***
Потянулись дни. Трис всё своё время проводила с Валери. Девушка рассказала сестре о мужестве Роджера и о своем испуге. Трис видела, что ситуация с Лилиманом надломила Валери и теперь вечно веселая старшая Пэйдж стала тихой и грустной. Ни что не могло вызвать улыбку девушки. Отношения с Льюисом хотя и оставались теплыми, но стали куда более сдержанее. Протеро занялся привычными делами в Ларкхилле и то и дело заводил разговор о казни Лилимана. Трис эти разговоры не нравились и она пресекала их. Так продолжалось до одного теплого летнего вечера, когда в кабинет к Трис зашла Диана и сказала, что Льюис ждёт всех у эшафота. Сердце Беатрис пропустило удар. Казнь… Девушка не сомневалась в том, кого будут казнить, но сам этот факт пугал её. Она не хотя покинула свой кабинет и последовала к эшафоту. Едва увидев столб обложенный хворостом. Трис прикрыла рот рукой. Это же самая страшная и дикая казнь в мире! Она сглотнула. Господи… На эшафот поднялся Лилиман. Худой, бледный, избитый. Во взгляде пастора не было раскаянья, лишь презрение и ненависть. Он гордо вскинул голову и молча взирал на приготовления к казни. Он не боялся смерти, он сожалел, что не смог уничтожить отношения Трис и Протеро. Эта девчонка никогда не нравилась ему. Слишком уж другой она была… — Это какая-то дикость, — шепнула Трис Диане. Доктор Стэнтем промолчала. Она не приветствовала методы Льюиса, но в данной ситуации считала что Комендант поступает верно. На помост поднялся Протеро в сопровождении Роджера. Трис никогда не видела его таким. Горделивая осанка, холодный безумный взгляд, губы искажены в безумной хищной усмешке. По сигналу Протеро Лилимана схватили и привязали к столбу. Трис закрыла глаза. Это просто… Это не её мужчина, не тот, кто кормил её тортом, не тот, с кем она занималась любовью. Это палач, фанатичный и жестокий… Девушка прижалась к Диане и старалась не смотреть на эшафот. Льюис говорил о внутренних врагах, о гнилости Лилимана, о предательстве пастора и, что только огонь может очистить его душу. Даскомб стоял рядом и с обожанием смотрел на своего начальника. Наконец юноша передал Королю Ларкхилла зажжённый факел. Льюис усмехнулся и подойдя к Лилиману опустил факел на сухой хворост… Пламя быстро разгорелось и объяло столб и несчастного пастора. Тишину вечера нарушил оглушительный крик боли…***
Спустя несколько дней Пятый, Валери и Трис собрались в саду. Беатрис до сих пор была потрясена казнью и жестокостью Льюиса. С той ночи они не разговаривали. У девушки начались кошмары. Она старалась избегать Протеро и всячески дистанцировалась от него. — Я так скажу. Льюис поступил неверно, — выдохнула Трис, — есть множество способов наказания. Он выбрал самый жестокий. — Сестренка, когда твоим близким будет грозить опасность, я на тебя посмотрю. Комендант поступил жестоко, но верно. Где блять гарантия что Лилиман не убил бы Диану или Пятого? Льюис обезопасил нас всех. Да, жестоко… Но Ларкхилл не курорт, это суровый мир, — вздохнула Валери. — Я бы поступил так же, если бы речь шла о моих любимых людях. Я никогда не был сторонником жестокости Коменданта Протеро, но тут он поступил верно. Мисс Пэйдж, я знаю, что вы у нас сторонница гуманизма, но есть такие люди, к которым это не применимо. Лилиман один из них, — Пятый смотрел прямо в глаза Трис. Девушка чувствовала что её друзья правы, но не хотела соглашаться с ними. Ей нужно отдохнуть от этого безумия, прийти в себя. Вечером она заканчивала работу и в её кабинет вошёл Льюис. Девушка напряглась. — Может перестанешь бегать от меня? — мягко спросил Льюис, сев напротив неё. Трис вздохнула. — Льюис… То, что ты сделал напугало меня. Сильно напугало… У меня начались кошмары… я… чувствую, что на грани срыва… Мне нужно отдохнуть. Желательно без тебя, — призналась Трис — Мисс Пэйдж… Я понимаю вас, но одну не оставлю. Если хочешь мы можем поехать к тебе и промолчать всю ночь. Я думал в первую очередь о твоей безопасности вот и всё… В добавок, в комнате Лилимана нашли вот это, — Протеро вынул из кармана мундира сложенную в четверо записку. Трис взяла её в руки и развернула.