Wasted

Руки Нагито похожи на веточки — слишком тонкие, слишком хрупкие. Тем не менее, этими исхудавшими ломкими руками она продолжает сжимать одеяло слишком крепко, словно это единственное, что удерживает ее на месте, под свой же возбуждённый щебет. Изуру ни одному слову не позволяет мимо ушей проскользнуть. Изуру ни одной дрожащей, неуверенной улыбке не позволяет остаться не замеченной. Это, к сожалению, единственное что она может. — Камукура-сан самая невероятная и удивительная девушка, которую мне только доводилось встречать! Самая умная, самая надёжная, самая талантливая! Существовать с человеком вроде нее в одном городе и в одно и тоже время — пик удачи для любого человека! Это, пожалуй, юношеский максимализм. Даже если они всего лишь подростки, котором слишком рано пришлось повзрослеть. Она продолжает улыбаться, даже когда ее тело пробивает неутихаемый тремор. Нагито всегда улыбается. От этой константы только ком в горле мешает дышать. От запаха антисептиков тошнит. От этой дорогой, частной больницы тошнит. Изуру привыкла на самом деле — оставаясь каждый день в больнице до окончания времени посещения больных, до жгущих спину косых и сочувствующих взглядов медицинского персонала. — Она невероятно добрая и заботливая даже по отношению к такому ничтожеству как я. — Нагито хмурится немного, стеклянным взглядом уставившись в свои сжатые кулачки на простынях, — Камукура-сан каждый день навещает меня в больнице. И я очень-очень счастлива от этого. Только от того, что она тратит на это столько своего драгоценного времени меня также невыносимо печалит. Я думаю, что ей следует проводить время с другими абсолютами, а не тратить его на полумертвую девчонку. Это абсолютно пустая трата времени. Ей же после не вернуть его, — на ее лице улыбка настолько грустная, что Изуру тоже становится невыносимо печально, — но все ещё каждый день я с нетерпением жду её прихода. Так жалко, я знаю. Но я не могу ее прогнать. Не могу попросить уйти. Последние предложения Комаэда бормочет почти не слышно. Почти, если бы они не были одни в тихой палате. И слишком резко, лицо Нагито снова сияет, когда она смотрит в глаза Изуру. Правда Изуру словно и не видит. «Потому что ты единственна, о ком я забочусь. Потому что ты так же заботишься обо мне в ответ. Ни одна секунда, проведенная рядом с тобой, не является потраченной впустую.» — А ещё, Камукура-сан красивая. Самая пресамая прекрасная девушка на свете! Я никогда не видела девушки привлекательнее. Каждый раз, когда я смотрю на нее мое сердце замирает, а затем, словно заново заведенное, начинает биться с новой силой! Это такое удивительное чувство. Мне тяжело передать его словами. Изуру сглатывает нервно. Горло сухое. Ей нечего сказать. Нагито бледная. На ее шее, злыми вздувшимися опухолями выступают лимфоузлы настолько, что их невооружённым глазом различить можно. На видимых предплечьях тонкими ярко-синими линиями выступают вены. Сквозь небольшой разрез больничного халата проглядываются плотно натянутые кожей ключицы и ребра. Нагито каждый день тает на ее глазах. Изуру никогда не чувствовала себя настолько беспомощной. Нагито смеётся. Почему-то этот нежный звук больше напоминает плач. Она не плачет. Никогда не плакала. — На самом деле мне никогда не хватит слов, чтобы описать ее. Камукура-сан моя самая сияющая надежда, что затмевает собой любую звезду на небосводе. Мои чувства к ней — самое ценное, что у меня осталось. Цветы на тумбочке медленно гниют. Изуру каждый день приносит новые. Нагито голову к плечу любопытно наклоняет, и улыбается с лицом отстранённым и, почти, кукольным. Ее глаза блестят, а ресницы слиплись. Смотрит она правда сквозь Изуру. — Кто вы? Это слишком…