Белая Лисица

Война оставила свой отпечаток на каждом волшебнике. Гарри стал замкнутым, молчаливым, а так же спокойным и рассудительным. Из неказистого мальчика, он вырос во взрослого, смышлённого юношу. Справиться с болью утрат, обрести умиротворение в жизни ему помогла Джинни. Конечно, Гермиона с Роном тоже были рядом. Но и они не остались прежними. Хотя… Рон, милый Рон, остался таким же неуклюжим, весëлым парнем. Но что радует, он обрёл толику сдержанности, а самое неожиданное и удивительное — частицу мудрости и понимания. Рональд стал тем другом, к которому Гарри с Гермионой могли обратится за поддержкой и помощью. «Он поймёт. Теперь, да,» — думали они и оказывались правыми. «Мои мальчики выросли. Можно выдохнуть. Отныне, они мои опора и поддержка, а не наоборот…» Гермиона улыбалась каждый раз, смотря на любимых, таких родных друзей. Сама девушка была счастлива. Правда счастлива. Рядом с ней были дорогие ей люди. Родители в безопасности и с воодушевлением, нетерпением ждут дочь в новый дом в Австралии в ближайшие каникулы. Статус «Главная староста Хогвартса» наконец-то был достигнут, а учёба, как и во все времена, давалась легко и на отлично. Конечно, если приложить усилия. Как же долго гриффиндорка мечтала о спокойном, размеренном темпе жизни в школе Чародейства и Волшебства! И вроде бы всë шло хорошо… Первые два месяца. Пока одним осенним днём жизнь Гермионы Грейнджер не перевернулась с ног на голову. Перед девушкой за каких-то три дня образовалось целое море задач, выполнить которые она должна была незамедлительно. «Как? Как, позвольте спросить, я должна успеть сделать всë, причём одна?!» Её мысленный список и вправду был огромен. Начнём по порядку: 1. Вместе с Гарри и Роном (а также не забудем о трёх не менее важных слизеринских личностях), должны раскрыть операцию РСУ! *разоблачение скрытного указа. 2. Организовать бал-маскарад в честь Хэллоуина. 3. Отсюда вытекает не менее важный пункт — найти пару. Где её искать? В каком, драккл его дери, углу.?! 4. Стать частью слизеринской компании. Гермиона искренне не понимала для чего затеяла эту игру «Лисица-Грейнджер». Но что-то тянуло её подружиться с ребятами, помочь. Ведь их тоже изменила война… 5. Понятное дело, не раскрыть себя. Не дай Мэрилин, они соединят лисицу и Грейнджер в одно существо… Этого существа в миг не станет. 6. И помимо всего этого не забываем об обязанностях старосты, усердной подготовке к ТРИТОНам, роли всепонимающей и всегда готовой прийти на помощь подруги. Да. Друзья должны быть в приоритете. Почему они вообще в самом конце списка?! Наверное, мысли, что так тревожили и беспокоили Гермиону были слишком тяжелы, потому как дойдя вечером до своей кровати и дотронувшись головой до подушки, девушку захватил сероглазый, надменный, дьявольский сон… *** Горное озеро особенно прекрасно на рассвете. Каждый луч, встающего красного солнца, отражался в глади тёмной воды, играя с волнами, унося разноцветные блики в синие глубины. От песочного берега, по спокойному озеру, исходила малая рябь, с каждой секундой меняя свою силу. Хрупкая, пушистая лапка лениво гладила поверхность воды, заворожëнно смотря, как мокрые круги расходятся, снова обретая покой воды. С белоснежной шерсти стекали тяжёлые холодные капли, заставляя лисицу ежеминутно вздрагивать и хмуро сопеть. «И надо ж было так свалиться! Прям в воду!» Снова печально вздохнув, Гермиона поджала промокший хвост, чувствуя, как на том собирается вся грязь и листва. «Прекрасно!» Нехотя, гриффиндорка поднялась на лапы, и бесконечно медленно побрела в замок, волоча