Эти крылья воспрянут отныне Став из крошечных распростёртыми Почему же тогда на латыни Мотыльков этих зовут «мёртвыми»? Deep-Ex-Sense — Имаго
🦋
Хонджун сам не знал откуда у него взялась смелость вернуться обратно в ту пещеру. Интерес к какой-то неведомой тайне заставлял мозг генерировать десятки возможных ситуаций, которые могли случиться уже в эту самую секунду, когда они с Крисом спускаются под землю. — Значит, говоришь вы нашли здесь кучу мёртвых куколок? — начал Кристофер, включая фонарик на телефоне. — Это были какие-то странные куколки, понимаешь? Я немного изучал лепидоптерологию, так, для общего развития, и не мог ошибиться в том, что они мертвы… В таких условиях, просто невозможен процесс метаморфозы. Но оказалось, что возможен, и я должен узнать как это произошло. Они шли по тому самому коридору с низким потолком, и Хон никак не мог отделаться от чувства дежавю. Даже колено начало ныть тягучей болью, словно тело тоже помнило ту ночь. — Вот камень, — Ким нашёл ориентир, и посветил в нужную сторону, где была та самая стена, — Вот… Ничего. Застывшим взглядом Хонджун бегал по пустому камню, с едва блестящими крапинками минералов, где ещё позапрошлой ночью висели сотни иссиня чёрных коконов, на тонких, словно паутина, длинных нитях. — Эм, они прозрачные? — Не может быть. Просто не может. Ни пустых куколок, ни следов нитей, одна сплошь порода тёмного камня и запах сырости. Хонджун вдруг остановился и принюхался. В прошлый раз здесь пахло чем-то сладким, а сейчас ничего необычного. Неужели коконы и были причиной? — Джун, всё хорошо? — Крис заботливо погладил его по спине, — Ну вылупились, если были живые. Может завтра после твоих занятий приехать сюда ещё раз, с сачком, и ловить странных по окрасу бабочек. «Они не просто вылупились. Иначе остались бы пустые коконы. Неужели на этом острове есть тот, кто разводит новый вид бабочек приспособленных к холоду?» — Ладно, мне нужно было утолить любопытство. Нет и нет, давай возвращаться. И Хонджун побрёл к выходу, напуская лживое спокойствие. Ни черта он не утолил, наоборот, голова теперь разбухала от мыслей и теорий о грёбанных бабочках, которые стали его первой настоящей загадкой. Хотелось как можно больше узнать о них, но всё что оставалось — раскрытый пустой кокон на его столе в общежитии, и вряд-ли Хонджуну удастся собрать достаточно информации. Можно обратиться в лабораторию университета и попросить помощи у старших. Учитель Со говорил, что всегда постарается помочь, и наверняка он поддержит студента в исследовании. Стоит попробовать. — И это всё? — Крис даже как-то разочарованно вздохнул, когда доставал из ямы лестницу одолженную из лагеря. — А ты надеялся покормить собой Минхочао? Прости, что разочаровал, — хихикнул Ким, топая немного позади. — Нет, но под странной просьбой помочь залезть в пещеру, из которой я недавно вытаскивал тебя пьяным, и посмотреть на трупы бабочек, я думал, что это какой-то завуалированный способ позвать на свидание. Хонджун тут же отвёл глаза на фиолетовое небо, прикусив губу. Пора бы вернуться в общежитие, пока совсем не стемнело. Чёрт, и зачем он специально отвлёкся? Потому что боится? Но чего? Кристофер кажется хорошим парнем, так может быть… — Прости, что отвлёк тебя от дел. Знакомых, более менее готовых к такой авантюре у меня больше нет. — Всё в порядке, не переживай на этот счёт. А твой друг, Сонхва, вроде? Почему не позвал его, ведь помнится, вы с ним вместе в кротов играли, — Крис по-доброму усмехнулся, ставя лестницу у стены каменного домика, но увидя блеснувшую в глазах Джуна печаль не стал настаивать на ответе, — Хотя, он такой ворчун. Не думаю, что ему бы понравилось возвращение в эту пещеру, так что я понимаю. Знал бы он, что Хонджун просто не хотел лишний раз находиться рядом с ним в том месте, которое теперь хранит несколько интимных воспоминаний. Да и вряд-ли бы Сонхва было интересно, он не раз говорил что от бабочек его уже тошнит.🦋
