасневшийся, с взъерошенными волосами и зацелованными губами, он похож на античное божество, снизошедшее до смертного. Глаза горят. Тёмные, голодные, они тянут в пучину, топят в первобытном желании принадлежать. - О, я определённо захочу, - хрипло бормочет Лайтвуд. Внутри у Магнуса сладко замирает и задыхается от восторга от его многообещающей улыбки.***
- Черт! Первое, на чем фокусируется взгляд Магнуса, когда к нему возвращается способность видеть после оглушительного оргазма, - это Черч. Наглый перс, развалившись прямо перед его лицом, невозмутимо вылизывает заднюю лапу, забавно растопырив пальцы. Кажется, кота абсолютно не впечатлил ошеломительный финал их страстных упражнений. - Что случилось, Магнус? Алек звучит скорее заинтересованно, чем обеспокоено. Он перекатывается головой по подушке и прижимается грудью к спине ветеринара. Мягкие волоски на груди слегка покалывают лопатки, а большие ладони плавно проходятся по бокам, сжимая талию. Магнус сыто улыбается. - Кажется, мои коты страдают вуайеризмом, - жалуется он. Алек легкомысленно посмеивается, пуская мелкую дрожь вниз по позвоночнику. - Отнесись к этому серьёзней, - Магнус негодующе пихается локтем, получая тихое оханье взамен. - Я не страдаю моральным эксгибиционизмом и не привык, что на меня пялятся. - Значит, ты никого сюда не приводил? - подначивает Алек. - Неужели это так давно было? Теперь Магнус лягается. Манёвр не удачный. Лодыжки путаются в сбившейся простыне, и пинок не достигает цели. Алек грациозно перебрасывает длинную ногу через его бедро, надежно фиксируя ноги ветеринара. - Просто я избирательный, - поясняет обездвиженный Магнус, удивляясь как сдавленно звучит собственный голос. Всему виной Алек, тесно прижавшийся пахом к его ягодицам. Ветеринар чувствует полу опавший член Лайтвуда и тяжело сглатывает. Его собственный член заинтересованно дергается. Магнус корит его за ненасытность. - Значит, я избранный? Голос полицейского звучит не лучше - хриплый, ломкий. Он пробирается под кожу Магнуса, пленяя своей интимностью и заставляя мышцы содрогаться, а тело послушно выгибаться. Похоже, Алек прекрасно осознает его силу воздействия. Иначе зачем бы ему нашептывать слова в самое ухо, мягко прихватывая губами мочку? - Если это действительно так, - нежно воркует он, опаляя висок горячим дыханием, - то тебе придётся смириться с постоянным наблюдением. Магнус не успевает возмутиться. Пальцы на талии оживают. Спускаются на бедра, медленно кружат вокруг тазовых косточек, щекотно пробегаются по чувствительному низу живота. Магнус отчаянно кусает губы, удерживая бедра на месте. - У меня мно-ого питомцев, - Алек растягивает гласные так, что ветеринару хочется скулить и умолять не останавливаться. - Две кошки, - начинает перечислять Лайтвуд. Пальцы правой руки скользят выше: исследуют мышцы пресса, ныряют в углубление пупка, а затем небольно, но неожиданно щиплют напряжённый сосок. Одновременно Алек коротко гладит чувствительную головку. Почти невесомо, но достаточно, чтобы Магнус захлебнулся протяжным стоном. - Две собаки. Горячий язык очерчивает край ушной раковины, тут же сменяясь на крепкие зубы, аккуратно прикусывающие хрящ. В то же время Алек начинает плавно покачивать бедрами, проезжаясь по внутренней поверхности бедер полностью эрегированным членом. Горячий ствол проскальзывает по ложбинке между ягодиц, дразня и заставляя Магнуса жалобно всхлипывать, извиваясь в крепкой хватке рук. - Попугаи. Тело Магнуса пылает, как в огне. Он ерзает в постели, пытаясь притереться к крепкому телу копа как можно ближе и рвано дышит. Ладонь Алека перемещается под колено. Подталкивает вверх. Бейн послушно подтягивает согнутую ногу к груди, прогибаясь в пояснице, и прячет лицо в подушке. Непристойность позы заставляет щеки пылать от смущения, но предвкушение побеждает. Сквозь долбящий в ушах стук крови Магнус слышат звонкий щелчок пластиковой крышечки. - Я тебе никогда не говорил, но..- Алек делает паузу, пока скользкие от смазки пальцы пробираются вовнутрь, а затем жарко выдыхает в ухо: - у меня есть аквариум с рыбками. Задний проход слегка тянет: у Магнуса давно никого не было, а Алек был слишком нетерпелив, чтобы подготовить его как следует в первый раз. Пальцы медленно движутся внутри, пуская по телу искрящиеся токи болезненного наслаждения. Магнус чувствует давление твёрдых костяшек, массирующих напряженное колечко мышц, когда Алек осторожно сгибает фаланги и поворачивает кисть по кругу. Магнус растворяется в обилии ощущений. Все тело покалывает от нетерпения и хочется сорваться с места, вцепиться ногтями в чужую спину, смять губами губы в требовательном поцелуе, но вместе с этим он не может найти в себе сил сдвинуться даже на дюйм: конечности тяжелые и ватные, словно больше не принадлежат ему. Алек целует его плечи, придерживая за бедро. Горячий язык вылизывает шею, выманивая из груди Бейна порывистые вздохи. Тишина прерывается лишь влажными звуками губ и тихими стонами Магнуса. - Ещё, - умоляет он чуть погодя, когда выносить медленную пытку становится практически невозможно. Алек не увеличивает темп