тяжёлый хвост. Рано утром она в такой спешке собиралась на прогулку, что забыла палочку на прикроватной тумбочке. А вспомнила о ней, когда злая и мокрая выбиралась из озера. И теперь, она ни то, что высушить себя, она даже очистить грязь с шерсти не могла! Под лапами шуршали листья, хрустели тоненькие ветки, перекатывались камушки. Лисий слух улавливал мелкое копошение птиц на деревьях, скрип коры старого дерева, и даже пение ветра. Но сейчас, шагая по дорожке, подходя ближе к замку, Гермиона не чувствовала родства с природой и спокойствия. Напротив, она была очень обижена и зла. Скорее всего из-за сегодняшней неуклюжести и теперешнего её продрогшего состояния. Откинув с пути очередное небольшое препятствие, кицунэ на всей своей скорости побежала к замку, оставляя позади себя огромные клубы пыли. Немного поразмыслив, Гермиона двинулась к тайному проходу, что вёл к основному коридору в башню Гриффиндора и Большой зал. Он располагался под каменной лестницей, и выглядел, словно маленький туннель, «выполняя» функцию вентиляции. В тихом, узком месте, слышались, редко доносимые звуки, капающих капель воды, скрежет лестниц, что двигались по своему желанию, а так же, едва уловимые шорохи маленьких насекомых. Вжав пушистую головку в хрупкое тельце, лиса быстрее понеслась по туннелю, иногда скользя по камням, а где-то запинаясь о старый грязный мох. — О, как вы рано сегодня встали, миледи! Позвольте, я провожу вас на завтрак! — Услышала Гермиона, дëрнув ушками, когда аккуратно высунула запачканный и мокрый нос из маленькой тёмной ниши. Перед ней мелькнул Безголовый Ник, который вытанцовывал в воздухе вальс, и кружил вокруг ученицы, направляясь вместе с ней в Большой зал. Первокурсница явно была сбита с толку, не зная, бояться приведения или же благодарить за услугу. «Умеет Ник произвести впечатление.» Лисица тихо ступала по холодному полу, прислонившись боком к стене. Она спешила в гостиную Гриффиндора. Но не прошла и пяти шагов, как откуда не возьмись, вывалились двое ребят с пятого курса. Когтевранец и Слизеринец. — Опа, — Пропел худощавый, бледный паренёк, откидывая полы голубой мантии и приближаясь к Гермионе. — Что это тут у нас такое маленькое… — Слабенькое… — Противно усмехнулся змей, доставая руки из корманов. — И беззащитное, — Заключил долговязый, осматривая лисицу и презренно морщась. — Какая грязная… — В глазах сверкнуло что-то безумное. «Сколько эта тварь продержится без воздуха? Скажем… в унитазе?» Гермиона в страхе попятилась назад, ошарашенно смотря то на одного, то на другого. Она тихо икнула, вздрагивая всем телом. Второй пятикурсник рассмеялся. — Боится. — В руках у него оказалась палочка, что теперь указывала кончиком на кицунэ. — Аларте Аскендаре! — Голубой луч пролетел рядом, чуть не задев Гермиону. «Да что они творят?!» Чуть ли не плача подумала гриффиндорка, понимая, что есть только один выход из этой ситуации — нужно обратиться. Пусть все узнают, долой тайну анимагии, зато она останется не то, что невредимой, а живой! Гермиона сосредоточилась на перевоплощении, представляя две ноги, две руки, когда рядом послышалось шипение: — Какого хуя здесь творится? — Раздался низкий, спокойный голос. Но от того, как его вибрация разнеслась по каменному коридору, отлетая своим холодом от стен, хотелось застыть, а после испариться. Гриффиндорка обернулась, поджимая хвост. Малфой стоял в нескольких метрах от кицунэ, и словно от скуки облокотился о стену, скрестив лодыжки. Он переводил взгляд с когтевранца на слизеринца, чуть приподнимая бровь. Белые волосы в диком