Кодовое имя "Анастасия" (Новелла)

Есть ли что-нибудь более бесполезное, чем спрашивать ребенка о том, кем он хочет стать в будущем? Ведь сегодняшний маленький президент может сменить своё желание всего за одну ночь и в одночасье перебрать кучу профессий и специальностей, таких как юрист, врач, космонавт или даже артист. Квон Тхэк Джу как раз и был таким ребёнком, и сдавая вступительные экзамены в колледж, он даже помыслить не мог, что когда-нибудь станет агентом Национальной разведывательной службы. А вот его брат был другим. С того момента, как он заговорил об этом всерьёз, его мечта не менялась: стать военным, как и отец. Их матери, которая безмятежно наблюдала во время обряда тольчаби[1], как её сын берёт в руки книгу, оставалось теперь только горестно сокрушаться: «Кто же знал, что это будет книга по военной теории?». Она не хотела, чтобы сыновья становились военными или выбрали профессию как-то с этим связанную. Благодаря знакомствам её отца, для которого долг перед государством был важнее семьи, женщина рано обзавелась мужем-военным и потеряла счёт бессонным ночам на протяжении практически шестидесяти лет жизни. В те дни, когда отца отправляли на операцию, мама всю ночь держала старшего брата в своих объятиях, словно новорожденного и не смыкала глаз. Она не хотела, чтобы её дети страдали от такого груза на своих плечах. Но дети практически никогда не следует желаниям своих родителей, и старший брат окончательно отвернулся от материнских надежд. Он добровольно поступил на службу в военно-морские войска и был убит во время операции. Десять лет уже прошло. С тех пор его мать была практически одержима Квон Тхэк Джу, который стал её единственным сыном. Когда на неё свалился траур по старшему сыну, она схватилась за Тхэк Джу и била его кулаком, повторяя снова и снова "Ты не можешь! Не можешь!". Однако даже он не смог исполнить желание матери. Согласно должностным инструкциям NIS, личность сотрудника держится в секрете, и родители не являются исключением. И даже не будь это причиной, Тхэк Джу всё равно не смог бы быть честным с матерью. Государство уже отобрало у неё отца, мужа и первенца, и даже этого ему было мало. Узнай она, что единственная оставшаяся плоть и кровь пользуется ножом и пистолетом чаще, чем палочками для еды, мама не смогла бы этого перенести. Она думает, что Квон Тхэк Джу - чиновник низшего звена в маленьком провинциальном городке, поэтому даже в смелых мечтах не могла себе представить, что он направляется в Москву, нацепив личину японца. Тхэк Джу закрыл глаза, предаваясь воспоминаниям о прошлом, затем вдруг достал телефон. Как он и думал, пришло сообщение от мамы. [Сынок, хорошенько пообедай. Удачного дня!] Это сообщение приходило каждый день примерно около полудня, а если он не отвечал, то она звонила сразу после окончания рабочего дня. Вот и сегодня уже были пропущенные звонки. Похоже, нужно будет позвонить после приземления, сказать, что сегодня понедельник, а по понедельникам жалоб в администрацию поступает много, вот он и замотался. Этой истории должно быть достаточно, чтобы подкрепить её доверие. Проверив время, Тхэк Джу положил телефон обратно - прошло девять часов с момента посадки на борт. Судя по расстоянию на мониторе, лететь осталось около часа. В этот момент мужчина подумал, что было бы неплохо проверить маску, поэтому вскоре он поднялся со своего места. Туалет освободился как раз вовремя. Он открыл дверь и хотел уже войти, как вдруг услышал галдёж, который доносился из экономкласса. Распахнутые шторы позволили оценить ситуацию: пассажир и стюардесса спорили. Похоже, кто-то перепил бесплатного