и намеренно не задевает простату. Это нечестно! Магнус уже так близко, но Лайтвуд не позволяет ему кончить. - А ещё, - с удовольствием мурлычет полицейский, только и поджидавший этих слов, - есть хамелеон по имени Лоренцо. - Черт, Александр, - обиженно хнычет Магнус и пытается глубже насадиться на пальцы. Его член болезненно пульсирует, мажа предэякулятом живот и простынь. Алек вынимает пальцы, оставляя неправильное чувство пустоты. Магнус слышит, как он шуршит упаковкой, надрывая уголок, и несдержанно стонет, представляя, как длинные пальцы раскатывают презерватив по влажному члену. - Эй, не начинай без меня, - то ли шутит, то ли просит Лайтвуд. - Быстрее. Думать получается плохо. Когнитивные функции истаивают, стоит крупной головке прижаться к пульсирующему входу. Магнус добела закусывает губу и сосредотачивается на распирающем давлении, когда Алек входит. Больно! Но вместе с этим так хорошо, что Бейн сам поддается навстречу, превозмогая дискомфорт. Хватка полицейского на бедре крепчает. - Тише, Магнус, - увещевает он его. - Я не хочу, чтобы тебе было больно. Препираться с Алеком не хватает ни сил, ни дыхания. Но у Магнуса тоже припрятан грязный приёмник в загашнике - единственная слабость, которую он сумел нащупать у бесстрашного офицера Лайтвуда. Он изворачивается, выкручивая позвоночник, и тянется к губам. Алек охотно отвечает на ласку, целуя глубоко и влажно. Магнус подлавливает момент, когда их губы размыкаются, и жарко выдыхает в рот, прокатывая мурчащую согласную "р" по небу: - Александр! И вскрикивает, когда Алек звучно впечатывается в него бедрами. Перед глазами вспыхивают яркие круги. - Удар ниже резинки,* - рычит Лайтвуд и поудобнее перехватывает бедра ветеринара, начиная двигаться длинными размашистыми толчками. - Накажите меня, рефери Лайтвуд! Магнус пытается звучать вызывающе, но получается скорее задушено и умоляюще. Удивительно, что Алека-таки пробирает. - Блядь, Магнус! - отчаянно стонет он. Угол проникновения меняется. Алек перестаёт себя сдерживать. Основание спины Магнуса горит огнём, а пот заливает глаза. Он отчаянно цепляется пальцами за простынь, боясь слететь с кровати, потому что Лайтвуд грубо вздергивает его бедра вверх, прогибая до хруста в пояснице и удерживая практически на весу, и насаживает на себя глубже, заставляя тело ритмично вздрагивать при каждом пошлом шлепке кожи о кожу. Теперь, когда Алек вбивается в него жесткими короткими толчками, он может лишь глухо вскрикивать каждый раз, когда член Алека попадает по простате. Бедра трясутся от напряжения, но просить пощады нет никакой возможности. Не тогда, когда длинные пальцы Лайтвуда движутся на его члене, восхитительно точно попадая в такт толчкам. Не тогда, когда собственные ребра трещат в сокрушительных объятиях достигшего своего пика Алека. Не тогда, когда он горячо кончает внутри, повторяя имя Магнуса, как заклинание. Когда покинувшее тело сознание возвращается, ветеринар, уже предсказуемо, обнаруживает рядом с ними котов. Черч демонстративно зевает, а Председатель Мяо смотрит неодобрительно. - Это уже ни в какие ворота не лезет, - хмуро сообщает он пушистым извращенцам. - В следующий раз я выставлю вас за дверь! - С собаками так не прокатит, - отрывисто говорит Алек. Он все ещё пытается восстановить дыхание. Влажная от пота грудь ходит ходуном. - Будут выть и царапать двери. Магнус обессилено валится на подушки и тихо ворчит: - Сантьяго прав. Всё прямо как в фильме про Вентуру. - Что? Бейн запоздало прикусывает язык, осознавая, что в очередной раз свалял дурака. В который раз, ради всего святого? - Твои друзья сравнивают меня с детективом Эйсом Вентурой? - медленно спрашивает Лайтвуд, приподнимаясь на локтях. Магнус идёт пятнами и стыдливо прячет взгляд. Он не только дал понять, что его друзья обсуждали Алека, но и фактически признался, что те сравнили его с придурковатым персонажем комедийной киноленты девяностых. "Высший пилотаж, Магнус!" - торжественно поздравляет его внутренний голос, и ветеринар серьёзно задумывается сменить фамилию на говорящую "Идиот", чтобы не разочаровывать таких хороших парней, как Алек. - Я не большой фанат Джима Керри, - сухо говорит полицейский. - Посредственный юмор. Не впечатляющий сюжет. Кино, если честно, дурацкое. Магнус покаянно вздыхает, не уверенный, что простого: "прости" хватит на этот раз. Алек стремительно переворачивается на бок, подгребая тело любовника под себя, и хитро улыбается: - Но я буду не против, если мы повторим сцену с безумным сексом в окружении животных, - он нежно касается рукой щеки ветеринара и тихо спрашивает: - Ты станешь моей Кортни Кокс, Магнус? - Да! - широко улыбается Бейн. Подумав, он строго предостерегает: - Только обещай, что никогда не будешь петь дурацкую песню* про льва и джунгли из этого фильма. Особенно во время секса. Я серьёзно! Алек громко хохочет. И, разумеется, он поёт эту песню. И они снова занимаются сексом, предварительно отправив возмущенных котов в изгнание за дверь. Магнусу нравится абсолютно все в исполнении Александра. Но он скорее умрёт, чем расскажет об этом Рагнору. Конец.