Время почти доходило до десяти, а кровать напротив до сих пор пустовала. Сонхва читал учебник, и начиная каждую новую страницу, останавливался, прислушиваясь к шумам в коридоре. Ничего кроме возни швабры, которой уборщица намывала пол, ворча что с открытых окон намело много пыли. Когда она закончила с их этажом и ушла, в коридоре стало совсем тихо, и внимание Сонхва медленно утекало со страниц учебника по истории судмедэкспертизы, то цепляясь за окно, то возвращаясь к закрытой двери. Чего он ждал настолько, что не мог сосредоточиться? Плевать должно быть где носит кимовскую задницу… Зазвонил телефон, и Сонхва тут же отвлёкся, видя фото сестры на заставке и значок видео-звонка. — Не спишь? — лицо Шиён, пусть и уставшее, с размазанными чёрными тенями на глазах, вызвало невероятную тоску в сердце Сонхва. Наверняка она только что пришла с работы в кафе, где весь день кружила с подносами, разнося отвратный кофе и лимонные пироги, которые были самой съедобной вещью в забегаловке Бочонка Мо. — Готовлюсь к занятиям. Рад, что ты позвонила. Пиздец как рад… — Так, выкладывай, — твёрдо заявила она, поднимаясь с подушки, — Кто-то обижает? Разрешаю наложить им под дверь собачьего дерьма! Сонхва не смог сдержать улыбки. И глаза вдруг защипало, что пришлось сделать вид, будто ему срочно нужно было взять с полки еще пару книг, чтобы успокоиться. — Просто соскучился. Как дела? Наш дом ещё не успел превратиться в бордель со сладкими мальчиками? — Если найдёшь мне ещё парочку экзотичных на своём острове, то бизнес пойдёт в гору. Подружился с кем-нибудь после поездки? Денег хватает? Сам Хва не был уверен насчет слова «подружился», но рассказал Шиён о Уёне и Ёсане, вкратце описав что каждый из себя представляет, вспоминая их пожелания у костра. А насчёт денег заверил, что всё хорошо и настоятельно просил оставлять все заработанные деньги себе. Ему и стипендии хватает, а сестра пусть порадует себя чем-нибудь, что не могла себе позволить пока тащила его на себе. Шиён слабо поверила, и Сонхва знал как ей трудно побороть своё желание помогать, но не ему одному придётся привыкать к новому ритму. Для Шиён это тоже будет трудно. — Естественно, что сейчас вы не друзья до гробовой доски, вы же только начали, не понимаю, чего ты переживаешь. Пообщайся с ними подольше, пару раз бухните, а там уже поймёшь, твои ребята или нет. Хотя, я была бы очень рада, если бы ты завёл друзей, у которых за плечами нет статей по малолетке, как минимум. Было страшно, что ты зароешься в учебники, как обычно, и… ну ладно, знай, что я просто я всегда рядом, даже если не рядом, понял? Конечно Сонхва понял. Даже если бы он продолжал вести себя так как раньше, с чёткой позицией жить одной учёбой, он бы точно не умер от одиночества. Ему бы всегда хватало Шиён, единственного человека для которого Сонхва открыл все двери в своём сердце. Они проговорили ещё пол часа. Младший Пак расспрашивал как у неё дела, какие сплетни появились со времени их последнего созвона, кто умер, кто родил и тому подобное. Сонхва даже не удивился, что несколько девчонок из его класса уже ходят с пузом, хвастаясь, что залетели от своих бойфрендов которым уже под тридцать. Очень хотелось обсудить насколько быстро они станут матерями одиночками, но звук мотора под окном прервал поток слов, и выглянув, Сонхва увидел припозднившегося соседа на заднем сидении мопеда Кристофера Бана. Он тут же выключил свет и вернулся к подоконнику. — Сонхва? — забеспокоилась Шиён и спросила что случилось. — Мне пора. Отдыхай, и насчёт экзотики, я обязательно найду и пришлю