алкоголя. Быстро потеряв интерес, Тхэк Джу вошёл в туалет, запирая за собой дверь, и над головой тут же загорелся свет. В зеркале отражалось молодое незнакомое лицо. Сейчас Квон Тхэк Джу, без сомнений, являлся Сакамото Хиро, даже узор ушной раковины был не его, самому же Тхэк Джу принадлежали только глаза. Он повертел головой из стороны в сторону, осторожно потирая кожу. Текстура искусственной кожи под ладонью была такой же, как и у его собственной. Мужчина привел в порядок волосы и вымыл руки. Вытерев воду бумажным полотенцем, он уже собирался уходить, как внезапно что-то ударилось о заднюю часть двери. Столкновение было такой силы, что все потолочные светильники замигали. Вскоре снаружи стало шумно. Послышался голос стюардессы, спрашивающей: «Вы в порядке?», звук бегущих шагов и неразборчивый крик человека, — всё смешалось воедино. Тхэк Джу отпер замок, потянув дверь на себя, и человек, который опирался на дверь снаружи, повалился внутрь. — Гых… какого, бля! Упавший на спину мужчина был слегка под градусом. Типичный русский. В руке у него была бутылка водки. Судя по всему, он открыл на борту бутылку, которую купил в дьюти-фри. Можно было сколько угодно задаваться вопросом, кто этот бесстыдный дурак, который пил бесплатный алкоголь до тех пор, пока не опьянел, но всё было несколько серьёзнее. Тхэк Джу посмотрел на молчаливо барахтающегося на полу мужчину, и стюардессы внезапно смутились. — Господин, поднимайтесь. Я вас поддержу. — Э-э? Куда руки свои тянешь? Отпусти! Эй, отпусти, кому сказал! — Агх! - мужчина оттолкнул стюардессу, которая пыталась его поднять. Упавшая стюардесса, также как и остальные члены экипажа, выглядела растерянной. Казалось, что никому из них не было под силу утихомирить этого огромного русского. Что, нет ни одного сердобольного пассажира, который мог бы помочь? Не хотелось выходить в одиночку. Пока Тхэк Джу размышлял, стюардесса подключила переговорное устройство к диспетчерской. Обычно, когда на борту возникают подобные ситуации, самолёт совершает временную посадку в ближайшем аэропорту. В этом случае все пассажиры, в том числе пьяный человек, должны выйти из самолёта. Кроме того, всё, начиная от досмотра багажа и заканчивая процедурой посадки, выполняется с нуля. Многочасовое ожидание, пока самолет отремонтируют или организуют альтернативный рейс, было в порядке вещей. Вмешательство в чужие дела было необходимостью. Тхэк Джу не хотел делать ничего, что могло бы привлечь внимание к его персоне, но его невыносимо раздражало, что первоначальный план был нарушен бессовестным человеком, и что ему теперь приходится утруждать себя. Он подхватил пьяницу подмышки, который до сих пор опирался на его ногу. — Давай-ка, поднимись на секунду. —...а-а! Мужчину, которого силком заставили встать, затащили в туалет и толкнули, он ударился седалищем об унитаз и упал вперёд. Сдавленный визг вырвался у пассажиров, когда из двери выпала рука свалившегося человека. Люди, сидевшие на передних сиденьях быстро повскакивали. Стюардессы неоднократно просили сесть, но никто не послушался, в конце концов, просьбы и увещевания стали слышаться отовсюду. Спотыкающийся пьяница силился подняться с полным злобы лицом, на котором появилась широкая улыбка. Затем он грубо смахнул слюну с подбородка тыльной стороной ладони. — О, я понял… хочешь подраться, да? Тхэк Джу слегка поманил пальцем хрипящего мужчину. Пьяница беззвучно рассмеялся и вдруг ожесточился, бросаясь на него, словно взбесившийся бизон. Квон Тхэк Джу моментально обхватил шею мужчины, который собирался врезаться в него, и прижал её к своему боку. Тот схватил Тхэк Джу обеими