беспорядке спадали на лоб и глаза, делая взгляд колким и резким. Его кадык дёрнулся. Наклон головы вправо, лёгкий прищур. — Драко, — Кивнул пятикурсник в зелёном галстуке, самодовольно улыбаясь, пока его приятель в страхе то зеленел, то обливался потом. — Смотри, какую прелесть мы нашли. Он указал на забившуюся в угол лисицу, переводящую свои огромные карие глаза то с одного, то на другого. Драко передёрнуло. Испуганное животное ëжилось на полу, стараясь вжаться в стену. Вся перемазанная в грязи, мокрая, с сухими листьями и ветками в шерсти. — Мерзость, — Скривился Малфой, переводя взгляд на парней. Те приободрились, но затем слизеринец добавил, — Вести себя так с беззащитным животным. Думаю, Слизнорт будет рад узнать, каких отбросов записал в любимчики. — Драко, ты чего? — Опешил долговязый. — Это всего лишь помойная… собака. А мы же друзья! Слизеринец выгнул бровь, недобро усмехаясь «Друзья?!» Он сжал в руке палочку, что со скрипом провернулась в ладони. Малфой явно сдерживал злость, стараясь не разорвать двоих живодëров на месте. Пятикурсники, переглянулись и ожидая позади себя, как минимум трëх разъярëнных дементоров, кинулись прочь по коридору, ни разу не обернувшись. «Мерлин…» Обессиленная, потрясённая Гермиона со вздохом уткнулась мордочкой в лапы, жмуря глаза, и отгораживаясь хвостом. Рядом послышались шаги. — И чего ты здесь делаешь? — Услышала она тихий голос, но никак не отреагировала. Малфой шумно выдохнул. — Там Тео с ума сходит, переживает. Ждал тебя весь вечер… — Ухмыльнулся парень. Лисица фыркнула, медленно поднимая голову и встречаясь взглядом со слизеринцем. Парень присел рядом с лисицей, нервно крутя в одной руке палочку, в другой сжимая конверт. На бледном, лице парня проступило беспокойство. Брови были сдвинуты к переносице, губы плотно сжаты, светлые зрачки бегали по телу кицунэ. — Ты как? — Поинтересовался Малфой. Казалось, его еле уловимый шёпот был иллюзией. Не мог же этот парень переживать за «блохастое животное»? Лисица вымученно вздохнула и кивнула, не отрывая взгляда от серых глаз. А в них плескалось море… Незаметно махнув палочкой, слизеринец призвал Чистящее заклинание. Гермиона опустила взгляд на лапы. Чистые, снова белоснежные. «Спасибо, Драко… Малфой. Драко Малфой.» Поднявшись с каменного, холодного пола, Гермиона поддалась чуть вперёд, утыкаясь белой мордочкой в тëплую руку Малфоя. Тот сначала неуклюже похлопал её по голове, а после, как будто боясь спугнуть, аккуратно погладил. Длинные пальцы зарывались в шëрстку, мягко проходясь по белоснежным ушкам и шее. Гриффиндорка и сама не заметила, как издала мурлыкающий звук, но потом резко раскрыла глаза, и отшатнувшись, плюхнулась на задние лапы. «Это я сейчас чего… балдела от малфоевских рук? Мать родная…» Пока Гермиона мысленно давала себе оплеуху, парень удивлённо пригляделся к лисице. — А это что? — Нахмурился слизеринец, присаживаясь рядом с кицунэ на колени и откладывая палочку с конвертом на пол. Одной рукой придерживая Гермиону за спину, другой он потянулся к шее, не переставая хмурить брови. «Что там?» Любопытно завиляла хвостом лиса, заглядывая в глаза парня, но тот упрямо смотрел на шëрстку, дотрагиваясь пальцами до лисицы. — Откуда у тебя это… — Пробормотал Малфой, скользя ладонью по серебряной цепочки, подхватывая изумрудную подвеску в форме звезды. Гермиона шумно вздохнула и задержала дыхание, замечая, как глаза Малфоя увеличиваются, рот открывается, а его неверящий взгляд упирается в зрачки лисицы. «Не может быть… Она… Не лиса…» Сердце Гермионы пропустило один удар сердца.