контрабандой. Пока. — Договорились, спокойной ночи. Быстро пожелав сладких снов, Хва сбросил вызов, неотрывно глядя как Ким слезает и снимает шлем, как разговаривает о чём-то, вызывая у Бана, до тошноты слащавую улыбку, обнимает его на прощание, и бежит ко входу в общежитие. Вдруг Кристофер бросает случайный взгляд на вверх, возможно глядя на звёзды, но Сонхва не сдерживается и показывает ему средний палец, хоть и знает что его не видно. Свет снова загорается, и Сонхва начинает наводить порядок на столе. Пора ложиться спать. Ким заходит воодушевлённый настолько, что хочется ударить, но не говорит и слова, будто не замечая чужого присутствия вовсе. Раздевается до боксеров, светя идиотской татуировкой на боку, и идёт в душ. Когда возвращается, Сонхва уже лежал под одеялом, отвернувшись к стене.🦋
Первое что почувствовал Хонджун, медленно просыпаясь, — щекотку на носу. Наверно пух с подушки… пух… подушки… которые набиты синтепоном, а не пухом! Подняв веки, он свёл глаза к переносице и увидел что-то черное… с шевелящимися крыльями. Бабочка! Сидела прямо на кончике его острого носа. Откуда, с самого утра, в их комнате оказалась бабочка? О боги, это же…! — Сонхва! — громким шёпотом произнёс Ким, боясь спугнуть, однако насекомое оказалось на редкость смелым. — Пак, твою мать. — Пошёл нахер… — сонно промычал Хва, но всё-таки приподнялся на локтях, едва раскрыв глаза, — До будильника ещё далеко. И кажется, Пак вырубился через секунду как закрыл рот. Хонджун закатил глаза. Его тут душить будут, этот засранец даже задницы не поднимет. Медленно вытянув руку, боясь спугнуть насекомое, которое кажется вообще не чувствовало страха, Джун аккуратно подхватил её за крылышко, бережно кладя на ладонь. — Какая красивая, — тихо произнёс Ким, наблюдая как бабочка неподвижно сидит в пластиковом контейнере из-под печенья. Это единственная прозрачная вещь, которая бы подошла на замену аквариуму, и наверно Сонхва не обидится, когда увидит всю выпечку на столе рядом. Значит вот она, жительница пещеры. На широких черных крыльях скрывался какой-то замысловатый узор, который будто специально припорошили угольной пылью, не давая ему показаться. Необычно. Она выглядит как обычная бабочка, которых сотни летают по этому острову, но как она смогла родиться там, под землей, в холоде и сырости? И где же она пряталась всё это время в их комнате? Поиски по фото в интернете не помогли найти никаких данных, всё было не то: расцветка, условия, куколки. Ни единого сходства. Единственная надежда остаётся на университет, где Хон попросит помощи в исследовании, вдруг кто-то из местных учителей сможет рассказать что это за необычный вид. — Это что? За наблюдениями Хонджун даже не заметил как Сонхва проснулся и с нахмуренными бровями смотрел в сторону печенья, выгнанного из контейнера. Ким попросил на истерить и показал свою утреннюю гостью, попутно рассказав, что вчера не обнаружил других бабочек вместе с коконами. — Так, ты ездил с Крисом обратно на гору? — Сонхва присел на кровати. — И вы просто спустились в пещеру, чтобы посмотреть не ожили ли дохлые бабочки? — Ну не только, мы ещё жёстко потрахались на той чудесной полянке, рядом с озером. Глаза Сонхва вдруг расширились, и Хонджун просто не смог сдержать смеха от его искреннего удивления и даже возмущения, которое блеснуло в его взгляде. — Расслабься, а то давление поднимется. Да, мы вернулись туда. Я подумал, что смогу взять ещё один кокон, чтобы изучить, а там всё убрано подчистую. Это очень странно. Сонхва разозлился сам на себя, за неожиданную наивность. Джун бессовестно соврал, а его это возмутило настолько, что злость на Кима и Бана, на секунду, выросла в геометрической прогрессии. Почему он не позвал его? Стоило ли вообще это