руками за ноги, а затем сразу же поднял, собираясь воткнуть в потолок. Стюардессы, наблюдавшие за происходящим, плотно зажмурились. Внезапно вокруг воцарилась тишина, но ожидаемого грохота так и не последовало. Когда находящиеся поодаль пассажиры удивлённо заморгали, запоздавший глухой треск достиг их ушей. Рухнул не Квон Тхэк Джу, а здоровяк, который неожиданно подвергся атаке в болевые точки и теперь безвольно висел с пережатым горлом, вытянув шею. Квон Тхэк Джу пришлось полностью подавить его, прежде чем ослабить сжатые руки. Затем он пнул в плечо потерявшего сознание здоровяка и вытолкнул его из туалета. Снова раздались сдавленные крики пассажиров. Хрен тебе, подумал Тхэк Джу, отряхивая помятую куртку, и неторопливо вышел. — Что здесь происходит? - примерно в это же время появился второй пилот, которого проинформировали о ситуации. Он несколько раз поочередно окинул взглядом лежащего пластом громилу и Квон Тхэк Джу, прежде чем посмотреть на команду. Тхэк Джу вернулся на свое место, словно это его никак не касалось. Щёлк. Звук затягивающихся ремней возвестил об окончании суматохи. Стюардессы, которые до этого были отвлечены на пьяницу, сейчас успокаивали других пассажиров, сыпающих жалобами и претензиями. Второй пилот занимался тем же самым. "Приносим свои извинения, господин". "Вы очень испугались? Я принесу Вам стакан теплой воды". "Теперь вы в безопасности. Не волнуйтесь". "Простите, извините". За закрытыми занавесками эти слова доносились снова и снова. Также была показана серия передач с извинениями за беспорядок. Тхэк Джу проигнорировал происходящее и попытался закрыть глаза, но подошли второй пилот и командир корабля. Похоже, они хотели выразить благодарность за помощь, но Тхэк Джу перебил их и задал вопрос в лоб: — Мы сможем приземлиться вовремя? — О, к сожалению, об этом уже сообщили в центр управления. Мы должны подождать в воздухе, пока аэропорт не даст нам разрешения на посадку. Ожидаемое время прибытия тоже будет задержано примерно на час. И всё же это произошло. Тхэк Джу нахмурил брови и сухо кивнул, сразу надевая наушники. Несмотря на красноречивый отказ от разговора, эти двое вернулись на своё место только после того, как произнесли все свои слова благодарности. Сетующие до этого пассажиры быстро утихомирились, как их и просили, стоило самолёту войти в зону турбулентности и затрястись. Стюардессам даже не пришлось уговаривать их пристегнуться, они сами затягивали ремни покрепче и задерживали дыхание, сидя в креслах с прямыми, как жердь спинами. Кто-то даже принялся бормотать молитвы. Благодаря этому Тхэк Джу смог провести около часа в тишине. Его уши находились практически в сенсорной депривации, из-за чего мужчина едва держал глаза открытыми. Пока он, как мог, убивал время, включилась оптимистичная бортовая трансляция. [Через минуту наш самолет прибудет в аэропорт Домодедово в Москве. Текущее местное время 16:11. Погода пасмурная с большим количеством облаков, а температура 13 градусов ниже нуля. Мы приносим искренние извинения за любые неудобства, причиненные пассажирам из-за неожиданного происшествия во время выполнения рейса. Благодарим вас за то, что воспользовались услугами Japan Airlines, и с нетерпением ждем возможности снова обслужить вас в ближайшее время. Мягкой посадки и желаем успешно добраться до конечного пункта назначения. Спасибо.] Однако после объявления самолет ещё некоторое время бороздил небо. Уже перевалило за 17:00, когда они наконец приземлились в аэропорту. Квон Тхэк Джу последовал за толпой и направился к контрольно-пропускному пункту. Он не особо переживал, пересечение границы под чужой