Wasted

Нагито нравится шум дождя и запах озона после, но не нравятся оглушающие раскаты грома и слепящие вспышки молнии. Нравится сиющие самыми яркими бриллиантами звезды и луна, но не нравится ночь. Ночью становится больнее. Ночью так страшно заснуть и больше никогда не проснуться. Однажды, юноша лежавший рядом с ней в реанимации перестал дышать, но, почему-то, врачи заметили это только на третьи сутки. Ей действительно очень жаль. Только тому мальчику это не помогло. Поэтому ей нравится рассвет, что отгоняет мрак, но не нравится яркое солнце, которое обжигает тонкую чувствительную кожу. Ей нравятся птицы. Свободные и такие далёкие, ограниченные только силой своих крыльев, способные улететь, сбежать, далеко-далеко за горизонт от пропитанных унынием и бесконечным шумом улиц Токио. Она ненавидит самолёты. Ей нравится много веще на самом деле. И ещё больше она терпеть не может. Но Нагито любит Изуру больше всего на свете. До боли под ребрами и спертого дыхания. До искусанных губ и расцарапанных в отчаянии конечностей. До крохотного, незначительного желания прожить чуть дольше, отсрочить свою неминуемую кончину ещё хотя бы на день, чтобы провести его в компании другой девушки. Так глупо. Так наивно. Это, наверное, не правильно. Но никто никогда не говорил ей, как должно быть правильно. Наверное. Даже если и говорили, то медленно разрушающийся деменцией мозг, вероятно, эти воспоминания утратил. Нагито не горюет и не плачет. Не плакала с тех пор как потеряла всех людей, что были ей близки. Такие как она не имеют права любить. Она усвоила это так давно, что память о тех дня стерлась и без причастности деменции. Любить больно. Нагито никогда и никого так не любила прежде. И ей всегда больно — от метастазов рака, от деменции, от бесконечно скрученного узлом желудка, постоянно отторгающего пищу, от лёгких, которые не могут нормально работать, и она задыхается, стоит ей хоть сколько-то напрячься. Нагито действительно больше всего ненавидит свое жалкое немощное тело. Но, рядом с Изуру почему-то становится легче. Рядом с Изуру ее бесполезный организм начинает словно заново функционировать. Словно не являясь при создании сломанным, бракованным механизмом. И боль в груди такая теплая и бесконечно желанная. От этой нежной боли в груди хочется цепляется из последних сил за эту жизнь. Она хочет спать с Изуру в одной кровати и держаться за руки. Чтобы просыпаясь, видеть чужое лицо и не забывать девушку, которой оно принадлежит. Хочет смотреть в алые глаза напротив, не утопая в бесконечных реках крови, оставшихся следствием ее жёсткой судьбы и видеть в них бесконечно прекрасные рассветы. Она хочет хотя бы немножко не жить взаймы. Хочет быть рядом, важной и нужной хоть сколько-то, хоть самую малость. Не хочет, правда, своим неминуемым уходом сделать больно. Она не хочет, чтобы Изуру к ней приближалась. И хочет быть ближе всего, на расстоянии всего одного украденного вдоха и подаренного выдоха. Потому что если удача заберёт ещё и ее, Нагито действительно больше не…