спрашивать, когда Сонхва и так знал примерный ответ. Который отнюдь не радовал. Кристофер довольно очевиден в своих намерениях, а Хонджун настроен сполна вкусить прелести юношества, и Сонхва, который испытывает странное чувство похожее на ревность. Он понимает, что это она, но это больше похоже на то ощущение, когда твою любимую игрушку, с которой ты ешь и спишь, без спроса отдают другому, говоря, что ты уже взрослый чтобы играть. В случае с Сонхва, он наоборот недостаточно вырос до того, чтобы вслух назвать Хонджуна другом. Сосед. Знакомый. Бывший враг. Который волнует Сонхва чуть больше, чем должно быть, об этом он вчера думал перед сном и наконец пришёл к осознанию того, что это маленькие шаги к принятию их зарождающейся дружбы. — Может это была чья нибудь ферма? — предположил Пак. — Ага, в холоде и сырости? Всё это максимально странно. На несколько мгновений комната погрузилась в тишину, и лишь мысли в обоих головах вертелись, цепляясь одна за другую, пока вдруг они не встретились взглядами полными азарта. Сонхва начал первым: — Король бабочек… — В легенде тоже были чёрные бабочки… — Которые принесли яд на своих крыльях. — Это же просто легенда, думаешь, кто-то хочет её воплотить? — В каждой легенде есть доля правды, — подметил Сонхва, бросив взгляд в сторону насекомого, которое поднимало и опускало крылья, но так и не планировала хотя бы сдвинуться с места. — Что если это было очередным заданием от Имгё? Они хотели подсунуть ядовитых бабочек, пока мы были в лагере, а потом снова дать задание раскрыть это дело. Но они могли узнать, что мы были в пещере и просто замели следы. Всё это имело смысл, кроме одного факта, который никак не давал Хонджуну покоя: — Тогда как им удалось вывести этот вид? — В этом университете работает столько гениальных людей, я не удивлюсь ничему. Сначала Хонджун решил оставить бабочку и ненавязчиво расспросить учителя Ли Чансоба, который преподавал биологию и анатомию. Обосновать это чисто научным интересом молодого студента… Нет, вряд-ли учитель раскроет какую-то информацию об этом. Что если они приберегли это для какого-нибудь экзамена? Если в самом начале им дали задание на поиск убийцы, мысль о столь необычном экзамене смотрится вполне резонно. Этот университет любит нестандартные приёмы обучения. Тогда парни решили подождать с расспросами и попробовать незаметно получить хотя бы минимальные данные. Вдруг им повезёт и они сдадут экзамен на отлично, без особых на то усилий? Разве можно двум парням, чьи мозги прожжены сотнями детективных книг и фильмов, упустить возможность стать частью, пусть несерьёзного, расследования. И благодаря этой теории Хонджуну стало немного легче. Он уже начинал думать, что какой-то психопат задумал повторить легенду Короля Бабочек, но не может же их вот так вот сразу затянуть в водоворот событий, которые больше похоже на сюжеты книг, что пылятся в их домах.🦋
— Весь процесс разрушения трупа можно разделить на четыре периода, из которых только два первых могут происходить с участием насекомых — учитель Ли переключил на слайд с основной информацией, чтобы студенты успели сделать записи, пока слушают его, — Первый — период микробного разложения, который ещё может называться стадией «свежего» трупа, которая длится до двух часов. Второй — период активного разрушения насекомыми. Мягкие ткани начинают процесс разрушения. Третий — период неполного скелетирования. И четвёртый — период полного скелетирования, когда разрушается минеральная составляющая нашего скелета. Сегодня мы с вами поговорим о первых двух стадиях и как насекомые могут помочь в установлении времени смерти. Поднимите руки те, кто уже знает ответ. Большинство подняли руки, в том числе Сонхва и Хонджун. Сколько же натерпелись Бомджун и