личностью было настолько привычным, что становилось даже скучно. Проверка закончилась в одно мгновение. Сотрудники только взглянули на Квон Тхэк Джу и не стали задавать лишних вопросов. Всё шло гладко, пока он не вышел в зал прилёта за своим багажом. У выхода расположились люди, пришедшие поприветствовать гостей, родственников и друзей. Даже если Тхэк Джу приехал по приглашению от России, он всё равно прибыл на день раньше основного состава, поэтому планировал добраться в гостиницу своим ходом. Но внезапно его взгляд привлек лист бумаги с надписью «Сакамото Хиро», взявшийся словно из ниоткуда. И даже после снятия солнцезащитных очков и повторного изучения таблички, имя, написанное иероглифами и еще раз продублированное на английском, оставалось всё тем же. Ниже было написано название компании - «Itochu Corporation». Когда он остановился, человек, державший табличку, очень обрадовался. — Господин Сакамото? — Да. Так и есть, - слегка растерянно ответил Тхэк Джу. По лицу незнакомца расплылась весёлая улыбка. — Здравствуйте, меня зовут Василий Александрович, я из Управления по связям с общественностью "Газпрома", - мужчина протянул руку для приветствия. Квон Тхэк Джу наклонил голову, глядя на протянутую перед ним руку. — У меня не было вашего имени в контактах… — Вы ничего не слышали обо мне? Как же так? Я уверен, что сегодня утром мы уведомили вашу компанию, и нас заверили, что поставят Вас в известность, господин Сакамото. Василий был уверен, что он осведомлён. Тхэк Джу попросил минутку и быстро проверил свой рабочий телефон. Поскольку сообщения до сих пор продолжали поступать на телефон, он думал, что это извещения о том, что он в роуминге или путеводитель из консульства, но там также затесались сообщения от Има. Как и настаивал Василий, «Газпром» должен был приехать к нему навстречу. — Ах… Всё верно. — Должно быть, произошла какая-то ошибка? Ну да ладно, Вы проделали действительно тяжёлый путь, чтобы добраться сюда. Кстати, Вы намного позже, чем ожидалось, что-то случилось? — На борту были небольшие беспорядки. — Кто-то из мужчин напился и начал буянить? —...что… как Вы?... — Да это обычное явление для русских мужчин - горячих, словно водка. Вы, должно быть, очень удивились? Это все ваши вещи? Позвольте помочь. — Всё в порядке, я справлюсь. — Ах, конечно. Тогда прошу за мной. Василий не испытал ни грамма смущения, когда его вежливое предложение помощи отклонили. Наоборот, он бодро взял на себя инициативу, как будто случилось что-то хорошее. Тхэк Джу медленно последовал за ним. Он понятия не имел, когда успело всё переиграться, но если подумать, то это выглядело вполне естественно. Как бы он ни прибыл в Россию, в составе делегации или в одиночку, тот факт, что Хиро Сакамото является почётным гостем, оставался неизменным. Но из-за этого у Квон Тхэк Джу прибавилось головной боли, придётся изображать Хиро Сакамото до тех пор, пока он не окажется в отеле. В том месте, куда привёл его Василий, уже ждал черный седан. С водительского места вышел мужчина и приветственно кивнул, затем взял сумку Квон Тхэк Джу и положил её в багажник. Василий сам открыл ему заднюю дверь, и Тхэк Джу покоробило от неловкости из-за такого гостеприимства. Когда Василий забрался на пассажирское сиденье и захлопнул за собой дверь, седан выехал из аэропорта так, словно только его и ждал. Тело болело от долгого перелета, и Тхэк Джу откинулся на спинку сиденья, на мгновение прикрыв глаза. Это был негласный знак прекратить пустую болтовню, однако Василий уже сидел вполоборота. — Вы очень устали? — Немного… из-за смены часовых поясов. Несмотря на его неохотный ответ, Василий сыпал вопросами, как из рога изобилия: о питании на борту, удобны ли там сиденья, были ли стюардессы, стоящие внимания. Он даже рассказывал смешные истории, с которыми когда-либо сталкивался в самолёте. Квон Тхэк Джу слушал вполуха, повернувшись к окну. На дороге уже стемнело, но это не мешало наслаждаться очарованием вечерней Москвы. Куда не глянь, везде можно было увидеть автомобиль «Лада», он действительно стал новым национальным автомобилем России. Привлекло внимание сочетание кириллицы и эмблемы Starbucks, расположенной в центре города. На некоторых прохожих были надеты длинные или укороченные шапки[2], шеи плотно обмотаны шарфами, откуда выглядывали крупные носы, покрасневшие от мороза. Из-за холодов поверхность земли затвердела, производя впечатление сухости и скудости. — Здесь всегда так холодно? Василий, который фонтанировал рассказами о своём путешествии в Японию, замолчал, получив внезапный вопрос. Мужчина только усмехнулся, нисколько не разочарованный тем, что его рассказ резко прервали. — В последние дни довольно терпимо. Всего-то 15 градусов ниже нуля, несмотря на то, что сейчас зима. Жить можно. Плечи Тхэк Джу тут же свело - он действительно ненавидел холод. Тем не менее, Василий продолжил оживлённо болтать, получив новую тему для разговора. — Иногда находятся идиоты, которые говорят, что терпеть не могут Москву, потому что здесь слишком холодно. Температура в Иркутске или Верхоянске колеблется от минус 20 градусов до минус 45. По сравнению с этим Москва — рай на земле. Конечно, в Токио не бывает такой температуры. Я слышал, что там круглый год выше нуля, это правда? А если температура опускается ниже, то люди, бывает, замерзают насмерть, да? Случись такое в России, любая соседская собака подняла бы на смех. Морозы до минус 40. Тхэк Джу пробрала дрожь только от одной этой фразы. Василий продолжил говорить без умолку, но ничего толкового в его болтовне не было. Квон Тхэк Джу, который до этого всё время смотрел в окно, вдруг завертел головой, потому что замедливший ход седан внезапно совсем остановился. Затем проехал ещё какое-то расстояние и снова встал. Мужчина вытянул шею и посмотрел вперед: машины выстроились в ряд. Процессия была настолько длинная, что ей не было видно конца и края. Кажется, они попали в пробку. Прилети самолёт вовремя, этого бы не произошло. Во всем виноват этот чертов пьяница, следовало подрихтовать ему морду как следует. Пока он сжимал кулаки, мысленно превращая здоровяка в кашу, Василий перекинулся несколькими словами с мужчиной на водительском сиденье. Затем он повернулся к Тхэк Джу, чтобы спросить разрешения. — Боюсь, мы застряли здесь на какое-то время. Как насчёт того, чтобы срезать путь? Этот парень знает все дороги в Москве. Уже время ужина, Вы, должно быть, проголодались, господин Сакамото? Да и после долгого перелёта, наверное, хочется отдохнуть? Это звучало ободряюще, хотелось поскорее лечь в постель, даже пропустив ужин. Тхэк Джу несколько раз кивнул Василию, который спросил не возражает ли он. Как только они получили его разрешение, автомобиль вырвался из рядов других машин и заехал в ближайший переулок. Дорога была настолько узкой, что разница между проезжей частью и тротуаром абсолютно стёрлась. Нормального уличного освещения не было, приходилось полагаться только на свет фар, чтобы пробиться сквозь темноту ночи. Какая-то бродячая кошка копошилась в мусорном баке, но увидев свет, испугалась и сбежала. Водитель не соврал, сказав, что хорошо знает дорогу, он сворачивал без остановки и протискивался в переулках, где машина едва могла проехать. Дорога по прямой была бы