Шиён, когда их братья насмотревшись сериалов отлавливали мух и червей, чтобы посмотреть как те будут развиваться и ни разу не сговорившись. Они всерьёз задумывались на тем, чтобы отключить чёртов канал, пока мелкие не начали таскать в дом трупы животных и не устроили состязание, кто быстрее вычислит время смерти. Но ни Сонхва ни Хонджун даже не знали, что увлекаются одним и тем же, до определённого времени, и даже общие интересы не помогли тогда закопать топор войны. — Вонён, расскажите что знаете, пожалуйста. — Насекомые-некрофаги, которые питаются трупами, слетаются на запах крови. По истечении нескольких часов после смерти насекомые откладывают яйца в открытых ранах, глазах, за ушами, и через сутки из яиц появляются личинки, которые начинают питаться мягкими тканями. Далее, личинки питаются и переходят в другую стадию — куколку, затем переходят в стадию имаго. Если узнать в какой стадии находится насекомое, можно узнать примерное время смерти. — Всё верно, прекрасный ответ, Вонён. Хонджун поднимает руку желая задать вопрос и учитель позволяет его задать: — Учитель, есть ли какие-нибудь причины, по которым насекомое может не дойти до стадии имаго? — Механическое воздействие, внешние условия, в основном. Большинство насекомых не могут проходить метаморфозы находясь в неподходящем климате. Тело которое пролежало под солнцем будет съедено быстрее чем то, которое было в холоде и темноте, потому что во втором случае у личинок просто будет мало шансов выжить. — Спасибо за ответ. У Хонджуна промелькнула мысль, что можно как-то втереться в доверие к учителю, показать свой интерес к изучению насекомых и может быть тот проговорится о чудесном виде, который им удалось вывести? Ещё утром Ким сомневался в этом, но если так подумать, то кому на этом маленьком острове нужно увлекаться подобным? Университет Имгё единственное престижное место здесь, где могут быть люди которым и правда может быть интересно выводить новые виды насекомых. Которые и правда могут быть причастны к таким странным, но интересным делам. Сонхва вселил в него уверенность, когда сказал, что не спроста эта пещера находилась рядом с лагерем, и была припорошена ветками так, будто кто-то недавно уже спускался туда. А кто мог, если на горе находились только студенты с учителями? Всё это ведёт к одному, и Сонхва настаивал на том, что вскоре учитель Со сообщит об очень сложном экзамене. После пар к ним уже привычно присоединился Уён, который вдруг с беспокойством взял руку Хонджуна и обратил внимание на необычную редкую россыпь тёмно-коричневых крапинок, что тянулись от запястья до локтя: — Это похоже на сыпь. Аллергия? Если бы не Чон, Хонджун наверно бы и не заметил. Сонхва тоже оглядел руку не переставая хмурить брови. Он знает Кима как облупленного, и если бы у него была аллергия на какие-то продукты, он бы ещё в детстве воспользовался этим чтобы выбить соперника из колеи. Климат острова тоже нельзя было считать причиной. Если бы у Хонджуна и была реакция на растительность, она бы появилась ещё летом, как только они приехали сюда. — Она не чешется, — задумчиво тянет Хонджун, — И я чувствую себя нормально. — Хонджун… — Сонхва вдруг смотрит ему прямо в глаза с едва блеснувшим страхом в собственных, — Ты прикасался к чему-нибудь необычному с утра? Он сказал с явным намёком на их маленькую тайную гостью, и Хонджун сразу понял о чём речь, с ужасом догадываясь о возможной причине странной сыпи. Уён смотрел на этих двоих выгнув аккуратную бровь, и с наигранным отвращением сказал: — Ребят, вы бы хоть постеснялись что-ли на людях такое обсуждать. Но его шутку не оценили. Сонхва подхватил Кима за запястье и повёл в мед.кабинет, всем сердцем желая, чтобы их разыгравшаяся фантазия так и оставалась в их головах.