куда короче, но, похоже, что этот путь будет быстрее, если они только не заблудятся. В этот момент он был настолько оптимистичен, что невольно вжался в спинку заднего сиденья. — ..! Тхэк Джу повернул голову, чтобы посмотреть в окно: словно странный объект попался на периферии его зрения. Мужчина быстро огляделся, но ничего необычного не заметил. Кажется, он видел что-то похожее на человеческую фигуру… Может, он ошибся? В такой темноте трудно быть хоть в чём-то уверенным. Тем не менее, Тхэк Джу испытывал такой дискомфорт, что никак не мог избавиться от этого наваждения. Он склонил голову, медленно повернулся и сел ровно. Василий спросил, что случилось, но он ответил, что ничего. Тхэк Джу ещё раз специально посмотрел в окно и вдруг понял - автомобиль снова проезжал по тому же самому пути. Дома были все одинаковые, а переулки были такими тёмными, что с первого раза и не скажешь, что конкретно находится перед ними, но у Тхэк Джу сомнений не было. — Похоже, мы заблудились, - пробормотал он, глядя на тот же самый мусорный бак, мимо которого они уже проезжали. — Не может быть, всё идёт по плану. — Нет, я уверен, что заблудились. Видите мусорный бак? На нём грязь, мусор доверху и крышка едва закрывается точно также, как и на предыдущем. А вон то здание позади? Трещины на фасаде, цвет кирпича и форма оконных рам, даже развешанное бельё и цветочные горшки - всё это ничем не отличается от того, что я уже видел. Тхэк Джу продолжал настаивать, сопоставляя окружающий пейзаж со своими воспоминаниями. Василий молча слушал, а затем улыбнулся. — …а у Вас глаз-алмаз. Его тон был подозрительным, словно пропитанный сарказмом, демонстративные вежливость и панибратство также исчезли из поведения. Такие радикальные перемены обычно не к добру. Поддавшись странному предчувствию, Квон Тхэк Джу без колебаний достал кольт. Со щелчком пуля вошла в ствол и спусковой крючок уже был нажат наполовину. Через зеркало заднего вида он встретился взглядом с мужчиной на водительском сиденье. — Тормози, - скомандовал Тхэк Джу низким голосом. Водитель послушно подчинился, и седан остановился посреди узкого переулка. Василий поднял обе руки, не оказывая никакого сопротивления. — У Вас довольно опасная игрушка, господин Сакамото. — Кто вы такие на самом деле? — Мы вроде бы уже выяснили, что я - Василий Александрович и пришёл Вас встретить. — И похоже Александрович никакого отношения к «Газпрому» не имеет? — Совсем чуть-чуть. И тут произошло следующее. — ? Дверь заднего сиденья внезапно распахнулась, и посторонний мужчина втолкнул Квон Тхэк Джу глубже внутрь. В руке у него был "Токарев", русский револьвер, и чёрное дуло уже косалось виска Тхэк Джу. Мало того, прилетевшая откуда-то красная точка зависла над левой частью его груди. Он был полностью окружен. У Тхэк Джу свело от напряжения челюсть. — Почему бы Вам не вести себя скромнее, господин Сакамото? [1] 돌잡이 (тольчаби) - традиционный обряд, проводимый в день, когда ребёнку исполняется один год, во время которого на стол перед ним выкладываются различные предметы, и в зависимости от того, какие из них возьмёт в руки ребёнок, предсказывается его будущее. [2] 샤프카 (шапка) - русское слово "шапка" написано буквами корейского алфавита. Именно русским словом "шапка" на корейский лад выделяется именно "исконно русский" зимний головной убор: шапка-ушанка и кубанка. Можете посмотреть в интернете, именно так, по мнению корейцев, мы выглядим зимой 🤣 И вообще, читая порой описание русских и европейцев в азиатских новеллах, я никак не пойму, почему они так стремятся к европейским стандартам красоты, мы же в их глазах выглядим ограми 🌚